Король: Вечный монарх. Сквозь время

– Что ты здесь делаешь? Тоже взяла отпуск?

– Почему на звонки не отвечал? Ты хоть представляешь, сколько дней я караулила тебя здесь?

– Хорошо тебе. Как я посмотрю, времени свободного хоть отбавляй.

Синджэ поспешно расплатился за токпокки, развернулся и пошел дальше по улице. Тэыль немедля последовала за ним.

– Ты спрашивал меня в тот раз, насколько много я уже успела узнать.

Синджэ почти бежал, но после этой фразы резко замедлился.

– История из разряда научной фантастики. Хочешь ее услышать?

– Давай как-нибудь в другой раз обсудим. Не хочется портить себе отпуск.

Синджэ понимал, что однажды ему придется это услышать, однажды придется столкнуться с суровой реальностью и принять происходящее: от судьбы не убежишь. Лицо маленького Джихуна, изображенное на надгробной фотографии, было в точности таким же, как и лицо мальчика, плач которого он слышал и видел во снах. Теперь стало ясно, что тем мальчиком был Гон. Одно лицо – два имени. Все как и в случае с Синджэ и его ночными кошмарами. Однако даже разобравшись во всем, он не мог признаться Тэыль, что на самом деле человек, которого она знала со школы, не Кан Синджэ, а Кан Хёнмин.

Тэыль схватила Синджэ за руку, пытаясь увести за собой.

– Ты знал, что Ли Сандо жив? – быстро выпалила она, не зная, что Синджэ тоже связан с этим именем. – Между Ли Сандо и Чан Ёнджи есть связь: они оба держали по два телефона. Знаешь почему?

Тэыль и не подозревала, что Синджэ уже давно известен ответ: это была та самая история, которую он старательно пытался игнорировать. Приоткрыв рот и придав лицу максимально глупое и наивное выражение, Синджэ посмотрел на Тэыль ничего не понимающим взглядом.

– Есть другой мир, в котором живут люди с такими же лицами, как у нас. Я была там. Совершённое преступление затрагивает интересы обоих миров, но я не могу ничего доказать. Кто-то должен остановить убийц, и, сколько бы я ни думала, кроме тебя в голову никто не приходит. Прошу, помоги мне.

«Когда я спрашивал, как много она знает, то никак не ожидал, что Тэыль зашла так далеко и даже успела побывать в том мире», – подумал Синджэ.

Назад дороги нет. Как бы ему ни хотелось повернуть время вспять, это было уже невозможно. Давний кошмар, преследовавший его в снах, превратился в реальность, а реальность начала казаться сном.

«Если это сон, – подумал Синджэ, – то пусть он будет вечным, я не хочу просыпаться».

– О чем ты… Это же какая-то фантастика, полная бессмыслица. Какой еще другой мир? Где? Приди в себя, – грубо и жестко, на одном дыхании выпалил Синджэ, пытаясь скрыть свои эмоции и переживания.

Он развернулся и пошел прочь, не в силах больше терпеть раздирающую изнутри душевную боль. Тэыль оставалось лишь смотреть вслед Синджэ, убегающему от нее как от огня. Похоже, ему нужно еще немного времени, чтобы принять правду.

Мастерская, знавшая лучшие времена, насквозь пропахла маслом. Ли Рим в рабочей одежде сосредоточенно смешивал краски. Он взял красноватый пигмент, напоминающий цвет крови. В Республике Корея Ли Рим часто посещал буддийские храмы, где расписывал стены традиционными орнаментами или восстанавливал старые, выцветшие рисунки. Так он гнал от себя скуку, отсиживаясь в ожидании своего часа. Ли Риму нравилось расписывать стены: ему казалось, будто он пишет свою новую историю поверх полустертой многовековой.

Вошел Чоёль, и Ли Рим нехотя отвлекся.

– Ты нашел телефон? – спросил Ли Рим, не соизволив даже повернуть головы.

Слуга нахмурился. Он ходил в следственный изолятор к Чан Ёнджи, пытался припугнуть ее, но так и не выяснил, куда же она спрятала свой сотовый.

– Все еще ищем. Сейчас пытаюсь раздобыть важную информацию о новом деле, – помявшись, ответил Чоёль.

Этот ответ явно был не тем, что хотел услышать Ли Рим. Со свирепым выражением лица он повернулся к Чоёлю. Слуга смутился и постарался перевести тему. Он начал рассказывать, как вчера вечером встречался с водителем, приглядывающим за Сон Джонхе. От него он услышал кое-что интересное.

