Мнелмонд

И так знакомо, с сочувствующей улыбкой подумала я.

– Попала в плохую компанию. Бросила институт, работу, старых друзей. Окончательно себя потеряла. Видела ужасные вещи, которые они делали, но не мешала им твориться. А ведь могла.

– Да нет, Глория, я знаю, что такое плохая компания, сделаешь что-то против них, свои же и съедят. Они не прощают предательства. Ты просто боялась.

– Все боятся, но я должна была это сделать.

– Уехать?

– Да. Но не просто так. Я их заложила. Сдала с потрохами. Началось такое, чудом смогла убраться оттуда. Теперь меня разыскивают, чтобы отомстить.

– Здесьтебя не достанут, этот город даже в Гугле не числится.

– Надеюсь, до сих пор не могу осознать, как сюда попала. Стояла на вокзале в парике. Конспиратор с меня дилетантский, поэтому замечала смешливые взгляды вокруг. Пришлось как-то менять внешность. Было так страшно, слезы текли ручьем. Не верила, что смогу уехать. И тут увидела девушку. Она была так ангельски красива. Смотрю и взгляд не могу оторвать. Ждала, когда она скажет, что уставилась, но девушка произнесла другие слова:

– Всегда есть путь.

Ее глаза смотрели в мои. Значит, точно ко мне обращается, но мы не знакомы.

– Извините, это вы мне?

– Ты не должна сдаваться.

– Вы, наверное, с кем-то путаете меня?

– Глория, ты хочешь получить шанс все исправить?

– Откуда вы знаете мое имя?

– Ты задаешь слишком много ненужных вопросов.

– Извините, но я не понимаю вас.

– Ты сделала шаг на пути к свету, готова идти дальше?

– Кто вы?

– Неважно, кто я, важно, что я могу для тебя сделать.

– Что вы можете для меня сделать?

– Дать то, что тебе нужно.

Она протянула билет со словами:

Когда ты стоишь на распутье добра и зла. Победа не одержана никем, ты можешь сама решать. Кем хочешь быть. Ты должна решить.

Глория Леаль

– Но куда идет этот автобус?

Она исчезла, будто и не было ее совсем. И вот я здесь. И теперь все по-другому.

Дежавю, снова пронеслось в моей голове. Ведь что-то подобное было и со мной. Не сказала об этом Глории, не знаю почему, может, и стоило бы.

– Глория, скажи, а как ты оказалась со мной в больнице?

– Это странно. Меня как буду-то что-то вело. Мы сталкивались неоднократно, ты, видимо, не замечала. После встречи в автобусе видела, как ты садилась в такси. Я тоже взяла машину. Проезжая, стала свидетелем аварии с твоим участием. Все случилось на моих глазах, это была не случайность, Юлия. Ты помнишь ту черную машину, именно из-за нее вы чуть не разбились тогда?

– Мы попали в аварию, потому что я устроила истерику в такси и водитель потерял управление. Из-за нас мог пострадать совершенно посторонний человек. Может ты это авто видела? Белая Toyota.

– Нет же, Юлия. Там был другой автомобиль, и он спровоцировал аварию.

– Не было никакой черной машины. Ты уверенна? Какая она, что за марка?

– В этом то и соль, уверенна на все сто. Я неплохо разбираюсь в машинах, мое бурное прошлое этому способствовало. Участвовала в гонках без правил, сходила с ума от скорости. Это был мой любимый допинг. Так сбрасывала негатив, а его было предостаточно в прошлой жизни. В моем распоряжении были самые последние, натюнингованные модели машин. Но такую вижу впервые. Это очень странно, словно авто-призрак.

От ее слов у меня мурашки по телу пробежали.

– А номер, может, ты запомнила номер машины?

– Еще бы. – Она произнесла это таким тоном, я не знала, чего сейчас ожидать, но вряд ли хорошего.

– Ну. Что там за номер?

– ХХХ. 13. Три икса тринадцать. – Глория смотрела пристально, будто пыталась прочесть мои эмоции.

– Мажор, что ли? —только и ответила я.

– Дебил, что ли. В первую очередь. Это не очень здорово, Юлия. Ты сейчас не о том думаешь. На тебя было совершенно покушение. Он хотел тебя убить.

– Да ну, глупости. Я думаю, что это случайность. И знаешь, Глория, некоторым людям это число удачу приносит. Например, мне.

