Амадзин. Осколки былого могущества

Сергей Скиба

Амадзин. Осколки былого могущества

Пролог

Живые Горы воткнули когти своих пиков в само небо. Крутые бока и снежные шапки торчат выше облаков, а мрачные пропасти затянуты полотном туч, упавших на острые камни. Вид со срезанной вершины впечатляет, хоть и открывается рваными пятнами. Вокруг Сталагора вроде как лето, а вот чуть дальше на север снегом укрыто практически всё видимое пространство. Обычно-то видно не так уж и много. Туманы, метели или сизая дымка начинаются буквально в нескольких часах ходьбы в сторону Ледяных Пустошей. Силы природы, будто закрывают что-то страшное от взгляда, чтобы не пугать возможного зрителя. Погожие дни тоже случаются, но небо редко оказывается безоблачным полностью. Однако, сегодня как раз один из таких дней. Возвышенности Пустошей видно практически до самого горизонта. Пожалуй, такую картину я первый раз в жизни наблюдаю. Это меня напарник сюда позвал – полюбоваться.

Хотя как-то всё же однотипно горы пустошей выглядят. Некоторые и вовсе как близнецы – не отличить. В Живых Горах каждая вершина или пик единственные в своём роде. Пустоши же, ну как сказать, вроде не горы, а паханное бугристое поле. Нет возвышающихся над другими громад или резко уходящих вниз провалов. Каждый пик, словно тень предыдущего.

– Как разделочная доска топором побитая, – пьяно пробурчал я, солидно отхлебнув из горла. – Никакой красоты.

– А час назад восхищался, – ответил не менее нетрезвый Волан, откупоривая пятую бутылку игристого вина, добытую нечестным путём у доверчивого человеческого купца. – Да и вообще, это издали всё так однотонно и плоско, а вблизи может прекрасно. Может там тоже непроходимые дебри и тайные тропы. Твоё здоровье, амадзин.

– Твоё дворф.

А ведь действительно может быть всё дело в том, что далеко до пустошей. До самого горизонта только горы и снег, со стороны Квезы совсем не так.

– Слушай Волан. Мне вот интересно, а что снежники по дороге жрут, а? Друг друга? Да и где там жить? Да и вообще, откуда они там берутся и зачем проделывают путь сюда?

– Ну, – напарник медленно повернулся в сторону Пустоши. – Обычно тут туман стеной, я считал за хребтом долина и всё такое.

– Все считали, наверное. Ты глянь, тут путешествия на месяц, а недомерки даже без мешков приходят.

– Значит жрут друг друга. Точно! – хлопнул себя по лбу Волан. – Серые великаны их с собой как жратву берут.

– Никогда не видел, чтоб обглоданные снежники где-то валялись.

– Так падальщики доедают остатки.

– Мудрый ты парень, дворф.

– А то, – улыбнулся напарник и неприлично хрюкнул.

– А сам был с той стороны?

– Зачем?

– Ну, – пожал я плечами, – глянуть как серые снежников жрут.

– Пошли глянем, – пожал плечами дворф.

– Ну и пошли.

– И пошли, – с вызовом выпятил грудь Волан.

Затем вытащил один из своих кинжалов. В руках дворфа клинок почернел и хищно изогнулся. Волан ткнул остриём в сторону пустоши и пьяно заорал: «За Сталагор». Вернее попытался заорать, но вышло как-то слабовато, я бы даже сказал глухо и жалобно. Напарник шумно выдохнул, закатил глаза и отрубился, откинувшись на пушистую накидку.

– Воин, – усмехнулся я. – МогЁшь!

Глава 1

– Бегом! – Мерик ухватил меня за руку и бесцеремонно потянул за собой. – Все уже собрались.

– Успеем, – успокаивал я друга.

– Останемся без волков, – чуть ли не подпрыгивая, дёргал за рукав товарищ.

Пришлось добавить ходу. Сомневаюсь, что начнут без нас, но мало ли. Вдруг Риха взбунтуется – новоиспечённые мамаши они такие, тем более если волки.

Честно говоря, все считали ездового зверя Карета (сам дворф помалкивал) – волком, пока он не начал катастрофически толстеть. Когда от амадзинов посыпались шуточки в стиле – больше нужно зверюгу выгуливать или скоро не пройдёт в коридор. Карет отшутился фразой: появятся волчата, долго будешь извиняться. После чего превратился в неприкасаемого и всемогущего горца. Извинятся перед ним стали ещё до того как обидят.

