(Не)курортный роман

Каролина Шторм

(Не)курортный роман

Глава первая

Максим Андреев, электрик по образованию и машинист-романтик по собственному убеждению, стоял на самой высокой ступени перекладины и пытался вкрутить лампочку освещения на фонарный столб, когда в левом нижнем кармане робы завибрировал телефон.

– Очень вовремя!

Чертыхнувшись и едва не потеряв равновесие, Максим, осторожно переложив лампочку в свободный карман (благо на робе их было достаточно), потянулся за телефоном.

В рабочее время ему никто не звонил, кроме всего двух людей – его начальника, который периодически нарушал его планы новыми идеями и проектами, и любимой мамочки, которая нарушала планы Макса просто так, от нечего делать. В обоих случаях он не мог не ответить. Начальник при игноре становился суров и подозрителен, начинал задавать много вопросов, а в затем мог запросто урезать премиальные. И, поскольку Макс искусством ведения диалога владел так себе, доказать начальнику свою невиновность редко когда удавалось.

С мамой происходило почти то же самое. Если любимый сын не отвечал тут же, сию минуту, мама сразу начинала подозревать неладное. А это было чревато определёнными последствиями: от повышения давления в сосудах до вызова такси с целью добраться до непослушного дитя и отчитать его за невнимательное отношение к матери. А его родная деревня находилась, между прочим, в ста километрах от города, куда Макс давно перебрался на постоянное жительство. Но остановить жаждущую справедливости маму было крайне трудно.

Макс не любил истерики и нравоучения, а потому избрал для себя правило – периодически отвечать на звонки матери и довольно спокойным, миролюбивым тоном объяснять ей, что сейчас он занят на работе, но, как только освободится, то обязательно ей перезвонит. Собственно, так он и собирался поступить в этот раз.

– Алло, мама? Как ты там? – держаться за перекладину одной рукой было неудобно, но Макс старался сохранять равновесие – физическое и душевное. В разговоре с мамой это всегда пригодится.

– Сынок! Ты сейчас дома?

– Нет, я на работе. Мне нужно успеть выполнить задание до вечера, – сказал Макс тоном, не терпящим задержки.

Мама, как будто не слыша его последней фразы, продолжила:

– Максим, мне нужна твоя помощь. Вернее, нам всем.

Всем – это означало многочисленной семье Макса, в состав которой входили: отец Иван Петрович, мать Елена Аркадьевна, старшая сестра Наталья, младшая сестра Алевтина, а также дядя с тётей, живущие неподалёку и периодически гостившие у них, и ещё несколько соседей с улицы. Деревня, в которой родился и долгое время жил Макс, была крохотная, жителей в ней всего несколько десятков, и каждый не только знал друг друга в лицо, но и даже был осведомлён о таких подробностях личной жизни своего соседа, о которых сам он порой не задумывался. Так, Макса за его двадцать с небольшим лет успели несколько раз женить, развести и пару раз даже похоронить. Потому, окончив техникум и получив специальность, Макс решил уехать в город, где можно было бы затеряться среди тысяч таких же людей, как и он, и спокойно жить, не боясь, что в соседнем доме о нём будут слагать легенды, не всегда поднимающие его статус в обществе.

Однако маме понадобилась помощь. Необходимо узнать подробности.

– Что случилось? – поинтересовался Макс.

– А ты разве не знаешь? – удивилась Елена Аркадьевна. – Майские праздники на носу. Пора картошку сажать!

Макс чуть телефон не выронил.

– Какую картошку, мама?

– Обыкновенную. Синеглазку. И белую можно. Отец здоровенный мешок прикупил на рынке. Картошка крупная, хорошая! А дядь Петя целую тачку навоза притащил. Посадим, удобрим картошечку нашу, как следует, и можно всё лето поливать да сорняки убирать. Чтоб выросла как надо! Чтоб на весь год хватило! Соседям ещё дадим и Людочке с Антошкой отправим. Картошка – это ведь второй хлеб.

Рассуждать про картошку, неловко балансируя на высоте, Максу хотелось меньше всего.

– Мама, – осторожно спросил он, – а вам обязательно, чтобы я присутствовал при посадке? Вас ведь и так много. А у меня ещё куча заданий на работе. Хотел как раз на майские их все выполнить. Может, в следующие выходные?

