Поглотители

– Это Шакал. Он обожает мучить людей. Спец, каких поискать. Не знаю, откуда он этого понабрался, но то, что он делает… – Пират возвел руки в небо, – искусство.

Шакал оскалил морду. По спине пробежал озноб. Ярослав поежился, и во всем теле взорвалась боль.

Пират переместился к двухметровому отморозку в сером пальто и указал на него ладонью.

– Знакомься, это Длинный. Его хлебом не корми, дай кого-нибудь унизить. Господи, что он творит с людьми… – Пират со стальным лицом посмотрел на Броднина. – Ни в одном фильме про маньяков такого не придумают.

Ярослав осмотрел Длинного с ног до головы. На лице отморозка сияла зверская дебиловатая улыбка. Сердце ушло в пятки. Дима, пожалуйста, надеюсь, ты смог их выследить.

Пират подошел к кресту. На его лбу разгладилась морщина, и лицо приобрело жесткое выражение.

– Хочешь, можешь сам выбрать, кто будет проводить беседу, – предложил он.

Перспектива пытки заглушила в теле боль. Ярослав, загнанными глазами осмотревшись по сторонам, перевел взгляд на Пирата и не ответил. Главарь сплюнул сквозь зубы под крест.

– Как знаешь, – сказал он, повернувшись к Шакалу. – Фас.

Подонок самодовольно улыбнулся. По телу пробежала дрожь. Ярослава бросило в жар. Он начал извиваться на кресте, как червь на горячей сковородке. Но силы быстро его оставили. Он вновь обвис, как старая тряпка.

Шакал подошел к Ярославу и, набросив на шею веревку, скрутил ее концы между собой. Петля сдавила горло, стало трудно дышать. Сердце в панике забилось о грудную клетку. Ярослав стал хватать воздух, но не мог насытиться. Сознание уплывало.

– Стой. Кажется, он хочет нам что-то сказать, – послышался голос Пирата сквозь вату в ушах.

Хватка ослабла. Ярослав отчаянно вдохнул, и вожделенный воздух обжег легкие. Сморщившись от боли, Ярослав завертел головой. Пират щелкнул пальцем, и Шакал снова затянул петлю. Поток кислорода прекратился. Тело извивалось на кресте, пытаясь освободиться от пут, сбежать. Сознание, наполненное ужасом, медленно исчезало.

Петля снова ослабла. Воздух врезался в легкие, как ракета в цель. Ярослав растопырил глаза и с недоумением осмотрел банду, реку и дом. Только через десять секунд до него дошло, где он. В груди сжалось сердце.

Подонки по-прежнему стояли полукругом и следили за представлением. Кто-то улыбался, кто-то откровенно ржал, кто-то даже зевал. Лишь Длинный, презрительно поджав губы, ходил туда-сюда в ожидании своей очереди.

Пират, как бык, выдохнул ноздрями воздух и, разбежавшись, с рыком всадил Броднину удар в живот.

– Говори, сука! – гаркнул он.

Последовали еще несколько мощных ударов. Кровь заполнила Ярославу рот. Он открыл его, и кровавый шар свалился Пирату на голову. Ошарашенный главарь замер. Аккуратно протерев глаза, он поднял на Броднина кровавое лицо.

– Ты подписал себе смертный приговор, – прохрипел он и подошел к Шакалу. – Хочу, чтобы он мучился.

Ублюдок достал охотничий нож и, глядя Ярославу в глаза, начал точить. Ярослав посмотрел на него, на отморозков, на Пирата и повернулся к Северной Двине. На душе стало свободно. Он вдохнул полной грудью и закрыл глаза.

Шакал закончил ширкать лезвием по точилу. Подойдя к Ярославу, он приставил острие ножа к левой нижней части его живота.

Раздалась автоматная очередь. Шакал, забрызгав Ярослава кровью, упал на землю. Броднин открыл удивленные глаза и посмотрел налево. Оттуда, укрываясь за деревьями и хозяйственными постройками, наступал основной отряд. Подонки, пригнувшись с испуганными лицами, начали метаться из стороны в сторону. Пират спрятался за крест.

