Мираж: последняя капля

Ольга Чумаченко

Мираж: последняя капля

Часть 1

Глава 1 Радужный мир

Темнота. Тишина. Умиротворение. И больше нет ничего, никого! Тьма, как любящая мать, нежно обнимает своё единственное дитя. «Спи…»

Само Я – растворяется. И Ты – являешь собой пустоту, темноту – тьму. Тьму вязкую бездонную безвольную.

Солнечные зайчики скользнули по безмятежной поверхности чёрной глади воды, скользнули, как сваркой разрезая черноту. Недовольно зашипела сама тьма.

Закружили в водовороте солнечные создания, то погружаясь, то стремительно уносясь ввысь. Играют. Раздражают. Манят: «с нами, с нами, догоняй, быстрей…».

Звуки… Через толстый слой, вязкой темноты, пробилось журчанье. Журчит где-то рядом. Совсем рядом вода. «Да?!»

Запахи… раздражают своей приторностью, будоражат сознание и влекут. Однотонность быстро начинает надоедать. Раздражение отступает, уступая место упрямому любопытству. Вынырнуть?! Туда?! Да!

Ресницы вздрогнули, вспорхнули, как крылья бархатной бабочки, и яркий луч сверкнул золотой искрой, отразившись, словно в зеркале, в бездне глаз. И уже по-новому смотрело существо, словно любопытный новорождённый ребёнок, впервые увидевший вокруг себя огромный мир во всей его красе.

Сквозь закрытые веки вырисовывались образы, силуэты людей – не людей.

– Проверка стандартная…

Перед девушкой (молодой женщиной) стоял худощавый мужчина с болезненно-зеленоватым оттенком кожи. Не просто зелёным, скорее мраморным. С него началась её жизнь в Радужном мире, а за ним… пустота…

Взглядом и улыбкой поздоровалась девушка с начальником всего отдела, лично информировавшего её о рабочем графике. Посмотрела она, словно тигрица, мимолётно бросив взор своих золотых глаз на добычу. Отчего благородному господину захотелось поёжиться – сжаться от ощущения, пробежавшего по спине холодка.

Марил-Эрт-Тишер – имя мраморного, но для близких, для своих – Март. Когда-то давно непосредственно он спас её от неминуемой гибели. И так сложилось, что работал он в местном ЖКХ, начальником ведущего отдела, коих множество. Довольно нервная должность. Если учесть, что обслуживать его отделу приходилось сразу несколько гуманоидных видов, живущих на постоянной основе в Радужном мире. Средний ранг, средняя ступень достижений по карьерной лестнице, конечно, в его-то зрелом возрасте, он мог выбрать место и лучше и спокойнее. Но у него имелись свои причины, работать именно там. В его обязанность входило распределять обязанность вверенных ему поступивших не граждан на работы. Не граждан – наёмную силу, просто, иных единиц. И она для этого мира – единица.

Иная единица – поступающая рабочая сила извне, не имеющая никаких привилегированных прав в Радужном Мире великих господ. Даже имени у них здесь нет, только код, также по квалификации. Место таких наёмных рабочих обозначено в служении народам Радужного мира – благополучного и величественного Рая. В выполнение грязной и не всегда безопасной работы. Такой работы, что могла бы принизить честь и достоинство гражданина – великих и достойных избранных господ космического содружества.

Получив назначение, иная девушка направилась к месту работы. Одна, в тишине просыпающегося раннего утра. До рабочего места, как всегда, идти было далеко, а воспользоваться транспортом для работников не представлялось возможным. Но только ей: Март никогда не давал ей специальных пропусков для поездки. «Пешком, пешком».

Она знала каждую тропинку в парках при распределительной зоне, расположенной не просто за городом, а в отдалённости от всех жилых инфраструктур. Да и сама распределительная зона отдельный город. Зачастую ей никогда никто не попадался по пути: распределение происходило рано, работников до рабочего места перевозил бесшумный и закрытый автобус без окон, а остальные местные великие господа мелкого звания предпочитали являться на работу по часам и ни минутой раньше. Так что соприкосновения граждан и не граждан свелось к минимуму.

Девушка старалась идти как можно быстрее, иногда она бежала, чуть не вприпрыжку. Тёмно-синий брючный костюм – рабочий комбинезон не стеснял движения. Да ещё с капюшоном, что в жарком и душном местном климате казался неестественно громоздким.

