Воронье наследство

Доехать до дома у них не получилось. Илай, конечно, в глубине души надеялся, что его самоходная повозка впечатлит вернувшихся слуг, и в любое другое время был бы горд. Но только не сейчас. Он с досадой поморщился, видя, как на ведущую к дому дорожку высыпала толпа. И кучер Эстеллы – в первом ряду глазеющих.

Уже растрезвонил всем вокруг.

Резко ударить по тормозу, и слуги закашлялись от едкого дыма. Лоб взмок за время поездки. Вытереть лицо платком, машинально, и обнаружить, что белоснежный шелк стал почти черным от копоти.

– А мы все гадали, правда или нет, – дворецкий Ганс первым решился подойти к повозке, и только после этого остальные слуги последовали его примеру. Дотронулся до мотора, отдернул руку, подул на нее. По губам было легко прочитать все то, что воспитание не позволяло высказать при стоящих рядом горничной и кухарке. Затем обернулся к Илаю и с восхищением заявил: – Вы сегодня превзошли самого себя, юный граф.

Если бы Илай не знал своего дворецкого так хорошо, мог бы принять такую лесть за издевку. Но нет, тот был абсолютно искренен.

– Благодарю, Ганс, – Илай коротко кивнул. – Думаю, у каждого из вас найдутся более важные дела, чем разглядывать диковинки.

Они все верно поняли с полуслова. Разошлись, будто не были всего несколько секунд назад полны любопытства, смешанного с опаской. Вот и славно, ведь поднимать сейчас шумиху из-за случившейся «мелкой неприятности» было бы совсем не с руки. И только кучер Эстеллы остался на месте.

– Хэй, а уговор как же? – окликнул он не обратившего на это внимание Ганса. – Я тебе говорю, индюк напыщенный.

Тот развернулся, переспросил:

– Какой еще уговор?

– Как это какой? – кучер сложил руки на груди и мастерски скопировал интонацию Ганса: – «Врешь ты все, об заклад бьюсь». Гони-ка давай свои три золотых, раз спорить решил.

Ганс стиснул зубы, вынул из кармана мешочек с монетами и швырнул кучеру. Звякнув, монеты плюхнулись из развязавшегося мешочка прямо в лужу. Обдали брызгами и без того грязные ботинки кучера.

– Ганс! – в единственном произнесенном Илаем слове слышалась холодная ярость, от которой дворецкий весь будто бы сжался, чтобы казаться меньше.

Почти одновременно с этим позади раздалось возмущенное:

– Что все это значит? – Эстелла вышла из кареты. Глаза покрасневшие, но голос совсем не дрожал, когда она обратилась к кучеру. – Я тебя спрашиваю, Ким.

– Не серчайте, поспорили просто, – залепетал уже наклонившийся за монетами кучер.

Но Эстелла оказалась непреклонна.

– Немедленно верни деньги.

– Зачем же так строжиться? – Илай приобнял ее за плечи. – Это ведь не он первым предложил пари.

Тон его моментально сменился на приказной, как только он вновь обратился к Гансу:

– Будь добр поднять, что обронил. Потом можешь идти.

Дворецкий скривился, однако ослушаться не решился. Только бросил на Эстеллу умоляющий взгляд, не решившись в открытую попросить помощи у гостьи. Кончиками пальцев стал вылавливать каждую монетку и складывать обратно в намокший мешочек. Илай, наблюдая за этим, поймал себя на мысли, что возненавидел бы на месте Ганса того, кто посмел бы с ним так обращаться. Но то он, а слуги… их удел лишь подчиняться.

– А тебя не отпускали, Ким, – окликнула Эстелла кучера, когда тот попытался незаметно улизнуть. Обернулась к Илаю и добавила, будто пытаясь оправдаться, то ли перед ним, то ли перед самой собой: – Пусть в следующий раз дважды подумает, прежде чем поддаваться на провокации.

Все любопытнее. Быть может, они и впрямь не ошиблись.

