Только мой…

Мать и дочь допили кофе, собрались и поехали на дачу. В доме было тихо. Включив свет в погребе, они подняли крышку и посмотрели вниз. Антон застонал и посмотрел на них.

– Вставай, – скомандовала Полина.

– Не могу, – жалобно заныл он.

Полина спустилась по лестнице вниз, развязала парню ноги и помогла подняться. Тот кое-как, со связанными руками стал взбираться по ступенькам. Полина поднялась за ним. Татьяна с пистолетом в руках, направленным на пленника, стояла возле двери.

– Дайте воды, – попросил Антон.

– У тебя же была вода в бутылке.

– Как я мог ее пить со связанными руками и ногами?

– А ты бы изловчился. Слабо? Если бы сильно хотел, нашел бы способ.

Татьяна поднесла кружку воды ко рту парня, и тот жадно ее выпил.

– Садись на стул, – приказала Полина.

Когда Антон сел, Татьяна отошла от двери и стала позади, продолжая держать пистолет, направленный ему в затылок. Полина опять связала веревкой его ноги.

– У меня занемели руки, и я хочу в туалет, – угрюмо сказал пленник.

Татьяна с Полиной переглянулись. Они слабо представляли, как это сделать, чтобы Антон не натворил глупостей.

В конце концов Полина развязала ему только руки, Антон запрыгал к ведру, помочился и таким же образом вернулся к стулу. Сел, откинулся на спинку, стал разминать затекшие суставы, потрогал раненую ногу, где запеклась кровь.

– Сейчас ты позвонишь Максу и Косте. Будешь говорить все, что я скажу. На десять часов пригласишь сюда Макса, а на двенадцать – Костю.

– А со мной вы что сделаете?

Полина и Татьяна молчали. Полина взяла веревку и снова связала Антону руки, только уже впереди корпуса. На всякий случай обмотала туловище веревкой, притянув к спинке стула.

– Ты сейчас пригласишь своих дружков, скажешь, что здесь ваши подружки и можно повеселиться. Сам придумаешь, как это преподнести, чтобы все сработало. Учти, от этого зависит твоя жизнь. Если что-то сделаешь не так, нам терять нечего. Мы убьем тебя и здесь же похороним. А там как карта ляжет. Найдут – посадят, не найдут – будем жить. А ты будешь считаться пропавшим без вести.

– Между прочим, меня уже должны искать.

– Тем более поторопись.

Полина вспомнила, что Антону звонила какая-то Лада, но решила ничего об этом не говорить, зная, что девица еще долго не позвонит, не будет его искать. Она набрала в телефоне Антона номер Макса и включила громкую связь.

– Привет, Макс.

– Куда пропал? На звонки не отвечаешь. Ты где? – орал в трубку Макс.

– Да загулял маленько. Приезжай, есть телки классные, не пожалеешь. Давай, к десяти подруливай.

– Предупреждать нужно заранее, – укорил дружка Макс. – Ты приедешь за мной?

– Не могу, выпил уже. Остановят – прав лишусь.

– Что, с утра опохмеляешься? Ну ты, брат, даешь! Видно, и в самом деле хорошо тебе. Ладно, сегодня выходной, говори, куда ехать.

Антон назвал адрес дачи.

– Куда? – удивился Макс. – Ты чего туда забрался? Поближе не нашел места? Я что, такси должен брать?

– Я оплачу. Вызывай машину, не пожалеешь.

Полина отключила телефон, набрала номер Кости и снова подала трубку Антону, который точно таким же образом пригласил второго дружка, только на два часа позже.

Полина и Татьяна приказали Антону самому спуститься в погреб, проверили прочность веревок на руках и ногах и закрыли крышку. С волнением ждали появления «гостя», через каждые десять минут поглядывали в окно и на часы. И вот наконец услышали, как на улице напротив дома остановилась машина.

– Мама, такси!

Полина тут же побежала на улицу, где стала изображать подвыпившую девицу. Она медленно, виляя бедрами, подошла к машине.

– О, Макс, привет! – улыбалась она.

– Ты? – вновь прибывший даже открыл рот от удивления.

– А что, тебе Антоша не сказал, что мы давно здесь кувыркаемся? – развязно говорила Полина.

– Нет. Вот хитрец… А где он?

– Да там, с моей подружкой. Сказал, чтобы я за такси рассчиталась.

– Эй вы, потом кувыркаться будете, а мне ехать нужно.

Так что платите быстрей! – перебил их водитель такси.

– Да, рассчитайся, он обещал.

