Моисей Хасминский. Скульптура и графика

О преподавателях Строгановки: Мотовилов и другие

Первое впечатление от знакомства с заведующим кафедрой монументальной скульптуры Григорием Ивановичем Мотовиловым на первокурсников скульпторского отделения произвело ошеломляющее действие. «В своём видавшем виды вигоневом свитере и стоптанных бурках, Мотовилов казался новоявленным студентам полубогом. Он произносил необыкновенные, зажигательные речи, в прямом смысле разжигая все больший интерес своих студентов к скульптуре: «Будем заниматься настоящим монументальным искусством! Скульптура – это не ползание по поверхности, а сложный процесс вхождения одного объёма в другой…5. Со временем Георгий Иванович стал профессором, а позже лауреатом Сталинской премии. Но для учеников он оставался прежним Мотовиловым, сделавшим многое для строгановцев того первого послевоенного набора. «Он приучил нас работать, не считаясь со временем, раскрыл нам принципы рельефа и приёмы декоративности, отучил от аллегорических композиций, пошлой виньеточности и слащавости, – вспоминал о нём позже один из студентов. – Это был настоящий русский интеллигент, яркая личность».6 Незаурядный и творчески одарённый Григорий Иванович стал непререкаемым авторитетом для Хасминского и в жизни, и в искусстве. По воспоминаниям современников Григорий Мотовилов по своей высокой образованности и по нравственным принципам был одним из последних носителей русской культуры XIX века. Считая, что основой искусства может быть только богатый внутренний мир художника, своих студентов он учил тому, что «надо быть достаточно сильным и верить хотя бы в то немногое, в чём ты сам уверен. Чтобы твёрдо идти своим путём в искусстве, надо быть цельной личностью». Эти слова Мотовилова глубоко запали в душу молодого студента Хасминского и в дальнейшем стали руководством ко всей его жизни – и профессиональной, и личной.

О Г. И. Мотовилове известно, что он родился в семье старинного дворянского семейства симбирских помещиков Мотовиловых, прославленных ещё со времён Дмитрия Донского и отличавшихся сильной религиозностью. Имя его двоюродного прапрадеда Николая Александровича Мотовилова тесно связано с именем русского святого Серафима Саровского и Дивеевской обителью. При жизни Николай Александрович называл себя «служкой Серафимовым».

В научных и профессиональных кругах Григорий Иванович слыл всесторонне образованным: имел первое высшее образование – медицинское, прошёл Первую мировую в качестве военного врача, кроме этого был блестящим знатоком русской литературы. В юношеские годы он занимался скульптурой у С. М. Волнухина7, автора памятника первопечатнику Ивану Фёдорову, открытого в Москве в 1909 г., а в 1918 году поступил во ВХУТЕМАС, где учился у знаменитого Сергея Тимофеевича Конёнкова (1874—1971). «Эта необычная школа, дополненная обучением во ВХУТЕМАСе в мастерской великого Сергея Коненкова8, которого еще до революции называли русским Роденом, позволила молодому скульптору буквально с самых первых шагов в искусстве оказаться на самом острие художественных поисков XX века…», – писал о Григории Ивановиче Илья Девятинский в своей статье «Скульптор Мотовилов»9, приуроченной к 110-летию со дня рождения русского художника.

В своей книге10 Сергей Коненков вспоминал о Волнухине, что «он не «натаскивал» своих учеников, а развивал в них чувство гармонии, самостоятельности и прежде всего ценил глубину мысли. «В каждом из нас он старался найти и развить природное дарование; бережно относился к росткам таланта и самобытности. А главное, учил не быть белоручками…». Эту главную истину Волнухина Мотовилов и передал своим ученикам. Выстраивается мощная цепочка преемственности профессиональных знаний и навыков скульптора: Волнухин – Конёнков – Мотовилов – студенты нового поколения.