– Да уж. Я видела. Не буду пытаться тебя в чем-то переубедить. Оставайся в своей святой наивности. Но если что-то утверждаю, то знаю.

– Извини, Глория, ты, наверное, права, просто мне не верится, что кто-то хотел причинить мне вред. Я же здесь вообще никого не знаю, кому я могла перейти дорогу?

– А вот это действительно интересно. Хотя это мог быть просто случайный клиник, может, ты просто оказалась не в том месте, не в то время, а ему все равно, кого пригубить.

– Может. А что ты делала в тот момент?

– Я попросила водителя остановить. Хотела выйти и помочь, но он запретил: сиди, они не пострадали. Он куда-то спешил. Все кудахтал, вот если мы в пробке застрянем… Я все-таки уговорила его убедиться, что с вами все в порядке. И мы поехали дальше. После того случая, так корила себя. Но судьба снова столкнула нас в этой гостинице. Когда увидела тебя на руках парня, который выносил твое тело из номера, что-то внутри перевернулось.

– Он нес меня на руках?

– Да, и ты, в общем, была без сознания. Он был в твоем номере.

– Этого не может быть.

– Может, он влез через окно?

– Но там пятый этаж. И зачем ему так рисковать из-за незнакомой девушки? Может, он Ангел?

– Не знаю, но вид у него был совсем не Ангельский.

Я собираю кусочки разлетевшейся повсюду картины. Та девушка, что дала билеты, обещала, что я найду ответы на свои вопросы. Но на деле вопросов становилось все больше. Вокруг одни загадки.

– Я слышала, что сегодня тебя и выпишут.

– Не знаю, а радоваться ли?

– Почему не радоваться, все же закончилось хорошо.

– Да, но я по-прежнему не нашла жилье, думала, что буду жить в общежитии от универа.

Глория явно обрадовалась моим словам:

– Ты собралась поступать в университет? И я об этом думала. На какой факультет?

– Журналистики.

– И я хотела туда поступить. Таксист даже адрес подкинул, сейчас собираюсь туда. Могу и для тебя все разузнать и за общежитие договориться.

– Это было бы здорово.

Я обрадовалась, что теперь не одна, у меня был нехороший опыт, переходила как-то из одной группы в другую, новенькой быть тяжело. А вот вдвоем намного веселее.

Глория ушла, и я осталась одна. Наедине с сама с собой снова думала о том парне. Почему он спас меня? Глория описала его как плохого. Но разве способны плохие герои на такие поступки? Как бы мне хотелось его увидеть. Почему меня к нему тянуло? Может, прельщает сама атмосфера загадочности и интриги? Логично. Но не только это не давало покоя. Я хотела именно его.

На горизонте показался Алевад:

– Привет. Только на ночь оставил, а ты уже столько шума наделала. И уже успела попасть в историю.

Парень улыбался, но я видела: на его лице проскальзывало беспокойство.

– Привет, Алевад. Все правда, виновна, но я же не специально.

– Надеюсь, что нет, а иначе тебе не избежать наказания.

– Ой, что вы, что вы, не нужно меня наказывать, могу искупить свою вину.

– Ооо, интересно как?

– Ну, например ответным ужином в кафе, ничего оригинальней придумать пока не могу – голова еще болит.

– А я уже это сделал.

– Да? Интересно, что?

И мы вместе рассмеялись.

– Помню обещал тебе экскурсию по городу. Слышал, принцессу сегодня и выписывают. Это позитивный знак, значит, легко отделалась. И если ты не против, я бы хотел забрать девочку-катастрофу из больницы. Надеюсь, у тебя нет больше претендентов на эту должность?

– На самом деле есть, но я могу дать этому человеку временную отставку, у нее и без меня забот хватает, причем хлопочет она за нас обеих.

– Она? Я поражаюсь твоей скорости, уже успела обзавестись подружкой, причем хорошей, раз она беспокоится за вас двоих.

– Да. Это она сопровождала меня со «скорой помощью» в больницу.

– А где вы познакомились?

– Здесь.

– То есть она поехала в больницу, не будучи с тобой знакома?

– Да. И оказывается, у нас много общего. Она тоже здесь никого не знает.

Мы и не подозреваем, что вне зависимости от наших целей и желаний, мы притягиваем в свою жизнь нужных людей.

Глория Леаль

– Ты притягиваешь добро. И хороших, нужных людей.

