Ральф в опасности

– Ну конечно ты! Я несколько лет не отмечала его, а теперь хочу позвать кое-кого из моих подруг и несколько ребят из нашего класса, но ты первый, кого я пригласила, – кокетливо ответила Сильвия.

Ральф просто не мог поверить: самая красивая девочка на свете приглашает его, толстого и близорукого неудачника, к себе на день рождения. Причём приглашает самого первого. У раскрасневшегося кавалера пересохли губы и он только и смог выдавить из себя:

– Приду, если ты этого хочешь, – Ральф сказал это так, как будто делал одолжение Сильвии, а внутри у него всё пело и плясало.

День Рождения Сильвии!!! День Рождения Сильвии!!!

Попрощавшись с золотоволосым ангелочком, Ральф, наверное, впервые, не ощущая своего веса, полетел домой.

В таком сказочно-воздушном состоянии он пробыл ещё два дня, а потом фаза романтической невесомости резко закончилась. Теперь Ральфа постоянно занимала мысль о том, что же подарить Сильвии. Он ломал себе голову, пока она не начинала болеть, и в конце концов, за два дня до торжества, решение было принято. Из огромного списка возможных подарков, Ральф остановился на небольшом кожаном сундучке из сувенирного магазина. Во время их совместных прогулок, Сильвия трижды останавливалась у витрины и любовалась этим чёрным ларцом. Юный воздыхатель очень надеялся, что угадал с подарком. Небольшой букет тёмно-синих, почти чёрных тюльпанов (их именинница любила больше всего), должен был выступить фоновым подарком и знаком того, что Ральф очень внимателен и знает, что нравится Сильвии.

В ночь с четверга на пятницу наш близорукий Ромео спал очень плохо. Можно сказать, вообще не спал. Всю последнюю неделю Ральф разучивал забавные истории и смешные анекдоты, чтобы удивить своих одноклассников и, в первую очередь, саму именинницу своим обаянием и чувством юмора. Теперь же, в постели, он ещё раз освежал в памяти разученное за неделю и больше всего на свете мечтал, чтобы дама Невезуха взяла на завтра выходной.

Но Ральф знал капризный характер своей покровительницы, поэтому решил основательно подготовиться к её возможным провокациям.

Ральф лично, запершись в своей комнате, прошил швы на своих выходных брюках дополнительными стежками. Теперь-то они не разойдутся в самый неподходящий момент! В задний карман укреплённых брюк был помещён большой носовой платок; если Ральф, по обыкновению, что-нибудь опрокинет, то платком можно будет быстро протереть или промокнуть пятно. Дужки очков были зафиксированы таким образом, чтобы они, как это водится, не падали вниз, когда Ральф наклонял голову. Дабы полностью устранить угрозу, скрывавшуюся в обуви, было принято решение надеть на день рождения Сильвии башмаки без предательских шнурков.

Пятница наступила, как она это делала каждую неделю, и Ральфу стало совсем не по себе. Он сделался нервным и не находил себе места. Он так волновался, что его бросало то в жар, то в холод. Хотя Сильвия и жила в 10 минутах ходьбы от дома Ральфа, он стал готовиться к выходу уже за два часа до начала торжества.

На ватных ногах наш герой дошёл до знакомой трёхэтажки и двадцать минут подождал нужного времени. А вот и первые гости. Ральф дождался, когда две подруги Сильвии исчезли за дверью подъезда и принялся считать до ста.

....98…99..100. Толстый очкарик глубоко вдохнул, вышел из-за угла дома и направился к входной двери.

Ральф так разволновался, что теперь воспринимал действительность несколько иначе, чем обычно. Всё происходило как в ломаном, чёрно-белом кино, с частыми обрывами киноплёнки.

....Дверь в подъезд открылась.

Ральф вошёл внутрь и поднялся на второй этаж.

Дверь в квартиру открыла сама Сильвия:

– Ральф, привет! Как я рада тебя видеть!

– С днём рождения, Сильвия! Я желаю тебе всего самого наилучшего!

– Спасибо большое! Проходи… это моя мама и моя тётя… это Анна и Джоан, мои подруги … это Дэвид, мой двоюродный брат…

– Мама, звонят в дверь… а вот и наши одноклассники! Ребята, проходите.

– Поздравляем с днём рождения!!!

– Спасибо! Проходите.

– А вот и Мальмо! Иди к нам…

– Сильвия, а мы приготовили тебе музыкальный подарок!

