Позывной – Питон! Рассказы нахимовцев

Позывной – Питон!

Рассказы нахимовцев

Борис Седых

Консультант Олег Горлов

Иллюстратор Роман Акчурин

Иллюстратор Валерия Зудина

Редактор Светлана Кухарева

Корректор Татьяна Крюкова

© Борис Седых, 2022

© Роман Акчурин, иллюстрации, 2022

© Валерия Зудина, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-0056-6439-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие автора

Для несведущих слово «Питония» может показаться несуществующим, однако такое слово есть, и оно означает название удивительной страны, которой нет ни на одной географической карте, зато она есть в сердце каждого, кому посчастливилось в ней побывать.

Питонами называют себя выпускники Ленинградского Нахимовского военно-морского училища (ЛНВМУ) – страны Питонии. Существуют разные версии происхождения странного прозвища. Многие, покидая стены альма-матер, особо не разбираются в этимологии слова «питон». Достаточно самого названия и наличия на груди знака об окончании ЛНВМУ, торжественно вручённого на «Авроре» (позже – на Петроградской набережной, рядом с училищем). Меж тем словообразование весьма интересно тем, что берёт свою историю с Великой Отечественной войны и первого набора в 1944 году.

Первое воинское звание, вернее, статус учащихся пришёл из Вооружённых Сил СССР – воспитанник. В армии и на флоте плечом к плечу со взрослыми воевали дети – сыны полков и юнги. Их так называли в обиходе как юношей допризывного возраста, которые находились в составе частей действующей армии и флота, обеспечивались за счёт личного состава этих подразделений. Сведения о них в учётных документах, как правило, не отражали. Поэтому стали использовать официальный статус – «воспитанник воинской части», с оформлением всех должных документов, что позволяло на законных основаниях ставить юных воинов на все виды довольствия.

Вот какую историю удалось узнать от живого свидетеля, выпускника ЛНВМУ первого выпуска 1948 года – Державина Константина Павловича:

«Ко мне, участнику первого набора 1944 года, а принимали в седьмой класс, командиры и преподаватели обращались: «Воспитанник Державин!» – и никак иначе, строгая субординация и дисциплина. В следующие годы училище производило набор в младшие классы. Мы, как опытные старшеклассники, помогали новичкам. У каждого находились один-два подшефных, многим мальчишкам было тяжело вписаться в распорядок после вольных беспризорных хлебов. Шефство старших шло на пользу, брали на буксир и отстающих в учёбе.

В нашей роте учился Валентин Воспитанный, добрый, весёлый мальчишка. Был он ещё тем затейником, его имя всегда было на слуху, он был нами уважаем.

Валю частенько вызывали из строя, объявить очередной наряд вне очереди:

– Воспитанник Воспитанный! Выйти из строя!

Каждый раз после такой тавтологии в шеренге неизменно возникал смех. И действительно, звучало весело. Зачем воспитывать уже Воспитанного? К товарищу привязался позывной «Воспитон», в последний год обучения приставка отвалилась за ненадобностью, и стал он просто Питон. А перед самым выпуском уже не вспомню кто бросил клич:

– Да мы все – питоны!

– И точно! Мы воспитанники, воспитоны, а значит, питоны! – единодушно решила первая выпускная рота.

Традиция со странным названием выпускника ЛНВМУ пустила корни на долгие годы, и никто особо не задумывался, каким образом в шутку оно возникло. Официально звание «нахимовец» воспитанникам присвоили лишь в 1951 году».

Зародившееся с детства питонское братство – это не высокопарная фраза, а основа взаимной поддержки на долгие годы. Выпускники разных лет свободно общаются между собой. Можно обратиться с важным для сообщества или личным вопросом к питону любого года, невзирая на звания и должности, всегда получишь надёжную помощь.

Если вы взяли в руки мою новую книгу и дочитали до этих строк, надеюсь, будет интересно и само содержание.

Идея написания сборника рассказов возникла прошлым летом на встрече моих однокашников-нахимовцев на даче у Виктора Ивановича Строгова, офицера-воспитателя Нахимовского училища, в прошлом также питона 1965 года выпуска.