– Есть новости насчет Кан Синджэ. Я узнал, что он побывал в колумбарии, где покоится прах сына Сон Джонхе. И полицейским, приходившим с проверкой в хоспис, тоже был Кан Синджэ. Кроме того, я узнал, что это Чон Тэыль арестовала Чан Ёнджи. Она тоже сейчас ищет ее сотовый телефон.

Кан Синджэ и Чон Тэыль. Эти двое изрядно раздражали Ли Рима. Он нервно приподнял одну бровь. Ли Рим уже много лет перемещался между Республикой Кореей и Корейской империей в поисках людей, желающих кардинально изменить свою жизнь, и присматривал за теми, кто согласился с ним сотрудничать. К ним он приставлял человека, обязанного следить за ними и снабжать Ли Рима фотографиями. Одним из тех, кого Ли Рим поменял местами с двойниками, был Синджэ, а Тэыль часто мелькала на фотографиях рядом с ним. Из-за этих двоих нервы Ли Рима были натянуты как струна.

– Эх, Кан Синджэ, я сделал неверный выбор. И Чон Тэыль… Этой фигуры не было на доске.

– Не беспокойтесь, Ваше Высочество, я первым найду телефон. Может, проще будет убить обоих и закопать где-нибудь в лесу?..

Прежде чем Чоёль успел договорить, руки Ли Рима уже вцепились ему в шею. Испуганный слуга стонал и сопротивлялся. Изо всей силы Ли Рим оттолкнул Чоёля. Тот налетел на бочку с горящими дровами, бочка с грохотом перевернулась, а дрова покатились по полу. Чоёль лежал в холодном поту, окруженный тлеющими поленьями, не осмеливаясь поднять голову и даже дышать. Без Ли Рима жизнь бедного слуги стала бы невыносимой мукой, он потерял бы богатство и власть, приобретенные благодаря его господину. Ли Рим обладал способностями, которые другим людям, таким как Чоёль, даже и не снились. Он мог перемещаться между мирами, останавливать время. Чоёль вскочил и поклонился. Ли Рим снял рабочие перчатки и бросил их в догорающие на полу дрова.

– Избавься от Чан Ёнджи и больше ничего не делай. Мне снова нужно уйти.

Ли Рим нахмурился. В ушах все еще звучал голос Гона и слова, сказанные им.

– Думаю, мой дорогой племянник уже все понял.

Но это уже не имело значения. Ли Рим улыбнулся и взялся за рукоять своего черного зонта.

* * *

Боль в плече, терзавшая Гона прошлой ночью, осталась как печальное напоминание о пережитом. Он похлопал себя по плечу со смешанными чувствами. Не имело смысла говорить о записях с камер видеонаблюдения из будущего.

«Интересно, как бы среагировала Тэыль, впервые увидев своего двойника?» – спокойно размышлял Гон.

Услышав стук в дверь, он быстро убрал руку с плеча и пригласил человека войти. Это был Хопиль.

– Ваше Величество, это по поводу книжного магазина, который вы поручили мне найти. В стране нет книжного, зарегистрированного под названием «Хэсон». Я обыскал все – от интернет-магазинов до магазинов подержанных книг, нет ни одной зацепки.

Гон промолчал.

Закончив, Хопиль передал Гону флешку и уточнил:

– Здесь все записи с открытых мероприятий, что вы просили.

– Молодец. Проверь еще среди закрытых. И продолжай поиски книжного.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

Как только Хопиль ушел, Гон начал просматривать записи с камер видеонаблюдения. Он анализировал. Если Ли Рим действительно перемещается то в Республику Корея, то в Корейскую империю, он наверняка присутствовал на одном из мероприятий, а значит, просто обязан был хотя бы раз попасть на пленку. Прошло долгих двадцать пять лет, все подданные империи до сих пор помнят о его страшном преступлении, но вот лицо предателя из памяти многих уже стерлось.

Гон сосредоточился на экране монитора. Он проверял записи с каждого мероприятия, в которых участвовал: соревнования по академической гребле, день, когда он выступал на форуме математиков, похороны отца капитан Чхве Гитэ, день баскетбольного матча. Гон внимательно изучал ролики. Он не сомневался, что семидесятилетний старик не сможет затеряться среди множества молодых лиц.

Погрузившись в работу, Гон даже не заметил, как село солнце. Раз за разом он пересматривал записи, снова и снова отматывая на начало. Однако, сколько бы ни смотрел, ни одного старика найти не удалось. Он не мог понять, как это возможно.

