Сильвия идёт ко дну

Дьюс Лумис

Сильвия идёт ко дну

Пролог

Это пение… Сильвия никогда не слышала таких прекрасных голосов. Оно гипнотизировало, проникало под кожу, шло по венам вместо крови, оно обвивало кости и звучало в голове полной скорби песнью. Веки разомкнулись сами собой, открыв взору прекрасное лицо. Девушка плакала над участью Сильвии, и её слезы сразу смешивались с водой, окружавшей их. Ладонь девушки легла Сильвии на щеку, скользнула к затылку. Эти объятия были холодными, как сама смерть, но Сильвия и не думала сопротивляться. Сейчас только в ней, в её прекрасном лице, в её пении было спасение.

Когда незнакомка отвернулась и двинулась вглубь, Сильвия последовала за ней. Легкие больше не горели адским огнём. Казалось, она вообще не дышала. Она не нуждалась в воздухе, как и её проводница.

Как же она была прекрасна. Казалось, её кожа вопреки всем законам сущего состояла из прозрачного шёлка, волосы – из золота, а лицо создали по подобию самой Афродиты. Она не сказала ни слова, но Сильвия всё понимала. Она следовала за своей проводницей всё глубже и глубже. В какой-то момент, когда Сильвия перестала понимать, прошло несколько минут или несколько дней, мрак глубокой воды расступился. Тут и там мелькали огни, которые сложились в освещавшие подобие тропы подобие фонарей, прикрепленное на подобие лиан к дну, разглядеть которое Сильвия всё еще не могла. Как незнакомка могла ориентироваться в таком тёмном, таком одинаковом, таком недружелюбном месте? Но не доверять ей Сильвия не могла. Она чувствовала в ней силу и свой единственный шанс на спасение.

Наконец тропа спустилась к илу. Приятно было почувствовать землю под ногами, хоть теперь она и не имела никакого значения. Проводница взяла Сильвию за руку, отчего по телу пробежал разряд тока. Он разошёлся по всей округе, как на суше молния отозвалась бы громом, и незнакомка звонко рассмеялась. Сильвия вторила ей. Никого и ничего не существовало, кроме их двоих. Её проводница – и есть вода. А вода – её проводница. Здесь Сильвия в безопасности. Здесь она всегда найдёт выход. Здесь её место…

Лицо проводницы погрустнело. Она опустила взгляд к земле, потом посмотрела на Сильвию и протянула руку к её лбу. Прикосновение вернуло всё, что забрало при встрече. Сильвия не смогла даже закричать – лёгкие, полные водой и кровью, отзывались лишь пузырями и ужасной болью. Голова, опустошенная пением, снова наполнилась мыслями о последних часах. О семье. О работе. О Дилане. Всё это было позади. Незнакомка осталась позади. Впереди лишь черная бездна. Настоящее – чистейшая боль. Боль в груди. Боль потери. Боль неизвестности. Темнота поглощала. Через считанные секунды не осталось ничего, кроме тьмы.

Часть 1. Дочь моря

Если вы не со мной, значит, против меня.

Глава 1.

Сильвия едва могла разлепить глаза. Когда они наконец смогли сфокусироваться, перед её взором предстал витражный купол. Невероятной красоты сцены на нем никак не могли собраться в её голове. В ней вообще ничего не желало собираться воедино. Распределяться на фантазию и реальность. Осознавать, что произошло.

– Проснулась! Софи, она проснулась!

Голос молотом ударил по барабанным перепонкам, собственный крик – еще сильнее. Сильвия как ребенок закрыла уши, стараясь оградиться от невыносимой боли, которую он причинял. Когда её лица коснулись холодные склизкие руки, она едва удержалась от очередного крика. Когда кончится этот кошмар?!

Но руки не сжимали её, не пытались ударить или навредить как-то ещё. Они лишь легонько постукивали по плечу, как делает самый скромный ребенок в классе, когда его обращение не услышали.

