Помощь толстушкам, или Не всё так, как кажется

Лина Ермакова

Помощь толстушкам, или Не всё так, как кажется

«Утро добрым не бывает». Но… не для всех. Маша обожала рано вставать. Это как новый путь, по которому ещё никто не прошёл, и ты первая, твою дорогу не успели ещё затоптать. Маша бодро подскочила с кровати, насколько можно было подскочить с её весом, и побежала на кухню кормить свою кошку Муську, вернее не свою, а соседскую, которая с недавнего времени у неё квартировала.

Её соседка и подруга, Верочка Ивановна не знала, как быть ей с её любимой питомицей. Ей надо было уезжать с мужем в дальнюю поездку. Свою собаку Альму Вера отдала на время старшей дочери, а вот кошка Муська категорически не хотела находиться у неё в большом деревенском доме, кардинально менять своё любимое место жительства. Даже пришлось искать киску, когда всё же решили попробовать отвезти её погостить день у дочери. Пушистая плутовка сбежала, спрятавшись в дальнем углу сарая. Что подумалось бедной киске, что её хотят бросить, оставить в этом незнакомом месте? После такого стресса Муська даже заболела.

Как-то вечером Маша зашла к своей соседке и застала её в грустном раздумье, как той казалось, над своей неразрешимой проблемой. Маша любила заходить к Вере Ивановне, рассказывать о своих делах, и та всегда помогала ей дельными советами, поддерживала, заряжала оптимизмом.

Маше всегда хотелось отблагодарить Веру за её доброе к ней отношение. И Маша предложила оставить Муську у себя, пообещав Верочке Ивановне хорошо заботиться о киске. Та с благодарностью согласилась. Было перенесено все кошачье приданное к Маше: мисочки, лежаночка, корм, лоток.

Но, как только хозяйка уехала, Мусечке захотелось гульнуть. Утешало одно, что кошечка была стерилизована и не стоило беспокоится о прибавлении кошачьего семейства. Ну, а киска решила оторваться на все «сто»! Она любила теперь лежать на подоконнике открытого окна кухни, всем своим видом привлекая соседских котов, которые не могли молча любоваться такой красотой и орали, орали не своим голосом, будто соревнуясь между собой, кто громче и призывнее. Причём, эти серенады усиливались по ночам. Муся иногда «снисходила» к своим «кавалерам», спрыгивая со своего «трона» в палисадник, благо Маша, как и Верочка Ивановна, жила на первом этаже. Рандеву с очередным кавалером продолжалось до утра. Нагулявшись вдоволь, киска возвращалась домой через окно и нагло мяукала, прося у Маши завтрак. Муське было решительно всё равно, выходной это или будний день – всё должно было быть по её кошачьему расписанию.

Маше иногда, как это ни странно, было завидно её кошачьему успеху. Вот и сейчас она кормила Мусю и гладила её по разноцветной пушистой шёрстке:

– Мусь, ты бы и мне кавалера подогнала бы, что ли. Знаешь такого большого, красивого, умного, сильного, заботливого, надёжного, чтобы… ух! – но заметив внимательный взгляд кошки, которая оторвалась от еды и уставилась на неё своими большими зелёными глазами, Маша спохватилась, – Тьфу, не кота, конечно, а человека!

«Мамочки! До чего я дожилась, с кошкой разговариваю. Да не просто разговариваю, а прошу, чтоб она меня с мужиком познакомила! Дожили! Позорище!»

Но Муся вместо того, чтобы вылизывать себя, как обычно, после завтрака, стала тереться о Машины руки, как будто что-то понимая и обещая ей скорое знакомство.

***

Полгода назад Маша переехала из пригородного посёлка в город, надеясь тут найти своё счастье и долгожданную любовь. Но оказалось, что здесь тоже много таких, как она, соискательниц, да ещё и более красивых, а главное, более стройных, чем она. Наша героиня весила чуть больше ста килограмм. Естественно, у неё часто повышалось давление, ухудшалось настроение и т.п., и т.п.

Маше было уже почти тридцать лет. Личная жизнь не сложилась. Вернее, она как будто бы складывалась и сложилась в знакомство с молодым человеком, когда ей было двадцать лет. Маша тогда, как ей казалось, нашла того единственного и неповторимого, с редким именем «Федя». Были цветы, свидания, обещания, даже… интим. А потом оказалось, что это он у неё был «единственным и неповторимым», а таких, как она, у него было ещё две или три. Да, редкостным гадом оказался парень с таким редким именем «Федя»… Слёзы, переживания, страдания. Но рядом была мама, которая сказала:

– Милая моя девочка! Радоваться надо, а не плакать! Такое счастье, что вы расстались, не поженились, что ты узнала всё об этом «Казанове» раньше!

