Псих

Паулина Олеговна Андреева

Псих

© ООО «Издательство АСТ», 2022

© ООО «М3», 2021

1-я серия. Тревожность

МОСКОВСКИЙ ПАРК. УТРО. ОЛЕГ

ОЛЕГ (40) едет на самокате по московскому парку, смотрит на часы, опаздывает. Он что-то видит впереди.

ОЛЕГ: Твою мать…

Толпа маленьких детей в одинаковых, ярких жилетах неторопливо гуляет с воспитательницей, растянувшись на всю дорогу.

Олег начинает нелепо, не без раздражения, пробираться сквозь толпу. Он пытается улыбаться и быть вежливым, но все же специально равняется с ВОСПИТАТЕЛЬНИЦЕЙ (35).

ОЛЕГ: Девушка, как-то структурируйте своих детей на дороге! Вы не одни тут идёте!!

УЛИЦА ОКОЛО ОТЕЛЯ. УТРО. ОЛЕГ

Олег подъезжает на самокате к небольшому московскому бутик-отелю. Он взволнован, нервно пытается припарковать свой самокат у входа.

НОМЕР ОТЕЛЯ. УТРО. ОЛЕГ, СУРМАТЬ-1

Олег сидит на краю кровати гостиничного номера один. Из ванной в халате выходит СУРМАТЬ-1 – красивая молодая девушка. Она неловко мнётся на месте.

СУРМАТЬ-1: Вы пойдёте в душ?

ОЛЕГ: Я только что… Утром принимал. А здесь курят же?

Олег автоматически достаёт из кармана пачку сигарет.

СУРМАТЬ-1: Может, не надо? Все-таки, ну… Чуть-чуть, но вред здоровью.

ОЛЕГ: Я всю жизнь так вредил, что одна сигарета роли не сыграет. Ладно, неважно. Не буду, не буду, конечно.

СУРМАТЬ-1: Очень красивый номер, спасибо… Это правильно. Все-таки атмосфера важна…

ОЛЕГ: Да-да… Я тоже подумал… так.

СУРМАТЬ-1: Задёрну шторы? Чтобы свет не мешал.

ОЛЕГ: Конечно.

Сурмать-1 задергивает шторы, через них слегка пробивается солнечный свет.

СУРМАТЬ-1: У меня сейчас самый пик овуляции… Можем, в общем, начать…

Сурмать-1 ложится на кровать сзади Олега. Олег встаёт, снимает свитер, остаётся в майке и джинсах, ложится рядом, плечом к плечу. Они лежат.

Сурмать-1 нелепо снимает халат, остаётся в смешном, немного детском белье. Олег неуклюже ложится на неё сверху, пытается расстегнуть свои брюки, делает это очень сосредоточенно.

Сурмать-1 тянется к нему: целует и обхватывает шею руками.

Другая женщина целует его, он видит МАРИНУ (35). Он закрывает глаза, открывает и снова видит перед собой Сурмать-1, выдыхает, но уворачивается от поцелуя.

СУРМАТЬ-1: Все хорошо? Я могу не целовать.

ОЛЕГ: Да… Лучше не надо.

СУРМАТЬ-1: Как скажете. Давайте вы – на спину, а я – сверху… все сама сделаю.

ОЛЕГ: Давайте.

СУРМАТЬ-1: Не волнуйтесь… Все будет хорошо.

Олег нелепо укладывается на спину, СУРМАТЬ-1, еще в белье, садится сверху. Начинает расстегивать лифчик.

ОЛЕГ: Не надо, не снимайте.

СУРМАТЬ-1: Хорошо…

Сурмать-1 садится на край кровати, начинает снимать нижнее белье, Олег видит ее со спины, с распущенными волосами. Она оборачивается на него, и он снова видит лицо Марины.

Олег вскакивает и садится на противоположный край кровати.

ОЛЕГ: Я не могу, прости, пожалуйста.

СУРМАТЬ-1: Я что-то не то делаю все время?

ОЛЕГ: Всё то… Просто не могу. Нет.

СУРМАТЬ-1: Олег, не сомневайтесь во мне. Я же… Я не знаю… Я подписала отказ с открытой датой, все бумаги.

ОЛЕГ: Оля, просто отдайте мне свой… материал! Я заплачу ту же сумму.

СУРМАТЬ-1: Яйцеклетку, вы имеете в виду? Вам?