– И какую же ты ему кару придумала? – поинтересовался Илай.

Эстелла убедилась, что дворецкий отошел уже достаточно далеко, и лишь после этого произнесла:

– Пусть поможет занести Катрин в дом.

Катрин. Он уже почти успел позабыть о той досадной случайности. Идиотка! Кто ее просил лезть, куда не следует?

Тяжелым вздохом удалось замаскировать волну накатившего гнева.

– Да, ты права. Нужно отнести ее в спальню, а я пока приготовлю что-нибудь бодрящее.

– Сам? – удивилась Эстелла. Открыла дверь повозки, кивком указала кучеру на свою кузину. – Даже теперь, когда слуги вернулись?

Илай понизил голос, чтобы кучер ничего не услышал.

– Думаю, слугам ни к чему знать, что на самом деле произошло.

– Да мы и сами этого не знаем, – Эстелла замолкла, пока кучер вытаскивал из повозки уже пришедшую в себя, но еще не способную устоять на ногах Катрин. – Не знаем ведь?

Плохо, что сомневается: может захотеть докопаться до правды раньше времени. Хорошо, что сомневается: значит, кузина ей еще не успела ничего рассказать.

«И не сможет, с чего я вдруг так разволновался на этот счет?»

– Ночью в безлюдном поле мало ли что могло привидеться впечатлительной девушке, – развел руками Илай. – Одно я знаю точно: вы здесь достаточно погостили.

– Отправляешь обратно домой? – сложно было понять, возмущения больше в этом вопросе, или скрытой надежды.

– Не совсем. По-моему, будет справедливо, если я поеду с вами и познакомлюсь с твоими близкими.

– Да, наверное, – рассеянно пробормотала Эстелла, глядя, как кучер заводит почти не передвигающую ногами Катрин в дом. Встрепенулась, как только входная дверь закрылась. – Между прочим, с твоими близкими я так и не познакомилась. И с родными. Где твоя семья? Родители?

Вопрос прозвучал дуновением морозного ветра, моментально превратившего Илая в ледяную статую.

– Их нет, – только и произнес он и отвернулся.

– Прости, я не хотела.

Такое странное и неуместное извинение.

– Тебе не за что просить прощения, – «Не ты в этом виновата, совсем не ты». – Завтра на рассвете отвезу тебя домой.

Илай догадывался, что подготовка к переезду окажется непростой, но не подозревал, насколько. Весь оставшийся день даже не присел. Отдать слугам распоряжения, проследить, чтобы ничего не перепутали и собрали все необходимое. Упаковать кое-какие принадлежности из мастерской – этого он бы никому другому не доверил. Мысленно попрощаться с домом, в который вряд ли еще вернется.

Лишь когда стемнело, мысли вновь вернулись к гостьям. Одной из которых лучше бы никогда не вспомнить, что видела и слышала. Для ее же блага.

Илай украдкой заглянул в гостевую спальню и замер, не уверенный, имеет ли право вмешиваться. Катрин лежала неподвижно, укрытая теплым одеялом, несмотря на чересчур хорошо протопленную комнату. В кресле у изголовья сидела, склонив голову, Эстелла. Тусклый свет мерцающей свечи не сразу позволил понять, что она уснула, полуприкрыв глаза. Рядом, на столике – пустая кружка, и Илай совсем не был уверен, кто из девушек выпил приготовленный им пряный глинтвейн с ромом.

– Тебе нужно отдохнуть перед дорогой, – прошептал он Эстелле в надежде, что не разбудит. Подхватил на руки, легкую, как пушинка. Она лишь что-то бессвязно пробормотала, но продолжала спать слишком крепко. Илай отнес ее в соседнюю спальню, уложил в кровать. Отдернул шторы, впуская в комнату лунный свет.

«Если хочешь, если можешь на нее взглянуть – сейчас самое время».

