Марта

– Варя, где ты научилась так хорошо делать уколы, ставить банки? ― спросили новенькую коллеги по работе.

– Я ухаживала за больной старушкой, приходилось выполнять и более сложные процедуры, ― ответила с гордостью Варя.

– Молодец, но не задавайся, мы все здесь мастера на все руки, ― добродушно посоветовали медицинские сестры.

Варя отнеслась к совету с пониманием и на коллег не обиделась.

После рабочего дня она поспешила к родителям. Встреча с мамой была такой трогательной, как будто расставание длилось долго, и даже произошли какие-то сложные изменения.

– Варя, как прошёл первый рабочий день? ― скрывая волнение, поинтересовалась Надежда Петровна у дочери.

– Надеюсь, что хорошо. Замечаний от коллег и больных пока не было. Как ты себя чувствуешь после свадьбы?

– По тебе тоскую… Но лучше ты расскажи, как тебя приняли Володины? Как утром проводила мужа на работу?

– В семью приняли хорошо. Вечером легли уставшие, почти не общались. Утром Пелагея Ивановна со скотиной занималась, а я мужа провожала на работу. Потом сама пошла в больницу, так что рассказать особо нечего.

– Про Захара Матвеевича ничего не сказала.

– Он уехал не казенный покос рано утром, я ещё была в постели, ― беседу женщин прервал Виктор, вошедший в дверь.

– Здравствуй, мама, ― приветствовал зять тёщу и начал снимать сапоги.

– Здравствуй, Виктор, проходи, садись за стол, будем ужинать.

Надежда Петровна прошла на кухню, загремела чашками, намереваясь накормить дочь и зятя. Варя с Виктором переглянулись и пошли к входной двери. На ходу дочь сообщила маме:

– Мама, мы пойдём. Нас ждёт Пелагея Ивановна, она обидится, если мы будем кушать у тебя. До свидания! Завтра я зайду к тебе после работы.

Надежда Петровна хотела что-то возразить, но успела только попрощаться. «Правильно сделали, что отказались», ― утешая себя, подумала она. Тому было две причины. Во-первых, еды было сварено только на двоих. Главная причина: едят после работы дома, а не в гостях.

Пелагея Ивановна встречала сына и сноху с ложками в руках. Она давно была готова накрыть стол, но дети задерживались. Мать привыкла, что её сын приходит с работы не вовремя, потому без всяких вопросов начала ставить на стол хлеб, чашки. Пока молодые приводили себя в порядок, из стоящих на столе глубоких чашек уже шёл душистый запах наваристых щей. Садясь за стол, Варя с Виктором снова переглянулись: как они вовремя отказались от угощений Надежды Петровны. Пелагея Ивановна непросто бы обиделась, у неё пропало бы всякое желание готовить еду и ждать сына со снохой после работы.

После ужина они убрали со стола посуду, началась беседа. Каждый рассказал о том, как прошёл день. Больше всех, конечно, говорила Варя. Она поведала обо всём, начиная со встречи с коллегами и до прощания после окончания смены. О самой работе было сказано гораздо меньше, чем о том, как она общалась с медсёстрами. Виктор с мамой не перебивали Варю, понимая её эмоции после первого рабочего дня. Ни завтра, ни в последующие дни, Варя так подробно о своих впечатлениях больше не расскажет.

На ходиках, висящих против увлеченных беседой людей, стрелки приближались к семи часам вечера. Пелагея Ивановна поспешила встречать табун, с ней пошли и дети. Виктор загнал коров и овец по хлевам, Варя со свекровью стали готовиться к дойке. Сноха изъявила желания научиться доить корову, Пелагея Ивановна была не против. Против была корова. Варя повязала платок свекрови, гладила её по животу, но ничего не помогало. Корова норовила ударить копытом по ведру и не стояла на месте. «Сначала пускай привыкнет», – решили свекровь со снохой, потому Пелагея Ивановна сама начала доить кормилицу.

Ромашка, так звали корову за её красивый окрас, привыкла к Варе только на четвёртый день. Пелагея Ивановна была довольна и горда, что её современная сноха научилась этой простой премудрости. Была довольна и Варя, она почувствовала себя полноправным членом семьи, а не пришлой нахлебницей. Виктор наблюдал за развитием отношений между мамой и женой, уверенность в правильном выборе свой спутницы по жизни становилась всё крепче.