ОЛЕГ: В клинику. Для меня. И дальше я сам…

СУРМАТЬ-1: Я настолько вам неприятна?

У ПРОДУКТОВОГО МАГАЗИНА. УТРО. ОЛЕГ

Самокат припаркован у продуктового магазина. Олег заходит внутрь.

ПРОДУКТОВЫЙ МАГАЗИН. УТРО. ОЛЕГ

Стремительно подходит к кассе; он знает, зачем пришел. Берет маленькую бутылочку виски, два санитайзера и шоколадку. Расплачивается на кассе.

У ПРОДУКТОВОГО МАГАЗИНА. УТРО. ОЛЕГ

Олег стоит на улице, облокотившись на стену дома. Выпивает залпом виски, закусывает шоколадкой. Видно, как его немного отпускает. Закуривает. Звонит.

ОЛЕГ: Виктор Михайлович, доброе утро! Удобно?

ЦЕНТР СУРРОГАТНОГО МАТЕРИНСТВА. УТРО. ВРАЧ (ЦСМ)

ВРАЧ ЦСМ: Здравствуйте, Олег. Вы пропали. Не передумали?

ОЛЕГ: Нет. От меня приедет девушка, Ольга. Она сдаст вам свой… ну… материал. Для меня. Мы договорились.

ВРАЧ ЦСМ: Что за девушка? Она из нашей базы?

ОЛЕГ: Нет… Из моей, так сказать.

Олег усмехается.

ВРАЧ ЦСМ: Ваша подруга?

ОЛЕГ: Это имеет значение?

ВРАЧ ЦСМ: Да нет… Просто нам нужно будет полностью ее обследовать. Мы не принимаем доноров без проверки.

ОЛЕГ: Хорошо, проверяйте. А я готов приступить к поиску… матери.

ОФИС ОЛЕГА. ДЕНЬ. ОЛЕГ, НАТАША

Олег заходит в свой офис. На стойке ресепшен его встречает красавица НАТАША с шариками.

НАТАША: С днём рождения, Олег!

Олег угрожающе смотрит на неё.

НАТАША: Я подумала, что самое время вам возвращаться к жизни, поэтому…

ОЛЕГ: Наташа, ты не думай. Ты работай.

НАТАША: Поняла… Извините.

Олег исчезает за дверью своего кабинета.

КАБИНЕТ ОЛЕГА. ДЕНЬ. ОЛЕГ

Олег один в кабинете. Он обходит его, внимательно поправляет всё.

Подходит к виниловому проигрывателю, ставит пластинку. Звучит Елена Камбурова, «Маленький принц». Подходит к рабочему столу, открывает ящик, в ящике открывает второе дно, достаёт красивую железную баночку, фильтры, бумагу.

КАБИНЕТ ОЛЕГА. ДЕНЬ. ОЛЕГ, НАТАША

Играет проигрыватель. Олег стоит в центре кабинета с блаженной улыбкой. Окна открыты, дует ветер. Олег проветривает кабинет.

Стук в дверь. Появляется Наташа.

НАТАША: Олег, Лебедев раньше времени подошёл…

ОЛЕГ: Не пахнет?

НАТАША: Немного…

ОЛЕГ: Тогда пусть ждёт.

Наташа уходит. Олег покачивается в такт музыке.

КАБИНЕТ ОЛЕГА. ДЕНЬ. ОЛЕГ, АРТЁМ

Окна приоткрыты, из них доносится шум Москвы. Олег спокойно и прямо смотрит на своего клиента АРТЁМА (50).

ОЛЕГ: Артём, мы с вами работаем вместе уже годы, но я напомню, что между нами по-прежнему есть границы, некие «колышки ограничений», которые я расставляю, чтобы работа была продуктивной. Давайте не будем их сбивать, да ещё и так грубо!..

Мы видим взволнованного Артёма, сидящего в низком кресле около стола. На столе рассыпан порошок, в его руках – кредитная карточка.

ОЛЕГ: Уберите, пожалуйста, этот порошок.

АРТЁМ: Это кокаин…Что вы как ребёнок!

ОЛЕГ: Хорошо. Уберите кокаин и больше никогда не приносите сюда. Это медицинское учреждение.

АРТЁМ: Да тут… Чисто для блеска глаз…

ОЛЕГ: Артём, мы договорились?

АРТЁМ: Да… твою мать… Да.

