Хан Батый и десантники. Книга 2. Привыкание. Альтернативная история с попаданцами. Посвящается курсантам военных училищ СССР

Разглядели несколько ушкуев, скорее всего Новгородских. Останавливаться не планировали и продолжили путь. Таким образом мы плыли ещё четверо суток. На берегах одни города сменялись другими, за деревнями из 5-7 домов, следовало село из полусотни домов и так далее. В один из дней разразилась гроза, с дождём и сильным ветром. Никто из нас не видал шторма, но это наверное и был он самый. Лодку мотало, но она твёрдо держалась на волнах. Мы не стали причаливать к берегу и оказались правы. Корабль достойно выдержал испытание. Последние два дня мимо нас растилалась сплошная степь, с незначительными лесными островками.

Здесь нам не встретился ни один человек. Эта, исконно половецкая земля, была покинута ими, возможно навсегда. С этих пор здесь будут кочевать монгольские и союзные им, орды. Согласно истории, эта степь перейдёт к ногайцам, подчинённым крымскому хану и будет носить название «Дикое поле». До самого 18 века , именно отсюда будут устраиваться набеги на Русь, пока наконец Екатерина, руками Суворова, не уничтожит это осиное гнездо.

Приём у Батыя.

Суббота. 10 июля. Около 8 часов вечера. Итак мы, согласно карты, приблизились к примерному месту нахождения в будущем города Волгограда, где сейчас располагался город Сарай. Увеличилось число встречающихся судов самых различных видов и размеров. Некоторые были просто гигантскими, достигая 100 метров в длину, с высокими бортами и множеством помещений на палубах. Паруса различного цвета пестрели вокруг нас. Тут приходилось лавировать, чтобы не столкнуться с кем-нибудь, хотя ширина Волги в этих местах достигала 6-7 километров. Именно в этом месте позднее возникнет канал Волго – Дон. Мы искали глазами, куда бы нам лучше причалить? Не хотелось заплывать в самую гущу этого столпотворения, поскольку наш экипаж был ещё не достаточно обучен. Проплывая с наименьшей скоростью вдоль берега, мы заметили совсем маленькую бухточку с пологим берегом и тут же

направились к ней. Паруса убрали и раскочегарив паровой двигатель, который уже заранее приготовили, завидев вдали высокие минареты и купола христианских церквей на горизонте. На малых оборотах, орудуя обеими рулевыми вёслами, катамаран

неловко втиснулся в бухту и дав задний ход, мы остановились в 20 пметрах от берега.

С борта спустили резиновую лодку и трое матросов с шестами обследовали на ней пространство около берега. Дно полого поднималось на берег и подплывать ближе к берегу мы не рискнули, чтобы не сесть на мель. Действуя рулевыми вёслами, -

развернули корабль задом к берегу, приблизившись к нему максимально, метров на пять. Далее не позволяла осадка судна. Бросили два якоря с обоих бортов и на этом остановились. Одна цель нами достигнута! С кормы открыли ворота и сбросили сходни прямо в воду. В том месте вода едва доходила до колен и мы рискнули вывести из трюма ГАЗ 51. Также вывели лошадей, которых здесь же пустили пастись, спутав им ноги. Почти все выбрались на сушу и едва не попадали от непривычного состояния, когда под ногами оказалась твёрдая земля, после шести суток плавания. Поднявшись повыше, мы разглядели вдали город, до которого ещё оставалось километра 3-4. Сначала решили привести себя в порядок, а к Батыю ехать завтра с утра. Поужинали и,

выставив охрану, легли спать. Ночь прошла без происшествий.

Воскресенье. 11 июля. Утром разведали окрестность. В 100 метрах от реки пролегала дорога, видимо редко используемая. По ней, до сих пор, ещё никто не прошёл. Мы подогнали ГАЗ 51 сюда и начали таскать в него подарки для Батыя. Очень кстати добавили к ним две медвежьи шкуры и двадцать горностаевых. Ещё взяли пару серебрянных кумганов. Хорошенько умылись, побрились и одели летнюю полевую форму с сапогами. Оставили у катамарана всех волонтёров и с ними Марченко с пятью эрзя, которые выгнали из трюма обе АСУ 57 и расставили в 50 метрах от реки.