Игра на пианино и песня в исполнении Анны…

Здоровяк Сэм рассказывает какой-то анекдот и сам же над ним громче всех смеётся…

– Сильвия, приглашай гостей к столу!…

Ральф стал приходить в себя, когда все гости расположились за большим круглым столом и мама Сильвии, нездорово худая, но очень подвижная женщина, спросила, чего бы он хотел выпить. Ральф улыбнулся и, откашлявшись, попросил колы. С удивлением он обнаружил, что сидит на почётном месте, по левую руку от Сильвии. Какая же она была всё-таки красивая!

Пока гости занимались наполнением своих тарелок, сопровождаемым смехом, Сильвия чуть наклонилась к Ральфу и полушёпотом произнесла:

– Ещё раз спасибо за ларец. Я знала, что твой подарок будет самым лучшим.

Ральф собрал всю имеющуюся в нём важность и, как-бы между прочим, ответил.

– Ну… не за что.

Сказав это и получив от мамы Сильвии стакан с колой, близорукий гость с ужасом осознал, что совершенно не помнит, как он дарил свой подарок.

«Так, надо взять себя в руки, – велел сам себе Ральф, – и собственно говоря, чего это я так разволновался, ведь всё идёт хорошо».

И действительно, праздник получился очень уютный и домашний, именно такой, как и любил Ральф. Даже здоровяк Сэм и его дружок Эрик, хотя и громко смеялись по поводу и без, совсем не портили этот удивительный день.

Между основными блюдами и сладким столом была часовая пауза. Сильвия развлекала своих гостей тем, что показывала свою коллекцию открыток, которую собирала с первого класса, и устроила увлекательную викторину с небольшими призами. Было действительно весело! А потом мальчики и девочки, хихикая, рассказывали забавные истории, и даже Ральф набрался смелости и рассказал один из заученных анекдотов, чем вызвал настоящий фурор у публики. Здоровяк Сэм засмеялся так громко, что с кухни прибежала мама Сильвии, посмотреть всё ли в порядке. Одобрительный смех гостей придал Ральфу уверенности и, по просьбам публики, он рассказал ещё два анекдота, и каждый был настоящей «бомбой».

«Какой прекрасный день», – подумал Ральф, который в последний раз был приглашён на день рождения к сверстникам лет шесть или семь назад. Даже верзила Сэм, который заливался от шуток недотёпы одноклассника, не казался таким страшным как обычно.

К Ральфу подошёл Мальмо и похлопал его по плечу. Он и не подозревал, что в его невезучем друге скрывается талант рассказчика. Знал бы он, сколько раз повторял про себя Ральф все эти истории и шутки, заучивая их наизусть.

Наш близорукий невезунчик был приятно удивлён, что после того похода в кино между Мальмо и Сильвией не было никакой напряжённости и отчуждения. Ну и вправду, раз Мальмо принял приглашение, то конфликт исчерпан. А может быть, и не было никакого конфликта. Возможно, Мальмо просто что-то не то съел.

«Неужели дама Невезуха оставит меня сегодня в покое и не выставит в очередной раз полным неудачником, – Ральф коснулся связки своих амулетов, спрятанных под рубашкой, и тут же отогнал мысли о своей неприятной спутнице прочь. – Лучше о ней вообще не думать, а то сон у неё чуткий, того и гляди проснётся».

Мама Сильвии торжественно объявила, что сладкий стол накрыт, и гости заторопились занять свои места. Домашние вафельные трубочки с шоколадной и ванильной начинкой, нежное печенье с изюмом и орехами, медовая халва и глубокие блюдца с тремя видами варенья уже стояли на столе и ловили на себе жадные взгляды гостей. В центре стола, между сладкого изобилия, было оставлено пустое место, и через минуту гости догадались для чего.

Уже вечерело, но на улице было ещё светло, пэтому тётя именинницы, которая помогала организовать праздник, подошла к окну и резким движением задёрнула тёмно-зелёные гардины. Тётя Сильвии была такая же худая и подвижная, как и её сестра и тоже была трижды вдовой.

В комнате стало темно, что вызвало очередную глупую шутку Сэма. Гости стояли вокруг стола, когда через несколько мгновений из кухни в зал стал просачиваться дрожащий свет, и по стенам поползли причудливые тени. Ну конечно же! Именинный торт!

Мама Сильвии, сделавшись в свете дрожащих свечей похожей на злую колдунью, несла перед собой настоящее произведение кондитерского искусства. Тётя именинницы уже успела подхватить старый плёночный фотоаппарат и то и дело слепила гостей белым огнём вспышки.