– За оружием, в дом бегите! – скомандовал он.

Головорезы послушно побежали в дом. Пират, прикрываясь их спинами, побежал в сторону сарая, за которым начинался спуск к реке.

Броднин обмяк. На лице появилась блаженная улыбка, а на глаза навернулись слезы. Сердце собиралось выпрыгнуть из груди.

Через минуту Давыдов и мистер Перрилорд сняли его с креста. Они положили Ярослава на землю и отпоили водой. Со стороны дома доносились выстрелы и крики.

Ярослав жадно выхлебал литр воды и, шатаясь, встал на ноги. Он шагнул в направлении сарая, за которым скрылся Пират, и чуть не упал. Давыдов успел его поймать.

– Я нормально, нормально, – сказал Ярослав, опершись ладонями о колени. – Как нашли?

Мистер Перрилорд расплылся в улыбке.

– Повезло, что Дима оказался с нами, – сказал он.

Ярослав посмотрел на колдуна, потом на Давыдова.

– Пират ушел туда, – указал он на сарай. – Я иду за ним. И мне, Вань, плевать, что он твой. Поймаю первым, задушу гниду.

Ярослав до дрожи сжал кулаки. Давыдов преградил ему дорогу и заглянул в глаза.

– Ты сдурел? Ты на ногах еле стоишь.

– И у тебя нет оружия, – заметил мистер Перрилорд, доставая из кармана фигу.

Ярослав осмотрел обоих и указал на пояс Давыдова.

– Пистолет давай. Вместе пойдем, – сказал он и повернулся к колдуну. – Перри, проследи, чтобы Дима и впредь оставался живым и полезным.

Ярослав твердо посмотрел Давыдову в глаза. Тот, помедлив, достал Макаров и вручил Броднину.

– Пошли, – кивнул он.

Осторожно подойдя к сараю, Ярослав взялся за ручку и на счет три открыл дверь. Давыдов забежал внутрь. Через пару секунд он вышел и покрутил головой. Ярослав кивнул на спуск к реке.

Песчаный берег с небольшими вкраплениями камней оказался девственно чистым. Ни следов, ни клочков одежды, ни шлейфа от лодки. Ярославу ничего не удалось обнаружить.

– Ну, он же не испарился! – возмутился Давыдов.

Броднин сузил глаза и с ног до головы осмотрел главу лагеря. Убрав пистолет за пояс, он подошел к кустам. В самом низу обнаружилась обломанная ветка. Глаза Ярослава сверкнули, и он обернулся к напарнику.

– Что в том направлении? – спросил он.

Лицо Давыдова осветилось вспышкой озарения.

– Там же рыбзавод и куча лодок! Эта сволочь решила под шумок свалить с острова.

Броднин хищно улыбнулся и достал из-за пояса пистолет.

– К счастью у нас на него другие планы.

Через полчаса они подошли к воротам Котласского рыбзавода. За забором в трехстах метрах стоял большой ангар, направо от которого уходила дорога к пристани. На ней возле одной из лодок маячила спина Пирата в пальто. По телу как будто пробежал электрический разряд. Ярослав сунул пистолет за пояс и перемахнул через ворота. Давыдов за ним.

Пират, услышав скрежет, обернулся. На секунду замешкавшись, он схватил автомат и, выстрелив, сел в лодку. Ярослав и Давыдов упали на землю и откатились влево за деревья. Глава лагеря высунулся и выстрелил в ответ. Потом схватил Броднина за шиворот и подтащил к себе.

– Нельзя, чтобы он ушел, – прошипел он.

Ярослав отдернул руку Давыдова.

– Куда ему деваться? По воде не уйдет. Не может же он отстреливаться и грести одновременно.

Броднин выглянул из-за дерева.

– Прикрывай, – сказал он и побежал к ангару.

Давыдов высунулся и отправил очередь в направлении лодки. Потом побежал следом за Ярославом.

