Хроники Арли. Книга 3. Я – инквизитор

– Вас бросил муж? – на автомате спросил я и тут же пожалел об этом.

– В самый неподходящий момент отправился на небеса! – она раздраженно дернула подбородком. – Как он посмел! Кто теперь будет…

Баронесса осеклась и настороженно на меня посмотрела. Она так быстро говорила, что я едва успевал прислушиваться к своим ощущениям.

– То есть магистр Макгон, или как вы его называете, граф Корбут, заплатил вам за то, чтобы девочка по имени Гвенаел жила с вами?

– Со мной?! Ну уж нет! Я поселила ее в своем поместье. В моем доме этой замарашке нечего делать! А если слуги увидят? А гости?! Да я со стыда сгорю, если узнают, что она живет в моем доме!

Становится все интереснее. С какой стати магистру скрывать ребенка?

– Вы не знаете, это его ребенок?

– Конечно, нет! Она совершенно на него не похожа, – баронесса снова поморщилась. – Вы бы видели ее! Грязная замарашка. Моей горничной пришлось целый день оттирать ей коленки! А руки! У детей графа не может быть таких рук!

Чем дольше мы беседовали, тем больше я убеждался, что эта женщина тут ни при чем.

– Зачем же вы встречались каждую неделю?

– Он передавал мне деньги, – она пожала плечами. – Скупердяй, мог бы платить гораздо больше! Если бы не нужда, я ни за что на свете не согласилась бы на такое.

Она отвернулась с независимым видом.

– Может быть, вам известно, от кого мог ее прятать магистр?

Баронесса покачала рукой в перчатке и пальчиком указала на священника.

– Конечно от него!

– В смысле?! – не понял я. – Каким боком тут замешан брат Гергий?

– Ну не конкретно он, – подосадовала баронесса моей несообразительности. – От церкви вообще. Он терпеть не мог инквизицию. Называл дармоедами и кровопийцами.

Помощник епископа Фиодора сделался белым, а затем пунцовым, но под моим взглядом смолчал.

– А почему он ее прятал? Может, вы и это знаете?

– Этот ваш магистр, – сказала она, хихикнув, – был не очень-то горазд скрывать тайны.

– Да что вы говорите?

– Да! – она положила руку поверх моей ладони и доверительно произнесла: – Я слышала, как он разговаривал с каким-то человеком, одетым в кожаный плащ, и несколько раз произнес: «Это точно она! Ты бы видел ее мощь! Спустя две тысячи лет она, наконец, вернулась!»

Глава 35

– Сидите здесь! – рявкнул брат Гергий, когда его люди в мгновение ока удалили баронессу из кабинета.

Сам «Голос» епископа не счел нужным даже вежливости ради пробормотать слова извинения, испарившись следом за ней. Брат Гергий оказался явно в курсе происходящего, и к словам женщины отнесся с наивысшей степенью серьезности. А как после они забегали!

– Командир, я что-то не понимаю, – начал было Оррик, поднимаясь с кушетки, но я так на него зыркнул, что бывший инквизитор со стуком захлопнул рот.

– Вот и помалкивай! – цыкнул на него для острастки эльф. – Нашел место для разговоров.

Оррик одарил его «бешеным» взглядом, но промолчал, понимая его правоту. Так мы просидели еще полчаса, но о нас словно забыли. Впрочем, в обратном я убедился, стоило только приоткрыть двери: мне в лицо дохнул перегаром какой-то детина в форме королевской стражи – в легком панцире и с алебардой. Ни одного монаха поблизости не наблюдалось. Какая-то хилая охрана, но нам за глаза пока хватало и этой.

– Куда собрался?! – ощерился наш сторож и для острастки потряс оружием. – Не велено!

– Кем и что не велено? – на всякий случай уточнил я.

Стражник наморщил лоб и попытался сформулировать ответ, но, видимо, последствия недавнего возлияния не очень хорошо влияли на его когнитивные способности.

– Не велено и все! – рявкнул он, обрубая дальнейшую дискуссию.

Чуть поодаль, в коридоре, переминались его четверо коллег, которые, по-моему, начинали прислушиваться к нашей беседе, и я вынужден был прикрыть створку – во избежание усиления приступа любознательности.

– Не выйти, – развел руками я.

Валена сделала слабую попытку облокотиться на Оррика, но опять неудачно повернулась и охнула.

– Вы в порядке? – спросил Аридил.