Большой сливочный торт занял своё место прямо перед Сильвией, и она, под овацию своих гостей и щелканье фотоаппарата, задула все 12 свечей. Как же это было празднично и весело!

Тяжёлые шторы были снова раздвинуты, и мама Сильвии приготовила нож, чтобы нарезать главный десерт. Гости стали занимать свои места. Стал садиться и Ральф.

И именно в тот момент, когда наш герой чувствовал себя в полной безопасности, произошло то, чего Ральф боялся больше всего. ОНА решила напомнить о себе. Невезуха выбрала тот самый день и то самое место, которые были так важны для её любимчика. Ральф без колебаний согласился бы сносить выходки капризной дамы в десять раз чаще, чем обычно, но только не сейчас и не здесь. Но у Невезухи были свои планы. Отчего-то ей захотелось сегодня уколоть своего подопечного побольнее. И ей это удалось.

Когда счастливый и потерявший бдительность Ральф плюхнулся на свой стул, задние ножки последнего не выдержали и с треском сложились пополам. Близорукий толстяк смешно раскинул по сторонам руки и по инерции полетел назад. При падении, ноги Ральфа задели стол, и от маленького землетрясения большой сливочный торт задрожал и, как в замедленном кино, начал двигаться.

То ли от внезапного падения Ральфа, то ли просто от неожиданного поворота событий, все охнули и уставились на неуклюжего гостя. И ладно бы так всё и закончилось. Ральф как-нибудь пережил бы одно из сотен падений на ровном месте. Унизительно конечно, но не смертельно. Но план Невезухи не заканчивался только сломанным стулом и падением её любимчика.

Целостность сливочного торта была нарушена и верхняя его часть медленно, но неумолимо стала сползать вниз. Когда гости отвели взгляд от неудачника и обнаружили разрушение главного десерта, то было уже поздно. Верхний этаж торта, съехав вниз, секунду поколебался и затем, словно белый ком снега, плюхнулся в вазочку с клубничным вареньем.

Осколки сливочно-клубничной бомбы полетели во все стороны, не пощадив ни тётиного фотоаппарата, ни праздничного платья именинницы. Лица с полуоткрытыми ртами, заляпанные осколками сладкой бомбы уставились на виновника происшествия. Ральф поднялся с пола, поправил съехавшие на бок очки и обнаружил, что он единственный из всех присутствующих, на ком нет ни капли клубничного варенья и ни единого сливочного комка.

Это был триумф Невезухи. Ничего более изощрённого и коварного она бы не смогла придумать. И хотя мама и тётя Сильвии принялись успокаивать всех гостей, включая Ральфа, от него не ускользнули их ледяные и одновременно испепеляющие взгляды.

Мальчишки, вытирая салфетками налипшее варенье, стали обзывать Ральфа толстым ротозеем, а девочки, чьи нарядные платья были полностью перепачканы, бросали в адрес растяпы куда более обидные слова. Но самое страшное было то, что Сильвия не промолвила ни слова. Она наградила Ральфа безжизненным взглядом и ушла в свою комнату.

Единственное, что хотел бы сейчас сделать Ральф, так это исчезнуть, испариться из этой квартиры. Но он не мог. Его ноги словно окаменели, и он молча сидел на краю дивана и наблюдал за тем, как присутствующие оттирают жирные пятна на своих нарядах.

Мама и тётя Сильвии успокоили гостей и прибрали в комнате. Сама именинница вернулась, переодевшись в более скромное платье, а из кухни даже появился ещё один небольшой тортик. Однако атмосфера замечательного праздника была бесповоротно разрушена.

С Ральфом больше никто не разговаривал, а Сильвия даже не смотрела в его сторону. Словно, стараясь уколоть разрушителя именинного торта, остаток вечера она общалась с Мальмо, который этому событию был очень даже рад.

Когда все стали расходиться, Сильвия не попрощалась с Ральфом, чем сделала его душевную травму ещё больше.

Вернувшись домой, наш герой прошмыгнул к себе в комнату и полночи проплакал, ненавидя своё невезение и тот злой рок, который ломает ему всю жизнь. Морально истощённый и выплакавший весь запас своих слёз, Ральф заснул во втором часу ночи и проспал почти до 10 утра.

