Повелитель Запретной Магии

– А вот я исключительно против! – степенно качал головой Кром. – Хватит с нас всяких неожиданностей и непонятной магии. Если он ее скрывал, значит не желал, чтобы мы вмешивались. Я не стану принимать участие в очередном ритуале.

Катарина, тем временем, поймала на себе тревожный взгляд Ладана. Он уже давно догадывался о той силе, что она старалась скрыть от всех. И в каком-то смысле, ситуация с Лангиниусом была схожа с ее проблемами. Неожиданно напавшие священники-маги применили молитву, причиняющую невыносимую боль тем, у кого слишком мало света в душе. Это ее тогда едва не убило, что само по себе позволяет сделать определенные выводы. Но в ее случае вмешался Реннет, даже если мог этого не делать.

Сейчас возникла похожая ситуация и становилось очевидно, что среди Гончих нет крепких уз. Все они по-прежнему держались отдельно. После предложения Ладана высказались двое Гончих. Кром остался против, а Оуэр изъявил желание помочь. Возможно, ему просто хотелось больше узнать о той силе, которой обладал нелюдь. К тому же, его слова хранили в себе достаточно неопределенности.

– А вот мне хотелось бы для начала уточнить, каким образом мы будем ему помогать? Дадим выпить крови? Но чью?

И этот вопрос интересовал всех без исключений. Еще неизвестно, сколько крови требовалось. Явно не пару глотков. Совещание членов отряда сразу замерло.

– Когда я осматривал Лангиниуса, мне показалось, что его тело обескровлено не менее чем наполовину. Полагаю, ее потребуется немалое количество.

– То есть, кому-то придется отдать половину собственной крови? Жаль, что лошадей мы оставили по пути сюда… – Валент задумалась, время от времени мотая головой и теребя волосы. Видимо, мыслительные процессы наемнице давались с трудом, как верно заметил колдун.

Возникшую тишину снова развеял сереброволосый Ладан.

– Не стану говорить с полной уверенностью, но возможно подойдет кровь любого животного. Насколько я разбираюсь в физиологии дьюраров – они хищники, а значит их основной пищей можно считать мясо или рыбу. В этом отношении кровь – очень питательна. Возможно, она же служит своеобразным источником жизненных сил. То есть, они не являются кровопийцами вроде летучих мышей-вампиров, но для быстрого восстановления требуется именно кровь. Но это только мои теории. Можем попробовать дать ему ее, но пусть источником пищи будет тот, кто сам того пожелает.

Итак, на вопрос Валент шпион-маг и по совместительству лекарь Призрак попытался дать вразумительный и логичный ответ. Но никто из Гончих не торопился стать тем самым источником пищи, необходимым дьюрару. Катарина в этом смысле тоже осторожничала, как и Ладан.

– Если уж проблема только в количестве крови, мне кажется, что я здесь единственная, кто подойдет лучше всего. А точнее, не я сама, а Клесс! – неожиданно для всех заявила Валент, поднимаясь на ноги и как-то странно глядя на лежащего Лангиниуса, словно еще не уверена в своих действиях.

Кром удивился внезапному порыву со стороны девушки и тут же спросил, что она имеет в виду под словом «подойдет лучше всего». Но Ладан перехватил инициативу в собственные руки.

– Полагаю, в ее словах есть определенный смысл. Мы не знаем точно, подойдет ли ему человеческая кровь в качестве пищи. Да и вряд ли кто-то из нас сможет дать ее столько. А в облике Пожирателя такая опасность исчезнет. – Через пару мгновений он добавил: – Единственное, что меня немного беспокоит, это тот факт, что Клесс не просто большая гиена, а магическое существо, которое, ко всему прочему, недавно стало Жнецом. Не принесет ли это осложнений?

– Не разводи напрасную болтовню, маг-метаморф! – внезапно заговорил совершенно другой, грубый и нечеловеческий голос устами наемницы. Глаза девушки стали еще больше походить на звериные, черные зрачки вытянулись, превратившись в узкие щелочки. Клесс продолжила, равнодушно разглядывая дьюрара: – Последствий быть не должно. Кровь оборотней уникальна своей способностью подстраиваться под любой живой организм.

– Ого? Я, кажется, уже слышал о чем-то похожем! – встрепенулся Оуэр.