Полина подошла к водителю, склонилась к открытому окошку в такой вызывающей позе, что Макс причмокнул губами и расплылся в улыбке, предвкушая удовольствие. Она подала деньги и игриво попрощалась с водителем. Машина развернулась и, оставив позади себя столб пыли, скрылась из виду.

– Пошли, Макс, там весело!

– Ты ничего, впечатляешь… А тогда притворялась такой цацей, недотрогой… – он ухмыльнулся и хлопнул ее рукой по ягодицам.

Полина еле сдержалась, чтобы не влепить пощечину наглецу.

Макс был все еще удивлен, шел за Полиной медленно, оглядываясь по сторонам.

– Сам понимаешь, – пыталась как-то отвлечь Макса девушка, – я же не должна была сразу открыть все карты. Но вы нехорошо со мной поступили, согласись. Ты хоть помнишь это?

– Нет, ничего не помню. Все как в тумане.

– Ну и ладно, – махнула она рукой.

Полина вошла в дом первой. Едва Макс переступил порог, как почувствовал, что в его затылок уткнулось что-то твердое, металлическое. Он попытался дернуться, отклониться в сторону, но услышал:

– Тихо, иначе твои мозги разлетятся по комнате. Не оборачивайся, медленно иди вперед и садись на стул.

Макс не ожидал ничего подобного, ноги у него подкосились, и он со всего маху шлепнулся на стул. Парень с удивлением таращился на Полину, которая быстрыми движениями привязывала его к стулу, не дожидаясь, пока тот опомнится. Он все еще не испытывал страха, считал, что это какая-то игра, поэтому не сопротивлялся.

– Что это? Ты садистка? – спросил он, когда Полина затянула последний крепкий узел у него за спиной.

– Да, – спокойно ответила Полина.

– Вот это да! Молодцы! Надо же, что придумали! Так где Антон?

– Сейчас придет. Сюрприз тебе готовит.

– А что это у меня за спиной? Пистолет? Уберите, это как-то не возбуждает.

– Сейчас возбудишься, – ответила Полина. – Игра такая, понимаешь?

– Понимаю, – хихикнул Макс и постарался расслабиться, – давно такого не ощущал.

– Это только начало.

Полина взяла нож со стола и подошла к нему.

– Ну это уже слишком, мне не нравятся твои штучки, – увидев нож, скривился Макс.

– Мне тоже не нравилось тогда, помнишь? Очень не нравилось.

Макс насторожился, на его лице уже не было улыбки. Он понял, что это не эротическая игра, что он попал в неприятную историю. Полина провела ножом по его щеке, сделав такой же, как Антону, неглубокий надрез.

– Ты что, чокнутая? Больно же! – взвыл Макс.

– Сейчас ты будешь медленно умирать.

Вдруг Максу пришла в голову мысль, что Антона уже убили, в его глазах появился ужас. Он заплакал.

– Не убивайте меня, умоляю…

– Ты все вспомнил? – спросила Полина. – Вот видишь…

А говорил: как в тумане, ничего не помню.

– Да прости меня. Прости… – вопил Макс.

– Я так же просила тебя, плакала. А ты что сделал?

Теперь моя очередь.

Полина ножом разрезала ширинку в его брюках.

– Сейчас ты останешься без того, чем гордился.

– Умоляю, не нужно…

Рана на щеке расползлась, кровь капала на брюки, свитер. При виде своей крови парень начал рыдать. Полина уперла нож чуть выше того органа, которым он дорожил больше всего, но не проткнула кожу. Макс потерял сознание.

– Вот черт, – выругалась Полина. – Надо же, какой трус… Куда девалась удаль молодецкая? Мама, нужно окатить его водой.

Татьяна набрала ковш воды и плеснула в лицо Максу.

Тот очнулся и в ужасе смотрел на них.

– Так, нужно с ним заканчивать, – сказала Татьяна. – Скоро третий приедет.

Они сделали все по уже отработанной схеме: спустили Макса в погреб, закрыли крышку и сели у окна ждать.

– Полина, – обратилась к дочери мать, – сейчас мы посадим третьего в погреб. А потом что с ними делать?

– Мама, шрамы на лице останутся у них до конца жизни. Эта метка всегда будет напоминать им обо мне. Я получаю от этой мысли полное удовлетворение. Сейчас, когда все закончим, мы оставим их здесь. Дня за три соберемся и уедем. На прощание я оставлю им мобильные телефоны, пусть их здесь найдут и вызволят. За три дня не сдохнут. Думаю, в милицию они не заявят, побоятся.