Профессор Мотовилов вошёл в историю изобразительного искусства как мастер рельефа. Он занимался монументально-декоративным оформлением московских станций метро, таких как Электрозаводская, Новокузнецкая, Смоленская, Проспект Мира, Октябрьская, Комсомольская. Много лет спустя, став взрослым Моисей Хасминский, каждый раз, оказываясь в вестибюле метро с сыном, часто обращал его внимание на барельефы, при этом всегда уточнял, что «эти фигуры лепил сам Мотовилов, а эти они делали с Ванечкой», – так он тепло называл своего друга сокурсника Ивана Кулешова.

Кроме того, Григорий Иванович автор памятников: А. Н. Толстому в Москве, М. И. Кутузову в Смоленске, Н. А. Некрасову в Ярославле, А. П. Чехову в Ялте, генералу П. В. Волохову в Изюме. Работы Мотовилова украшают не только Москву, но и города Европы. За работу «Металлург» в 1937 году он получил золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. В 1950 году стал Лауреатом Сталинской премии первой степени.

Кроме заведующего Мотовилова на кафедре отделения монументальной скульптуры работали преподавателями такие видные педагоги, как архитектор Леонид Михайлович Поляков (1906—1965), Саул Львович Рабинович (1905—1988) – ученик А. Т. Матвеева. В 1930-е годы Рабинович занимался в парижской мастерской Э. А. Бурделя. В Строгановке его так и звали «Саул Парижский». Позже Г. И. Мотовилову, порой, «властолюбивому, решительному, смелому и прогрессивных эстетических взглядов», удалось привлечь к преподаванию молодых скульпторов. «Постепенно подрастающие ученики Григория Ивановича становились преподавателями – это С. С. Волков, рано ушедший из жизни Н. Крамм, Иван Васильевич Кулешов – однокурсник Моисея Хасминского. Несколько позже – А. Бурганов, Е. Похалецкий, Г. Жилкин. Последние двое преподавали на кафедре академической скульптуры, которой руководила Е. Белашова, а позже Р. Р. Иодко – старый добродетельный человек по прозвищу „чуть-чуть“. Это потому, что он был крайне нерешителен и поправлял работы чисто количественно, в размерах, не касаясь целого. Приходили и уходили и другие преподаватели»11.

Однокурсники

Тот первый послевоенный набор будущих скульпторов, который собрал Мотовилов под своё крыло, с большой самоотдачей служили своим талантом родной стране. Среди них Вера Акимушкина – будущий известный медальер СССР, создавшая несколько десятков памятных медалей, среди которых «300 лет воссоединения Украины с Россией» (1954), «К 100-летию со дня рождения К.Э.Циолковского» (1957) и другие. С 1963 по 1968 гг. Акимушкина работает главным художником московского монетного двора. В 1979 году с её благословения создаётся в Москве Клуб молодых медальеров, что позволило сохранить и возродить направление медальерного искусства в годы развала СССР.

Студенты скульпторского факультета МВХПУ (б. Строгановское) послевоенного набора 1945 года. В первом ряду в центре – заведующий кафедрой скульптуры Мотовилов Г. И., во втором ряду второй слева – студент скульпторского факультета Моисей Хасминский с сокурсниками в помещении скульпторской мастерской Строгановки.

Моисей Хасминский у барельефа для павильона «Лесонасаждения» ВСХВ. 1951-1952 гг.

Вера Михайловна создала яркие произведения, прославляющие культуру и искусство разных народов, живущих в СССР. Это и скульптурные барельефы Пушкина, Островского, Горького для Севастопольского драмтеатра (1955), декоративная композиция «Музыка» для аттика драмтеатра в г. Волжске (1956). В разные годы В.М.Акимушкина выполняет скульптурные композиции и для других театров страны: драмтеатра имени Тургенева в Орле (1973), детского музыкального театра имени Натальи Сац в Москве (1979), драмтеатра имени Пушкина в Курске (1983).