Пять дней до свадьбы Милы и Степана пролетели быстро. В субботу утром началась свадебная церемония. Она проходила по тому же сценарию, что и свадьба Вари с Виктором. Однако с самого начала, то есть выкупа невесты, было не так весело. Бойких и остроумных Милу с Верой не смогли заменить подружки невесты. Девушки из Центра робели и стеснялись напористых парней из Затона. Им не хватало Веры, которая отказалась пойти на свадьбу из-за парня, который провожал ее вечером после Вариной свадьбы. Родион, так звали парня, целовал и тискал девушку до первых петухов, а на следующий день начал избегать Веру и перестал общатся. Не так солидно было и на регистрации брака. Из почётных гостей был только глава администрации. Но Милу и Степана все эти различия не смущали, они были счастливы и всё время улыбались.

По обычаю, свадьба пела и плясала два дня. Были соблюдены все традиции, к концу второго дня гости расходились только с одним желанием – быстрее оказаться в постели.

Вскоре Виктор начал собираться в командировку. Получение двух тракторов с ленинградского завода было подтверждено. Перед проводами Варя сказала мужу о беременности. Молодые супруги были очень рады, но сообщить другим родственникам решили после командировки. Иван Ильич проводил зятя до областного центра. После оформления положенных документов для получения техники передал их Виктору и вернулся домой.

Командировка продолжалась почти месяц. Виктору было дано задание не только получить трактора, но и перенять опыт в ремонте техники. Он жил в общежитии две недели, ходил на завод вместе с другими молодыми рабочими. Ему даже удалось участвовать в сборке тракторов.

Полученная техника была погружена на железнодорожные платформы и отправлена в районный центр. Виктор сопровождал груз до самого поселка: уверенности в том, что технику не выгрузят по дороге, не было. Три дня он ехал в кабине трактора, питался хлебом и водой. В Березниках всё перегрузили на железнодорожные платформы узкой колеи.

Новые трактора были доставлены в поселок вечером. На станции их встречали руководители рудника. Сам директор поблагодарил Виктора за новенькие машины и попросил не уходить домой, пока их не перегонят в карьер и не запустят в работу. Виктор понимал, что его ждёт молодая жена, но отказать директору не посмел. Рудник не выполнял месячный план по отгрузке, вся надежда была на новую технику.

Только в час ночи командировочный тихо вошёл в дом, стараясь не разбудить родителей и жену. Но как только скрипнула дверь, все домочадцы вскочили и засуетились. Кто-то накрывал на стол, кто-то подавал сменное бельё. Все старались помочь Виктору быстрее помыться в бане, поесть и лечь спать.

Варя была недовольна и расстроена поздним приходом мужа, но перед родителями своё состояние не выказала. Не решилась она и в кровати сделать укор мужу, вернее, не успела. Виктор лёг в постель и сразу заснул крепким сном. Молодая жена долго смотрела на спящего мужа. «У меня будет ещё время выразить этому любимому мужчине своё недовольство», ―. подумала Варя и тоже спокойно заснула.

Проснулся Виктор, когда в доме уже никого не было. Он хотел одеться, но вошёл отец и посоветовал:

– Спи, сынок, на работу сегодня можешь не ходить. Вчера к нам приходил Иван Ильич и сказал, что тебе дали выходной. Варя ушла в больницу, так что можешь отсыпаться.

Захар Матвеевич похлопал сына по плечу, и вышел из комнаты. Виктор расслабился и почувствовал свою усталость. Он снова лёг и заснул. Спал до самого прихода жены.

На работе Варя весь день думала только о встрече с мужем. После окончания смены поспешила домой. Возле ворот встретила родителей мужа, которые объявили, что поехали в лес за грибами. Истинная причина поездки в лес была, конечно, оставить молодых вдвоём. На кухне Варя привела себя в порядок и зашла в комнату, где спал муж. Виктор слышал, как она пришла, но тихо лежал и ждал, когда Варя подойдёт к кровати. Сердце от волнения билось так сильно, что, казалось, выскачет из груди. Его мужская сущность была настолько готова к близости, что ещё немного ожидания, и она испустил бы свой дух.