Костя приехал в назначенное время. Ситуация повторилась как под копирку. Только он клялся, что не насиловал Полину, а всего лишь держал. Но для женщин это было уже неважно. Они закрыли парней в погребе, Полина положила в сумочку их мобильные телефоны, и мать с дочерью отправились домой. По дороге слышали, как периодически звонят их телефоны. Полина остановила машину, выключила звук (полностью отключать не стала, чтобы не вызвать подозрение: если все дружки разом станут недоступны, то это может насторожить их знакомых и родных).

По дороге Татьяна сказала дочери:

– А в тебе пропадает талант актрисы. Не ошиблась ли ты в выборе профессии?

Полина улыбнулась и ответила:

– Может быть.

Глава 6

Татьяна понимала: им нужно торопиться со сборами, чтобы уехать из города незамеченными, иначе возникнут проблемы с законом, родственниками, дружками плененных обидчиков.

Часы показывали начало двенадцатого. Они спешно готовились к отъезду. Татьяна три дня уговаривала шефа, чтобы подписал ее заявление об увольнении и отпустил без отработки положенного срока. А тот никак не мог понять, почему такая спешка, хотя аргументы сотрудницы и казались весомыми.

– Виктор Игнатьевич, не переживайте. Отчет я сделала, а Ирина Аркадьевна быстро примет дела, я уже с ней договорилась, – присаживаясь на стул возле длинного стола, докладывала шефу Татьяна.

– Танечка, дорогая, ты же главный бухгалтер, моя правая рука. Я привык к тебе, доверяю и даже не могу представить, кто тебя может заменить.

– Ирина Аркадьевна хороший специалист. Уверена, что она справится. А если бы я умерла?

– Тьфу на тебя! Живи долго. Что вообще происходит?

Почему так экстренно?

– Я решила изменить свою личную жизнь.

– Ну и меняй на здоровье!

– Так я не буду жить в этом городе. Еду в Москву.

– Так спешно?

– Да, уже и билеты куплены.

– А вернешься?

– Не знаю. Пока оставлю квартиру подруге, а там видно будет.

– Однако… Возможно, мой вопрос покажется странным, но я не могу его не задать. Я знал твоего Сережу… Ты так быстро нашла ему замену? – с ноткой осуждения спросил он.

– О чем вы? Никого у меня нет!

– Тем более странно. Ну да ладно…

Он снял пиджак, повесил его на спинку стула, прошелся по кабинету.

– Уф, духота-то какая сегодня, дышать нечем. Был вчера на даче. Вот где дышится хорошо. А тут пока окна настежь не откроешь, работать невозможно, а вот кондиционеры не люблю, – попытался он сменить тему.

– Виктор Игнатьевич, не мучайте меня, – стояла на своем Татьяна. – В Москве живут мои родственники, хоть и дальние, но про нас не забывают. Вот и теперь пригласили. Полиночке нужна перспективная работа. Тут такой шанс есть? А двоюродный брат предложил хорошее место.

– А-а, вот в чем дело, из-за дочки уезжаешь… – начальник наконец отошел от окна и направился к сотруднице.

– Танюша, если тебе там будет плохо, возвращайся. Я всегда приму тебя на работу. Мне жаль терять хорошего специалиста.

– Спасибо, Виктор Игнатьевич. Я всегда ценила ваше отношение и сейчас учту.

– Слушай, в твоих глазах тревога и беспокойство. Ты мне что-то не договариваешь? Я ведь давно тебя изучил. Столько лет вместе работаем…

Татьяна ничего не ответила, только опустила голову.

– Впрочем, это твое дело. Не смею тебя задерживать.

Может, помощь какая нужна?

– Нет. Все в порядке, – попыталась улыбнуться Татьяна.

Виктор Игнатьевич со вздохом сел за стол, взял ручку и подписал ее заявление.

– Благодарю вас. Вы замечательный директор, всегда буду вспоминать вас добрым словом.

– Ступай с богом, – потирая почти облысевшую голову, сказал он на прощание.

Татьяна взяла подписанное заявление и вышла из кабинета.

Во вторник, когда Татьяна и Оксана упаковывали последние вещи в чемоданы, она наконец решилась рассказать правду лучшей подруге. Выслушав всю историю от начала до конца, Оксана, сидевшая в кресле, не смогла сдержать слезы.

