Полная версия
– Хорошо. Через полчаса буду, – поблагодарил мистер Грин.
Его машина пересекла весь правобережный район города и остановилась перед пристроенным к высотке панельным двухэтажным домом. Здесь располагался самый большой из трех районных отдел полиции.
Миновав дежурного, мистер Грин сразу прошел в кабинет лейтенанта.
Робсон ждал Грина. И не просто ждал, а вышел навстречу и двумя руками долго тряс протянутую руку.
С полгода назад они с женой уже подали в суд документы о разводе. Вернее, подала документы жена. Она выгнала мужа из дома, выставив на порог небольшой чемоданчик, в котором и уместиться-то могли только несколько пар нижнего белья, носки да бритвенные принадлежности.
– А рубашки? А костюм? А деньги? – растерянно стоял у двери на виду у любопытных соседей посрамленный лейтенант.
– Ты людей обираешь? Взятки берешь? – нарочито громко кричала она. – Вот и купишь себе новое.
– А старое?
– А старое я на помойку выброшу, – пригрозила миссис Робсон. – И всю твою коллекцию значков выброшу!
И он ретировался, посрамленный, и кожей чувствовал, как в спину бьют десятки глаз, полных нескрываемого презрения.
Миссис Робсон категорически отвергала любые разговоры о примирении, ни напрямую, ни через адвокатов полицейского.
Ей достали счастливый билет – получасовой прием у доктора Фаусто. Конечно же, мистер Грин постарался.
С тех пор мир и счастье воцарились в доме Робсонов, а сам лейтенант оказывал Центру маленькие услуги, считая себя по гроб жизни должником великого чародея.
На столе рядом с чашкой кофе и вазой с фруктами лежали две тонкие папки.
– Опять попались в наши сети, – усмехнулся лейтенант, приглашая мистера Грина к столу.
– Много беспокойств?
– Я привык, знаете ли, чтобы на моем участке был порядок, – выпятил грудь Робсон.
– У вас самый спокойный район в городе, господин лейтенант, – похвалил мистер Грин.
– Стараюсь, стараюсь, – напыжился Робсон. – А такие вот бродяжки, – ткнул пальцем в папки, – так и норовят подпортить мне отчетность.
– Ограбили кого-то? – мистер Грин пил кофе и только проследил за пальцем лейтенанта, к папкам же до сих пор не прикоснулся, чем сбил с толку офицера.
– Нет! – махнул рукой лейтенант. – Они до такого еще не доросли. Или не скатились! Ха-ха! Но попрошайничать, доставлять неудобства уважаемым горожанам? На моей территории! Да вы посмотрите на них! – и он насильно сунул папки в руки мистера Грина.
Грин бегло пролистал страницы.
«Лайм, 14 лет, данных о родителях нет. Место рождения не установлено. Грамотен, пишет без ошибок… Приводы… длинный перечень… определен в приют… в интернат… в трудовой лагерь… побег… побег… побег».
«Утр, 14,5 лет, сирота… появился в городе полгода назад. Место рождения неизвестно. Сирота». И та же вереница приводов, распределителей и побегов.
– Они сами по себе или друзья? – задал профессиональный вопрос мистер Грин.
– Последнее время всегда вместе, – рассказал Робсон. – В нашем обезьяннике познакомились. А до этого даже не знали друг друга.
– Это, получается, вы их свели, мистер Робсон? – улыбнулся Грин.
– Получается, что мы! – затряс брюшком лейтенант. – Каюсь. И готов понести наказание.
– Вы же знаете, мистер Робсон, в компании таким подросткам легче выжить.
– Мне от этих знаний не легче, – пожаловался лейтенант. – Пока они поодиночке, стараются прятаться. А как сбиваются в стаю, тут и начинается моя головная боль. Знакомиться будете?
– Давайте.
Лейтенант нажал кнопку переговорного устройства и приказал.
– Этих двоих из «обезьянника» ко мне.
Через пару минут сержант ввел в кабинет двух мальчишек.
Грин с ходу определил – видны задержки в развитии. Они не тянут на заявленный в справке возраст, – от бродяжничества и плохого питания? или приплюсовали себе по два годика? Зачем?
– Здравствуйте, ребята, – весело сказал он, вставая им навстречу. – Меня зовут мистер Грин.
Ни тот, ни другой не ответили на приветствие, с недоверием поглядывая на незнакомого господина.