Варя, дрожа от волнения, подошла к кровати, не успев промолвить ни слова, оказалась в объятиях мужа. Желание близости у обоих было настолько велико, что удовлетворение страсти наступило мгновенно, хоть и продолжалась дольше обычного. Любовные утехи продолжались, пока родители не вернулись из леса. По счастливым лицам молодых они поняли, что встреча состоялась так, как они хотели.

Полученная техника спасла рудник от невыполнения плана по отгрузке руды. Виктор лично работал на новым тракторе, пока ему не подготовили замену. В связи с увеличением парка техники, его назначили механиком гаража, подчинялся он теперь Ивану Ильичу.

План по добыче и отгрузке руды начали повышать, потому зять с тестем всё чаще задерживались до позднего вечера.

Весть о беременности Вари родственники восприняли с радостью и были готовы оказать беременной любую помощь. Сама Варя особого волнения по состоянию своего здоровья не испытывала и продолжала работать в больнице. С выполнением своих обязанностей в процедурном кабинете она справлялась, к другой работе её не привлекали, учитывая беременность.

К радости Вари о своей беременности вскоре заявили Мила и сестра Виктора Настя, которая была старше мужа, но младше другой сестры, Зинаиды. Отношения с сестрами мужа у Вари сложились неплохие, особенно ей хотелось общаться с Настей. Она работала в магазине уборщицей, а Зинаида ― в больнице прачкой. В рабочие дни дочери с родителями не общались, у них были свои хозяйства, забот хватало. У Насти уже был один ребёнок, дочку звали Галя. У Зинаиды росли два мальчика – Родион и Ваня. Муж у Насти был милиционером, звали его Алексей Павлович. Муж Зинаиды – Егор, он работал в карьере шахтёром.

Осень прошла в заботах, незаметно наступила зима. На Урале зимой выпадает много снега, его уборка не даёт жителям посёлка передохнуть от летних сельскохозяйственных работ. Однако Варе нравилось сгребать снег в кучу и грузить в короб. Захар Матвеевич был доволен такой помощницей потому постоянно подбадривал невестку. Короб со снегом он увозил к реке и сваливал там, затем возвращался. Потом снова с Варей грузили снег. Виктор помогал им редко, с работы он возвращался, когда во дворе было уже чисто. Однако в воскресенье он занимался сугробами один. Отец уходил на охоту в лес, Варя помогала Пелагее Ивановне по хозяйству.

Наступление Нового 1929 года Платоновы и Володины ждали с надеждой на прибавление в семействе. Встречали праздник у Володиных всем составом, то есть присутствовали сёстры с семьями, а также сватья Платоновы. Застолье проходило весело до самого наступления Нового года. Весь вечер пили за здоровье, за удачу в работе и за будущее прибавление в большую дружную семью. К Варе с Настей было особое отношение, их старались не привлекать к хозяйственным делам. Они сидели на лавке, прижимая свои округленные животы и с умилением наблюдали за происходящим вокруг.

Праздник удался, все были довольны, хотя немного устали. Пора было расходиться. Сестры с мужьями и детьми засобирались домой, как только ходики пробили двенадцать, сватья остались ночевать.

Наступление весны затягивалось. Была уже середина марта, но морозы стояли не слабее зимних. Платоновым и Володиным было не до природных причуд, все ждали прибавления. Первой положили в больницу Варю, которая почувствовала себя плохо. Такое изменение здоровья было неожиданностью для всех, ведь беременность протекала до этого момента без осложнений. С каждым днём Варе становилось хуже, было принято решение отправить её в районную больницу.

Девочка родилась здоровой. Сама Варя перенесла роды довольно сложно. Через две недели слабую, но счастливую жену Виктор привёз домой. Варю окружили вниманием и заботой, надо было восстанавливать здоровье. Виктор не знал, чему радоваться больше, маленькому розовому комочку, который постоянно морщился и кряхтел, или любимой жене, которая была в тяжёлом состоянии. Постепенно всё улеглось, и счастливые супруги вместе не могли налюбоваться своим творением.

Через месяц Варя совсем оправилась, самостоятельно ухаживала за собой и малышом. Несмотря на сложные роды, Варя кормила малышку грудью. Прошло два месяца, родственники начали предполагать, на кого будет похожа Маша (так назвали новорождённую девочку). Предложения были разные, так как явного сходства у девочки не было ни с Володиными, ни с Платоновыми. У одной Вари была твёрдая уверенность в сходстве малышки с мужчиной, который не значился среди её многочисленной родни. Это был Генрих. Девочка была ещё очень мала, но сходство черт лица с немцем было настолько поразительным, что сомнений не было никаких.

