Междумирье. III Да пребудет с вами гоблин!

– А какого гоблина тогда они «должны» были соваться в Хёггову дыру, откуда могли не вернуться?! – с какой-то детской обидной воскликнул Ходерхайм. На мгновение Альмистелю показалось, что глаза у друга стали влажными. – Эй, зелёный, не чади мне в бороду! – буркнул Делвин, протирая лицо рукой.

– Твоя быть сын великий Ма! – торжественно промолвил Дзигги, заполняя возникшую паузу. – Как и моя!

Услышав подобную похвалу, Лайтли прыснул. А следом за ним расхохотался и Ходерхайм. Гоблин недоумённо переводил взгляд с одного на другого, силясь постичь странное чувство юмора диковинных гостей.

– Верно, Зигг, его родители всегда отличались отчаянной смелостью и частенько выручали других из беды, даже если им за это никто не платил! – глядя в глаза Делвину, проговорил Альмистель.

– Так что же мы стоим? Пойдём, покрошим этих червей в салат! – боевито воскликнул Ходерхайм. – А затем отыщем того, кто их сотворил!

– И ням-няма! – вскинув копьё, прокричал Дзигги.

Но его боевой клич отчего-то вновь вызвал приступ истерического смеха.

***

– Мне начинает казаться, что это грешная лестница никогда не кончится! – устало пробормотал Делвин, в очередной раз сбившийся со счёта ступенек.

– О, а я думал, гномы любят подземные ходы! – поддел его Альмистель.

– Хохмач! Без твоих шуток тошно… – сердито пробурчал Ходерхайм. – Выискал подгорного жителя, тоже мне!

– Послушай, давно хотел спросить: тебе не опостылело корчить из себя недалёкого грубияна дворфа? – неожиданно серьёзно проговорил Лайтли.

– О чём это ты? – с показным недоумением отозвался крепыш.

Гоблин шел позади и, ничего не понимая, глазел на своих спутников. Одно он чуял точно: встревать ему категорически не следует.

– Брось, всё ты прекрасно понимаешь! – настойчиво воскликнул Альмистель, остановившись.

– Да кто в меня поверит, если я скажу, что книг прочёл больше тебя, а алкоголь на дух не переношу? – набросился на него Делвин. – Взять ту же Синди, думаешь, мы просто познакомились и сошлись? А то, что твой друг мог втрескаться в неё по уши, ты не подозревал? Излить тебе душу теперь, когда мы повидали мою возлюбленную в объятиях двух волколаков?! – гневно выкрикнул он.

– Эй-эй, остынь! Я не враг тебе! Просто не пойму, чего ты так привязался к своему образу! – постарался пояснить свою мысль Лайтли.

– Всё детство провёл среди дворфов, славные ребята! – ностальгически промолвил Ходерхайм, успокаиваясь. – Родители всё время где-то скитались, так что я рос, как самый обычный гном… Чудные были времена! – добавил он с широкой улыбкой.

– Хочешь сказать, твой нынешний образ – это словно защитный рефлекс, позволяющий тебе справиться с глубоким внутренним кризисом? – вдумчиво резюмировал Альмистель.

– Во, выдал! Слышь, Зигг, ты хоть чего-то понял из того, что наплёл остроухий? – обратился Делвин к гоблину, не намереваясь подставляться под словестный скальпель приятеля.

Тот смущённо помотал головой. Похоже, зеленокожий был полностью сбит с толку заумными речами спутников.

– Ладно, проехали, прости! Не лучшее место для всего этого… – спохватившись, проговорил Лайтли. – Знай, дружище, из тебя выходит самый настоящий дворф!

– Ха, поди, пойми, что при этом имеет ввиду остроухий! То ли похвалил, то ли обругал! – расхохотался Ходерхайм. – Самому-то не опостылело быть рассудительным занудой, которого только я и могу вывести из равновесия? – чуть погодя, добавил он.

– Порой накатывает, знаешь ли, желания всё изменить, сменить костюм, так сказать… – улыбнувшись каким-то воспоминаниям, отозвался Альмистель. – Но из всех, кого я перепробовал, мой нынешний образ наиболее точно соответствует тому, кем мне хочется быть в данный период. – несколько туманно пояснил он.

– Вот тебе мой совет, зелёнка, слышишь такую лабуду, просто пропускай мимо ушей! – громко шепнул Делвин Зигги. Затем заговорщицки подмигнул ему и вернулся к беседе с другом: – Так и скажи, что привык!