Пират, видимо, тоже сообразив, что по воде ему не уйти, выскочил из лодки и спрятался за мусорным контейнером возле пристани. Ярослав, подбегая к углу ангара, успел заметить мерзавца. Умный, гад. Подбежал Давыдов и примостился спиной к стене.

– Он собрался прятаться, – сказал Ярослав.

По стенам ангара прозвенели пули. Затем послышался грохот двери. Броднин поднял на Давыдова злые глаза.

– Теперь эта сволочь засела внутри, – сказал он.

Ярослав и Давыдов, пригнувшись, подбежали к двери. Глава лагеря дернул ее на себя, и Ярослав кувырком завалился внутрь. Раздались выстрелы. Рядом чиркнули пули, и сверкнули искры. Ярослав нырнул за резервуар для воды. Следом завалился Давыдов и откатился в сторону. Снова раздались выстрелы, и наступила тишина.

Ярослав, успокоив дыхание, выглянул поверх резервуара. Вокруг стояла тягучая тьма. Очертания объектов еле угадывались. Броднин сел на корточки.

– Ваня, ты цел? – шепотом спросил он.

Возле соседнего резервуара зашуршал Давыдов и клацнул автоматом.

– Цел. Ты его видел?

В глубине ангара громыхнула бочка, затем автоматная очередь. Ярослав на животе переполз к Давыдову. На ощупь нашел его ухо и наклонился к нему.

– Надо его разозлить, пусть патроны тратит, – шепнул Ярослав.

С той стороны, где громыхнула бочка, послышался дверной хлопок. Давыдов подскочил. Ярослав еле удержал его на месте, навалившись сверху. Глава лагеря брыкался.

– Уйдет же, сука! – заорал он.

Броднин наклонился к его уху.

– Или сидит и ждет, когда ты подойдешь ближе, – прохрипел Ярослав.

Давыдов успокоился. Ярослав его отпустил.

– Ты давай к пристани. Я проверю, что за дверь, – сказал он и пополз к дальнему концу ангара.

Обследовав его, он удостоверился, что Пирата нет. Проверив пистолет, Ярослав выпрыгнул из двери. Обведя дулом вокруг, он никого не обнаружил. Его окружали лишь сумерки, тишина и собственное дыхание. Подойдя к углу ангара, Ярослав мельком выглянул на пристань.

– Ваня! Ты где? – крикнул он.

– Здесь, – послышался ответ.

Броднин, опустив пистолет, выдохнул. Потом подошел к двери и рассмотрел следы, уходящие в сторону соседних зданий.

Подбежал Давыдов.

– Ушел? – удивился он.

Ярослав повернулся к напарнику.

– Где-то в цехах спрятался, а может, и дальше. Не вижу смысла искать его при таком освещении. Но решать тебе.

Давыдов издал досадный стон и швырнул автомат на землю. Уперев руки в бока, он направил в сторону зданий напряженный взгляд.

Глава 20. Последний визит Пирата

Броднин и Давыдов в активном темпе шли обратно в поселок. Впереди расстилалась песчаная дорога, по бокам которой плотной стеной стоял тёмный лес. Над головой, словно черное море в штиль, нависали облака.

При взгляде на них Ярославу становилось не по себе. В суматохе последних дней он про них забыл, но сейчас облака как многотонная плита давили на голову. Ярослав мельком посмотрел на Давыдова.

Глава лагеря со злым лицом сосредоточенно смотрел вперед. Казалось, что там есть какая-то точка, цель, которую он ни за что не хотел потерять из виду. От этого взгляда на душе стало тоскливо. Ярослав остановился и взял Давыдова за плечо. Тот, нахмурившись, посмотрел на Ярослава. Броднин заглянул ему в глаза.

– Слушай, ты их всех спас. Даже если ты придешь без головы этого ублюдка, они все равно будут тебя уважать, – сказал он.

Давыдов опустил голову и, секунду помолчав, поднял глаза на Броднина.

– Да, я их спас, но… – Давыдов осекся, голос изменил ему.

Глубоко вдохнув, он взял себя в руки.