Клесс съехидничала, не удержавшись:

– Да уж, колдунишка, ты знаешь всего понемногу, но по сути – ничего. Твои знания бесполезны. К тому же, несложно догадаться, что кровь в теле оборотней способна менять структуру, иначе два разных физических тела просто не могли бы переходить одно в другое.

– Ладно, у нас не так много времени. Необходимо убираться отсюда как можно скорее, – перебила ее Катарина, опасаясь, что та зайдет слишком далеко в оскорблениях. – Ладан, как ты считаешь, дьюрар может потерпеть еще несколько часов? Не хотелось бы задерживаться здесь до наступления сумерек. Устроенное нами представление наверняка не осталось незамеченным.

– Хм… – тот задумался на некоторое время. – Все необходимые инструменты для переливания крови у меня имеются при себе, так что лучше бы нам сделать это сейчас, на худой конец – в пути. Сомневаюсь, что он продержится больше двух часов.

В итоге, с согласия Клесс, решили не откладывать проблему и решить все прямо на месте. К правой ноге перевоплотившейся в громадного зверя Клесс лекарь прикрепил иглу, предварительно введя ее в крупную вену. Игла, в свою очередь, соединялась с гибкой трубкой, другой конец которой и дали дьюрару. По сути, на этом вся процедура заканчивалась. Темно-красная кровь постепенно перетекала от магического существа к Лангиниусу. И так как никто не знал в точности, сколько крови необходимо, Ладан остался следить за процессом, готовый вмешаться, если что-то пойдет не так.

К счастью, на все про все ушло не более получаса, и скоро дьюрар окончательно пришел в сознание. Обошлось без неприятных последствий.

К этому времени солнце уже довольно близко опустилось к горизонту, и в ее красноватых лучах маги наблюдали невероятное зрелище, как светлые и охотники, совместными усилиями совершали погребение ушедших далеко за Пределы.

Из-за кровавого облака некоторые тела попросту распылило на мелкие частицы. Опознать, на какой стороне кто сражался было невозможно. Даже не договариваясь между собой, по нескольку магов огненной стихии из числа Южной Оборонительной Армии и Охотников пустили по окровавленной земле очистительное пламя. На некоторое время площадь размером с небольшую деревню превратилась в огненное озеро. Уже после в дело вступили маги земли, похоронив пепел и кости под большим курганом, высотой с двухэтажный дом. Странно было видеть, как утром сражавшиеся отряды теперь действовали настолько синхронно. Ни одна из сторон во время ритуала не проронила ни слова, и даже потом они лишь молча разошлись в разные стороны.

Казалось бы, битва с Гелиосом не должна была привести к таким большим потерям среди Гончих. До нынешнего времени они участвовали не в одной и даже не в двух таких сражениях. Всегда обходилось только ранениями, в большинстве случаев несерьезными. Сегодня явно был неблагоприятный во всех отношениях день, не смотря на то, что поставленной цели они достигли. Каждый член отряда в полной мере осознавал, к каким последствиям их могло все это привести в дальнейшем. Реннет все еще не приходил в себя, а Фланволу вовсе становилось только хуже.

Внешние повреждения, такие как ожоги и порезы, исцелить с помощью магии проблем не составит даже новичку, но вот с глубокими проникающими ранениями или травмой головы все совсем иначе. Немногие маги обладали заклинаниями столь высокого уровня, чтобы провести качественное восстановление. У Фланвола наблюдалось множественное повреждение внутренних органов. Буквально все его тело покрывали раны. Ладан сразу, без утайки, заявил, что шансов перенести лечение и остаться в живых у мага-стрелка всего два из десяти.

Когда с дьюраром закончили, отряд двинулся в путь. Светлые не стали их преследовать. Видимо, защиту границ они поставили более приоритетной задачей.

«Во второй раз мы сталкиваемся с Чистым Светом, и второй раз покидаем поле боя с потерями, не проигравшие, не победившие», – заметила про себя мистик Катарина. Как получившая минимум ран и еще не выбившаяся из сил, она помогала нести раненных, точнее – лишь одного из них. Остальные ее не интересовали.