– Ну что ты, – успокаивала ее Таня, – самое страшное, надеюсь, позади. Прости, не могла тебе рассказать раньше. Знаешь, я еле пережила эти события… Вчера заехала к родителям. Они очень тревожатся за нас, так постаралась успокоить как могла. Ты навести их через какое-то время, скажи, что все хорошо. Я позже позвоню им.

– Конечно, не оставлю стариков без внимания, не волнуйся.

– Слушай, ты завтра же съезди. Пусть знают, что мы улетели. Я на тебя рассчитываю, ведь у них, кроме меня и Полинки, нет никого. А нам нужно поскорее уехать, найти жилье, работу. Едем в неизвестность… Даже представить не могу, что нас ждет. Хорошо, что есть где остановиться на первое время.

– Ой, я так боюсь за вас…

– Надеюсь, все будет хорошо. А вот если мы останемся здесь, то навряд ли. Оставляю тебе доверенность на продажу квартиры. По возможности продавай все, что здесь есть. Ключи в коридоре на тумбочке. Будем с тобой на связи. В Москве нас встретят родственники. Ну, кажется, все сказала…

– Да-да, конечно. Вам действительно нужно уехать. Я все сделаю, не беспокойся ни за квартиру, ни за машину. Как просишь, так и сделаю.

Оксана со слезами на глазах обняла лучшую подругу. Татьяна тоже вытирала слезы: она резко ломала свою привычную жизнь и даже представить не могла, что ждет ее в будущем. Женщина окинула взглядом комнату, где провела многие счастливые годы. Она все еще не осознавала серьезность перемен. Все происходившее в последние дни воспринимала как страшный сон, как наваждение. Татьяне казалось, что когда-нибудь она вернется домой и все будет как прежде. Она посмотрела на Полину, которая ждала, когда две подруги попрощаются, и заметила, что дочь на удивление спокойна.

Когда Оксана ушла, мать и дочь загрузили в багажник чемоданы, сумки, поставили квартиру на сигнализацию и, после некоторых раздумий, решили заехать на дачу. Шел уже третий день, как их пленники сидели в погребе.

Всю дорогу обе молчали. Только когда уже подошли к палисаднику, Татьяна спросила:

– Что будем делать? Вдруг там что-то произошло?

– По обстановке, – угрюмо ответила дочь.

– Тишина. Жутко…

– Мама, ты оставайся в машине. Я пойду одна.

– Как? – забеспокоилась мать. – А вдруг…

– Все будет хорошо, не волнуйся. Я сама с ними поговорю. Скоро вернусь. Пересядь за руль и будь наготове. Полина вышла из машины и направилась к погребу.

Наклонилась, прислушиваясь.

– Открывай, сука! Мы слышим, что ты здесь, – донеслось из-под крышки.

«Значит, живы», – подумала девушка, подняла крышку и включила свет.

Увидев голодных, оборванных, заросших щетиной пленников, похожих на диких зверей, она не почувствовала сострадания. Не осталось и ненависти, лишь отвращение охватило душу.

– Живы? – громко спросила она.

Парни притихли, и Полина увидела страх на их лицах. На какое-то мгновение жалость шевельнулась в девушке, но она подавила в себе это чувство и бросила вниз мобильники.

– Звоните, пусть за вами приедут и достанут отсюда.

– Сучка, – сквозь зубы процедил Антон. – Мы еще встретимся.

– Еще одно слово, и я подожгу дачу. Сдохнете здесь, – решила усмирить их Полина.

Она захлопнула погреб, вышла из дома и села в машину, где ждала ее Татьяна.

– Все, мама, поехали быстрее.

– Дочка, а как же они?

– Я оставила им мобильные телефоны, пусть звонят.

– Так они же связаны…

– Главное, живые. Захотят и дальше жить, найдут способ позвонить. А пока они там решают, что да как, у нас больше времени, чтобы спокойно сесть в самолет.

– Поленька, а куда мы денем пистолет? Он у меня в сумке.

– Да… по дороге выбросим.

– Доченька, он же именной, папе подарили.

– Мама, а что делать? С ним в аэропорту задержат, – раздраженно произнесла Полина, нервы у нее были взвинчены до предела.

– Давай остановимся где-нибудь на пустыре и закопаем, например, где-нибудь под деревом. А вообще-то нужно было Оксане на хранение отдать. Как я не подумала…

– Закопаем, – буркнула Полина.

Проехав километров пять, они увидели подходящее место и остановились возле лесополосы. Нашли приметную старую искривленную сосну и вырыли под ней неглубокую яму. Завернули пистолет в обрывок тряпки, положили в пластиковый пакет и закопали.

