Последняя командировка

– Извините, но он мне в тот вечер ничего об этом не говорил. Он просто предложил мне позвонить в МВД и попросить разрешение на выезд у Феоктистова.

– Вы сами сейчас понимаете, что ваш выезд был безрезультатным, вдобавок, он привел к смерти двух людей?

– Извините, товарищ полковник, но я другого мнения об этом выезде. Если бы не эта стрельба на дороге, то мы бы еще вчера могли раскрыть это преступление.

– Выходит, сейчас у вас возникли трудности в работе по раскрытию этого убийства?

– Эти сложности не только мои, а всей группы. Ведь не я один работаю по раскрытию этого убийства.

– Понятно. У меня больше к вам вопросов нет.

Он встал из-за стола и, забрав свои бумаги, вышел из кабинета.

***

Не успел еще дежурный по ИВС увести Жукова, как Абрамову позвонил Владимиров.

– Абрамов, ты в курсе того, что завтра в Мензелинск приезжает министр и прокурор республики, – произнес он.

– Нет, я не знаю и впервые это слышу от вас. Мне министр не звонил, – шутя, произнес он.

– Так, вот, будь готов к отчету. Они хотят провести заслушивание по этому делу, – произнес Владимиров.

– Все ясно, только я не понял одного, вы старший группы, а отчитываться за работу группы почему-то должен я, а не вы?

– А, что тут не ясного. Ты это убийство лучше всех знаешь, вот тебе и отчитываться за него, – произнес Владимиров. – Не будет же это делать Гафуров?

– А, почему? Я бы с интересом послушал его, что он бы рассказал о своей двухнедельной работе по этому делу.

– Злой ты, Абрамов, – произнес Владимиров. – Тебе так и хочется кого-то подставить, чтобы на его фоне выглядеть лучше.

– Это еще вопрос, Николай Михайлович, кто и кого подставляет, – произнес Абрамов. – Вы, наверное, сюда приехали не газеты читать, а руководить следственно-оперативной группой.

– Тебе не кажется, что ты начинаешь терять края приличия. Я тебе не друг, с которым можно вот свободно разговаривать, и делится своими мыслями. Я заместитель министра это раз, а во-вторых, я старший в вашей группе. Я тебе сказал, что ты будешь отчитываться, значит и отчитаешься. Только я прошу тебя сразу, не нужно переводить стрелки на других. Надеюсь, ты понял меня, Абрамов.

– Как не понять? Конечно, понял, – произнес Виктор и положил трубку.

Приезд министра и прокурора республики коренным образом менял весь план, задуманных Виктором мероприятий на следующий день.

«Не вовремя они приезжают, – подумал он. – Сейчас начнут нервы трепать, советы давать, каждый будет изгаляться перед нами и показывать себя, как великого профессионала в раскрытии подобных преступлений. Пока будешь выполнять все эти никому не нужные мероприятия, потеряешь уйму времени».

Оформив показания Жукова надлежащим образом, Абрамов с нетерпением стал ждать возвращения своих сотрудников из Набережных Челнов. Убрав все документы в ящик стола, он не торопясь, направился к двери. Виктор толкнул дверь ладонью и оказался лицом к лицу с молодым человеком в возрасте двадцати пяти-двадцати восьми лет, густой шевелюрой рыжих волос на голове.

– Здравствуйте, Виктор Николаевич, – поздоровался он с ним. – Разрешите, представиться, оперуполномоченный уголовного розыска отдела милиции Шайдуллин Фарид Равильевич.

– Здравствуйте, – произнес Абрамов, внимательно рассматривая стоящего передо ним сотрудника. – Почему я вас до этого не видел в отделе?

– А, я был в отпуске, – произнес он, – с выездом из города Мензелинска.

– Теперь я догадываюсь, кто вы, – произнес Виктор. – Вы тот сотрудник уголовного розыска, которого мы никак не могли вытащить из отпуска на работу? А, почему вы пришли ко мне, а не к начальнику отдела Козлову? Иди, разбирайся со своим начальником.

– Я у него уже был, и он отправил меня к вам, – ответил он. – Говорит, что у вас ко мне были большие претензии.

Абрамов невольно усмехнулся над словами Шайдуллина.

«Выходит, лишь у меня были претензии к этому сотруднику, а не у начальника отдела милиции. Ишь, что придумал! Он выходит хороший, белый и пушистый, а я плохой и злой», – подумал Виктор, продолжая рассматривать Шайдуллина.