– Он убил мою дочь, – еле слышно промолвил глава лагеря. – Хватит трепаться, пошли уже.

Давыдов, сдвинув брови, пошел дальше. Ярослава как будто облили холодной водой. Он несколько секунд смотрел Давыдову вслед. Потом, глянув на облака, отправился за ним.

Спустя полчаса они подошли к дому, где пряталась банда. Рядом с ним, за забором, возле гаража, на крыльце и в других укрытиях лежали шесть трупов. Все – люди Давыдова. Глава лагеря, тяжело вздохнув, бухнулся на лавку и опрокинул голову на руки. Ярослав похлопал его по плечу и поднялся в дом.

Здесь он нашел пять трупов отморозков. Среди них лысого мыша, который грозился зарезать Броднина, если тот попытается бежать. Ярослав сел рядом, закрыл ему глаза и забрал нож.

– Тебе он больше не пригодится, – сказал он, встал и вышел на крыльцо.

Давыдов со слезами на глазах нес тело к ровному рядку, где уже лежали четыре трупа. По сердцу как будто ударили топором. Ярослав спустился и подошел к последнему телу возле забора.

На его груди, придавленный камнем, лежал свернутый листок. Ярослав осмотрелся, взял листок и развернул. «Они прорвались. Пошли к лагерю. Мы за ними» наспех было выведено карандашом.

Подошел Давыдов, и Ярослав передал записку ему. Глава лагеря прочитал ее и, скомкав, выбросил. Наклонившись, он поднял тело и понес к остальным. Аккуратно положив его, повернулся к Ярославу.

– Нам нужно как можно скорее уходить с острова.

Броднин направился в дом.

– Конечно, только заберу кое-что, – сказал он и зашел внутрь.

Взяв у одного из подонков автомат и собрав патроны, он вышел наружу. Давыдов дал ему куртку убитого товарища.

– Оденься. Так лучше будет, – сказал он.

Ярослав, сбросив на землю лохмотья, которые так и болтались на нём, осторожно взял куртку и бережно ее одел. Стало теплее.

– Спасибо, – сказал он и сбежал с крыльца. – Все, пойдем. Больше тянуть нельзя.

Через час они зашли в деревню Межник. Преодолев ее за пару минут, спустились к берегу. Здесь было большое количество следов, уходящих в воду. Ярослав и Давыдов переглянулись.

– А где еще одна лодка? – спросил Давыдов, с недоумением глядя на Броднина.

Ярослав, улыбнувшись, направился в кусты, где спрятал лодку по прибытии на остров. Закинув в нее автомат, он взялся за ручку и повернулся к Давыдову.

– Может, помочь хочешь?

Спустя пять минут они вышли на воду. Течение, как назло, оказалось слабым.

– Твою мать, – буркнул Давыдов и ударил веслом по воде.

Ярослав, закрывшись от брызг и нахмурившись, посмотрел на него исподлобья. Глава лагеря, закрыв глаза, сделал глубокий вдох и потер лоб. Потом указал пальцем вперед.

– Сейчас вниз по течению. Так мы к автомобильному мосту выйдем, а оттуда до завода не больше трех километров, – сказал он.

Броднин взял второе весло и сел рядом с Давыдовым.

– Тогда давай быстрее.

Оба вонзили весла в воду и, делая мощные гребки, начали удаляться от берега.

За сорок минут они сплавились вниз по реке и вышли под автомобильным мостом. Уставшие, они рухнули на твердый песок.

– Их лодки нет, – сказал Давыдов. – Следов тоже. Значит, они утонули, а эта падаль сейчас разоряет мой лагерь.

Давыдов поднялся и, хромая, пошел к дороге. Ярослав, сделав глубокий вдох, пошел за ним.

– Они могли выйти в другом месте. Не торопись их хоронить, – сказал он.

Давыдов хмуро посмотрел на Ярослава и махнул на него рукой. Броднин улыбнулся.

– Не забывай, что с ними Перри. Этот усатый таракан выживет где угодно, и остальным подохнуть не даст. Тебя же он убедил заключить сделку.