– А откуда же тогда берется зло и ненужные люди?

– А зло само притягивает человека – там, где хорошее, там и плохое.

– Значит, от плохого не уйти?

– Полностью нет. Но нужно всегда к этому стремиться, бороться против зла.

– В этой борьбе силы неравны.

– Да, добро всегда на несколько шагов впереди.

– Я почему-то думала что наоборот. Ничего не сравнится с разрушительностью злобы и ненависти.

– Ну почему же, это все можно победить любовью. Любовь тушит злые деяния, как уксус соду.

– Наверное, ты прав, просто у страха глаза велики.

В палату вошел человек в белом халате – наверное, это мой лечащий врач.

– Добрый день, молодежь. Я ваш врач Улетов Николай Александрович. Как чувствуете себя, Юлия?

– Здравствуйте, уже намного лучше.

– И это хорошая новость, не вижу больше причин держать такую молодую и симпатичную девчушку в этих скучных четырех стенах. На улице хорошая погода, свежий воздух вам, как никогда, полезен. Вас же есть кому забрать?

– Вот этот молодой человек обещал взяться за мое освобождение.

Улетов улыбнулся:

– Как там говорит молодежь, полный улет. Вы еще здесь? – по-доброму, даже как-то смешливо сказал доктор. При этом напевая «Любовь-любовь, на-на-на, весна».

– Спасибо, Николай Александрович.

Уже выходя, он развернулся и подмигнул.

Мы почему-то не спешили с Алевадом уходить, то ли кормили нас неплохо, то ли сиделось хорошо. Мы еще где-то полчаса смеялись и рассуждали на тему прогресса в медицине и скорейшего выздоровления пациентов, будь все такие добрые врачи. Он каким-то образом заряжал позитивом. От него исходило добро.

Глава 7. День чудес

Самое лучшее средство против плохих мыслей – не думать о плохом. Но позволь хорошему думать о тебе.

Глория Леаль

Погода на улице была чудесной. Не обманул нас доктор-улет. Так мы в шутку называем Николая Александровича. Это же надо, меня лечил доктор с фамилией Улетов, я просто не могла не выздороветь. И настроение было улетное. Мне так захотелось повеселиться.

– Слушай, Алевад, а где у вас собирается молодежь?

– Везде есть молодежь.

– Я развлечься хочу.

– Мне кажется, что у нас немного разные понятия развлечений.

– У меня предпочтения складывались из того, что можно было позволить в моем городе. Клубы, кафешки, просто посиделки с друзьями, массовые мероприятия. Часто ходила на концерты, когда приезжали хорошие группы. Везде успевала поучаствовать. Вообще, старалась не пропускать масштабных праздников. Мне нравиться танцевать. Пробовала различные стили. Но если честно, все это так надоело, одно и то же, замкнутый круг.

Алевад так странно посмотрел на меня, то ли с сочувствием, то ли с интересом. Понятно было одно – то, что я рассказывала про свои захудалые развлечения, его совсем не удивило.

Мы сели в машину.

– Если позволишь, я покажу тебе несколько иной мир. И поймешь, что жизнь не такая уж и пустая, в ней очень много хорошего. Просто люди за пеленой проблем, забот, мелочей, которые постоянно отвлекают, ничего этого не замечают. Точнее, не видели раньше, сейчас все это беспощадно уничтожают.

– Ты имеешь в виду природу?

– И не только. Человек считает себя хозяином мира, пытается управлять законами природы. Навязывает ей свои правила. Людские амбиции и гордыня толкают его в пропасть. Человек возомнил себя Богом. Но он не свят. И чем это все закончится, известно Богу одному. Люди деградируют, сейчас уже не в моде доброта и искренность, застенчивость. Хамы у руля. Закон джунглей действует в современном мире. Но люди ведь – не животные. Почему же тогда они все больше выпускают когти и показывают клыки? Да потому, что святого ничего в сердцах не осталось.

В душе пустоты не бывает, там обязательно поселяется какая-то энергия. И если вы отказались от чистой и доброй, там обязательно все заполонит мрачная и злая.

Если человеку перестает помогать добро, им сразу же завладеет зло.

Глория Леаль

– Что тогда станет с человечеством?

– Самоуничтожение.

– Это страшно, даже представить такое боюсь.

– И не нужно, ты никогда не будешь свидетелем подобного.