Сегодня волчица Риха наконец оволчилась или как оно там у волков. Сколько появится зверят никто не в курсе, но обычно их от трёх штук. То есть хватит только действующим амадзинам, да и то не факт.

Гуськом ворвались в комнату перед покоем отведённым для волчицы, чуть не сбив с ног хмуро глянувшего Хларта.

– Взрослые горцы, амадзины, а как дети. – Протянул руку с соломинками. – Тяните, чем короче тем первее.

В руке он держал целых шесть соломин, ну значит на меня точно хватит и можно не переживать. В любом случае сначала амадзины тянут, а потом уже дядька с Каретом порешают кому оставшихся зверят раздать.

Мне выпало вторым. После того как потянули все присутствующие у Хларта осталась самая короткая – везунчик. Дядька размял плечи и скрылся в покое. Оттуда доносился скулёж, царапанье и рыки мамаши. Не было амадзина пару минут и вернулся он сияющий как солнечный диск.

Держит на руках слепого новорождённого волка. Если волчонок откроет глазки первый раз и увидит мамку или пустое место, ездовым ему уже никогда не быть. Либо вечный одиночка, либо дикий зверь воспитается. Теперь Хларт для него мамка и папка и всё остальное. Придётся ему безвылазно сидеть у этого комка шерсти дней десять. Причём раньше чем через пять он всё равно глаза не откроет, а сидеть надо – к запаху хозяина приучать.

Дядька подгибаясь побрёл к себе. Тяжелый видать зверёныш, не удивительно – размером с четырехмесячную овчарку, а ведь только родился.

Мерик затолкнул меня в комнату со словами:

– Не тормози очередь.

Вот они. Скулят, тыкаются в мамкино брюхо, неуклюже наступают друг на дружку и падают толкая остальных. Серые, мохнатенькие, симпатичные покуда мелкие. Моё лицо тронула широкая улыбка.

– А что делать? – Шепнул я Карету придерживающему Риху за загривок.

– Да хватай любого и тяни, кому твой запах понравится сопротивляться не будет.

Протянуть руку я не успел. Чуть приблизился и шерсть на загривках слепых волчат встала дыбом. Двое заскулили залезая под мамку, трое злобно (насколько это возможно для таких малюток) зарычали, а один даже клацнул зубами в мою сторону. Смотрелось это довольно умильно, пока не зарычала Риха.

Волчица напряглась оскалив клыки. Карет её конечно держит, но моя рука непроизвольно легла на рукоять Когтя. Взрослый волк сам по себе противник достойный, а уж мамаша с волчатами и подавно.

– Извини Тан. – Покачал головой бывший амадзин. – Тебе лучше уйти, потом поговорим.

Риха дёрнулась, Карет скользнул подошвами по полу, но загривок не выпустил. Я, не оборачиваясь, попятился к выходу.

– Ну как? – Весело хлопнул меня по спине Мерик лишь секунду спустя заметив что я пуст. – А ты чего без ничего?

– Твоя очередь. – Попытался улыбнутся, но вышло криво. – Вам больше достанется.

Резко отвернувшись я зашагал в семнадцатые покои второго верхнего яруса. Что со мной не так? Чем это я волкам не подошел? Карет что-то про запах говорил. Ну, убитым зверем от меня нести могло бы. Убивал, каюсь, но так уже больше трёх месяцев прошло, да и одежда неоднократно стиралась и чистилась. Может из-за моей Слезы Гор? Ладно, гадать бессмысленно, Карет освободится и расскажет что к чему, если сам знает.

В повороте меня перехватил Волан.

– Почти всё готово амадзин. Мешки тяжеловаты получились, зато хватит на месяц, можно будет не спешить. Я их на пятом спрятал, еда наша, проводниковская – не пропадёт. Ты разузнал сколько с волком будешь сидеть?

– Нисколько?

– Как? А я слышал не меньше десяти дней, пока глаза не откроют и потом ещё пока…

– Мне не досталось.

– Как не досталось? Бланта только видел, говорит их шестеро – не только на амадзинов хватит, но ему уже обещали.

– Не хватило. – Грубо прервал я напарника. – Так что радуйся, выходим сегодня ночью.

– Тащить мешки с пятого назад? Не. Сегодня не успею.

– Вместе потянем, перед выходом.

– Хм. Тогда на пятом, у главной колонны после захода. – Посерьёзнел Волан, словно о чем-то догадавшись. – Не расстраивайся, в ГОРАХ без причины и снег не падает.