Неудивительно, в сборник включено большинство рассказов моих одноклассников, выпускников ЛНВМУ 1982 года. Но есть и не менее интересные истории питонов из других выпусков. Старался не сужать тему, поэтому она свободная. Решил на свой страх и риск уйти от формата публицистики, отдавая предпочтение живым художественным повествованиям о детстве, взрослении, пути в профессию, месте в жизни и, конечно, о море.

Содержание этой книги, возможно, станет назиданием для молодых людей, которые ещё не выбрали свой славный путь. Выбор дорог, связанных с морем или защитой Отечества, во все времена заслуживает уважения. Старшему поколению, надеюсь, прочитанное навеет нотки щемящей ностальгии по прошлому.

Выражаю огромную признательность от себя и пишущей братии нашим преподавателям и командирам, давшим важную путёвку в жизнь.

В книге нашли своё место удивительные рассказы выпускников разных лет. С удовольствием их представляю по годам выпуска:

Александр Калинин – 1982 год

Борис Седых – 1982 год

Валерий Сенькин – 1982 год

Виктор Строгов – 1965 год

Геннадий Ильин – 1955 год

Измаил Петров – 1982 год

Роман Акчурин – 1982 год

Сергей Подшибякин – 1982 год

Сергей Дёмин – 1982 год

Сергей Ерасов – 1971 год

Сергей Сирый – 1982 год

Сергей Смеянов – 1982 год

Спасибо соавторам, не постеснявшимся и согласившимся на издание своих рассказов в сборнике, за питонскую смелость.

Очень ценно для меня мнение любимого преподавателя, изысканной женщины, привившей своим ученикам любовь и уважение к русскому языку, Натальи Владимировны Дубровиной, преподавателя русского языка и литературы в Ленинградском Нахимовском училище. Наталья Владимировна положительно оценила подбор рассказов, большинство из которых очень понравилось, выделила отдельных авторов.

Отдельную благодарность выражаю первому читателю книги, ставшему консультантом и редактором, Олегу Александровичу Горлову, выпускнику ЛНВМУ 1970 года, архивариусу Нахимовского училища, капитану 1 ранга, командиру ПЛАТ проекта 705.

Приятного прочтения…

С уважением!

Нахимовец Борис Седых

Вступительное слово Олега Горлова

Уважаемый читатель, ты держишь в руках хорошую книгу о нахимовцах, рассказанную нахимовцами разных годов выпуска. С нетерпением питоны ждут книги о себе и братьях, листая журнал «Нахимовец», ищем анонсы о таких творениях, но нас не очень-то балуют.

И вот случилось! На орбиту писателей-маринистов вырвался Борис Седых со своей уже четвёртой книгой, посвящённой альма-матер – Стране Питонии и её гражданам. Мы помним те времена, когда нас жёстко наказывали за слова «питон» и «Питония», ибо политрабочие внесли их в число запретных.

Эта книга возвращает нас в различные периоды жизни Ленинградского Нахимовского военно-морского училища, так как рассказы написаны выпускниками Питонии разных годов выпуска. Интересно повествование ещё и тем, что прослеживается их дальнейшая служба в высших училищах и на флотах. В рассказах повседневная жизнь в нужных местах заставляет задуматься о правильности деяний юных защитников или улыбнуться при освещении их выходок от воспоминаний о своих проделках.

Конечно, воспитание нахимовцев в разные годы существования Питонии было неодинаковым. Если в послевоенные годы наставничеством юношей занимались бывшие фронтовики, то уже с 1980-х годов это были послевоенные офицеры и старшины. Но, вспоминая фильм «Счастливого плавания», хочется привести слова командира роты, которого сыграл Н. Черкасов, о воспитании: «Учить, требовать, и всё это – деликатно». Мало среди наших офицеров-воспитателей и мичманов было Макаренко, Ушинских, Сухомлинских. Правда, по прошествии многих лет мы осознали их желание сделать из нас настоящих защитников Родины. Методы, конечно, были своеобразные, но действенные. История пишется всеми нами – она нужна потомкам.

Надо сказать, что первыми ласточками в освещении темы нахимовского братства были книги учителя русского языка и литературы Наталии Владимировны Дубровиной «В Нахимовском училище. Лучшие годы» и Геннадия Иванова «Дорога в Нахимовское братство» (том 1). Несомненно, редакция дневника «Вскормлённые с копья» будет готовить к изданию серию книг обо всех выпускниках Нахимовского военно-морского училища в Ленинграде и Санкт-Петербурге, материал к которым готовится с 2008 года.