Гон уткнулся лицом в стол, подложив под лоб ладони. От перенапряжения голова раскалывалась.

«Я точно что-то упустил. Уверен, он следит за мной, но почему не попал ни на одно видео? Почему?»

Гон неожиданно вспомнил слова Тэыль: «Значит, находясь в пространстве между мирами, ты не стареешь?»

Путешествуя между мирами, Ли Рим проходил сквозь измерения, из-за чего останавливалось время. А значит, глупо искать его в образе старика. Озаренный этой мыслью, Гон резко выпрямился.

Он снова включил видео с похорон. Пристально вглядываясь в экран и рассматривая каждого человека, в какой-то момент Гон нажал кнопку паузы.

– Но это… это невозможно, – прошептал Гон.

На видео попали десятки людей, но среди них был один высокий мужчина в фетровой шляпе, выходивший из здания церкви. Гон узнал в нем Ли Рима. За все эти годы он ничуть не постарел, его лицо осталось в точности таким же, каким Гон запомнил его в ту роковую ночь. Несмотря на все попытки, забыть тот кошмар было невозможно.

Гон вскочил. Он понял, что Тэыль была права: Ли Рим остановил время, проходя через врата между измерениями.

«У Ли Рима есть свои врата. Как я мог упустить этот момент? – подумал Гон. – Необходимо срочно их найти, только так мне удастся его остановить».

Гон бросился в конюшню. Вскочив на Максимуса и взявшись за поводья, он спешно погнал коня к бамбуковому лесу. Как только он подъехал к двери между мирами, она сразу же отворилась и перед Гоном открылся межпространственный мир, где нет ни времени, ни ветра, ни начала, ни конца. Только маленький красный воздушный шар одиноко висел в воздухе, все на том же месте, где Гон когда-то его отпустил.

В этот раз он поскакал в противоположном направлении. Часы в пути, а края нет. Казалось, этот мир действительно бесконечен. Но Гона это не остановило.

Он должен добраться до края, должен найти там ворота Ли Рима, нарушающего баланс между двумя мирами. Должен узнать секрет, что хранят врата, разобраться со всем, чтобы поскорее вернуться к Тэыль.

* * *

Дама Но молилась, поливая чистой водой чандоктэ[2]. Она просила одного: чтобы Гон вернулся домой целым и невредимым. В прохладном утреннем воздухе разлетался ее голос словами из поэмы Ким Соволя.

«Белопенный отлив. Сумеречный дым.А я у дверей постою, подожду.Уж скоро рассветет и растает луна.Не нарушит тишины пения птиц.В трепещущих лучах новой зариЯ каждому путнику загляну в лицо.Вы тот человек?Человек тот – вы?[3]»* * *

Тэыль в который раз пришла в бамбуковый лес. Покрытый тьмой и продуваемый насквозь холодным ветром, он казался ей до боли знакомым. Без всякой мысли Тэыль засмеялась.

Среди густо растущих деревьев возвышались два больших обелиска. Это была та самая дверь, пройдя через которую Тэыль оказалась в мире Гона. Казалось, что с того дня прошла целая вечность, а Гон все никак не возвращался.

«Вот что значит просто ждать, не имея возможности что-либо сделать», – думала Тэыль.

С тех пор как они встретились и их судьбы переплелись, Тэыль смело встречала все испытания, посланные вселенной. И поскольку сердце ее стало мягче и нежнее, вечность в ожидании убивала ее, а тоска прожигала душу. Ведомая своими заветными желаниями, она снова и снова приходила сюда, в лес. Но ни разу врата не приоткрылись ни на тончайшую щелочку. Почему, ну почему вместо обычных отношений с долгими разговорами по телефону, гуляниями под ручку, смехом и поцелуями ей каждый день приходится рисковать жизнью и бороться с судьбой?

Кончик носа начал замерзать.

– Хватит, уходим отсюда, – горько пробормотала Тэыль сама себе.

Пора было возвращаться.

Уже собираясь уходить, она заметила что-то красное вдалеке. Тэыль удивленно обернулась и попыталась рассмотреть предмет. Это был маленький красный воздушный шарик, плывущий в воздухе, тот самый, который Тэыль видела в межпространственном мире.

Издалека донесся стук лошадиных подков. Вдруг показался силуэт белого коня, а на нем сидел Гон.