Гончие не доверили членов собственного отряда союзным кланам. Реннета несли она и мечник Кром, а Фланвола колдун и Кассандра. В таких делах у боевых магов нет правил разделения на мужчин и женщин. Каждый делал то, что должен. К слову, хищника дьюрара на себе тащили Валент с Ладаном. Тот едва придя в себя отказался от продления переливания, поэтому сейчас едва переставлял ноги.

Куда именно направлялись, знали только сами Гончие и лидеры союзных кланов. Место держали в секрете, опасаясь неожиданностей в виде ловушки или внезапной атаки. То была далеко не мнительность, если вспомнить первое нападение Чистых на отряд, когда он только направлялся к южным территориям Империи. Тогда доверенный агент Ладана по прозвищу Трехглазый оказался тем самым человеком, передававшим информацию светлым. Его вычислили достаточно быстро. Реннет сам решил проблему единственным ударом клинка. Сразу после этого и было принято решение отказаться от услуг тех собирателей информации, кто, так или иначе, связан с Трехглазым.

Разумеется, любой понимал, что полностью избавиться от риска просто невозможно, потому все вели себя осторожней прежнего.

Быстро стемнело. После нескольких дней снегопада и холодной погоды, все начало возвращаться на круги своя. Подул теплый воздух и с каждым часом изменения к лучшему ощущались все явственнее. Однако никто уже не радовался такой нормальности. Уже сам факт того, что снег выпал посередине лета, ничего хорошего не предвещал. Те из Гончих, кто до сих пор ставил под сомнение разговоры о нестабильности природной дикой магии, как следствие начавшейся войны между магами, серьезно призадумались.

Охотники остановились на очередной кратковременный отдых. Было принято решение идти в темноте, тем самым избежав ненужных столкновений. Теперь, когда способности и зрение Реннета не могло предупредить их о приближающейся опасности, всю надежду возлагали на Клесс. К сожалению, после тяжелого сражения та не могла надолго принимать звериный облик.

Отпустив тело Реннета, покоящееся на импровизированных носилках из плотной грубой ткани, Катарина несколько раз сжимала и разжимала ладони в кулак, дабы восстановить кровообращение. Наверняка Крому, носящему еще и доспехи, приходилось не легче. К тому же, попадались места, где вес не играл кузнецу на руку. Его ноги то и дело вязли в мерзлой грязи. Дважды они едва не уронили юношу, а один раз проехались по склону оврага, скользкому из-за тающего снега. Обычно сверкающие и чистые доспехи были заляпаны комьями грязи и очернены копотью, что придавало мечнику достаточно жалкий вид. Никто не хотел тратить время, отпущенное для отдыха, на приведение себя в порядок.

В отряде царило молчание, прерываемое лязгом металла или усталыми вздохами. Лишь изредка кто-нибудь перебрасывался с товарищем парой-тройкой словечек.

Ладан, как главный лекарь и руководящий восстановлением раненных, перво-наперво обошел всех пациентов, даже не смотря на то, что сам устал не меньше. Подопечные, видя его усилия, делали все от них зависящее. Они старались не обременять остальных и, даже будучи раненными, предпочитали идти на своих ногах.

– Как там дела со стрелком? – задал вопрос Кром, когда, после завершения обхода, Призрак подошел к ним, чтобы присесть рядом. – Есть еще шанс, что он поправится?

Ладан заметил в голосе кузнеца искреннее переживание и надежду. Если учесть, что за эти последние месяцы Гончие не единожды сражались плечом к плечу и прикрывали друг другу спины, ничего удивительного в том, что им была небезразлична судьба Фланвола. Вот только, надежда часто не пересекается с реальностью. На полях сражений, где сложно найти необходимые инструменты, лекарства и мази, тяжелораненый маг чаще погибает, нежели остается жить. Бывают случаи, когда даже сильные заклинания оказываются бесполезными.

– Еще пару часов, а может и все три. Думаю, до рассвета все закончится, – ответил он честно.

Это могло значить лишь одно – ранее заявленных трех из десяти уже нет. Видимо, магу-стрелку стало еще хуже. На фоне этого даже то, что другой член Гончих, представитель темных рас Континента, остался в живых, никого особо не радовало.