Кто она? Откуда? Сколько ей лет? Этого не знал никто. По внешним признакам ей лет двадцать – двадцать пять – это было абсолютно никому не важно, ни ей, ни работодателям. Она – человек, а значит – пустое место.

Несколько лет назад, в удалённой заповедной зоне, распустились огромные, около метра в диаметре, цветы, прекрасные и великолепные в своей туманной стихии. Вот только их название – траурница, имела совершенно не привлекательное назначение, в них местные хозяева хоронили своих усопших. Но когда зацветал весь прилегающий склон и основная долина, а это такое редкое и быстротечное явление неописуемой красоты. Тянулись к цветущему чуду любители прекрасного. И даже тонкий аромат – на любителя, не мог отпугнуть искателей приключений.

Веселую группу туристов заинтересовали кружившие над цветком рыжики (насекомые похожие на шершней). Подходить к жужжащему рою было небезопасно, но разве может что-то остановить молодых и дерзких. Они просто жаждали запечатлеть необычный кадр. Вот и наткнулись. На белоснежных лепестках цветка просматривались кровавые следы, а из закрытого бутона свисали окровавленные чёрные волосы. Волосы только казались чёрными от запёкшейся на них крови.

То, что попало в больницу, было одним куском мяса. Но оно как-то дышало, смотрело сияющими глазами и, сжав зубы, шипело. Долго приводили местные врачи высокой категории в более-менее благопристойный вид то, что нашли. Стягивали глубокие шрамы, восстанавливали местами вырванные куски мяса и пересаживали кожу.

Тёплый ветерок коснулся кожи, девушка улыбнулась из-под своего глубокого капюшона. Улыбнувшись, мысленно поздоровалась с окружающим миром. Приложила, козырьком, руку ко лбу, всматриваясь в небосвод. Рано. Самого солнечного диска ещё не видно, но его живительные лучи уже коснулись прозрачной крышки мира.

Наблюдала она как, преломившись, свет проскользнул сквозь прозрачную линзу, окрасив яркими радужными красками небосвод – заиграл. Сверкнул разноцветным сиянием. Красота! Она старалась не пропускать восход солнца, так мало в её жизни радостных моментов.

Её радовало небо, высокое и просторное, она смотрела на проплывающие облака и мечтала когда-нибудь добраться до самого центра этого мира, до самого центра неба этого Радужного Мира и коснуться его основания. Мечты?! Да! Больше у неё всё равно ничего нет. Может, когда-то и было, но не в этой жизни.

Местные хозяева прекрасного мира побоялись давать огласку ужасной находки. Такому жуткому, по всем признакам, преступлению в их заповедной зоне, в их зоне ответственности. Иначе бы грязное пятно легло на кристальную репутацию. Они надеялись, что когда найденной девушке станет лучше, она сможет рассказать всё: кто она и кто так издевался над ней?

Первые анализы крови с безумно-огромным количеством ядовитых примесей, проникших через раны из растения, в котором девушка находилась, показали её принадлежность к человеческой расе землян и вот именно в этот момент прозрения, интерес к пострадавшей девушке куда-то подевался.

Во всё, что касалось именно её, как-то быстро вмешался человеческий фактор, и дальнейшее обследование пострадавшей приостановилось на неопределённый срок, как и лечение. А фактически прекратилось. Никто из Великих господ не спешил лишний раз шевелить пальцем, чтобы помочь человеку. С неё и так хватит: вон, сколько времени они ей уделили, спасая жизнь. Таких как она пруд пруди, никчёмных и жалких людишек. К тому же, эта ещё оказалась не способной вымолвить и слова. Господа решили, что девушка глухонемая. И, возможно, после того, что с ней произошло, она немного не в себе. А возможно, вообще мягко говоря – слабоумная…

Узкий круг Великого Совета «замял» происшествие. Не стал заводить уголовное дело: расследовать. Никто ничего не стал выяснять. Все замолчали! Не было ничего!

В мире благородных господ земной житель – человек – ничто, пустое место. Ну, не так уж и ничто, просто считали их уровнем развития ниже, и отрицать это никто не спешил. А для выполнения черной работы люди, знали все, просто идеально созданы: достаточно сильные, выносливые и неприхотливые. Красота! Да! Лучших работников (рабов) и искать не требовалось.