Артём пытается аккуратно собрать назад в пакетик «дорожки», которые он разложил. Нервничает.

АРТЁМ: Одну дорожку… можно я сделаю? Лежит же вот… Перед носом.

ОЛЕГ: Нет.

АРТЁМ: Да хорошо, хорошо. Всё! Убираю.

Артём собирает порошок в пакетик.

ОЛЕГ: Что вы чувствуете?

АРТЁМ: Вы же не скажете моей жене? Саша мне голову открутит.

ОЛЕГ: Это останется между нами, как и всё, что тут происходит.

АРТЁМ: Я хотел, как с другом, с вами… Вы же всё время говорите о честности… Вот. Я честен. Хочу нюхать. С вами. А вы – нет…

ОЛЕГ: Я спросил, что вы чувствуете?

АРТЁМ: Я виноват, по-идиотски вышло…

ОЛЕГ: Конкретней?

АРТЁМ: Облом, как когда тебе женщина отказывает… Что-то такое. Виноват, ну что ещё сказать-то?

ОЛЕГ: Я вас понимаю. Но мы знаем, что чувство вины – это крючок власти другого человека. Не давайте мне эту власть, договорились?

АРТЁМ: Договорились.

ОЛЕГ: Вам не кажется, что мы оба знаем, что вас спровоцировало принести сюда наркотики?

Артём напрягается еще сильнее.

АРТЁМ: Да хватит уже…

ОЛЕГ: Есть такое древнегреческое понятие – лиминальность. Состояние перехода. Кризис. Например, давайте представим себе вашу жизнь как две большие комнаты, между ними дверь. Вы стоите спиной к той, в которой привыкли жить, а лицом – к новой, неизвестной и опасной. Стоите в дверном проёме, соответственно. И знаете, что если сделаете шаг в эту условно новую комнату, новую жизнь, то назад пути не будет. И вам так страшно сделать переход, что вы остались жить в этом дверном проёме. Это же не очень удобно, правда?

Артёму становится очень грустно, потому что Олег попал в самую точку.

ОЛЕГ: И чтобы забыться… Чтобы не чувствовать, как вам там тесно и одиноко – вы употребляете. Так?

АРТЁМ: Так…

ОЛЕГ: Вы по-прежнему боитесь произнести это слово?

АРТЁМ: Олег, ну правда… Почему мы постоянно говорим об этом?.. У меня полно других проблем.

ОЛЕГ: Вы не готовы смотреть в лицо своему страху, вы уворачиваетесь. Давайте рискнем?

Артём закипает.

ОЛЕГ: Артём, вы гомосексуалист?

Артём вскакивает и собирается уйти.

АРТЁМ: Да пошел ты на хер! Хватит! Сам ты гомосексуалист, сука!

Артём подходит к двери. Бьёт кулаком по дверному косяку.

АРТЁМ: И дверные проёмы свои… в жопу себе засунь!

КАБИНЕТ ОЛЕГА. ДЕНЬ. ОЛЕГ, КЛИЕНТ-1, КЛИЕНТ-2, КЛИЕНТ-3, КЛИЕНТ-4

Перед Олегом мелькают клиенты. Олег с каждым разный.

КЛИЕНТ-1: Он не снимает пакет с пульта. Грязный пакет с красивого пульта, понимаете?..

ОЛЕГ: Давайте отмотаем чуть-чуть назад?

КЛИЕНТ-2: Хотите сказать, что я лесбиянка?

ОЛЕГ: А вы что хотите сказать?

КЛИЕНТ-3: Я часто представляю себе, как она умирает…

ОЛЕГ: Мы сейчас про вашу жену, я правильно понял?

КЛИЕНТ-4: Олег, вы, кстати, можете стать моим проводником… В этот ваш мир чувств…

ОЛЕГ: Не думаю…

ПАРК ОКОЛО ОФИСА ОЛЕГА. ДЕНЬ. ОЛЕГ

Олег с пакетом еды из кафе садится на лавочку. Аккуратно распаковывает сочный сэндвич, откусывает, запивает кофе.

Вдруг рядом садится вполне милая молодая пара. ДЕВУШКА кладёт руку рядом с его чашкой кофе. Олег перестаёт есть. Он двигается на самый край лавочки.

ДЕВУШКА (думая, что им уступили немного места): Спасибо большое!

Девушка и молодой человек двигаются к нему. Олег вскакивает, выбрасывает сэндвич и кофе в мусорное ведро.