– Ах, вон оно что? – произнес Абрамов. – Ай, да молодец ваш Козлов! Ну, раз ты пришел ко мне, тогда прошу вас представить мне письменное объяснение, почему ты не выполнил мой приказ и не явился на службу.

– Не вопрос, товарищ подполковник? – произнес Шайдуллин. – Конечно, я подготовлю это объяснение.

– Вот когда ты его подготовишь, тогда и будем говорить на эту тему. Надеюсь, ты понял меня?

– Да, – коротко произнес он и с непониманием посмотрел на него.

– Тогда, вы свободны.

– Извините меня, но я не понимаю вас. В чем моя вина? Я находился в очередном отпуске с выездом из города. Откуда я могу знать, что здесь происходит?

– Вы не правильно рассуждаете. Вы не член профсоюза и носите на плечах погоны, то есть служите. Для тех, кто служит, приказ начальника – закон. Почему вы не прервали свой отпуск и не вернулись в Мензелинск? Для вас мой приказ ничего не значит?

– Мне никто не передавал ваш приказ, – произнес он.

Красный румянец, внезапно вспыхнувший на его лице, стал растекаться по его лицу. Через минуту лицо его стало багровым.

– Не нужно врать, Шайдуллин. Это вы жену можете обмануть или любовницу, меня вы не обманете. Так, почему вы не исполнили мой приказ?

Он стоял и словно нашкодивший мальчишка в нерешительности топтался на одном месте. Он был в явной растерянности и не знал, что ему ответить на этот неудобный для него вопрос.

– У меня с женой была выкуплена путевка и жена настояла на том, чтобы мы поехали с ней отдыхать в дом отдыха, – произнес он.

– Спасибо за честность. Хоть здесь вы не попытались слукавить. Выходит, что жена для вас выше, чем любой руководитель министерства? Она сказала и вы, позабыв снять с себя погоны, ринулись выполнять ее прямые указания? А, как же интересы службы, присяга в которой вы клялись выполнять приказы старших начальников, интересы дела? Получается, что вы все это забыли и вцепились в подол своей жены. Так и идите и держитесь за него дальше.

Шайдуллин, молча, стоял, не понимая, что ему делать дальше, уходить или нет. Взглянув на него и прочитав в глазах Виктора ответ, он развернулся и направился к выходу из милиции.

Проводив его взглядом до двери, Абрамов проследовал за ним на улицу.

***

Хусаинов и Ефимов вернулись в Мензелинск около десяти часов вечера. Заехав во двор милиции и, увидев свет в окне Абрамова, они направился к нему с докладом.

– Виктор Николаевич, вы, что решили поселиться в этом кабинете? В милиции уже давно никого нет, кроме вас да дежурного, – произнес Хусаинов.

– Я бы тоже, сейчас, не против того, чтобы вытянуть свои ноги на домашней кровати, да ничего не поделаешь, приходится вот сидеть на работе, анализировать все материалы и ждать, когда из Челнов вернутся мои сотрудники. Кстати, если хотите чая, он на тумбочке, наверное, еще не остыл.

– Спасибо, Виктор Николаевич, – произнес Хусаинов, наливая в большой бокал чай. – Можно, я пять кусочков сахара положу?

– Клади сколько хочешь. Как съездили, что накапали?

– В общем вот, что, – произнес Хусаинов. – Как только приехали в Челны, мы сразу же направились в 6 отдел. Короче, поговорили мы с начальником отдела о жизни, а затем уж перешли к делу. В процессе разговора, пришли к выводу, что нам необходимо посетить адрес проживания «Трубы». Вместе с ним мы проехали в адрес Нигмензянова. Нам сильно повезло, его еще не успели завернуть в саван и, несмотря на протесты родственников, мы сняли у него отпечатки с правой руки. Мать и отец, покойного отказались с нами беседовать, но нам удалось лишь поговорить с парнем, из соседней с ним, квартиры.

Вообще интересный попался клиент. Этот парень рассказал нам много интересного. В ночь, когда произошло убийство Газизова, он видел «Трубу» с его товарищами. Их было трое: «Труба», «Шнобель» и еще какой-то незнакомый ему парень. Они, стояли у машины и, похоже, куда-то собирались ехать или кого-то ждали. Машину он не рассмотрел, так как она находилась в темноте. Единственно, что он сказал по машине, что это была иномарка.

– Интересно, интересно, – произнес Абрамов. – То есть со слов, соседа, они куда-то собирались ехать и кого-то ждали?

