Не будем дружить

Подруга надела короткое платье, туфли на высоком каблуке, раскрас боевой. Ленка в вечном поиске того самого единственного и неповторимого, правда, кроме этих двух пунктов там ещё список из тринадцати, поэтому поиски затянулись. Но Ленка не отчаивается, веря в удачу.

Пить я не хотела, подруга раскрутила на коктейль, за ним был второй, потом третий, а потом мы предсказуемо оказались в клубе. Это Ленкина стандартная программа. Пить я отказалась, но танцевать пошла. Подруга же зависла у барной стойки. Я успела станцевать три песни и отправилась ее искать. Нашла там же, где оставила, но в компании. Точнее, Ленка бессовестно целовалась с каким-то парнем. Такое за ней тоже водилось, к сожалению. Я протиснулась к стойке с намерением оторвать подругу от очередного мужчины на ночь, но замерла изваянием, потому что это был Макс.

Если честно, я растерялась. До этого я только слышала о репутации Макса, что он постоянно зависает в клубах и вокруг него вьется много женщин. Ну посмотрела в интернете фото, но сейчас он стоял в паре метров от меня, целуя Ленку, и я чётко видела, как его рука сжимает ее бедро, пробравшись под подол короткого платья. И что теперь делать? Надо подойти и разнять их, вот что. Но на это почему-то не хватило смелости.

Попялившись ещё секунд двадцать на то, как Макс целует мою подругу, я пошла к бармену. Немного храбрости можно занять у рюмки текилы, которую я бодро опрокинула в себя. На три выпитых коктейля она легла более чем благостно, в том плане, что придала того самого задора. Ударив ладонями по барной стойке, я отправилась к парочке с твёрдым намерением их разлучить. Только оказалось, что их нет.

– Вот блин, – я ругнулась, бросаясь к выходу, это единственное, что пришло мне в голову. Успела вовремя, Макс быстрым шагом вёл Ленку к стоянке такси. Я настигла их, когда он открыл дверцу перед моей подругой, схватила ее за руку, рявкнув:

– А ну стоять!

Они замерли оба и уставились на меня в недоумении. Потом Ленка заморгала и захихикала, как полная идиотка. Алкоголь начисто вышибал ей мозги.

– Надь, да все хорошо, – попыталась она начать, но я снова рявкнула:

– Молчать! – и запихала подругу в такси. Быстро пройдя к водителю, назвала ее адрес, сунув крупную купюру.

– Сдачи не надо, – сказала толстому усатому дядьке, – проследите, чтобы она в парадную зашла.

Он, кивнув, отбыл, а я повернулась к Максу. Тот удивленно смотрел на меня, не пытаясь что-либо сказать. А я была на него очень зла. Схватив за руку, потащила в ближайший двор и, пихнув на скамейку, склонилась, ставя руки на спинку по сторонам от него.

– Я, блин, для чего кручусь, договариваясь с крупным журналом о фотосессии и интервью? Для чего пытаюсь создать тебе статус серьёзного молодого предпринимателя? Чтобы ты продолжал таскаться по клубам, бухать и снимать телок?!

Макс смотрел, хмурясь, сжимал губы, но молчал, пока я не договорила. А потом резко встал, потянув меня за руку, заставив выпрямиться.

– Ты много на себя берёшь, Ельцова, – процедил, отпихнув меня в сторону, – тебя не касается, как я провожу вечера и с кем сплю. И ещё вопрос, кто из нас портит имидж фирмы. Это ты, – выделил он, – пьяная таскаешься по клубам, и это твоя, – ещё одно выделение, – подруга готова раздвинуть ноги перед первым встречным. Мне о тебе по подруге судить?

– Да как ты смеешь?! – я даже остолбенела на мгновенье. – Я вообще-то замужем!

– Ну некоторым это не мешает.

Я размахнулась, чтобы дать ему пощёчину, но Макс перехватил мою руку.

– Неотесанный хам, – выплюнула я.