– Ну-ка, ведите себя, как следует, – рыкнул на них Робсон.
– Это как? – съехидничал Утр, – присесть в книксене? Извиняйте, господин начальник полицай!
– Не обучены на чердаках да в подвалах обитаючи, – добавил с издевкой Лайм.
– Все в порядке, мистер Робсон, – успокоил офицера Грин. – Мы разберемся.
Но в своем кабинете лейтенант привык держать инициативу в кулаке.
– Вы поедете с мистером Грином, – тоном, не терпящим возражений, сказал он.
– В очередной приемник, что ли?
– Почему сразу приемник? – спросил мистер Грин. – Вполне приличное заведение!
– Значит, тюрьма, – сделал вывод Утр.
– Или колония, – добавил Лайм.
– Не буду вас ни в чем убеждать, – успокоил их мистер Грин, – на месте все сами увидите. Ну? Согласны?
– А чё вы спрашиваете! – фыркнул Утр. – Тут ваша сила и ваша власть.
– Тут вы за нас все решаете, – смотрел волчонком Лайм. – Ишь, какие рожи довольные!
– Небось и сейчас уже решили! – демонстративно отвернулся к окну Утр.
– Все равно завтра сбежим, – пообещал Лайм.
– Не сбежите, – уверенно сказал мистер Грин, поворачивая их к двери.
– Чё, в клетку засадите? – сплюнул сквозь зубы Утр.
– В клетку сажать не будем. Да и нет у нас клеток.
– Тогда сбежим, – с бахвальством пообещал Лайм. – Нам не впервой!
– Вам у нас понравится, – пообещал мистер Грин, подталкивая ребят к выходу. – Попрощайтесь с добрым господином лейтенантом.
– Он не дама, – сказал Утр.
– Пока, полиция! – сказал Лайм.
В Центре новеньких отмыли, переодели, накормили и мистер Грин повел их на экскурсию.
– Здесь вам предстоит жить до окончания школы, – как о чем-то решенном, говорил он.
Ребята чувствовали себя немного неловко в новых кроссовках и спортивных костюмах. Они еще были под впечатлением сытного и разнообразного обеда, и магазина, где им позволили целый час копаться в вещах и выбирать себе любую одежду.
– А с чего ты взял, что мы будем ходить в твою школу? – уже без прежней агрессии спросил Утр.
– В мою вы ходить точно не будете, я свою школу давно закончил. И университет закончил, – в том, как разговаривал с ними этот мистер, было что-то непривычное. Он не давил на них, не командовал – туда пошли, сюда. Он говорил как с равными и как с давно знакомыми ему ребятами, и даже ни одного раза не сморщился от их грубости или хамства. – А вот ваша школа еще плачет по таким замечательным мальчуганам!
– Первый раз вижу такой спецприемник, – признался Лайм. – Обычно привезут в какой-то гадюшник, похлеще нашего подвала. Сначала почки отобьют, кровянку из носа пустят. Потом в карцере дня три продержат, и только потом жрачки дадут, да воды умыться.
– У вас карцер есть? – спросил Утр.
– Пока не построили, – усмехнулся Грин. – Нам он как-то без надобности.
Он без спешки водил ребят по Центру. Показал бассейн, – они потрогали воду; в тренажерном зале покрутили велосипед и пробежали по дорожке; в спортивном зале побросали в кольцо мяч. Дошла очередь до учебных классов и игровых комнат.
– Ух ты! – загорелись глаза у пацанов. – А нам поиграть можно?
– Все это теперь так же ваше, как и ваших новых друзей.
При слове «друзей» оба напряглись.
Мистер Грин понял их обеспокоенность и пообещал:
– Никто вас бить не будет, никто не потребует «прописки». У нас нет ни дедовщины, ни беспредела. Я вам обещаю – они точно будут вашими друзьями.
– Так не бывает.
– Через недельку сами убедитесь, я даже пари готов заключить.
– На что? – заключать пари оба любили.
– Да хоть на что, – улыбнулся мистер Грин. – Пока мы тут гуляем, вы подумайте – есть ли у вас что-то, на что спорить можно?
Грин привел ребят на третий этаж и показал им их спальню.
– Это наша камера? – не поверил Лайм.
– Ну, вообще-то у нас это называется несколько по иному, – мистер Грин показал на табличку, прикрепленную к двери.