– Похоже, что так, – произнес Хусаинов.

– Вы не пытались разыскать «Шнобеля»? – спросил Виктор его.

– «Шнобеля», похоже, в городе нет. Мы объездили несколько адресов, но найти его нам не удалось. Все почему-то утверждают, что его в городе уже нет несколько недель.

– Понятно, – снова произнес Абрамов, делая отметки в своей записной книжке. – Что, еще?

– Расставшись с начальником 6 отдела, мы с Ефимовым поехали в городской морг, и попросил медсестру, чтобы она сфотографировала труп водителя «Фольксвагена». Когда она сделала снимки, мы вместе с ней откатали его пальцы. После этого, мы поехали к экспертам, и попросил их посмотреть пальчики этих двух покойников и проверить их по следам с места убийства.

Хусаинов, как артист, выдержал паузу. Абрамов просто сгорал от нетерпенья.

– Мужики, не тяните. Говорите скорее.

– А, сейчас, самое главное, – произнес Хусаинов. – Вы, не поверите, но пальцы «Трубы» и водителя, были зафиксированы экспертами на месте убийства Газизова Дамира.

– Я так и предполагал! – чуть ли не закричал Абрамов. – Значит, группа «Трубы» совершила это убийство. Молодцы, мужики! Это очень хорошая и приятная новость за последние дни.

– Это еще не все, Виктор Николаевич, – произнес Хусаинов и улыбаясь посмотрел на него. – Слушайте дальше.

– Эксперты в моем присутствии, вывели дактилоскопическую формулу и направили к нам в информационный центр. Минут через сорок, мне позвонили и сообщили, что погибшем водителем оказался некто Липатов Геннадий Александрович, дважды судимый за вымогательство. А, права насколько вы помните, у него были на фамилию Сорокина Ивана Петровича. Я пробил по адресному этого Сорокина, получилось, что он утерял права с паспортом еще в том году. Выходит, что у них есть неплохой специалист, который смог хорошо сделать как права, так и паспорт Липатову. Сам Липатов находился в розыске за грабеж. Разыскивался МВД Башкирии.

С этими сведениями, они поехали обратно в дом к «Трубе». Мне долго пришлось ждать, когда его сосед вернется домой. Когда тот пришел, я показал ему фотографию погибшего Липатова. Сосед, не раздумывая ни минуты, опознал в нем этого незнакомого парня.

Хусаинов замолчал. В кабинете повисла тишина. Виктор сидел в кресле и медленно «переваривал» доклад Хусаинова. Ему не верилось, что все это так просто срослось: «Труба», «Шнобель», «Липатов». Для полноты картины, Абрамову явно не хватало четвертого фигуранта. Кто это был, него по-прежнему оставалось тайной.

Взглянув на уставшее лицо Хусаинова, он быстро убрал все документы в тумбу стола и стал собираться на отдых.

– Давайте, мужики, собирайтесь, нужно отдыхать, – произнес я. – Всех дел не сделаешь и всех денег, не заработаешь. Вы, молодцы, хорошо поработали.

Они быстро допил уже давно остывший чай и поднялись со стульев. Закрыв кабинет, они пешком отправились отдыхать.

***

Абрамов лежал на скрипучей кровати и не как не мог заснуть. Его распирало от радости, что ему все-таки удалось высчислить предполагаемых преступников. Виктора тянуло к разговору, но рядом с ним мирно храпел Владимиров, иногда постанывая во сне. Будить его он не хотел по разным причинам. Основной причиной являлось то, что он приехал сюда не для того, чтобы оказать ему помощь в раскрытии этого преступления, а с целью контроля, над его действиями. Ему было не понятно и обидно, что он при малейшей его осечке, тот сразу же перевел все стрелки ответственности с себя на него.

Абрамов несколько раз принимался считать до тысячи, надеясь таким образом заснуть, но сон, почему-то не шел. Повернувшись на правый бок и прикрыв ухо краем одеяла, чтобы не слышать храпа Владимирова, он раз за разом, пытался воссоздать картинку того дня, а вернее ночи, когда идущий с работы сосед «Трубы», замечает их около своего дома. Он видит, что ребята собрались куда-то поехать, на ночь глядя. Двоих он опознает сразу, это его сосед со своим другом «Шнобелем». Водителя он тоже запомнил, хотя как говорит, видел его впервые. Кого же ждали эти ребята? Кто был тем четвертым человеком, которого они так ждали?