И сразу все потеряло свое значение: невероятные события, что произошли с Тэыль после встречи с Гоном, все ее горести и сомнения. Не произнося ни слова, Тэыль терпеливо ждала, когда всадник приблизится к ней. Увидев ее, Гон немедленно остановил коня. Он никак не ожидал встретить здесь Тэыль.

– Что ты… – заговорил было Гон, но Тэыль прервала его.

– Ты здесь? Ты наконец-то пришел? Почему вернулся только сейчас?

Вся в слезах, не в силах больше терпеть, Тэыль бросилась к Гону. Он соскочил с коня и сразу же обнял девушку. Объятия их были настолько же сильны, насколько глубока была их тоска друг по другу.

– Ты ждала меня здесь?

– Ты правда пришел! – снова воскликнула Тэыль.

В ответ Гон обнял ее еще крепче. Он хотел удержать ее и боялся упустить драгоценное время.

Гон уткнулся лицом в шею Тэыль и тихо произнес:

– Я пока не могу вернуться совсем. Безумно по тебе соскучился. Думал, что умру. До смерти хотелось снова услышать твой голос.

Запах кожи Тэыль успокоил Гона. Он прошел долгий путь, пытаясь преодолеть бесконечность. Много часов он был один на один с пространством, мечтая услышать голос любимой, и вот она здесь.

– Мой голос?

– Я собирался позвонить тебе с телефона-автомата.

Монета, которую Гон вынул из кармана, осталась у него еще с первого приезда в Республику Корея.

Тэыль рыдала в его объятиях. Она так долго сдерживала свои эмоции, но при виде Гона сломалась. Она так к нему привязалась, это было сладко и болезненно.

Слезы Тэыль разбивали Гону сердце. Своими большими ладонями он обхватил щеки девушки, и ее маленькое лицо утонуло в его руках.

– Хочу получше рассмотреть тебя. У меня осталось мало времени.

От его слов у Тэыль по телу пробежала дрожь. Близился Новый год, и Гону необходимо было вернуться в Корейскую империю до того, как начнется обряд. Он не мог надолго оставить дворец пустым, а потому подумал, что увидится с Тэыль хоть на пару минут, чтобы просто услышать ее голос. Но так совпало, что она уже ждала в лесу. Это выиграло им немного времени для теплых объятий. Гон низко склонил голову, их лица сблизились. Было очевидно, что Тэыль измучена.

Но время неумолимо, и вот уже пора снова расставаться. И чем сильнее утешала радость от встречи, тем печальнее было прощаться. Сердце Гона разрывалось, он хотел остаться, но не мог. Он ненавидел себя за то, что им все время приходилось расставаться, ненавидел за то, что не хватало времени на Тэыль, за то, что нужно было вернуться. Как и сказала Тэыль, парень из него действительно никуда не годный.

Гон нежно поцеловал Тэыль в заплаканные глаза и искренне попросил прощения за все. Тэыль отчаянно хваталась за воротник пальто Гона.

Кроны деревьев шелестели в ночи, будто сражаясь между собой. Ветер, насквозь пронизывающий бамбуковую рощу, заунывно пел влюбленным прощальную песнь.

Глава 5. Багряный Новый год

На берегу моря, неподалеку от дворца, стоял седовласый старец. Принц Пуён молчаливо наблюдал за волнующимся морем и мерно разбивающимися о каменный берег волнами. В предрассветные часы темно-синие морские глубины казались черными, будто поглощенными кромешной тьмой. И только где-то вдалеке, где занимался новый день, потихоньку разгорался алый свет.

Почувствовав рядом чье-то присутствие, принц Пуён оглянулся: кого привела к нему судьба в столь ранний час? По берегу шел Гон. Он приблизился к принцу и заботливо накинул ему на плечи одеяло. От одного взгляда на одинокого старика сердце Гона сжималось, а на губах проступала улыбка, полная грусти и печали.

– Каждый год вы приходите сюда без всякой договоренности, – произнес вдруг принц, прервав молчание.

– И каждый год я встречаю здесь вас, словно о встрече мы все-таки условились заранее, – ответил ему Гон.

– Вы уже нашли какие-нибудь ответы на свои вопросы?

– Я нашел некий символ, но его сложно назвать ответом на мои вопросы, скорее наоборот, поэтому я в замешательстве.

– Уверен, что вы сможете со всем разобраться. С юных лет вы всегда добивались поставленной цели.

Гон сдержанно кивнул и обратил свой взгляд в сторону моря.

Всматриваясь вдаль, словно желая увидеть за пределами горизонта, он многозначительно спросил:

– Дядя, верите ли вы в судьбу?

