Аддамсы средней полосы: необычные истории обычного семейства

Лола Берг

Аддамсы средней полосы: необычные истории обычного семейства

Глава 1. Мечтать не вредно

Большой бальный зал залит светом, негромкая музыка задаёт настроение, вышколенные официанты ловко снуют среди гостей, обнося напитками и закусками. Элегантные дамы в шикарных нарядах и сверкающих драгоценностях, в сопровождении не менее элегантных кавалеров, дефилируют по залу, собираясь в небольшие компании по интересам. Вот справа – сырьевые магнаты, слева – биржевые. А вон там, в центре зала, у большого стрельчатого окна – виновник торжества – мой муж Иван, в шикарной генеральской форме, которая ему очень к лицу.

Ко мне подошёл распорядитель торжества и, слегка поклонившись, негромко сказал:

– Марьяна Алексовна, мы начинаем.

Я благосклонно кивнула, зазвучали фанфары и…

***

…я проснулась. Это были не фанфары, а коварный будильник, который прервал мой чудесный сон! Там, во сне, было всё, о чём я мечтала с детства: муж-генерал, высшее общество и … всё, что к этому прилагается. Хотя, если честно, сюжет этого ночного кино мне не очень нравился – избитый какой-то. Могло бы и поприличней что-нибудь присниться.

Но я знала, что это знак. Правда, я не особо верю во всякие там хиромантии, гороскопы и, тем более, сны. Зато я верю в себя. И с некоторых пор к знакам судьбы отношусь внимательно. Хотя кого я обманываю?

***

Да-да, я с детства мечтала стать женой генерала. Ну сами посудите, о чём ещё может мечтать генеральская внучка? Собственно, самим этим генералом и воспитанная. Была ещё бабушка – добрая, ласковая и очень красивая. Жаль, она рано ушла.

Да, ещё у меня была и есть мама. Но, как сейчас модно говорить, она была чаще «на удалёнке», чем рядом со мной – личная жизнь у моей деятельной мамы всегда была на первом месте. И где-то был папа, который пришёлся не ко двору. А жаль.

Если вдруг кто-то начнёт завидовать: «О, дед-генерал, круто», то не завидуйте. Генералы бывают разные. Мой любимый дед – товарищ жёсткий и бескомпромиссный. При этом бабушке достаточно было взгляда, чтобы дед становился ручным. Этот волшебный бабушкин взгляд перешёл ко мне по наследству. Потому что моему мужу, пока ещё не генералу, тоже иногда достаточно только взгляда. И, я так тихо подозреваю, что передаётся он по женской линии через поколение, потому что мама моя таким чудом не обладала.

Ой, простите, забыла представиться: я – Марьяна. Если верить истории происхождения и толкованию моего имени, то оно – символ надёжности и его обладатель точно знает, что нужно делать прямо сейчас. Ну как с меня писали, в точности всё совпадает!

***

Путь к своей мечте – стать женой генерала – я начала сразу после окончания школы. Которую окончила, кстати, почти на отлично. Если бы училась усердней, могла бы и с медалью. Но это дело такое, медаль же не главное.

Как только я сдала выпускные экзамены, все мои родственники разъехались в отпуск кто куда, предоставив мне выбор учебного заведения и факультета. Лето – пора отпусков и поступление единственной меня в институт – не повод откладывать долгожданный отпуск: «Марьяна, ты уже взрослая, справишься и без нас». (В этом месте европейские омбудсмены по правам детей побежали бы лишать моих родителей их прав).

Я для приличия повыбирала, куда бы поступить, но приняла Соломоново решение (не по годам была мудрой) и решила выбрать то, что советовал дед. Даже с учётом того, что некоторые наставления деда носили рекомендательный характер, ослушаться его я не рискнула. И хотя характерец у меня ещё тот, бунтарский, я знала, что с моим дедом это не сработает. Он сказал – значит так и должно быть, даже если это просто рекомендация. Во всяком случае, пока я была несовершеннолетней, дёргаться резона не было.

***

В общем, я поступила в престижный ВУЗ на не менее престижную специальность: военный переводчик. А я ведь хотела стать журналистом. Но кого это, собственно, кроме меня интересовало? «Журналист – что за профессия для девочки?» Ну да, блин, а военный переводчик – прям для девочки. Почти как воспитательница в детском саду.