– Гадкий-гладкий! – взвизгнул гоблин, прерывая беседу спутников.

– К бою! – рявкнул Ходерхайм, выхватывая пернач. – Эх, мне бы мою секиру… – досадливо поморщился он, вспомнив утраченное оружие.

Совсем рядом с путниками в скалу что-то гулко ударило. Земля содрогнулась. Дзигги не удержался и рухнул на каменистые ступени, выронив факел. Пламя ненадолго осветило бурлящий клубок гигантских червей, сражающихся за право первым добраться до нежданной добычи.

– Колоть… твою ж… – пробормотал Делвин, от испуга путаясь в ругательствах.

– Даже мне эта идея начинает казаться безумной! – поддержал его Альмистель, ставший бледнее обычного. Он-то видел жутких агрессивных тварей во всей красе, в отличие от товарищей.

– Как же нам их одолеть? – риторически возопил Ходерхайм, невольно отступая назад.

Вопрос повис в воздухе. Похоже, ответа не было ни у одного из «героев».

– Твоя не знать, как побить Гладких-гадких?! – смекнув, в чём проблема, ужаснулся Зигги.

Делвин хмуро глянул на него и мрачно кивнул, еле сдерживаясь, чтобы не отвесить пострелёнку подзатыльник. Выслушивать нотации и упрёки ему сейчас совершенно не хотелось. Тем более от гоблина.

– О-ёй! Моя пропадай! – истерично взвизгнул зеленокожий. – Полный килдык!

Огромная распахнутая пасть ударила в стену в паре шагов от путников. Похоже, в последний момент её сбила с пути одна из конкурирующих за обед бестий.

Удар оказался столь силён, что тварь на несколько мгновений опешила. Пасть у неё не закрывалась. Альмистель тот час узнал «старую знакомую», в которой застряла секира Делвина.

– Идея! – внезапно воскликнул он, оглянувшись на спутника. – За мной!

С этим криком Лайтли разбежался и ласточкой нырнул прямо в раскрытую пасть гигантского червяка. Ходерхайм не успел вымолвить и слова, прежде чем всё это произошло.

Но он отреагировал мгновенно, отважно бросившись следом за другом, налету схватив секиру. Она проскрежетала по нёбу бестии и развернулась. Отвратительная пасть захлопнулась, поглотив обоих.

– Совсем дум-дум! – пробормотал оставшийся один одинёшенек гоблин, опешив от безрассудства спутников и постучал корявым пальцем по зелёной голове.

***

Оглушительно взревели трубы, провозглашая начало турнирного поединка. Альмистель, с ног до головы облачённый в начищенные до блеска латы, с трудом взгромоздился на белоснежную тонконогую лошадку. Опрятно одетый оруженосец, заискивающе глядя в поднятое забрало, подал щит и копьё.

Мельком взглянув на свой герб: голубое поле с розовыми цветочками, Лайтли невольно поморщился. Но выбирать ему не приходилось. От мысленных упрёков сновидца в отсутствии вкуса Альмистеля отвлёк противник, изготовившийся к поединку.

Здоровенный детина в чёрной как смоль броне с наглухо задраенным забралом торжественно поднял пику, приветствуя оппонента. Красные глаза огромного боевого жеребца злобно сверкнули, а зубы впились в удила, грозя их перекусить.

По спине белого рыцаря побежали мурашки. Слишком уж неравными казались силы противников. Но отступать он не собирался. Закрыв забрало и расправив красочный плюмаж на шлеме, Лайтли отсалютовал сопернику и подал знак распорядителю турнира, что готов начинать.

Изящно одетая леди, лицо которой скрывала вуаль, взмахнула белоснежным кружевным платочком. Рыцари пришпорили своих коней, устремившись навстречу друг другу.

– Ну, Делв, выручай! – мысленно обратился к скакуну Альмистель.

Тот ничего не ответил, но быстро набирал скорость, бесстрашно спеша навстречу мрачному оппоненту. Его решительность передалась всаднику. Прицелившись копьём, он покрепче сжал щит и приготовился к столкновению.

Но за считанные мгновения до удара взор Лайтли скользнул по чёрному жеребцу. Красные глаза гипнотизировали, мешая сосредоточиться. Покачнувшись в седле, белый рыцарь получил сокрушительный удар в щит.