На ГАЗ 51, с сидящими внутри пятью эрзя с карабинами, в сопровождении десятка конных дружинников, выехали в Сарай. Уже в двух километрах от города дорога наполнилась людьми, спешащими в разные стороны с какими то своими проблемами. Ехали арбы и телеги, всадники на конях и ослах, пешеходы. Одни шли в город, другие из него. Наша колонна произвела фурор. Толпы людей сбегались к дороге и жадно смотрели на чудесное изделие то ли шайтана, то ли ангелов. Но вот показались первые дома города. Перед ними стояли сотни шатров. Никакой стены и ворот ещё не было.

Будет ли Батый её строить или нет? Вряд ли кто посмеет напасть на Сарай. Пока ещё он не нуждается в защите. Но, тем не менее, на улице, перед домами, располагался какой то сторожевой пункт, на котором нас остановили. С охраной беседовал Винокуров. Он показал золотую пайцзу начальнику караула и объяснил по монгольски цель нашего приезда. Начальник поклонился и вызвал одного из караульных. Ему он поручил проводить нас к Батыю. Мы продолжили путь через город. Большинство зданий ещё только строились. Было ещё очень много шатров, в которых располагались сановники хана, ожидая окончания строительства своего дворца. Но уже были построены правослвная церковь, мечеть, синагога, которые располагались совсем рядом и , видимо, не смущались такой близостью. Но самым грандиозным объектом , конечно был базар. Мы не заезжали туда, проехали мимо, но достаточно близко, чтобы увидеть и услышать его. Провожатый следовал дальше и мы за ним. Наконец он остановился и указал нам на купол дворца, выглядывающего из-за менее величественных дворцов.

Дальше, перед дворцами, стояли кешектены Бату хана, окружая по периметру территорию в несколько гектаров, куда могли входить только приглашённые. Вновь Винокуров вышел из машины и подошёл к шатру , стоящему между двух дворцов, загораживая проход. За шатром, по обеим сторонам прохода между дворцами, к показавшемуся впереди великолепному сооружению с колоннами и башенками, а также фонтаном перед дверями, горели два костра, куда специально находящиеся здесь

шаманы, постоянно подбрасывали дрова и подсыпали какие-то корешки. Винокуров показал огромному воину, в сверкающих позолотой доспехах, золотую пайцзу и тот поклонился ей. Затем сказал стоящему рядом посыльному, который тоже был одет

богато, видимо он имел какой-то придворный титул, чторбы тот доложил командиру кешектенов о прибытии высоких гостей. Посыльный ушёл, а воин, равнодушно отвернувшись от Винокурова, стал разглядывать нашу машину. Дружинники спешились и стояли рядом с конями. Ждать пришлось довольно долго.

Я с Винокуровым и Теплов, вынули Беломорканал и закурили. Воин с удивлением и, даже с какой то долей уважения, воззрился на нас. Выпускание дыма из рта привлекло внимание шамана, который был к нам поближе. Он подошёл к нам и стал смотреть на наши действия. Я предложил ему папиросу и он, после минуты колебаний, взял её у меня. Я показал, как надо её смять и засунуть в рот. Потом зажёг спичку, отчего тот вздрогнул, и протянул её шаману. Тот прикурил и сделал затяжку. Я думаю, что шаманы что-то курят, потому что он только слегка поморщился, а потом, выпустив дым, поглядел на папиросу в своих руках и, вставив её в рот, затянулся ещё раз.

Те кто долго не курил или некурящие, поймут меня, что после нескольких затяжек, голова резко начинает кружиться и человека даже шатает, что и случилось с шаманом. Он пошатнулся и был вынужден сесть на землю, потряхивая головой. Папиросу он

выбросил в сторону. Кешиктен с удивлением следил за ним.Стоящий в нескольких метрах другой кешиктен, с подозрением взглянул на нас и крикнул нашему:

– Что случилось?

Наш ответил: – Всё в порядке!.

Шаман поднялся с земли, с укором поглядел на меня и произнёс – Зачем ты вдыхаешь это?

Я ответил по монгольски – Привычка !-

И кешиктен и шаман удивлённо покачали головами. Шаман отошёл к своему костру и уселся по турецки рядом. Наконец вернулся посыльный, сопрвождаемый роскошно одетым вельможей, который пригласил нас следовать за ним. При этом он велел нашим дружинникам оставаться на месте.Всё это время эрзя из кузова машины держали на мушке всех находившихся вблизи. И вот мы пошли за вельможей, который представился именем Тоорул –нойон. Нас провели между костров, причём мы и ухом не повели. Я ещё поразился, стоило ли князю Михаилу Черниговскому, в недалёком будущем, устраивать сцены, отказавшись пройти между кострами, в результате чего ему отрубили голову. Какой, однако, принципиальный человек!