– Почему? Я не доживу до этого времени? – отшучивалась я.

– Может быть, но у тебя сильные защитники.

Что-то екнуло в сердце, всегда верила, что кто-то помогает и защищает. Но не знала, насколько сильны мои помощники. Наверное, очень, я столько раз избегала опасности. Меня даже иногда в шутку называли девушка-катастрофа. Вечно куда-нибудь вляпаюсь. Непоседливость и пытливый ум толкают на такие рискованные шаги. В своих мыслях я как-то отвлеклась от темы разговора.

– У человечества есть шанс на спасение?

– У человечества в целом нет. Точка отчета уже выбрана, люди перешли черту, из-за которой не возвращаются обратно.

– Выходит, что на земле ад?

– Я бы немного иначе выразился, но суть правильная. И у каждого он свой.

– По заслугам?

– Да.

– Я помню, в институте задали составить доклад на тему смысла жизни. Писала его вечером. Помню, настроение было такое паршивое и самочувствие не лучшее. Подташнивало. Так все раздражало. Кушаешь – тошнит. Еще вчера после вечеринки остался неприятный осадок. Спиртное, прокуренное заведение, эти разговоры ни о чем. Хи-хи, ха-ха с чего. Да ни с чего, спирты в голову ударили. И так оно все вот это скопилось в душе. И вылила я все это в докладе. Тем самым войдя в историю института.

– Я бы хотел когда-нибудь услышать его.

– Это не проблема, он у меня с собой.

– Если ты позволишь, я создам специальную атмосферу.

– Не против, а каким образом?

– Ты когда-нибудь наблюдала за городом с высоты птичьего полета?

– Нет, разве такое возможно, если только на самолете?

– Не только. Пойдем, Юлия.

Алевад взял меня за руку и повел прямо по тропинке.

– Здесь так волшебно, еще никогда не видела такой красоты.

Словами передать трудно мой восторг. Все будто из сказки. Яркая поляна, вся усыпанная полевыми цветами. Вокруг пахло свободой. Мне хотелось упасть на землю и никогда не вставать. Но Алевад почему-то не давал мне такой возможности.

– Пойдем, Юлия.

– Но Алевад, я хочу еще здесь побыть. Почему мы так быстро уходим?

– Сейчас поймешь. Всему свое время, я обещаю, сюда мы еще вернемся.

– Ну хорошо.

Пришлось согласиться, так не хотелось оттуда уходить. Куда он меня вообще ведет? Чувствовала себя ребенком, мы бежали, словно от гепарда. Но я совсем не уставала. Мне казалось вот-вот, еще чуть-чуть – и я взлечу. Наверное, это и есть один из видов счастья. Чувствовала себя живой, как никогда раньше. Больше не было оков тянувших и царапающих душу, в воздухе парила свобода.

– Мы пришли, – радостно заявил Алевад.

Будь открыта для нового, чтобы оно могло войти в твою жизнь.

Глория Леаль

– И куда же мы… О нет. Ты это серьезно?

Передо мной стоял огромный воздушный шар. Он был такой красивый, яркий. Черно-белый, весь обрисованный китайскими иероглифами. Не может быть, он будто знал мои желания.

– А почему нет?

– Я боюсь высоты.

– Ты это серьезно?

Алевад нарочно повторял мои слова, будто издевается.

– Более чем.

– Мне почему-то кажется, что этот шар из твоих снов.

– Возможно, я что где-то проговорилась, находясь в бреду?

– Возможно-возможно.

«Ох и мутный ты, Алевад», – подумала я.

– Юлия, позволь у тебя спросить.

Подход Алевада к вопросу явно заставлял меня нервничать.

– Спрашивай.

– Ты что, позволишь какому-то страху лишить себя мечты? Ты же хотела этого. Страх – самый большой враг человека. Ты даже и представить себе не можешь, сколько всего проходит мимо только потому, что вы боитесь пробовать.

– Вы? Ну хорошо, трусиха здесь одна я. Алевад, ты, конечно, прав, но я не могу побороть этот страх, не знаю свою реакцию. А если истерику устрою? Даже на колесе обозрения побаиваюсь кататься. А что такое чертово колесо по сравнению с воздушным шаром?

– Ты права, сравнению не подлежит. А ты решила напугать истерикой? Я способен с этим справиться.

– Как? Дашь истеричке в лоб?