Копьё противника надломилось и ушло вниз, оставив кровавую борозду в белоснежном боку коня. Прекрасный тонконогий жеребец жалобно всхрапнул, вытянул шею, а затем рухнул на землю, заливая всё вокруг алой кровью.

Подбежавший оруженосец помог оглушённому Альмистелю подняться на ноги и подал ему меч. Но тот не мог отвести взора от умирающего животного, безумно бормоча: «О, небеса, Делв, прости меня!»

Но сожалеть о потерях было некогда. Чёрный рыцарь уже развернулся и ринулся на спешенного противника. Сходить с лошади он не счёл нужным.

Снизу эта парочка казалась ещё страшнее. Словно сама ночь летела на Лайтли! Он с трудом подавил желание сбежать. Сейчас оно только мешало: в такой груде металла далеко не уйти. Всё естество требовало элегантного прыжка в сторону, но проклятая броня не позволяла даже этого, равно как и рыцарская честь. Впрочем, на последнюю Альмистель готов был плюнуть без зазрения совести.

Всадник стремительно приближался, замахнувшись огромным чёрным мечом. Казалось, он сможет за один удар покончить с неудачливым противником.

Лайтли отважился на отчаянный шаг: когда жеребец уже готовился его укусить, алые зрачки внезапно узрели перед собой голубой щит в игривый цветочек. Зверь взбрыкнул и встал на дыбы, сбросив всадника. Копыта грозно замолотили по воздуху в опасной близости от Альмистеля.

Несколько мощных ударов пришлось в щит, которому и так досталось после столкновения с копьём. Тот не выдержал столько беспардонного обращения и развалился. Лайтли, с трудом устояв на ногах после удара, остался с одним мечом.

Жеребца попытались увести подоспевшие слуги. Но одного тот укусил, второго сбил с ног и умчался прочь. Тем временем чёрный рыцарь поднимался на ноги. Отступать он не собирался.

Альмистель не выдержал жары, царившей в доспехе, и открыл забрало, жадно глотая воздух. Противник двинулся к нему, не намереваясь давать передохнуть. Он был настроен крайне решительно.

Лайтли взглянул на свой меч, затем на доспехи противника. В голове зародились сомнения, удастся ли ему нанести повреждения такой махине своим хрупким с виду клинком. Латные рукавицы мешали ухватить меч двумя руками.

От раздражения он топнул ногой, отчего забрало с лязгом захлопнулось. Чёрный рыцарь издал боевой клич и размашисто ударил сплеча. Каким-то чудом Альмистель успел косо подставить меч. Клинок противника звонко двинул по шлему, начисто срезав плюмаж, и устремился дальше. В голове у Лайтли зазвенело. На какое-то мгновение он потерял врага из виду.

Белый рыцарь резко обернулся, незряче размахивая мечом вокруг себя. Сталь нашла доспех противника и лязгнула по нему. Оказалось, что тяжёлый чёрный клинок увлёк своего владельца за собой. А Альмистель случайно подтолкнул его в спину, когда тот пытался удержаться на ногах.

С противным лязгом чёрная громадина рухнула навзничь. Лайтли бросил взгляд на затихшего белоснежного жеребца с распоротым боком, и его охватила ярость. Он ногой отбросил оружие противника в сторону, с трудом перевернул тяжеленного врага на спину и приставил остриё меча к прорези в его шлеме.

– Это тебе за Ходерхайма! – зло прошипел Альмистель, готовясь добить супостата.

– Альм?! – раздалось удивлённое бульканье из-под чёрного забрала.

– Делвин?! – не веря своим ушам, воскликнул Лайтли, отводя меч.

– Печень огра! Да слезь же ты с меня, наконец, негодник эдакий! – весело возопил поверженный рыцарь.

– Мрак и бездна! Я-то думал, ты мой конь! Считал, что тебя убили! – помогая товарищу подняться, радостно поведал о своих переживаниях белый рыцарь.

– Хо! Это ещё что… Мне до сих пор кажется, что старина Альм вон та королевна! – жизнерадостно хохотнул Делвин.

Лайтли улыбнулся и покачал головой, не зная, как и реагировать на шуточки приятеля.

– Что происходит?! – раздался возмущённый крик с трибуны. – Кто позволил тебе его помиловать? Ты что, не видел, что палец опущен вниз?!