В 1968 году, через восемнадцать лет после окончания Строгановки, Вера Михайловна возвращается в свою альма-матер – Строгановское училище, но уже в качестве преподавателя на кафедре архитектурно-декоративной пластики, где когда-то она училась сама. Через несколько лет работы Вера Михайловна получает звание профессора. До конца своих дней трудилась Акимушкина на родной кафедре Строгановского училища, воспитав достойных учеников, преумноживших своим творчеством славу России в изобразительном искусстве. Многие имена её талантливых питомцев сейчас известны не только в России, но и за рубежом. Среди них – председатель Правления ВТОО Союза художников России, Народный художник, Академик РАХ Ковальчук А. Н., Народный художник, Академик РАХ Щербаков С. А. и многие-многие другие достойные и известные имена в современном искусстве.

На диванчике второй слева Моисей Хасминский с однокурсниками по Строгановке.

А пока, молодые выпускники Строгановки 1950 года – Хасминский, Акимушкина и Егоров, полные надежд и энергии, работают в составе творческого коллектива, организованном своим учителем Г.И.Мотовиловым на ВСХВ (ВДНХ-ВВЦ), стоят на старте творческого пути, и у каждого, как показало время, он сложился по-своему.

Особого внимания заслуживает однокурсник Моисея – Иван Васильевич Кулешов. На общей фотографии он в верхнем ряду слева. Крепкую мужскую и профессиональную дружбу, родившуюся в стенах Строгановки, Иван и Моисей пронесли через всю жизнь, хотя каждый из них шел своим неторным творческим путём.

Ивана после окончания Строгановского училища сразу приглашают на родную кафедру в качестве преподавателя. Со временем ему присваивают профессорское знание. В преподавательском деле он опирается и на своё первое профессиональное образование, полученное в Художественно-педагогическом училище памяти 1905 года. О себе Иван Васильевич не раз говорил, что его «творческий метод – реализм. Реалистическое искусство дает художнику возможность наиболее полно отражать его отношение к жизни, событиям, природе. Облагораживающее начало заложено в восприятии жизни художником. Мастерство, искренность, любовь к своей стране и своему народу – это неизменные качества русской реалистической школы изобразительного искусства.12

Фото из книги С. Т. Конёнкова «Воспоминания. Статьи. Письма». Иван Кулешов – крайний справа.

Не оставляет Кулешов и свою активную скульпторскую деятельность, он автор монументально-декоративных произведений, мемориальных досок и медалей. Среди его произведений орнаментально-декоративные панно для 14-го шлюза Волго-Донского канала (1951), серия рельефов для Петелинской птицефабрики Московской области, памятник павшим в Боровске и многие другие. Он вступает в ряды МОССХа, становясь его полноправным членом. В 1956 году в составе творческой бригады, возглавляемой легендарным скульптором Сергеем Конёнковым, работал над скульптурными рельефами и фигурами на фасаде драматического театра в Петрозаводске по эскизам самого Сергея Тимофеевича.

Со скульптором Мариной Владимировной Денисенко (1923—2016) Хасминский знаком с давних времён учёбы в Строгановке. Марина поступила в Училище, уже имея за плечами суровый опыт связистки, служившей в годы Великой Отечественной войны в 65-й гвардейской танковой армии в звании младший сержант и имела боевые награды: орден Отечественной войны II степени, медаль «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» и другими. Марина казалась Моисею не по годам взрослой, да и мужская половина скульпторского факультета с трудно скрываемым уважением и восхищением относилась к ней.

Скульптор Марина Владимировна Денисенко

После окончания Строгановского училища у Марины Владимировны сложился свой творческий путь. В 1950—53 гг. вместе с однокурсниками Хасминским, Акимушкиной и другими под руководством Мотовилова работает над оформлением павильонов ВДНХ. В домашних архивах Моисея Хасминского сохранились фото того периода, в том числе барельефы для павильона «Лесоразведение» работы Хасминского и Денисенко.

Барельеф для павильона «Лесоразведение» на ВСХН (1950-1953)

С 1955 года Денисенко участвует в выставках и создает парковые скульптуры в скульптурном комбинате.