Это я от Хларта уже тысячу раз слышал, но всё равно обидно как-то. Слеза у меня не для схваток, хирд никогда не наберу, ещё и волки нос воротят. Может все беды от того что во мне только четверть Крови Гор?

Так, а что это я самокопанием занимаюсь? Не, не по горски это совсем. Мне сегодня в ночь идти к Ледяным Пустошам, а у меня бронь не проверена и накидка не почищена. Кстати, лучше взять те штаны и куртку из пушистика в которых мы с Воланом в людской лагерь ходили – настоящая одежда разведчика.

Идти нужно именно сегодня. Вчера Хларт с Мериком отбили очередную атаку тварей. Ну как отбили, Хлартовы дворфы утыкали двух серых великанов дротиками ещё у скальных проходов. Пока Мерик со своими бойцами туда добрался великаны издохли, а все снежники удрали. Добивать никого не пришлось.

Это люди с тварями пустошей воевали долго и упорно – используя станковые арбалеты и волкогонов, а ещё они несли потери. Нам гораздо легче – у нас есть мой дядька и его слаженный хирд. Твари до Сталагора просто не доходят. А ведь Хларту, страшно подумать, уже за триста годиков. Дай ГОРЫ ему ещё столько же и пол столько же.

Как только его не станет, будут серьёзные боевые потери. Мерик, конечно, сможет потягаться с тварями пустоши, а если его ещё будет Тарб прикрывать – изломают они любого. Но всё равно для этого ребятам придётся выходить на плато и встречать врага вплотную. Прокол или недосмотр неизбежны. Кто-то из дворфов обязательно пострадает, а нас и так слишком мало.

В общем следующее нападение раньше чем через неделю вряд ли случится, а то и дольше. У нас с Воланом есть прекрасный шанс углубиться в коридоры скальных лабиринтов окружающих плато Сталагора и пройти их. Как только начнутся обычные горные тропы спрятаться будет проще простого. Встречаться же с гостями из пустоши в самих коридорах что-то не хочется. При тех количествах которыми снежники приходят, их там просто реки.

Пытались недавно состряпать карту глядя на лабиринт со срезанной вершины в дозорную трубу – шиш. Далеко, угол обзора не тот, постоянный туман. Жаль, что в тот единственный день когда погода была отличной, мы о трубе не подумали. Да и было не до того – пробовали Манакское вино с их же устрицами. Вино отличное, устрицы дрянь.

Ждать что когда-нибудь наступить такая же погода можно до старости. В горах хорошая погода раскинувшаяся по большой площади это как полное солнечное затмение – бывает, но застать дано не всем. Вот и идём без карты, в разведку боем. Мы проводники, нам не в первой.

Глава 2

Вышли под конец ночи. Стража на воротах у меня давно ничего не спрашивает – привыкли. Мы с напарником тренировочные вылазки устраиваем регулярно. В людское поселение которое теперь на нашем плато.

Там где раньше был лагерь роты волкогонов, предприимчивые братья Савик и Сивик устроили гостиницу для торговцев. В основном это навесы с одной стеной – защита от дождя и ветра. Караванщикам и того хватает, они народ неприхотливый.

Людей теперь у стен Сталагора толчётся порядочно. Кроме торговцев стали являться молодые парни ищущие лучшей доли. В ученики или подмастерья просятся. Практически всех отец Тарба (он же старший добытчиков – Дарм, кто не помнит) в добычнУю артель созывает. Рыщут ребята с утра до вечера по горам, ищут жилы, добывают руды, тащат добытое в столицу. Надрываются в поте лица.

Всё это ради обещания, что если в составе артели человек себя проявит, тогда можно и в литейню или кузню его порекомендовать. Никого ещё за три месяца не рекомендовали, маловато для доверия. Старший добытчиков Дарм говорит, раньше чем через год – ни ни. Соискателям, правда, об этом неизвестно. Парни думают, что со дня на день их начнут горским кузнечным секретам обучать – наивные.

Судя по хитрой морде Дарма – он просто бесплатно эксплуатирует людскую молодёжь. Да и вообще какой нормальный кузнец будет слушать рекомендации добычникА? Я бы не стал.

