Антропология будущей власти

Третий призрак – это прогнозы вместо проектов, продление в будущее складывающихся привычек поведения и потребления, стереотипов и предрассудков, которые, будучи шаржированы до всеобщей тенденции, указывают на отмирание и уничтожение семьи, и государства, на превращение человека в киборга с электронами в мозгу. То, что является проявлением негативного искривления в социальном поведении, например, в потребительском психозе, требует преобразования и радикальной трансформации, превращается в прогноз до 2050 года. Напомним нашим ориентирующимся на Запад и США госуправленцам знаменитый принцип, выдвинутый Аланом Кэйем, одним из главных авторитетов для Стива Джобса, – «лучший способ спрогнозировать будущее – изобрести его».

Четвертый призрак – это вера в то, что существует индивидуальное мышление, функция мозга – залог индивидуальной успешности. Мозг секретирует мысль, точно так же, как печень – желчь, предстательная железа у мужчины – семенную жидкость, а селезенка – составляющие крови. Результат разрастания этого третьего призрака – тестовая система образования и убеждение, что учиться можно индивидуально на основе компьютерных онлайн-курсов вне детско-взрослого образовательного сообщества, которым является школа и университет, а также глубокий наивный физиологизм в подходах к мышлению. Так понимаемое «псевдомышление» – это возникающее в голове «думание», которое отделено от национального языка, символов и знаков, которое «заводится» в мозгу. Можно прямо стимулировать такое думание-мышление, если вживлять в мозг электроды. Если же мышление – это коллективная субстанция коммуникации и общения людей на родном языке, то необходимы совсем другие подходы к обучению мышлению и его культивирования.

Пятый призрак – это цифровизация, понимаемая как операционализированные на компьютере вычисления, которые могут заменить управленческое мышление, а специальные боты могут сделать ненужной и коммуникацию на основе понимания. Алгоритмизированная управленческая практика превращается в туго затянутый цифровой кокон, в который не проникает жизнь с ее изменениями, трансформацией смыслов и взрывами.

Проблематизация представлений правящего класса о реальности. Кто ему сказал, что мир именно такой?

Российский правящий класс, появившийся на этапе разрушения Советского государства – важнейшей катастрофы XX века, осуществил своеобразный транзит из одной государственной формы в другую. Представители сегодняшнего правящего класса и те, кто занимал высокие посты в СССР в Российском Правительстве, полностью отказались от марксистской идеологии и от управленческих практик, которые реализовывались в СССР. Этот отказ сам по себе привел к резкому поглуплению управленческих групп. Они должны были начать «жить теперь по новому» – мыслить на западный манер.

Если ты вместо известной практики начинаешь пересказывать книжный западный управленческий опыт или пытаешься всерьез реализовать западные управленческие практики по отношению к людям, которые живут в другой реальности, ты неизбежно должен поглупеть.

Основное, что будет мешать внедрению и насаждению западных практик – это люди, которые знать не знали и слыхом не слыхивали про западные формы и системы управления. Поэтому дальше на пути западных управленческих практик и экономик встала советская система образования и наука, которые необходимо было разрушить любым путем. Часть людей, поработав в западных фирмах, освоила западные практики управления, западные стандарты, и создала вокруг себя «кочки» другой «правильной» социальности. Но эти кочки иной социальности не интегрируются ни в какое целое. Россия в целом не живет по законам рынка и экономикс, хотя рыночные институты в России возникли. Рассматриваемая с этих позиций, Россия обнаруживает огромное число неучтенных людей, которые как-то живут, но нигде не числятся. С точки зрения ядра капиталистической миросистемы Россия – сырьевой придаток, полупериферия мировой капиталистической системы, обреченная на резкое сокращение численности населения и территориальный распад страны (Тэтчер, Бжезинский и пр.). Из этого запертого состояния в надвигающееся небытие стране надо выбираться. А как это делать? Ну, не по законам же западных управленческих и экономических практик, не на основе же их стандартов. К тому же миф о страшной недостижимой продвинутости Запада был окончательно разрушен мировым финансовым кризисом и избранием Трампа – врагом глобализма № 1.

Можно утверждать, что Российский управленческий правящий класс запутался. Он отказался от Советского государственного управления, которое задавало мировой масштаб преобразований и существование в истории. Но построить процветающий капитализм на пространствах России не получилось. В глобальный транснациональный финансовый класс российский правящий класс не пустили благодаря действиям Путина, который начал после ельцинского небытия восстанавливать внешнеполитический суверенитет страны и превращать Россию в субъекта исторического действия. Поэтому Россия обречена на творчество и это главное. Вернуться назад, в СССР, мы не можем. Принять геополитическую, геокультурную и геоэкономическую онтологию финансового капитализма мы не можем. Нам в этой онтологии, по ее четко прописанным законам, предуготовлено уничтожение и исчезновение (потеря территорий, населения, окончательное уничтожение научного потенциала).