Весь день наш горемыка не выходил из комнаты. На все расспросы родителей Ральф отвечал из-за двери, что всё в порядке, просто он чувствует себя разбитым и хотел бы побыть один. Мама всегда относилась с пониманием к своему малышу, поэтому побеспокоила Ральфа только дважды, когда принесла ему под дверь обед и ужин.

Это были самые длинные и самые грустные выходные юного неудачника. Он так и не решился позвонить Сильвии, чтобы ещё раз попросить прощения за случившееся. Ральф даже подумать боялся, как он встретится со своей подругой в школе и даже подумывал, не сказаться ли на недельку больным. Но решив, что, не объяснившись с Сильвией, за эту неделю он сойдёт с ума, Ральф с камнем на сердце отправился в понедельник на занятия.

Разрушитель праздничного торта готовился к худшему. Наверняка здоровяк Сэм и подружки именинницы уже растрезвонили по всей школе, что произошло на дне рождения, и теперь к арсеналу шуток про Ральфа прибавится ещё одна, наверное, самая обидная.

Но к большому удивлению и бескрайней радости, любимчик Невезухи не встретил в школе ни издёвок, ни шуток, ни даже кривых взглядов в свою сторону. Всё было как обычно. Сэм и Эрик конечно же прошли мимо и не поздоровались, но это было просто подарком по сравнению с тем, чего ожидал от них Ральф. Анна и Джоан, подружки Сильвии, которые учились в параллельном классе, заметили губителя своих праздничных нарядов, но и они прошли мимо, не задержав взгляда на Ральфе.

«Это Сильвия попросила их», – с участившимся сердцебиением и надеждой на благополучную концовку нелепой истории, подумал Ральф.

Когда он вошёл в школьный кабинет, большинство его одноклассников уже были там и готовились к уроку естествознания. Сильвия была тоже в классе, но наш неудачник решил не поднимать больную для него тему сейчас, в присутствии посторонних глаз и ушей. Он лишь, проходя мимо, поздоровался. Сильвия промолчала.

«Обижается ещё», – резонно подумал Ральф и решил, во что бы то ни стало, объясниться с ней во время перемены.

Но во время паузы Сильвия оказалась в окружении своих подруг, к которым к тому же присоединились Анна и Джоан.

«Я подойду к ней на следующей перемене», – подумал Ральф и весь следующий урок обдумывал слова, которые должен был сказать своей златовласке.

Но и на следующей перемене Сильвия была не одна. На этот раз она о чём-то шепталась с Мальмо, а потом её увела с собой преподавательница химии.

После очередного урока подруга Ральфа исчезла в неизвестном направлении ещё до того, как тот успел выйти из кабинета в школьный коридор.

В этот день поговорить с Сильвией не получилось, и разрушитель именинного торта разрабатывал весь остаток понедельника план на завтра.

«Даже если она будет не одна, подойду и отведу её в сторону», – поздно вечером решил для себя Ральф и от того, что день оказался лучше, чем он ожидал, наш герой быстро и безмятежно заснул.

Назавтра всё повторилось, и Сильвия никак не желала оставаться одна. То она была в окружении подружек, то схватив стопку книг, она убегала в школьную библиотеку, а то вдруг начинала улыбаться и строить глазки Мальмо. Последнее особенно расстраивало Ральфа. Тем не менее, ему удалось после школьных занятий догнать свою златовласку. Она вместе с Анной направлялась домой и поравнявшись с ними, запыхавшийся Ральф попытался было с ней заговорить, но Сильвия, милашка Сильвия, безразлично и холодно бросила ему, что они очень торопятся, а если он волнуется на счёт пятницы, то этого делать не нужно. А потом она многозначительно добавила:

– Всё в прошлом. ВСЁ!

Ральф остановился и, глядя вслед быстро удаляющимся девочкам, ему оставалось только гадать: «всё в прошлом» относится к происшествию в пятницу или к их с Сильвией дружбе.

Последующие дни и недели всё увереннее говорили о том, что фраза Сильвии скорее относилась к последнему предположению. Девочка всячески избегала общения с Ральфом и теперь, когда одноклассники разыгрывали с ним злую шутку, она не препятствовала этому, а иногда даже и смеялась, если издёвка особенно удавалась.

Ральф никак не хотел верить, что из-за пускай и очень огорчительной, но случайности, их дружба может вот так закончиться.

«Сильвия пообижается на меня и простит», – надеялся Ральф.