На самом деле Максу хотелось провести эти праздничные дни с пользой – отметить с друзьями в каком-нибудь шумном, увеселительном заведении за кружкой пива (и не одной), набравшись храбрости спеть пару песен в караоке, а под занавес поглазеть на танцующих гоу-гоу полуголых девиц. Парень был одинок, постоянной девушки не имел. Так хоть глаз порадуется. Но маму это мало волновало. Точнее, она даже думать об этом не могла.

– В следующие выходные нельзя, – строгим голосом бывшей воспитательницы детского сада сказала Елена Аркадьевна. – Не положено. По традиции сажаем первого мая. Ты, что, забыл?

Каждый год одно и то же. Традиция – это святое. Особенно, в семье Андреевых. И нарушать её осмелится разве что безумный.

– Сколько у вас рабочих рук? – спросил Макс, всё ещё надеясь, что, может быть, без него справятся.

– Ты и дядя Петя.

– А что с отцом?

– Да он ногу повредил. Лазил на крышу сарая, хотел что-то подправить. А шифер взял и поехал. Отец вместе с ним. Хорошо, приземлился мягко, на траву. Но нога болит. Ушиб он её, наступить больно.

– К фельдшеру обращались?

– Позвали сразу. Он немного пьян был. Валька Парамонов, ты ж знаешь его! Любит это дело.

Валька Парамонов – бывший Максов приятель. Когда-то вместе в спортивную секцию ходили, потом Валька запил. Но каким-то чудом сумел в медицинское училище поступить. Окончил его и в деревню родную вернулся. Там как раз фельдшерско-акушерский пункт открыли, вот Валька там и устроился. Один он такой был на всю деревню. Если не пил, то соображал малость. Ну, а если был в «ударе», добиться от него чего-либо было сложно. Мог часами валяться в своём сарае, напрочь позабыв про рабочее место. Прогнать бы его оттуда, только работать больше некому. В такую глушь вряд ли кто по доброй воле захочет ехать.

– Так что, сыночек, придётся тебе приезжать, – сделала вывод мать. – Нам рабочих рук не хватает. Я могу, конечно, за лопату взяться, но надолго меня не хватит. Давление подскочит, потом не продохну.

– Ладно уж, сам справлюсь. Не хватало ещё, чтобы ты вместо меня землю копала.

– Вот молодец, Максим! – обрадовалась Елена Аркадьевна. – Какого хорошего сыночка я воспитала!.. Ждём тебя в эту субботу. Приезжай!

– Хорошо, мама, – буркнул Макс.

Дождавшись, пока она сбросит вызов, и убрав после этого телефон обратно в карман, Максим закончил своё дело. Вкрутил лампочку и, спустившись, наконец, на землю, с тоской огляделся вокруг.

«Эх, мама… Пропадает моя молодость!.. Будь она неладна ваша картошка!..»

* * *

Начальник вручил ему конверт с премиальными, довольно ухмыляясь.

– Поздравляю. Честно заслужил.

– Спасибо, Антон Петрович, – скромно поблагодарил Макс.

– Ну, как праздники провести думаешь? Небось, с друзьями рванёшь куда-нибудь на природу? Или по клубам местным пробежишься?

– На природу. Угадали.

– Тоже хорошее дело, – похвалил начальник. – Отдых на природе весьма полезен для здоровья. Я тоже люблю куда-нибудь в лесочек съездить, порыбачить там, костерок замутить, шашлычок-машлычок… В палатке переночевать…

– Клещей нахватать, – добавил Макс.

– А ты, я смотрю, не романтик, – скептически заметил Антон Петрович. – Эх, нет у нынешней молодежи никакого восторга в душе. То ли дело в наше время!..

После таких слов начальник Максима обычно пускался в долгие рассуждения об ущербности молодого поколения. Макс знал его высказывания почти наизусть и всегда стоически выдерживал очередную исповедь, не возражая при этом никоим образом. Зачем, если всё равно будешь не прав?

Спустя минут двадцать Макс вышел на улицу, спрятав заветный конверт в карман спортивного трико. Вдохнул запыленного воздуха. За несколько лет жизни в городе он успел привыкнуть ко всему – и к шуму проезжающих часто машин, и к запаху бензина, и к дорожной пыли. Город его не пугал своей грязью. Наоборот, здесь Макс чувствовал себя спокойнее, чем в родной деревне. Среди множества лиц, снующих туда и обратно, он был таким же, как и все. И его это вполне устраивало.