Когда хозяева мира поняли, что подранка их понимает. Ей – человеку, хорошо объяснили, где место – таких – как она. Объяснили, кто она и что. Справили кое-какие документы и дали работу. Правда, работала девушка исключительно в закрытых учреждениях, куда допускались минимум специалистов. Великие господа не сочли нужным проверять уровень интеллектуального развития человеческой особи и про обучение не подумали. Выполняет минимум и ладно.

Первое время, найденная девушка, и вправду, не могла говорить. А потом, высокомерный взгляд «высоких» господ, обращение к ней, как к чему-то мерзкому и отвратительному слабоумному существу, вынудило её принять решение – молчать. Молчание стало её выбором, единственным выбором. Тем более, она, действительно, не могла вспомнить свою жизнь, только какие-то обрывки.

Обрывки её воспоминаний с трудом укладывались в разумную цепочку. Снились ей прекрасные райские сады и огромные поля машин с различной техникой, в которых, словно призрак, чудился огромный белоснежный зверь. И золотой город снился, над которым летала она, как настоящая птица, и это было чудесно. Иногда, снилось, что сидит в тесном ящике, заколоченном гвоздями, словно в гробу. Снилось зарево горящего леса, яркое обжигающее пламя и искры, летящие в черное небо. Чудился треск горящих деревьев и запах дыма. Красота! А она в этом огненном хаосе сидит на песчаном острове и что-то чертит у водной кромки, до слуха долетал гомон мужских голосов и звук играющей гитары. И это не всё, казалось ей, что видит она улыбающегося именно ей человека, и улыбается она ему в ответ. Странные обрывки воспоминаний, сны: прекрасные и ужасные – это всё, что осталось.

Первое время, охрана периметра натерпелась с полоумной девушкой, набегались они, преграждая ей дорогу в великий мир господ, куда простому смертному ходить без специального пропуска не дозволялось. Таким как она свободно передвигаться разрешалось только в пределах распределительной зоны. Но эта территория имела размытые границы, ну кому, кроме полоумной девушки придёт в голову лазать по заросшим кустарникам, скалам, болотам, оврагам – по бездорожью. Когда есть благоустроенные территории, дороги и парки.

У неё было достаточно времени, чтобы обследовать границы, найти тропинки входа и выхода во вне и из вне. Нашла даже, где одна зона тесно прилегает к одному из городов. Только… идти ей дальше не имело смысла: не к кому, не ждал её там никто. Ни одно окно не горела для неё.

Она слышала, что территория под прозрачным куполом один из огромнейших по своей вместимости. Десять крупных городов имели по двадцать миллионов великих жителей, остальные – сто – по одному миллиону. Конечно, слышала, что есть куда большие искусственные миры под вид этого. Но и этого мира хватало, чтобы от восхищения захватывало дыхание. Правда, он наполовину был меньше самого маленького материка Земли, но, сколько всего в нём имелось. Разнообразная природа восхищала своим первозданным видом, она была словно кусками вырвана из других, абсолютно разных и несовместимых миров. Хоть и преобладали бесцветные равнины, изрезанные бледно-мраморными дорогами, местами врезающиеся в гладкие серые скалы. Всё равно – мир был прекрасен!

В распределительной зоне, в некоторых местах, дороги исчезали прямо за водопадами, уходили далеко, вглубь. Подозревала девушка, что там, в скалах, и на несколько уровней вниз, находилось не меньшая красота, которой любили украшать себя господа, да чужими руками. Озёра и водоёмы расположенные рядом со скалами утопали в густой листве и напоминали оазисы в пустынях. Бледные листья в некоторых местах переплетались с бурой растительностью лиан – это что-то. Непроходимые дикие леса, которые проваливались в бездонные черные расщелины, из которых практически постоянно вырывался с огромной силы ветер, казались ей бездонными раскрытыми пастями чудовищ. А на самом деле – это была своеобразная вентиляция купола, связывающая его с внешним миром всей планеты. Слышался гул работающих моторов – мощных лопастей.