Впрочем, прекрасно расслышавшая неутешительный ответ Катарина сейчас беспокоилась о других вещах. Существовало общепризнанное мнение, чем больше времени раненный или опустошенный человек не приходит в сознание, тем меньше у него остается шансов вообще когда-нибудь очнуться. В случае с Ренегатом все гораздо хуже, так как его состояние не связано с травмами или обычным опустошением. Во всяком случае, Ладан не выявил признаков, указывающих на такие причины. Произошло нечто другое и, как следствие, душа покинула тело.

Так как связь между ними не была оборвана окончательно, организм юноши пребывал в состоянии глубокого сна. Процессы его тела сильно замедлились. Даже сердце билось с интервалом в минуту. Сложно сказать, восстановится ли в ближайшее время связь физического тела и души. Катарина когда-то видела нечто похожее, однако длилось оно в основном очень короткое время, даже меньше часа. После уже душа либо возвращалась, либо уходила за Пределы.

Поднявшись на ноги, сереброволосый маг оглянулся на нее и произнес:

– Если Ренегат не очнется до завтрашнего вечера, нам всем придется решать, кто займет его место. Любые важные задачи лучше не откладывать на долгое время, иначе может статься слишком поздно!

Катарина догадалась, почему эти слова были сказаны в лицо именно ей. По сути, до сих пор только мистик оставалась на стороне Ренегата во всех вопросах и решениях. Дьюрар и Валент в большинстве случаев предпочитали воздерживаться от принятия какой-либо из сторон, а остальные противостояли юноше. Они надеялись и старались его образумить. И хотя до серьезных конфликтов еще не дошло, подобное явно было не за горами.

«Было бы относительно легко сделать так, как ты говоришь, Ладан, если Реннет просто занимал должность командира Гончих, – невесело усмехнулась про себя женщина-мистик. – Но это отнюдь не так просто, как может показаться. Без Ренегата никакого отряда у нас не будет».

Да, она и сама прекрасно понимала, что без руководителя все довольно быстро пойдет прахом. В этом смысле Ладан был прав. Но сумеют ли они выбрать такого кандидата, который устраивал бы всех без исключения? Кем он будет? Есть ли среди них такой человек?

Подавив усталый вздох, она тоже поднялась и взялась за носилки. Отряд охотников снова двинулся дальше.

В прежние времена на приграничных территориях Азраннской Равнины произошло немало столкновений, последствиями которых часто оказывались полностью разрушенные города. Одни восстановили, а другие так и остались лежать в руинах, превратившись в прибежище для разбойничьих банд и всякого рода зверья. Если вглядеться в карту, у Южных границ Империи можно отыскать больше десятка разрушенных и заброшенных городов. Войны магов прошлых времен отличались от военных конфликтов обычных людей тем, что после себя оставляли лишь дымящиеся камни.

Отряд охотников на магов нацелился в качестве временного убежища именно на один из таких городов-призраков. О разбойниках не беспокоились. С началом войны они покинули здешние места, как крысы покидают тонущий корабль.

Судя по той же карте, раньше этот городок носил название Валрэд. Теперь же его стали называть Четыре Стены. И надо признать, оно подходило как нельзя лучше, потому как кроме стен и нескольких приземистых зданий там ровным счетом ничего не осталось. Выглядело так, что все остальные строения специально решили сравнять с землей. Быть может, уцелевшие на момент атаки были под охраной магии. Это все бы объяснило.

Так как Гончие и союзные кланы решили переждать пару-тройку дней за уцелевшими стенами, руины тщательно обыскали, а уже после туда перенесли раненных. Как и предвидел Ладан, маг из некогда уничтоженного клана Лесных Стрелков Фланвол умер ближе к рассвету. Его тело внесли в город уже с намерением похоронить по-человечески.

У многих народов и культур Империи существовали собственные ритуалы посмертия. Некоторые сплавляли на плотах в океан, другие сжигали, третьи муровали в пещерах. Наиболее распространенным видом считалось захоронение в земле, под каменной плитой. Боевые маги в этом отношении отличались тем, что сначала тело сжигали в магическом пламени и только потом опускали в землю. Таким образом предотвращалась возможность того, что останки попадут в лапы хищников или же некромантов. Последние любили поэкспериментировать над трупами. Они ценили человеческую душу и ее неприкосновенность, как и мистики, но физическое тело для них было не более чем сосудом. К слову, сказания о том, что непогребенное тело может стать причиной обращения души в призрака, обреченного влачить жалкое существование, являются не более чем мифами. Никаких доказательств тому нет даже у некромантов. Правда, это не отменяет факт существования душ-призраков.