Для Вари малышка была дорога, на какого бы она не была похожа. «Машенька моя дочь, и она будет счастливой», ― твердила мама, ухаживая за малышкой. Дочка росла в окружении любящих родственников, особенно забавлялись с ней мужчины.

Машенька серьёзно рассматривала цветные кубики, пальчиком показывала на рисунки. Папа, дедушки объясняли, а малышка кивала головкой, как будто всё понимала. Это всех веселило, забава могла продолжаться долго, но мама забирала девочку кормить.

Варя вышла на работу перед Новым годом. Захар Матвеевич и Пелагея Ивановна согласились ухаживать за спокойной и послушной малышкой. По вечерам в субботу Платоновы приходили в гости к Володиным. Между сватьями была заведена традиция: вечером ― баня, затем застолье. До позднего вечера ― забавы с внучкой, беседы о событиях прошедшей недели. После принятия настойки мужчины шутили, стараясь развеселить жён. Часто Платоновых оставляли ночевать.

Утром мужчины выходили во двор, занимались скотиной, убирали снег, привозили воду, заготавливали дрова. Женщины в это время готовили обед. После трапезы Захар Матвеевич увозил сватов на повозке домой. Платоновы могли и прогуляться, но с холщевой котомкой, где лежало молоко и мясо, было не совсем удобно. Продукты были даны в знак благодарности за покупки, которые делал сват. Иван Ильич часто ездил в командировки, и покупал одежду, обувь для Вари и малышки, рубахи Виктору и Захару Матвеевичу. Деньги за покупки не брал, получалось, что Володины были как бы в долгу. Выход был найден, они рассчитывались продуктами.

Росли малыши и у Милы с Настей, которые рожали вслед за Варей. У Милы сына назвали Борисом, у Насти дочку – Раей. Молодые мамы редко встречались, но связь поддерживали, обменивались опытом по воспитанию своих чад. Мила после родов располнела, уже через год худенькая девушка превратилась в солидную тётю. Изменился у подруги и характер, она стала серьёзной, перестала шутить по любому поводу.

Прошёл год после рождения Машеньки, Варя с Виктором решили собрать застолье, пригласив близких и родных. Родственники пришли с удовольствием, всем хотелось посмотреть на необычную малышку, которая была не по возрасту серьёзной и смышлёной.

Была и ещё одна причина. Среди родни ходил слух, что Виктор не отец Маше. Малышка была не похожа ни на кого, и срок беременности от свадьбы до рождения был не девять месяцев. Никто не хотел этому верить, поэтому все пришли поддержать молодую семью. Захар Матвеевич узнал о сплетнях, которые разносила его дочь Зина, незадолго до дня рождения. Дедушка задумал развеять слухи.

Застолье началось весело, произносились тосты за здоровье малышки, родителей, бабушек и дедушек. Сама виновница невозмутимо наблюдала за происходящем вокруг неё и внимательно слушала гостей. Такое поведение девочки у всех поднимало настроение, к тому же, в отличие от Маши, малышка Рая на руках Насти постоянно капризничала.

После перекура слово взял Захар Матвеевич. Он встал, поднял кружку с настойкой и начал свой речь:

– Дорогие родственники, хочу вам рассказать о своей бабке Марфе и выпить за неё. Вы все, кроме брата Сергея, её не знаете. После смерти матери нас троих (ещё старшую сестру) воспитывала она. Жили мы в Березняках, отец работал на железоделательном заводе, возил руду из Верясок. Марфа была непростой женщиной, она собирала травы, готовила лечебные отвары и настои. Могла не только лечить людей, но и предвидеть события, которые произойдут с человеком в будущем. Однажды она уговаривала нашего отца не ехать за рудой в предстоящий рабочий день. Отец не мог так сделать, иначе он лишился бы работы. Тогда Марфа посоветовала ему ехать в конце обоза, мол, только так он сможет избежать несчастного случая, который произойдёт на обратном пути. Отец так и сделал потому остался живым. А произошло следующее. У лошади, везущей повозку в середине обоза, порвалась шлея, и она испугалась. Обоз спускался с крутой горы, лошадь с телегой, полной тяжелой руды, понеслась вниз, столкнулась с другими повозками. В итоге трое рабочих погибло, двое остались калеками.

