Реинкарнация

Реинкарнация

Валерий Сигитов

© Валерий Сигитов, 2022

ISBN 978-5-0056-1200-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дела сердечные

Солдатское олово

Кто бы ни был мотается, ровно челнок,

Увлеченный кипучим потоком,

Чтоб не лечь топляком на холодное дно

От залетной волны ненароком.

Пьет по младости царский бальзам из надежд

Сердце, миру открытое настежь.

Нет желанней напитка для пары сердец…

И чего-то пьяней его сласти!

Только в сказках встречается ныне любовь.

Век эмоции быстро сжигает.

Оправдаться не в тягость индейкой судьбой,

О себе со слезою мигая.

Помнят всё, но живут люди в мире другом,

Обживая помалу реальность.

Различают отчизны, друзей и богов

По доверенностям генеральным.

Бес кому-то процент платит по закладной,

Ангел пишет влюбленных статуты.

Действо вечно вкруг нас совершаться должно,

Длясь до самой последней минуты.

Оловянный солдат духом смолоду тверд,

Пусть ему жребий злой предназначен.

Чего больше желаешь, то и рулевой,

Не впервой править путь наудачу.

У дилеммы – загнуться сейчас или нет,

Послесмертие наше во власти.

По началу дороги дается конец,

Убивает и выбор отчасти.

Для везения повод найдется всегда,

Жаль, не всякий его замечает.

Сидень сиднем свой фарт может вечность прождать

У дороги нехоженой края.

Унизительно сдохнув, из пепла не встать,

Помирать лучше в нужные сроки.

Хоть солдатское олово – мягкий металл,

Будет враг понимающе цокать!

Прожил день – хорошо. Значит, завтра убьют.

Рядовой – не чета генералу.

К полководцам обычно приходит каюк

На одной из постельных баталий.

Не бойцы генералы, они игроки,

По-другому воюют в другое.

Прут в атаку солдаты, примкнувши штыки,

Генералы кичатся муштрою.

Ухнул перца сверх меры стрелку сатана,

Недосыпал ему бог удачи.

Балерина в камине дотла сожжена,

Сам он каплей стал, жаром охвачен.

Жизнь – цепочка случайностей и переправ,

Но пустое – искать виноватых.

Однова народиться и раз помирать,

В каплю олова сердце упрятав.

Леди в черном

Вас, словно созданную тьмой,

На улицах между домов

Встречают все с тревогою, запрятанной в глазах.

Несущий ужас некромант,

Чем-то несбывшимся томясь,

Спешит на зов о помощи иль встречного терзать!

Леди, цвет черный вам очень к лицу,

Ночью легко слыть живым мертвецу…

Давно гуляет слух, что смерть

Приносите вы в полутьме.

Расплескивая волосы, как волны, на ветру.

Ведь вам открыта суть вещей

Непознаваемых вообще.

Столкнуться с леди в трауре, едва ль кому к добру.

Леди, цвет черный вам очень к лицу,

Ночью легко слыть живым мертвецу…

Вы не жена и не вдова,

А птичьи трели не для вас,

Жаль, горя месть холодную остановить невмочь.

Невыносимо тенью быть,

О чем-то навсегда забыв.

Останьтесь, умоляю, рядом с тем, кто полумёртв.

Леди, цвет черный вам очень к лицу,

Ночью легко слыть живым мертвецу…

Мы все не платим по долгам,

Я в вас не чувствую врага,

Что хочет просто убивать, не ведая любви.

Хоть наши не стучат сердца,

Могли бы звездами мерцать

Неподалёку от своих любимых половин.

Леди, цвет черный вам очень к лицу,

Ночью легко слыть живым мертвецу…

Куда шагаете одна,

Чья в том ошибка иль вина?

У каждого про крах мечты история своя.

Ее сюжет ничуть не нов,

Бог всем в подарок дал любовь,

В седой лопате бороды иронию тая.

Леди, цвет черный вам очень к лицу,

Ночью легко слыть живым мертвецу…

Но пусть все встанет на места,

Чтоб времена перелистать.

Должна быть незнакомка в черном счастлива всегда.

Иначе оба жили зря,

С обычной участью мирясь,

Не оставляя за собой ни звука, ни следа.