Несколько часов к ряду в лагере стояла мертвая тишина. Большая часть магов, в особенности лекари, отсыпались. Оставшиеся присматривали за раненными и стояли на страже. Катарина тоже «прилегла», но перед этим проследила, чтобы Реннета перенесли под отдельный навес и устроили подобающим образом. Она от всей души надеялась на то, что он придет в сознание до вечера. И наверняка того же хотелось не ей одной. Назначенное Ладаном совещание само по себе означало, что шансы выжить у юноши слишком низки. И потом, никто не мог предсказать, во что в итоге выльются попытки выбрать нового лидера.

Обязавшись самолично присматривать за Реннетом, Катарина осталась под навесом и уснула уже сидя. Для себя женщина решила, что никому другому прикоснуться к юноше не позволит. После всех событий ее уже мало волновало, раскроют тайну остальные или же нет.

Сон, что ей привиделся, был настолько размыт и обрывочен, что мистик забыла ее сразу, как проснулась. Мысли в голове не желали шевелиться, потому сознание реагировало на все заторможенно. Вздумай она в тот момент воспользоваться силой мистика, навредила бы лишь самой себе. И, тем не менее, Катарина поднялась. Следовало проститься с одним из Гончих, пусть даже ей не хотелось присутствовать при этом вовсе…

– Доброго дня! – поприветствовал ее Лангиниус одним из первых.

Та хмуро взглянула на хищника и ответила вопросом:

– Надеюсь, с тобой-то все в порядке? Участвовать еще на одних похоронах мне совершенно не улыбается.

Даже услышав столь «бодрый» ответ, дьюрар не сдался.

– Разумеется! – кивнул он. – Чувствую себя очень много лучше. Мне уже рассказали обо всем, что произошло после собственной выходки. Думаю, придется выложить истину о дьюрарах на сегодняшнем обсуждении. Но, если говорить честно, просто не думал, что кто-то решит отдать собственную кровь в пищу нелюдю, – признался он, стараясь сказать это обыденным тоном. У него это плохо получилось.

– За это благодари наемницу! Никто из нас не пошел бы на такое, советую запомнить на будущее, – холодно отреагировала мистик.

– Да, Валентсия…

– Кто тут мое имя вспоминает? – совершенно неожиданно для дьюрара вмешалась в разговор девушка, с ухмылкой оглядывая их.

Город Валрэд сейчас представлял собой целое поле обломков камня, по большей части покрытых мхом и обросших высокой сорной травой. И если не вглядываться в детали, оно было похоже на гигантское кладбище, а несколько уцелевших зданий представлялись надгробиями. Кое-где в тени еще лежал снег, однако учитывая потепление, до завтрашнего утра он должен растаять полностью.

В виду обстоятельств, особых почестей мертвые не удостаивались. Многих попросту сжигали и обкладывали камнями. Но благодаря приходу в город, Гончие решили устроить члену отряда более достойное погребение.

Земля была влажной и промерзшей, поэтому яму копали не глубже локтя. Отпустив туда тело Фланвола, маги подожгли его, а затем в полном молчании наблюдали, как ярко-оранжевое пламя поднимается над землей, распространяя вокруг себя тепло, сравнимое с выглянувшим весной солнцем. Последним актом стала обрушенная стена располагающегося рядом здания. Она превратилась в своего рода надгробие для тлеющих останков. Конечно же, сделали это аккуратно, рассчитывая все в мельчайших деталях. Магия Кассандры пришлась очень кстати.

Короткую надпись с именем погибшего и датой смерти тоже оставили. Но в названии клана вместо Черных Гончих значились Лесные Стрелки. У них не было никакой уверенности в том, что Фланвол хотел именно этого, но если вспомнить, Гончие были всего лишь отрядом, собранным из ренегатов и одиночек. Если между его членами и существовали связи, то они казались слишком призрачными.

На протяжении всего ритуала погребения в воздухе висела гнетущая тишина. Сказать, в общем-то, было нечего. Никаких речей, восхваляющих или отдающих дань уважения мертвому магу. Разглагольствовать о том, сколько человек он успел убить и сколько судеб покалечить, а также о его личной мести Чистому Свету, как минимум странно.