– Комната номер четырнадцать, – прочитал Утр. – А почему нет имен? На тех вон имена написаны.
– Ну, извините, не успели еще вас вписать. А, впрочем, кто-то же из вас писать умеет?
– Ха, кто-то! – Лайм хвастливо расправил плечи. – Умеем и получше некоторых!
– Вот и славненько! Значит, сможете сами свои имена вписать.
– Ненадолго, – одними губами сказал Лайм, но Грин услышал.
– Я бы на твоем месте не был так уверен.
– Чё? За ногу привяжете?
– У вас полная свобода, никто за вами по пятам ходить не будет, и сторожить вас не будет.
– Тогда точно сбежим! – фыркнул Утр.
– Но есть одно условие, – мистер Грин как не слышал последней реплики Утера.
– Что за условие? – попался Утр.
– Если вы уйдете отсюда, больше никогда вернуться назад не сможете.
– Как страшно! – поднял к небу глаза Лайм. – Что ж это за богадельня такая, что мы должны всеми руками и ногами цепляться за нее?
– «Подростковый Центр», – сказал мистер Грин. – Небось, слышали?
– Это? – вытянул от удивления шею Утр.
– Тот самый «Подростковый Центр» доктора Фаусто?
Теперь с пацанами легче было говорить, и мистер Грин озвучил им первые условия.
– У меня к вам такое предложение.
– Типа торгов?
– Вы послушайте и не перебивайте: вы остаетесь здесь ровно на неделю. Смотрите, привыкаете. Через неделю мы с вами садимся за этот вот стол и решаем: не понравилось, – флаг вам в руки, идите на все четыре стороны. В этой одежде, в этих кроссовках и со всем тем, что еще наберете в нашем магазине.
– Не заберете?
– Нет!
– Слово?
– Даже готов по-вашему поклясться, – засмеялся мистер Грин. – Зуб даю!
– Всего неделю?
– Да, день в день! – приложил руку к груди Грин. – Понравилось – вы в команде.
– Вы всем так говорите?
– Всем.
– И много ушло?
– Вы будете первыми.
– А если мы вас обманем?
– Как!
– Ну, скажем, что согласны, а сами ночью сбежим? – прищурил глаз Утр.
– Вы – взрослые ребята, – сказал Грин. – Я думаю, что у вас есть свое пацанское слово?
– Есть!
– Никто вас за язык не тянет?
– Не тянет.
– Мы действуем по договоренности?
– Ну да.
– Вы можете прямо сейчас встать и уйти.
Короткими рублеными фразами сказал им условия мистер Грин.
– И вы нас просто так отпустите?
– Вас никто за руку не держал, не держит и сейчас. Через неделю тем более держать не будет. Вольному – воля.
– А костюмы?
– Вот за них надо недельку потерпеть, – еще раз повторил Грин. – Рискнёте?
Мальчишки отступили на шаг от мистера Грина и зашептались.
– Что такое неделя?
– Так, пустяк! Мало, что ли, у нас всяких недель было!
– Отмоемся, отдохнем в чистоте и уюте.
– Откормимся, наконец!
– В игры поиграем! Я там такой комп видел!
Мистер Грин плеснул масла в огонь.
– Если бы я вас не забрал из полиции, где бы вы сейчас были?
– Ясно, где! Сутки в обезьяннике, потом в приюте, – запрут по-одиночке, потом дня через три выпустят, – перечислял Лайм. – А там мы и сбежим.
– Так поживите здесь.
– А чего, Лайм, давай, поживем! – стукнул по плечу друга Утр.
– Ну, по рукам? – спросил Грин. – На неделю?
– На неделю!
– Тогда, с вашего позволения, я вам на руку вот эти часы надену, не возражаете?
– Клеевые часы!
– Через неделю сниму, – пообещал мистер Грин.
– А я думал – это подарок, – скис Лайм.
– Это если вы здесь остаться надумаете – подарок будет. А пока только электронный браслет слежения.
– А он время показывает?
– Он показывает не только время. И температуру, и пульс, и давление.
– Ух ты!
– А еще показывает – где вы находитесь и что делаете.
Глава 5. Беспредельщик
В наглухо изолированном и защищенном от всякой прослушки кинозале Центра доктор Фаусто собрал мистера Грина, мисс Крэйд и всю семерку специалистов первого уровня.
Еще неделю назад их было восемь: три девушки и пять парней. Это не просто четная цифра, это четыре полноценных боевых группы. А в общей своей массе команда, армия Фаусто.