– Выскочка, – бросил он, снова отталкивая меня, и развернувшись, молча ушел.

Ну ничего себе, вечерок!

Ругнувшись, я пнула ногой скамейку. Так, ладно, надо успокоиться. Вызвать такси и поехать домой к мужу под крыло. Но поступила я совсем не так. Вернувшись к клубу, зарулила внутрь, сразу направляясь к стойке. Бармен меня узнал, улыбнулся.

– Давай-как ещё текилы, – шлепнула я ладонью по стойке.

Первую рюмку выпила, почти не почувствовав. Следом была вторая, и третья, потому что… ну не знаю, бог любит троицу? Короче, три мне казалось лучше, чем две, и выпив их, я отправилась на танцпол.

Танцевала до одурения, пока часть алкоголя не выветрилась. Нужна была передышка и свежий воздух. Выбравшись на улицу, я оказалась среди кучек куривших. Отойдя в сторону, устало выдохнула, посмотрела на часы: половина второго ночи. Точно пора баиньки. Вот тут он и вылез. Пьяный парнишка лет двадцати пяти.

– Привет, красавица, – заулыбался мне, – составишь компанию?

– Извините, я уже ухожу, – улыбнулась по возможности нейтрально, решив его обойти. Он схватил меня за руку.

– Не убегай так быстро, мы ведь ещё не успели познакомиться.

– Пустите, – я попыталась выдернуть руку, но вместо этого оказалась в кольце, парень, притянув, обхватил меня сзади.

– Да не кипишуй так, я же ничего плохого не делаю, – засмеялся он мне в ухо.

Изловчившись, я заехала ему локтем в живот, и парень просто отлетел в сторону. Ничего себе, как я умею! Но обернувшись, поняла: это вовсе не я. Это Макс.

Глава 6

Макс

Я многое могу стерпеть, конечно, но Ельцова сегодня перешла все границы! С какого она вообще лезет с нравоучениями, тем более, даже не зная, что к чему. Пошла к чёртовой матери! Маленькая стервозная выскочка. Всегда такой была, даже когда мелкая хлопала глазками, умиляя окружающих. Я просто ушел, бросил ее во дворе, сбежал подальше.

Как и днём. Днём я тоже сбежал. Просто не мог представить, что мы сейчас с ней встретимся и будем разговаривать, как ни в чем не бывало. Мысленно за этот час фотосессии я поимел Надьку даже не знаю, сколько раз. Конечно, это ничего не значит, ну кроме того, что мое воздержание затянулось.

Мы с Маринкой расстались два месяца назад, а я даже на ночь никого не снял за это время. Все, как дурак, чего-то ждал. И вот результат: возбудился на фотосессии рядом с подругой детства. Которую я, к тому же, терпеть не могу. Высокомерная заноза. Считает, что все знает лучше всех. Что она лучше всех, у неё же все идеальное, блин! И работа, и семья, и она сама!

Даже не заметил, как пролетел мимо клуба, тормознул через пару кварталов возле круглосуточного магазина. Может, пива взять? Наверняка, из-под полы продадут. Вместо этого вышел с бутылкой минералки. Ух, дрянь, Ельцова! Обломала мне весь вечер: не расслабился, не выпил, сексом не занялся. Вместо этого брожу по ночному городу злой, как черт.

Даже жаль, что завтра не рабочий день, уж я бы на ней отыгрался. Выпив полбутылки воды, вышел на набережную, постоял, глядя на темную воду, тут меня и настиг звонок Игоря. Из головы совсем вылетело, что я вообще-то не один в клуб пришёл, а с другом. Просто склеил сразу эту девчонку на баре и тут же потерял его из вида.

– Ты в клубе, дружище? – спросил Игорь, когда я ответил. – Или уже развлекаешься?

Ага, на полную катушку.

– А ты?

– Тут ещё.

– Жди, скоро буду.