– Немного устала, – девушка улыбнулась в ответ, а инквизитор недовольно зыркнул на принца. С некоторых пор он очень ревностно относился по отношению к волшебнице, над которой, похоже, принял решение взять шефство. Причем, ничьим мнением (в том числе и Валены) он не интересовался.

– За собой смотри, – буркнул тот, зыркнув в ответ. – Чего делать будем? Командир, ты же слышал?

– А ты как думаешь? – немного устало спросил я. – Конечно, слышал.

– Это что же получается, выходит вас ДВОЕ? – яростно прошептал Оррик.

Мои спутники ощутимо вздрогнули, переглянулись и уставились на меня. Я их прекрасно понимал. Тут и одного много.

– Не думаю, что все настолько плохо, – ответил я вполголоса и взглянул на эльфа.

– Никого не чувствую, – ответил он, правильно интерпретировав мой вопросительный взгляд. – Только тот, что за дверью.

На всякий случай я поманил всех рукой – береженого бог бережет. Дальше мы говорили склонившись друг к другу.

– Макгон определенно ошибся. Помните, я рассказывал о дочери князя темных эльфов? В разговоре она упоминала, что магистр с ее отцом имел достаточно активную переписку. Они обменивались слухами и вообще поддерживали контакт. Видимо, вдвоем они занимались поисками мой новой реинкарнации. К сожалению, подробностей нам теперь никто не расскажет – один мертв, другой не сильно от него отличается. Но в письме присутствовали слова: «Я нашел ее, приходите…». В тот день я решил, что речь идет о книге или о рукописи, ведь недаром он все время просиживал в библиотеке. Теперь, я думаю, речь шла о девочке. Магистр хотел рассказать князю о ребенке. Ну, или тот, кто писал письмо, решил сделать так, чтобы эльф подумал именно об этом. Вряд ли князь отправился ночью во дворец просто ради того, чтобы полистать доисторические бумажки. Для личного присутствия фигуры такого масштаба и веса требуется очень серьезный повод.

– Но ты говорил, что в итоге магистр не посылал письмо, хотя подпись и была подлинной, – заметил Аридил.

Что-то меня зацепило в словах эльфа.

– Подпись, – пробормотал я. – Подпись, подпись. Макгон тогда признался: «Печать и подпись – его», и он не обманывал. Однако он не утверждал, что само письмо – его рук дело.

– Значит, действительно кто-то написал это письмо за него. Этот кто-то знал про девочку и был уверен, что князь темных обязательно придет на встречу, – слабым голосом проговорила Валена.

– Откуда же у злоумышленников оказалась печать и подпись магистра?

– Загадка, – хмыкнул я. – Печать – я еще могу понять, но подпись?

Валена обвела нас всех взглядом и, зардевшись, обняла Оррика за шею. Бывший инквизитор даже испариной покрылся от удовольствия. Она тихо кашлянула и сказала:

– Мой папенька на всякий случай всегда держал несколько пустых писем с печатью и своей подписью. Чтобы мы могли отправить послание, если он будет отсутствовать.

– Вот, значит, как, – протянул я. – Полагаю, это вполне возможно. Выходит, его предусмотрительность его же и сгубила.

– Только зачем эльфу понадобилось убивать магистра? – спросил Оррик. – Ведь он шел посмотреть на девочку.

– Наверное, он решил забрать ее, когда узнал, кем она может быть? – предположила Валена.

– Не сходится, – я покачал головой. – Он и так знал, кем она может быть. И если продолжить твою мысль, он бы убил Макгона, а не стал дожидаться, когда прихлопнут его самого.

Тут я остановился, как вкопанный, вспомнив, наконец, о своей догадке.

– А вы знаете, я думаю, мы все еще можем кое-у-кого это узнать.

– У кого? – хмыкнул Оррик и поморщился. – Ты про капитана? Поди его сейчас сыщи. Он небось и нос показать боится. Его же все ищут. Да и нас отсюда никто не выпустит.

Аридил тоже на меня посмотрел, явно заинтригованный, но строить версии пока не спешил.

– Помните, брат Гергий рассказал, что его люди, наблюдая за де Бри, заметили, как тот переглянулся с одним человеком. Что-то мне подсказывает, что это может быть неспроста.

Эльф поднял взгляд, пытаясь вспомнить ту часть беседы и, судя по искре в его глазах, он тоже догадался:

– Рыжие усы!

– Рыжие усы есть у барона Гарига! – ухмыльнулся я. – Вот с кем я бы поболтал по душам.

