А знаете, что…? Энциклопедия интересного собеседника

ДЕЛАТЬ ИЗ МУХИ СЛОНА

Выражение принадлежит к числу древних. Оно приводится греческим писателем Лукианом (III в. н. э.), который свою сатирическую «Похвалу мухе» заканчивает так: «Но я прерываю мое слово, – хотя многое еще мог бы сказать, – чтобы не подумал кто-нибудь, что я, по пословице, делаю из мухи слона».

МАННА НЕБЕСНАЯ

По Библии, манна – пища, которую Бог посылал иудеям каждое утро с неба, когда они шли пустыней в землю обетованную.

МЕДВЕЖЬЯ УСЛУГА

Выражение возникло из басни И. А. Крылова «Пустынник и Медведь».

МОЛЧАНИЕ – ЗНАК СОГЛАСИЯ

Выражение римского папы Бонифация VIII в одном из его посланий, вошедших в каноническое право (свод постановлений церковной власти). Выражение это восходит к Софоклу (496—406 гг. до н.э.), в трагедии которого «Трахинянки» сказано: «Разве ты не понимаешь, что молчанием ты соглашаешься с обвинителем?»

НИ ПУХА, НИ ПЕРА

Возникло это выражение в среде охотников и было основано на суеверном представлении о том, что при прямом пожелании (и пуха, и пера) результаты охоты можно сглазить. Перо в языке охотников означает птица, пух – звери. В давние времена охотник, отправляющийся на промысел, получал это напутствие, «перевод» которого выглядит примерно так: «Пусть твои стрелы летят мимо цели, пусть расставленные тобой силки и капканы останутся пустыми, так же, как и ловчая яма!» На что добытчик, чтобы тоже не сглазить, отвечал: «К черту!». И оба были уверены, что злые духи, незримо присутствующие при этом диалоге, удовлетворятся и отстанут, не будут строить козней во время охоты.

ОКО ЗА ОКО, ЗУБ ЗА ЗУБ

Выражение из Библии, формула закона возмездия: «Перелом за перелом, око за око, зуб за зуб: как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать».

Выражения 2

ТРЫН-ТРАВА

Сначала она называлась «тын-трава», а тын – это забор. Получалась «трава подзаборная», то есть никому не нужный, всем безразличный сорняк.

МАСТЕР КИСЛЫХ ЩЕЙ

Кислые щи – простая крестьянская еда: водичка да квашеная капуста. Приготовить их не составляло особых трудностей. И, если кого-нибудь называли мастером кислых щей, это означало, что ни на что лучшее он не годен.

ПОДЛОЖИТЬ СВИНЬЮ

По всей вероятности, это выражение связано с тем, что некоторые народы по религиозным соображениям не едят свинину. И если такому человеку незаметно подкладывали в пищу свиное мясо, то этим оскверняли его веру.

БРОСАТЬ КАМЕНЬ

Выражение «бросать камень» в кого-нибудь в смысле «обвинять» возникло из Евангелия (Иоанн, 8, 7). Иисус сказал людям, которые искушая его, привели к нему женщину, уличенную в прелюбодеянии: «Кто из вас без греха, первый брось в неё камень» (в древней Иудее существовала казнь – побивать каменьями).

БУМАГА ВСЕ СТЕРПИТ

Выражение восходит к римскому писателю и оратору Цицерону, у которого в письме «К друзьям» встречается выражение: «Epistola non erubescit» – «Письмо не краснеет», то есть письменно можно высказывать такие мысли, которые стесняются высказать устно.

ВСЕ СВОЕ НОШУ С СОБОЙ

Выражение возникло из древнегреческого предания. Когда персидский царь Кир занял город Приену в Ионии, жители покинули его, унося с собой самое ценное из своего имущества. Лишь Биант, один из «семи мудрецов», уроженец Приены, ушел с пустыми руками. В ответ на недоуменные вопросы своих сограждан он ответил, имея в виду духовные ценности: «Все свое ношу с собой».

А БЫЛ ЛИ МАЛЬЧИК?