Папа был настроен по-другому. Он хотел просто набить морду этому козлу. И сделать из него мула. Но, благо, что он прислушивался к словам мамы: «Нечего о него руки марать!» Правда, он ей на это ответил: «Да я не руками, а ногами». Но всё, слава Богу, обошлось без членовредительства.

Маша вскоре успокоилась, но потом начала полнеть. Она не ела много, но всё равно полнела. Какие только диеты она не пробовала: и кефирные, и яблоневые, и овощные, и рисовые. Её сотрудницы постоянно обменивались друг с другом разными новинками, им помогало сбросить вес, а ей нет! Маша не была любительницей мяса, булочек, конфет, а всё равно вес не сбавлялся, скорее набирался. Она пробовала гимнастику для похудения. Несмотря на тяжесть выполнения, она старалась, трудилось, но всё попусту – вес не уходил.

После того, как она рассталась с Федей, кавалеров у неё не было и не один на горизонте не отсвечивал. Подруги знакомили её с мужчинами, но она им не нравилась. Да и кому понравится этакая пышечка! Всем хотелось красивую, стройную и грациозную, как лань, а не большую, как корова… Хотя, какая польза от лани? Корова намного полезнее. Сама Маша чувствовала себя униженной на таких встречах, будто лошадь выбирают, думалось ей, но где и как можно ещё познакомиться, не на улицах ведь? Ей не хотелось мимолётных встреч. Ей хотелось настоящего мужчину-друга навсегда. Она не была, как говорят сейчас, в «активном поиске», скорее в пассивном, вернее, вообще ни в каком. Она потеряла надежду встретить свою любовь. Постепенно перестала краситься, покупать новую одежду, ухаживать за собой. Она не любила читать женские романы, смотрела только детективы, и сериалы про любовь ей не нравились, они просто её выводили из себя. Особенные длинноногие героини-блондинки, разуверившиеся в любви. «Дура! Ты себе ещё лучше найдёшь!» – всегда ей хотелось закричать заплаканной красотке.

Потом она поняла, что так жить нельзя, постоянно думать, что ты одинокая, ненужная и тому подобное. «Сопли на кулак наматывать», как говорил её папа, она не любила и не умела. За плечами был институт. Маше нравилась её работа операциониста в главном сбербанке города, где её ценили и уважали. Ей пришлось много работать над собой, дать установку жить и радоваться каждому дню, не думая о том, когда же наконец произойдёт её встреча с настоящим мужчиной, её судьбой.

Когда родители купили Маше квартиру в городе, они надеялись, что дочь «совьёт в ней своё гнездо», но такого размера птиц не бывает и «гнезда» свить никак не получалось. Но зато теперь у неё появилась настоящая подруга Вера Ивановна, которая изо всех сил старалась в своё время вывести Машу из депрессии.

***

Знакомство с её соседкой Верой Ивановной произошло так. Как-то в воскресенье, полгода назад, на следующий день после переезда в новую квартиру, когда ещё не вся мебель была расставлена как ей хотелось, ей позвонили в дверь. На пороге стояла симпатичная стройная женщина с короткими тёмными вьющимися волосами в светлом, слегка прилегающим платье.

– Здравствуйте, меня зовут Вера или Вера Ивановна, как вам будет удобно. Я ваша соседка, наша квартира напротив вашей. Как вас зовут?

– Маша, – пробубнила та. После переезда и из-за усталости Маша проснулась в восемь – это для неё была катастрофа, уже начала болеть голова.

– Машенька, очень приятно. У меня к вам просьба. Мой младший сын потерял ключи, никак не может избавиться от этой привычки. Мне нужно срочно выйти ненадолго, а его поезд из Питера как раз сейчас должен прибыть. Я могу у вас оставить ключи? Вы никуда не уходите?

– Конечно, я передам, не волнуйтесь. Но вы меня совсем не знаете…

– Вот и узнаем, да, Мусенька? – соседка посмотрела вниз, Маша проследила за её взглядом и увидела маленькую разноцветную кошечку, которая тёрлась о ноги Веры и направлялась уже к машинам ногам, – любопытная такая, выбежала за мной. Это уникальная кошка. Плохих людей не любит, к ним не идёт. А ещё слышите?