– Слышь, а бабёнка-то стервозная попалась! – хмыкнул Ходерхайм, косо поглядывая в сторону трибуны. – Ишь, как тебя костерит!

– Хватит болтать, хватай свой меч! – не обращая на шуточки внимания, воскликнул Альмистель, заметивший приближающихся со всех сторон вооружённых стражников.

– Хм, не думал, что скажу такое, но нам с ними не справиться! – хмуро пробурчал Делвин, взяв в руки оружие. – Эх, хоть развлечёмся напоследок!

– Стой! Не спеши… – взвился Лайтли. – Я кое-что придумал, подыграй!

Ходерхайм разочарованно зыркнул на него из-под шлема, но спорить не стал. Он прекрасно понимал: когда план товарища затрещит по швам, наступит его черёд. И уж тогда запоёт сталь!

– Ваша светлость… – начал Альмистель, обращаясь к леди в вуали.

– Милость! – отозвалась та.

– Ваша милая светлость и светлая милость, я решил, что здесь плохо будет видна финальная сцена величественного сражения, данного в Вашу честь! Поэтому, мы перенесём её поближе, чтобы подчеркнуть всю полноту охватывающих нас чувств!

Дама благосклонно кивнула, принимая такое объяснение.

– Вот трепло! – негромко восхитился Делвин. – Ну, пойдём, подчеркнём… полноту, хэх!

Под пристальными взорами стражников, неотступно сопровождающих рыцарей, друзья двинулись к трибуне, где восседала кровожадная леди, требующая непременной ликвидации зла в лице чёрного рыцаря.

– Ты чего задумал-то? – прогудел Ходерхайм, совершенно не намереваясь становиться жертвой.

– Похоже, это она демиург, мир которого обратился в вампира… – раздалось в ответ из-под светлого шлема.

– Нет сновидца, нет проблемы! – восхитился простоте Делвин. – Постой, а кто её…

– Моя госпожа, я полагаю, этого зрелища достойна только самая прекрасная из всех дам! – проникновенно воскликнул Альмистель, приглашая её подойти ближе.

Леди взмахнула ручкой в белоснежной перчатке, и придворные живо рассосались, освободив путь. Правительница спустилась с трибуны, чтобы разглядеть «выражение преданности и почитания» во всей красе.

– Приготовься! – громко проговорил Лайтли, обращаясь к своему противнику и быстро указал глазами на даму.

– Но почему я?! – возмутился Ходерхайм.

– Ты был побеждён в честной схватке! И потом, такова моя воля! – тоненько рассмеявшись, воскликнула загадочная леди, решив, что вопрос обращён к ней.

– Но ведь не я же чёрный рыцарь! – напомнил Альмистель, отчаянно подмигивая через забрало. – Не тревожься, «ты» – он особо выделил это слово и незаметное кивнул в сторону леди, – просто заснёшь и проснёшься уже далеко отсюда!

– Быть по сему! – словно смирившись, промолвил Ходерхайм, оперившись на меч и понуро опустив голову.

– Да пребудет с тобой слабость! – произнёс Лайтли, надеясь, что его друг сможет поступиться принципами ради спасения их жизней.

Он замахнулся своим оружием и сделал вид, что ждёт веления «дамы сердца». Но стоило ей взмахнуть платочком, как Альмистель резко сменил стойку, заслоняя Делвина от охраны.

Чёрный рыцарь взревел и вскинул свой меч, бросаясь на безоружную женщину. Окружающие застыли, разинув рты. Стражники опомнились первыми и двинулись на Альмистеля, грозно выставив алебарды.

То ли Ходерхайм не совладал с нервами, то ли леди оказалась удивительно шустрой, но удар пришелся мимо, сорвав вуаль с её лица. Лайтли тем временем отражал выпады стражников, прикрывая тыл своего друга.

– Да это мужик! – ошарашенно заорал Делвин, узрев подлинное лицо «прекрасной дамы».

Казалось, все вокруг замерли, шокированные данным открытием. Придворные, слуги и доблестные стражи как один уставились на свою «повелительницу».

Ходерхайм больше не медлил и не колебался. Ударом латного сапога он уложил противника на землю, а затем одним взмахом отсёк мерзавцу голову. Лайтли отбил последний выпад и отступил к товарищу, забрызганному кровью поверженного мужеложца.

– Прикрой меня! – прокричал Альмистель, обращаясь к Делвину.