***

Да, злопыхателей попрошу отдохнуть: в ВУЗ я поступила самостоятельно, даже документы в приёмную комиссию отнесла сама. Почему даже? Да потому что я была чуть ли не единственной абитуриенткой, которая подавала документы без сопровождения родителей, родителей родителей и прочих родственников.

В нашей семье протекции не поощрялись ни в каком виде, а уж «по блату» вообще считалось преступлением.

***

Описывать учёбу долго не буду, кто учился – тот знает, что везде примерно одно и то же: лекции, зачёты, сессии и общественная деятельность. Но пару слов всё же скажу, чтобы последующие события были понятней. А то вдруг кто-то подзабыл свои лучшие годы.

Я была культоргом факультета и играла в волейбол за женскую сборную института. Согласна, сферы не очень смежные, но у меня с детства была неодолимая тяга впихнуть невпихуемое. Упс, простите, я имела в виду – совместить несовместимое. Например, занятия в волейбольной секции и в музыкальной школе: играть на пианино с «выбитыми» на тренировке пальцами – тот ещё кайф, но у меня же характер, куда ж его?

И вот на предпоследнем курсе, когда я уже вся была в предвкушении распределения и взрослой, самостоятельной жизни, судьба сделала крутой поворот. Я познакомилась со своим будущим мужем. И впереди замаячила совершенно другая взрослая жизнь, гораздо интересней: замужней дамы и матери семейства.

Глава 2. Первое знакомство с мечтой

Небольшое лирическое отступление. Я прекрасно знала: чтобы стать женой генерала, нужно выйти замуж за лейтенанта. И, когда я познакомилась с без пяти минут лейтенантом, это был просто знак судьбы! И я за него этой самой судьбе была благодарна.

***

Познакомились мы, на мой взгляд, довольно банально. Никаких тебе острых сюжетов или почти мистических событий, как в кино или в дамских романах. А так хотелось эмоций, африканских страстей и интриги! Правда, некий экшн в нашем знакомстве всё же был.

Для лучшего понимания дальнейших событий уточню: наш факультет был расположен в здании военного училища, то есть общежитие для студентов и курсантов было общим. Изначально было задумано, что у каждого факультета будет отдельный этаж, но что-то пошло не так и всё смешалось в кучу. Ну, как обычно: хотели как лучше, получилось, как всегда.

В тот день, когда мы познакомились с без пяти минут лейтенантом, я культурно активничала (всё-таки культорг факультета, не хухры-мухры): бегала по студенческой общаге, организовывала народ на участие в концерте для подшефной школы. В начале учебного года такая культурная суета была в порядке вещей.

И вот в тот самый момент, когда я проносилась по общежитскому коридору мимо холла, где обычно собирались поболтать, я вдруг услышала приятный баритон:

– Девушка, можно с Вами познакомиться?

Я по инерции пробежала ещё пару метров, думая, что это не ко мне. Во-первых, кому придёт в голову знакомиться с несущейся, как выпущенный снаряд, рыжей фурией, а во-вторых… Не помню уже, что было «во-вторых». Но когда до меня дошло, что в этом месте единственная девушка – я, то резко притормозила.

Обернулась на голос… и зависла: у окна стоял молодой Дольф Лундгрен. Наверняка вы знаете этого актёра. Я обожаю фильм «Разборки в Маленьком Токио» и смотрела его раз сто только из-за Дольфа. Даже красавчик Брендон Ли там меня не впечатлил, хотя был у меня когда-то ухажёр, очень на него похожий. О нём я тоже расскажу, но немного позже.

А пока я зависла, ведь передо мной стоял Дольф в его лучшие годы и интересовался, можно ли со мной познакомиться! В тот момент мне было совершенно фиолетово, как он сюда попал. Когда я отвисла, то дерзко вскинула голову, вся такая смелая, и с вызовом ответила:

– Можно!

А у самой сердце ускакало в пятки, даже кроссовки из-за этого стали тесноваты. И из головы вылетело, зачем я вообще здесь, и напрочь забыла, что концерт нужно организовать. Какой, нафиг, концерт? Тут такой голубоглазый красавец! Хоть рядом надо постоять, пока он не передумал знакомиться. Когда ещё такой шанс представится?

***

Как потом выяснилось, это соседи-курсанты зашли в гости к нашим девчонкам, потому и сидели на «нашей территории». Когда я бешеной торпедой пролетала мимо, они как раз вышли проветриться и покурить. Да, тогда ещё можно было курить в общественных местах без страха попасть в каталажку или нарваться на штраф, представляете?