В 1957 году Марина принята в члены Союза Художников СССР. Награждена дипломами МОСХ РСФСР, МГО ХФ РСФСР. Участвовала в выставке, посвящённой 50-летию Победы в Великой Отечественной войне в Центральном Доме Художника в Москве.

Справа Моисей Семенович, рядом с ним в центре Марина Владимировна Денисенко. 60-е годы.

Своё творчество скульптор Денисенко Марина Владимировна посвятила детской теме. В 1970-х она отходит от больших скульптурных форм и сосредотачивается на исполнении мелкой пластики, преимущественно с изображением девушек и маленьких детей. Её работы, очень мягкие по своему выражению, показывают повседневную жизнь и игры молодёжи, что называется без забот и хлопот.

Её любимым материалом всегда был гипс и бронза. Скульптор Денисенко сделала большое количество монументальных скульптур для школ и спортивных учреждений. Самые известные ее работы: «Играющий ребёнок» (гипс, 1955); «Ребёнок» (майолика, 1956); «Девочка» (гипс, 1964); «Играющие дети» (гипс, тонированный 1967); «Надя» (гипс, 1970); монументально-декоративные – «Играющие дети» (бронза, 1958); «Девочка с куклами» (медь,1961); «Таджичка» (алюминий, 1967), «Дети с голубями» (1970), фонтан «Дети» (1975), «Бегущие» (1977), «Юные футболисты» (1979), «Дети и птицы», «Девочка с куклами» (1983) и другие.

В 1998 году у Денисенко Марины Владимировны состоялась персональная выставка в Москве совместно с живописцем Константином Григорьевичем Гнеушевым (1922), также закончившим Строгановское Училище в 1950 году, учился у П.В.Кузнецова и А.В.Куприна. В составе бригады Мотовилова с 1951 по 1956 гг. исполнил несколько панно для павильонов «Животноводство», «Садоводство» и «Поволжье» на ВСХВ.

Работы М. В. Денисенко находятся в музеях и парках бывшего СССР, а также в частных коллекциях России, Англии, Югославии, Японии.13

На протяжении всей жизни после окончания Строгановского училища Марина и Моисей поддерживали дружеские и творческие отношения, часто созванивались друг с другом по телефону, делились новостями, тепло общались между собой и члены их семей. Обращает на себя внимание тот факт, что и год ухода из жизни этих независимых художников один и тот же.

Мир творчества Моисея Хасминского

С 1951 года начинается активная профессиональная деятельность Моисея Семёновича, как скульптора. Ему двадцать пять лет. Время начала трудовой деятельности Хасминского удачно совпало с принятием решения правительства страны о возобновлении работы ВСХВ (Всесоюзная сельскохозяйственная выставка) с 1950 года, принятом через три года после окончания войны. Начиная с 1950 по 1954 год реконструкция Выставки шла полным ходом, согласно Постановления Совета Министров СССР №3993 от 25 октября 1948 г. «О Всесоюзной сельскохозяйственной выставке». Из истории известно, что первое торжественное открытие ВСХВ, состоялось 1 августа 1939 года, став общегосударственным событием того времени, т.к. после начала Великой Отечественной войны ВСХВ была закрыта, а экспонаты были переданы на хранение: экспозицию и библиотеку Выставки эвакуировали в Челябинск.

Во время учёбы Моисей активно участвует в жизни Строгановки, сходу включается в общественную работу. Он становится членом бюро ВЛКСМ факультета в институте 1949—50 гг., после окончания учёбы МВХПУ в 1950—51 гг. – членом комитета ВЛКСМ Московской организации Союза советских художников (МОССХ). Общественная работа продолжается и после окончания Училища, он становится членом агитколлектива МОССХа с 1951 года, а в апреле 1952 года подаёт документы в Союз Советских Художников. Годы учёбы пролетели быстро, оставив глубокий след в душе вчерашнего студента, породив большие надежды на будущее. Моисей Хасминский с успехом участвует в Выставке дипломных работ МВХПУ (б. Строгановское) в Доме Архитектора в Москве, представив свой проект Фронтона для здания штаба военного округа. Тогда эта работа вызвала немалый интерес художественной и культурной общественности, и о ней была напечатана статья в газете «Советское искусство». В июне 1950 года, получив диплом скульптора, выпускник Хасминский предпочёл работать в таких областях искусства, как монументально-декоративная скульптура и керамика.