– Ты что, я никогда…

Алевад уже собирался начать петицию по поводу того, что я плохо о нем думаю, что он бы никогда не смог причинить мне боль.

Но тут он взглянул на мое лицо:

– Ты шутишь. – На лице Алевада считывалось облегчение.

– О да, с ним не шути.

Мы вместе рассмеялись. Мне почему-то было так с ним легко, будто знала его всю жизнь. А точнее, он вел себя так, словно все обо мне знает. Раньше все это казалось странным. Даже опасалась чего-то. Сейчас спокойна, он никогда не причинит мне боль. В этом не было и доли сомнения. Алевад не такой, как все.

Почему мы так любим, когда нас носят на руках? Да потому, что только в такой ситуации по-настоящему приятно чувствовать свою слабость перед мужской силой.

Глория Леаль

– У меня ноги не идут, страх сковал мышечную деятельность.

– С этим я могу справиться.

Алевад взял трясущееся тело на руки. Почувствовала себя в безопасности, страх ушел.

– Теперь я боюсь.

– Чего, Алевад?

– Что снесет ветром. Ты, оказывается, пушинка.

– Ах ты, манипулятор.

Легонько стукнула Алевада в грудь. Ничего себе сталь. Как это я не

разглядела фигуру Аполлона. На это Алевад только улыбнулся:

И вот он несет меня на руках с такой легкостью. На лице ни единой морщинки, будто бы это его совсем не утруждаешь. И тогда ты думаешь: а может, я еще и ничего? В это время парень подкидывает тебя в воздух и говорит, – пушинка. А ты думаешь: ага, пушинка. А эта сволочь в автобусе назвала меня коровой, выкуси, поняла, и кто теперь корова, меня носят на руках, а тебя небось доят.

Автор ржет. Глория Леаль

– И это твоя знаменитая истерика?

Он еще и издевается. И такому прекрасному негодяю позволила затащить себя в небо. И сама засмеялась от своих мыслей.

– Ну что, Юлия, готова?

– А ты что, сам будешь управлять этой штукой? – Глаза мои округлились.

– Да, а что тебя смущает?

– Боюсь, а остальное так, по мелочам.

– Не нужно, эти шарики принадлежат моему дяде. А он чемпион по воздухоплаванию, участник крупнейших международных соревнований. Я ученик профессионала.

– Какой у тебя дядя! —мечтательно произнесла я.

– Какой? ‒, Алевад не понял, что я имела в виду.

– Классный.

Мы снова рассмеялись.

– Познакомлю вас, если хочешь.

– Конечно хочу.

Алевад улыбнулся.

– Ты полон загадок.

– В этом же вся прелесть, правда?

– Но я хочу знать, какой ты!

– А ты разве не знаешь?

Алевад посмотрел мне в глаза. У него такие миловидные, нежные черты лица. Блондин, вот бы не подумала, что свяжусь с парнем такого типажа, мне всегда нравились темноволосые. Но он не совсем обычный блондин. У него был такой оригинальный цвет волос. Длина превалировала, немного длиннее обычной стрижки. Волосы непослушно торчали в разные стороны, это мне нравилось. Создавался образ строптивого парня, с характером. На деле же он был очень милым. Но больше всего завораживали глаза, светло-светло карие. Своим взглядом он излучал добро.

– Почему мне кажется, что знаю? – Я действительно что-то такое испытывала.

– Ответ на это вопрос знаешь только ты. – Снова загадками говорит Алевад.

– Но я не знаю.

Я правда не знаю, что-то чувствую, но не знаю, что это. С того момента, как оказалась здесь, вообще уже ничего не понимаю.

– Загляни в глубину себя – и ты поймешь.

Вот уже этот Алевад, все время говорит загадками.

– Ты готова?

– Нееет.

– Хорошо, завожу.

– Ты что, я же не дала согласие, Алевад.

– Не позволю избежать того, что ты не сможешь забыть. Это непередаваемые ощущения.

Мы начали подниматься вверх.

– Хочу рассказать тебе немного из истории воздушного плавания.

– Это ты так стараешься меня отвлечь, чтоб не плакала, – иронично сказала я.

– И то и другое для полноты картины, да и время скоротать, оглянуться не успеешь, а мы уже на небе. Так вот:

Немного истории.