Осознание того, что Радужный мир находиться в огромном кратере, как-то само собой определилось в сознании. Скалы равномерно возвышались по всему диаметру мира. Где-то там, словно огромная крышка, прикрывал этот мир прозрачный купол – линза. Из чего сотворено это громадное сооружение – не ей знать тонкости, но материал выглядел завораживающе. Он словно слился с краями кратера, как будто от их соприкосновения когда-то давно произошла большая термическая реакция. И оплавленные края, стекая, застыли, проникнув глубоко в скалистую почву.

И ещё, по всему Радужному миру возвышались металлические эстакады, врезаясь в небосвод. Их мощь не меньше завораживала воображение: напоминали они великанов державших на своих плечах небо. Многие сооружения давно покрылись плодородным слоем, превратились в великие горы, по которым ввысь поднялась природа: земля, трава, деревья – и срослось это всё с «небесами». Такой перевёртыш получился. Восхитительный мир.

Жизнь в величественном мире протекала самая обыкновенная, даже обычная со своими насущными проблемами, заботами, маленькими и большими радостями. Жизнь, как и во многих других, шла своим ходом. Если, конечно, не считать того, что местное население было довольно разнообразным. Настолько, что земляне со своими национальностями показались бы песчинкой. Песчинкой здесь были и сами земляне.

Средний рост некоторых рас составлял два с половиной метра, но временами появлялись существа до трёх метров.

А она, почему-то больше симпатизировала прозванным небесным людям, у которых часто встречались те, чья кожа имела небесно-голубой цвет, да и ростом такие не превышали более двух с половиной метра. Ещё знала, что стоит прикоснуться к такому гиганту и возможно не только телепатический обмен, но и эмоциональный. Такие – «голубой крови» люди, в основном, воспринимали эмоциональный фон окружающий их гуманоидов. И через прикосновение, они могли воздействовать на других, передавая свои эмоции. Откуда она такое знала? Не знала! Она просто была уверенна, что знает это. Про себя бы так узнать, но с собой такое у неё не работало. А вот встречая разные расы на своём пути, она знала о них и понимала их речь.

Такие расы, как люди Земли, их множество. Вот если поставить земных и неземных рядом, перемешать, то отличить, разбить на отдельные группы, у незнающего особенностей, не получится. А вот у неё получалось безошибочно. Например, одна раса была прозвана «рыжими». Вроде внешность у них, как у обыкновенных земных людей, ничего особенного, и с такой отличительной рыжей чертой имелось не больше чем у землян. Но нет! Отличались они своим величием, прослеживалась в них что-то такое дерзкое, непримиримое. И кожа у некоторых из них (правда, очень редко), также, как и у небесных гигантов имела специфический мраморно-голубой оттенок. Хотя, по всей вероятности, догадывалась, что это уже результат межрасового смешивания.

Шестое чувство подсказывало девушке, держаться от дерзкой расы подальше. Гнетущее чувство заполняло её душу рядом с ними, чувствовала она в них нечто отталкивающее и бесчеловечное. Хотя, нет! И у людей есть нелюди. Но всё же, отличались здесь и люди. Отличалась она!

Так получалось, что время от времени, эти «рыжие» попадаясь ей на глаза в распределительном центре. Приходили они поскандалить, предъявить претензии, что рабочих не таких и не тех отправили, что работа не так, по их мнению, сделана. На её памяти ещё не было такого, чтобы они остались довольны.

Зачастую, «немая и глухая» девушка, проходила мимо этих «рыжих», прикусив от негодования язык. А в голову, при их виде, приходили вспышки изображения луны и летящих духов, и не понимала она, что это за фантомы в её больной голове. (Духи – управляемые бомбы, множество летающих взрывных ракет нацеленных на конкретного человека на планете Земля). Не понимала она, что связывает разнообразные вспышки в её сознании, со странными сюжетами, не её личной жизни, а может, действительно, у неё что-то с личным восприятием не так? Или с ней что-то не так?!

Одни из жителей, когда им надо быстро преодолеть какое-то расстояние, скользили волчком. Девушка, тайком заворожено смотрела на их передвижения, белой завистью. Только, она видела одних особей мужского пола. Средненькие, даже ниже среднего, но всё же, с завораживающими живыми глазами, как у маленьких детей, таких ярких солнечных. Их женских особей не видел никто. Слухи о том, что эта раса походила на муравьёв или пчёл по своему укладу не преувеличение, и то, что в «улье» обитала одна «матка». Да! Несмотря на внешнюю детскую наивность, все обходили их десятой дорогой.