– Может, когда-нибудь найдем его здесь. Когда вернемся…

– Мы никогда сюда не вернемся, мама.

Когда добрались до аэропорта, мать и дочь выгрузили свои вещи, машину оставили на стоянке (договорились, что ее заберет Оксана) и направились к стойке, где уже шла регистрация.

После того как самолет поднялся в воздух, Полина посмотрела на мать и широко улыбнулась. Это была первая улыбка на ее лице с той страшной ночи.

– Мама, все в порядке, не волнуйся. У нас начинается новая жизнь.

Татьяна вздохнула, улыбнулась, откинулась на спинку сиденья и сказала:

– Доченька, а мы и вправду с тобой сильные, можем за себя постоять.

– Да, мамочка…

Глава 7

Самолет благополучно приземлился. Вскоре Татьяна с дочерью, получив багаж, вышли в зал ожидания. Они сразу увидели двоюродного брата Татьяны, который шел навстречу и махал рукой.

– Танюша, дорогая, как давно я вас не видел! А Полиночка-то совсем взрослая стала… Вы такие красавицы, просто глаз не оторвать! – сыпал комплиментами Кирилл. Мужчине было лет пятьдесят, выглядел он представительно, со столичным лоском: серый костюм, добротные кожаные туфли, фирменный галстук, прическа – волосок к волоску.

В Москве, как и во Владивостоке, июль тоже был солнечным и жарким. Когда вышли из здания аэропорта, женщины сразу ощутили жар раскаленного солнцем асфальта и расстегнули свои легкие курточки.

– Ух как жарко у вас, – произнесла Татьяна, вынула из кармана солнцезащитные очки и надела их.

– Да, уже несколько дней температура достигает тридцати градусов. Приходится на работу в костюме ходить – у нас дресс-код, понимаете ли, а хотелось бы в легких брюках и футболке, – засмеялся Кирилл.

На стоянке они подошли к шикарному черному автомобилю марки Lexus.

– Прошу вас, – открыл дверь Кирилл после того, как уложил чемоданы в багажник.

– Сколько же лет мы не виделись? – спросила Татьяна, расположившись рядом с ним. Она сняла куртку и отдала ее Полине, которая устроилась на заднем сиденье, положив рядом сумки и несколько пакетов с вещами.

– Да лет восемь уже.

– Точно.

– Прости, что не смог приехать на похороны Сергея.

– Не извиняйся. Ты же знаешь, его могилка – на дне океана… Поэтому прощались мы символически. Я только недавно сняла траурное платье. До сих пор не верится, что его нет, хоть и полтора года прошло. Дочка с трудом вернула меня к нормальной жизни.

– Надолго к нам?

– Нет, если можно, недельку поживем у вас и съедем.

– У нас, правда, тесновато, три комнаты… – как бы оправдываясь, говорил Кирилл. – Недавно еще и Димка приехал из Америки, гостит. Такой важный стал! Гордость наша.

Полина попыталась увидеть лицо матери в зеркале заднего вида, ей хотелось понять, чувствует ли она, что родственники не слишком рады их приезду.

– Полина, а ты как? Замуж не собираешься? – спросил Кирилл.

– Нет, – сухо ответила девушка, чтобы закрыть эту тему. Всю дорогу Кирилл с Татьяной вели непринужденную беседу, вспоминали молодость и родных. Настроение у Кирилла испортилось лишь тогда, когда надолго застряли в пробке.

– Вот у нас так всегда, – сетовал он, – столько времени приходится терять из-за этих пробок! Город перегружен.

Когда подъехали к многоэтажному зданию, Полина обратила внимание, что все дома вокруг элитные, с собственной огороженной территорией, подземной стоянкой. Во Владивостоке у них был девятиэтажный дом, а в этом она насчитала двадцать. Скоростной просторный лифт быстро поднял всех троих и багаж на нужный этаж, и они вошли в квартиру.

– Дома пока никого нет, вы располагайтесь вон в той комнате, – указал хозяин на одно из трех просторных помещений. – Скоро Зинаида придет, она все вам расскажет, где и что.

Мать и дочь вошли в отведенную для них комнату, поставили чемоданы и с наслаждением опустились в глубокие мягкие кресла. Обе с интересом разглядывали интерьер. Кресла разделял резной журнальный столик из красного дерева. Напротив стоял широкий диван, который, по-видимому, раскладывался для ночлега, и рабочий стол, на котором располагались компьютер и настольная лампа. На стенах в позолоченных рамах красовались портреты хозяев.