– Зачем ты эту историю рассказываешь? – раздались недовольные голоса мужчин, уставших держать в руках поднятые кружки с настойкой.

– Вот зачем. Наша Машенька очень похожа на бабку Марфу, а её отец, немецкий инженер звал её Мартой. Моя прабабушка была красавицей, молодой немец влюбился в неё. В крепостные времена подневольные девки часто имели связь с господами и рожали от них детей. Потом девок выдавали за мужиков, и рождение ребёнка не считалось большим грехом. Так вот, Марфа была очень похожа на своего отца немца, который любил свою дочь, помогал материально, пока не уехал в Германию.

– Захар Матвеевич, ты хочешь сказать, что Машенька будет такой же, как твоя бабка Марфа? ― не выдержал продолжительной речи тестя Алексей, муж Насти.

– Да, Алексей, она не только похожа на прабабушку внешне, Машенька также внимательно смотрит на людей, как бабка Марфа. Я пью за свою бабку, которая вырастила меня, брата и мою сестру.

Захар Матвеевич выпил настойку и сел. Он спокойно выдохнул, как будто завершил очень важное дело. Затем он посмотрел в глаза Зинаиде, давая понять, что разговоров по поводу родства Машеньки он больше не потерпит, иначе дорога в родительский дом ей заказана. Дочь опустила глаза, ее руки предательски задрожали.

Была на грани срыва и Варя. Она, слушая историю про бабку Марфу, примеряла с поведанную судьбу на себя. Наступило какое-то беспомощное состояние, Варя была уже готова заплакать, но уверенный и любящий взгляд мужа успокоил её, заставляя забыть свою несчастную любовь.

– Да, мужики, теперь мы будем знать о всех ваших похождениях. Своя бабка Марфа будет. Вырастай быстрее, Машенька, за твоё здоровье! – нарочито громко и весело произнесла Настя, выпила настойку и одобрительно посмотрела на Варю.

Застолье по поводу дня рождения Машеньки заканчивалось ещё веселее, чем началось. История про бабку Марфу продолжилась воспоминаниями про других старух, которые могли творить чудеса и похлеще. Расходились гости уже в сумерках, довольные и захмелевшие. Последними ушли Платоновы, как и полагается родителям молодой мамы. Надежда Петровна хотела остаться помочь помыть посуду и убрать со стола, но Варя с Пелагеей Ивановной отказались от помощи, им хотелось остаться после шумного застолья одним, без гостей.

Закончив уборку, Варя пошла в свою комнату, где Виктор укладывал спать малышку. Она взяла на руки Машеньку, Виктор отошел к окну и, думая о чём-то, смотрел на улицу. Варя уложила дочку, потом сама легла в постель.

«Сказать Виктору про беременность или ещё немного подождать?» – не решалась обрадовать мужа Варя, так как срок новой беременности был ещё очень мал. «Не надо торопиться, а то получится, что обманула, ― успокоила сама себя Варя. ― Пока надо его обрадовать кое-чем другим», ― усмехнулась молодая женщина и позвала томным шёпотом мужа:

– Витя, я жду тебя. Мне надо что-то тебе сказать.

Виктор быстро разделся, лёг в постель и также шёпотом произнес:

– Жду с нетерпением твоего сообщения.

Варя обняла и прижалась к мужу, а на ушко шепнула:

– Я люблю тебя, я вся твоя.

Про вторую беременность Варя окончательно убедилась в больнице. Она пила чай с медсёстрами, и вдруг Варя почувствовала приступ тошноты и вынуждена была бежать в туалет. Встречали её уже поздравлениями с беременностью. Варя не возражала, сделать тайну из очевидного всё равно не удастся. Признаки беременности будут проявляться теперь каждый день. Сообщить об этом мужу она решила сразу, как только встретит его с работы. Молодой жене хотелось доказать свою любовь и преданность мужу как можно быстрее. Сомнения по поводу родства Машеньки должны уступить место ожиданиям рождения второго ребёнка. Конечно, мальчика, похожего на папу.