Но об этом визите соседей я узнала потом, когда задалась вопросом, а что, собственно, они здесь делали.

Кстати, о девчонках. На нашем курсе их было всего шесть. Вместе со мной. Трое поступили на факультет в надежде удачно выйти замуж, а остальные, я в том числе – по идейным соображениям предков. Но это я так, слегка злорадствую про поломанные планы одного из моих предков. Потому что идея моего деда сделать из меня защитника родины возымела как раз прямо противоположный от желаемого результат.

***

Надо сказать, что с самооценкой в то время у меня были серьёзные проблемы. Не то чтобы я была уродиной, но и красавицей себя не считала. Высокая, почти 180 см, рыжеволосая, не модельной (по тем временам) фигуры, с очень женственными изгибами и выпуклостями третьего размера. Правда, многие юноши мне говорили, что я симпатичная и улыбка у меня милая, а ещё – что волосы шикарные. Интересно, это они правда про улыбку или про третий размер?

В детстве я была пухленькой и, когда я говорила, что буду балериной, взрослые только хихикали: «Тоже мне, актриса погорелого театра». А я думала, что Погорелый – название театра, типа как Большой театр и страшно собой гордилась. Пока не стала немного старше.

Сейчас я понимаю, что в то время в балете были стандарты Плисецкой, а не Волочковой. Да ещё мама под настроение подзуживала: «Ты толстая, куда тебе?» И моя будущая балетная карьера таяла на глазах, как мороженое в горячем кофе.

У нас в классе было две «дылды» и одна из них – я. Из-за этого я даже немного комплексовала. Насколько мне было бы радостнее жить, если бы кто-то мне тогда подсказал, что с таким ростом на мелкорослых мальчишек я могу смотреть свысока, как жирафа на пони. В буквальном смысле слова! Но…

Я грезила балетом, в который с моей фигурой путь был заказан. А вот в секцию волейбола меня приняли с распростёртыми объятиями: рост был самый тот, да и комплекция очень даже.

Кстати, дед одобрил моё спортивное начинание. Он вообще всегда топил за ЗОЖ, физкультуру и спорт. Надо отдать ему должное – он сам всего этого придерживался. Но его: «Хм…Тоже мне, лебедь белая в кроссовках», немного обижало.

Но для меня ключевым словом было «лебедь». В душе я всё равно была балериной. Пусть и погорелого театра. А в зеркале я видела Бригитту Нильсен в роли «Рыжей Сони». Вот такой разрыв шаблона. Кстати, со временем поняла, что Соня – вполне себе неплохой вариант. Могло быть и хуже. «Спасибо» родственникам.

Но я к ним не в претензии: что с них взять – любили, как умели. Я тоже была не лучшая дочь и внучка.

***

Что-то я отвлеклась от истории моего знакомства с Иваном. Да, у этого красавца было такое простое русское имя, которое ему так же шло, как дешевая пуговица к пиджаку от Армани. И если бы мне тогда сказали, что этот красавчик будет моим мужем, я бы просто рассмеялась в ответ.

Вот так мы и познакомились – Дольф и Бригитта (вспоминая это, я до сих пор нервно хихикаю). А когда я узнала его фамилию – Адамас – вообще выпала в осадок. Прямо сразу нарисовалась ассоциация с семейкой Аддамс. Забегая немного вперёд, скажу, что не случайно.

***

В результате недолгих переговоров мы договорились встретиться с Доль…упс, с Иваном в ближайшую субботу. Как раз будет выходной и отдых от всего – от учёбы, спорта и культмассовой работы.

Но было одно «но». Вернее, даже два «но»: мой дед и я.

Глава 3. Воспитательный момент и борьба с собой

Первое «но» – мой дед. У него был пунктик (на самом деле их было дофига, но этот был самый «пунктуальный»): проводить политинформации, плавно переходящие в воспитательные беседы. Скажете, что маразм? Нууу, в чём-то вы будете правы. Но так же, как из песни слов не выкинешь, так и из отставного генерала не выкинешь то, что в него вкладывалось десятилетиями.