А она заметила, что, когда её пути проходят рядом с ними – они стараются как можно скорее исчезнуть с поля её зрения. Удивлялась ещё.

Удивлялась, чувствуя сильные импульсы от стархов, на свой манер она прозвала их «ахи-страхи». Неприятная дрожь пробегала по спине от их близкого присутствия. С «рыжими» они часто контактировали. Оттуда, наверное, и те самые мурашки, пробегающие по спине. Хотя внешне именно эти стархи куда больше напоминали землян. Светлая молочная кожа, правильные привлекательные черты, ничего особенного, человек, человеком.

Приятны по ощущениям были призрачные гуманоиды, окружённые ощутимым свечением. Но из плоти, бледные и обтекаемые они казались нереальными, сотворёнными из сгустка света, такого, что можно зачерпнуть свечение в ладони и выпить, что воду. Вот рядом с кем девушка чувствовала себя комфортно, их эмоциональный фон её успокаивал, погружал в нирвану. Блаженство! Если бы она не чувствовала, что в действительности рядом с ними временами ощущает «жажду», накатывало на неё желание не ощущать «воду в пустыне», а выпить сосуд до дна. Странное дикое чувство?!

О! Чувств в «немой» девушке – океан. Её собственные. Не растраченные! Ещё одна интересная раса, которую она видела лишь раз – «джины». Они всегда находились в окружение своего странного голубоватого дыма. Тёмная кожа, чёрные, без белков, глаза. На их лицах, от носа до скул, красовались кроваво-красные выпуклые полосы. Смотрелось такое, словно боевая раскраска аборигенов. Древних охотников напоминали они ей, и всегда в длинных балахонах и при копьях, таких же чёрных. Точно, аборигены!

«Ангелы» – крылатые представители, у которых имелись настоящие орлиные крылья, небольшие массивные тяжелые, как понимала, что для свободного полёта такие не годятся. Однажды, она наблюдала, как парят они в небесах, ловя потоки ветра. Любовалась девушка ими. Радовалась и завидовала. Ей тоже хотелось летать.

И это ещё не всё! Это лишь малая часть мира, открывшегося её взору. Мира, переплетённого множеством видов рас и цивилизаций.

Несмотря на всё генетическое разнообразие. Хозяевами Радужного мира считались зелёные енны – один из видов гуманоидов, но считающиеся потомками разумных ящеров. Они себя к ним относили. А по её мнению, как и, по мнению других, кто видел еннов, не потомки ящеров они, а лягушек. У одних кожа имела простой бледно-зелёный оттенок, практически незаметный, как у её покровителя, а вот у других экземпляров, цвет доходил до тёмного, даже жабьего и в пупырышку. И рост, и вес, у них имелся разнообразный. Хотя, нет! Средний рост около сто пятьдесят сантиметров. И смущала девушку в них одна особенность. Почти все они (девяносто девять процентов) лысые. Поголовно все: и мужчины, и женщины. Ужас ещё тот! Квакнуться можно!

Разглядывая мир великих господ из-под своего глубокого капюшона, улыбалась иная сущность, слегка обнажая свой звериный оскал. Она песчинка, маленькая и незаметная, в этом большом мире.

И кому вздумалось пустить слух, если инопланетянин, значит, сверх человек, высшее существо и исключительно все красавцы?! Глупцы, не зря же, даже в Библии написано: «спустились ангелы на Землю, увидали земных женщин и поразились их красотой». Вот и она так считала, так как судила по имеющимся на служении многочисленным девушкам и женщинам, даже по мужчинам, что практически все люди, которые ей встречались, красивы. Ведь выбор генотипа на Земле сногсшибательный. На вкус и цвет.

Глава 2 Инна – я

На вкус и цвет, вода, как вода. Подставила девушка руки, набрала прозрачную жидкость в ладони, глотнула. Красота! Добралась девушка до своего рабочего места, обрадовавшись, что никто так и не попался ей на пути. Будто она одна в этом большом мире. Одна! А всё равно хотелось радоваться ей чисто по-детски, как радуется ребёнок походу в парк, радовалась она, приветствуя принявший её мир, затаив дыхание, вслушивалась в жизнь, просыпающийся под тёплыми солнечными лучами. Хорошо всё-таки жить!