Леди, цвет черный вам очень к лицу,

Ночью легко слыть живым мертвецу…

Уходит леди в полночь, но

Тот мир давно уже иной.

В нем, может, больше никогда не встретится она.

Что ж путь мой одинок не стал,

И если много лет спустя

К вам как-то явится она, то вспомните меня!

Леди, цвет черный вам очень к лицу,

Ночью легко слыть живым мертвецу…

Свеча в окне

Не греет похоть, зелье не берет,

Наскучило по времени лихачить.

Строптиво лошади гарцуют у ворот,

На шаг мой легкий фыркая незряче.

Вальяжный ездовой с кентавром схож,

Оскал его ухмылкою ощерен.

В седле форейтор крутится верхом,

А бог на всех взирает с бельведера.

В ладони подорожную верчу,

Убитым взглядом рыскаю по окнам,

Чтобы увидев, как из рук свечу

Роняет кто-то на пол, сердцем ёкнуть!

Проклятия нет хуже, лицезреть

Любимую, когда она уходит,

Простившись поцелуем у дверей,

Умчаться прочь раскладу дел в угоду.

Мы снова расставанием больны,

Скулит душа и ноет ретивое!

Страдания не знают выходных,

Из них, не умерев, ад сами строим.

Хоть кончится любовь когда-нибудь

Иль самоисцелением, иль смертью,

Из-за нее не след корить судьбу,

Коль поднесла, как вишенку десерта.

У каждого свой срок покуда жив,

Никто не опоздает в гости к небу.

Событий изворот нетороплив,

И всех один причесывает гребень.

На жизненном пиру искрить душой,

Во имя приключений все чудили,

Как и пришел, уйти чтоб нагишом,

И половины меры не осилив.

Бывает, тех, кто мертв уж сорок лет,

Хоронят только на восьмом десятке.

Они, сердечным жаром отболев,

На страсти молодецкие не падки.

Лучистый блик да черная дыра,

Кому и чем приходятся по нраву.

Рукою бога хочется сыграть,

Однако предлагает лапу дьявол.

Как прошлого неловкое дитя,

Пусть в нем, прощаясь наспех, и останусь.

Свеча в твоем окне дрожит светясь,

Вернуться поздно, расставаться рано…

Никто не виноват

Пожалела божья мама

Безнадзорного меня,

Чуть не на исходе самом

Замороченного дня.

Ты шагнула мне навстречу,

Брови черные вразлёт!

Из непарных в этот вечер

Нас двоих сложился чет.

По-над полночью машина,

Мчит, как ступа к теремку.

Ты от всех на сутки сгинешь,

Я блаженством истеку.

Разбегаясь, улыбнулись.

В том никто не виноват,

Что в переплетенье улиц

Снова встретимся едва ль.

Без конца или начала

Бродит по миру любовь.

Расставание, печаля,

Сердце кошечкой скребёт.

Соседка

Соседка докою была

Неведомых наук,

Атласной кожею бела,

И шпилькою – каблук.

У ней точеная нога,

Кудрявый лён волос,

Грудь не стесненная туга.

Я тоже был неплох.

С ней рядом секцию делил

В безбрачном метраже,

Берег семейные нули

От свах да ворожей.

Однажды вовсе не трудясь,

Меня попутал бес.

Чертяка дьявольски глазаст

По части антитез.

Я к ней зашел в один из дней,

Намереньями гол,

Все было ясного ясней,

О чем я ни глаголь…

Вдвоем переступили грань

Между добром и злом,

Любви нечаянную дань

Сгребая в сладкий ком.

Призыв не в пору на меня

Надел солдатский шлем,

Себя живою хороня,

Она глядела вслед.

Сполна долг родине отдав,

Пришел один, как перст.

Развел руками домуправ,

Мол, нет такой теперь.

Порывшись в ящике стола,

Отдал ее письмо.

Прощай! Ответ не нужно слать…

Будь счастлив, милый мой!

Ты шалунья, Лена!

Ты – шалунья, Лена, убери колено,

Я на нервы слаб и слишком пьян.

В зале ресторана, гость никем не званый,

Пью, обиду горькую тая!

Нынче по закону дал хозяин зоны

Мне свободу, дескать, чем богат…

Бонус бригадирский от земли сибирской,

С гербовой печатью аттестат.