Каждая книга о нахимовцах или написанная нахимовцами всегда вызывает интерес. Многие поколения нахимовцев, начиная с первых воспитанников, воспитывались на замечательных книгах. Среди них были произведения о нахимовцах Игоря Всеволожского, Иосифа Купермана (Осипов К.), Николая и Игоря Ждановых. Эти книги начали появляться в 1948 году.

К середине 1960-х книги этих авторов стали уже библиографической редкостью. Юноши, мечтавшие стать морскими офицерами, читали морские рассказы и повести Джека Лондона, Жюля Верна, Константина Станюковича, Сергея Колбасьева, Александра Грина, Александра Зонина, Григория Адамова, Леонида Соболева, Константина Бадигина, Валентина Пикуля, Виктора Конецкого, Алексея Кирносова, Александра Крона и многих других.

Юношам в разные исторические периоды интересны современные им произведения, по которым можно ориентироваться в своей будущей морской судьбе. Появились книги о службе советских моряков в 1970-1990-е годы. Среди современных авторов можно назвать Александра Золотрубова, Льва Скрягина, Владимира Шигина, Николая Черкашина, Анатолия Ёлкина, Николая Усенко, Виктора Устьянцева.

В последние два десятилетия мы увидели книги выпускников Нахимовского училища разных годов – Михаила Глинки, Николая Соколова, Виктора и Геннадия Ивановых, Владимира Мигачёва, Владимира Грабаря, Анатолия Раздолгина, Сергея Гурова, Александра Пархоменко, Сергея Павлова и многих других. В ряду творцов произведений о нахимовцах необходимо назвать книги обо всех выпускниках Тбилисского и Рижского Нахимовских училищ, авторами которых являются Валентин Максимов, Эдуард Карпов, Марк Агронский и Гарри Лойкканен.

Можно продолжить этот список именами поэтов-нахимовцев, писавших о родной Питонии и друзьях, кораблях и море: Вячеслав Солуянов, Александр Лобановский, Леонид Бекренёв, Олег Мешков, Дмитрий Свинцов, Олег Вахитов, Сергей Шабовта, Николай Андреев, Виктор Богданов, Вадим Валунский, Олег Корнеев, Владимир Пискайкин, Геннадий Толузаков, Александр Казаков, Евгений Юрга и многих других.

Выражаю надежду, что список авторов, приведённый выше, поможет юным читателям наметить себе перечень морской литературы и по их прочтении вдохновит на будущие подвиги.

Старшему поколению читателей желаю здоровья и долгих лет, а также счастливого погружения в эти рассказы для получения положительных эмоций. Возможно, прочтение книги подвигнет вас на воспоминания, и мы увидим их на страницах следующих книг.

Олег Горлов, выпуск 1970 года,капитан 1 ранга, архивариус НВМУ

Юнга подводного флота

Никогда ничего не бойся.

Борис Седых

Седых Борис Николаевич родился в 1965 году в Петродворце. В 1980 году поступил в ЛНВМУ (2 рота, 23 класс). Одним из главных результатов учёбы в Питонии считает осознанный выбор будущей флотской специализации – служить на подводных лодках. В 1982 году поступил на штурманский факультет ВВМУПП имени Ленинского Комсомола. В 1987 году направлен для прохождения службы в 41 дивизию подводных лодок КСФ (Гремиха). Проходил службу на РПКСН «К-279», проекта 667Б. В 1994 году уволен в запас. На «гражданке» работал в различных производственных предприятиях в сфере судоремонта, создания новейшей техники и оборудования для горнорудной и перерабатывающей промышленности. Увлечения – автоспорт, яхтинг. С 2018 года занимается общественной работой в Совете ветеранов Нахимовского училища. Писатель, член Российского союза писателей, награждён медалью Достоевского за вклад в развитие русской литературы в 2021 году. Проживает в Санкт-Петербурге.

Эта удивительная история произошла с моим товарищем. Возможно, в Советском Союзе она была не единственной, но точно редкой и захватывающей, благодаря отчаянному папе Вале. Делюсь от первого лица.

Валентин Яковлевич, мой отец, в то время служил в Севастополе флагманским штурманом 153-й бригады подводных лодок. Тот день – 27 сентября 1976 года – мне запомнился на всю жизнь. У одиннадцатилетнего пятиклассника случилось приключение, повлиявшее на дальнейшую судьбу и определившее жизненный выбор.