Ярослав иронично посмотрел на Давыдова. Глава лагеря некоторое время хмурился, но потом бросил на Ярослава смеющийся взгляд.

Донесся еле слышный звук стрельбы. Давыдов схватил Ярослава за шкирку.

– Где это? – прорычал он.

Ярослав свернул ему руку и заломил кисть назад. Давыдов со стоном присел на колено.

– Не знаю. Эхо от домов рассеивает звуки, – сказал Ярослав и отпустил кисть.

Давыдов поднялся и зло посмотрел на Броднина. Ярослав снял с плеча автомат и дернул затвор.

– Еще раз меня схватишь так, сломаю руку. Нет смысла искать их в городе. Надо идти на завод и готовить людей там, – сказал он.

Давыдов кивнул, и оба двинулись на завод.

Все сорок минут, что они бежали, периодически раздавались выстрелы. С каждым новым Давыдов становился злее.

Когда они приближались к воротам, он уже еле себя сдерживал.

– Даня, это мы! – заорал он.

Из-за ворот, направив ружья, выскочили двое дозорных.

– Стойте на месте! – скомандовали они.

Глава лагеря с дикими глазами продолжил идти, как танк.

– Собирайте людей! Эти твари скоро будут здесь, – прохрипел он басом на всю улицу.

Ярослав еле поспевал за разъярившимся вождем.

С противоположной стороны улицы донеслись чьи-то шаги. Кто-то бежал. Двое охранников обернулись. Давыдов наставил на бегущего автомат. Ярослав сел под дерево и тоже направил на него оружие.

– Идут! – заорал незнакомец.

Ярослав узнал голос Кирилла. Давыдов опустил Калашников. Броднин вскочил и пошел к воротам. Все столпились возле проходной.

– Где они? – спросил Давыдов. – Костя, Макс, что вылупились?! Собирайте людей! – повернулся он к дозорным.

Те кивнули и убежали.

– Они в Южном были, когда я уходил. Двигались в сторону Ушинской, – сказал Кирилл. – У нас патроны заканчивались. Мы их так, дергали чуть-чуть, чтобы не расслаблялись. Дима подсказал.

В главном корпусе царила суматоха. Женщины вопили и причитали. Мужчины, собираясь на ходу, выстраивались возле кабинета Давыдова.

– Молчать! – скомандовал глава лагеря.

Женщины заткнулись, и Давыдов обвел всех глазами.

– Женщины, старики и дети по укрытиям. Мужчинам приготовиться, – сказал он и зашел в кабинет. Ярослав и Кирилл зашли следом.

Данила встал и похромал навстречу.

– Да, да, здорова, – махнул Давыдов. – Некогда, Даня, твари идут.

Глава лагеря разложил на столе карты и посмотрел на Броднина.

– Ну, давай, разведчик, рассказывай, как их лучше сцапать.

Ярослав склонился над картой. Район, где проходила улица Ушинского, представлял собой прямоугольную застройку из семи перекрестков.

– Где, говоришь, они были? – спросил он у Кирилла.

Тот указал на карте место. Ярослав, нахмурившись, провёл пальцем по улице и уткнулся в один из перекрёстков.

– Здесь, – сказал он. – Достаточно близко, чтобы быстро вернуться и достаточно далеко, чтобы не подпустить их близко.

Через десять минут мужчины с оружием расселись по укрытиям и затихли. Наступила ватная тишина. Сердце ускоренно гоняло кровь по венам. Мышцы были натянуты, как пружина. Ярослав, сидя возле окна на первом этаже, облизнул губы и проверил автомат. Все было готово.

Но спустя полчаса никто не появился. Сумерки по-прежнему висели серой пеленой, навевая депрессию и страх. Ярослав посмотрел на Давыдова и перевел взгляд на дорогу. Что-то здесь не так.

– Я пойду, проверю соседний перекресток, – сказал он.

Давыдов подозрительно глянул на Броднина.

– Зачем?

Ярослав покрутил пальцем в воздухе.