Она прошла по дороге, шедшей под водопадом, пробежала по краю, касаясь кончиками своих длинных пальцев, стремительную в своём движение воду. Усмехнулась. Сегодня ей доверили работу в лаборатории. Март попросил собрать со столов грязную стеклянную утварь, оставшуюся от недавних экспериментов, помыть в специальной моющей машине и разложить всё по местам. Но не это радовало девушку, а необычный склад, связанный с лабораторией одним выдолбленным в каменном грунте тоннелем.

Необычный склад представлял собой огромную пещеру, внутри конусообразной скалы или горы, обросшую густыми тропическими лесами. В этом прохладном помещение не имелось электричества, ни единого провода, ни одного прибора, но освещение имелось, естественное, солнечное. Свет проникал из небольшой расщелины на своде и падал в находившееся в самом центре озеро.

Подземное озеро – драгоценность скрытая глубоко от постороннего взгляда. Над озером, имеющий диаметр в пятьдесят метров (она это точно знала), свисал каменный цветок – развороченная каменная глыба. Она будто скручивалась и разрывалась, а отслоившиеся, повисшие и застывшие каменные выступы напоминали вывернутые лепестки розы. По этой самой глыбе, откуда-то сверху, бежала вода. Попадая на лепестки, прозрачная жидкость разлеталась мелкими брызгами, создавая впечатление пелены над поверхностью.

Низкая температура пещеры или холод подземных вод делал воду в озере такой ледяной, что от одной мысли прикосновения к ней у девушки судорогой сводило всё тело. И дна в озере не было видно, несмотря на то, что вода прозрачная, кристально чистая. Буквально, если встать на краю озера, казалось, что если шагнуть вперёд, то провалишься в бездну, чёрную и непроглядную.

Именно в этой пещере, в естественной среде, хранились драгоценные «яйца» зелёных ящеров – будущее потомство, счёт которому велся строго. Храниться они могли много лет, или до востребования родителями, или до указа высшего совета, на пополнение нужной численности населения.

Женщины зелёных енн не вынашивали потомство под сердцем, они приносили несколько своеобразных икринок или можно сказать, яйцо с плотной кожистой плёнкой вместо скорлупы, диаметром по пятнадцать – восемнадцать сантиметров. Потом, в дело шёл инкубатор из лаборатории. Красота! Ни вынашивать им не надо было, ни рожать. Многие даже не утруждали себя таким естественным процессом, как воспитание своих детей. Для этого имелись специальные учреждения, из которых родители просто брали детей на прогулку, для приятного времяпрепровождения, чтобы показать их друзьям. А потом, отводили их назад, в круглосуточный детский садик.

Последний год из пяти лет, что она находилась в Радужном мире, её направляли работать в лабораторию при этой пещере. Или же сразу направляли в саму пещеру, чтобы прибраться и помыть всё в каменном складе. Правда, работать в таком ответственном месте следовало под пристальным взором одного из зеленокожих господ. По правилам так требовалось, но не всегда, то, что требовалось – прямая обязанность господ. Стабильные плюс два градуса, пытка для теплолюбивых еннов. Если мягко выразиться. Так что наблюдатель сбегал с рабочего места, думая, что его отлучки никто не заметит, не оповещая о своём бегстве занятую мытьём стеллажей под самым потолком иную работницу.

Как успела заметить добровольно онемевшая девушка, енны не просто холодно относились ко всем, ко всем чужим, холодны они и к своему будущему. Такие высокомерные холодные лягушки. Гордыми ящерами, язык не поворачивался назвать.

И с именем для неё великие господа не обеспокоились, звали её иная Ти-шер, и со временем к ней приклеилось имя Инна Ти-шер.

Порхающей бабочкой пробежалась девушка по лаборатории, собрав стеклотару. Великих работников из местных мелких каст зелёный еннов на рабочем месте ещё не было. Приходили они вовремя: минута в минуту. Никто не мешался, кроме дежурившего в лаборатории одного единственного специалиста, на всякий пожарный случай, следившего за показаниями приборов. А приборов… тьма тьмущая.