Помнишь, как кредитки, золотые слитки,

Я тебе в подарок присылал?

К доле арестантской, шконке и бакланке,

После за решеткой привыкал.

Был допрос недолог, капитан с приколом

Намекнул, что ты мне дело шьешь…

Думал, вольным буду – отыщу иуду,

Посажу любимую на нож!

Слились быль и небыль, вытянул я жребий

Не в тую и двинулся в централ.

Но в тюремных стенах там не резал вены,

У оконных решек не рыдал.

Клал в сапог заточку, бацал в одиночках,

Все, как и положено ворАм.

Душу из лохмотьев собирал щепотью,

На удачу сам с собой играл.

В личном кабинете, целя пистолетик,

Ты все так же щуришь левый глаз?

Под служебный зуммер ставишь дела нумер

На сидельца профиль и анфас?

Только зря, подружка, тянешься за пушкой.

При народе мне светиться влом.

Если будет свара, пропадешь, ментяра,

Я сижу с заряженным стволом!

Лохи за измену дважды платят цену,

Жаль, осталось времени чуть-чуть.

Водка душу лечит. Наливай за встречу!

А любовь казенную забудь.

Фарта нет водиться с тем, кто ночью снится,

Если врет на голубом глазу.

Воет пусть хоть волком сердце под наколкой,

К госпоже я псом не поползу.

Где перехлестнемся, там и разберемся,

Чей черед платить по векселям.

Видит бог, Ленусик, я не промахнуся!

Потому ты первая стреляй…

Лабух кровь волнует. Напослед станцуем,

Чтоб сгорела ненависть дотла!

В кураже актерства мы лишь пара мертвых,

Чья любовь их раньше умерла.

Не кайся

Семенит тревога

Следом за разлукой

Всюду, где дороги

Тянется струна.

Не гляди так строго,

Убирая руку.

Или, недотрога,

Ты не влюблена?

Изнывает вечер

На исходе лета,

Скуку дремой лечит

Темную свою.

Обними покрепче,

Я тебе за это

О нежданных встречах

Шепотом спою.

Над лесной опушкой

Притомился месяц,

Вышел побирушкам

Раздавать долги.

Звездочки-полушки,

С поднебесья свесясь,

Гонит колотушкой

Желтой на торгИ.

Я тебя смакую

Ягодкой десерта,

После поцелуев

Нет ни сил, ни слов.

Хором аллилуйю

Распевают черти,

Аж под хрень такую

Бога развезло.

Слезы женщин красят,

Как жемчужин капли.

Попусту не кайся,

Небу – трын трава!

В грешных ипостасях

Тешились, не зябли,

Выгнав восвояси

Кротость естества.

Мы уже чужие,

В пику всем гуляем.

Наши ласки злые,

С горечью вино.

Жизнь как будто выел

Этот день прощаясь,

Бросил отступные

И упал на дно…

Закордонная земля

Быть тоскливо запоздалым,

Кто терялся – тот поймет.

У забытого вокзала

Мне волненьем сердце жмет.

Век поспешный, век бумажный,

Сколько утекло воды.

Будто здесь не я однажды

Шашни смолоду водил.

Тут от прошлого не деться,

Старый дом в два этажа,

Где подхлестывала детство

Фройлен визгом куража.

Я юнцом не знал приличий,

Трогая подружки грудь,

От строптивости девичьей

Каждый день впадал в хандру.

Безмятежность захолустья,

Закордонная земля,

Что навек, не знал, прощусь я,

Отводя потухший взгляд.

Потянул состав легонько

Мой прицепленный вагон,

Подняла ладонь девчонка

Нашей юности вдогон.

Как давно все это было,

Позади немало лет,

Словно дымкою остылой

Стаял дым от сигарет.

Отсмеялся небылицам,

Отшутился с хитрецой.

А теперь ночами снится

Немки юное лицо.

Дама пик

Мой поклон, зазноба ясноглазая!

Что так засиделась допоздна?

Видишь, твоего не сбросил сглазу я.

Знать, душа, как птаха, не вольна.

Коль стоит мужчина рядом с женщиной,

Подобру, а не под протокол,

Знать, их души встречей перекрещены

Ангелам своим наперекор.

Хворь моя! Сдавай темноволосая,

Пусть узор краплёный у судьбы.