– Здесь что-то не так. Я быстро, – сказал он и вышел из квартиры.

Подойдя к противоположному перекрестку, он выглянул из-за угла и увидел Длинного, ведущего за собой отряд головорезов. Сердце подпрыгнуло в кадык. Ярослав кинулся обратно и через минуту подбежал к окну, где сидел Давыдов.

– Они по соседней улице идут, – выдохнул он.

Давыдов выпрыгнул из окна и, разбегаясь, махнул рукой.

– За мной, через дворы! – скомандовал он.

Толпа мужчин вылетела из укрытий и бросилась за вождем. Ярослав ударил себя по лбу кулаком.

– Да куда ж вы так ломанулись, – пробормотал он и побежал следом.

Увидев отморозков, Давыдов и его люди потеряли голову. Они заорали и без разбора начали стрелять на ходу. Отморозки, тоже взвинченные до предела, повернулись и побежали на них, выпуская последние патроны. Две стенки мужчин врезались друг в друга. Началась бойня. Улицу наполнили мат, рык, треск костей и черепов.

Ярослав выстрелил последний патрон и заметил Длинного, который с ревем несся на него. Подонок, растопырив руки, тянулся ими к горлу Броднина. Ярослав наклонился, обхватил Длинного за корпус и попытался завалить.

На спину грохнулся удар. За ним следующий и еще один. Ноги подкосились, и Ярослав сел на одно колено, продолжая держать головореза за корпус. Длинный вдавил пальцы Ярославу в глаза. Боль затуманила разум. Ярослав вцепился в руки ублюдка, но тот продолжал давить, отклоняя его голову назад. Броднин нащупал на поясе нож и вытащил из ножен. Приставив лезвие к запястьям Длинного, он дернул нож в сторону.

На лицо брызнула теплая кровь. Подонок, загудев, как бык, отдернул руки и, глядя на запястья, попятился. Ярослав стер с лица кровь и, перехватив нож за лезвие, метнул его в Длинного. Клинок вошел головорезу в переносицу. Сведя глаза вместе, Длинный упал на спину. Ярослав выдохнул, полой куртки вытер остатки крови и осмотрелся.

Давыдов, Кирилл и еще десять мужчин держали оборону. Остальные были мертвы. Отморозки теснили выживших к стене дома.

– Стоять до конца! – кричал глава лагеря, отбиваясь от ублюдка, навалившегося сверху. – Давите сук!

Последняя команда заглохла от удара. Ярослав опустился на колени, наблюдая за экзекуцией. Все вокруг как будто замерло. Наступило оцепенение.

Сквозь вату в ушах донесся визг. Еле слышный вначале, он разросся до громогласного воя, и Ярослав обернулся. Мимо пронеслась толпа женщин. Они налетели на отморозков и стали их гасить всем, что попадалось под руку. Над местом побоища взметнулась кровь. Крики подонков смешались с визгом женщин, многие годы томившимся внутри их сознания. Весь страх и вся ненависть, что накопились на отморозков, выплеснулись наружу.

В глазах головорезов отражался неконтролируемый ужас. Пытавшиеся сперва отбиваться, они уже и не помышляли о том, чтобы поднять руки. Кто-то послушно принимал смерть от ударов; кто-то, сложив ладони вместе, молил о пощаде; кто-то медленно полз в сторону в надежде вырваться из ада.

Один из подонков с ревом вскочил и, растолкав женщин, побежал. Вереща, как амазонки, разъяренные львицы облепили его со всех сторон, повалили на землю, и молодая девушка опрокинула ему на голову камень. Из глаза подонка прыснула кровь.

Давыдов и остальные мужчины в нерешительности стояли возле побоища, боясь, видимо, что женщины в запале перепутают их с отморозками. Ярослав сам робко дышал, продолжая стоять на коленях.

К нему подошли Дима и мистер Перрилорд. Кольцов наклонился и заглянул в глаза.

– Яр, ты цел? – спросил он.

Мистер Перрилорд, широко улыбаясь, наблюдал за избиением головорезов. Он подкрутил усы и посмотрел на Ярослава.