Ввиду последних открытий нам срочно требовалось покинуть это уже довольно негостеприимное место. Вряд ли барон окажет нам честь и явится во дворец, чтобы открыто поговорить по душам. А значит, Магомет должен пойти к горе.

Я снова выглянул в коридор. Сцена несколько поменялась, и теперь наш сторож подпирал стену в одиночку. Он изо всех сил вцепился в древко алебарды и пытался опереться на нее головой. При этом стражник периодически морщился, и на лице человека проступало страдальческое выражение – настоящий бодун в самом жестком его проявлении. Мне даже стало жалко страдальца, тем более что, если наши планы осуществятся, дядьку ждет еще более кошмарная головная боль, но уже вполне техногенного характера – побег заключенных обычно для тюремщиков безболезненно не проходит.

– Эй, господин! – позвал я, с удовольствием убеждаясь, что, кроме вышеозначенного персонажа, в коридоре никого больше нет. Видимо, брат Гергий на этот раз проявил несвойственное для него легкомыслие, ну или просто очень сильно торопился и отдал приказ не кому-то из инквизиции, а первому попавшемуся, кто формально отвечал за порядок во дворце. Что из этого вышло, стояло теперь у стены с подгибающимися коленями.

Стражник наконец сфокусировал на мне тяжелый взгляд и долго пытался сообразить, чего же от него хотят. Наконец нейроны несчастного сошлись в пучок, и он выдал:

– Чего тебе? – после он поморщился, и, нахмурившись, добавил: – Сбежать захотел?!

«Так я тебе и сказал».

– Что вы! – замахал я руками. – Просто стало жалко такого бравого воина! У нас вино пропадает, а я вижу, как тут мучается человек. Меня зовут Иан, а вас?

При слове «вино» стражник сделал стойку, и даже взгляд у него слегка просветлел, но тут же его лицо стало похоже на высохшую сливу.

– Бейтон я, – он вздохнул.

– Так вам принести? – простодушно спросил я.

– Я на посту! – возмутился он, пытаясь проглотить вставший вдруг поперек горла язык. – Ты меня не обманешь!

– С чего бы мне вас обманывать, господин Бейтон, – в свою очередь с негодованием ответил я. – Ну, не хотите, как хотите!

Мне пришлось снизить скорость движений до черепашьей, чтобы стражник успел всунуть конец алебарды в закрывающуюся дверь.

– Эй! – возмущенно воскликнул он. – Я с тобой говорю!

– Да, господин? – я уставился на него с глупой улыбкой.

– Ну, ты, юнец! – прохрипел он. – Не смей исчезать, когда с тобой разговаривает… Я!

– Да, господин, – закивал я. – Что вы хотели?

Коридор был по-прежнему пуст, но скорость мышления стражника начинала выводить из себя – пока он решится на что-нибудь, пройдет целая вечность, и вся моя затея пойдет коту под хвост.

– Мне нельзя пить вино на посту, – Бейтон еще раз озвучил мне прописную истину.

– Так зайдите к нам, тут вас никто не увидит, – подал ему идею я.

Он облизнулся и, прижав древко к плечу, потер ладони об куртку.

– Нельзя, – наконец сказал он. – Если лейтенант увидит, что у двери никого нет, мне не поздоровится.

Надо же, у него еще не совсем съехали набекрень мозги. Но это действительно могло стать проблемой. Впрочем, кое-какие идеи на этот счет у меня были.

– Так вас мой друг подменит, – предложил я.

Особого плана у меня не было, но я, как уже стало привычным, понадеялся на авось. Если завлечь этого обалдуя в кабинет не получится, будет весьма печально. Не при всех же его тут в коридоре бить по темечку. Не исключено, что поднимется шум, как по закону подлости, сбегутся люди, и по-тихому уйти не получится. Ну не убивать же его в самом деле – становиться настоящими преступниками в мои планы совсем не входило.

– Вы пленники! Мне сказали вас охранять!

– Да с какой стати мы пленники? Тебя вообще-то приставили к нам в качестве охраны! Слышал о капитане де Бри?! Так вот он хотел меня убить, и теперь, пока его не поймают, Его Преосвященство, епископ Фиодор, распорядился выделить нам охрану.

Мои объяснения вызвали у Бейтона очередной приступ головной боли, но он честно пытался вникнуть в то, о чем я говорю. Секунд тридцать он пялился на меня, щурясь, как от яркого света, а потом его глаза распахнулись, и челюсть отвисла.