– Что? – удивилась Маша. Она слышала лишь какой-то шорох, сопение, царапание, как будто кто-то хотел открыть изнутри соседскую дверь.

– То-то же, что ничего! – весело засмеялась Вера. – Наша Альма не лает!

– У вас, что, ещё и собака есть?

– Конечно! Сейчас она пытается выйти. Муся маленькая, вот за мной и проскочила. А Альма застряла.

– Здорово!

– Да. Познакомитесь потом со всей моей семьёй поближе. Вот ключи. Спасибо.

Маша взяла ключи, а Вера с её кошечкой направились к себе. Вот так произошла их первая встреча.

Прошло немного времени, и они сдружились, стали запросто забегать друг к другу в гости. Однажды Вера Ивановна застала Машу в слезах и той пришлось поделиться с ней своим горем, рассказать о не проходящей полноте. Поинтересовавшись, сдавала ли она анализы, Вера Ивановна вынесла свой вердикт:

– Не расстраивайся, глупая. У тебя ещё столько хорошего впереди, поверь мне. Полнота твоя, скорей всего из-за стресса. Она пройдёт, вот влюбишься и похудеешь, – и Вера Ивановна улыбнулась ей своей белозубой улыбкой, – ты мне веришь? Поверь и живи спокойной полноценной жизнью. Ешь всё, что хочешь есть. Гуляй, ходи много и быстро, делай гимнастику. Вдруг «любовь нечаянно нагрянет», а ты будешь киселём или желе? Стань спортивной толстушкой. Возьми мой велотренажёр и занимайся, когда выпадет свободная минутка, а лучше десять.

Они вместе рассмеялись. С тех пор, когда Вера Ивановна была в городе, а не в путешествии со своим мужем Сергеем Николаевичем, они гуляли с Машей по набережной, даже бегали.

Окружающие думали, что это две подружки одногодки. То ли Маша плохо выглядела, то ли Вера Ивановна так хорошо. Во всяком случае они ни на кого не обращали внимания, получали удовольствие от занятий спортом и от общения друг с другом.

У Веры Ивановны была большая семья, но дети все выросли и разъехались. Иногда она сама ездила к ним или они приезжали семьями. Её муж был военным, часто был в командировках по своим служебным делам. Они виделись или здесь, или в своём доме в далеком курортном городе на берегу моря1. Поэтому Вера Ивановна считала за большое счастье появление у неё такой замечательной соседки и старалась Маше всячески помогать и поддерживать её. (сноска см. книгу «Счастье есть. Просто оно сейчас…»

***

– Привет, Никитос! Как сам? Давай дуй ко мне! – из трубки доносился пьяный голос друга.

– Что случилось?

– Отметим твою годовщину!

– Вить, ты обалдел? Какая годовщина, чего?!

– Как чего? – на том конце явно озадачились. – Пять лет как вы с Викой расписались!

– Вить, ты что «белочку» поймал?!

– Нееет. Не ловил я никаких белок, дома сидел, никуда не ходил, честное слово!

– Ясно, Вить… Краткая справка: мы со Викой развелись три года назад. А Люда где?

– Нету Люды. Забыл… куда-то уехала… Приходи, Никитос. Всё равно повод есть же. Три года как развелись… Тоже дата!

– Ясно! Жди через двадцать минут!

Никитос для друзей, а для коллег Никита Владимирович Сизов, снял белый халат, закрыл кабинет и, валясь с ног после операций, приёма больных, консультаций, студентов-медиков, поспешил к своему лучшему другу на помощь, который, похоже, опять принялся за старое – выпивать в отсутствии жены. Его Люся уже однажды сказала ему: «Еще раз напьёшься, разведусь!» Значит, сорвался. Плохо. Надо выручать.

Он сел в свой серый хёндай и поехал по ночному городу к своему старому другу. Ведь «дружба – понятие круглосуточное».

***

С большим трудом нашлось место на парковке. Практически уже полночь, все места заняты, нормальные граждане спокойно спят. Только такие, как он, друзья, шастают. Темно, дом уснул. Лишь в Витькином подъезде светятся окна, на первом и на четвёртом этажах.

Никита Владимирович позвонил в домофон. Пришлось ждать, друг его явно замешкался или полз к входной двери. Никита усмехнулся, представив себе эту картину. Тут он услышал: «Мяу!». Он посмотрел на окно первого этажа и увидел пушистую кошечку, лежащую на подоконнике. Машинально ответил:

– Привет! – и сам удивился, он не долюбливал кошек, ему больше нравились собаки.