– Мама, я думаю, долго мы здесь не загостимся.

– Не спеши с выводами, доченька. Вот Зинаида при – дет, и мы все поймем.

– А что ждать? Я и так вижу, что мы здесь лишние.

Нужно думать, где снять квартиру.

– Хорошо, присмотримся, а потом будем искать.

– Сегодня же куплю газеты с объявлениями, – решительно сказала Полина.

– Дочка, денег у нас не так много, а квартиры здесь, наверное, дорогущие.

– Вот поэтому надо как можно быстрее найти работу.

– Думаю, Оксана продаст нашу квартиру быстро, а вот машину и дачу – нескоро. Хотя кто знает, сколько времени для этого понадобится. Будем экономить.

– Мамуль, годик здесь поработаем, а потом давай уедем в какой-нибудь тихий городок. Заработаем денег, получим, надеюсь, солидную сумму за квартиру… Так что не переживай. Завтра же начну искать работу.

В этот момент в комнату заглянул Кирилл.

– Мои дорогие, идите поешьте, а то с дороги голодные, наверное.

– Нет, Кирюша, нас в самолете покормили. Если только чайку выпить…

– Чайку так чайку. Пойдемте.

Обе гостьи встали и направились за хозяином.

Кухня оказалась такой же просторной, как и комната. Кирилл налил всем чаю, поставил на стол конфеты, варенье, печенье и бутерброды.

– Я сейчас поеду на работу, отпросился только до обеда. Но скоро придет сын, вам будет веселее.

– Кирилл, – неожиданно для самой себя выпалила Татьяна, – мы приехали в Москву навсегда.

– Как навсегда? – с нескрываемым удивлением спросил он.

– Ты не беспокойся, у вас мы надолго не задержимся.

Только прошу: помоги нам найти квартиру.

Кирилл не ожидал такого поворота событий, растерянность на его лице сменилась задумчивостью.

– Что-то я не пойму: вы в Москву с двумя чемоданами?

– Не беспокойся, деньги у нас есть. Мы все продумали. Просто после смерти Сергея я не могу жить возле океана.

– Вот это да… Решиться вот так, не подготовив почву… Ты меня не предупреждала. Все так неожиданно, так неожиданно… – вслух размышлял Кирилл, потирая пальцами виски.

– Ну а что изменилось бы, если б я тебе сказала?

– Да нет, ничего… Может, уже квартиру подыскал бы.

– Думаю, это не самая большая проблема. Квартиру в Москве найти несложно, были бы деньги. Правда?

– Да-да, конечно.

– Вот видишь, Полина, и дядя Кирилл это подтверждает. Так что нечего нам волноваться.

Оставив гостей чаевничать, хозяин быстро собрался и вышел из дома в полном замешательстве. И мысли его были не о работе.

– Мама, кажется, ты его убила своим известием, – рассмеялась Полина, как только дверь захлопнулась.

– Подумала, лучше сразу сказать правду. Сейчас он активизируется и поможет нам. Давай уберем со стола и пойдем в комнату, отдохнем.

Не успели они помыть посуду, как услышали, что в квартиру кто-то зашел.

– Здравствуйте, родственники! – увидев на кухне гостей, с порога приветствовал их Дмитрий, сын Кирилла и Зинаиды. – Извините, что не встретил. С утра столько срочных дел навалилось! Все встречи заранее назначены. Вот, только освободился – и сразу сюда.

В прихожей стоял парень выше среднего роста, крепкого телосложения, волосы коротко подстрижены, а глаза – как две черные смородины, обрамленные длинными ресницами. Белоснежная рубашка, фирменные джинсы…

– Здравствуй, Дима, – поспешила обнять его Татьяна.

– Познакомься, моя дочь Полина.

– Очень рад видеть такое очарование. Не знал, что моя троюродная сестра – красавица.

Он улыбнулся Полине, и она ответила своей искренней завораживающей улыбкой. Мать заметила это и подумала: «Хорошо, что у молодежи все проще – симпатия возникает сразу…»

Дмитрию было тридцать два года, и он уже многого добился в жизни.

– Учусь и живу в Америке, – рассказывал Дима, налив себе чаю. – Здесь у меня совместное предприятие, вот и езжу то в Америку, то в Россию. Дела идут хорошо, развиваемся, что радует меня и моего заграничного босса. Еще две недельки – и снова улетаю.

– Ты молодец, – сказала Татьяна.

Дима улыбался и все время поглядывал на Полину.

– Ну а вы какими судьбами?