Позднее апрельское солнце светило ярко. Макс поднял голову вверх, поднёс руку к глазам. Хорошо же! Пейзажи, правда, не очень живописные. То ли дело в его родной Григоровке! Там, наверное, вовсю сирень цветёт. И примула разных сортов, что у матери в саду под каждым деревом. На озеро должны вернуться утки, если их никто не пострелял. А то находятся умельцы каждый год. Из соседних районов приезжают. Но свои-то, григоровские их быстро научат, как вести себя в деревне надо. Встретят и тут же проводят. Не любят у них незваных гостей.

А Макс – он местный. И потому ему в родной деревне каждый рад.

– Была – не была! – решил Макс. – Еду домой. Может, кого из друзей школьных увижу. Закаты вместе проводим и рассветы встретим. Они у озера особенно хороши.

И уже в приподнятом настроении он пошёл пешком в своё общежитие собирать вещи.

Глава вторая

В комнате, которую он снимал в общежитии, было светло и тепло. Если не считать того, что в коридоре лампочки периодически кто-то выкручивал. Приходилось Максу с работы брать.

Взаймы.

Так он, во всяком случае, сам себе объяснял.

А что такого? Каждый с работы что-то тащит. Отец всегда говорил: «Если плохо лежит – бери. Пригодится». Вот Макс и брал. Нечасто, а то совесть замучает.

Зато во всём другом был стеснительным. Перед начальником помалкивал, спорить не любил. С напарниками в конфликт не вступал. Дело своё делал и был таков.

Общежитие его находилось недалеко от работы. Чтоб пешим много не ходить. Макс вообще-то был не очень лёгок на подъём. В деревне – да, приходилось много двигаться. Мать разбудит в пять утра – скотину в поле выгонять. Вернулся – зерна курам насыпь и воды налей. Собаку покорми. А дальше ещё больше дел.

Но это всё было, когда он в школе учился. Потом уехал в город, и его обязанности пришлось сёстрам разделить между собой. А Максим стал в новой комнате обживаться.

Батареи он заменил совсем недавно, поставил новые пластиковые окна. Со следующей зарплаты собирался делать дверь. В скором будущем намеревался выкупить эту комнату, а заодно и часть секции с санузлом. Деньги с зарплаты распределял чётко: две трети оставлял себе, одну – на ежедневные расходы, другую – на ремонт; а оставшуюся одну треть отправлял родителям. В деревню ездил по необходимости, и чаще всего это было связано с помощью по хозяйству. Родители оба пенсионеры, плюс с ними ещё две дочери живут. Старшая Наталья несколько лет назад вышла замуж, ребёнка родила. Потом развелась. Муж её бывший уехал куда-то на север и там пропал. Младшая Алевтина училась в школе в пятом классе. Макс любил и родителей и обеих сестёр, старался по возможности им помогать и всячески поддерживать.

У самого личная жизнь не складывалась. Была одна девушка, с которой встречался ещё в школьные годы. Потом Макс в армию ушёл, а она, как водится, осталась и ждать пообещала. Не уточнила только срок, сколько она ждать готова. А когда Макс через год вернулся, то застал свою благоверную в объятиях другого, своего же бывшего соседа по парте. Разборок Макс не любил, предпочитал отмалчиваться и держаться в стороне. По натуре застенчивый, он первым никогда не лез в драку, и отношения выяснял не кулаками, а словами. Только если его вынуждали… Тогда Макс защищался. Был он не столько крепкого сложения, сколько упрямого характера. И это порой придавало силы его кулакам, бьющим без промаха точно в цель. Его сложно было вывести из себя, но если кому-то удавалось, остановить Макса потом уже было невозможно.

Пока учился в техникуме, познакомился с другими девчонками. Но ни с одной не сложились отношения. То ли девчонки были слишком требовательные, то ли Макс слишком прост, но, пообщавшись с ним немного, они уходили на сторону. Макс сначала огорчался, потом привык. Да и отец всегда говорил: «Сын, придет и твоё время. Встретишь девушку, хорошую, порядочную, влюбишься в неё, а она – в тебя. И всё у вас сладится».

Макс и верил и сомневался одновременно.

– Девушки сейчас не те, отец, что в твои времена. Им подавай богатых принцев на дорогих автомобилях с квартирой трёхкомнатой, не меньше. А что я?

– А что ты? – отец сразу приосанивался. Рубашку залатанную на груди расправлял. – Ты – как я. У Андреевых в роду все мужчины видные. И ты ничем не хуже других. Курить бы только бросил. Дымишь, блин, как паровоз!.. А так – парень ты очень даже!.. Не веришь? Спроси у своей матери.