Мы должны формировать новую страновую и геополитическую реальность не по законам заданной мировой геополитической онтологии, а вопреки ей. Мы должны формировать Новую Большую страну, которая больше России, но которой не было. Это – не СССР. Тем более это связано с тем, что мир глобализации, созданный в результате гибели и переваривания СССР и мировой социалистической системы, оказался несостоятелен и разваливается. В России не получился капитализм, но объявленная мировая пандемия поедом ест глобальный капиталистический порядок, окончательно разрушая его человеческую основу. Нам теперь необходимо придумать новую состоятельную страну. Но Российский правящий класс по своей антропологической сути, по самой своей организации неспособен к этому геоэкономическому, геокультурному и геополитическому творчеству, к выходу за сложившиеся рамки обрубка СССР в виде РФ.

Важнейшая проблема состоит в том, что знакомая, привычная реальность для представителя правящего класса исчезает. Мир совсем не такой, каким он кажется. Все основные лозунги и шаблоны мышления, с которыми люди пришли к власти, девальвированы и перестают иметь смысл прямо на глазах. К власти и богатству этих людей вывел его величество случай. А он – очень капризное существо. Может и все повернуть назад. Власть и собственность уплывут из рук, и по наследству не удастся их передать. Бесполезно стоящим у власти господам заниматься евгеникой и искать комплексы генов, отвечающих за сообразительность и креативность.

Устойчивостью же обладает не владение, закрепленное в юридических правах, а умение произвести в данных конкретных условиях (так про собственность вслед за Иоганном Готлибом Фихте рассуждал Вильгельм Георг Гегель в «Философии права»). Самой мощной собственностью, подтачивающей любое владение, и отбирающее в конце концов права на владение как закрепление за собой является собственность на деятельность (в этом и состояло основное определение собственности И. Г. Фихте). Поэтому формирование способностей производить; перепаковка способностей производить в востребываемые работодателем и заказчиком компетенции, материализуемые в продукте-товаре; предъявление заказчику, инвестору, потребителю товара, имеющего устойчивый спрос; расширение компетенций производить на все новые и новые товары и услуги составляет подвижную основу институтов собственности.

Как пишет в своем учебнике по предпринимательству «Предпринимательская управленческая теория и практика»[4] тайваньский ученый Цзунг Жу Ли: «Продукт – это не только специфический товар, нематериальная услуга – тоже продукт. Поэтому материальные продукт, услуги, люди, опыт, места, права, концепты и творческие идеи – это все части продукта». Умение работать со всеми этими элементами продукта входит в способность произвести. Изощренными при предъявлении конкретного продукта в точке, в конкретной ситуации надо быть как тайванцы, которые производят чипы (а мы их не производим). Но одновременно важно осознавать, что Россия – не Тайвань. У нас есть опыт индустриализации СССР, у нас огромная, самая большая в мире территория, и у нас есть выдающиеся заделы советского образования и гениальной советской науки. У нас есть степперы по производству чипов следующего поколения в виде единичных приборов, которые последние 30 лет делали наши выдающиеся советские ученые. Это означает, что у нас должен быть соответствующий замах в проектном мышлении. Изощренное тактическое действие в ситуации нам необходимо соединять с замахом в проектном мышлении. Без замаха не будет русской удали, а, значит, не будет ничего. Но для этого у представителей правящего класса должно быть и первое и второе, чтобы было что соединять. При подобном подходе нам придется иметь дело каждый раз с новой, но, в общем-то, стандартной методологической задачей – установить связь между стратегическим мышлением и тактическим действием[5], в данном случае между проектными мышлением и ситуативным действием. Если за счет масштабного проектного мышления не размыкать контур сегодняшних возможностей для всех групп населения, и не формулировать обладающие энергетикой сознания идеальные прорывные цели, то власть очень скоро сведется к проблеме удержания богатства и рычагов управления у представителей правящего класса.