Вечером в воскресенье, после очередного рабочего дня (тогда служили без выходных) папа Валя пришёл домой и объявил:

– Завтра в школу не идёшь, подъём в два часа ночи, отведу тебя на подводную лодку.

Ура! Не в школу. Тут-то я сразу подводный флот и полюбил. Вышли из дома как договаривались. Папа меня взял за руку и повёл в сторону бригады.

– Я тебе обещал показать подводную лодку, запомни, Андрей, обещания всегда надо выполнять, только тогда ты вырастешь настоящим мужчиной.

– Хорошо. Очень хотелось посмотреть, только немного боюсь. – Я засеменил рядом с отцом.

– Никогда ничего не бойся. Я же не боюсь, – ответил отец, и мы ускорили шаг.

С высоты сегодняшних лет трудно вспомнить детали того дня в подробностях. Помню, переживал. Несмотря на то, что город был покрыт тёмной осенней ночью и дорогу лишь изредка освещали тусклые фонари, спать совсем не хотелось. Был в возбуждённом состоянии, предвкушая спуск на настоящую боевую подводную лодку, и меня слегка потряхивало.

В бригаду прошли через УТС (учебно-тренировочная станция), проходную отец решил миновать, чтобы на вопрос «чей мальчик?» не делать удивлённого вида «какой мальчик?».

Отец оставил меня за УТС и пошёл на корабль проверить, чист ли фарватер. Дело нешуточное – ребёнку показать секретное оружие Черноморского флота. Флагманский штурман дружил с командиром лодки проекта 641Б с тактическим номером «Б-498» Солодовым Фёдором Савельевичем.

Накануне Валентин Яковлевич как бы невзначай спросил у командира:

– Фёдор, давай сыну моему покажем, как и где мы воюем.

– А давай, приводи своего балбеса. Подрастающую смену надо взращивать с малых лет. Будет подводником! – согласился командир без каких-либо сомнений в правильности принимаемого решения.

Я терпеливо простоял в укромном месте, как мне казалось, больше часа. В малолетнюю бестолковую голову лезли противоречивые мысли. Судьба благосклонна – и давала мне шанс отказаться от экскурсии, приведя аргумент: «Мне это не пригодится никогда в жизни! В железную бочку не полезу!»

Но детское любопытство подмывало, сдуру решил, что надо. Прибежал отец.

– Фарватер чистый, бежим, скоро отходим.

Слово «отходим» пропустил мимо ушей. Спускаюсь через верхний рубочный люк, как в неизвестность, словно в пасть гиене, которая источает запах дизельных газов, проспиртованного хлеба, гнилой картошки и прочего смрада – специфическое отвратительное зловоние утробы. Не Гагры! Тяжёлый воздух ударил сначала в нос, потом в голову, вызвав головокружение. Меня спешно положили на пропахший, далеко не чистый матрас. Чуть погодя привык и немного ожил. Тем временем лодка в 05.00 отошла от причала, к чему, честно сказать, не был готов морально и психологически.

Оказывается, Валя и Федя решили меня взять на выход в море. Даже представить себе сложно, как и чем рисковал Фёдор Савельевич, узнай об этой авантюре его начальники. Я поднялся на мостик, проветрился. Вроде адаптировался.

Командир отдал приказ, не терпящий возражений:

– Поступаешь в моё распоряжение, назначаю тебя юнгой подводного Черноморского флота. Слушать мои команды и немедля их исполнять, – и он добавил крепкое словцо, не то «глядь», не то «медь», но тут же извинился: – Ой, забыл, что на борту дети.

– Так я не знаю ничего, я же первый раз, – было заскулил я по-щенячьи в поисках мамкиной сиськи.

– Первый раз – не водолаз, – сострил командир, – не переживай, сынок, все мы когда-то имели первый раз, потом рождаются такие вот несмышлёныши. Научим, подскажем, наказывать не будем, – и добавил вскоре ставшее сакральным: – Куда ты денешься с подводной лодки?