Макс улыбался в ответ. Какая хорошая мать своего сына не похвалит? А уж Елена Аркадьевна за своих детей – горой! И пусть кто попробует не так взглянуть, не то слово вслух произнести. Воспитатели детского сада они же как военачальники. У них всё воспитание на трёх китах держится: строгость, дисциплина, подчинение. И только так.

Елену Аркадьевну потому в Григоровке все уважали. Она не одно поколение детей и родителей вырастила. До сих пор все помнят её уроки. И дом Андреевых на почве этого стороной обходят.

Но если попадётся кто на глаза – …

Просто так не отпустят.

Гостеприимные очень.

* * *

Из вещей с собой в деревню Макс взял по минимуму. Там всего было вдоволь. Встав рано утром, чтоб не опоздать на первый автобус, он отправился пешком на автовокзал. Погода обещала быть хорошей, дождей на неделе не передавали. Самое время для посадки урожая.

Местами покрытый ржавчиной ПАЗик, исполнив крутой поворот и чуть было не отдавив ноги стоящим на остановке потенциальным пассажирам, остановился и сразу заглох. Раздался скрип – это широко распахнулась водительская дверь. И тут же захлопнулась, шлепнув по спине высокого мужчину, одетого в серую бейсболку, такого же цвета майку и синее трико. Мужчина громко выругался, потёр ушибленное место. А потом заковылял в сторону. Подальше от автобуса.

– Куда же вы, водитель? – понеслись ему вслед возмущённые голоса. – У нас посадка. Все с билетами.

– А у меня тоже посадка, – бросил он, едва обернувшись. – В деревне на огороде.

Вот, подумал Максим, человек тоже об урожае будущем печётся.

А потенциальные пассажиры продолжали кричать водителю:

– Так вы нас до Григоровки довезите и отправляйтесь в свою деревню. Что там у вас?

– Отвезу, – буркнул он. – Дайте хоть воды глотнуть, – и направился к ближайшему ларьку.

Прошло минут пятнадцать, прежде чем он вернулся, открыл двери и стал запускать пассажиров по одному. Кто-то из них пытался выразить своё недовольство тому, что опаздывает. Но водитель внимания не обращал. И Макс знал, что такое не в первый раз случается. Подумаешь, чуть задержались. Могут и в пути внеплановую остановку сделать. И неизвестно, сколько ждать придётся.

А однажды был случай. Ехал Максим, как обычно, в Григоровку. Так водителю кто-то по телефону позвонил и срочно попросил в Орловку завернуть. А Орловка эта совсем в другой стороне. Пассажиры само собой возмущаться стали. И тогда водитель им спокойно объяснил: если кто недоволен, может прямо сейчас сойти и пешком отправляться.

– А деньги как же? Деньги за проезд уплочены.

– А у меня в накладных ничего такого нет, – шурша бумажками, ответил водитель. – Если же кто спросит, скажу: пассажир сам пожелал сойти. И кто что докажет, а?

Беспредел? Он самый.

Только всё дело в том, что в Григоровку никто ехать не хочет. Дорога там плохая, вся разбитая. Одни ухабы да выбоины.

Ещё был случай. Колесо по дороге потеряли. Во время движения оно взяло и отвалилось. Покатилось в сторону обочины. Пассажиры заохали, закричали. Водитель сказал: «Не бойтесь, прорвёмся!»

И прорвались. Чуть в овраг не улетели. Хорошо, вовремя затормозить удалось.

В общем, к приключениям в дороге Максиму было не привыкать. Поэтому он совершенно спокойно дождался возвращения водителя и вместе со всеми (но в порядке очереди) стал влезать в автобус. И тут он обратил внимание на двух молоденьких симпатичных девушек, которые вошли в салон за ним и сели сразу за водительским креслом – против движения. Одна из девушек была белокурая, с модной стрижкой и очень лукавым взглядом. Выглядела она ухоженно. Ногти наращенные, брови накрашенные, причём так ярко, что Макс, приглядевшись, даже испугался. «Зачем ей такие чёрные нужны? Свои-то, небось, русые».

В общем, она ему не особо понравилась.