О том, что есть у доктора Фаусто такая армия, знали только эти, присутствующие на киносеансе люди. И о том, что среди воспитанников Центра есть обладатели трех уровней возможностей, знали тоже только они. Но лишь давняя ассистентка доктора мисс Крэйд, и приемный сын, черноволосый и смуглый красавец мистер Грин, знали о том, что в сверхспособностях детей «повинна» не столько матушка-природа, сколько открытие доктора, сделанное им в Индии.
Да, внешность мистера Грина не обманывала. Доктор нашел его в Калькутте, в трущобах огромного города. Именно там агенты засекреченной лаборатории покупали для его опытов десяти – двенадцатилетних детей. Покупали за копейки. Детей в индийских семьях было так много, а кормить их так трудно, что зачастую родители готовы были избавиться от лишнего рта почти задаром. «Еще и десять долларов? Спасибо, мистер! Да на эти деньги вся семья пару месяцев сыта будет!» Зачем белым людям нужны их дети? Мальчики и девочки… Ну, мало ли зачем! В стране, где девочек в этом возрасте уже отдают замуж, такие вопросы задавать не принято.
Мистер Грин, по-индийски мальчик или бой с созвучным именем Гарейн, единственный из индийских пациентов доктора, кто выжил. И не просто выжил, а прошел все три уровня на его иерархической лестнице: благодаря изобретенному им препарату поднялся на первый, был «утилизирован» до третьего, и опять частично восстановил свои способности до второго. В исследованиях доктора он – самый ценный кадр, почти бриллиант. Двенадцать лет опытов, вся трансформация организма и мозга, удивительная способность к регенерации клеток.
Блокированная память, напрочь лишенная воспоминаний детства, замкнула его мир на единственном дорогом ему человеке и на выполнении любой, угодной ему работе. Это была не просто сыновняя преданность, это было почти божественное почитание. И, хотя они иногда и спорили по работе, но таковы требования самого Фаусто – не принимать все его рекомендации и советы на веру, а искать в них изъяны.
– У меня замыливаются глаза, я теряю остроту ощущений, мне кажется – я все делаю правильно. И тем самым встаю тормозом сам у себя на пути. Ваша задача – возвращать меня на землю, – так неустанно повторяет он и Грину и Крэйд.
Правила работы в группе, раз и навсегда принятые к исполнению, гласили: на задание всегда выходят двое. Один – основной исполнитель, под которого и разрабатывается всей командой операция, второй дублирует. Силы у них изначально разные, но это не значит, что один менее ценен, чем другой. Каждый из подростков обладает своими, только в нем скрытыми способностями.
Потому и существует в паре распределение обязанностей. Задача дублера или второго номера, в случае возникновения нештатной ситуации, любой ценой вывести из-под удара первого номера.
Как ни бился доктор Фаусто за Тома, поднять его до второго уровня не удалось. Теперь нужно срочно готовить мальчику замену, чтобы не потерять полноценную боевую группу.
Тома перевели в обычный класс.
На языке, принятом в Центре, это и называлось «утилизировать». Сгоревшего солдата просто снимали с проекта и изменяли ему память. Теперь он не являлся носителем информации об армии Фаусто и не представлял никакой опасности.
Том никуда не денется. Он останется в Центре рядовым воспитанником, выполняющим, кроме обычной учебы в восьмом классе, обычные же, по его возрасту и способностям, поручения, разрешенные солдатам третьего уровня. Конечно, он теряет допуск первого уровня к новой информации, но не к благам, дарованным воспитанникам: получить хорошее образование, спортивную подготовку уровня мастера спорта, путевку в жизнь, собственную квартиру. И как минимум еще пятилетний негласный контроль и поддержку.
Сегодня доктор Фаусто показал своей армии откровения мадам Риты.
– Мерзкая личность, – первой выразила переполнявшие ее эмоции мисс Крэйд.
Это было еще самое мягкое определение, прозвучавшее в зале.
– Я правильно понял вас, доктор? Принимаем в разработку?
– Правильно, мистер Грин, – доктор Фаусто был уже не тем добродушным врачом с неизменной улыбкой и слащавой услужливостью. Это бы командир с большой буквы. – Каждый шаг, все его явки и телодвижения, всю подноготную этого Драйвера!