Уходит.

КАБИНЕТ ОЛЕГА. ДЕНЬ. ОЛЕГ, ЛЕНА

Перед Олегом красивая клиентка ЛЕНА (30). Все аксессуары на ней говорят о её немалом достатке. Олег смотрит на неё с любовью.

ЛЕНА: Вот я смотрю на своё отражение и понимаю, что с каждым днём вся эта красота уходит. Я старею химически… Можно сглаживать углы, всё что угодно. Но – это конкретный лицевой птоз.

ОЛЕГ: Ваша вторая, рациональная, часть отдаёт себе отчёт, что вы очень красивы, что вы молоды, что до старения ещё много времени?

ЛЕНА: Моя рациональная часть отдаёт себе отчёт, что мне ноль лет!

ОЛЕГ: Вспомните, когда появились первые мысли о старении?

ЛЕНА: В двадцать где-то…

ОЛЕГ: Похоже на фобию… Это…

ЛЕНА: Я так и знала!

ОЛЕГ: Дослушайте… Если это фобия, то надо разобраться, боитесь ли вы именно физического, внешнего старения, или боитесь болезней, с ней приходящих. То есть смерти.

Лена показывает пальцем на своё лицо.

ЛЕНА: Меня вот это интересует!

ОЛЕГ: Лена, ребёнок где-то с пяти лет начинает осознавать, что он и его родители смертны, что всё конечно… Этот процесс…

У Лены звонит мобильный телефон.

ЛЕНА: Мне надо ответить.

Олег кивает.

ЛЕНА (по телефону): Да, добрый… Ну я же подтвердила раза три… Я приеду, да! До свидания!

Лена кладёт телефон.

ЛЕНА: Что за моралисты! Я, простите за подробность, на аборт еду, а они меня по десять раз переспрашивают, точно ли я решила. Сажают на крючок вины, заразы.

На секунду Олег замирает, и голос Лены звучит глухо и отдалённо. Он автоматически спрашивает её.

ОЛЕГ: Почему вы не хотите оставить ребёнка?

ЛЕНА: И вы туда же? Мне лично не нужны дети и расползшиеся в разные стороны тазовые кости, растяжки, гормональные сбои. Чтобы потом он вырос и послал меня на хер, как я свою мать?

У Олега меняется выражение лица.

ЛЕНА: Что такое? Осуждаете, доктор?

ОЛЕГ: Нет. Ни в коем случае. Это ваш выбор.

КАБИНЕТ ОЛЕГА. ВЕЧЕР. ОЛЕГ, НАТАША, БУХГАЛТЕР

Олег сидит в кабинете, в своём кресле. Напряженно ждёт. К нему заходит Наташа.

ОЛЕГ: Ну?

НАТАША: Что?

ОЛЕГ: Где следующий?

НАТАША: Я вам специально освободила вечер… День рождения всё-таки…

ОЛЕГ: Ясно. Спасибо тебе большое, Наташа.

НАТАША: И вот… Вы не ругайтесь. Это инициатива нашего коллектива. Мы все вас любим и поддерживаем!

В кабинет заходит БУХГАЛТЕР клиники с тортом со свечами в руках. Все трое начинают дурными голосами петь «С днём рождения вас…» Но от взгляда Олега на полуфразе прерываются.

ОЛЕГ: Уйдите, пожалуйста, все…

УЛИЦА ОКОЛО ОФИСА ОЛЕГА. ВЕЧЕР. ОЛЕГ

Олег подъезжает на самокате к парковке. Достаёт из кармана ключи от своего «мерседеса». Открывает багажник, складывает туда самокат.

КВАРТИРА КИРЫ. ДЕНЬ. КИРА, НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ

КИРА (60) и НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ (65) стоят друг напротив друга в спальне. Николай Степанович неловко снимает с Киры халат, оба напряжены. Вдруг Кира смеётся.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Что? Что такое?

КИРА: Прости… Секс для женщины становится желанным и эффективным, когда она в этот момент свободна психологически… А я сейчас…

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Пожалуйста, не теоретизируй. Я тоже… Не могу сказать, что раскрепощен.

Николай Степанович целует Киру.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Но, мы же с тобой уже…

КИРА: В пятый раз, да. Но впервые у меня дома, и это меня и загоняет в состояние…

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Не волнуйся… Никого нет. Только мы. И мы имеем на это право.