Бросив бутылку в урну, я направился к клубу, сунув руки в карманы джинс. Часы на площади показывали двадцать пять минут второго. Столько времени вечера, и все в пустую. А возле клуба стало веселее. Я заметил Надьку, к которой активно приставал пьяный тип. Народ вокруг присматривался, но не встревал, хотя было видно, что помощь девчонке не помешает. Когда этот гад ее обхватил, я прибавил скорость и рывком оттащил его от Ельцовой. Правда, немного прогадал, он был с двумя дружками, которые сразу бросились на подмогу. Особой силой они не отличались, да к тому же были пьяны, но все же их было трое.

Ельцова благоразумно затихла в стороне, хоть ума хватило не лезть. Пару раз я схлопотал нехило, даже звездочки увидел, но тут подоспела охрана. Точнее, я ее увидел и понял: надо удирать, если не хочу, чтобы вместо фотографий, сделанных сегодня для журнала, в сети блуждали фото с пьяной Надькой и подравшимся мной. Да уж, директора из нас с ней, мягко говоря, те ещё. Быстро схватив Ельцову за руку, я ринулся к стоянке. Она молчала и не сопротивлялась. Даже когда я ее в салон пихнул и сам упал рядом, называя свой адрес.

Нам повезло, уехали. Я смотрел в окно, изредка косясь в сторону Ельцовой, даже в полумраке было видно, как она хмурится и размышляет. Повернувшись ко мне, сказала:

– Спасибо.

Я криво ухмыльнулся, но тут же поморщился. Кажется, неплохо меня отделали.

Надька, перегнувшись между сиденьями, попросила водителя включить свет. Салон залило желтой рябью, режущей глаза. Ельцова рассматривала мое лицо с таким выражением, словно мне полбашки снесло из пистолета.

– У тебя бровь разбита, – заметила мне, – на скуле ссадина.

– Красавец?

– Макс, – она посмотрела укоризненно, – отец тебя убьет в воскресенье.

Я нахмурился.

– А что у нас в воскресенье?

Ельцова вздернула брови в удивлении.

– День рождения моей мамы, ты что, забыл?

Я и впрямь забыл. И наверное, мне должно быть стыдно, но не было. У наших семей слишком много всяких дат, как отдельных вроде дней рождений, так и совместных. Наши отцы подружились еще в институте, учились на одном курсе, матери вообще закадычные подружки, выросли на одном горшке. Этот факт, наверное, тоже в какой-то из дней отмечается.

В детстве мне казалось, наша жизнь состоит из постоянных посиделок у Ельцовых или с Ельцовыми. Все праздники отмечались вместе. Я честно пытался отвоевать у предков право не ходить на них. Борьба была долгой и кровопролитной. В итоге мы сошлись на том, что я праздную с ними Новый год, их дни рождения и круглые даты Ельцовых. Скрипя зубами, я согласился, хотя для меня Ельцовы вовсе не были семьей, как для предков. Но круглые даты случаются не так часто, и это малая кровь по сравнению с обычным графиком их встреч.

Если честно, я вообще не понимал, зачем они что-то празднуют. И так постоянно торчат друг у друга, да они даже дома построили на соседних участках, и между ними имеется калиточка. Нет, самим фактом дружбы я восхищаюсь, все-таки столько лет вместе, только бы меня не впутывали в эти вечные праздники Ельцовых-Даниловых.

– Я расскажу дяде Вове, как все было, он поймёт, – вернула меня Надька в реальность.

Я только рукой махнул. Такси остановилось возле моего дома, я запоздало подумал, что надо было сначала ее отвезти, потом ехать самому. Ладно, не маленькая.

– Макс, давай я поднимусь, обработаю раны, – схватила она меня за руку.

Я посмотрел с удивлением. Мается. Ясно: чувствует себя обязанной. На этом можно было бы сыграть, но сейчас не было ни сил, ни желания. Хочет отблагодарить, пусть, мне не жалко.

– Пошли, – кивнул ей, вылезая из машины.