– Лейтенант… – мистер Грин прижал палец к губам. Здесь не принято было вслух называть источники информации. – Уже не раз упоминал мне это имя. Думаю, он поможет составить досье.
– Вы со своей командой как всегда, возглавляете группу разведки.
– Слушаюсь!
– На сбор информации вам неделя.
– Учитывая, кто у него папа, следов будет достаточно.
– Задействуйте всех со второго уровня и обеспечьте круглосуточный контроль. Вся информационная база по его семье из нашего архива завтра будет в вашем распоряжении.
– У меня вопрос, доктор.
– Да, мисс Крэйд?
– Один ли он – центр этой группы?
– Поясните, мисс Крэйд?
– Разрушится ли целостность преступной группы без лидера или просто власть перейдет в другие руки, а беспредел продолжится?
– Спасибо, мисс Крэйд, весьма ценное замечание, – поблагодарил доктор и перевел взгляд на Грина.
– Я понял, – на лету поймал тему мистер Грин. – Изучить взаимоотношения в группе.
– И вычислите потенциальных лидеров и их место в группе, – настойчиво повторила мисс Крэйд.
Мистер Грин кивнул.
– Все свободны, – отпустил их доктор.
Через неделю мистер Грин в том же кинозале, тому же составу продемонстрировал собранный солдатами второго уровня материал.
На кадрах скрытой съемки по полосе встречного движения мчался на высокой скорости огромный джип, защищенный спереди кенгурятником из блестящих труб. Он не реагировал ни на гудки машин, ни на сигналы идущего параллельным курсом автомобиля полиции.
Напуганные водители перестраивались из ряда в ряд, бросали свои машину на бордюры, сталкивались с ограждениями, разбрасывали по дороге осколки фар и куски бамперов.
Одна машина перевернулась и, ударившись в столб, загорелась.
Камера выхватила ухмыляющуюся физиономию водителя джипа, полицейскую погоню и таран лихачом на перекрестке заблокировавшей дорогу полицейской машины.
– Выродки, – прокомментировал мистер Грин финальную сцену фильма.
– Каково будет мнение? – обвел взглядом присутствующих доктор. – Убираем?
– Да!
– Убираем одного или?..
– Второй номер команды и главный заводила будет с ним.
– План проработан?
– Сделаем показательную порку, – мистер Грин протянул доктору лист бумаги.
Здесь была нарисована схема дорожного участка со всеми приметными зданиями. По маршруту движения кружочки с цифрами и объяснениями.
«1. Выезд Объекта на встречную полосу.
2—3—4 – сопровождающая его кодла.
5. Машина Исполнителя.
6. Точка начала работы.
7. Точка ухода с траектории…»
– Вы предлагаете списать его прямо на этом участке дороги?
– Это его самое любимое место для пакостей, – уточнил мистер Грин.
– Похвально!
– Воспримется в городе как божья кара.
– Насколько велики шансы подловить его здесь, учитывая, что исполнитель будет в рабочем состоянии только несколько часов?
– Через два дня у них банкет в ресторане. Празднуют день рождения одного из банды. Между двадцатью четырьмя и часом они заканчивают.
– Одобряю. Кто исполнитель?
– Первым номером Джулай, – мистер Грин приобнял девушку за плечи. – Я на страховке и за рулем.
– Какой вариант приготовили?
Джулай выдвинулась на первый план и рассказала доктору.
– Мы трижды выезжали на место, – четко докладывала она. – Я осматривала автомобиль. Первая мысль была – вырвать тормозные шланги передних колес – это самое незащищенное место машины, тем более основную работу можно сделать на стоянке, а в месте Х только сделать последний оборот.
– Но, как я понимаю, вы отказались от этой идеи? – спросил доктор.
– Да.
– Почему?
– Он не очень часто нажимает на тормоза, – призналась Джулай. – И дорога там идет на подъем. Так что, даже в случае отказа тормозов, он может не запаниковать, а просто погасит скорость, перестав давить на газ.
– Согласен.
– А потом Джулай нашла заводской дефект, – перевел разговор на себя мистер Грин, но доктор остановил его движением руки, и смотрел только на девушку.
– Я нашла дефект в рулевой колонке, – сообщала она. – Пустяк, маленький воздушный пузырь в металле. Но в очень удачном месте. Там, где ставится руль, резьба и крепление гайкой.
– Справишься?
– Я уже попробовала, – смутилась она.