Чёрный рыцарь опомнился и поменялся со своим недавним соперником местами. Его меч грозно засверкал в воздухе, не подступая стражу. Впрочем, те действовали уже не так напористо.

Проделав какие-то действия с обезглавленным телом, Лайтли повелительно воскликнул:

– Рентарэ индитро!

В следующее мгновение кровь поверженной «повелительницы» взвилась в воздух и закружилась. Вскоре перед заклинателем предстал алый портал. Не дожидаясь отдельного приглашения, Альмистель отважно шагнул в него, волоча за собой упирающегося Делвина, увлекшегося сражением.

***

– А-а-а! Призраки! – услышали друзья знакомый голос.

– Ха! Мы живы! – возликовал Ходерхайм, ощупывая своё тело. – И секира со мной!

– Да, но, похоже, оказались там же, откуда и вошли… – заметил Лайтли, о чём-то задумавшись. Похоже, он ожидал иной развязки.

– Берегися! – истерично заверещал Зигги.

Друзья отскочили в сторону, спасаясь от выпада очередного глиста-переростка. Ходерхайм взмахнул спасённой секирой и нанёс сокрушительный удар. Голова твари покачнулась, наполовину отделившись от туловища. Из раны ударил смрадный поток чёрной слизи и крови. Бестия завизжала и поспешила скрыться.

– Слышь, малой, а где та тварь, в которую мы прыгали? – как ни в чём не бывало, поинтересовался Делвин, вытирая лицо.

– Похоже, она сдохла… Взгляни сам! – предложил Альмистель, указывая в тёмный провал.

– Драконьи зенки, думаешь, я хоть что-то могу разглядеть в эдаком мраке? – взвился Ходерхайм.

– Оу, прости, запамятовал, что у тебя беда со зреньем! – смущённо повинился Лайтли.

– С ночным зреньем! – мрачно уточнил Делвин.

– Твари принялись пожирать друг друга! – довольным голосом продолжил Альмистель.

– Слеза девственницы, зря ты об этом заговорил! – возмутился креыш, гневно встряхнув бородой. Друг повернулся к нему, всем своим видом показывая, что не понимает, чем провинился. – Жрать-то как хочется!

Гигантские чёрные черви извивались в мрачной бездне, с отвратительным чавканьем поедая друг друга. А Альмистель с Ходерхаймом заливисто хохотали, держась за животы, и не могли остановиться.

– Моя сойтить с ум! – наблюдая эту картину, произнёс Дзигги, дав себе зарок никогда больше не покидать родной уютный и понятный дом, если, конечно, ему удастся туда вернуться.

***

– Бо, старина, мы давно знакомы. Конешно, у нас с тобой случались эти… как их? А! Неболь…ик…шие разногласия. Но швыряться гоблинами недостойно такого уваж…ай…емого тролля, как ты! – заплетающимся языком пробормотал Делвин.

– Вуэо?! – неоднозначно выразился его собеседник.

– Давай за это выпьем! – радушно предложил Ходерхайм, поднимая кружку, полную пенного гномоэля.

Большой Бо невидящим взором окинул стол, заставленный пустыми кружками, нащупал бадью с тролльским пойлом и присоединился к собутыльнику.

Но не успел он опустошить её и на половину, как его скрючило. Зал содрогнулся от утробных звуков. На глазах у десятков завсегдатаев и гостей, зеленокожего гиганта вывернуло на пол. Рухнув в лужу смрадной жидкости, тролль разразился булькающим храпом.

– Е-е-есть! Ик… э… – завопил Делвин.

На радостях он приложился к остаткам гномоэля. Все с интересом наблюдали за развитием поединка.

– Я лузоу… зулож… – попытался произнесли он.

– Лужёная глотка! – шепнул другу Альмистель.

– Лузжён-ик-ая голтка! – с трудом пробормотал Ходерхайм.

Шустрый гоблин сунул в руку трактирщику, а по совместительству и судье, пару сназлов, которые предварительно у него же и стащил. После чего тот признал Делвина безоговорочным победителем состязания.

– Здрася, Башой Бо! – радостно поприветствовал Дзигги спустившегося в зал товарища.

– Делв, а мы тебя уже заждались! – широко улыбнулся Альмистель. – После того, как ты вчера ушел наверх с подружкой Бо, все гадали, сколько продержишься!

– Тише! Чего вы так кричите? У меня голова раскалывается! – поделился ощущениями Ходерхайм.