С другой стороны, им можно было бы восхищаться, но что здесь было больше – спесивости или религиозного фанатизма? Тоорул привёл нас в небольшой домик рядом с дворцом Батыя и попросил ждать здесь, а сам ушёл, но прежде позвал ещё одного придворного, велев ему позаботиться о нас. Этот человек, склонив голову, поинтересовался, что бы мы сейчас пожелали – поесть, выпить или поглядеть на танцовщиц?

Я подкинул идею – А давайте посмотрим на танцовщиц ! Никогда в жизни не видел ! –

А почему нет ? – спросил Иманкулов и передал наше желание придворному. Тот хлопнул в ладоши и в помещение вошёл подобострастно кланяясь крупный негр, с оголённым торсом. Придворный приказал негру привести танцовщиц и тот моментально скрылся.

– Что ещё ? – спросил придворный. Мы пока ничего больше не пожелали и тот уселся в углу помещения на подушечку. Мы же расселись на очень пышном ковре, размером не меньше двадцати квадратных метров. На нём же лежали подушечки разных форм и размеров. Я взял какой-то валик и полуулёгся, подложив его под локоть. Остальные тоже приняли различные, удобные для них позы.

В дверь вновь вошёл негр, неся поднос с фруктами. Его он поставил перед нами и тоже уселся в угол. В комнату вошли несколько девиц, весьма нескромно одетых, в прозрачные штаны и рубашки, неся с собой различные музыкальные инструменты. Они расселись у стены и принялись настраивать их. Наконец одна из них, видимо старшая, подала команду и они, образно говоря,ударили по струнам. Хотя у них былии дудки, барабаны, трещотки и ещё что-то. Под эту музыку, в помещение, по одной, вбежали пятеро юных девушек и начали изгибаться и бегать по кругу, выделывая замысловатые па. Зрелище конечно для посвящённых и любителей, но сама пляска и музыка не столько привлекали, сколько грациозные движения хорошеньких девушек, одетых весьма смело, если бы на это зрелище глядели ортодоксальные христиане.

Но нам всем понравилось и мы даже поаплодировали им. Девушки пошли по второму кругу, а мы ели огромные сочные персики, виноград и груши. Всё было необычайно вкусно. Наверное, не менее сорока минут, мы наслаждались зрелищем, прежде чем нас прервали. В помещение вошёл Тоорул и знаком выгнал танцовщиц из комнаты. Все посторонние моментально исчезли. Тоорул, приложив руки к сердцу, сообщил нам, что Бату хан в настоящий момент очень занят и не может нас принять. Он просит его извинить и он непременно примет нас в свободное время, о котором нам сообщат.

На этом Тоорул просил извинить и его, а ещё спросил, есть ли у нас жилище или мы желаем поселиться где-то в городе? Мы переглянулись и решили оставаться у своего корабля. Погода отличная, чего ради нам устраиваться в гостинице? Мы объявили Тоорулу о своём решении и он, кивнув головой, согласился с этим. Винокуров начал было объяснять, где нас найти, но Тоорул прервал его, сказав, что он прекрасно осведомлён о месте нашего пребывания. Он проводил нас до нашей машины и распрощался с нами, пожелав нам всего хорошего. Мы тоже раскланялись и отбыли восвояси. Однако, у Батыя контрразведка работает совсем не плохо, отметил Иманкулов. Мы с ним согласились. Батый вообще, не смотря на свой, достаточно молодой возраст, является отличным политиком и вообще, как руководитель своей, не маленькой, империи, даже большей, чем нынешняя Священная Римская Империя, показал себя отличным стратегом. Такого бы императора нам, да заместо нашего последнего Николая, то Россия не проиграла первую мировую войну!

И совсем он не заинтересован в истребленни подвластных народов. Ни один монарх не станет рубить сук, на котором он сам сидит. Могущество государства проистекает от количества подданых и качества их жизни. И именно эти факторы играют самую главную роль в повышении авторитета монарха на мировой арене и влияют на срок его царствования. Мы вернулись к нашей бухточке и перенесли подарки обратно в трюм. Лошади прекрасно себя чувствовали на заросшем травой берегу Волги. Да и нам было совсем не плохо.