– Вовремя мы их сагитировали, да? – с гордостью спросил он.

Броднин улыбнулся и кивнул.

Спустя три часа в кабинете Давыдова собрались Ярослав, Дима, мистер Перрилорд, Данила и Кирилл. Женщин к этому времени уже успокоили. Тела подонков сгрудили в подъезде дома, а своих перенесли на завод. Давыдов разлил по рюмкам коньяк, поставил бутылку и поднял стопку.

– За победу. До дна, – сказал он.

Все чокнулись и выпили. Ярослав закинул кусок тушенки в рот и поставил рюмку. Прожевав, он посмотрел на Давыдова.

– И все-таки нельзя снимать людей с дозора, – сказал он.

Глава лагеря растекся в кресле и, закатив глаза, утомленно вздохнул.

– Заладил, – сказал он, глядя в потолок. – Кого нам теперь опасаться? Падаль мы всю истребили, а твари к нам не приходят уже давно. Может, они уже вымерли. Мы здесь одни на много тысяч километров вокруг.

Ярослав подошел к креслу, оперся на ручки и, прищурившись, посмотрел в глаза Давыдову.

– А Пират? – спросил он.

Давыдов нахмурился. На его лбу появилась глубокая морщина. Он откатился назад и встал, повернувшись к Ярославу спиной.

– Эта гнида теперь одна. Что он может сделать?

– Да, но…

– А людям нужен отдых, – оборвал глава лагеря. – Они столько лет несли оборону, что имеют право отметить со всеми общую победу.

Давыдов повернулся и обвел всех взглядом, не терпящим возражений. Ярослав налил себе рюмку, выпил и стукнул ею об стол.

– И все-таки ты ошибаешься, – сказал он и вышел из кабинета.

Через час возле склада готовой продукции горел огромный костер, выбрасывая в небо сверкающие искры. Весь лагерь сидел вокруг него с едой и стаканчиками. На лицах играли улыбки, сияющие глаза, розоватый румянец. Некоторые были уже навеселе и еле сидели на бревнах.

Жар пламени дурманил, размягчал тело и сознание. Ярослава клонило в сон. Он опрокинул очередную стопку коньяка и заел тушенкой. Справа от него сидели Дима и мистер Перрилорд, слева Яна. Штейн то и дело подкладывала ему в тарелку еды.

Из главного корпуса вернулись Давыдов и хромающий Данила. Все встали.

– Да, садитесь, – сказал глава лагеря. – У всех налито? Я хочу поднять тост.

Он обвел глазами людей. Те доливали алкоголь и передавали закуску. Яна снова подложила Ярославу кусок тушенки и улыбнулась. Броднин кивнул.

– Откуда ты их берешь постоянно? – удивился он. – Спасибо.

Давыдов прочистил горло, и все замолчали.

– Сегодня важный день. Сегодня мы одержали победу. Но этого бы не произошло, если бы не трое незнакомцев, которых мы изначально собирались убить. Я хочу выпить за них, – сказал Давыдов и поднял рюмку, глядя на Ярослава.

Люди встали и, выпив, с криками «ура!» начали аплодировать. На лице мистера Перрилорда засияла блаженнейшая улыбка. Казалось, он уже спас человечество и выступает на очередной пресс-конференции. Дима скромно улыбался. Ярослав обвел людей взглядом и пожал плечами.

Когда аплодисменты стихли, на лице Давыдова появилась скорбь. В воздухе поднялись тревожные нотки. Глава лагеря вздохнул.

– Этой победы не было бы, если бы не те, кого мы потеряли. Многие отдали жизнь, чтобы мы сейчас были здесь. Мы должны чтить их память, – Давыдов поднял рюмку. – Не чокаясь.

Ярослав выпил и посмотрел на погрустневшую Яну.

Позади Давыдова из тьмы выплыл Пират. Ублюдок оскалился и фикса сверкнула огнем.

– Рано пьешь за усопших. Еще не все подохли, – прошипел он.