В одном из эпизодов романа М. Горького «Жизнь Клима Самгина» рассказывается о катанье на коньках мальчика Клима вместе с другими детьми. Борис Варавка и Варя Сомова проваливаются в полынью. Клим подает Борису конец своего гимназического ремня, но, почувствовав, что и его затягивает в воду, выпускает ремень из рук. Дети тонут. Когда начинаются поиски утонувших, Клима поражает «чей-то серьезный недоверчивый вопрос: – Да был ли мальчик-то, может, мальчика-то и не было». Последняя фраза стала крылатой как образное выражение крайнего сомнения в чем-либо.

ДВАДЦАТЬ ДВА НЕСЧАСТЬЯ

Так в пьесе А. П. Чехова «Вишневый сад» называют конторщика Епиходова, с которым ежедневно случается какая-нибудь комическая неприятность. Выражение применяется к людям, с которыми постоянно случается какое-нибудь несчастье.

ДРАКОНОВСКИЕ МЕРЫ

Так называют непомерно суровые законы по имени Дракона, первого законодателя Афинской республики. В ряду наказаний, определяемых его законами, видное место будто бы занимала смертная казнь, которой карался, например, такой проступок, как кража овощей. Существовало предание, что законы эти были написаны кровью. В литературной речи выражение «драконовские законы», «драконовские меры, наказания» укрепились в значении суровых, жестоких законов.

Г

Гены

Давно замечено, что дети начальников тоже становятся руководителями. Почему…?

Исследование журнала Inc. подтверддило существование «предпринимательской ДНК»: у 49% руководителей по крайней мере один из родителей занимался бизнесом.

Большинство руководителей успешных американских компаний – «белые парни» в возрасте от 35 до 44 лет. Средний возраст основателя собственного бизнеса – 27 лет. Средняя продолжительность отпуска топ-менеджера – не более 10 дней в году. Больше половины могут проводить с семьей от 1 до 15 вечеров в месяц.

Март и апрель являются самыми благоприятными месяцами для рождения успешных лидеров в бизнесе, утверждают ученые из Университета Британской Колумбии. У появившихся на свет в июне и июле, наоборот, мало шансов на успех.

Утверждения канадских исследователей основаны на личных данных топ-менеджеров 500 крупнейших американских компаний.

Однако, изучив первую сотню рейтинга богатейших бизнесменов русского Forbes, мы можем подтвердить выводы канадских исследователей лишь частично. В России бизнес-лидеры предпочитают рождаться в марте и сентябре (по 11%), а худший в этом смысле месяц – январь (5%).

Но Россия всегда имеет собственный путь…

Геродот

Отец Истории – Геродот – описал нынешнюю Россию за 450 лет до Рождества Христова.

Сегодня считается, что история Руси началась едва ли не с VI века н.э., а до того русских, славян, словно, и не было. Пуста была земля наша. Но ещё недавно россияне знали: «Да, скифы мы!». И пора россиянам вернуть себе гордость за свой народ, за свою Историю.

Греческий путешественник-историк Геродот сам странствовал, лично побывав в устьях Днепра, Буга и Днестра; много видел собственными глазами, еще больше собрал рассказов и слухов. Свои записки он читал потом всенародно на Олимпийских празднествах и приводил в восторг древних греков, которые ещё тогда прозвали его Отцом Истории.

К сожалению, Геродот вовсе не знал нашего далекого Севера. Он рассказывает только о южных краях Русской Земли и говорит, что в его время, вся эта страна была населена народами, которые одним именем прозывались – Скифами. У греков это слово значило вообще – варвары. Однако историк отделяет собственную Скифию от других сторонних земель. По его описанию собственная Скифия была именно та страна, где впоследствии сосредоточилось движение Русской Истории. В общем очерке он представляет её в виде равностороннего четырехугольника, измеряя пространство только по морскому берегу. Он говорит, что от Истра (Дуная) к Борисфену (Днепру) по морскому берегу, по морю, вдоль моря, существует расстояние на 10 дней пути (Путь дневной у Геродота равняется 200 стадиям, что составит, полагая в версте 6 стадий, 33 1/2 версты). Так и от Борисфена-Днепра к Меотийскому озеру (Азовскому морю) почти до устьев Дона существует такое же расстояние на 10 дней пути. Поднимаясь от этой поперечной морской береговой линии вдоль к северу во внутренность земель, Скифия простиралась по его словам на 20 дней пути.

Конечно это только воображаемый чертеж всего пространства Скифии, обозначающей, так сказать, живой ее образ, напрасно разъясняемый иными исследователями как геометрическая карта. Описывая границы Скифской страны, историк естественно выходить далеко за пределы своего четырехугольника.

Скифия начинается там, говорит историк, где оканчивается залив, прилежащий к Фракии (Варна), следовательно в местности, где поток Дуная круто поворачиваете прямо на север и где доселе у селения Чернавода существует так называемый Троянов вал, памятник тех нашествий со стороны Скифии, которым подвергалась и в позднее время Византийская область.

В самой средине приморских земель всей Скифии, в устьях Днепра и Буга, находился греческий город Ольвия (городище древней Ольвин, называемое Сто Могил, находится близ села Порутина, Ильинское тож, на правом берегу Бугского Лимана, верстах в 25-ти севернее Очакова), по-гречески значит счастливая, благословенная. Это было великое торжище для всей Черноморской страны. Говорят, что оно основано греками из Милета лет за 600 до Р. X. Но столько же вероятно, что самые греки получили этот торг по наследству от Финикиян.

Описывая различные племена, которые жили в самой Скифии и по соседству с этою страною. Геродот прямо и начинает от Ольвии и идет вверх по Бугу. Начиная от этого торжища, говорит он, первые живут греко-скифы, именуемые каллипиды, племя смешанное из греков и скифов, как и следовало ожидать по близости торгового греческого города, который необходимо огречивал туземцев с давнего времени. Выше их обитает другой народ, называемый Алазонами, на месте которого существует Галиция. Те и другие во всем следуют обычаям Скифов, кроме того, что сеют и едят хлеб, также лук, чеснок, чечевицу и просо. Выше Алазонов живут Скифы-Оратаи, которые сеют хлеб не для снеди, но на продажу, то есть сеют хлеб не только для снеди, что, разумеется, само собою, но и на продажу. По точному описанию Геродота жительство этих Скифов-Оратаев приходится прямо на Киевскую область.

Как увидим ниже, в дальнейшем повествовании историка, где обозначается, что и по левому берегу Днепра живут также земледельцы на супротив этих Оратаев, занимая земли от впадения в Днепр р. Конки на 11 дней плавания, то есть верст на 300 вверх против течения Днепра, а это падает уже прямо на Киевскую сторону. И это служит непререкаемым свидетельством, что западная часть Скифии, Древняя Скифия была заселена по обеим сторонам Днепра до Киева пахарями-земледельцами, которые по нашей Летописи именуются Полянами, а Поляне в древнем языке прямо обозначают пахарей, ратаев. Известно, что это славяне.

В последующие века здесь не слышно никаких других земледельцев даже германских и потому Славянская и в особенности Русская История имеет полнейшее основание почитать этих геродотовских пахарей Славянами и родоначальниками, если не для всего Славянства, то именно для восточной его ветви.

Реку Буг он именует Ипанисом, Гипанисом, и говорит, что эта река в числе малых рек довольно значительная, начинаете свое течение в Скифии и выходит из великого озера, около которого пасутся белые дикие лошади, и которое по справедливости называется Матерью Ипаниса. Вытекая из него, река пробирается небольшим каналом и на пять дней течения воды ее сладки; потом, к морю, на четыре дня, весьма горьки, ибо здесь в реку впадает горький источник, который, хотя и не велик, но так горек, что портит своим вкусом всю воду в реке. Этот источник находится на границах земли Скифов-Оратаев и Алазонов. Имя источнику и самому месту, откуда он вытекает, по-скифски Эксампей, что на греческом языке значит Священные Пути. В позднейшие времена здесь существовала река Аксиак и народ Аксиаки, а потом явился наш Очаков.

В настоящее время Буг течет из обширных болот, которые при Геродоте несомненно составляли великое озеро. Горький источник и доселе носит соответствующее имя – Мертвые воды. Это небольшая река, впадающая в Буг у Вознесенска. Местность, по которой она течет и откуда выходить её исток, и теперь изобилует на большое пространство ключами минеральной горькой и соленой воды, в иных местах до того горькой, что даже не годится для водопоя.

По этому самому пространству, верст на 200 дальше к востоку, под 48 градусом широты, между Ольвиополем, Бобринцом, Вознесенском и Кривым Рогом (селение на Ингульце), проходить каменистая гранитная гряда, кряж кристаллических пород, образующей на Буге и по другим рекам высокие скалистые берега, скалистые расселины и обрывы, нередко совсем отвесные, высотою над уровнем воды в 40—60 сажень. Этот же кряж заграждает реку между Ольвиополем и Вознесенском порогами, которые высовываются из воды, то в виде скал, острых камней и булыг, то в виде целых островов, покрытых иногда деревьями и всякою растительностью.

Геродот сам плавал вверх по Бугу и собственными глазами видел в Эксампее и другое чудо. Он говорит: «О количестве Скифского народа не мог я узнать ничего достоверного; но слышал об этом различные речи. Одни говорят, что их весьма много; другие утверждают, что их мало, говоря о настоящих Скифах. Однако ж вот что они представили моему взору: Между Борисфеном (Днепром) и Ипанисом (Бугом) есть место, называемое Эксампей, о котором уже говорено. В этом месте лежит медный сосуд величиною вшестеро больше кратера (кратер – большой сосуд, в котором греки, по окончании стола, подавали гостям вино для заключительного общего пиршества, так сказать, для круговой чаши). Описанный здесь громадный сосуд, быть может, имел форму чаши или чана. Он легко вмещает в себе шестьсот амфор-ведер, а в толщину имеет шесть пальцев (более 3 вершков). Этот сосуд, как сказывают тамошние жители, сделан из остроконечий стрел. Царь их, по имени Ариантон, желая знать число Скифского народа, велел, чтобы каждый Скиф принес по одному остроконечно от своей стрелы. Кто не принесет, тому грозил смертью. Когда нанесли чрезвычайное множество остроконечий, ему вздумалось сделать из них памятник себе и для того он соорудил этот медный сосуд и поставил в Эксампее».

Выше Оратаев, продолжает Геродот, живут Невры (Неуры, Нуры). Жилище Невров приходится стало быть на речную область Припяти, со всеми ее притоками. В другом месте Геродот замечает, что Днестр выходить из великого озера, которое служить границею между Скифиею и Невридою. Припомним также, что наш древлянский (древляне – известное племя славян) Овруч (Вручий) стоял на р. Норине, что там же.

Об этих Неврах-Нурах у скифов и греков ходили слухи, будто они волшебники, будто каждый Нур ежегодно на несколько дней превращается в волка и потом опять становится человеком. «Сказывающие об этом не могут меня в том уверить, – замечает правдивый историк, – однако, они это утверждают и даже с клятвою».

Но Невры-Нуры держались установлений скифских, то есть не отличались нравами и обычаями от скифов, обитавших между Днестром и Днепром.

В высшей степени любопытно и очень дорого для нашей истории одно событие, относящееся к истории этих Невров, о котором Геродот рассказывает следующее. Одним поколением (около 30 лет) прежде похода персидского Дария на скифов, Невры принуждены были оставить свою страну по причине чрезвычайного множества змей, который наползли к ним из верхних степей. Они оставили свою отчизну и поселились между Вудинами, жившими на восток от четырехугольника Скифии. Сказка о змеях, несомненно, скрывает истинное событие о нашествии на Невров каких либо врагов соседей.

Не это ли самое предание держится и у первого нашего летописца Нестора, что Радимичи на Соже и Вятичи на Оке пришли в те места от Ляхов, то есть вообще с запада от Ляшских Славянских племен. Хотя тому минуло 1500 лет.

Теперь историк переходит к описанию самой середины Древней Скифии, именно тех мест, которые лежать по течению Днепра. Русский кормилец – Днепр именуется у него Борисфеном. Это слово едва ли не греческое, а без сомнения скифское.

Если такое толкование достоверно, то, стало быть, река Березина, знаменитая по бегству через нее Наполеона, в геродотово время почиталась за верхнее течете самого Днепра и по ней самый Днепр слыл Березиною, Борисфеном.

Геродот ничего не знал о Северном море. «Не смотря на все мои старания, – говорит он, – я не слыхал ни от одного очевидца, чтобы находилось море за Европою». Эти его слова показывают, с какою осторожностью он собирал сведения. «Я не верю существованию какой то реки, называемой варварами Ириданом и впадающей в Северное море, из которой, как говорят, достают янтарь. Неизвестны мне и острова, откуда привозится олово. Только знаю, что олово и янтарь приходят к нам заподлинно с края земли. И вообще кажется справедливо, что страны, лежащие на краях обитаемой земли, производят все почитаемое нами прекрасным и редчайшим».

В отдаленной древности янтарь добывался по всему побережью Балтийского моря от славянского острова Рюгена и до Западной Двины. Но качеству самый лучший находили в Померании и в древней Пруссии, в Самбии и в Неманском краю.

Впрочем, древним было известно также, что янтарь суть тело ископаемое и добывается из земли в Скифии в двух местах, в одном белый воскового цвета, а в другом месте тёмнокрасный (Плиний).

Известно, что янтарь, как ископаемое, находится в самом Киеве и в других местах по Днепру, выше и ниже Киева, в глубоких оврагах, также в самом Днепре у Канева и в Неясытецком пороге, где его вытаскивают вместе с рыбою сетями. Недавно г. Рогович открыл около Шева в одном холму целый пласт темно-серого песка толщиною в две сажени, с залежами янтаря, причем на различной глубине найдено более 50 кусков янтаря, различного цвета, некоторые до двух фунтов весом. На поверхности песчаного слоя оказалось гнездо янтаря, состоящее из небольших кусков, по-видимому, происшедших от раздробления больших масс.

С особенною любовью Геродот описывает наш славный Днепр. Он говорит, что после Истра-Дуная это величайшая река, что она способствует плодородию не только больше всех Скифских рек, но и больше всех других, за исключением только египетского Нила, с которым никакой реки сравнить не можно.

Переходя на ту сторону Днепра, говорит историк, первая земля от моря будет Илея, что по-гречески значит Земля Лесная, Лес. Теперь этого леса нет, но что он когда то здесь существовала на это указывает своим именем здешний древний русский город Олешье, ныне Алешки против Херсона. Кроме того Днепр в этих местах образует в своем течении обширнейшие необозримые заливные луга, от 6 до 20 верст в ширину, называемые плавнями, по которым всегда и до сих пор растут густые леса. Особенно примечательно в этом отношении Запорожское урочище Великий Луг, на углу Днепрового поворота к Западу против Запорожского перевоза Никитин Рог, ныне местечко Никиполь. Такие луга-плавни по преимуществу следуют за течением р. Конки, почему, быть может, вся эта сторона от впадения Конки в Днепр и до его устья называлась вообще лесом, Илеею. Выше этой лесной страны обитают Скифы-Земледельцы, которых греки, живущие по р. Бугу у Ольвии называли Борисфенитами (Березинцами), а сами себя Ольвиополитами.

Выше этих земледельцев, говорит Геродот, лежит страна большею частью пустая, за которою живут Андрофаги-людоеды, народ особливый, отнюдь не Скифский. Жизнь ведут кочевую: одежду носят похожую на скифскую; язык у них особливый и из всех здешних народов они одни питаются человеческим мясом.

О каком племени и народе носился такой слух на южном Днепре, сказать трудно. Быть может, такой слух был распространен только из-за торговых интересов, дабы отбить всякое намерение у чужих купцов странствовать к известным янтарным берегам. Уральское золото точно также стерегли чудовищные грифы, и все подобные детские страшилища.

Геродот показывает какое-то место Герр и говорит, что, к этому месту Днепр течет от Севера, и что плыть сюда должно сорок дней. В другой раз он говорит, что кладбище скифских царей находится в Геррах, в том месте, до которого можно плыть по Борисфену, и что там живет народ последний, т. е. крайний из подвластных Скифам, называемый также Геррами. Наконец историк делает ещё показания о реке Герр, по которому выходит, что под этим именем он разумеет наш Донец, называемый у него Гиргиз и Сиргиз.

К востоку от днепровских сифов-земледельцев, за рекою Пантикапою-Конкою обитали скифы-пастухи, не сеявшие и не пахавшие земли. Вся эта сторона была степь безлесная. Жилище степняков-скифов простиралось к востоку на 14 дней пути до реки Герра, что упадает к северскому Донцу. За Герром-Донцом находились так называемые царские земли, где жили благороднейшие и многочисленнейшие Скифы, почитавшие других Скифов своими расами. Значит, здесь жили Скифы-владыки над всею Скифскою страною. Их земли с юга простирались к Таврике, т. е. к таврическим горам; с востока ко рву, отделявшему их от Воспорского царства, и потом протягивались по Азовскому побережью до города Кримны, а частью прилегали к реке Дону. Выше этих царских Скифов к северу жили Меланхлены, особливый, не Скифский народ, державший однако законы и обычаи скифские; они носили черное платье, отчего и прозывались Меланхленами, т. е. Черноризцами или Черными Кафтанами.