Именно по субботам у нас с дедом на нашей просторной кухне – семейном месте силы, было ритуальное чаепитие, во время которого он рассказывал мне о событиях в мире. Но особое внимание он уделял событиям, происходящим в очень небольшой части мира – нашем дворе:

– Опять Куликович из второго подъезда свою псину без поводка выпустил (у деда были сложные отношения с домашними животными и, соответственно, с их владельцами). А Рыжковы машину купили, красную. Будут теперь, как пожарные, на ней ездить (зависть, дедуля, это плохо!).

Ну и всё примерно в таком духе. Поначалу я пыталась что-то возражать, втягивая деда в дискуссию, но потом поняла, что это дело бесполезное и выбрала другую тактику: молча кивала, прихлёбывая чай с домашним вареньем или финиками, изредка издавая в разных интонациях нечленораздельные звуки типа «гхм». Деда это воодушевляло, и он разливался соловьём. Конечно, если слово «соловей» применимо к его хорошо поставленному командирскому голосу.

Когда все текущие новости были рассказаны, дедуля переходил ко второй части Марлезонского балета: воспитательному моменту. Так как матушка моя, его старшая дочь, воспитанию уже не поддавалась в силу возраста и полного пофигизма, то момент этот был приложен исключительно ко мне.

– Марьяна, ну что там у тебя в институте, как учёба? Как спорт? Надеюсь, на всякие глупости ты не отвлекаешься?

Под глупостями дед подразумевал взаимоотношения с противоположным полом. При этом он как-то постоянно забывал, что у нас не дедовщина. Я понимаю – я его первая и любимая внучка, поэтому и беречь меня надо, как золото партии. Но не до такой же степени! Это хорошо ещё, что я не давала деду повода заподозрить меня в курении, потому что по его критериям это считалось преступлением, в разы хуже, чем «глупости».

Вот поэтому я переживала, что у меня может не получиться выкроить в субботу несколько часов, чтобы сходить на свидание с Иваном.

***

Но с дедом в принципе можно было договориться: после допроса с пристрастием и обещанием блюсти себя.

***

А вот как договориться с собой? Это было второе «но», гораздо серьёзней.

Я уже рассказывала, что комплексы мои цвели пышным цветом и отравляли жизнь. Наряду с моими недевочковыми умениями, которые нормальным девушкам неведомы.

Для понимания: к 20 годам я умела стрелять, ездить верхом, прыгать с парашютом и много всего ещё, не очень свойственного прекрасному полу, за что наш декан называл меня «Нежная боевая Фиалка». Но я совершенно не знала, как вести себя с парнями. В плане, как кому-то в глаз дать или шею свернуть – я знала, а вот погулять под луной, за ручки подержаться или… Ну вы поняли. Хотелось быть не только «швоим парнем».

А ещё я совершенно не умела готовить. Я могла разобрать и собрать автомат за рекордно короткое время, но не смогла бы приготовить даже элементарный борщ. Не говоря уж о чём-то посложнее. Не, ну что-то я на себя наговариваю – приготовить картошку или сварить макароны или пельмени я умела, но не больше. Заварить чай и накромсать бутерброды не считается же?

Так что всё вышесказанное вгоняло меня в жуткий депрессняк, и я начинала загоняться, что после первого же свидания Иван Адамас пошлёт меня куда подальше и будет прав.

В нынешние времена хорошо: появились какие-то проблемы – полно психологов, астрологов, тарологов и акмеологов, готовых помочь за вознаграждение. Заплатил – и все проблемы ушли сами собой, кроме одной единственной – где взять ещё денег на повторную консультацию у «-олога».

А тогда приходилось решать все проблемы самостоятельно. В лучшем случае – поплакав у подруги на плече. У меня было такое плечо (не подруга, правда, но ничуть не хуже) – Андрюша Макаренко, мой сокурсник, верный друг и телохранитель. Но о нём я позже расскажу.

***

И вот в таких нешуточных терзаниях я дождалась субботы. Надо сказать, что дед на удивление быстро – всего за час – согласился меня отпустить на свидание, даже не потребовал клясться на крови (шутка). И я посчитала это хорошим знаком.

При этом он слегка скривился, когда узнал, что Иван – иногородний. Я же, как-никак, столичная штучка и мало ли желающих, и всё в таком духе. Смягчило деда то обстоятельство, что Иван без пяти минут лейтенант, да и дед, наверное, вспомнил, что он сам москвич в первом поколении. В общем, эти два обстоятельства и спасли ситуацию. Вернее, Ивана – от бесполезного ожидания меня.