– Капитан де Бри?! – Бейтон даже говорить чище стал на порядок. Его аура побелела, как снег. – Охотится?!

Какая муха его укусила?! Совсем не на такой эффект от своего рассказа я надеялся. Похоже, капитан – легендарная личность, и вставать на его пути ни у кого желания нет. Вон как забегали глаза стражника, он заметно сбледнул с лица, и, по-моему, даже слегка протрезвел.

– Белый паук?!

– Причем здесь паук? – не понял я.

Бейтон несколько секунд смотрел на меня с ужасом, а потом с грехом пополам смог выдавить из себя:

– Капитан де Бри! Его давным-давно так прозвали!

Вот уж чего не знал, того не знал, но прозвище капитану определенно подходит. Не знаю, почему он «белый», но вот «паук» – это точно про него. К несчастью, теперь стражника в кабинет и пряником не заманишь. Он вцепился в свое копье так, будто это его единственная защита от смерти. Глаза бегают, и головой бедолага вертит так быстро, будто хочет одновременно следить за обоими концами коридора. Ну да, так на него сейчас и прыгнет белый паук.

Я прикрыл дверь.

– Ну как?! – Оррик дернул меня за рукав. – Ты его успокоил?!

– Не полностью, – ответил я, неуверенно.

– Что значит «не полностью»?

– Я рассказал нашему доблестному стражу о том, что за нами охотится де Бри, и теперь он решил, что его вот-вот прирежут на посту.

– Тридцать демонов и рога Аида! – проскрежетал Оррик. – Умеешь ты находить подход к людям. Ещё б попросил этого болвана самому себя стукнуть по голове!

Я развел руками и всем видом показал, что раскаиваюсь. Но тут на ум мне пришёл вопрос:

– Ты, кстати, знал, что у де Бри есть прозвище «белый паук»?

– Слышал, – сказал Оррик. – Капитан от него не в восторге.

– Что-то я раньше не замечал, что он внушает такой страх людям.

– Тебе не приходилось быть на стороне его врагов, – хмыкнул бывший инквизитор. – Найдется немного людей, кто не в курсе о его умении сводить счеты.

– Хорошо, что раньше не сказал, – буркнул я. – А то, кто знает, как оно повернулось бы утром.

Мы переглянулись.

– Сейчас-то что делать будем? Этот Бейтон теперь глаз не сомкнет. Может, даже пить бросит, – в последних словах бывшего инквизитора слышался неподдельный страх.

– Убивать стражника – не лучший способ отплатить епископу Фиодору за гостеприимство, – заметил Аридил. – Одно дело сбежать, и совсем другое, – когда между нами кровь.

– Согласен, – вздохнул Оррик. – На глазах у всего дворца ему по башке не дашь.

И тут в полной тишине прозвучал неуверенный голос Валены:

– А что если он просто уснет?

Ничто не придает нам сил, как появившаяся надежда. От дворца до гостиницы мы бежали почти вприпрыжку. Время сжалось стальной пружиной, и я чувствовал, что оно вот-вот начнет свой обратный ход, разрушая все то, что мы пытались сохранить.

– Оррик, нужно выяснить, где нынче обретается наш знакомый. У меня есть идея, как с ним потолковать без свидетелей.

– Хорошо, я узнаю, – кивнул он. – Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, ведь он слуга брата короля.

Рыжие усы, или по-другому, барон Гариг, личный помощник герцога Андера де Гура. Он – единственный, кто мне приходил на ум с такими приметами. Не сомневаюсь, что в Алате найдется достаточное количество владельцев рыжих усов, но вряд ли все они собрались в тот день под крышей маркиза де Кобренэ. Таким образом вполне могло оказаться, что де Бри и барон – знакомы не только в качестве непримиримых врагов, но и связаны общими интересами. Например, в качестве заговорщиков.

Конечно, я все это понимал, как и то, что, возможно, он наш последний шанс.

– Только сам не светись.

– Не учи кота есть мышей, – буркнул он, приглядывая за тем, как Валена уплетает большую тарелку супа.

– Аридил, ты остаешься с ней, – я кивнул на волшебницу. – Приглядишь и будешь на подстраховке.

– Я тоже хочу… – возмутилась Валена, но я не дал ей договорить.

– Для тебя у меня тоже найдется работа, так что пока отдыхай. Ты у нас – секретное оружие.