Когда бедняги беспробудно засыпают от усталости, мы с напарником тихо подкрадываемся и устраиваем маленькие шалости. Типа пропавших вещей и перевёрнутых вёдер с водой. Караванщики тоже спокойно себя не чувствуют. Нам тренировка и люди не расслабляются – в Горах расслабляться нельзя. Сложнее приходится с новыми проводниками, у них сплошь волки, а у волка нюх и слух. Но постепенно мы научились скрываться и от них, а может сила моей Слезы Гор растёт.

В тренировочном зале с нами двоими уже никто связываться не хочет и это при том, что на союзника даже прыгнуть нельзя. Прыжок получается только вместе с ударом клинка – иначе никак. Зато Кровь Гор своим шепотом настолько мудро подсказывает нужные действия, что я уже ощущаю Волана не напарником, а продолжением руки или ноги. В бою я всегда знаю где он и что делает.

Один раз мы умудрились тайно пройти мимо стражи на южном входе. На второй раз нас заметили и завязалась маленькая тренировочная битва. Стражники, правда, не знали, что она тренировочная и бились в полную силу. Не могли понять кто перед ними. Так быстро и слаженно мы действовали и так мощно скрывал нас Коготь.

В самом разгаре заварухи появился Хларт, понял в чём дело и сильно расстроился. После чего досталось и стражникам, и нам с Воланом, и даже случайно проходящим мимо горцам. В общем стража, а это в основном дворфы Тарба, на нас обижена. Молчат и делают вид что не замечают.

На объёмистые мешки, правда, покосились с подозрением, но всё равно ничего не сказали. Да я бы ничего и не ответил, амадзин я или что?

Идём неспешно. Темновато ещё, а за спиной ноша, ноги можно переломать. Набрал дворф действительно на месяц, не меньше. С такими запасами хирд вести можно. Хотя если вдуматься мы и есть хирд, маленький, но опасный как лавина. По крайней мере хотелось бы так думать.

Вклинились в лабиринт скальных коридоров поясом охватывающий плато Сталагора. Если снежники сюда проникают, значит проход к Пустошам должен быть. Через несколько часов извилистого пути я услышал голоса за стеной скал. Язык незнакомый, но говорят вполне членораздельно. У тварей по иному: пятнистые медведи только рычат, снежники лепечут не пойми что, а великаны отрывисто и громоподобно рявкают.

Мы переглянулись и утроили бдительность. Попытались найти проходы в сторону голосов, но после часа поисков плюнули. Может это вообще камни движутся и издают такие звуки, а мы мечемся.

Только решили двигаться дальше на север как послышался топот множества ног. Точного направления не определить, но звук становится всё громче – явный намёк на приближение. Спрятаться как назло негде. Если прижаться к стене Коготь то, конечно, укроет, вот только судя по топоту твари движутся широкой толпой и обязательно задевая стены.

– О! – Дворф ткнул пальцем в трещину размером с кулак.

Она располагалась в стенке на высоте шагов в десять. Я подставил руки замком. Подбросил Волана. Напарник уцепился с первого раза. Закреплять крюки и верёвки времени совсем нет, топот близко. Дворф просто вцепился руками в края трещины и повис. Разбегаюсь, последние несколько шагов делаю по стене вверх. Хватаюсь за напарника и по нему как по канату забираюсь чуть выше.

– Нормально? – Шепчу ему в ухо.

– Да ты легче фляги, пол дня могу висеть.

– Балабол.

– Заспорим?

– Тсс.

Из тумана выскочили снежники. Командир в этом подразделении отсутствует, так как бредут недомерки совершенно бесцельно. На следующей развилке они разделились приблизительно поровну и разошлись в разные стороны. Причём судя по поведению, куда идти, каждый решал сам за себя.

Когда топот стих мы двинулись дальше. Коридоры становились всё шире, стены вокруг ниже, но количество тупиков увеличилось. За последние два часа мы продвинулись на север мало, в основном пришлось забирать западнее. Впрочем меня это не очень волнует – мы в разведке, а путь постепенно отыщется. На то мы и проводники.

Ночевали в подвешенном состоянии. Если спать просто на каменном полу коридоров, то нужно поочерёдно сторожить, а зачем? Два крюка повыше в стену, подвесные мешки – все спим в безопасности, все выспались. Когда членов команды всего двое это очень важный момент. Без должного отдыха в горах далеко не продвинутся, тем более в незнакомых местах.

Следующие три дня напоминали друг друга. Только снежники стали попадаться реже. Каждые встреченные шли в разных направлениях, но с уклоном на север. Мы немного проследили за одной из группок. Недомерки явно ищут выход наружу. Никакой Сталагор им и даром ненужен. Это ещё раз подтверждает, что без своих серых великанов и медведей, снежники не бойцы. Опыта путешествий в горных условиях у них тоже нет. Мечутся как слепые, обследуют по три раза одни и те же проходы. Наобум бродят.