Николай Степанович нежно укладывает Киру на кровать. Момент единения наступил. Вдруг в тишине слышится, как кто-то открывает ключом дверь в квартиру.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Кто это?..

КИРА: Олег пришёл раньше времени.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Понял. Сворачиваемся.

Оба быстро, будто им по двадцать, вскакивают с кровати и хватаются за свои вещи.

КУХНЯ КИРЫ. ДЕНЬ. ОЛЕГ, КИРА, НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ

Олег сидит на кухне, ест ложкой торт. Выходят Кира и Николай Степанович, уже одетые.

КИРА: Олег, ты сегодня рано… Приятного аппетита!

ОЛЕГ: Спасибо.

КИРА: Я тут не одна. Это Николай Степанович… Зав. кафедрой психиатрии. Познакомься.

Олег перестаёт есть.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Доброго дня… Или уже вечера.

ОЛЕГ: Доброго. Привет, Кира.

КИРА: Ну… С днём рождения тебя, что ли.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Ого… Не знал. С днём рождения вас, Олег! Как профессионал профессионалу желаю вам крепкого психического здоровья, это в наше время редкость.

Олег и Кира переглядываются. Николаю Степановичу становится неловко, как будто он сказал какую-то глупость.

ОЛЕГ: Спасибо, спасибо. Вот торт с работы, на этом протокольные мероприятия можно закончить.

КИРА: Почему? Это и мой праздник тоже.

ОЛЕГ: Я тебя люблю, мама! И поздравляю.

КИРА: Спасибо. Ты будешь как-то праздновать?

ОЛЕГ: Да… Поеду встречусь с друзьями. Извините, что отвлёк.

КИРА: Есть немного.

Олег подходит к Кире, обнимает её, шепчет на ухо.

ОЛЕГ: Вот мне и сорок, мама.

КИРА: Тихо! Не напоминай… И не мамкай.

МАШИНА ОЛЕГА. ВЕЧЕР. ОЛЕГ

Олег едет по Москве. По громкой связи звонит ВЕРЕ (37),

своей бывшей клиентке, близкой подруге.

ОЛЕГ: Еду в твою жопу. Как, б…дь, в другой город скататься.

КВАРТИРА КОСТИ И ВЕРЫ. ВЕЧЕР. ВЕРА

ВЕРА: В смысле – едешь? А мы договаривались с тобой?

ОЛЕГ: Нет.

ДОМ КОСТИ И ВЕРЫ. ДВОР. ВЕЧЕР. ОЛЕГ

Олег в Химках. Он долго кружит по двору в попытках припарковаться. Паркуется, закрывая выезд другой машине, зато перед самым входом в подъезд.

КВАРТИРА КОСТИ И ВЕРЫ. ВЕЧЕР. ВЕРА, ОЛЕГ

Вера открывает входную дверь. Она чем-то расстроена.

ВЕРА: Олег, я тебя не приглашала! Но привет…

ОЛЕГ: Привет!

Олег целует её в щеку. Заходит внутрь.

КВАРТИРА КОСТИ И ВЕРЫ. ВЕЧЕР.ОЛЕГ, ВЕРА, КОСТЯ, ЮЛЯ

Олег раздевается в прихожей, очень аккуратно и подробно. Выходит парень Веры, КОСТЯ (30).

КОСТЯ: Привет!

ОЛЕГ: Привет.

Жмут друг другу руки. У Кости в руках сумка «Эрмес».

КОСТЯ: Вер, мы договорим? Олег, пройди, пожалуйста, на кухню. Дай нам пять минут.

Олег показывает на сумку в руках Кости.

ОЛЕГ: Тебе идёт!

ВЕРА (Олегу): У нас тут… бытовуха. Кость, давай мы выдохнем и потом всё решим?

ОЛЕГ: А что у вас случилось?

ВЕРА: Да ничего, потом.

КОСТЯ: Я бы, кстати, узнал мнение Олега, как профессионала. Вот я художник, скульптор, я не про деньги. Вера у нас волонтёром работает, типа работает… Но – она очень даже про деньги!

ВЕРА: Может, хватит?!

КОСТЯ: Я прошу её продать свою сумку «Эрмес»! Хоть одну! Год можно жить…

Показывает сумку.

ОЛЕГ: Там же выбита буква «В»… Только если продать какой-нибудь Веронике, Василисе, Виктору.