Подводный корабль курс держал в море. По корме берег вместе с Севастополем потихоньку уходил в небытие. Стоял я на мостике, обдуваемый лёгким бризом, рядом с командиром, созерцал гладь Чёрного моря, отражавшего зарево зарождающегося рассвета. Картина чёткой линии горизонта, отделяющего свинцовое море от красных лучей, светившихся откуда-то из-под воды, запечатлелась в цепкой детской памяти чёрно-белых фотографий моей детской жизни. Распирало грудь от гордости, что нахожусь на боевом корабле и буду участвовать… пока сам не знаю, в чём, но точно в чём-то важном и захватывающем. Командира все беспрекословно слушались, сыпались бесперебойно доклады и команды, в которых я ничего не понимал. Стоять рядом с таким человеком и быть в его распоряжении посчитал за великую честь, отчего грудь ещё больше наполнялась воздухом фанаберии. Несмотря на суровость и грубоватость настоящего морского волка, вперемешку с «глядь и медь» из его уст магически изливалась уверенность, передаваясь экипажу и мне, малолетнему пистону. Береговая черта окончательно скрылась за горизонтом. Накрыло удивительное романтическое ощущение одиночества в открытом море.

Но ненадолго. Вдруг командир обратился ко мне:

– Вниз! Находиться в центральном посту!

– А зачем? – по своей бестолковости пятиклассника спросил я, не подумав.

Командир рявкнул:

– Ёперный театр! Нужно ответить: «Есть!» – и тут же выполнить приказ беспрекословно! Ой, извините, забыл, что дети на борту, – и потом спокойным тоном добавил: – Сейчас всё увидишь. Чтобы не затоптали!

Уже в центральном посту услышал голос командира:

– Все вниз! Срочное погружение!

Пронзительно зазвучал ревун частыми короткими сигналами. Все, кто находился на мостике, гроздьями посыпались сверху в центральный пост. У меня учащённо заколотило сердечко: «Блин, мы ещё погружаться будем? Круто!»

Начали погружаться, через верхний рубочный люк заструилась забортная вода. Я испугался – вода проникает внутрь, а они ничего не делают. Морские слёзы маленькими ручьями стекают куда-то в трюм, а всем пофигарю. Утонем же! В то время я этого не знал, а бывает так, что через верхний рубочный люк при погружении допустимы небольшие протечки, потом давление обожмёт метрах на девяти, и течь прекратится.

Погрузились на глубину сорок метров. Отработали важный манёвр «срочное погружение» с оценкой «отлично». Через несколько часов всплыли в надводное положение, курс взяли к берегу, в полигон близ Фиолента. Пришли, куда планировали, погрузились под перископ, уже не боялся ручейка из рубочного люка. Начали проходить какую-то «мерную милю». Папа мне ранее рассказывал про морскую милю, и я знал, что она равна 1852 метрам. Стало очень интересно, как и зачем они будут «мерить» её?

Один офицер стоял на перископе и командовал:

– Створные знаки номер один. Товсь!

Затем:

– Ноль!

Командир разрешил мне посмотреть в окуляр перископа.

– Видишь, справа по борту створные знаки на берегу? Один стоит повыше другого и подальше.

Удивительно, но я их нашёл и доложил:

– Так точно! Один треугольник далеко на холме, другой у берега, чуть ниже.

– Молодец, юнга! Теперь дуй в штурманскую рубку, Валентин Яковлевич тебе расскажет, чем мы здесь занимаемся. Запоминай, буду спрашивать!

– Есть! – бодро выпалил я.

Ученье даётся быстро, когда интересно. Теперь я понял, что на подводной лодке вопрос «зачем?» задают полные идиоты. Другой офицер в штурманской рубке нажимал на секундомер, потом по команде: «Створные знаки номер два. Товсь! Ноль!», – останавливал секундомер и вносил записи в бланк: количество секунд между створными знаками и скорость по приборам. Затем ложились на обратный курс, и всё повторялось. Сколько раз ёрзали туда-обратно, не помню. Тем временем папа в подробностях рассказал, что и зачем мы делали. Я был счастлив – мне доверили два раза пощёлкать секундомером, сделать замеры.

Валентин Яковлевич, флагманский штурман бригады, пошёл в море проконтролировать, как штурмана работают на мерной линии, заодно и меня научил азам навигацких наук. Затем всплыли в надводное положение. Теперь один офицер стоял у пеленгатора, контролировал визуально момент совмещения створных знаков по вертикали. Когда один вставал над другим, давал команду по внутренней связи в штурманскую рубку: «Ноль».