Зато другая была, по его мнению, хорошенькой. Волосы длинные, убраны в хвост, лицо простое, светлое, без единого следа косметики. Глаза… то ли карие, то ли жёлтые… Непонятный какой-то оттенок. Что-то вроде заварного чая, только не густого, не насыщенного. Она бросила на него короткий взгляд и тут же отвернулась к окну. А Макс продолжал смотреть. И краем уха услышал, как светловолосая сказала своей подруге: «Кажется, этот парень глядит в нашу сторону. Как думаешь, кто ему больше понравился?»

– Ты, конечно, – не раздумывая, ответила девушка с длинными волосами. – Что тут гадать? Никого не упустишь.

– Да, только он не совсем в моём вкусе, – ответила светловолосая. – Не очень высок и, вообще, полноват. Да и лысина у него пробивается.

«Это не лысина! – захотелось крикнуть Максу. – Это меня неправильно постригли».

Но он промолчал и тоже, как и девушка с длинными волосами, отвернулся к окну.

– Молодой человек, – услышал он сбоку, – а вы не поставите к себе в ноги мою сумку? А то на проходе неудобно.

Маленькая старушка, не дожидаясь ответа, вручила ему сначала один узелок, затем второй, третий. Ещё и пару авосек сверху добавила. Макс от удивления даже рот открыл.

– Вы же просили сумку в ноги поставить?

– А-а, сумка, – старушка плюхнулась с ним рядом на сиденье. – Сумку я и сама подержу. Вы только за добром моим присмотрите. А я пока подремлю часок, – закрыла глаза и через несколько секунд захрапела.

Девчонки, услышав это, прыснули со смеху. Светловолосая толкнула локтем свою подругу, и та, посмотрев на Макса, поймала его взгляд. Так несколько секунд они, не мигая, смотрели друг на друга.

«А глаза-то у неё… ничего такие», – подумал Макс и невольно улыбнулся. – Приятно в них смотреть».

Пожалуй, ради этого можно и старушку с авоськами потерпеть, решил он. Ехать-то всего полтора – два часа.

Глава третья

Оказалось – всё не так просто, как предполагал Максим. Первую треть пути они проехали легко. А где-то через полчаса, когда свернули на просёлочную дорогу, начались любимые всеми ухабы, и автобус замедлил ход.

– Когда же, наконец, отремонтируют? – переговаривались между собой пассажиры. – Сто лет здесь ездим, никаких изменений. Ямы только всё больше становятся.

– Да никому мы не нужны! – громко заявил сморщенный дедок в рубашке навыпуск, которая едва ли не до колен ему достигала. – Ещё с осени обещали ремонтом заняться. Бюджет на это выделили. И что толку? Всё, черти, разворовали!.. Ни шиша не осталось. А дорога как была разбитая, так и до сих пор. Скоро по ней никто добровольно ездить не захочет.

И словно в подтверждение его слов автобус подпрыгнул, встряхнув пассажиров. Бабушка с сумкой и авоськами упала Максу на руки. Еле он успел её подхватить, чтоб головой о стекло не ударилась.

– Поспишь тут в такой поездке, – проворчала она. – Без головы останешься.

– Хоть бы уже щебёнкой посыпали! Всё лучше, чем по кочкам прыгать, – высказался кто-то.

– Ага, а потом эта щебенка столько пыли поднимет, что дороги вообще не будет видно.

Макс молчал. Он знал: всегда найдутся те, кто недоволен всем. Главное – это не встревать в спор. Иначе сам виноватым окажешься. Тем более, каждая поездка в Григоровку проходила примерно одинаково. Ничего нового, ничего удивительного.

А вот девчонки, что сидели впереди него, то возмущались, то хохотали. И для них это, явно, было приключением. Поэтому смотрели во все глаза и слушали каждого, кто говорил. А когда автобус подпрыгнул в очередной раз, стукнулись лбами друг о друга и рассмеялись.

– Так можно и в окно выскочить! – сказала светловолосая. – Интересно, долго нам ещё так ехать? Лид, как думаешь?

– В прошлый раз ехали на машине, было спокойнее, – ответила та, что с длинными волосами.

И так, её зовут Лида. Макс чутко ловил каждое её слово. Она то и дело поправляла свои волосы, убирала их за уши. Тёмно-русые от природы, они отливали густым каштаном. Вероятно, она их красила.

Прошло ещё полчаса мучительной тряски, и автобус остановился.

– Всё, дальше не поеду, – объявил водитель. – Мотор заглох. Завести не удастся. Придётся вызывать подмогу.

– А как же мы? – стали возмущаться пассажиры. – Мы ведь ещё не доехали.