Сильвия открыла глаза. Перед ней, может, в полуметре, не то стояла, не то парила девушка с глазами цвета чистого летнего неба в утренний час. Её карамельная кожа будто сияла изнутри холодным светом, так же, как и… Сильвия поняла, что образ незнакомки почти исчез из её памяти. В голове всплывала лишь картинка протянутого к ней запястья, настолько хрупкого, настолько бледного, будто сделанного самым искусным мастером кукол из самого дорогого фарфора. Голубоглазая протянула Сильвии лист. На вид он напоминал алоэ с подоконника тетушки Джули. На ощупь оно было таким же склизким, как и руки девушки, которая протянула его Сильвии.

– Съешь, – Голос голубоглазой звенел, словно горный ручеёк, и, хоть и звучал громко, больше не приносил такой боли, как в первый раз. – Прости, я совсем забыла, что ты неофитка, – она виновато улыбнулась.

Сильвия подозрительно посмотрела на девушку, потом на лист и снова на девушку. Они оба совершенного не внушали доверия. Сильвия, управлявшая хоть и не долго, но большим количеством людей, знала, что дружелюбные на первый взгляд не всегда такие на самом деле. Она знала лишь одного человека, который и вправду любил людей. Тетушка Джули. Как она там?

– Это поможет мне отсюда выбраться?

– В каком-то смысле, – собеседница с милой улыбкой пожала плечами. – Без боли сделать это будет проще, так ведь? – увидев, что Сильвия всё еще сомневается, она пояснила. – Это листья удиличьей ягоды. Полностью от боли они тебя не избавят, но облегчат привыкание, пока не найдем еды получше. Здесь хорошо давит, так ведь?

– Где – здесь?

– На дне, – раздался другой голос, более низкий, грудной. Его обладательница скрывалась за ширмой, Сильвия не могла её разглядеть. – Добро пожаловать.

– Софи, здесь, в конце концов, не Вест Риверсайд, – с такой же улыбкой ответила собеседнице голубоглазая.

Наконец та, которую звали Софи, появилась из-за ширмы из такого же витражного стекла, что и купол, только уже с узорами. Казалось, что она – плёночный негатив голубоглазой. Иссиня-черные глаза против голубых, угольно-черные волосы против пепельно-русых, белоснежная кожа против тёмной. Никакого румянца на щеках. Неужели Сильвия выглядела так же?

– Ага. Мы не в Ви-Эр, мы еще ниже. Тебе повезло там не бывать, Рози.

– Я же просила… – Та, которую Софи назвала Рози, надула пухлые губки.

– Ро-о-озали, – надменно исправилась Софи. – А ты чего ждешь? Ешь, эта штука долго не живет.

Сильвия не сразу поняла, что Софи обращается к ней. На вкус листок напоминал нечто среднее между мидией и подпорченным огурцом. Еле проглотив гадкую штуковину, Сильвия просто надеялась тут же не выплюнуть её обратно. Но ничего подобного не произошло. Уже ставшая привычной за эти несколько минут боль ослабела. Тело перестало дрожать. Руки больше не впивались так судорожно в грубую ткань лежанки.

– Гадко, да, – со снисходительной улыбкой проговорила Софи. В отличии от Розали, в ней не было ни капли теплоты. Софи напомнила Сильвии акулу. – Привыкай. На этом дне нет другой еды. Одна желейная гадость.

– И рыба! – возразила Розали.

– И костлявая рыба, – подтвердила Софи.

Розали тяжело вздохнула и провела рукой по лбу Сильвии. Прикосновение больше не казалось противным, хоть и было холодным, как лёд.

– Твоё тело всё еще теплое. – В голосе Розали звучало сочувствие. – Мне так жаль, жемчужинка.

– Моё тело, – тупо повторила за ней Сильвия. – Всё еще теплое.

Всё верно. А каким еще оно могло быть? Сердце бьется и качает кровь, поддерживает температуру. Повышает, если нужна защита. Понижает, если в ней больше нет нужды. Двигается. Иногда болит, особенно после слишком интенсивных тренировок. Так должно быть. А как иначе?