«Нужно будет еще раз встретиться с соседом «Трубы» и показать ему всю картотеку бригады «Тяги». Вдруг, он опознает среди них того четвертого. А, почему он должен был опознать четвертого? Ведь он ушел и не дождался того момента, когда появился этот пока таинственный человек, – подумал Абрамов. – Интересно, посмотрел этот человек в окно? Видел ли он их отъезд со двора или нет?»

Сильный храп Владимирова, не давал Виктору не только заснуть, но и сосредоточится. Он повернулся на другой бок. Кровать под ним жалобно заскрипела. Он не поверил своим ушам, скрип кровати заставил Владимирова повернуться на другой бок и он перестал издавать свой заливистый, словно песня, храп.

Абрамов закрыл глаза, и уже в который раз за эту ночь попытался проанализировать доклад Хусаинова, отыскать в нем те нюансы, на которые он раньше не обращал никакого внимания, однако усталость сморила его. Не желая этого, он заснул.

Утром Виктор проснулся с сильной головной болью. Голова трещала, словно он вчера изрядно выпил.

«Этого еще не хватало», – подумал он, поднимаясь с постели.

В комнату заглянул уже одетый в свежую рубашку и в костюм Владимиров. Заметив его, он произнес:

– Что-то не важно, Абрамов, выглядишь? Ты, где был вчера вечером? Мы, здесь с Гафуровым немного расслабились, ждали, когда ты придешь, но так и, не дождались, легли спать.

– Да, я на работе задержался. Ждал, когда ребята из Челнов вернутся.

Он подумал, что Владимиров поинтересуется результатами выезда, однако, тот пропустил его слова мимо своих ушей. Виктор снова, уже в который раз убедился в том, что ему ничего ненужно. Он встал и молча, направился в туалетную комнату. Минут через тридцать, Абрамов зашел на кухню и присел на стул. Позавтракав рыбными консервами, он попил чай и вышел на улицу. На крыльце гостевого домика его поджидал Владимиров и Гафуров.

– Ну, как? Ты, готов к докладу? – поинтересовался у него Владимиров.

Абрамов от неожиданности вздрогнул.

«Как я мог забыть, что сегодня в Мензелинск приезжает министр и прокурор республики?» – подумал он.

– А, кто будет докладывать от прокуратуры? – поинтересовался он у Владимирова.

– Ты за них не переживай! Пусть у них самих болит голова. Главное, чтобы ты был готов к докладу.

Посмотрев на шагающего рядом с ним Гафурова, он непроизвольно для себя произнес:

– Да, конечно, Николай Михайлович, можете не волноваться. Единственный вопрос, который я не могу со всей полнотой доложить, это отработка участников ОПГ города Мензелинска и Набережных Челнов. Вы сами знаете, я вам уже несколько раз докладывал о том, что убийство совершено участниками бригады некого «Тяги». У меня подходов к этой бригаде нет. Все эти списки этой бригады почему-то тщательно охраняются сотрудниками 6 отдела и даже мне не выдаются. Поэтому, эту часть доклада министру и прокурору республики, пусть делает Гафуров. Это его прямая работа, бороться с бандитами из ОПГ.

От неожиданности, Гафуров споткнулся на ровном месте и едва не упал в пыль на дороге.

– Ты, что, Виктор Николаевич! – произнес он. – Решил меня бросить на амбразуру по имени министр?

– А, почему бы и нет? Каждый должен нести свой чемодан, по-моему, так раньше говорил бывший заместитель министра Костин. Скажи, почему я должен отвечать за твою работу? Я делаю свою работу, а ты делай свою, за нее и отвечай.

Лицо Гафурова вытянулось. Он попытался что-то сказать, однако, из его горла вырвался что-то на подобия сипа.

– Николай Михайлович? – обратился он к Владимирову. – Вы же мне сказали, что доклад будет делать Абрамов, а не я? А, сейчас выясняется, что Абрамов будет докладывать лишь свою часть работы, а не полностью?

– Ты, это сейчас придумал или нет Виктор Николаевич? – спросил Абрамова Владимиров, стараясь придать своему голосу больше важности.

Виктор посмотрел на Владимирова, и словно ничего не произошло, произнес:

– А, я ничего лишнего и не придумывал, товарищ заместитель министра. Насколько вы помните, я отрабатывал вторую версию, утвержденного вами плана. Первая основная версия, связанная с участием членов ОПГ в убийстве Гилязова, согласно, вашего приказа, была закреплена за Гафуровым. Неправда, ли?