Глава 7

– Как уехала? – Мэлоун застыл у порога перед маленькой сухонькой старушкой. Кажется, Эстелла звала ее нянюшкой, хотя сейчас он ни в чем не был уверен. Сглотнул комок в горле и добавил: – Куда уехала?

Такой глупый и совершенно неуместный вопрос. Он ведь не имел никакого права его задавать. Кажется, нянюшка Эстеллы именно так и считала, потому что нахмурилась, положила руку на ручку двери, вот-вот готовясь ее захлопнуть прямо перед носом Мэлоуна.

– Это уже всякие приличия переходит, – проворчала она. – Вам-то это зачем знать? Или опять решили графиню до слез довести? Убирайтесь немедленно, чтоб духу вашего тут не было!

От этой неожиданной тирады Мэлоун на мгновение опешил и едва успел выставить ногу на порог. Дверь больно ударила ступню, но осталась открытой, а это главное.

– Поверь, я отлично знаю, насколько не нравлюсь твоей хозяйке, – заговорил он медленно, не отрываясь глядя нянюшке в глаза. – И насколько тебе не нравлюсь, тоже понимаю. Я бы не пришел без веских причин.

Кажется, подействовало. Во всяком случае, она не вытолкала его взашей и готова была выслушать.

– Назовете хоть одну – может, и отвечу.

«Да хоть десяток могу назвать… но только самой Эстелле, не тебе».

Слишком опасно было посвящать посторонних в то, что их совершенно не касается. Опасно прежде всего для самих посторонних.

Так и не получив ответа, нянюшка удовлетворенно кивнула.

– Надо поговорить с графиней, так приходите, когда она вернется.

Мэлоун нащупал в кармане свернутый вчетверо лист бумаги.

– Если вернется, – вырвалось само собой, против воли. Мэлоун отвесил себе мысленную пощечину, но нянюшка уже испуганно вытаращила на него глаза. – Скажи, как ты будешь себя чувствовать, если вдруг твоя воспитанница не вернется домой, так же, как ее родители?

«Ты же не захочешь этого допустить, правда?»

Нянюшка отступила на шаг, впуская Мэлоуна внутрь.

– Ей что-то… что-то плохое, да? – она дрожащими пальцами сжала ткань юбки. – Не таите ничего.

– Пока не знаю, но все возможно, – честно ответил Мэлоун. – Зависит от того, куда она поехала.

Стоило это сказать, как нянюшка тут же выдохнула и просияла.

– Тогда не страшно. Она с женихом знакомится, уж он-то в обиду не даст.

– С кем?

От абсурдности услышанного захотелось рассмеяться. Это ведь шутка? Очень и очень дурацкая. Настолько, что вряд ли пришла бы нянюшке в голову. Но и правдой быть не может. С чего бы вдруг, всего несколько дней назад ни о каких женихах и речи не шло.

При Мэлоуне не шло.

«Лучше обсудим это в приватной обстановке», – тогда он предпочел не задумываться, что именно дядя Эстеллы решил с ней обсудить. Но если все так…

Даже если так. Это ее личное дело, никак его не касающееся.

Только как себя в этом убедить?

– Хорошо, – рассеянно пробормотал Мэлоун. – Значит, не о чем беспокоиться.

Решение пришло вспышкой молнии. Да, пока он не в силах ничего сделать, кроме одного: предупредить Эстеллу об опасности. Ноги сами повели по коридору.

– И куда ж это вы направились? – окликнула Мэлоуна нянюшка.

А правда, куда?

– Не подскажешь, где комната твоей хозяйки? – спросил он, как ни в чем не бывало. – Хочу оставить ей кое-что.

– Оставить или забрать? – нянюшка преградила путь. – Думаете, не помню, как тут в первый раз появились?

Мэлоун и сам был бы рад позабыть, да только не получается. Теперь уже и не получится.

– Графиня просила меня привезти одну вещь, – не раздумывая, соврал он. – Но если ты против…

Договорить не дал звон бьющегося стекла, что раздался со стороны кухни.