– Для человека, поднаторевшего в естественных науках, этот вопрос представляет какую-то сложность? – слегка усмехнувшись, ответил принц Пуён.

– Все не так просто. Всех людей можно разделить на две категории: тех, кто бежит от своей судьбы, и тех, кто бросает ей вызов. Стоит ли и мне вступить в этот поединок?

Принц Пуён мило улыбнулся. За его плечами огромный жизненный опыт, поэтому в глазах Гона он всегда выглядел мудрым и рассудительным человеком. Это давало императору надежду, что уж он-то точно сможет дать дельный совет, навести на правильный ответ.

– Весь смысл жизни – в неизвестности: никогда не знаешь, что готовит день грядущий. Но если есть что-то, к чему вы готовы стремиться, невзирая на отсутствие каких бы то ни было ориентиров, то это и есть ваша судьба. И удача при этом всегда играет решающую роль. С готовностью делая шаг, способный однажды перечеркнуть всю вашу жизнь, вы ступаете по кривой тропинке в неизвестность. Не это ли зовется судьбой?

«“Шаг, способный перечеркнуть всю жизнь”, – эхом отдалось у Гона в голове. Он размышлял: – Помимо того, что я император и несу ответственность за страну, есть ли еще хоть что-то, ради чего стоит рисковать жизнью? Разве только желание встретиться с таинственным спасителем и выяснить, почему он меня спас».

Но теперь у Гона был человек, ради которого он мог пожертвовать собой. Гон погрузился в раздумья. Взгляд его, устремленный на морскую рябь, будто проникал сквозь нее, в самую глубь.

Принц Пуён, заметив, как сузились глаза Гона, тихонько спросил:

– Есть ли место, куда вы стремитесь попасть?

– Да, есть, – немного помолчав, ответил Гон.

– Тогда просто плывите по течению, не нужно ему сопротивляться. Надеюсь, там, куда вы стремитесь, вам встретится прекрасная леди. В этом году вам точно нужно жениться.

Слова поддержки тронули сердце Гона. Принц Пуён и дама Но, дальний родственник императорской семьи и простая служанка, – эти двое заменили Гону родителей и единственные опекали его на протяжении всей жизни. Они не могли полностью заполнить пустоту от потери матери с отцом, но сумели окружить мальчика теплом и заботой, за что Гон был им безмерно благодарен.

– Если я найду решение, то обязательно навещу вас снова – познакомлю с одной девушкой, для которой до сих пор Земля плоская.

– Да уж. Буду ждать, Ваше Величество. Но вот и рассвет. Первый в этом году.

Там, где море сливалось с небом, появился краешек восходящего солнца. Ослепительно яркие алые лучи осветили седые волосы принца Пуёна.

* * *

Новый год отметили ярко – и в республике, и в империи. Синджэ встретил праздник в полицейском участке, наконец-то после долгого отсутствия вернувшись на работу, а Ён провел его в кругу семьи Ынсопа.

В империи же место Ёна занял Ынсоп и, как личный телохранитель императора, в первый день нового года был вынужден приступить к работе. В главном зале дворца намечалась церемония, на которой императору в присутствии высокопоставленных государственных лиц предстояло произнести новогоднюю речь. Зал был полон: здесь собрались члены парламента, министры и другие влиятельные лица – представители различных сфер жизни и слоев общества. И вот в полном одиночестве на трибуну вышел Гон. Тысячи глаз устремились на императора. Он заговорил в привычной ему непринужденной манере, его речь звучала сильно и смело.

– Наступает новый год, исключительно важный в нашей жизни. Последнее время я много размышлял о смысле математического символа «плюс». Его можно найти повсюду: математике, медицине, религии. И в зависимости от того, какой в него вкладывают смысл, он становится символом надежды или исцеления. А кому-то придает сил в борьбе с самой судьбой.

Сорён тоже сидела в зале и слушала речь императора. Она заняла место в первом ряду, ее яркий наряд заметно выделялся на фоне классических черно-белых костюмов других чиновников. Когда Гон начал свою торжественную речь, на губах Сорён появилась улыбка. Она всегда считала его выдающимся человеком, человеком, которому, в отличие от нее самой, с самого рождения была дарована недюжинная сила и власть. И который мог бы поделиться этими дарами с ней, но точно не станет этого делать.