Едва мысль о другом исходе закралась в голову, разум сразу отмёл его. Не могло такого быть. Сильвия думает, и, следовательно, существует. А значит, она жива. Более чем логично.

– И что теперь делать? – спросила Сильвия после недолгого молчания.

– Мы не знаем, – вздохнула Розали. – Решать не нам.

Сильвия кивнула, будто бы поняла, что она сказала. Почему кто-то должен решать, что ей делать? Почему нельзя просто объяснить ситуацию и дать Сильвии право распоряжаться собственной жизнью? Это напоминало жизнь на ферме. То, чего Сильвия так боялась, вернулось к ней. Она больше не принадлежала себе. Все старания пошли прахом.

На шею осторожно легло что-то холодное и тяжелое. Сильвия вздрогнула.

– Это просто ожерелье. Обычай, – мягко сказала Розали, стараясь прикосновениями успокоить Сильвию, но у неё не получалось. Она вздохнула и убрала руки. – Прости. Софи хотела как лучше…

Софи взяла Розали за руку и отвела от Сильвии. Перегородка не отделяла их наглухо и пропускала голоса, но Сильвия не могла разобрать ни слова. Это было и не нужно. Наверняка это просто трип на вечеринке, не более чем галлюцинации от порошка, который какой-то шутник вроде того самодовольного носильщика подсыпал глупой юной начальнице. Скоро она проснется в спальне в доме на Констанс Стрит. Может, если всё прошло совсем плохо, в больничной палате в окружении пищащих аппаратов и спящего рядом Дилана. Может, в кресле у окна будет спать тетушка Джули. Бедная тетушка, ей бы лежать дома, в кровати, может, без сна, но не в позе креветки на жестком кресле, на котором едва можно было сидеть. Сильвия вздохнула. Когда же она наконец очнется?

Но чуда не происходило. Сильвия лежала, больше не скованная болью, но и не избавившаяся от неё насовсем. Так болело тело, когда температура едва переступала тридцать семь. Противно и постоянно.

Купол над ней переливался самыми разными цветами, насколько это было возможно под водой. Он делился на три сцены: в одной из них на фоне голубых стен гордо восседала девушка, на другой – уже другая девушка, с не то рыбьим, не то змеиным хвостом, будто сфинкс лежала на камне, глядя в волнующийся бескрайний океан. Третья сцена выглядела ярче и чище двух других. На ней изобразили троих женщин – совсем юную девчушку, девушку в расцвете сил и дряхлую старушку. Что-то такое Сильвии показывала Эйприл, уже давно, когда только ударилась в гадания. Её карты никогда не врали, но и не говорили ничего конкретно. Сильвия тогда пришла к выводу, что отработанная годами система просто умело заставляла своих жертв самих проводить параллели со своей жизнью. Эйприл всегда умела сочинять, знала Сильвию как себя саму, и всегда попадала в точку. Ей бы гадать на площади Джексонс Сквер, а не сидеть в кофейне за копейки.

Когда раздался стук в дверь, Розали мигом оказалась рядом с ничего не понимающей Сильвией, не успевшей даже отвлечься от картин над головой.

– Тебе нужно спрятаться, – сказала она, аккуратно приподнимая Сильвию с лежанки.

Доктор ввел что-то, чтобы привести Сильвию в сознание, и галлюцинация сопротивляется?

– Это что-то новенькое. – Сильвия не сдвинулась с места.

– Если тебя увидят, то… – Розали запнулась, подбирая слова. В этот момент Софи уже открыла дверь. Сильвия приподнялась с изголовья и села настолько прямо, насколько позволяла боль, хоть и притупленная, но всё ещё сильная.