Болен я тобой давно, раскосою,

С той поры как просеки рубил.

Повязали, помнишь, не здороваясь,

Приговор, этап, лесоповал.

За твою улыбочку фартовую

Я баланду лагерную жрал.

Смерть-старуха или жизнь-кудесница,

Выбирал меж стынью и теплом.

Конь полночный молодого месяца

В ночь меня унес, скрипя седлом.

Жить не получается без глупостей,

Вечно невпопад и невзначай.

Отмотал я срок по совокупности,

Бывшего, как можешь, приласкай.

Счастлив буду ль я – дела житейские.

Только раз любовь дает билет.

Ждет меня засада милицейская,

Джокером в кармане пистолет.

Все пройдет, принявший воздаяние,

Я вернусь, не буду коль убит,

Чтоб с тобой идти, а не охраною,

Желваки катая от обид.

На запретке в стон воркуют сизари,

Голубь к жизни в клеточку привык.

До зари в пустой квартире свет горит,

У окошка плачет дама пик.

Двое

Поздний вечер сматывает время,

Как и мне, ему часов не жаль,

Женщина поодаль смотрит в темень,

За холодный поручень держась.

Катятся соленые слезинки

В уголки ее дрожащих губ.

Я бы удалился под сурдинку,

Кабы не жалел таких голуб.

Женщина, возьмите мои розы,

Не судьба уже другой дарить.

Худшие сбываются прогнозы?

Значит, надо плюнуть да забыть!

Публике вокзальной не в угоду

Под ногами хлюпает вода.

Нам двоим дана теперь свобода

Поезда полночные не ждать.

Зря, ей-богу, смотрите с опаской,

Я не вор с наточенным ножом

Как и вы, наверно, недоласкан,

Оба мы фантомы стережём.

Мокрый ваш наряд сгибает плечи,

Я нелеп в костюме выходном.

Может, случай счастье человечье

Дарит нам под дождик проливной?

Рельсы ловят стрелки направлений,

Меж собой они всегда в ладу.

По платформы вымокшей шагрени,

Двое рядом к выходу идут.

Танго под луной

Бриз качает город

В колыбели моря,

Парами танцоры,

Штиль роялем вспорот.

Телу с телом слиться

Хочется до боли,

Чувственные лица,

Азбучные роли.

Танец, три минуты,

Напоённых мукой.

Танго почему ты

Прочишь всем разлуку?

Горечь подозрений,

Ожиданий вечность,

Чередою тени

В суете сердечной.

Взмахнуло небо своим крылом,

Что было – кануло да отцвело.

Окутал бархатом мир контрабас

В расставания час.

Бросали нас и бросали мы,

Легко быть лишним, почти ничьим.

Измены сентиментальный вкус

Я забуду, клянусь!

Фонарями чертит,

Вечер-привереда,

Воздух круговерти

Задыхаясь цедим.

Что прошло – пустое,

Страсть свет белый застит!

Тело молодое

Жжет мои запястья.

Круглого колена

Дерзкое касанье,

Взгляд твой откровенный

Выдает желанья!

Обольщений пытка

Под молитву-рифму,

Каблуки за скрипкой

Звонко вторят ритму.

Жаль не сходились раньше мы,

Любили в долг или взаймы.

Венера знает запасный план,

Шанс нам музыкой дан!

Он сумасбродный, не обессудь,

Но прежней жизни осталось чуть,

Когда был праздник, как перекус,

Как вода по глотку!

Перед нами пропасть,

По-над ней ступаем.

Твой горячий шепот

Доведет до края.

Потный запах кожи,

Непокорный локон.

Ты с богиней схожа,

Ты дитя порока.

Стонет идол ночи,

Обожатель тайный,

До интриг охочим

Выпало случайно

Негой упиваться,

Куражу сдаваясь.

От безумства пальцев

Дух изнемогает!

Пусть распаляет игра судьбы,

Чтоб захотелось про все забыть.

Нигде не спрятаться от себя,

Страсти яд пригубя!

Властитель прихотей и перемен

С холодных кровью берет процент,

А мы вне правил приглашены

Им на бал сатаны!

Я сатир, ты нимфа,

Порознь жили-были,

Ждали в разных мифах,

От тоски томились.