– А давайте сходим на базар! – предложил Иманкулов.

– Я за! – откликнулся я. Захотели прогуляться и некоторые дружинники и волонтёры. Всем воинам раздали по 20 дирхемов и двум золотым динарам. Это равнялось годовой стипендии волонтёров. Однако заметив, что над городом сгущаются тучи, решили отложить посещение базара на завтра. Сегодня решили просто отдохнуть. А погода в самом деле испортилась и через час пошёл тёплый летний дождь.

Мы забрались под навес на корабле и предались воспоминанием о жизни в СССР. Между прочим, каждый из нас, давно уже перестал думать о возвращении в наш век. Нам всем очень нравилась наша нынешняя жизнь и не только тем, что мы в ней играли не малую роль, ещё и новизной, перспективами повлиять на развитие России, на возможность наказать европейских лицемеров, облегчить участь и улучшить качество жизни простого народа. А ещё нравилось природное совершенство этого, ещё молодого мира, его богатство, чистота рек, вкус настоящего продукта, запах травы и леса. Были и отрицательные стороны, но мы их не принимали во внимание.

Все наши подчинённые уселись поблизости и до их ушей иногда долетали наши разговоры, в которых они ничего не понимали. Тут Паруш попросил нас ещё раз рассказать о нашем загадочном острове Россия. И мы рассказали в несколько голосов, поправляя друг друга и добавляя что-нибудь новое. Получилась волшебная сказка, в которую очень хотелось верить.

Один из волонтёров спросил: – Когда мы собираемся вернуться обратно ?

На это мы ответили, что только когда мы уничтожим все угрозы для Руси и будем уверены в её дальнейшем процветании, тогда и вернёмся. Разговор получился длинный и весьма поучительный для волонтёров. Уходили спать в задумчивости.

Понедельник. 12 июля. Сразу после завтрака собрались на базар. Желающих оказалось не так уж много, всего 15 человек. Договорились не покупать много вещей, потому что нам надо ехать ещё дальше, а на обратном пути мы ещё раз сюда заглянем. С собой на рынок, мы с Рустамом взяли по серебряной пайцзе, на всякий случай. Заодно взяли пяток перстней с камнями, чтобы определить их стоимость. До города нас подвезли на машине и мы пошли дальше пешком, а машина вернулась обратно.

Договорились встретиться на этом месте через 5 часов. Я с Иманкуловым отделились от дружинников и пошли отдельно, велев последним тоже не ходить по одиночке.

Базар пока ещё располагался под открытым небом, но рядом уже строились помещения для отдельных рядов. По всему выходило, что этот базар займёт несколько гектаров и все под крышей, притом довольно высокой. Некоторые купцы устроили себе лавки, под матерчатым навесом, а некоторые просто разложили свои товары на земле. На первый взгляд, на базаре толпилось несколько тысяч людей. Покупателям предлагались сотни различных видов промышленных товаров гражданского и военного назначения.

Все схожие товары располагались рядами. К примеру – ковровый ряд, горшечный, оружейный, суконный, ювелирный и много других, всех не перечислить. Таким же образом продавались продовольственные товары- бахчевые, овощи, фрукты, ягоды, рыба, мясо, специи и т.д. Мы походили по базару и насмотрелись до головокружения. Купили винограду и горячих лепёшек, которые тут же съели, отойдя в сторону.

Польстились на шашлык. От него шёл одуряющий запах, а вкус было не передать. С горячей лепёшкой это было нечто, неописуемое. Однако надо было и решать задачу, с которой мы сюда явились. Зашли в ювелирный ряд. Здесь, кстати, сидели ещё, так называемые «менялы»– люди, которые оценивали иностранную валюту, проверяли деньги на предмет подделки и содержания в них драгоценных металлов, а также разменивали чужие деньги на свои, более привычные – либо Булгарские, либо на динары и дирхемы Чингисхана. Менялами, в большинстве случаев, являлись евреи, реже арабы. Вот мы и подошли к одному из них, имеющему ярко выраженные еврейские черты. Разговор повёл Иманкулов, как имеющий опыт в денежных сделках.

Он попросил оценить перстень с камнем, самый тоненький из имеющихся у нас. Вопрос он задал на монгольском языке.