– Кора, ну я тебе ща задам! – прошипела нянюшка. Быстро засеменила навстречу звуку. Пройдя несколько шагов, бросила Мэлоуну: – До конца, направо, потом налево и по лесенке на самый верх.

– Спасибо, – едва успел сказать он, но нянюшка уже скрылась из виду.

Каждый шаг по мраморному полу отдавался эхом от стен. Мэлоун попытался прогнать прочь ощущение, будто вернулся на одиннадцать лет назад.

Если бы это было возможно.

Даже если и так, он все равно не поступил бы иначе.

У двери, украшенной изящной резьбой, Мэлоун остановился на несколько мгновений. Отчего-то казалось: откроет ее, и застанет хозяйку комнаты. Она, конечно, будет недовольна, как иначе? До тех пор, пока не увидит, что он принес.

Однако комната оказалось пуста. Мэлоун разочарованно вздохнул, хоть и знал прекрасно, что так будет. Подошел к кровати, положил под невесомую пуховую подушку лист с тем протоколом собрания, который на многое открыл ему глаза.

Ей тоже откроет. Должен. Если только она сможет прочесть.

А она не сможет без того вороньего пера, что он уже привык держать в нагрудном кармане, поближе к сердцу.

С которым так трудно расстаться. Нужно, ради ее блага.

Он положил перо в пустующую вазочку на туалетном столике. Словно бы именно там и было его место. Уже развернулся, чтобы поскорее покинуть комнату, но тут обратил внимание на маленький портрет, скрывшийся за вазой. Три человека, счастливо улыбающихся. Любящих друг друга.

Им тогда, наверное, так действительно казалось. Малышке Эстелле и ее родителям. Сейчас же портрет защищало лишь треснувшее, наполовину выбитое стекло. Мэлоун осторожно вынул из простенькой бронзовой рамки хрупкий листок, хранящий память о том, чего не было и в помине. Положил в карман – туда, где носил воронье перо.

Для их дочери он пока сделал все, что мог. Пора бы позаботиться и о своих интересах. Доказать, что достоин быть их наследником. Понять, что с ними случилось. Они бы именно этого хотели.

Иначе и быть не может.

Они всегда любили загадки. Даже их гибель этого не изменила.

Нужно поговорить с Ратлинами. Их бабушка явно что-то знала. Пока это единственная ниточка, за которую можно зацепиться. Тонкая, почти прозрачная, вот-вот готовая порваться. Но и такой стоит порадоваться. Хотя, радоваться сложно, ведь там только попрощались с родным человеком. Оставившим после себя целое поместье. Пожалуй, они-то вполне могут быть рады.

Придется немного омрачить им день своими расспросами.

Серая в яблоках лошадь приветственно кивнула, когда Мэлоун запрыгнул ей на спину. Узнала, хоть и была позаимствована у соседа в его родном городке. Тайком, конечно, но он вряд ли хватится в ближайшее время.

Порой Мэлоуну казалось, что и жизнь свою он позаимствовал. Пришла пора отдавать долги.

Всего час езды напрямик, через небольшой лесок, больше похожий на рощу, и Мэлоун спешился у зеленой изгороди. На голову выше даже самого высокого человека. И очень колючей. Это Мэлоун понял, когда попытался выяснить, можно ли через нее перебраться. Получится только изрядно ободраться, если рискнуть.

Вынимая впившийся в палец шип, Мэлоун заглянул через прорези в ажурных кованых воротах. Трехэтажный каменный особняк казался слишком массивным, но вполне уместным посреди неухоженного сада.

– Вам здесь что-то нужно? – строго поинтересовался из-за изгороди мужской голос.

Мгновение спустя и сам обладатель голоса показался у ворот. Высокий, сухопарый, в форме дворецкого, но с военной выправкой. Больше похож на охранника, хотя мало кто мог позволить себе держать в поместье охрану. Бабуля, похоже, была богаче, чем кажется. Или просто чего-то очень сильно боялась.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.