Вспоминается пушкинский перевод знаменитой формулы мадам де Сталь «En Russie le gouvernement est un despotisme mitigé par la strangulation» – «Правление в России есть самовластие, ограниченное удавкою»[6]. Если власть не воодушевляет на масштабное самоорганизующееся действие, ей остается одно – напрягать всю свою силу на удержание в своих руках самой власти и богатства, чтобы передать их по наследству. Но как сказал Президент РФ В. В. Путин, через два поколения все династические богатства рассыпаются и переходят в другие руки. В выигрыше те, кто умеет произвести, точнее, создать новый способ производства и овладеть им в соответствии с новыми знаниями и новыми возможностями многопозиционной общественной коммуникации. Те, кто умеют создать способ производства – это не «брахманы с дипломами» (термин Пикетти), чахнувшие над культурным и символическим капиталом, а те, кто может привести эти ресурсы в движение. Привести эти ресурсы в движение значит задать поле исторических идей, образующих основу российской цивилизационной традиции, позволяющих избавляться от любой навязанной гегемонии и предлагать решение любых проблем на собственных основаниях. Постановка проблем на собственных цивилизационных основаниях и проектирование решения проблем в соответствии с поставленными целями превращает эти проблемы и решения в мировые.

Кадровое ядро тренированного персонала, принимающего задачу контроля и осуществляющего профессиональную подготовку на основе новых форм организации деятельности, может стать классом Razvitie.

Проблема, которая стоит перед Россией, заключается в создании совместно с другими странами нового полюса генерирования общественного богатства, сопоставимого с уже существующим другими полюсами – Юго-Восточной Азией, Евросоюзом, США. Для этого надо включить в производительную деятельность территорию страны, население. Фактически задача заключается в создании условий производительного творчества, созидательной общественной креативности. Те группы профессионалов, которые могут предложить новый способ общественного производства, обеспечивающий резкий рост генерирования общественного богатства, в данных условиях и являются революционным классом. Мы его называем классом Razvitie.

Этот класс сегодня является своеобразным классом – двойником, классом-тенью правящего класса, поскольку владеет знаниями и техниками управления и способен осмыслять управление страной в целом, промышленностью в целом, экономикой в целом на уровне мировой экономики. Он представляет собой вспомогательные группы, обслуживающие правящий класс. Но перед ним стоит выбор: не мытьем, так катанием получить место в структуре владетельного класса, прислуживая детям, которым по наследству передается власть и собственность, или же начать создавать, пользуясь техниками управления, другое общество.

Основной вопрос: поменяется ли местами с владельцами богатства и власти их сегодняшняя тень и не превратит ли их в тень, сама заняв по достоинству физически телесное место властного класса?

Вот что про этот класс Razvitie говорит Кейс ванн дер Пейл[7]: это «класс, представляющий бесклассовое общество в пределах классового общества», или иначе: «это класс, выполняющий роль оформления структур бесклассового общества в контексте классового общества». Говоря нашим языком, эта группа, владеющая схемами и деятельностью планирования и управления, принимающая на себя функции контроля и профессиональной подготовки и переподготовки, самоопределяется, решает, борется ли она за членство в существующем капиталистическом классе собственников («нового олигархата»), куда ее, возможно, и не допустят дети членов правящего класса, или она формирует новый правящий класс для себя? А для этого она структурирует производительную организацию общества в целом, организуя условия для создания общественного богатства и его присвоения для всех членов общества, формируя новую созидательную власть. Подобная власть может сформироваться только на процессе резкого увеличения общественного богатства.

Кстати, такой класс пытался обнаружить и прорисовывать, определяя благородную задачу этого класса, наш гений Пушкин – говоря, что дворяне – это «люди, которые имеют время заниматься чужими делами»[8].

В случае второго из указанных вариантов самоопределения, связанного с переходом в преобразующую социальные условия жизни позицию эта группа думает и знает, как включить, как спланировать созидательную деятельность всех членов общества, а не нарастить через отдельные решения богатство олигархата. К этой группе относится широкий спектр управленческих кадров: от финансовых аналитиков, коучеров, консультантов, разработчиков форм организации производственных процессов, создателей матриц информационно-коммуникативных систем, технологических решений. В любом случае это управленческие кадры, способные рефлектировать, схематизировать и менять процесс организации деятельности разных сфер практики, общественного производства в целом.

Эти группы начинают превращаться в революционный класс и класс развития, когда они принимают масштаб включения в процесс осмысленной высокопродуктивной деятельности всего общество. В этом случае они вынуждены начинать планирование новой социализации и ресоциализации различных групп населения. Это противоречит рыночной идеологии получения прибыли и интересам олигархических групп. Поэтому основная характеристика класса развития как революционного класса, заинтересованного в формирования новых социальных отношений – это компетенция планирования на основе технологических, финансовых, организационных, знание информационных достижений в масштабах всего общества и даже человечества в целом.