Варя специально задержалась на работе, чтобы встретить мужа по дороге в Затон. Она загадала желание: если встреча произойдёт, то она благополучно родит мальчика. Исполнение загаданного желания могло и не состояться, Виктор возвращался с работы в разное время, всё зависело от положения дел на руднике и состояния техники на руднике. Варя с трепетом в душе шла к развилке дорог, одна из которых уходила в гору и вела к карьеру. «Зачем я, дура, загадала такое желание», – корила она себя, боясь не увидеть мужа, спускающегося по дороге от карьера. Не поднимая глаз, не смотря по сторонам, она подошла к развилке.

– Варя, ты смотри немного по сторонам, я тебе давно машу рукой, чтобы ты подождала меня! ― услышала она окрик мужа и остановилась.

Варя ждала этой встречи, готовилась к ней, но встретила Виктора почему-то со слезами на глазах: они катились по щекам, но глаза светились от счастья. В таком состоянии Виктор застал жену, когда подошел ближе.

– Варя, что случилась? Ты плачешь и улыбаешься…

– Витя, я беременна. Ты счастлив?

– Да, но надо смеяться, а ты плачешь.

– Прости меня, Витя, пожалуйста, прости.

Не знал муж, а может догадывался, что жена просит прощения не за родного ему ребёнка, за Машеньку.

– Варя, успокойся и пошли домой, люди на нас смотрят.

– Да, Витя, прости меня, что не сказала о беременности раньше, была не уверена. Сегодня подступила тошнота, вот окончательно поняла. Не выдержала, не смогла бы долго ждать тебя дома, хотела быстрее сообщить эту новость.

– Хорошо, идём домой, там всё расскажешь.

Виктор был молод, но положение руководителя приучило его не показывать своё внутреннее состояние окружающим. Он взял под руку жену и, стараясь не выдавать эмоции, они поспешили домой.

Перед самым Новым годом Варя родила мальчика. Роды прошли без осложнений, мальчик был здоров. Счастливый папа назвал малыша Петром. Никто не возражал. В первый же месяц после рождения, Пётр показал свой характер: спал тревожно, малыша постоянно качали в люльке, часто успокаивали на руках. Спокойной и размеренной жизни в доме наступил конец.

– Родили разбойника, теперь он нам жить спокойно не даст, ― шутя говорил Захар Матвеевич, указывая рукой на кряхтящего в люльке младенца. Хозяин дома был очень рад рождению внука. Однако, к внучке дед по-прежнему относился с любовью и уважением, разговаривал с ней, как с взрослой, баловал подарками. Рождению внука дед был рад, но его беспокоило наступившее равнодушие к воспитанию старшей девочки. Захар Матвеевич высказал своё недовольство родителям по поводу отсутствия должного внимания к Машеньке. Однако вместо серьёзной реакции на замечание, Варя с Виктором только рассмеялись и сказали, что любви и внимания дедушки вполне достаточно для воспитания малышки. Таким образом воспитание внучки было возложено на деда, во всяком случае так думал Захар Матвеевич.

Если в семейной жизни было всё благополучно, то у мужской половины семейства Платоновых и Володиных иначе. Руководить людьми становилось сложнее с каждым днём. План добычи руды постоянно рос, хотя на руднике к этому привыкли, но всему бывает предел. Добивались роста добычи руды за счёт тяжелого труда рудокопов или шахтёров, как теперь их называли. Ручной труд по-прежнему был основным. Неизбежные обвалы руды часто приводили к несчастным случаям, а иногда и к смертям.

Перемещение руды тоже происходило с помощью ручных тележек или тягловой силы, то есть конными повозками. Несколько тракторов или бульдозеров, работающих в карьере, значительно облегчили труд шахтеров, но постоянные поломки несовершенной техники напрягали руководство и рабочих. Однако, если план по добыче худо или бедно выполнялся, то растущей план по отгрузке руды железнодорожным транспортом выполнять становилось всё сложнее. Узкоколейная железнодорожная ветка в одну сторону ограничивала доставку руды на местный металлургический завод, в районный центр.

В Челябинске началась грандиозная стройка крупного металлургического завода, обеспечение его рудой планировалось частично из карьеров Верясок. Однако доставлять руду на завод было невозможно по двум причинам. Первая и важная: узкоколейка в одну сторону была уже перегружена. И вторая, немаловажная: перегрузка руды с платформ узкой колеи на платформы широкой колеи. Руководством области при поддержке из Москвы было принято решение строить двухстороннюю железнодорожную широкую колею от Верясок до Березников.