Глава 7

Надя

Я не знала, где живет Макс, оказывается совсем недалеко от меня, всего-то три квартала. Новенький дом в стиле сталинок, я думала, он футурист, странно, что его потянуло на классику. Мы молча прошли к лифту, поднялись на пятый, последний этаж. Пока Макс искал ключи и открывал дверь, я буравила взглядом его спину. Было неловко. С одной стороны, понимала, что какие бы ни были отношения, мы знаем друг друга сто лет, и его поступок даже логичен в чем-то, с другой… чувствовала себя обязанной, особенно после того, как наорала во дворе. Вот и напросилась помочь, чтобы загладить вину. Макс, кажется, это понял, но не отказал и даже язвить не стал. Сильно его, видать, по голове стукнули.

Квартира была отделана по евростандарту, высокие потолки с лепниной, дорогая мебель, но ничего лишнего, тут чувствуется склонность к минимализму, хотя строгости нет.

Макс, кинув ключи на тумбу, сразу прошёл в гостиную, а из нее в кухню, отделенную барной стойкой.

– Пить хочешь? – спросил, вытаскивая из холодильника сок.

Я кивнула. После выпитого и танцев в горле пересохло. Макс разлил сок в два стакана. Я пила, осматриваясь, не зная, что сказать. Чувствовала себя все более неловко. Я вдруг поняла, что по сути знаю о Максе совсем мало. Поступив в институт, и я, и он сократили возможность встреч, избегая многочисленные домашние посиделки. Когда разговор заходил о Максе, я тактично улыбалась, даже не прислушиваясь.

– Ну давай, – прервал он затянувшееся молчание, – обрабатывай, сейчас аптечку принесу.

Вернулся с коробкой и без футболки, плюхнулся на диван, я разместилась рядом, доставая перекись и вату и стараясь не пялиться на его голое тело. Поднявшись, нависла над ним, рассматривая лицо, аккуратно повернув к свету.

– Ну что, жить буду? – хмыкнул Макс.

– Скула разбита довольно сильно, – заметила ему, промокая ватку.

– Я видел в зеркале. У одного из них была печатка, должно быть ей рассек.

Закусив губу, я подумала, что Макс вполне мог сам обработать раны, зачем я вообще приперлась? Но теперь уж придётся доводить начатое до конца. Я аккуратно промокнула ссадину, Макс поморщился, шикая.

– Очень больно? – отстранив ватку, я подула на рану, наклонившись ближе.

Потом перевела взгляд на Макса, он смотрел исподлобья, тяжело. Кажется, запас его терпения на сегодня исчерпан. Я принялась спешно обрабатывать дальше, дуя, убирая кровь, потом обработала зелёнкой. В целом, вышло не так плохо, бровь и ссадина заживут быстро, но синяк на скуле, наверное, ещё долго будет радовать глаз.

– Ну вот и все, – я отстранилась, держа в руках тюбик с зеленкой.

– Спасибо, сам бы я, скорее всего, забил на это дело и лёг спать.

Я перевела взгляд на часы: три ночи! Олег, наверное, переживает. Телефон был на вибро, лежал в сумочке, а она осталась в прихожей. Так и есть: девятнадцать пропущенных.

– Муж волнуется? – услышала смешок Макса. Обернулась, набирая Олега, и замерла: Макс стоял, прислонившись плечом к стене и скрестив на груди руки. Костяшки на правой саднили, про них я забыла. Но сейчас они меня меньше всего интересовали, потому что взгляд невольно скользнул по телу Макса, я отвернулась, поймав себя на том, что краснею.

– Господи, Надя, ты где? Все в порядке? – раздалось на том конце телефона.

– Прости, не слышала, мы с Ленкой пошли в бар, а оттуда в клуб, я сейчас выезжаю домой.

– Хорошо, милая, я жду.

– Не волнуйся, ложись.

Повесив трубку, бросила телефон в сумку и стала обуваться.