Когда все закончилось, Ладан сказал нечто такое, что от него точно никто не ожидал услышать. Он заявил, что смерть Фланвола вполне предсказуемое последствие.

– Ты сейчас имеешь в виду его жажду мести? – напрягся Кром.

Призрак кивнул, но ответила за него Катарина, тоже оказавшаяся рядом:

– Ренегат согласился бы с твоими словами. Нельзя прожить долгую жизнь и выходить победителем из всех сражений, когда разум отравлен мыслями о мести. Последние дни его странное поведение заметили все. Каждое столкновение со светлыми и их убийство он начал воспринимать как благое дело. С таким отношением он поставил бы под угрозу всех нас и, в конечном счете, Реннету самому пришлось бы это остановить.

– Если исходить из ваших слов, я тоже подхожу на роль мстителя. Хотите сказать, меня ждет такая же судьба? – вздернул бровь мечник. Не так давно он вернул свой Клинок Души, расправившись с укравшим его магом.

– А ты испытываешь ненависть ко всему Светлому Ордену? – тут же задал вопрос Ладан.

Тот задумался.

– Повстречай я снова того человека, с удовольствием отделил бы его голову от туловища! – с необычной для него свирепостью отозвался Кром.

– Как кровожадно, – заметила с усмешкой Катарина.

– …Но я не сказал бы, что обвиняю всех светлых в его грехах. По-моему это уже глупость.

– Значит, не ждет, – уверенно кивнул сереброволосый маг. Он говорил так, будто сам прошел через похожую ситуацию. – В свое время я был ослеплен ненавистью и кем в результате стал? Ушел из клана, убил тех, кто пытался встать на пути и, в конечном счете, докатился до продажи информации за деньги…

– А вам не кажется грубостью, выражаться подобным образом о погибшем товарище? – вдруг холодно перебила их Кассандра. – Каким бы он ни был, некоторые из нас сейчас живы лишь благодаря ему, так что предлагаю вам оставить эту тему, а еще лучше помолчать.

Ее слова привели Гончих в чувство. В воздухе снова повисла звенящая тишина. Катарина про себя отметила, что в последнее время тишина буквально преследует их. Перед началом совещания она решила наведаться к ренегату. Валент почему-то увязалась за ней.

Отбросив ткань навеса, мистик прошла внутрь. Вопреки ее желаниям, юноша лежал без признаков сознания. На всякий случай Катарина проверила, нет ли незаметных глазу изменений в его состоянии. Никаких.

– Ааа… ты уверена, ну… что он… жив? – спросила наемница, понизив голос до шепота и заглядывая ей через плечо. – По виду создается ощущение, будто он…

– Жив! – чуть резче, чем следовало бы, отозвалась женщина, присев рядом с Реннетом.

– Да, похоже, ты права. Его тело еще теплое, – согласилась Валент, после того как принюхалась. Катарина же ответила ей раздраженным взглядом. Бесцеремонность и вопиющая грубость были одной из основных черт характера девушки. Решив, что момент подходящий, мистик решила затронуть интересующую тему:

– Не думала, что именно ты согласишься передать собственную кровь дьюрару.

– Идея принадлежала Клесс, – выпалила девушка, но тут же опомнилась и прикрыла рот ладонью. Пожиратель собиралась хранить это в тайне.

– Хм? А ей-то это зачем? – удивилась женщина. – Не замечала я за ней признаков добродетели…

– Добродетели? – опасно сверкнули глаза Клесс, поменявшейся местами с Валент. – Позволь уяснить, мистик, доброта тут не при чем, как в случае с тобой и юношей. Ты ухаживаешь за ним, руководствуясь лишь эгоистичными чувствами. Я же вернула долг дьюрару за плащ и мазь, ускорившую заживление ран Валент. Не хочу, чтобы она осталась кому-либо должной.

– Ты упоминала что-то обо мне? – переспросила Катарина с ноткой угрозы в голосе.

Но на сей раз Клесс не удостоила ее ответом. Она просто передала управление телом девушке-наемнице. Валент, по-видимому, тоже не совсем поняла, о чем говорилось. Она с подозрением оглянулась на Катарину, но промолчала. Это не ее дело, в конце-то концов, а вот про упомянутые соседкой по телу плащ и мазь стоило расспросить на досуге.