Валена еще повозмущалась для вида, но, как послушная девочка, осталась под надзором эльфа и Клауса, который клятвенно пообещал накормить ее наваристым бульоном с мясом и от себя лично добавить стаканчик сваренной женой настойки. Я же направился прямиком в твердыню Святого воинства, но успел заметить, как Оррик ушел следом за мной караулить нашего знакомого.

Было уже крепко за полдень, накрапывал дождь, патрули на улице встречались не так уж часто, зато обычный люд присутствовал в неимоверном количестве. Глашатаи на улицах вовсю выкрикивали, что комендантский час отменен, и добропорядочным гражданам можно смело возвращаться к веселью. В пику суетящемуся народу и смеху со всех сторон навстречу мне попадались неулыбчивые монахи иногда по одному человеку, иногда в парах, пристально вглядывающиеся в лица всех встречных. Ну да, так капитан и будет разгуливать без какого-либо прикрытия. Не дурак же он.

А может, вообще все это санкционировано его руководством? Правда, какой в этом смысл? Выстрелить себе в ногу? Но в случае, если предположение все-таки верно, может оказаться, что де Бри из дворца рванул порталом в приемную к своему начальнику, епископу Морру. Тогда меня ждет сюрприз, причем, скорее всего, смертельный. Кто потерпит вмешательство в проводимую спецоперацию?

Оставалось надеяться, что капитан не обладает настолько иезуитским чувством юмора и скрывается где-нибудь по-тихому, не привлекая внимание.

У твердыни светлого воинства столпилось довольно много народу. Монахи не скрывали того, что вооружены до зубов, и поток людей, не сговариваясь, обтекал их по широкой дуге. Квары же стояли небольшими группками по три-пять человек, и над ними висел дымок ктара, листья которого сушили и использовали для изготовления наполнителя курительных трубок. Я пару раз пробовал, но его горечь и вяжущий, как у неспелой хурмы, вкус мне не понравились. А вот местные в Алате во всю его «зажигали».

– Брат Севил, – узнал я одного и махнул ему рукой. – Как тут?

Квар меня явно узнал и изобразил что-то вроде приветственной улыбки.

– Паршиво, – он сплюнул. – Епископы и кардинал со вчерашнего дня не выходят из зала для совещаний.

– Епископы? – удивился я. – Я думал, что Гапп де Морр – единственный.

Монах усмехнулся.

– Думал он. Их сейчас больше десятка, но, как по мне, де Морр – самый толковый.

Надо будет переварить информацию.

– Что-нибудь слышно?

– Все только и говорят про Совет, – ответил он. – Но не ждут от него ничего хорошего. У меня есть знакомый среди «чистых», так вот он мне посоветовал переходить к ним, мол, ничего хорошего меня тут не ждет. Ты что-то про это знаешь?

Во как! Уже и народ начали сманивать, значит, точно Фиодор будет завтра во всеоружии.

– Подождите пока, – сказал я. – Не все так плохо. Кстати, а как там де Бри? Он здесь?

– Капитан Де Бри? – удивился брат Севил. – Не видел его уже несколько дней. Говорили, он во дворце копается в грязном белье магистра.

Я выдохнул про себя – капитана в твердыне нет. Или он не выходил через парадную дверь. Нет, пожалуй, лучше остановиться на первом.

– А ты здесь что делаешь? – брат Севил с подозрением меня оглядел.

– Проводите меня к епископу Морру, лейтенант, у меня для него новости.

– Какие новости? Хорошие или плохие?

– Там видно будет.

– Ну, удачи, – хмыкнул воин. – Там на верху жарко, не попади в оборот.

«Дуракам везет», – подумал я и переступил порог.

– Ты головы лишиться хочешь! – встретило меня добросердечное пожелание, едва я очутился в кабинете епископа Морра.

Сам владелец аппартаментов, как голодный коршун, метался между каменных стен и готов был вцепиться в первого встречного. К несчастью, на пути ему не попался никто другой. «Похоже, я не дурак», – грустно подумалось мне, а вслух я гаркнул:

– Мне для работы своей головы не жаль!

Подействовало! Епископ остановился как вкопанный и долго рассматривал меня мутными от недосыпа глазами. На этот раз в кабинете света оказалось достаточно, и аура Его Преосвященства виднелась, как на ладони. Лучше бы мне никогда не видеть эту ладонь, настолько она оказалась черной.

– Вы там с ума с де Бри посходили?! Что происходит?!

«Не знает», – подумал я то ли с раздражением, то ли с облегчением.