Проходила неделя, другая и третья, а самая красивая девочка на земле не обращала на Ральфа ни малейшего внимания. Более того, Сильвия теперь стала дружить с Мальмо. Внутренне истощённый невезунчик не раз провожал взглядом удаляющуюся парочку, а однажды заметил их, обнимающихся, у своего любимого Макдональдса.

Ральф больше не пытался заговорить с Сильвией. Он вообще сделался полным отшельником и сторонился любого контакта со своими одноклассниками и просто знакомыми. Каждую перемену он исчезал или в зооуголке на первом этаже, или скрывался в школьной библиотеке. Ему ни с кем не хотелось говорить, и он никого не желал видеть. Успеваемость Ральфа упала, а сам он сделался ещё толще, чем был, заедая своё горе килограммами сладкого.

Замкнувшийся в себе невезунчик перестал общаться и с Мальмо. И хотя тот неоднократно пытался заговорить со своим необъятным другом и даже взбодрить его, Ральф воспринимал его как предателя.

Так продолжалось три месяца. Три мучительных и бесконечно долгих месяца. Ральф по-прежнему попадал в нелепые истории. Очереди в магазинах, в которые он становился, оказывались самыми медленными, а если над головой пролетали хотя бы два голубя, то один из них непременно попадал своими отходами как раз в Ральфа. Всё шло своим чередом.

После сотен разговоров с Сильвией, которые прокручивались день за днём в голове юного неудачника, Ральф пришёл к выводу, что их дружба окончилась вполне логично. Ну, действительно, чего ожидал толстый и к тому же невезучий очкарик от такой красавицы как Сильвия.

Подведя своеобразную черту, Ральфу сделалось невероятно легко и даже комфортно. Оставался, конечно, неприятный осадок, но это была скорее обида на самого себя и на свои розовые мечты относительно златоволосой красавицы. Всё равно их дружба была обречена и Невезуха просто-напросто прервала её чуть раньше.

Через какое-то время Ральф снова стал общаться с Мальмо и даже иногда с Сильвией. Дело в том, что отношения некогда лучших друзей нашего героя развивались в определённом направлении, и уже в седьмом классе они были настоящей парой.

С годами тот случай с именинным тортом остался в памяти как глупое недоразумение, и на выпускном вечере, когда ученики обсуждали школьные годы, здоровяк Сэм вспомнил о нём и все, включая Ральфа, над ним посмеялись. Посмеялся и Мальмо, а затем добавил, что если бы не то происшествие с разрушенным тортом, то возможно, вместе с Сильвией был бы сейчас не он, а Ральф. От этой шутки смеялись ещё громче. Ральф и Сильвия?! Действительно смешно. Наш герой поправил на носу очки и попытался вспомнить ту златовласку, с которой когда-то дружил. Странно, но Ральф уже не был влюблён в Сильвию, как ещё пару лет назад. Что-то изменилось и в нём самом, и в той девочке, которую он так обожал.

Школа закончилась, и уже на втором курсе биофака наш герой узнал, что Мальмо и Сильвия поженились. Ральф встречал молодожёнов раза два или три и каждый раз всё меньше и меньше узнавал Сильвию. Потом была длительная пауза, так как парочка уезжала на несколько лет из страны. А когда Ральфу исполнилось 35 лет, бывшие одноклассники случайно встретились у той самой афиши, где много лет назад Ральф и Сильвия планировали сходить на выставку.

Слово «встретились» здесь, наверное, не очень подходит, так как Ральф долго не мог сообразить, кто этот старик, который его окликнул и женщина рядом с ним.

– Что, не узнаёшь старых друзей? – тяжело дыша и хрипя, выдавил из себя сгорбленный, высохший мужчина и натянуто улыбнулся. На вид ему было не меньше шестидесяти и, судя по всему, он сильно болел. Ральф никак не мог понять, откуда тот его знает и хаотично перебирал в памяти родителей своих ровесников.

Рядом со сгорбленным стариком стояла худая и натянутая как струна женщина. Она была явно моложе своего спутника и, без сомнения, кого-то напоминала Ральфу. Этот нервный хищный взгляд и полоска безгубого рта, с опущенными вниз уголками. Ральф уже встречал этот взгляд… Конечно, в ту самую далёкую пятницу, когда дама Невезуха сыграла со своим любимчиком злую шутку и превратила в сливочные брызги именинный торт. Точно такими же глазками смотрели на Ральфа мама и тётя Сильвии… Сильвия?

Ральф чуть было не скривился от этой мысли и чем дольше он всматривался в женщину-струну, тем больше крепла его догадка.