– А у тебя не ревнивый муж, – услышала голос Макса.

Пожав плечами, ответила:

– Просто он уверен во мне.

Хотела открыть дверь, но защёлка не поддавалась. Вдруг почувствовала совсем рядом Макса, его рука легла на мою, а я почему-то вздрогнула.

– Ельцова, – проговорил Макс мне на ухо, а у меня побежали мурашки и дыхание перехватило, – ну это такой же замок, как у моих родителей. Ты так и не научилась его открывать? Легко двигаешь в сторону, и все.

Он двинул щеколду, коснувшись грудью моего голого плеча, и я снова вздрогнула. На площадку почти выскочила, бросив «до скорого», понеслась к лифту.

Кажется, наши отношения с Максом, такие привычные и устаканенные, внезапно дали трещину. Все из-за этой фотосессии, будь она проклята! И кто вложил в мое сознание мысль, что это хорошая идея – раздеть Макса?! В итоге я в три часа ночи у него дома отрабатываю ему раны. Маразм, да и только.

Олег спал, когда я пришла. Видимо, нанервничался, пытаясь дозвониться, а теперь уснул. Я присела на край кровати у его ног, разглядывая лицо в тусклом свете уличного фонаря, долетающего в комнату. Мой муж. Я как будто впервые попробовала эти слова на вкус, осознала их. У нас с Олегом все было так ровно, гладко, само собой разумеющееся, что мне всегда казалось: значит, это правильно.

Никаких скандалов, упреков, претензий. У нас все хорошо. Всегда все хорошо. Разве не это счастье?

Макс ходячая катастрофа. То бухает, то дерётся, то баб меняет… С таким с ума сойдешь через месяц. А мы с Олегом реально идеальная пара, две половинки. Он за меня не дрался, но до этого просто не доходило. Мы не ругаемся, потому что проще поговорить спокойно и все обсудить, прийти к решению, которое устроит обоих. Олег мой единственный мужчина, во всех смыслах, я не знаю, что там в романах пишут про то, как все внутри задрожало, или бабочки эти пресловутые тоже на каждой странице… бедные чешуекрылые, все их пытаются в живот запихать.

К чему я вообще про это подумала? Олег, засопев сильнее, отвернулся. Сегодня просто день такой, решила я. Завтра будет легче.

Легче не стало. Выпитое вчера дало о себе знать. Голова болела, хотелось пить, и меньше всего хотелось вылезать из кровати. Как в тему, зарядил дождь, небо, затянутое тучами, нависало за окном серым куполом. Олег, добродушно посмеиваясь, принёс мне чашку кофе с бутербродом, стакан воды и таблетку.

– Ленка твоя, поди, вообще без сознания, – заметил, разглядывая меня. Кстати, надо бы позвонить подруге. Зная ее тягу к приключениям, не удивлюсь, если ее еще куда-нибудь занесло. Часы показывали десять утра, и я бессовестно решила, что могу поспать, укутавшись с головой, свернулась клубочком. Закрыла глаза и почему-то вспомнила Макса. Даже не так, не просто Макса, а весь вчерашний день, прошедший практически под его эгидой. Бррр! Все, выкинуть из головы, спать, спать, спать!

Но выкинуть не получалось, спать тоже, и я потопала в ванную. Контрастный душ привёл в чувство, а Олег уже и завтрак приготовил.

– Что бы я без тебя делала, – сказала ему с набитым ртом. Он рассмеялся.

– Какие планы на день?

– Приходить в себя, желательно в горизонтальном положении.

– А я думал с Витькой пива выпить.

– Сходи, – кивнула, облизывая вилку, – все равно от меня проку сегодня мало.

Олег, снова рассмеявшись, стал убирать посуду, а я отправилась в постель.

Ленка позвонила около трёх, сопела, стонала и ругалась.

– Ты какого черта оторвала меня от этого красавчика? – спросила в итоге.

– Чтобы ты не натворила глупостей, о которых будешь жалеть.