Еврей, взглянув на нас, сразу определил нашу принадлежность и отвечал по-русски: – Господа, вы не найдёте на этом рынке никого, кто лучше меня знает драгоценные камни. Менялу Ицхака знают даже в Генуе и Венеции. Вы правильно сделали, что обратились ко мне! Если вы хотите продать этот перстень, то только я могу дать вам его настоящую цену. Только не утверждайте, что у вас нет других таких же вещей, я сразу заметил, что вы очень надёжные и богатые люди. Это у вас без сомнений не самое последнее! Я вижу, что вы не из числа нуждающихся. -

Иманкулов прервал поток слов – Да, у нас есть, что тебе предложить, но сначала скажи, сколько бы ты дал за этот перстень?

Меняла усмехнулся и взяв перстень, начал его разглядывать со всех сторон, одновременно продолжая говорить – Вот, посмотрите-ка, камень не совсем чистой воды, огранка сделана, скорее всего в Польше, да и мелкий этот камень, не больше полкарата. Перстень совсем простой, я могу его взять, как золото, по весу.

– Ну ладно, сказал Иманкулов, говори цену!

Меняла взвесил перстень на аптекарских весах и заявил: – Только из уважения к вам, я дам вам за него 8 гривен серебра или, если хотите, 32 золотых арабских динара, а если хотите серебром, то 640 дирхемов. Тут нам пришлось поломать голову, пересчитывая в уме динары в дирхемы и гривны.

Я шепнул Иманкулову: – Вряд ли мы сможем продать его дороже в Рязани, соглашайся!

Еврей продолжал сыпать словами: – Здесь вам каждый скажет, что Ицхак- самый честный меняла на этом рынке. Большую цену вам не дадут даже в Антверпене или Венеции.

– Хорошо, согласился Иманкулов, давай нам серебром.

Ицхак достал из-под прилавка мешок, приговаривая – Тут у меня ровно 500 дирхемов. Глядите, я добавляю сюда ещё 140 монет, и вы получаете свои 640. В то же время он ловко и быстро отсчитал 140 дирхемов и протянул мешок нам, Иманкулов отдал ему перстень, и мы пошли прочь. Ицхак нам в след кричал – Приносите ещё, я куплю! Мы не знали, куда деть этот мешок. Он весил полтора килограмма и нести его было неудобно, а у нас не было даже авоськи или сумки. Мы остановились и поглядели в мешок.

Монеты были настолько малы, что напоминали рыбные чешуйки. – Почему мы не взяли золото или хотя бы русские гривны? – спросил я Иманкулова.

– Он заболтал меня напрочь, – ответил тот. – А что же ты сам мне не подсказал? – задал он мне вопрос. Да, это был спец по заговариванию зубов, согласились мы оба. Бог с ним, что сделано, то сделано и мы пошли дальше. Позже мы узнали, что серебряные арабские дирхемы не очень котируются на местном рынке и за них не дают их номинальную цену. Но, если нас и обманули, то не на много, и мы смирились с этим фактом. Зато мы теперь имели кучу разменной монеты, которой можно было расплачиваться за всякую мелочь, особенно в нашем княжестве, где давно уже найти деньги стало проблемой и расчёт вёлся в драных беличьих шкурках (веверицах), которых давали 150 штук за гривну.

Походив по рынку, мы обратили внимание на торговца, предлагающего покупателям

какую-то чёрную жидкость в стеклянном сосуде. Мы подошли и спросили, что это у него такое, хотя уже догадывались, что это и есть нефть. Тот отвечал, что это земляное масло, которое очень помогает при болях в пояснице и коленях. Надо натереть больные

места и обмотать чем-нибудь тёплым. Кроме того, это масло хорошо горит и его можно использовать в масляной лампе для освещения. –

И много этого масла у тебя?

– Вот, стоит целая бочка, – указал продавец, – Самого лучшего качества из Ширвана, который входит в улус хана Хулагу.

– Сколько ты просишь за это масло?

– Столько же, как за репейное, но, если будете брать больше, я могу скинуть цену.