Судя по всему, он пока не был способен соображать. Только после трёх кружек гномоэля, крепыш крякнул, утёр бороду и вдруг с ужасом воскликнул:

– С чьей подружкой я ушел наверх?!

Вместо ответа Альмистель кивком указал на спускающуюся в общий зал троллиху. Заметив Делвина, она улыбнулась ему и послала воздушный поцелуй. Лицо Ходерхайма залилось краской. А затем побледнело, стоило ему представить, как отреагирует на случившееся Бо.

Коротышка завертел головой. Правильно интерпретировав его возбуждение, Лайтли кивнул в другую сторону, промолвив:

– Он ещё дрыхнет, не отошел от вашей схватки.

– Х-ха, троллья печень, я ж говорил, что лучший! – с гордостью воскликнул Делвин, тотчас забыв о смущении. – Эй, зачем он его будит? Кто-нибудь, остановите этого болвана! – возопил Ходерхайм, заметив, как официант-орк пытается растолкать зелёную громадину.

– Много пить, теперь платить! – талдычил он ему, не наученный горьким опытом предшественника.

– О, гляди-ка, Милашка Даг заметила своего бывшего! – обратил внимание Альмистель, указав на троллиху, направившуюся к Бо. – Должно быть, хочет сообщить о разрыве! – предположил он, притворно вздохнув.

– Что?! Нет-нет-нет! – испуганно забормотал Делвин. – И вообще, я ничего не помню!

– Твоя сказать любить до смерть! – подсказал Зигги, радуясь, что смог помочь.

Ходерхайм побледнел. А когда заметил, что Бо зашевелился, пожалел, что не может становиться невидимым. В поисках поддержки он взглянул на Альмистеля.

– Была у меня тут мыслишка взяться за одну работёнку, но в свете твоего нового увлечения, – Лайтли глазами указал на Даг, – придётся заняться ей с Дзигги! – огорчённо промолвил он.

Гримаса Делвина была красноречивей любых слов. Только смекнув, что друг шутит, Ходерхайм хохотнул. Но быстро сник, заметив на поднимающегося с пола тролля.

– Ну что Зигг, идёшь с нами? – хлопнув гоблина по плечу, предложил Альмистель, поднимаясь из-за стола.

– Не-е! С ваша риск башой! Моя не хотеть килдык! – испуганно отозвался Зигги, вжимаясь в скамью. – Лучше ждать здеся!

– Добро. Кто последний, тот и платит! – быстро воскликнул Делвин, поспешно вставая с места.

Недоумевающий Дзигги застыл, открыв рот, осматривая пустые кружки из-под эля. Нужной суммы сназлов у него не имелось. Но друзья уже покинули гоблина и спешили к выходу.

Бородач постарался спрятаться за спиной товарища, двигаясь к спасительной двери. К несчастью, их путь пролегал в опасной близости от мотающего головой Бо, которому официант пытался втолковать, что же случилось, а подружка готовилась сообщить о разрыве.

– Что-о-о-о? – раздался рёв тролля. – Хо-о-одерха-айм? У-у-убью!

– Похоже, твой друг пришел в себя! – тонко подметил Альмистель.

– Бежим! – отозвался Делвин, устремляясь к двери. Теперь ему было не до конспирации.

Бо заметил крепыша и попытался схватить, но неожиданно получил сильнейший шлепок по руке. Он недоумённо воззрился на свою подружку. Та буравила его злым взглядом.

– Моя любить Ходи! Твоя убирать свои грязный лапы!

– Да-а-а я тебя-а-а… – вскинулся тролль, но, получив мощнейший удар в челюсть, рухнул навзничь.

– Прости, Даг, вчера я был пьян и всё такое… – попытался объясниться Делвин. – Спасибо за помощь, за ночь, но… – зеленокожая верзила смачно рыгнула, прервав его на полуслове.

– Он хочет сказать, что вы не пара! – подсказал Альмистель, предусмотрительно отступая к двери.

– Всё кончено! – осмелев на расстоянии, подтвердил Ходерхайм. – Возможно, тебе больше бы подошел гоблин!

– Что-о-о-о? – взревела троллиха. – У-у-убью! – и ринулась на бывшего возлюбленного, сметая всё на своём пути.

– Где-то я это уже слышал! – хмыкнул Лайтли, следом за Делвином ныряя в портал.

О закрывшуюся за их спинами дверь звучно ударилась лавка.