Став полноправным членом Союза Советских Художников, молодому и талантливому ваятелю открываются широкие перспективы в реализации его таланта. С этого момента началась активная и упорная работа по призванию. Высочайшая работоспособность, настойчивость, терпеливость и усидчивость, а еще свойственная ему от природы смелость, помогают Хасминскому в короткие сроки достигать поставленные цели. Моисей много и самоотверженно работает, успешно преодолевая естественно возникающие трудности. В нем открывается способность проявлять себя в сложных ситуациях, как организатора. Самостоятельно принимая решения, он постепенно научается аргументированно отстаивать своё мнение по важным для него позициям. Молодость – есть молодость. Перед полным жизненных сил и планов скульптором открываются двери домов и мастерских известных мастеров и знатоков в искусстве; выставочных залов, где завязываются знакомства, устанавливаются новые перспективные связи. Моисей без устали, самозабвенно работает, порой забывая о сне и еде, принимая активное участие во всевозможных сначала молодёжных московских, а затем и во всесоюзных и республиканских художественных выставках. В семье художника сохранились многочисленные каталоги, журнальные и газетные вырезки, рассказывающие об этом периоде его жизни.

Именно тогда, на волне энтузиазма и веры в особую благородную миссию советского общества, им создаются такие монументальные произведения, как «Наука и труд», «Материнство», бронзовый портрет хирурга Н. И. Пирогова и многие другие. Для Всесоюзной выставки в Манеже скульптор выполняет известную, высотой более двух метров, композицию «Мирный атом». Любителям искусства хорошо известны и фигуры И. Левитана, писателя К. Чуковского, и скульптурные портреты поэтов Бориса Пастернака и Михаила Светлова. С этого момента в его коллекции появляются и работы малой формы, такие как портрет сидящего с книгой отца, а также «Казаки», «Офицер и дама», «Чаплин» и многие другие.

Для Моисея 50-е и 60-е стали годами нескончаемого творческого вдохновения и душевного взлёта. Он буквально дневал и ночевал в мастерской в поисках новых форм для реализации своего скульпторского таланта, веря в своё призвание служить обществу и стране.

Начиная с конца сороковых и начала пятидесятых годов в Советском союзе небывалого размаха достигла монументальная скульптура. Камень и бронза, набравшие коллективную силу народных масс, в руках человеческих послушно превращались в памятники и тематические группы, воспевающие величие всего происходящего. Монументальные скульптуры шествуют по стране и устанавливаются во многих городах не только Советского союза, но теперь уже и за рубежом в лагере стран социалистического содружества. Воспевая радость труда и мирную жизнь, они воплощают, как выдающихся государственных деятелей, людей науки и искусства, героев и жертв Великой Отечественной и гражданской войн, так и просто обыкновенных советских людей, строителей светлого и общества с его правдивыми и достойными будущего ценностями. Обращался в своём творчестве Хасминский и к историческим событиям. Его монументальные работы воспринимаются совершенными, благодаря найденной и используемой им своеобразной фактуре, архитектонической организации объёма, достигая зрительного эффекта массы при досконально выверенных весовых соотношениях.