– Либо ждите вместе со мной, либо добирайтесь своим ходом. До Григоровки всего километров двадцать осталось.

– Ничего себе «всего»! – раздались в ответ возгласы. – Сам попробуй столько пройти! Ещё и с багажом впридачу!

– Не могу я. У меня мотор заглох, – повторил водитель и, открыв дверь кабины, вылез наружу. Достал из кармана телефон, набрал нужный номер.

Макс полез следом. Дождался, когда водитель закончит разговор, и подошёл к нему.

– Что, шеф, может, помочь чем?

– Да нет, спасибо. Я уже вызвал подкрепление. Сейчас мой знакомый водитель приедет. Вместе что-нибудь сообразим. А ты сам откуда? Из Григоровки?

– Из неё.

– Ну, тут, в общем, недалеко. По прямой дорога идёт. Машин только встречных много – запылят.

– Ничего, – махнул рукой Макс. – Мне не привыкать пыль глотать. В городе её ещё больше.

– А ты в Григоровку как – в гости? – поинтересовался водитель, закуривая папиросу. Он и Максу предложил. Тот отказался.

– Я такие не курю.

– А зря. Гораздо лучше этих ваших сигарет. Придумали ещё с фильтром! Я вот раньше самокрутки курил – и ничего! А сейчас ни в одном ларьке нормальных папирос не достанешь, – пожаловался водитель. – Так ты не ответил: сам из Григоровки будешь?

– Оттуда я родом. Только уже лет пять как в город переехал. Сначала учился, потом работать стал.

– Не жалеешь? – водитель прищурился, выпуская дым. – В городе, конечно, полно всяких развлечений. Но в деревне как-то спокойнее.

– Не знаю. Я себя в городе спокойно чувствую.

– Ну, это до поры до времени, – деловито произнёс водитель. – Я сам пожил в городе и теперь обратно не хочу. В деревне оно как-то… просторнее!

– Спорить не буду, – Макс остался верен себе.

Когда они докурили, он протянул водителю руку на прощание. Тот крепко её пожал, пожелал Максу удачи и снова полез в кабину. Макс заметил, что некоторые пассажиры решили остаться в автобусе и ждать, как выразился водитель, «подкрепления». Но были и те, кто, вслед за Максом, решили отправиться пешком.

– Эй, парень! – окликнули его. Макс обернулся и увидел тех самых двух девчонок. – Ты до Григоровки идёшь? – это спрашивала светловолосая, имени которой он всё ещё не знал. Лида молчала и не глядела в его сторону. Стеснялась.

– Да, иду, – Макс не сразу сообразил, что надо ответить. Засмотрелся.

– Может, и нас доведёшь? – поинтересовалась светловолосая. – А то мы в этих краях редко бываем, заблудиться можем.

– Да здесь всё по прямой, – неуверенно сказал Макс. Не привык он с девушками свободно разговаривать.

– Так, всё ясно, – светловолосая отвернулась к подруге. – Пойдём, Лид. Зря мы к нему обратились. С таким каши не сваришь.

– Стойте! – Макс спохватился. – Извините, девушки. Я просто не сразу понял… Конечно, я доведу вас, куда нужно.

Он смущённо глядел то на одну, то на другую. Светловолосая тут же расцвела, заулыбалась. А Лида по-прежнему не смотрела на него.

– Ну, что ж, – светловолосая протянула Максу руку, – будем знакомы. Я – Света. Приехала к бабушке в гости на майские праздники. А это моя подруга Лида. У неё родители в деревню недавно переехали. А так мы учимся вместе в институте. Вот и решили на майские праздники приехать. Родственников навестить.

– Не просто навестить, а картошку посадить, – добавила Лида.

Макс просиял.

– Тогда нам точно по пути! Картошка – это святое.

– А тебя самого как зовут? – поинтересовалась Света.

– Максим.

– Ну, вот и познакомились. А теперь ты нас до Григоровки доведёшь?

– Конечно, – заметив чуть поодаль чемоданы, Макс спросил. – Ваши?

– Да. Но они совсем не тяжёлые! – Света взяла один за ручку, подтащила ближе. – Донесёшь.

– Я донесу?

Макс, конечно, считал себя очень услужливым. Но и чемоданы выглядели довольно внушительно. Впрочем,… чего не сделаешь ради благосклонности двух симпатичных девушек.

– Молодой человек! – услышал окрик сзади. – Меня подождите!