А вот у нас системный подход. Два раза в один тупиковый коридор мы не заходим. Карту, понемногу строящуюся в голове, я каждый вечер скрупулёзно переношу на бумагу. Судя по ней мы уже немало отмахали в сторону Пустошей. Если в этот раз и не дойдём до конца, то в следующий вся дорога разведанная за четверо суток займёт от силы пол дня. Так постепенно тропа и отыщется.

Зачем нам тропа в Ледяные Пустоши? Ну дык, а вдруг там дел на полчаса? Злобного мага завалить и всё. И перестанут нас твари беспокоить. В любом случае там никто никогда не был, а стоило – врага нужно знать в лицо. В то что Квеизакотл побывал в самих Пустошах мне как-то не верится. Скорее всего просто вводил горцев в заблуждение хитрым манёвром, а сам в коридорах отсиделся.

На шестое утро проходы в скалах расширились до десяти-двадцати шагов. Кое-где вместо однообразных кривых стен появились мощные монолитные скалы. На такие уже можно взобраться и оглядеть округу. К сожалению постоянный туман делает эту затею бесполезной.

Наткнулись на рукотворное сооружение. Вроде фундамент башни из рубленного квадратного камня. Горцы из такого домики в оазисах Живых Гор строили. Стоп, а где они такой камень брали? Не тащили же туда по тропе.

– Оазис, – указал на руины Волан.

– Почему решил?

– Остатки маяка, – напарник пнул носком ботинка один из камней кладки. – У нас такие в оазисах стояли раньше. Потом из них домики сложили, не знал?

– Догадывался. Слушай, а ведь по прямой отсюда до Сталагора столько же, сколько от Сталагора до поста.

– И что?

– Так, ничего, мысли вслух. Просто дальше должно начаться что-то новое. Пояс коридоров заканчивается. Должен заканчиваться, – подумав, поправился я.

Глава 3

К обеду с неба полетел лёгкий снежок, почти незаметный в тумане, но быстро окрасивший дорожки белым. Я подумывал о привале. Ноги, натруженные ходьбой с самого утра, жаловались неприятным гудением. Да и желудок начал ворчать. Сейчас, только место получше выберем и …

Окружающее резко сменилось. Вот мы идём по белому коридору между серых каменных стен и раз: коричневая пыльная почва. Сухие кусты, редкие кривые остовы деревьев. Камни и скалы никуда не делись, они рядом, но вид имеют совершенно другой: приземистый и невзрачный. Туман резко исчез, впереди просматривается горизонт. Дальше поросшая редколесьем долина – никаких тебе гор и возвышенностей.

Среагировали мы мгновенно и слаженно. Отпрыгнули в стороны, прижались к валунам. Оружие будто само прыгнуло в руки. Замерли. Тишина.

– Морок. – Одними губами произнёс Волан.

– Назад. – Отвечаю напарнику взглядом.

Осторожно пятимся. Если неведомый колдун, установивший тут хитрое заклинание, нас заметил, то уже что-нибудь бы сделал. Раз всё спокойно значит Коготь прячет.

Несколько шагов вернули нас в родную стихию скал и снега. Выждав немного, мы не сговариваясь отступили ещё шагов на триста. Вслед никто не бежит.

– Пронесло или я чего-то не понял? – Зачавкал серыми грибами Волан.

– А что вообще было? – Я тоже вынул перекусить, не сидеть же просто так, теряя время.

– У меня такое случалось, когда нас в Квезе за кражу следователи ловили. Маг на нас морок навёл и мы вшестером заблудились в роще из десяти деревьев. Видели перед собой совсем не то, что было на самом деле, я куда не бежал везде одно и тоже.

– Мы вышли, погони нет. Выходит морок действует не на конкретную цель, а на область.

– Когда это ты, амадзин, начал в магии разбираться?

– Это не магия, дворф, это логика.

– Может, ты тогда знаешь и что делать?

– Заткнутся и хорошенько подкрепиться, – отмахнулся я. – Заодно передых.

Ну, а что делать? Идти все равно нужно, иначе зря вышли из столицы. Раз на нас не напали, значит не видят – проскочим.