Глава 4. Первое свидание всегда похоже на интервью

Да-да, именно на интервью. К которому я тщательно готовилась. Не в плане там причёска-макияж-туфли-лодочки. С этим я обычно быстро справлялась: оделась, причесалась, рот закрыла и пошла. Ну вот только не надо этого «Марьяна, ну ты же девушка!». Я в этом вопросе была полностью солидарна с дедом: «Лучшее украшение девушки – это опрятность и улыбка». Представляете, сколько я времени на сборах экономила?

Не переживайте, свои мысли и убеждения у меня тоже были. Просто я их тщательно скрывала, чтобы лишний раз не нарываться на конфронтацию с генералом. В общем, всё шло по плану.

***

Ивана я заметила издалека. Ну как было не заметить эти почти два метра мужской красоты и обаяния! Прямо удивительно, что его не увели, пока он меня ждал. Хотя я приехала вовремя (в метро пробок нет, что радует необычайно), я вообще девушка пунктуальная.

Я, если что, тоже довольно заметная (Рыжая Соня, помните?). Увидев меня, Иван расплылся в широкой улыбке, рванул мне навстречу и вручил милый букетик осенних цветов. Я, в свою очередь, расплылась от умиления и счастья.

Но тут же сплылась обратно: всё происходящее никак не укладывалось в моей голове. «Ну не может этого быть!» – кричал мой внутренний голос, побуждая меня паниковать. Но я волевым усилием заткнула его и велела молчать, пока домой не приедем. Фиалка я, или кто?

В общем, мы немного прогулялись и пошли в кино. Какой был фильм – убейте, не помню. Помню, что места у нас были для поцелуев – то есть в последнем ряду. И, хотя мы не целовались, но сосредоточиться на просмотре не получалось. Хорошо, что зал был полупустой и наши перешептывания никому, собственно, не мешали: мы интервьюировали друг друга. «А ты любишь это? А ты был(а) там? А какой твой любимый актёр?» – ну и всё в таком духе. Детский сад, штаны на лямках.

Да, мы с приветом оба, согласна. Пойти в кино, чтобы болтать и выяснять всё друг о друге! Других же мест нет! Правда, я потом поняла, что в темноте кинозала было не так страшно и неловко расспрашивать друг друга. Мы это оба как-то интуитивно поняли и воспользовались моментом. Оказывается, Иван был тоже стеснительным и не очень уверенным в себе, несмотря на свой мужественный вид.

После кино (ха-ха – киноманы!) мы ещё прошлись по городу, и Иван проводил меня домой. Я была на седьмом небе от счастья! Даже дедово суровое: «Ты опоздала!» не испортило мне настроение.

***

Наверное, излишне говорить, что дома меня ждало ещё одно «интервью»: с любимым дедушкой. Благо, что мама была в отъезде. Иначе всё было бы ещё «веселее».

Глава 5. Зачем вы, девушки, красивых любите?

Мы с Ваней начали встречаться довольно регулярно. В основном – по субботам. В другие дни – учёба, тренировки, а у меня ещё и обязанности культорга и репетиции СТЭМа (Студенческого театра эстрадных миниатюр). Чем ближе мы узнавали друг друга, тем меньше я переживала, что этот прекрасный сон развеется. Это была реальность.

Настолько прекрасная, что я чуть не завалила зимнюю сессию. Иван тоже чуть не попал. Хорошо, что у него была я: помогла ему сделать курсовую по подрывным работам (о которой кто-то благополучно забыл), начертила все чертежи и подписала красивым чертёжным шрифтом.

В общем, я старалась быть для него поддержкой и опорой, мужчины ведь бывают иногда такими беспомощными! Даже будущие генералы.

Сессию мы оба сдали «на ура», даже без троек. Попробовала бы я с тройками сдать! Сразу – на расстрел без права переписки.

***

И вот, когда я уже начала готовиться к встрече Нового года, строила планы на праздники и ближайшие годы, Иван пропал. Не позвонил, не написал – ни-че-го. Я не знала, что думать и куда бежать. Начались каникулы и все иногородние разъехались кто куда.

Сказать, что я расстроилась – ничего не сказать. Первые пару дней я ещё как-то держалась, а потом ушла в такой глубокий депрессняк, что, если бы это был колодец – никто бы не услышал всплеска упавшего в него камня, настолько он был глубоким. А ведь я ему поверила, я уже почти поверила в себя, в свою привлекательность, а он…

Мама пыталась меня успокоить и подбодрить, но у неё это как-то странно получалось, с обратным эффектом:

– Ну, а как ты хотела? Поматросил и бросил! Ну ничего, Мася, не плачь, найдём мы тебе жениха. Тоже мне, прЫнц датский! – в этом месте мама хмыкала и поджимала губы.