Нас вели навстречу

Бесы иль шаманы,

Про любовь лепечешь

Ты с акцентом странным.

Месяц, добрый призрак,

Нам с лихвою платит

Сладостью капризов,

Ласками объятий.

Твои губы близко.

Я себя не чую!

Тает, как ледышка,

Ночь от поцелуев.

К утру, где берег, заснет волна,

День – недопитый глоток вина.

Не отнимай своих жарких рук,

Мой негаданный друг!

Пускай мелодия печаль несет,

Но мы сумеем исправить все.

Идет награда сама к ловцу,

Руку дай и танцуй!

На одном крыле

Я слишком поздно повзрослел,

Летая на одном крыле,

Вернулся, но никто меня не встретил.

В ромашках луг и рядом пруд,

На глади лилии цветут,

Головками цепляя тёплый ветер.

Когда-то здесь любовь была,

Потом забавы жгли дотла,

Купался в безрассудстве молодечеств.

Не слишком истина мудра,

Как утверждают доктора,

Что, так или иначе, время лечит.

Листву колышет ветерок,

Природе как-то невдомек,

Порою что людей одолевает.

В ограде с надписью плита,

Щеколдой дверца заперта,

Вкруг сторона раскинулась чужая.

Да, это я… да, это я!

Ты, наконец, нашел меня,

Однако, мог без этой встречи обойтись.

Мне хорошо, где Свет и Высь,

Пока туда не торопись,

И не тоскуй, что слишком рано отпустил.

Пустое – вешать нос от встреч!

Кому-то жребий в землю лечь,

Свою уснувшую боль зря не береди.

Была любимая твоя,

Случилось так, теперь ничья.

Довольно горю стыть ледышкою в груди!

Стою, дыхание тая,

Любовь прощается моя,

Над головой взахлеб курлычут журавли.

Моя печаль почти светла,

Не души гаснут, а тела.

Уносит милую с собой пролетный клин.

Запретная любовь

В парке под седыми облаками

Мелкий дождь сбивает с веток лист.

Где скамьи из луж октябрь лакали,

Ангелы обнявшиеся шли.

Был один из них красив, но чёрен

Оттого ль, что чаще он грешил.

И порой мелькало в его взоре

Тайное смятение души.

А подружка белою лебёдкой

Прислонялась плечиком к нему.

Взор её восторженный и кроткий

Осени согрел сырую хмурь.

Помнишь, милый? Да, конечно, помню!

Жаль, судьба на встречи не щедра.

Я, как ангел зла, такой не ровня,

Но хотя бы видеть тебя рад!

Ну, а чем, моя подружка, дышишь,

И кого в своих встречаешь в снах?

Вижу, как летишь ты, огнедышащ,

А меж нами – бог да сатана!

Жёлтый дождь листву бросает в лица,

Словно жжёт прощальные огни.

Вечной жизни им пора лишиться,

С бренным миром путь соединить.

Ангелы ушли, оставив крылья

На скамейке уличной вразброс,

Черные шуршали, взвиться силясь,

Белые сияли серебром.

Те, кто любят, не страшатся мести

Уязвлённой памяти владык,

И бессмертны, оттого что вместе,

Их сердца, их души и следы.

С облаков сошедшие на землю,

Ходят мимо, с нами говорят,

Позабыли ангельские кельи

Стражники опальные царя.

Мир привычной скукой безнадёги

Наполняет суток оборот.

В небесах бодает дьявол бога,

Тот в ответ затрещины дает.

Ссора

Ты кричишь… я молчу,

Мы не слышим себя,

И змеёй по плечу

Безнадега-судьба…

Режет грудь до костей,

Норовит под кадык,

От утрат и вестей

Обезумел наш крик.

За оконным стеклом

Вечер соткан из лжи,

Месяц тусклый и злой

На карнизе лежит…

Снегири

Осени студено в летнем ситце,

Время расставаться и хандрить.

В душу меланхолия стучится,

Под окном уселись снегири.

Жёлтыми слезами льются листья,

Воздух от тумана сыр и сер.

В сквере пейзажист готовит кисти,

Положив подрамник на мольберт.

Нарисуй, прошу тебя, художник,

Пару красногрудых снегирей.

Я бы мог, любуясь ими, помнить

Ту, с кем целовался в сентябре.

Что искать иных земель причуды!