Перекусив и подремав немного для усвоения пищи, направились к границе морока. Вот и следы наши в снегу отчётливо виднеются. Только за ними всё те же коридоры и скалы. Никакого намёка на растительность и рыхлую землю.

Ещё один шаг и окружающее меняется, будто погружаешь голову в воду – совсем другой вид. Краем глаза замечаю, что Волан качается как маятник, несколько раз пресекая туда-сюда невидимую черту начинающегося морока. Изначально я хотел то же самое сделать, но теперь не буду, со стороны это выглядит, будто клюешь что-то. Несолидно для амадзина.

Тихо двигаемся дальше. У ближайших кустов мелькнули стайкой какие-то мелкие грызуны. Похожи на бесхвостых крыс, ведут себя вполне типично для грызунов. Не прячутся – нас не чуют. Одна прошмыгнула мимо, пробежав по носку моего ботинка.

Отламываю веточку куста. Сухая, шероховатая. Неужели мороки бывают такие реалистичные? Повернулся спросить напарника и замер. Позади нас гигантская прозрачно-блестящая стена, высотой в полёт стрелы, колышется, словно водная гладь. Простирается это чудо из стороны в сторону насколько хватает глаз – от горизонта до горизонта.

– Изогнуться в три дуги! – Волан даже привстал когда оглянулся. – Что это?

– Твой морок. Только он не показывает то, чего нет, а скрывает то, что есть.

– Это кто же такую громаду умудрился нагорачить?

– Боюсь даже представить эту ораву магов. Сечёшь, сколько времени мы их убивать будем?

– Я домой хочу, – жалобно заныл Волан. – К маме.

– Под сисю?

– Ага, – закивал напарник причмокивая губой, посерьёзнел. – По уму, стоило бы доложить Хларту про это диво, но поскольку оно тут не первый день, а еды у нас ещё много…

– Скорее не первый год, а то и не первый век. Хларт подождёт.

Чем дальше от стены, тем разнообразнее и живее становилась растительность. Возле морока всё было настолько корявым, жалким и мёртвым, что не удивлюсь, если он тянет из окружающего жизненные силы.

В двух часах пути от стены зелень ковром покрывала всю землю. Местность густо разбавилась холмами. Повсюду разрастались хаотично раскиданные куски леса. Окрестность перемешали как кашу с мясной подливой. Даже водоёмы представляли собой небольшие глубокие лужи, натыканные где попало.

Скоро нам попалось небольшое поселение. Заметили мы его издалека по подымающемуся дымку. Подкрались. Десяток временных шалашиков из палок и шкур. Такие можно собрать-разобрать за несколько минут. Один единственный костёр, вернее уже угли. Разворошенные и рассыпанные продолговатой линией. Над ними на прутьях развешены освежёванные грызуны. Те самые что напоминают крыс без хвостов. Запах разносится вполне пристойный.

Я бы не отказался от такой дичи. Нужно будет поймать пару штук и опробовать, а то грибы уже осточертели. Последнее время, безвылазно сидя в столице, мы настолько отвыкли питаться однообразно, что резкий возврат к жизни проводниками очень быстро набил оскомину.

И самое интересное: по лагерю бродят в ожидании трапезы вполне мирные снежники. Женщин от мужчин не отличить, одеты все в шкуры и скромно, если не сказать убого, а вот детей заметно. Детвора вообще без одежды, меньше ростом, ну и носятся везде как угорелые. Дети они у всех народов одинаковые.

Переговариваются недомерки именно так как мы слышали в горах: язык незнакомый, но вполне членораздельный. Не те протяжные стоны-выкрики что обычно слышатся от снежников.

Когда маленькое племя сгрудилось у огня и принялось за еду в животе у напарника заурчало так, что я подумал: нас услышат.

– Может пора кончать этих подлых магов пока они всё не сожрали? – Зашептал Волан.

– Думаешь стена-морок их рук дело?

– Конечно, просто они умело маскируются. Давай уйдём Тан, у меня уже слюна капает из ушей.

– Да. – Согласился я. – Нужно искать что-нибудь вроде города.

Отойти мы не успели. С грозным рёвом из ближайшего подлеска выскочил серый великан. Обступившие костёр недомерки кинулись в рассыпную. Серый в три прыжка оказался в центре лагеря. Некоторые снежники вдруг остановились после недолгого бега, замерли и повернули обратно. Основная масса скрылась в близлежащих зарослях. Великан за ними не гнался. Приказательно рыкнул и десяток впавших в ступор недомерков послушно поплёлся за ним.