Черты лица, форма ушей, поредевшие и потускневшие, но всё ещё отсвечивающие золотом волосы и главное – маленькая родинка на щеке, со временем превратившаяся в мерзкий нарост. Сильвия....

«А этот старик её отец? Нет, её отец давно умер, – вспомнил Ральф, – Мальмо!??».

Ральф не знал как ему себя вести. Полной уверенности в том, что стоявший перед ним старик был его товарищем, и к тому же одногодкой, у Ральфа не было, и он в растерянности смотрел то на старца, то на женщину-струну.

– Ральф, это же я – Мальмо! Неужели я так сильно изменился? – выхаркнул старик и закашлялся.

Невезучий очкарик с трудом сдержал себя, чтобы ни охнуть.

«И он спрашивает, не изменился ли он? Его отец выглядит, наверное, моложе», – подумал Ральф и попытался улыбнуться.

– Мальмо, старик, сколько же мы не виделись? – выпалил Ральф, и его самого покоробило от произнесённого «старик».

– Да уж, время летит, – с трудом выдавила из себя тень прежнего Мальмо, – Сильвию уж ты конечно узнал? Она всё та же красавица, что и раньше…

Женщина-струна обожгла своего спутника ледяным взглядом, и Мальмо осёкся.

– Здравствуй, Ральф, – словно щёлкнув кнутом, поздоровалась Сильвия.

– Здравствуй, – ответил Ральф и покраснел. Нет, совсем не от того, что ему стало неловко или на него нахлынули романтические воспоминания; Ральфу сделалось жутко. Он не хотел да и не мог поверить, что эта натянутая словно тетива лука женщина, с застывшей маской на лице, и была той самой златовлаской.

Мальмо с опаской посмотрел на свою супругу и нерешительно спросил:

– Ну как дела, Ральф? Чем занимаешься?

– Я, я работаю, – невнятно пробормотал Ральф, ещё не веря, что перед ним стоят его бывшие одноклассники и некогда лучшие друзья, – я работаю в городском музее естествознания. Я – биолог. А вы как поживаете?

– О, у нас всё в полном порядке, – прохрипел Мальмо и тут же осёкся, поймав на себе пронзительный взгляд супруги, – мы путешествуем по миру, знаешь ли. Моя тётка умерла пять лет назад и оставила мне наследство. Так что теперь мы можем позволить себе всё, о чём мы мечтали.

Мальмо закашлялся и дрожащими руками достал из кармана брюк носовой платок. Тот предательски выскользнул из рук и упал у ног Сильвии. Женщина-струна не шелохнулась, и Мальмо стал медленно, по-старчески, наклоняться вниз. Ральф, хоть и не относился к числу самых ловких, тем не менее, без труда опередил развалюху ровесника, поднял с земли платок и протянул его Мальмо.

– Спасибо, Ральф, – скрипнул бывший одноклассник, – всё хорошо, только вот здоровье подводит. Врачи никак не поймут что со мной такое, только вот силы мои утекают как вода в песок…

Мальмо снова закашлялся и задрожал всем телом.

– Мне очень жаль, – участливо промолвил Ральф, – А ты как, Сильвия?

Ральф задал вопрос и в то же мгновение пожалел об этом. Его полоснул пронизывающий нутро взгляд, и выдержав небольшую паузу, безгубый рот приоткрылся и произнёс.

– Всё хорошо. У меня силы не утекают.

У Ральфа запотели очки, и он машинально прикоснулся к груди, к тому месту, где под рубашкой и безрукавкой висела связка амулетов. Где-то там был и талисман от сглаза. Поможет ли он от таких глаз?

– Мальмо, нам пора, – Сильвия отдала команду голосом, которым раздражённые хозяева собак подгоняют на улице своих питомцев.

– Да, да, дорогая, конечно, – Мальмо сгорбился, как будто супруга занесла над ним плеть. – Будь здоров, Ральф. Я бы тебя в гости пригласил, но мы редко бываем дома… Иду, иду, дорогая.

И Мальмо, пожав ослабевшей, старческой рукой ладонь школьного друга, засеменил за удаляющейся супругой.

Ральф простоял у афиши ещё несколько минут, провожая взглядом странную парочку. Его просто передёргивало от мысли, что сейчас рядом с Сильвией, а точнее с тем, что из неё стало, мог бы быть он, Ральф. Каждый день встречаться с этими глазами и слышать этот голос… Ужас!