– Мяу! – кошечке явно хотелось поговорить.

Тут запищал домофон, другу, наконец, удалось добраться до кнопки домофона, и Никита почему-то сказал кошке на прощанье:

– Спокойной ночи, – но в этот раз киска ничего не ответила, а встала, выгнув спинку. На шторе появилась тень, кто-то подходил к окну.

Никита быстрым шагом вошёл в подъезд и услышал, как из квартиры, где жила кошечка, доносятся тихие звуки классической музыки. «Наверное, у старушки бессонница» Он решил, что хозяйкой этой кошечки должна обязательно быть маленькая, сухонькая, интеллигентная старушка.

Витя встретил друга гостеприимно – дверь настежь. Сам же хозяин, привалившись к стене прихожей, уснул, счастливо улыбаясь во сне. Зная, что будить его сейчас бесполезно, Никита поспешил выключить музыку, которая гремела из динамика, его любимый «Сабатон». Никита удивился, как громко орала музыка у Витька, но соседи не вызвали полиции. Да, он же сам полиция. Значит расслабился его друг в отпуске, наконец, получив его за два года. Никита собрал бутылки, остатки закуски, грязную посуду. Одно радует, что пировал один. Надо навести порядок, а то Людмила и правда с ним разведётся, а у них такая романтическая любовь. Никита усмехнулся. Любовь…

***

Рано утром, по своему обыкновению, Маша вскочила и побежала на кухню кормить кошку Муську. Но…Что-то не так… Никто не мяукал, не тёрся о ноги. Кошечки дома не было. Обеспокоенная Маша накинула халат и выскочила из подъезда.

– Кис, кис, кис, – звала она беглянку, вглядываясь в заросли палисадника.

– Мяу! – вдруг послышалось со стороны подвала.

– Вот ты где, гулёнушка! – обрадованная Маша схватила свою любимицу, прижала к себе и стала гладить её по буйной головушке.

– Мяу! Мур, мур, мур… – киска тоже была рада встречи. Она то выпускала, то втягивала свои коготки, массируя Маше плечо.

Подружки направились к подъездной двери. Маша хотела было уже приложить ключ к домофону, как вдруг тот запищал и, перепуганная Муська неожиданно вырвавшись из Машиных рук, сиганула на грудь, выходящему из подъезда, человеку.

– Упс! – только и могла сказать Маша, предвкушая скандал. Но «жертва» почему-то молчала.

– Простите, пожалуйста, она обычно не охотится на людей, – просящим тоном произнесла Маша.

– Наверное только по большим праздникам, – ответила «жертва» глухо.

Наконец Маше удалось рассмотреть муськин улов. Это был крепкий, широкоплечий мужчина выше среднего роста. «Похоже, что у него есть чувство юмора, и скандалить, грозить полицией он не собирается. Уф! Уже хорошо»

Никита Владимирович смотрел в изумрудные глаза кошки, которая уставилась на него и, казалось, совсем не собиралась покидать его плечо. Наоборот, она даже стала своими острыми коготками массировать его грудь, жмуря глазки от удовольствия. Молодая женщина тоже смотрела на него внимательно и выжидающе. «Ждёт моей реакции», – подумалось ему, – У неё глаза, как у кошки, такие же зелёные. Как они похожи…» Так они и стояли все втроём, глядя друг другу глаза в глаза, изучая и рассматривая.

Первой очнулась Маша.

– Простите нас, пожалуйста. Я её сейчас заберу.

Но хитрая нахалка не собиралась покидать крепкое, надёжное, мужское плечо, мертвой хваткой вцепившись в клетчатую рубашку жертвы. Даже начала мурлыкать. Это уж совсем озадачило Машу. Ситуация получалась дурацкая.

– Вы здесь живёте? – спросила Маша незнакомца.

– Нет. Здесь живёт мой друг Виктор на четвёртом этаже.

– А! Гуляли вчера, понятненько! Старушек не любите? – резко спросила Маша, её настроение заметно ухудшилось.

– Причём тут старушки? – удивился Никита.

– При том! Музыка гремела, а рядом соседи с вами Елена Петровна с давлением, ей за восемьдесят, и Марья Семёновна с мигренью.

– Так что же они не постучались к соседу? Боятся, что ли? – возмутился незнакомец.

– Нет. Наоборот, уважают. Поэтому и думают, пусть человек отдыхает, как ему нравится. Ну, а человеку-то совесть надо иметь, – продолжала читать нотации Маша.