ВЕРА: Вот! Спасибо, Олег. А ты считаешь нормально так себя вести? Убери её отсюда. Олег приехал после рабочего дня к друзьям отдохнуть, а не работать.

КОСТЯ: Короче, ладно. Забыли.

Олег смотрит на них обоих.

ОЛЕГ: Да всё просто. Косте отвратительно жить среди сумок и бриллиантов, подаренных твоим бывшим мужем. Дело не в деньгах в первую очередь, а в твоей прошлой богатой жизни. Волонтёрством занимаешься не потому, что жалко бабушек, а потому, что тебе в голову засело, что благодетельствовать – это очень по-светски. Костю всё это, как мужчину ущемляет.

Вера и Костя смотрят на Олега, зависли от неожиданно простой трактовки их ссоры.

ВЕРА: Про волонтёрство немного обидно… Ну ладно.

Костя с раздражением смотрит на Веру.

Вдруг из дальней комнаты выходит молодая, красивая девушка ЮЛЯ (25). В широкой толстовке, джинсах, испачканных белой краской, как и у Кости. Олег удивленно смотрит на неё, Костя и Вера не обращают внимания.

ЮЛЯ (Олегу): Привет! Я Юля.

ОЛЕГ: Привет. А я Олег…

ЮЛЯ: Ну и пока всем! До завтра.

ВЕРА: Пока.

Юля выходит из квартиры.

КУХНЯ ВЕРЫ. ВЕЧЕР.ОЛЕГ, ВЕРА, КОСТЯ

Олег и Вера сидят на маленькой кухне. Вера курит в окно, Олег пьёт чай.

ВЕРА: Ну что? Как всё прошло?

ОЛЕГ: Что именно?

ВЕРА: Секс с этой девчонкой!.. Или у тебя сегодня было что-то поважнее?

Вера смеётся.

ОЛЕГ: А-а… Нет. Не получилось.

ВЕРА: Почему, стесняюсь спросить?

ОЛЕГ: Понимаешь, в медицине есть такое слово: «негуманно». Так вот… Мы решили, что она отдаст свою яйцеклетку в клинику, а я найду инкубатор… Официальную суррогатную мать. Чтоб без сюрпризов.

ВЕРА: А что там негуманно-то?

ОЛЕГ: Негуманно отбирать ребёнка у его матери.

ВЕРА: Какие сентиментальные, ты посмотри. Облом, конечно…

ОЛЕГ: Почему?

ВЕРА: Ну, она красотка, судя по фото. Мог бы и…

ОЛЕГ: Угомонись.

Костя открывает дверь на кухню.

КОСТЯ: Как вы тут?

ВЕРА (резко меняя настроение): Мы тут разговариваем вообще-то! Дверь закрой.

Костя зло закрывает дверь.

ОЛЕГ: Налицо кризис.

ВЕРА: Это мне говорит натурал в рассвете сил, который мутит схематоз с яйцеклетками незнакомой девушки? Придумал себе проблему, как будто тебе мало.

ОЛЕГ: Наоборот, я больше ничего не придумываю. Я всегда мечтал о детях от любимой женщины. Любимой женщины больше нет и не будет, а ребёнка хочется. Вот и всё.

ВЕРА: Да ты даже не особо любишь детей!

ОЛЕГ: Я не особо люблю вообще людей. Но мое продолжение – это другое. Этой связи можно довериться до определенного момента. С ребёнком хоть смысл какой-то появится.

ВЕРА: Не капризничай, найди себе бабу. Много баб для начала. И – вперёд, не называя имён. Тебе надо разгрузиться.

ОЛЕГ: Ты сейчас говоришь точно как Кира. Вы созваниваетесь, что ли?

На кухню снова заходит Костя.

ВЕРА: Костя, ты плохо слышишь? Мы разговариваем!

КОСТЯ: Я не могу зайти на свою кухню и взять… печенье, б…дь?

Костя берёт первое попавшееся печенье и выходит, снова хлопая дверью.

ВЕРА: На свою кухню! Нормально? Намекает, что я на его территории.

ОЛЕГ: А что это за Юля была?

ВЕРА: Да подруга его, помогает творить… Что-то такое. Тусует тут целыми днями, но она безобидная.

ОЛЕГ (смеётся): В девяносто восьми процентах отношений мужчины и женщины всё предсказуемо. Я в этих делах больше не участвую.

ВЕРА: Предскажи про меня?

ОЛЕГ: Тебе не понравится.