Первым воздухоплавателем зарекомендовал себя бразильский смельчак Лоренцо Гузмао. В 1709 году изобретенная им тонкая яйцеобразная оболочка с подвешенной к ней жаровней, нагревающей воздух, оторвалась от земли почти на четыре метра. Вдохновившись успехом Лоренцо. В 1783 году дал старт летающий аппарат Жака Шарля в Париже, наполненный более легким, чем воздух, водородом. Помню в школе еще рассказывал учитель, что первыми пассажирами, которые поднялись в небо на воздушном шаре братьев Монгольфье, стала бесстрашная команда: баран, утка и петух. Через 8 минут, пролетев 4 километра, животные благополучно приземлились. За ними стали подниматься в небо вдохновленные люди..

– Ха-ха-ха, баран, утка и петух. Интересная компания. Ну да это же не космос, в космос первыми летали собаки. А точнее…

– Собака по кличке Лайка, – сказал Алевад.

– Ты все знаешь.

– Да нет, далеко не все. Просто слышал где-то.

– На самом деле Лайка не первое живое существо, полетевшее в космос. Первыми земными организмами, посетившими космос, были плодовые мушки дрозофилы, отправленные на орбиту в июле 1946 года на американской ракете V2. Этим мушек использовали для тестирования степени степень воздействия радиации на живой организм на больших высотах. Все получилось, и тогда настал черед млекопитающих. Но не все так гладко над просторами нашей земли. 11 июня 1948 года на баллистической ракете, построенной на основе знаменитой немецкой «Фау-2», американцы отправили в космос макака-резуса Альберта I. Не поднявшись даже на 100 километров, животное погибло от удушья. Очень жаль бедолагу. Эстафету год спустя принял Альберт II. Сам полет прошел нормально, планируемая высота (134 километра) была достигнута. Но при посадке у капсулы не раскрылся парашют, и Альберт II тоже погиб. Лишь в 1951 году все обошлось, и обезьяне-астронавту удалось-таки вернуться на родную землю. Это был уже Альберт VI… Хотел сказать, что Бог любит троицу, но за Альберта III ничего сказать не могу. Куда-то исчез из моей памяти. А вот отечественные работники науки отличились от ученых США тем, что использовали для экспериментов братьев наших меньших —собак. (всем известные Лайка, Белка и Стрелка), а французские – на кошках: первый усатый космонавт удачно слетал к звездам в 1963 году. Такое впечатление, что в СССР не любили собак, а во Франции кошек, – с грустью отметила я.

– Все на алтарь науки, – без особого восторга ответил Алевад.

– Еще черепашка стала живым существом, отправленным в дальний космос. На советском космическом аппарате она облетела вокруг Луны. Это было в 1968 году. Еще в космических странниках были шимпанзе. Сейчас в космос посылают морских свинок, лягушек, крыс, ос, жуков, пауков, тритонов. Сможет ли паук сплести паутину в невесомости, а пчелы построить соты, куда поплывут рыбы в условиях, когда нет ни верха, ни низа, и вырастет ли у тритона отрезанный хвост? Это далеко не риторические вопросы: все полученные данные активно используются в большой науке, в первую очередь в медицине. Я говорю о работе нервной системы и мозга, иммунитете и способности к регенерации. Важна и задача воссоздания полного цикла биологического воспроизводства в условиях отсутствия силы притяжения (Мы стоим на пороге сверхдальних полетов к другим планетам и даже к другим галактикам), поэтому в космос отправляли оплодотворенных мышей и перепелиные яйца. Потомство рождалось, перепела вылуплялись, только оказывались нежизнеспособными, по наука не стоит на месте.

– Вот такая история.

– Да нет, Юлия, это ты все знаешь.

– Всего лишь кусочек из моего доклада по космической психологии.

– В институтах преподается космология?

– Да, основы космической психологии. Наука психология тесно переплетается практически со всеми существующими науками.

– Ты что, можешь пересказать свой доклад с такой точностью и даже с датами?

– Да, я же писала его, а потом защищала, вот и запомнила.

– Юлия, если тебе не сложно, я бы хотел услышать его полностью.

– Тебе правда интересна занудная наука?

– Мне интересна ты.

Как же это было приятно слышать; пока болтала о всяких разностях с Алевадом, не замечала, что нахожусь уже довольно высоко от земли. Знаю, он специально отвлекает меня болтовней.

– Извини, Алевад, но мне не хочется об этом говорить. Не самая веселая тема для осуждения.