И так далее, и тому подобное, ну вы поняли. После такого «подбадривания» мой «колодец» становился ещё глубже.

Пока мама доводила меня до белого каления, дед сидел в своём любимом кресле, прикрывшись неизменной газетой и бубнил себе что-то под нос, периодически не очень вежливо осаживая дочь:

– Марианна, заткнись! Оставь девочку в покое! Иди лучше прогуляйся.

За это я была очень благодарна деду, потому что сама попросить маму не мучить меня не могла. Состояние было не то.

Марианна – так зовут мою маму. Марианна Павловна. Я не знаю, кто в нашей семье так креативил с именами (это страшная семейная тайна), но наши с мамой имена были очень созвучны. Наверное, поэтому мама особо не заморачивалась и называла меня просто – Мася. Терпеть не могу это имя, похожее на кошачью кличку!

***

Новый год мы отмечали в тихом семейном кругу – я и дедуля. Маман пригласили её друзья и это был для меня лучший подарок в сложившихся обстоятельствах. Потому что мама долго молчать не могла ни по какому поводу. Её, практически никогда не иссякающий, фонтан красноречия заткнуть было невозможно. А мне тогда хотелось тишины и сочувствия. У деда с сочувствием было не очень, зато в части тишины он был просто супер.

***

Второго января позвонил мой верный друг Андрюша Макаренко (помните, моё «плечо»?), поздравить с Новым годом. Но я разрыдалась в трубку и это прозвучало для него как сигнал – надо спасать! Буквально часа через полтора он приехал с коробкой моих любимых конфет и мандаринами (ну какой новый год без мандаринов?). В любой другой ситуации я от таких даров прыгала бы до потолка (но не сейчас, ясное дело). Потому что один генерал (любитель ЗОЖ) покупал вместо конфет яблоки и финики, иногда – вяленый чернослив. А иногда так хотелось шоколада!

Буквально пара слов об Андрюше, чтобы вы не думали, что он похож на задохлика-ботаника и на нём можно ездить всем, кому не лень. Он был богатырского телосложения и на первый взгляд вид имел слегка свирепый. Но, когда он улыбался, вся свирепость исчезала и это был просто обаяшка. Ещё на первом курсе Андрюша (он просил его называть именно так) взял надо мной негласное шефство – в нашей группе я была единственной девочкой. От кого он собирался меня защищать – тайна, покрытая мраком, но так сложилось.

И вот, когда я рыдала на его плече, он вытирал мои слёзы и сопли, приговаривая вполголоса что-то успокаивающее. А когда мои рыдания были практически на исходе, отстранил меня и довольно резко сказал:

– Левина, ты такая дура! (Левина – это моя фамилия, девичья).

От неожиданности я икнула и перестала реветь.

– Чего это я дура? Меня парень, между прочим, бросил! – начала закипать я, повысив немного голос.

– Где это написано, что он тебя бросил? Он тебе сам это сказал? Ванька не такой парень, чтобы вот так просто бросить. И тебя вообще бросить нельзя, ты ж не вещь! – голос Андрюши тоже набирал обороты. – Выключи истеричку и включи мозги! Ты ж умная девчонка!

Неизвестно, чем бы это всё закончилось, если бы не вмешательство моего прародителя, так вовремя вошедшего в мою комнату. Мы с Андрюшей точно подрались бы. Весовая категория у нас разная, конечно, и он бы поддался, но я была в ярости, могла сделать больно. «Да кто он такой, чтобы указывать мне?» – мысленно подогревала я свой праведный гнев.

– Брейк, ребята! – командирским голосом рявкнул дед и мы оба смолкли. – Идёмте чай пить, а то конфеты тают на глазах. Ты их там ещё не все слопала, Марьяна?

Удивительным образом обстановка разрядилась. Буквально через пять минут мы втроём сидели на кухне за столом, пили чай с конфетами и болтали ни о чём. Вернее, болтали мужчины: деду нравился Андрюша, они всегда находили общие темы для разговора. А я, воспользовавшись моментом, под шумок уплетала конфеты, повышая уровень эндорфинов и объём талии.