Владимиров кивнул головой, соглашаясь с его словами.

– Раз это так и вы с этим согласны, то пусть Гафиров и отчитывается по этой версии сам. Я вчера обратился к нему с просьбой, чтобы его сотрудники в Челнах отработали несколько участников бригады «Тяги». Так вот, вы не поверите мне, но Гафуров мне вежливо отказал в этом. Теперь вы, наверное, сами догадались, почему я не хочу отвечать за его участок работы. Пусть сам стоит перед министром и отдувается.

– Это правда? – поинтересовался у него Владимиров.

Гафуров промолчал. Дальнейший путь до отдела милиции они прошли молча. Каждый из них думал о чем-то своем.

***

Они вошли во двор отдела милиции, по которому сломя голову носились сотрудники милиции. Сам начальник отдела стоял на высоком пороге и отдавал команды своим властным голосом. Заметив их, он сбежал с порога.

– Вот привожу в порядок свое хозяйство, – произнес он. – Сам не проконтролируешь, никто ничего делать не будет. Нельзя ли у вас уточнить, во сколько точно подъедет министр?

Владимиров, молча, пожал плечами, давая ему понять, что не в курсе этого. Они проследовали в здание милиции, оставив на улице Козлова. Абрамов вошел в кабинет и достал из тумбы свои записи, которые не торопясь стал раскладывать у себя на столе. Неожиданно дверь кабинета открылась и в дверях появилась фигура Гафурова.

– А, ты оказывается злопамятный, Виктор. Нашел возможность подставить меня под министра. А, я то, дурак, верил в твою порядочность.

Абрамов продолжал рассматривать свои бумаги, делая вид, что он один в кабинете. Его молчание выводило Гафурова из себя.

– Ты, что глухой! Я с тобой разговариваю, а не с мебелью. Я всегда считал тебя порядочным человеком, а ты?

– Что я? Ты для чего сюда приехал? Подышать свежим воздухом и все? Ты рассчитывал, что я по старой привычке снова все буду делать за тебя. Нет, брат, ты глубоко ошибся. Я к тебе впервые обратился за помощью за последние пять лет. Попросил по-хорошем, не мешки таскать, а чтобы ты поднял лишь телефонную трубку и позвонил в Челны, но ты мне отказал в этом. А, вдруг, я переложу на твои плечи раскрытие этого преступления, зачем тебе эта ответственность? Но, я обошелся и без твоей помощи. Сейчас, я скажу самое главное, я раскрыл это преступление и раскрыл без твоей помощи и твоего участия. Понял?

Сейчас, уже ты просишь меня помочь тебе и при этом ты не краснеешь и не просишь у меня извинение. Но, я в отличие от тебя, не боюсь ответственности, и зла на тебя не держу. Я сам доложу сегодня министру, без твоей помощи. А, теперь выйди из кабинета и не мешай мне готовиться к заслушиванию.

Гафуров удивленно посмотрел на него и, не произнося ни слова, вышел из кабинета. Абрамов встал из-за стола и несколько раз прошелся по кабинету. Если быть перед собой откровенным, то он не ожидал от Гафурова подобной выходки. Ему не хотелось верить, что министр окружил себя подобными людьми, которые не только не способны сами решать поставленные перед ними задачи, но и откровенно, не стесняясь никого, мешать работе.

Виктор подошел к окну и посмотрел во двор. Во дворе стояли Гафуров и Владимиров и что-то весело обсуждали.

***

Министр подъехал к отделу милиции на черном «Мерседесе». Машина, взвизгнув тормозами, остановилась около здания милиции. Из машины выскочил начальник штаба МВД и открыл заднюю дверь «Мерседеса», из которой вальяжно вышел министр и прокурор республики. По-хозяйски окинув взглядом, здание милиции, министр и сопровождающие его лица, стали о чем-то говорить между собой.

Из здания, поправляя на ходу фуражку, вылетел начальник милиции Козлов Константин Кириллович и устремился в сторону руководства с докладом. Не заметив кусок торчавшей из асфальта арматуры, он споткнулся и едва не упал. С трудом устояв на ногах, он, тем не менее, четко подошел к министру и отрапортовал о том, что вверенным ему отделе милиции происшествий не зарегистрировано.

Министр, махнул рукой, давая ему понять, что рапортом он доволен. Взгляд министра упал на левый полуботинок, который оказался весь покрытый дорожной пылью. Это, случайно запылил его Козлов, который чтобы не упасть, невольно зацепил густую пыль, скопившуюся у края проезжей части дороги.