Приступая к воплощению той или иной задумки, Хасминский на интуитивном уровне умело и грамотно пользовался разнообразными известными выразительными средствами в скульптуре. В то же время художник напряжённо искал и свой собственный путь обновления творческого метода, работая в различных жанрах и воплощая правду жизни в разном материале. Не считая композиционных эскизов, являющихся необходимой ступенью на пути к самой лепке, количество которых насчитывает не одну тысячу, Хасминский создал огромное число рисунков фрагментов лица, головы, рук, ног, торсов и спины… Когда смотришь на это изобилие пластических этюдов, то невольно вспоминаешь творческие объёмы Родена, Конёнкова, Мухиной, Неизвестного, Церетели, Тугаринова…, их почти баснословную работоспособность. В предварительной лепке Моисей постоянно ведёт поиски воссоздания естественного жеста и движения, уделяя внимание всякой мелочи, по-прежнему остающейся крайне необходимым средством в создании живого образа.

Вот так, мало-по-малу, у молодого Хасминского появляется понимание первого и главного требования к скульптору – видение объёма. Что это такое?

«У меня не сразу появилось это понимание. Вот, к примеру, стоит натурщик или натурщица, – поясняет Моисей Семёнович. – Начинает скульптор лепить. Но он лепит не объем, а по контуру, по силуэту. Как в институте было: пять-десять минут лепят, а потом поворачивают модель или под другим углом смотрят на натурщика, с другой точки и опять лепят. А надо увидеть объем! Надо отойти от своей работы, подойти к натурщику – посмотреть. Надо развить пространственное (глубинное) зрение в себе, тогда можно научиться видеть объем. – Для чего нужна обнажённая натура? – Чтобы суметь увидеть под платьем или одеждой объем фигуры: ногу, живот, бицепс… Это первое и важнейшее требование… Ну и какая-то силёнка должна быть, если работы большие, приходится ворочать скульптурную массу…».

На раннем этапе освоения ремесла ваятеля, Моисея неизменно притягивал жанр скульптурного портрета. Его вдохновляла сама возможность суметь запечатлеть в скульптурном облике не только внешнее сходство, но и раскрыть душевный мир натурщика, превращая бесформенную глиняную массу в реального человека с присущими только ему чертами лица и внутренней эмоциональной наполненностью. Явно обладая талантом психолога, Хасминский, создав бессчётное количество таких портретов, сумел выработать свою технику исполнения. Чем больше Моисей работал в создании портрета, тем глубже он проникал в тайны композиции, моделировки формы, светотени и фактуры, способствующие правдоподобной передаче особенностей мускулатуры человеческого лица и его мимики, свойственной конкретному человеку и отличающей его от другого.

Портрет отца. (Хасминский Семен (Шимсон) Львович).

Визины, дедушка Семён и его стихи

На пике своих молодых творческих сил и возможностей для Моисея приходит время первой влюблённости. Его избранницей становится двадцатичетырёхлетняя Валентина Визина, талантливая выпускница Московского архитектурного института, впервые принявшая участие в Выставке 1954 года, дочь знаменитого художника Эммануила Визина.

Валентина Визина.

Молодые, страстные, пытливые натуры двух талантов сразу узнали и почувствовали друг друга. Моисей был в меру напорист, а она по-девичьи скромна и романтична, и несколько отстранена, как и положено благовоспитанным девушкам её уровня. Впрочем, это нисколько не мешало проводить им вместе все своё свободное время. Они много гуляли по Москве. В то время Москва строилась, оживая после тяжёлых лет войны, и начинающим специалистам их уровня было всё важно и интересно. Пятидесятые годы по праву могли бы быть названы эрой советской молодости: на пороге стояли открытия ученых, в коммуналках вызревали семена будущих поэтов-шестидесятников, на экраны один за другим выходили фильмы о любви, а где-то совсем не за горами витал дух свободы, близилось время Всемирного фестиваля молодёжи и студентов. Вскоре, Моисей и Валентина расписались и стали жить в Чистом переулке с родителями Моисея, а через год у них родилась дочка Маша, ставшая впоследствии самобытной художницей – продолжательницей творческой линии Визиных. А пока молодые родители счастливы, вместе с ними счастливы и их родители, ставшие дедушками и бабушками.

Увы, но семейное счастье Моисея и Валентины неожиданно оборвалось. Прожив вместе около десяти лет, семья распалась.