Разве убегают от себя?

Пусть живинка этих алых грудок

Греет сердце, птичкой в нем скребясь…

Кто же знает

Годы в метрику времени падают,

Наугад чтобы вечно блуждать,

Где забвение воет с надсадою,

На беспамятства благо ведясь.

Жизнь и смерть словно сестры-подруги

Появляются рядом и врозь,

Узнавая по цвету друг друга,

Да по глупому слову – авось…

Кто же знает – эдемом ли, адом ли

Упокоимся мы на краю…

Мне успеть бы наколотым ладаном

Ссыпать звёзды в ладошку твою.

Себялюбия старая брошь

Даже ты не заметишь, луна,

До далекого прошлого след.

С давних пор что завещано нам,

Без нужды этой бренной земле.

Ныне страсти – привычная ложь

С грациозной повадкой змеи.

Себялюбия старая брошь

И одна – перебор на двоих…

Сострадания чувство людьми

Заколочено в судеб гробы.

С рук любовь, как голубку, корми!

Пальцы гладить должны, а не бить.

Старая история

Ты уходишь… уходишь… уходишь…

Обрываешь незримую нить.

У возлюбленных странная мода

Виноватых два раза казнить.

Улыбается слепо витрина,

Или чёртики пляшут в глазах?

Я, как призрак, из прошлого вынут,

Но не вижу дороги назад…

Поменяли деревья причёски,

Города поменяли враги.

И не я будто шел от киоска,

Чугуном наливая шаги.

Где ты ходишь и кто – твоя пара?

Пусть хранят тебя бог и семья!

Вот такая история старая

Да новее не выдумал я…

Живи красиво

Не кручинься и живи красиво!

Что длить через силу эту нудь?

Вовсе не диковинное диво

Чувство издыхающее пнуть.

На излете холодом телесным

Веет от хиреющей любви.

Уж амуры отмурчали песни,

В устали примолкли соловьи.

Месяц из-за немощи горбатый,

Телом одеревенелым тощ,

К ядовитой плесени заката

Прилепился скрученным листом.

Расставанье бывшие супруги

Поцелуем пробуют на вкус.

И летит в открытую фрамугу

Чей-то ключ к необщему замку…

Встреча

Нас в осень непогодица свела,

Где небеса намокли от протечек,

Озябшие твои позволив плечи,

Согреть незримой ласкою тепла.

Судьбина, путь на станции дробя,

Людские жизни катит, как вагоны.

Не верь измятым письмам почтальонов,

Свою хандру я прячу от тебя.

День прожитый обозначает край.

Пустое, обижаться на потери,

Прикрой его распахнутые двери,

Вдогон сказав с усмешкою, – Прощай…

Ждет впереди чудесная земля,

В ней места суете нет и докуке.

Там отменили ангелы разлуку,

Из детских снов слетаясь на поля.

Не торопясь плывет в ночном окне

Луна шафранно-желтой райской рыбкой,

Размякший от твоей полуулыбки,

Я на живульку слеплен из теней…

Нынче я, хмельной

Публика, нажравшись до икоты,

Топит водкой скуку в хрустале.

Женщина за столиком напротив

Грустно ковыряет крем-брюле.

Нынче я, хмельной да одинокий,

Барышень до одури люблю.

Ее взглядом с дымкой поволоки,

Как дворовый пёс куском, давлюсь.

Мелкий бес утехи возле пляшет,

Веселит подвыпивший народ,

Пусть перемешает жизни наши,

Кто успеет первым, будет – тот!

Как на грех, удача близорука,

Разминулись звезды слегонца.

Нам разлуки сладостною мукой

Не сушить влюбленные сердца.

Ангелами от безумств хранимы

Две души очнулись в тишине,

Разошлись друг дружкой нелюбимы,

Но собой довольные вполне.

Одиночество

Я не лекарь пропащих душ

И юродивый дурачок,

Не лукавый у райских кущ,

Обессмертившийся в залог.

Я как все оставляю плоть

В решете потерь и забот,

Заржавелой обиды гвоздь

Так же больно мне сердце рвёт.

Этой жизнью мой путь не нов,

По дорогам иных сторон

Меж следами друзей-врагов

Под полукрестами ворон.

Сколько нас на свете таких

Отколовшихся половин,