– Хорошо. Я ему передам. Прощения пусть попросит у старушек. А сейчас, простите. Я в такую рань встал, мне в аптеку за лекарством надо. В норму его привести.

– «Птичку» друг поймал? – продолжала издеваться над ним зеленоглазка.

– Какую птичку? – спросил в недоумении Никита Владимирович.

Постепенно злость у Маши прошла, а природная смешливость взяла верх.

– «Перепел!» – улыбнулась Маша.

Эта беседа стала забавлять и Никиту Владимировича. Он вместе с Машей засмеялся. А та продолжала:

– Кисонька-мурысенька, отпусти дяденьку. Это не дерево. Всю ночь гуляли. Вон смотри как дяденьку подкосило после вчерашнего, шатается, того и гляди, упадёт.

«Издевается» – подумал он.

– Меня не подкосило. Я не пил. Я всю ночь в квартире порядок наводил. Как жена Виктора Людмила уезжает к матери, он вдруг начинает срываться и пить. Его теперь надо в чувство привести, а то действительно разведутся.

Никите почему-то вдруг захотелось, чтобы эта незнакомая, симпатичная, хорошенькая женщина ему поверила, и перестала принимать его за алконавта. А Маше стало неловко из-за своих насмешек. Оказывается, даже бывают вот такие друзья.

– Как зовут? – он решил, что после такой встречи можно и познакомиться с девушкой.

– Муська.

Никита поперхнулся и уставился на незнакомку:

– Странное имя для девушки, – немного помолчав, выдавил он.

– Меня?! Я думала кошку! Меня зовут Марией, Машей, – уняв свой смех, ответила она.

– Очень приятно. Меня зовут Никитой, – он теперь тоже стоял и улыбался. «Как ему идёт улыбка», – подумалось Маше.

– Мне тоже приятно. Простите Муську, – попросила Маша.

– Что вы! Это было очень забавно. До свидания.

– До свидания.

К тому времени киска, спрыгнула с его рук, и стала теперь тереться о ноги Маши, всем своим видом показывая, что благое дело ею сделано, как, впрочем, и обещала.

***

Купив все необходимые лекарства, Никита вернулся из аптеки и стал выговаривать Витьке за его безответственное и бесконтрольное поведение. Упомянул так же и о бедных соседках-старушках, которые теперь приобщившись к современной рок культуре, вынуждены слушать «Сабатон» и другие любимые рок-группы Витька. Проснувшийся друг кривился от тошноты и головной боли. Но видно было, что он внимает товарищу и раскаивается в содеянном.

– Когда Люда возвращается?

– Вечером сегодня.

– Мне сидеть и сторожить тебя? Отпроситься с работы? – продолжал негодовать Никита, – Поедешь со мной, я тебе не доверяю.

– Ладно, ладно, только хватит орать. И так плохо.

О завтраке не могло быть и речи после вчерашнего, поэтому Никита тоже не стал есть, а посадив своего друга в машину, увёз к себе на работу. Он попросил медсестру Аллочку поставить капельницу своему другу, привести его в нормальное состояние.

Потом начался его обычный трудовой день: приём, операции. Хоть дотошных студентов-практикантов не было.

Вечером, забрав своего друга из палаты, отвёз домой. Когда проходили мимо машиной квартиры, Никита спросил, кивая на её дверь:

– Давно соседка появилась?

– Полгода как приехала. Хорошая, вежливая. На скамейке со старушками не сидит, не сплетничает. Но старость уважает, то поможет сумки им донести, то в магазин или аптеку сбегает. Нормальная. А ты чего интересуешься?

– Случайно утром столкнулись.

– Она тебя не придавила? – гоготнул друг-остряк.

– Ты что, Вить, интоксикация в мозг пошла?! – возмутился Никита.

– Ну, прости. Ты чего вспылил так? Просто она очень толстая. Но не толстая, ладно, полная. Наверное, целый центнер весит, – пояснил Витя.

– Её дело сколько весить. Я не заметил, – раздражённо ответил Никита.

Так переговариваясь, они поднялись на четвёртый этаж. Виктор открыл дверь, на пороге стояла его жена в просторном цветном домашнем платье.

– Наконец-то ты вернулась! – он схватил Люсю своими громадными ручищами и подхватил на руки.

– Задушишь! Витя, не удобно перед Никитой! Поставь меня на пол!