– Как, пробовала! Наживую? – удивился доктор. – Без подготовки?
– Да! – в глазах девушки появился озорной блеск. – Мы были всего в метре от его машины. Я даже слышала, как скрипит металл! Микротрещина вышла к резьбе и я остановилась.
– Два дня… два дня… – задумался доктор. – Хорошо! План я утверждаю.
Доктор Фаусто встал и, потирая руки, заходил вокруг стола. Теперь уже для себя одного он мысленно прогонял операцию, углядывая возможные препятствия или нестыковки.
– Мисс Крэйд! – определился он. – Начинайте подготовку Джулай к работе.
– Что по дозировке?
– Основную работу ты считаешь, уже сделала? – спросил у девушки доктор.
– Да, – кивнула она.
– Выходите на три четверти. И… докладывайте мне через каждые три часа.
– Хорошо, доктор.
– Кто вторым номером?
– Не надо второго номера, – решительно сказала Джулай. – Я справлюсь!
– Она справится, – поддержал мистер Грин. – Я на страховке.
– Принимается. Всем на два дня особый режим! Никаких выходов за территорию! Послезавтра выход…
* * *
У Сэрсена давно выработалась такая привычка.
Вечером, отгуляв в ресторане и приняв на грудь дозу герыча, садился за руль своего Лэнд Крузер Прадо, выезжал на центральные улицы города. Следом свита таких же, как и он, отморозков на крутых тачках, но отморозков элитных, – неразумных отпрысков высших руководителей города или богатеньких наследников.
На дороге Крузак врубал все свои фары на полную мощность, слепил водителей, танцевал «вальс», кидая машину из правого ряда в левый, выезжал на полосу встречного движения и, включив на полную громкость музыку, безумно давил на газ. Водители шарахались в стороны, мяли друг друга, улетали на газоны. А дружки Сэрсена пилили за своим капитаном, ржали и снимали этот кавардак на камеры.
На площади возле администрации города Сэрсен разворачивался и спускался вниз, к цирку, опять же по встречной полосе.
Ни полиции, ни судов он не боялся. Папа – заместитель Мэра, от всех отмажет. А если кто-то случайно не успеет увернуться, поцарапает его Крузак, папины адвокаты всегда сделают так, что еще и ему платить за ремонт будут. Судья-то тоже свой, из отцовской команды!
Маленькая юркая Хонда Сивик японской сборки дежурила на площадке у магазина напротив ресторана «Лого». Магазин в такой час закрыт, а площадку используют как ночную стоянку жители окрестных домов. Собственником ресторана по документам числится безродная пенсионерка с трудновыговариваемой фамилией, но все знали – это владения жены вице мэра мадам Риты.
В Хонде сидела парочка. Смуглый мужчина лет двадцати трех и совсем юная девушка. Они не выглядели влюбленной парочкой. Скорее братом и сестрой. Не обнимались, не целовались, по выражению лица вели скорее деловые разговоры, чем флиртовали.
Тихо играла музыка.
Патрульный автомобиль полиции уже не в первый раз проезжал около ресторана и заезжал на площадку. Отрабатывая зарплату, наряд следил за порядком больше здесь, чем на подконтрольной территории района. Полицейские хорошо знали – за происшествия в городе с них если и спросят, то их маленькие начальники. А вот за любое происшествие около ресторана или, не приведи господь, с сыном вице мэра, сдерут три шкуры, мало не покажется.
– Что-то задерживаются сегодня, – сказал полицейский напарнику, глянув на часы.
– Ты куда-то торопишься?
– Да, вроде бы, нет.
– Часы тикают, смена идет, – философски сказал напарник.
– Оно конечно, и так, – согласился полицейский. – Но лучше бы наша смена шла где-нибудь в другом месте.
Когда пошатывающийся Сэрсен в окружении дружков и девиц выполз на автомобильную стоянку, патрульная машина предусмотрительно погасила фары и выключила музыку.
Молодежь в открытую разложила на капоте шприцы и ампулы. Под громкий рев музыки поочередно подходили, заряжались, бросая использованные шприцы и стекло ампул прямо под ноги.
Кто-то достал ракетницу и выстрелил в воздух.
В джин Сэрсена по-хозяйски запрыгнула девица в коротких шортах и в открытое окно показала всем средний палец.
Взревели мощные моторы.
Молодежь без стеснения газовала, поднимая с постелей жителей десятка близлежащих домов.