– Секс это не глупости, а осознанный акт получения удовольствия. Ты же замужняя женщина, должна понимать, как мне одиноко и грустно.

– Как я тебя пойму?

– Могла бы просто посочувствовать. Ты можешь заняться сексом, когда захочешь.

– Жизнь не вокруг секса вертится.

– Не вокруг. Но так говорят те, у кого он есть, или те, у кого нормального мужика не было.

– Какие философские мысли посещают тебя похмельными утрами.

– А что ещё остаётся, если мужика под боком нет? А мог быть, – обиженно засопев, подруга попрощалась и положила трубку.

А я задумалась. Почему не сказала ей, что это был Макс? Она его не узнала, факт, что неудивительно. С Ленкой мы дружим пять лет, познакомились на концерте, и завертелось. А Макса вне работы я вижу только в новогоднюю ночь и по особо торжественным случаям, в обычной жизни ему места нет. Видела она его один раз на фото, окрестила красавчиком… и во второй раз бросилась ему в объятья. Очень мило. Я на мгновенье представила, что они бы поехали к Максу и… Ой нет, только его в постели представлять не хватало! Похмелье на мне плохо сказывается.

А Ленка просто дура, как она найдёт хорошего парня, если бросается в постель к первому встречному. Да ещё оправдывая себя нелепыми рассуждениями о сексе. Ну приятно, да, но не стоит того, чтобы голову терять. Все эти кипящие страсти, крики и дикие стоны – выдумки киношников и романистов, а глупые женщины ведутся и ждут чего-то небывалого…

А, к чёрту все, спать!

Олег вернулся поздно, я сквозь сон слышала, как он осторожно укладывается рядом. Аккуратно поцеловав в висок, устроился на своей половине, стало тихо, и я провалилась в глубокий сон.

Маме исполнялось сорок пять, и главной шуткой была, конечно, про бабу ягодку. Правда, мама этого не слышала, и хорошо, не думаю, что она оценила бы. Да и в свои сорок пять она получше многих выглядит, с хорошей фигурой, прической, изысканным макияжем. Естественна, красива, самодостаточна.

Я любовалась ей, наблюдая, как мама приветствует гостей. Ужин был рассчитан на двадцать семь человек. Не так уж мало, кстати, это только более-менее близкие, с кем общаются. К семи все расселись по местам, наш столик был на шестерых, но два места пустовали. Конечно, Макс опаздывал, кто ещё? Я невольно бросала взгляды на вход, ожидая его появления. Вот почему ему всегда надо все портить? Ведь знает, что опаздывающих не любят, да и его предки будут недовольны…

Под эти мысли он и вошёл в зал, не один, на его руке висла высокая фигуристая брюнетка. Откуда он ее взял? Ещё вчера ночью никакой брюнетки не было. В его квартире, по крайней мере, не наблюдалось признаков жизни существа женского пола. Или он решил притащить на юбилей к моей маме очередную подругу на ночь? Очень мило с его стороны.

– Все в порядке? – наклонился к моему уху Олег, я перевела на него взгляд. – Ты так сжала бокал, что он сейчас треснет.

– Просто задумалась, – улыбнулась я, делая глоток и переводя взгляд на вновь прибывших.

К ним уже подскочил официант и вёл к нашему столику. Мама, блин, тоже хороша. Знает ведь, что мы с Максом друг друга терпеть не можем, неужели, из почти тридцати человек нельзя было найти кого-то другого?

Парочку провожали взглядами, возможно, из-за того, что они опоздали, а может, из-за откровенного декольте девушки, которое демонстрировало большую красивую грудь. Я, невольно опустив взгляд на свой вырез, поморщилась, на мне такие платья смотрятся, как на корове седло…

– У Макса новая подружка? – тихо спросил Олег, я внезапно разозлилась.

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? Я что, им учет веду?