– Всё понятно. Как говорится, друзья, «Совет вам да любовь!» Засим разрешите откланяться, – Никита шутливо поклонился и собрался к выходу, но тут услышал голос Люси:

– Спасибо, Никита.

Он обернулся. Люся по-прежнему была на руках Витька. Они смотрели на него оба с благодарностью.

– Ты – наш ангел-хранитель.

– Вот ещё выдумали, – пробурчал он. – Пока! Когда очередной «медовый» приступ закончится, позвони, – попросил он своего друга и плотно прикрыл за собой дверь.

Легкая улыбка пробежала по его губам. Ему стало хорошо и одновременно грустно. Он ещё раз остро почувствовал своё одиночество.

А за прикрытой дверью Виктор посмотрел на свою обожаемую жену и произнёс глухо:

– Что это он там сказал, «медовый приступ»?

Люся взглянула на него любящими глазами и сказала:

– Все разборки потом, а сейчас приступим к «приступу», – и страстно поцеловала своего ненаглядного выпивоху.

***

Четыре года назад на свадьбе их общего друга, Виктор впервые встретится с Людмилой, которая была подружкой невесты.

Она появилась перед его глазами в длинном струящимся розово белом платье, на плечах короткие рукава были похожи на крылышки, голубые глаза, длинные, пшеничного цвета волосы были уложены волной на одну сторону, и он тогда подумал: «Это же фея! Моя фея!» Он весь праздник не сводил с неё глаз, любуясь, как она смеётся, танцует, говорит. Тогда он твёрдо решил, что обязательно познакомится с ней и добьётся её благосклонности.

На празднике у неё не было отбоя от кавалеров, но он улучил момент и пригласил на танец, буквально, отодвигая в сторону своим крепким плечом, очередного соискателя на танец с его «феей». Пригласил и они познакомились.

После свадьбы пошёл провожать её домой. По дороге разговаривали, и он, сам того не замечая, рассказал ей всё о своей жизни. К тому времени он уже пришёл из армии, поступил на юридический и работал в полиции. Потом предложил ей встретиться на следующий день, погулять в парке. Но Люда внимательно посмотрела на него и спросила, сколько ему лет. Услышав ответ, коротко сказала, что она его старше на четыре года и всё! Ни о каком свидании не может быть и речи. Он не понял, что здесь такого, что она старше его на четыре года? Потом вдруг подхватил её на руки и поцеловал. «Мужчина определяется не годами, а поступками». С тех пор так и носит её на руках. Сейчас он дослужился до капитана, они взяли в ипотеку квартиру. Только детей нет. Но им и так не плохо.

***

      Вечером Маша возвращалась с работы домой с такой счастливой улыбкой, что прохожие стали на неё обращать внимание. Её начальник, Егор Тимофеевич, наконец-то подписал заявление на отпуск, и послезавтра она будет свободной птицей. Захочет останется в городе, захочет, поедет домой к родителям. А может махнёт на море!

Подходя к дому, она издали заметила машину скорой помощи, стоящую возле её подъезда. «Что случилось?» За эти полгода проживания в доме она перезнакомилась со всеми старушками. Маша была доброй и смешливой. Её воспитали, что старшим надо помогать, детей защищать, стариков уважать. Не смотря на свой уже не юный возраст, она продолжала следовать этому принципу, не разуверившись в нём.

Вот и сейчас, она заволновалась. Как только она подошла к своему подъезду, скорая помощь отъехала. На скамейке сидели все её соседки, не было только Марии Семёновны, очень милой, приятной, пожилой женщины, любительницы копаться в палисаднике.

– Что у нас случилось? – спросила встревоженная Маша.

– Приступ у Семёновны, с сердцем плохо, – тут Маша заметила лохматую собачонку Семёновны, которая прижалась к подъездной двери. Взгляд у собачки был потерянный. Конечно она поняла, что случилась беда с хозяйкой, и что сейчас она осталась совсем одна.

– Что же с собачкой? Как с ней быть? Кто её возьмёт к себе? – растерянно спрашивала Маша соседок.

– Машенька, понимаешь, Семёновна тебе её доверила, так и сказала: «Маше передайте, пусть мне позвонит позже, мол, всё ей и растолкую»

Маша призадумалась:

– У меня же кошка. Как они, поладят ли?

– Верочкина Муська? Так она же с собакой выросла. Её Альма нянчила. Поладят. Если нет, тогда что-нибудь ещё придумаем, – успокаивали её соседки. – Не переживай.

Маша подошла к Фимке и погладила её по лохматой головке: