На злобу дня. Стихи

На злобу дня

Сборник стихов

Дмитрий Леванов

© Дмитрий Леванов, 2025

ISBN 978-5-0056-0447-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жестокий век

Дни летят, то не час, то беда.

Век идёт жестокий, бедовый.

Мир в раздоре, дрожит как струна,

Разорваться на части готовый.

То потоп, то пожар, то война,

Рвут безжалостно судьбы людские.

Застывает в глазах синева.

Покидают нас люди простые.

Плачут мать и отец.

И земля зарастает кругом повиликой.

Не вернуться их дети домой.

Непонятно, безжалостно, дико.

Замыслы Творца

Наивные до детской простоты,

Мы эту жизнь до края, до конца.

Пытаемся вписать в свои мечты,

Не думая о замыслах Творца.

Где ложной фразой, хитрой запятой,

Желаем утвердить её половчей,

А сколько их сошло с тропы земной?

Оставив только болью многоточья.

Для всех, для нас, носителей судьбы

Означен путь, и чтоб мы не вершили,

На нас Боги смотрят с высоты.

Мы изменить их замыслы не в силе.

Безумный мир

Безумный мир! Как всё старо!

Безбожно, наши Боги дремлют.

Поправ и совесть и добро,

Терзает зло благую Землю,

И время бег остановило,

Пытаясь повернуть назад.

И только свежие могилы,

Ещё о жизни говорят…

Яблоня цветёт

Вдруг увидишь, яблоня цветёт.Вся в бело-розовом узоре,И сердце от волнения замрёт,И мысли перепутаются в споре.Весна спешит! Стремления высоки!Своё рождение бурное справляя,На яблоне пестреют лепестки,Среди цветенья, медленно сгорая.И всё живое проникло метой злою,Один погибнет, но другой цветок,Вдруг распахнётся нежной красотою,Нальётся свежестью, живой росток.Пленит и остановит на ходуПриродой созданная картина.Приветствую земную красоту,Где боль и радость, слиты воедино.Приветствую и сердцем и душой,Пусть мысли перепутаются в споре,И сам ведь я, до капельки земной,Храню и радость, и людское горе.

Волга шумит

Быль или небыль, в весеннем лесу.Живу у большого залива,Где утро собирает в ладошку росу,И осыпает прибрежные нивы.Вспыхнет над Волгой солнечный свет.И побегут торопливо и ломко,Воспоминания прожитых лет,То песней веселой, то окриком громким.Песня забылась, остался мотив,Волга шумела, не устоять.Предки мои заходили в залив,На лодках рыбачьих, чтобы шторм переждать.Может на этом вот берегу,Пылали костры, и слышались речи.А я, как мальчишка, все бегу и бегу,Зачем-то надеясь на случайную встречу.Вот и другие пришли времена,И что я могу всем рассказать?Накрыла предков шальная волна,Косточек было тех не собрать.А Волга шумит, ведет разговор.О том, что прошлое не возвратится.Быль или небыль, синий простор,И где-то мелькнёт ярким светом зарница.

Снежные грачи

Ворвался ветер, разогнал,Седой туман и влажный холод.Рассвет веселый наплывал,Из-за реки, на серый город.Грачи кружились и галдели,Что улетать еще не срок.А окна радостно смотрели,От солнца щурясь, на восток.А с погодой сплошь морока,Не зря так старики ворчат.И в полдень к городу, до срока,Прорвался плотный снегопад.Он шел стеной и так весомо,Окутал город от души.А в тишине, на крыше дома,Сидели снежные грачи.

Клён шумит

На поляне, где травы от росы тяжелы,Встречу я клён величавый.Подойду, поклонюсь ему до земли,Обниму его остов шершавый.К древнему клёну я щекой прикоснусь,Всё это было когда-то.Им восхищусь и душой удивлюсь,Как он шумел тишиной заката.Сколько гроз прогремело,И ушло стороной?Сколько зим просвистело,Метелью седой?Только клён и поныне о чём-то шумит,В мыслях своих, чью-то тайну хранит.

Осенний этюд

А осень, грустная пора!Не зря поэтами воспета.Прозрачный воздух сентября,Струится золотистым светом.И тонкой нитью вдоль реки,Косяк уходит журавлиный.В душе и радость, и печаль,И день такой неповторимый.

Тревожная тишина

Вечереет. У речки, на склоне,Тени сосен прохладой легли.Держит облако солнце в ладони,Уплывая за кромку земли.Розовато-лиловая дымка.Неподвижно висит над водой.И земля, каждой малой былинкой,Обещает и мир, и покой.Что же ты сердце, как тревожная птица,Недоверчиво так к тишине?Над землёй самолёт серебрится,Тянет белую нить в вышине.

Немой

Мужчина стоял, улыбался,

Вознёй птиц, он любовался.

На снежной дороге, они не играли,

А хлебные крошки, жадно клевали.

Крошки клевали, чтоб выжить зимой,

Жалостно им, улыбался немой.

Не мог вымолвить слово этой беды,

Равнодушие людей страшнее немоты.

Прохожие мимо, молча шагали,

И птиц на дороге не замечали.

Кто-то оглянется лишь только порой:

– Чему улыбается этот немой?

Забытый парк

В старом парке поёт соловей.

Я стою и смотрю удивлённо,

Как уныло висят до корней,

Ветки старые, древнего клена.

Рядом свалка, чуть тянет дымок,

Наплывает дождливое утро.

О парке забыли, да не в срок,

Хотел парк живого уюта!

Но всё также поёт соловей,

Значит, горе, ещё и не горе,

С уважением молчит воробей,

Приютившись на сером заборе.

Ну, а я сомневался, что так,

Думал всё, не распустятся клёны,

Но зажил жизнью, заброшенный парк,

И воспрянул листвой он зелёной.

Я не стану гадать наперёд,

Какова судьба его? Что с ним будет?

Соловей в этом парке поёт,

Приходите, послушайте люди.

Душу боль, незнакомая давит,

Кто придёт, тот конечно поймёт.

Соловей в старом парке играет,

Послушать песню свою, он зовёт.

Старый тополь

Ещё и вовсе не весна,

А лишь предчувствие прихода.

Лишился старый тополь сна,

Под синей крышей небосвода.

Да и к чему теперь покой?

Он жизнь опять в себя вбирает,

Качая древней головой,

О чём-то мудро вспоминает.

Быть может, первое прозренье,

Когда далёкою весной,

Из липкой почки с нетерпеньем,

Он брызнул нежною листвой.

А может, ласковое лето,

Закат, что золотом горел,

А может, ветер, что с рассветом,

Тревожной бурей пролетел.

Желтые слезы

Межсезонье. На голых берёзах,

Треплет ветер озябших ворон.

Отшумело весёлое в грозах.

В ливнях лето, как будто бы сон.

От которого, радостью светит,

Хоть и ночь бесконечно темна.

Межсезонье. Из луж на рассвете,

Смотрит осень, от грусти желта.

Неуютным, пасмурным утром,

Неохотно ложатся следы.

На дорогу ветрами продутой,

Тихо падают капли с листвы.

Там скамейка под старой берёзой,

Сколько тайн охраняет она!

Межсезонье. И жёлтые слёзы,

Провожают печально меня.

Город спит

Погасли в домах огоньки.

Как жар – птицы, по краю дорог,

Засветились во тьме фонари.

Город спит после бурного дня,

Успокоившись в шуме тревог.

Отдыхает на тучке луна,

Как лисица, свернувшись в клубок.

Россыпь щедрая, звёзд над землёй,

И душа моя светом полна,

Был бы вечно этот покой,

Зябкость ночи, огни, тишина.

Кукушка

Ты уходишь, я молча курю.

В окно наблюдаю с тревогой.

Стынет жёлтый закат на ветру,

Подожди, успокойся, подумай!

Не спеши уходить за поля,

Не тревожь круговерть золотую.

Ведь теплом ещё дышит земля,

И кукушка за речкой тоскует.

Ты уходишь, я взгляд твой ищу.

Обернулась поспешно у двери.

Ты молчишь. Ну, скажи же, я жду!

Закричи, чтоб я в правду поверил.

Взгляд свой чужой и сухой,

Отвела ты горькой тоской.

– Будь он проклят твой рай золотой!

Скоро снег, а ты бредишь весной.

Резко хлопнула дверь, покачнулась стена.

Скрылся поезд за рыжей опушкой.

Вот и всё – я один и уже навсегда.

Замолчит за рекою кукушка.

Чужая семья

Заблудилась тропинка моя,

Чередой невзгод, пролегая.

Вот и дом, и чужая семья,

Я приветствую их, принимая.

Признавая их шумный уют,

Неизбежную горькую данность.