Муж посмотрел с недоумением, но промолчал, тем более, что парочка подошла к столу. Я со странным злорадством оценила синяк Макса, который он тщетно скрывал солнечными очками. Снять их таки пришлось, потому он и предстал перед нами во всей красе. Рядом сидела женатая пара, лет на пять нас старше, дочь маминой подруги с мужем. Последний присвистнул, пожимая Максу руку.

– Защищал честь дамы? – пошутил, бросив плотоядный взгляд на спутницу Макса, я покосилась в сторону Олега, но встретила в его глазах абсолютное равнодушие к этой модели. Все-таки он у меня лучший. Вот что правда.

Макс, усмехнувшись, перевёл на меня взгляд, говоря:

– Вроде того, – и добавил, – привет, Ельцова.

– Я Остапенко, – поправила по инерции, Олег подал ему руку.

– А это Инга, – представил Макс брюнетку, отодвигая стул и помогая ей сесть, – мы вместе учились в институте, потом она уехала в Лондон, и вот приехала на несколько дней.

Инга… какое дурацкое имя. В Лондоне она живет, ну и сидела бы там, чего притащилась? И сразу к Максу в постель прыгнула, что время терять, ненадолго же.

– Вы встречаетесь? – не удержалась я, вышло против воли с ехидством.

Глава 8

Макс

Инга позвонила в воскресенье с утра. Хорошая девчонка, красавица, умная, лучшая у нас на потоке была, потом укатила в Лондон, умудрилась в Кембридж устроиться. Мы всегда дружили, безо всяких там намеков, хотя они могли бы быть. Ингу ни один мужик мимо не пропустит, взглядом да задержится. Она мне нравилась, но… как-то не сложилось. Может, поэтому мы до сих пор в дружеских отношениях.

Она могла встретиться только вечером, а у меня этот дурацкий юбилей. Нет, я очень люблю тетю Наташу, но кого я там знаю кроме своих предков да Надьки? Сказать честно, мне их и так за глаза хватает. Особенно Ельцовой. О ней мне помогает не забыть синяк под глазом, который с утра отливал сине-желтым и отчетливо намекал, что к вечеру не пройдет, и вообще, он со мной надолго.

Я уже видел, как мать в ужасе хватает меня за руки, уверенная, что я чудом избежал смерти, а отец недовольно поджимает губы и хмурится, коротко бросая, что я в очередной раз повел себя безответственно. По его мнению, я вообще самый безответственный человек на Земле, и возможно, виноват даже во второй мировой войне, и не волнует, что меня на свете не было, да и отца тоже.

Хотя в чем-то он прав. Управлять компанией оказалось намного сложнее, чем я предполагал. Только через полгода я более-менее вник, что к чему, научился крутиться в этой сфере, вести себя, расставлять акценты, улавливать обстановку вокруг. Наши с Ельцовой предки основали свой бизнес в конце пресловутых девяностых.

Говорят, им повезло, хотя знаю: они крутились, как могли, пропадая на работе. Директорское кресло поделили с помощью монетки, выиграл мой. Занимается наша фирма поставкой и установкой оборудования для фитнес-центров. Начинали отцы, правда, с бань и саун, потом разрослись, поймав социальные настроения. Сейчас наша фирма стабильно занимает свое место на рынке, но стабильность не всегда хороша. Еще пару лет такой стабильности, и мы начнем терять позиции.

Нам нужен новый виток, и вот отец решил, что пора мне вливаться в семейный бизнес. Я знал, что Ельцова подалась к предкам сразу после института, три года трудилась, кстати, чтобы стать начальником пиар-отдела, все-таки родители не дураки, чтобы посадить девочку после института в руководящее кресло. Следует признать, работать она умеет. Научилась. Я же, если честно, в кресло директора не особенно стремился. Понимал, что не избежать, но не хотел. Давил груз ответственности, надежд, которые на меня возложил отец, когда я еще только вылез из утробы матери и орал на весь роддом. Уверен, он уже тогда представлял, как я буду сидеть на переговорах, ведя его детище к вершинам успеха.