– Мир дому Клото, Лахеис и Атропос, – Девушка, появившаяся в дверях, выглядела грозной. Такими были директрисы компаний, их топ-менеджеры. Она явно знала, как заставлять людей себе подчиняться. Сильвии подумалось, что делала она это с удовольствием. Взгляд её ореховых глаз походил на взгляд дикой кошки, оценивающей ситуацию и готовящуюся к прыжку.

– Да будет Атропос к нам благосклонна твоими молитвами, Тана, – ответили Софи и Розали в унисон. Розали испуганно посмотрела на молчащую Сильвию.

– У вас гости, – отметила Тана, бросив надменный взгляд на девушку. – Не видела тебя в нашем городе. Откуда ты?

– Она пока не может говорить, – Софи не дала Сильвии даже раскрыть рот. – Розали, милая, отведи сестру в сад. После драки с этим монстром Стефани нужна энергия.

Розали мигом оказалась рядом с лежанкой, осторожно прижала Сильвию к себе и наклонилась к уху, будто принимая позу поудобнее.

– Молю, Сильвия, молчи, иначе нас убьют, – сказала она почти беззвучно, пока Софи обменивалась любезностями с гостьей.

Сильвия встала, как ей и сказали. Больше из-за того, что ни черта не понимала, а не из-за просьбы блондинки. Тело едва слушалось, передвигаться пришлось, всем весом облокотившись на Розали. Но это, похоже, её это совершенно не напрягало. Она шла так легко, будто несла пару пакетов с одеждой, а не целую взрослую девушку. Сильвия вздохнула, чтобы задать вопрос, но Розали опередила её.

– Прелестный сегодня день. Давно я не видела такой голубой воды. Галанея сегодня красива как никогда, да? – Розали одарила Сильвию лучезарной улыбкой. – Как же долго действует этот корень… Говорила ведь Софи брать орифский, а не ионский… Жду не дождусь, когда ты расскажешь, как идут дела на востоке, Стеф!

Сильвия не поняла ни слова из того, что протараторила Розали, хотя её саму эта информация, видимо, приводила в восторг. Сильвия попыталась изобразить на лице что-то подобное, но боль заставила только скривиться.

– Вижу, ты тоже. Сколько же всего нового должно было произойти в Леагоре! Жаль, мне туда не попасть… Стефани?

Сильвия осела на землю в проходе между грядок, где росли кусты, листьями которых Софи и Розали накормили её, едва она проснулась. Сама Розали убежала вперед, не заметив, как тяжесть тела Сильвии пропала с её плеч. Неужели она и правда не чувствовала её веса? Розали не стала её поднимать.

– Тана не задерживается надолго. На ней лежит участь палача, – Розали вздохнула. – Казнь начнется ровно в полдень. Еще немного и вернемся в дом. Хочешь есть?

Сильвия покачала головой. О еде она сейчас думала в последнюю очередь. Поскорее бы прошла чертова боль. Когда Софи вышла, на вид напуганная, будто к ней пришли все счета за жизнь разом, и жестом позвала Розали обратно в дом, Сильвия облегченно выдохнула.

– Что это было?

– Тана сильно рассердилась бы, узнай она, что ты считаешь её чем-то, – заметила Софи. – Она – главная жрица Атропос. Та ещё стерва, надо сказать.

Розали широко раскрыла глаза от слов подруги. Софи это заметила.

– Что? Скажи еще, что я не права.

– Не на улице же… – Розали огляделась. – А если кто-то услышит?

– Не глупи, – Софи закатила глаза. – Свалившееся на нас чудо уже подало голос. Если кто-то и подслушивал, то мы уже по уши в дерьме.

– Можно «чудо» занести в дом, пожалуйста? – не выдержала Сильвия, пытаясь встать. Софи не сдвинулась с места.

– Да тебе вроде и тут неплохо.

Сильвия хотела высказать ей в том же тоне, что думает о её словах, но Розали встала между ними и присела рядом, позволяя Сильвии облокотиться на своё плечо.

– Не время препираться, девочки, мы ведь на одной стороне.