Очень важно, что масштаб действия сегодня задается и подпирается советским опытом. Предмет действия может быть совсем другим. Но именно советский масштаб и выход на фронтир мирового развития является гарантией самостоятельности в постановке проблемы и оригинальной выработки решения переструктурации сегодняшнего общества. Советская культурно-знаниевая традиция подпирает нас из прошлого. Потеря «советского» масштаба действия сразу приводит к потере смысла. Важнейший момент – это понимание роли образования в предоставляемой возможности освоения всеми членами общества новейших средств производства, от финансово-технологических схем до информационно-цифровых форматов обмена данными, информацией, знаниями.

Сегодня практико-ориентированным интеллектуалам (эпистемическому праксеоритариату – группам, превращающим новое знание (эпистему) в преобразовательное действие (праксис) не следует искать заблудший и забитый пролетариат для революционного действия и подвигать его на подвиги. Необходимо преобразовать себя. Расстояние от Карла Маркса до образованного рабочего Дицгена – всего в одно озарение в собственном сознании. Надо определиться, для чего человек меняет формы организации деятельности, системы обучения и формы переживания? Для того, чтобы правильно капитализировать полученный результат и стать олигархом или создать пространство меняющихся общественных связей и развивающих свои способности людей.

Антропологические ограничения существующего правящего класса

Необходимо объективно определить, на что способен и что может сегодняшний правящий класс, а что он делать явно не в состоянии, поскольку ограничен ментально, эмоционально, не обладает необходимой волей. Эти ограничения впрямую связаны для нас с неспособностью воспринимать определенный набор идей, в том числе и про историю нашей страны, про историю Российской Империи, СССР, а также традиционных русских философских идей. Отдельный принципиальный вопрос: как получилось так, что Российский правящий класс оказался под огромным влиянием чуждых России идей либерализма и глобализма, приведших страну в Ельцинское правление на грань катастрофы и к почти полной потери суверенитета, территориальному распаду, а также превратился в фактор, сильно тормозящий возможности прорыва и рывка сегодня. «Внутренний тюремщик» (на санскрите у буддистов «клеша»[9] или помрачение[10] на языке психиатрии), живущий в сознании правящего класса, очень сильно ограничивает возможности его действия, в частности осуществление рывка, к которому призывает Президент В. В. Путин уже минимум 6 лет.

Данная работа написана под влиянием разговоров с рядом политологов и культурных деятелей про необходимость и возможность идеократии в России, а также про возможности трансляции и, наоборот, блокировки доступа традиционных Российских идей на разные уровни государственной власти. При этом в качестве образца описания процесса трансляции идей рассматривалась многократно обсуждавшаяся нами книга Рэндала Коллинза «Социология философии», а также идеи Г. П. Щедровицкого о процессах трансляции культуры и воспроизводстве деятельности, разработанные в Московском методологическом кружке.

В отличие от академического жанра книги Р. Коллинза данная книга носит практико-ориентированный характер и связана с очерчиванием возможностей практического действия. Нас очень интересует вопрос, как действительно осуществляется трансляция фундаментальных проблем и знаний, как вырабатываются и передаются способы решения проблемы. Как понимание проблемы визуализируется, получает фиксацию в виде схемы, определяющим действие правящего класса. И как организована антропология правящего класса таким образом, что он не воспринимает ключевые, важнейшие проблемы, которые даже, казалось бы, связаны с его самосохранением.

Ключевой пункт – это то, что мы понимаем под проблемой и своеобразным ритуалом проблематизации. Гений Г. П. Щедровицкого состоят в том, что он создал особый ритуал проблематизации, в форме организационно-деятельностной игры (ОДИ). Этот ритуал проблематизации был обязательно связан с самопроблематизацией организатора и руководителя ОДИ. Г. П. Щедровицкий за счет технологии ОДИ проблематизировал себя сам. Задача состояла в том, чтобы в ходе многодневной работы люди вышли за границы известного и того, что они могут, и начали разрабатывать новое знание, намечать новый способ действия в неопределенной ситуации.