ВЕРА: Давай, давай, Фрейд.

ОЛЕГ: Костя моложе тебя на семь лет. Эта цифра всегда будет между вами, причём не в твою пользу. Дальше – хуже. Ты уже ненавидишь его художества, в которых ничего не понимаешь, а безобидная, юная Юля понимает. Ну и безденежье тоже бесит, да? Ты его пилишь, отчитываешь и контролируешь, то есть становишься ему матерью. Хотя сама-то ты детей не любишь и не хочешь, но против инстинктов не попрешь. А с матерью ни один мужчина спать не будет… Продолжать?

ВЕРА: Не надо… Спали последний раз месяц назад.

Оба молчат.

ВЕРА: Давай, я тебе рожу? Ты меня сажаешь на дотацию, я убиваю свой инстинкт с корнем…

На улице начинает орать сигнализация машины Олега и слышится истошный мат водителя автомобиля, который он «запер».

ОЛЕГ: С днём рождения меня.

Вера удивленно смотрит на Олега.

КВАРТИРА КИРЫ. НОЧЬ.ОЛЕГ

Ночь. Олег заходит в квартиру. Очевидно, что мама спит. Он тихо идёт в свою комнату.

В комнате идеально чисто. На полу около кровати лежит большой раскрытый чемодан, в котором аккуратно сложены вещи. Коробка в человеческий рост с большим синим бантом. Это резиновая секс-кукла.

ОЛЕГ: Твою мать…

КАБИНЕТ В ИНСТИТУТЕ. ДЕНЬ. КИРА, НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ

Кира в объятиях Николай Степановича. Он нежно обнимает и целует её, но вдруг отстраняется.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Это, конечно, выматывает…

КИРА: Что именно, прости?

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Что нам с тобой… Не уединиться.

КИРА: Мы тут одни.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Ты меня поняла… У меня мама… ей девяносто четыре… А у тебя сын… Но ему сорок, Кира!

КИРА: Пока он не съедет, мы не можем ко мне ходить. Ты видел, как он сразу убежал тогда?

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Он пошёл встречаться с друзьями, не драматизируй.

КИРА: Всё врет. Нет у него друзей.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: У него какой-то особый травматический опыт в прошлом?

КИРА: Брак. Брак – это всегда травматический опыт.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: И всё?

КИРА: А этого мало?

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Может, его самого на терапию? Жить с матерью в его возрасте и положении – это серьёзный повод.

Кира смеётся.

КИРА: Он не пойдёт.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Уже ведь год…

КИРА: Я же с ним живу, мне не надо напоминать, как долго это продолжается. Тем более, что ты, Коля, терпишь это всего два месяца.

Оба молчат.

НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ: Кира, мы говорим на повышенных тонах.

КИРА: Прости. Я что-нибудь придумаю.

ИНСТИТУТ. КАФЕДРА СЕКСОЛОГИИ. ДЕНЬ. КИРА, РИТА

Мама Олега, Кира, читает лекцию первому курсу. Параллельно она выхватывает глазами лица молодых девушек-первокурсниц, которые сидят в зале. Её взгляд доходит до РИТЫ (30). Кира подмигивает ей.

КИРА: Интимная жизнь человека определяется его личными качествами – внешностью, характером, темпераментом, возрастом, состоянием здоровья. Так же напрямую зависит от общественной морали – семьи, товарищей по работе, соучеников… Сейчас самое время осмотреться, кто проведёт с вами ещё четыре года.

Зал смеётся

А также государство, экономика, политический строй – все эти факторы имеют значение, поверьте мне. Интимная жизнь во многом определяет понятие «счастье», особенно в молодом возрасте.

Правда, сейчас в нашей стране возрастная дистанция увеличена в разы. Секс официально есть и есть долго, с этим больше не поспорить. Так что мы с вами займёмся популярным, я бы сказала, не умирающим направлением. Эта сфера всегда интересна, всегда вызывает смущение, всегда нужна.

Зал студентов начинает аплодировать.

КИРА: Рано!

Кира взмахом руки дает понять, что хлопать не надо.

КИРА: Кстати, тема подмены сексуального наслаждения восторгом от личности нашего партнера, нашим к нему отношением вне интимной сферы – это большая тема. Но пока… азы.

Во время лекции к Рите двигается студент-первокурсник.

СТУДЕНТ: Мы с тобой в одном потоке по ходу!