Фёдор Савельевич, показывая мне на створные знаки, распорядился:

– Докладывай, зачем мы проходим мерную милю?

– Узнать ошибки, то есть поправки к показаниям скорости по приборам подводной лодки.

– Как мы узнаем истинную скорость?

– По формуле: расстояние, пройденное между створными знаками номер один и два, делим на время, измеренное секундомером.

– Хорошо, – ответил командир, – а зачем делаем это несколько раз?

– Больше ёрзаем, точнее рассчитаем поправки.

– Великолепно, молодец, юнга. Иди, отдохни в штурманской. Не пропусти команду «второй боевой смене обедать» и руки перед едой помой обязательно.

Незабываемый получился выход в море! Даже трюмный меня научил, как гальюном пользоваться. Запомнил сразу и навсегда очерёдность открытия и закрытия клапанов и вентилей. Кому хочется испражнениями умыться, если что перепутаешь? Обедал и ужинал в кают-компании вместе со второй боевой сменой и папой. Поход по времени занял почти сутки. Вернулись в 01.00 28 сентября. За всё время удалось поспать всего четыре часа, ещё ночь перед походом не спал.

«Было очень интересно, я был такой гордый, что ты! Жаль, похвалиться было не перед кем. Папа строго-настрого предупредил: „Не болтать, иначе капитана 2 ранга Фёдора Савельевича снимут с должности и разжалуют в лейтенанты“. Удивительно, что никто не заложил, видать, экипаж сплочённый. Странно, такой факт утаить невозможно. Но Валю после моего участия в буднях подводников не вызывали в политотдел и особисты не беспокоили. А через год назначили выше – флагманским штурманом 14-й дивизии Черноморского флота», – так закончил рассказ Андрей Валентинович. После этого похода Андрей, сын Вали, не представлял иного жизненного пути, нежели служение Отечеству на подводных лодках. Согласно теории чисел в судьбах людей, ровно через 11 лет, отучившись в Нахимовском училище и штурманском факультете ВВМУ подводного плавания имени Ленинского Комсомола, Андрей в качестве лейтенанта, командира группы БЧ-1, вступит на борт такой же лодки проекта 641Б, только в славном городе Полярный на Северном флоте. Андрей непомерно благодарен отцу, Валентину Яковлевичу Шнееру, и с теплом вспоминает своего первого командира подводного корабля – Фёдора Савельевича Солодова.

Мама

Сергей Смеянов

Смеянов Сергей Георгиевич родился в 1965 году в Ленинграде. Коренной петербуржец. В 1980 году закончил специализированную школу с углублённым знанием английского языка, занимался плаванием, игрой на фортепьяно, борьбой самбо. В 1982 году закончил Ленинградское Нахимовское военно-морское училище. 1983 – 1985 годы срочная служба в Советской Армии. За усердие премирован отпуском на время сдачи вступительных экзаменов в ЛВИМУ. После успешной сдачи экзаменов, вернулся в часть для прохождения дальнейшей службы. В 1991 году закончил ЛВИМУ имени Макарова, судоводительский факультет. 1991—2005 годы – работа в отечественных и иностранных Судоходных компаниях: Германии, Греции и Бельгии. Регионы плавания – Атлантический, Индийский, Тихий океаны с сопредельными морями. С 2005 года и по настоящее время – работа в Российских и Европейских компаниях менеджером, ведущим специалистом-инспектором по качеству «Экспорт-Импорт» с территорией охвата от берегов Тихого до Атлантического океана.

Первый раз мы с ней встретились давно. Для меня это было полной неожиданностью, в отличие от неё. Точнее, она почему-то уже знала, что мы встретимся, а я – ещё нет.

Какой была первая встреча, знает лишь она. Я тогда лишь озирался вокруг и не мог понять, где нахожусь, как сюда попал и кто меня окружает. Все чему-то подозрительно радовались. А я не мог постичь чему. С этого момента у меня развилось странное чувство подозрения к людям в белых халатах. Но я почему-то сразу осознал, что Она – именно та, которой точно можно доверять. Поэтому я старался быть рядом с ней, крепко держа её за руку. Она была высокой стройной красивой смуглянкой с большими чёрными глазами. Идя рядом с ней, я чувствовал себя в безопасности, но всё время задумывался: почему она такая высокая, а я такой маленький?