Выделим всего две организационно-деятельностных игры из огромного списка игр, просценированных и проведенных Г. П. Щедровицким с методологическими и игротехнической командами, на которых я формировался как игротехник и методолог. ОДИ, в которую я попал после года работы в методологическом кружке, в 1979 году называлась «Разработка программы ассортимента товаров народного потребления для Уральского региона» по заказу Уральского филиала ВНИИТЭ. Разрабатывать ассортимент никто в тот период в СССР не умел, но что еще важнее, никто не умел программировать свою деятельность. Участвовавшие в ОДИ дизайнеры УФ ВНИИТЭ умели осуществлять художественное конструирование новых вещей и проектировать. А перед ними была поставлена задача создавать в игровой форме новую деятельность программирования. Методологии должны были построить и вычленить схему такой деятельности, чтобы в дальнейшем на основе этой схемы строить образцы программирования в разных сферах практики – в машиностроении, в инженерных изысканиях, в геологоразведке, управлении научными институтами и т. д. Что Г. П. Щедровицкий в дальнейшем и делал. Вторая ОДИ в 1980 году, на которую я хочу сослаться для примера, – это ОДИ в поселке Белоярский с коллективом Белоярской атомной электростанции по теме «Вывод ядерного реактора из эксплуатации» по заказу исключенному из партии Г. П. Щедровицкому со стороны директора станции Малышева. В ходе этой игры было установлено, что в тот период не существовало технологий захоронения ректоров. ОДИ проводилась задолго до аварии на Чернобыльской ГЭС. Впервые на игре разрабатывались схемы циклов жизни техноприродного объекта всей атомной электростанции и его составляющих, в частности, реактора, зданий и сооружений, коллективов работников станции и т. д. Использование подобных схем циклов жизни различных инженерных объектов и сооружений является общим местом распространенной сегодня системной инженерии, стандарты которой заимствуются на Западе. В тот период подобные схемы и оригинальная методология создавалась самостоятельно на основе системомыследеятельностного подхода. Результатом данной ОДИ являлось предложение перевести часть электростанции со старым реактором в структуру экспериментального полигона для изучения и исследования изменения материалов под воздействием длительного радиоактивного излучения и обосновать повышение стоимости электроэнергии на экспериментальном оборудовании, для которого отсутствуют технологии утилизации и захоронения.

Каждая из подобных ОДИ – это вхождение в ситуацию, где отсутствует отработанное решение и знание. Выработка подобного решения – это путь в неведомое, где нужно построить новый метод мышления, спроектировать решение и проанализировать последствия данного решения.

Основной способ разрушения и выхолащивания наследия Г. П. Щедровицкого рядом его последователей состоял в отмене проблематизации. В тренингах, мало похожих на организационно-деятельностные игры, нет и получения нового знания, нет выделения нового предмета действия со стороны власти. Организаторы таких тренингов себя не проблематизируют. Ими были созданы беспроблемные социоориентационные сборища, которые получили название всевозможных проектных сессий и тренингов, совпадающих по своему устройству с западными аналогами. Основная функция этих тренингов – социальное «переопознание» и закулисный передоговор, подтверждение доверительных социальных отношений и новая социализация в связи с изменившимися возможностями, социальными статусами, возникшему доступу к фондам. В сессиях организаторов сессий и тренингов нет проблематизации не только самих организаторов, но и представителей власти, заказавших эти тренинги, что всегда присутствовало в модели ОДИ у Г. П. Щедровицкого. А проблематизация власти – ключевой вопрос восприятия реальности. Единственный намек на проблематизацию заказчика – это «задирание» цены стоимости тренинга. Чем более бессмысленный тренинг – форсайт, тем дороже он стоит.

Еще один безусловный момент выхолащивания проблематизации – это замена на бесконечном наборе стратегических сессий мышления риторикой. В присутствии Г. П. Щедровицкого «крутое» начальство боялось размышлять, «ибо дурь будет видна». Сегодняшнее начальство спокойно проводит бесконечные стратегические сессии, не имея ни малейшего представления о мышлении.

Другим вариантом включения представителей власти для проблематизации ее способов мышления могли стать подготовленные, но так и не осуществленные другим моим учителем, гениальным генеральным конструктором и ученым Побиском Георгиевичем Кузнецовым, совместно с Револием Сусловым (сыном Суслова) учения под названием «Действия Ставки Главнокомандующего на случай третьей мировой войны». В этих учениях задача также состояла в том, чтобы продемонстрировать современные формы мышления, в том числе с использованием электронно-вычислительной техники – предвестником сегодняшних когнитивно-цифровых платформ.

В настоящий момент мы живем в период разрушения идеологии либерализма и глобализма по всему миру. В этот момент, казалось бы, Россия может осуществить нестандартное преобразующее действие мирового масштаба и резко выскочить из периферии мирохозяйственной системы финансового капитализма совсем в другое пространство.