Поймав взгляд министра, устремленный на левый полуботинок, начальник штаба МВД вытащил из своего кармана кителя белоснежный платок, и ловко нагнувшись, стер им пыль с полуботинка министра. Отбросив в сторону испачканный пылью платок, он снова встал рядом с министром.

Абрамов стоял у окна и внимательно наблюдал за тем, что происходило во дворе отдела милиции. Поймав на себе его взгляд, министр направился внутрь здания. Вслед за ним, поспешил прокурор республики и сопровождающие их лица. Уже в кабинете Козлова, министр вызвал Виктора. Он вошел в кабинет и поздоровался со всеми, присутствующими в кабинете людьми.

– Ну, как, Абрамов? – произнес министр, вглядываясь в его лицо, – Раскрыл убийство или нет?

– Наполовину, товарищ министр.

– Это как это, наполовину? – произнес он. —Я что-то тебя Абрамов, не понимаю?

– Если, кратко, то я вышел на группу из четырех человек, совершивших убийство в доме Газизова. Двое из них погибли два дня назад, при преследовании их автомашины сотрудниками ДПС ГАИ города Менделевска. Сотрудник ГАИ открыл по их машине огонь из автомата, в результате чего погиб водитель машины – некто Липатов Геннадий Александрович. Пассажир автомашины Нигмензянов Нафис по кличке «Труба», получил множественные травмы, не совмещенные с жизнью.

На сегодняшний день из этой четверки остались в живых Халиков Ильдар, по кличке «Шнобель» и неустановленный еще нами четвертый участник преступления. Все они проживают в городе Набережные Челны. Думаю, что «Шнобеля» необходимо объявлять в федеральный розыск. Если вкратце, то все.

– Хорошо, Абрамов, все остальное доложишь на заслушивании, – произнес министр. – Думаю, что мы вас послушаем часов в пять вечера и после этого, поедим домой.

Абрамов вышел из кабинета и лицом к лицу столкнулся с Владимировым. Схватив его за руку, он оттащил Виктора в сторону и спросил:

– О чем тебя спрашивал министр? Обо мне спрашивал?

– Интересовался, как вы организовали здесь работу по раскрытию преступления, как организовано взаимодействие милиции и прокуратуры района. Ну, короче, все в таком духе.

– И, что ты ему ответил на все эти вопросы? – снова задал он свой вопрос Абрамову.

– А, что я ему мог ответить? – произнес Виктор. – Сказал, что за все время работы здесь, не интересовался этими проблемами, так как много раз ездил в Ижевск и не следил за этим.

– Ты, что, Абрамов? Не мог сказать, что все хорошо? Что, язык у тебя от этого слова бы оторвался? Разве я тебе не помогал в решении твоих вопросов, помогал. Тогда почему, ты об этом ему не доложил?

– Николай Михайлович! Сами подумайте, если я ему все это доложу, тогда, что вы сами будете ему докладывать?

Владимиров отпустил его руку и тихо произнес:

– Если ты, Абрамов, меня подставил, то я тебе этого никогда не прощу. Ты понял меня?

– А, как не понять, товарищ заместитель министра. Как не понять, не дурак ведь.

Отвечая ему, Абрамов заметил на лице Владимирова нескрываемый испуг. По всей вероятности, Владимиров до смерти боялся гнева министра. Назначенный на эту должность чуть более полугода, он очень боялся потерять эту ее, должность, которая выводила его на абсолютно новый уровень жизни и общения.

– Так, я пошел, – произнес Виктор и не получив ответа, направился дальше по коридору.

***

До вечера было еще много времени. Виктор сидел в кабинете и не спеша набрасывал тезисы к своему будущему докладу. За этой работой, он не заметил, как пролетело время. В кабинет заглянул Козлов и пригласил его на заслушивание, которое проходило в его кабинете.

«Заседание» проходило довольно нервно. Наибольшую нервозность на заслушивании вносили реплики следователя районной прокуратуры Сабурова. Он постоянно прерывал его отчет и обвинял Виктора в анархии. Наконец, терпение прокурора республики лопнуло и он, оборвав того на полуслове, произнес:

– Послушайте, Гусман Абдуллович! Слушая ваши реплики, я невольно стараюсь понять, чем вы все это время занимались. Вот, Абрамов, докладывал, что ездил в Ижевск, в Челны, встречался с множеством людей, которые дали те или иные показания. Почему вы с ним ни разу не поехали?