– Две тысячи двадцатый – год Крысы, и не простой, а очень сильной Белой Крысы. Кроме того, Крыса – первый знак восточного гороскопа, она управляет временем, защищает и ведет нас. Так же и я в новом году буду поддерживать каждый ваш шаг, каждое начинание, и пусть этот год запомнится нам всем. Желаю вам счастья и здоровья в наступившем новом 2020 году. С Новым годом!

В безмолвной тишине большого зала, полного зрителей, звучал уверенный, чарующий голос Гона. Сердца подданных Корейской империи – и тех, что слушали его в зале, и тех, что наблюдали за выступлением императора по телевизору, – были тронуты. Как только Гон закончил свою проникновенную речь, раздался шквал аплодисментов. Все радостно хлопали в ладоши, поддерживая императора, и только Сорён многозначительно ухмыльнулась.

После окончания мероприятия Гон и Сорён вместе покинули главный зал. Оказывается, поговорить с премьер-министром после празднования Нового года – отличный способ показать народу гармонию между императорской семьей и парламентом.

Император и премьер-министр шли бок о бок, а Ынсоп и секретарь Ким следовали за ними.

– Великолепная речь, Ваше Величество. Меня вы тоже поддержите во всех начинаниях? – дерзко спросила Сорён.

Гон ухмыльнулся и слегка ослабил галстук, туго стягивавший его шею, напоминая о болезненном прошлом.

– Я уже говорил, что поддерживаю вас. Надеюсь, вы избрали верный путь.

В словах Гона прослеживался какой-то скрытый смысл. Повеяло холодком, и Сорён осеклась. В воздухе повисло напряжение. Следовавшие за Гоном по пятам Ынсоп и секретарь Ким занервничали, Ынсоп даже потряс головой, чтобы взбодриться и не выглядеть уставшим. Однако для Гона и Сорён в ситуации, казалось, не было ничего необычного.

В Корейской империи Ынсоп имел возможность каждый день наблюдать за Гоном и оценивать его поведение. Теперь этот человек предстал перед ним совершенно в другом свете, он не был похож на того Гона, с которым Ынсоп познакомился в Республике Корея.

Неожиданно в кармане пиджака Ынсопа завибрировал телефон. Он неловко достал сотовый, по-видимому принадлежавший Ёну. Звонил человек, записанный как «Детектив Кан». Ынсоп подошел к Гону и предложил ответить на звонок, чем, естественно, вызвал замешательство на лицах премьер-министра и ее секретаря. Детектив Кан долгое время выслеживал Луну здесь, в Корейской империи. Их пути с Ёном пересеклись, когда телохранитель императора гнался за Луной, приняв ее за Тэыль. Прежде чем отправиться в Республику Корея, Ён просил детектива немедленно связаться с ним, если будут какие-то зацепки в этом деле.

* * *

Детектив Кан звонил, чтобы сообщить хорошую новость: он вычислил местонахождение Луны. Узнав об этом, Гон сразу же направился прямо в полицейский участок. Его появление повергло в шок всех присутствующих. На лицах стражей закона была паника, не зная, куда себя деть, они нестройным хором поприветствовали императора. Гон в привычной ему манере вежливо принял приветствие и, не желая терять ни секунды, спросил, где детектив Кан Джунхёк. Тот сразу же отозвался и поднялся с места.

Гон немедля направился к детективу, Ынсоп и охранники последовали за ним. Они плотно окружили рабочий стол Кан Джунхёка.

Детектив Кан наконец подавил смущение и, собравшись с мыслями, вкратце повторил то, что пытался передать Ёну по телефону:

– Эту девушку зовут Луна. Я пробил ее по базам данных и выяснил, что до прошлой недели она еще сидела в тюрьме, но, похоже, ее уже выпустили.

Он протянул Гону фотографию Луны, сделанную после ареста. Девушка держала в руках табличку, ее лицо на фоне серой стены было плоским и безжизненным, как у бездомной кошки. Она явно отличалась от Тэыль, и Гон осознавал, что на фото совершенно другой человек, но сердце его наполнили смешанные чувства.

– Почему ее выпустили? – глухо спросил Гон.

– Кажется, она смертельно больна, поэтому ее освободили раньше. Она не отсидела срок, к которому ее приговорили. Хотите проверить медицинскую справку?

Гон, с трудом оторвав взгляд от фотографии, поднял голову и удивленно посмотрел на детектива. Новость о болезни Луны потрясла его. Такое стечение обстоятельств не предвещало ничего хорошего.

– Я бы хотел, если это возможно, конечно, встретиться с ней лично.

– Хорошо, мы найдем ее.