– Де Бри не с нами, – сказал я, мысленно закрывая глаза.

– Что значит не с нами?! Умер? – он ткнул мне в грудь пальцем. – Лучше бы этот негодяй умер!

– Лучше бы умер, – согласился я. – Потому что это он организовал праздничный костер в подвалах дворца.

Епископ резко обернулся и уставился на меня.

– Что ты такое несешь?! – от его крика в кабинете задребезжал витраж на окнах и спустя мгновение вбежали охранники. Исчезли они с точно такой же скоростью, едва заметив, что с епископом все в порядке, а вот им может не поздоровиться. – Де Бри – предатель?!

– А можно чуть потише? – попросил я в перерыве между «фразами» епископа. – Я не в силах вас перекричать.

Тот завернул еще что-то весьма заковыристое и замер у стола, продолжая сверлить меня налитыми кровью глазами. Минуты две мы молчали, но я не смел начинать без его сигнала.

– Говори, – наконец прохрипел он.

Я бодро, по-военному коротко обрисовал текущую ситуацию. Опять же опуская некоторые несущественные подробности. Надо отдать епископу должное, держался он до конца и не вытерпел только когда я упомянул имя Гвенаел.

– ДЕВОЧКА?! – взревел епископ так, что у меня даже глаз перестал чесаться. – ГДЕ ОНА?!

– Я не знаю, – честно ответил я. – Нас выгнали, как только брат Гергий услышал то, что я только что рассказал.

Епископ долго силился что-то сказать, но наконец махнул рукой и тяжело опустился на кресло.

– Ты хоть понимаешь, что это значит? – тихо спросил он. – ОН пришел!

– Вы хотели сказать ОНА? – также тихо ответил я.

Несколько секунд епископ хлопал глазами, а потом злобно расхохотался. Смеялся он почти минуту, пока смех не перешел в тихие всхлипывающие звуки. Когда он повернулся ко мне лицом, в его глазах не было ни слезинки.

– Ты можешь не верить в сказки, – произнес он. – Твое право. Никто не верит. Но мне страшно за наше будущее.

Мне вот тоже страшно, но я же помалкиваю. Не утешать же его. Пусть считает, что девчонка – это та самая страшилка из снов. Мне будет спокойнее. Почему-то я был уверен, что ей ничего не угрожает. Она – ребенок, ее даром наверняка попытаются воспользоваться, захотят привлечь на свою сторону, так что пока она в безопасности.

Видимо, что-то такое пришло на ум и Граппу де Морру.

– Ну уж нет! Она им просто так не достанется! – епископ хлопнул ладонями по столу и прокричал в сторону двери. – Эй, там! Капитана Сатика и капитана Маккирнона ко мне!

Чегой-то он? Однако, тут до меня дошло, что епископ захотел поиграть в войнушку! Он что реально решил выступить против инквизиции?! Стенка на стенку? Если дойдет до кровопролития, всем будет очень плохо. Если уж оплот порядка в Арли, церковь, допустит междоусобицу в своих рядах, мир точно рухнет в пропасть и без моей скромной помощи.

– Ваше Преосвященство, вы собираетесь отобрать девочку у «чистеньких»? Но вы даже не знаете, где она прячется, – тут я мысленно стукнул себя по лбу – я же сам ему разболтал, что магистр скрывал ее у баронессы Ричард. – Хорошо, пусть даже знаете, но ведь вы не собираетесь воевать с инквизицией?

Он бросил на меня презрительный взгляд.

– Воевать?! – епископ сбросил верхнюю накидку и принялся надевать кольчужный панцирь. – С кем там воевать? С трусами и убийцами? Они разбегутся, как только увидят моих людей!

Я мысленно застонал.

– Но там же обыкновенна девочка, магистр мог ошибаться насчет нее!

– Ошибаться? Я знал Макгона, когда тебя и на свете не было! Если он даже мне не сказал, то о чем мы вообще говорим?! – он окинул меня презрительным взглядом, но затем задумался. – Вот взять бы тебя с собой…

Лично мне идея епископа вообще не понравилась. В мои планы участие в войсковой операции не входило, мне еще с бароном Гаригом разбираться, так что пусть сами скачут, куда хотят. Но мысли епископа уже вернулись в прежнее русло.

– Нет, нужно все сделать быстро, а с тобой мы будем плестись, как черепахи.

Я незаметно выдохнул, и поклонился.

– А что с капитаном? – напомнил я ему.

Епископ бросил на меня ненавидящий взгляд.