Мы с ним поговорили о месте покупки им этого масла. Он сначала не хотел об этом говорить, но заметив, что мы в общем, не так уж заинтересованы в его ответе, поскольку, как он понял, можем узнать в другом месте, неохотно рассказал, что на побережье Каспийского моря, имеется место по прозванию Апшерон и там стоит город Бакух. Вокруг этого города имеются множество мест, в которых, из-под земли просачивается эта густая жидкость. В некоторых местах из пол земли вырывается огонь и факелами горит уже сотни лет. Это масло местные жители называют нафта и черпают его вёдрами. Можно даже найти место, где нет жителей и начерпать этого масла бесплатно. Но можно и купить, там оно стоит совсем дёшево, к тому же его и принесут прямо к вам. До этого места надо плыть очень долго, сначала по Волге до моря, а потом по морю столько же. На хорошем корабле, при попутном ветре, можно доплыть до места за 3-4 дня. После прихода монголов, в этих местах совсем исчезли пираты и бандиты. Чормаган, как и Батый, поощряет купцов и берёт с них самую малую плату за торговлю. Притом те купцы, которые покупают нефть, совсем освобождены от уплаты пошлины. Мы поблагодарили продавца и ушли. Между прочим, нефть вживую, мы увидели первый раз в жизни.

Но теперь мы с ней познакомились и даже её запах запомнили. Мы своевременно подошли за город к месту сбора, где уже нас ждал ГАЗ 51. Несколько прохожих осматривали со стороны машину и обменивались между собой впечатлениями. Подождав остальных экскурсантов, мы отъехали и уже через короткое время добрались к кораблю. Наши друзья тоже не теряли время зря, они купались в реке и загорали. В промежуток между этими делами ловили рыбу на удочку. Рыба ловилась прекрасно, чуть ли не на пустой крючок. Из истории нам было известно, что ещё в прошлом веке, пароходы застревали в Волге из-за громадных косяков рыбы. Я и Иманкулов были сыты и тоже предались отдыху – сначала искупались, а потом тоже легли загорать. Я бы не прочь был выпить холодного пива, но, к моему сожалению, этот напиток здесь был не востребован. Это надо было ехать в Европу, вот там его было достаточно.

Ничего, мы ещё придём к вам, «наглые саксы»! После ужина рассуждали, стоит ли продавать доставшиеся нам драгоценности, или увезти с собой в Рязань? По некоторым размышлениям, нам показалось, что в Рязани, в настоящее время, после тяжких испытаний и разграбления, мало кто захочет покупать дорогие безделушки. А лучшего места, чем Сарай, нам не найти. Скоро здесь сосредоточится вся финансовая верхушка улуса Джучи. Сюда же переберутся и административные органы и хозяйственные. И это понятно, ведь здесь будет находиться столица огромной империи, включающая в себя всю Европейскую часть бывшего СССР, большую часть Казахстана, Каракалпакию и много чего ещё, наверное, около 10 млн. кв. км., то есть больше всей Европы. Правда населения здесь не так уж много, не сравнить с улусами Хубилая и Хулагу. Значит завтра, понесём на рынок ещё штук 20 перстней и несколько ожерелий.

Между собой мы договорились, что захваченные серёжки подарим нашим девчонкам и даже уже поделили их по жребию. Чтобы не обижать всех наших парней, принимавших участие в сражении с пиратами, мы каждому из них преподнесли по золотому перстню с камнем. Их тоже пришлось разыгрывать по жребию, поскольку все они были совершенно разные, но мы отбирали их по максимально похожим параметрам. Все воины остались довольны. После некоторых раздумий, мы тоже выбрали по перстню. Оставалось ещё 39 перстней, из которых 19 оставили себе, до лучших времён. Тем временем, наше расположение открыли прохожие, удивлённые странными повозками с торчащими стволами у дороги.

Видимо их рассказы привлекли сюда несколько десятков их знакомых, пришедших удовлетворить своё любопытство. К счастью, нас раскрыли поздновато, и число этих любопытных, было незначительно, тем, более, что уже наступил вечер, однако мы были уверены, что завтра сюда соберутся уже сотни бездельников. Мы посовещались и решили, что вряд ли стоит опасаться нападения, поэтому САУ лучше загнать обратно в трюм «Рязани». Пока совсем не стемнело, эта операция была совершена. Ну а сам катамаран не заслуживал подобного интереса. Любопытствующие с огромным интересом наблюдали перемещение САУ в трюм катамарана, при этом многие бежали рядом и возбуждённо орали. Когда ворота трюма закрылись, большинство зевак разошлись, к тому же стало совсем темно и рассмотреть что-то, стало невозможным. ГАЗ 51 подогнали прямо к воде, кабиной, со стоящим на ней пулемётом, к дороге. В фургоне машины организовали дежурство и легли спать.