Примечательно, что на полосе жилища меланхленов находим с одного края Чернигов, с другого Воронеж, имена которых тоже дают понятие о черном, и вероятно служат выразителями какой либо географической или этнографической особенности этого края.

За рекою Танаисом-Доном находилась уже не Скифская земля, а первая страна от его устья была страна Савроматов, безлесная степь, которая простиралась к северу на 15 дней пути, т. е. до теперешнего Царицына или до перевала из Волги на Дон.

По рассказам, савроматы происходили от Скифов и Амазонок, случайно занесенных морем в Скифию после войны с греками. Эта басня о происхождении савроматов от амазонок заслуживаете внимания. В широком баснословии об Амазонках должны скрываться вполне достоверные факты.

Местожительство Амазонок находилось в Малой Азии, в Пафлагонии, у берегов Черного моря, на реке Фермодонте, где существовал и построенный ими город Фемискира, недалеко от славных городов Амиса и Амазии, имена которых также служат указанием местожительства Амазонок. Город Амазия был родиною славнейшего географа древности – Страбона.

Геродот очень обстоятельно излагает савроматскую басню об этих Амазонках. Он пишет, что во время войны Греков с Амазонками, Греки победили их при реке Фермодонте, забрали их в плен столько, сколько могли и на трех кораблях повезли их домой в Грецию; но в открытом море Амазонки напали на мужчин и перебили их всех. Однако, не умея управляться с кораблями, они стали носиться в волнах по воле ветров и прибыли, наконец, к городу Кримнам на Меотинском озере, в землю свободных Скифов. Здесь, выйдя на берег, они расхватали табун лошадей и пустились грабить Скифскую Землю. После того, познакомившись с молодежью Скифов, они вошли с ними в супружеский союз и предложили им для благополучного житья переселиться за реку Танаид (Дон). Скифы согласились. Так произошла и устроилась савроматская народность. По словам Геродота, амазонки жили и в его время.

Однако, разбирая амазонское баснословие древние критики правдоподобно толковали, что амазонки были не женщины, а мужчины-варвары: они носили длинные до земли хитоны, волосы подвязывали повязками, а также брили и бороды и поэтому враги называли их женщинами.

В этой области, где обитали Амазонки, там же жил возле них или на их же местах и настоящий народ Енеты, Генеты, Венеты, по имени близкая родня Славянству. Эту область Страбон называет Амисеною, а жителей Амисенами, по имени главного города Амиса. Об этих Енетах или Венетах сохранялась память, что они помогали Троянцам.

Троя была взята и разрушена. В осаде погиб и вождь Енетов. Оставшиеся в живых они убежали под предводительством Антенора в Европу во Фракию и после многих блужданий прибыли в угол Адриатического моря и там у берегов поселились (Венеция).

А вместе с тем возможно предполагать, что Савроматы были эти самые Енеты. Что Савроматы были такое же Славянское племя, как и Енеты, которые под именем Амазонок и переселились к своим братьям на Дону.

Во второй стране, выше Савроматов, продолжает Геродот, живут Вудины, народ великий и многочисленный. Жилище этих Вудинов, по ясному и точному указанию Отца Истории, начиналось, стало быть, от сближения Дона и Волги у гор. Царицына и простиралось к северу в губерниях Саратовской, Воронежской, Тамбовской, Пензенской, Симбирской и Рязанской.

Все они, прибавляет Геродот, темно-голубые и красны. Нет сомнения, что это обозначение относится к цвету глаз (голубых) и волос (рыжих). Он повествует, что Вудины природные тутошние жители, старожилы. Страна Вудинов была наполнена всякого рода густыми дремучими лесами. В одном густейшем лесу находилось у них большое и глубокое озеро, окруженное болотами и тростником; в нем ловили выдр. бобров и других зверей с четырехугольными мордами, меха которых, примечает историк, употреблялись на опушку верхнего платья, а бобровая струя была полезна в истерических припадках.