– Несомненно, – бросила Софи и вернулась в дом.

– Она всегда такая? – спросила Сильвия, поднимаясь.

– Большую часть времени. Когда спит – просто милашка.

– Розали! – даже из дома крик вышел громким.

– Это же так! – совершенно беззлобно крикнула она в ответ.

Софи не стала утруждать себя ответом.

На лежанке Сильвию уже ждала очередная порция листьев, на этот раз их было больше. Сильвия подумала, что сработалась бы с Софи. Прямолинейна, хоть и саркастична, но исполнительна. Отличный работник. Была бы отличным работником, существуй она не только в голове Сильвии. А Розали вполне могла бы занять место секретаря. Такой мягкий человек не смог бы стать хорошим руководителем.

– Они не будут лежать долго, – напомнила Розали, кивая на кучу склизкой зелени. Казалось, она расползалась в болотную жижу прямо на глазах. Сильвия закрыла глаза и постаралась проглотить содержимое тарелки как можно скорее. Боль снова немного утихла.

Софи молча сидела в кресле, настолько похожем на ракушку, что могло быть ею на самом деле, если бы не размер. Сильвия подумала, на нём не хватает подушек. Вряд ли приятно сидеть на голом камне, или из чего оно сделано. Софи это ни чуточку не смущало. По её лицу, еще более недружелюбном и непроницаемом, чем обычно, было понятно: лучше её сейчас не отвлекать. Так же выглядел Дилан, когда думал, что делать с судебным иском от очередной Карен с огромным чувством собственной важности, или как поступить с новоявленным конкурентом, возомнившим, что он может тягаться с самим отелем «Модести». Нет, никто не мог, и Дилан, и Сильвия это знали. Так же выглядела мать, когда раздумывала над предложением тётушки Джули отпустить Сильвию в Новый Орлеан. Несмотря на достижения дочери, она до сих пор сомневалась, что сделала правильный выбор, и каждое рождество несомненно спрашивала, не хочет ли Сильвия вернуться. Она решила и стояла на своём до конца. В этом была их схожесть с отцом, который едва-едва начал разговаривать с Сильвией после нескольких лет молчания. А больше всего жаль было Эллиота. Нет, он упрям, он никогда не высказался бы, что ему не нравится слышать о Сильвии то, что иногда, выпив банку – другую пива говорил отец. И не защищать сестру он не мог. Когда Сильвия в последний раз его видела, фингал еще не сошел до конца, а Эллиот до последнего утверждал, что подрался с парнями в баре. Будто Сильвия не знала, что он не пьет.

– Мы ничего не сможем сделать, Рози, – голос Софи выдернул Сильвию из собственных мыслей. – Тана её видела.

Розали мгновенно помрачнела. Сильвии показалось, что она вот-вот расплачется.

– И что теперь?

– Оден, – Софи выплюнула это имя так, будто эта самая Оден была её кровным врагом.

– Нет, – мгновенно ответила Розали.

– У тебя есть другие мысли? – тон Софи пресекал любые возражения. Сам по себе он побуждал Сильвию к спору, и она начала бы его, знай, о чем они говорят. Она ничего не понимала, и этот факт выводил её из себя.

– Что делать? Кто такая Оден? Почему со мной вообще нужно что-то делать?

– Да потому что ты умрешь, сделав шаг из этого дома, вот почему, – Софи повысила голос. Розали не стала её перебивать. – Думаешь, ты первая новенькая здесь? Как бы не так! Да будет Лахесис к нам благосклонна, каждая считает себя умнее нас, проживших здесь не одну сотню лет, уходит – и оп! – оказывается на помосте, прямо перед Таной и её любимым топором. Ты сейчас спросишь, почему, а я тебе не отвечу, потому что собственноручно выкину прямиком на улицу! Помирай!

– Софи… – если бы не вода вокруг, на лице Розали показались бы слёзы.

Софи отвернулась к стене и сделала глубокий вдох. Первый за всё время, что Сильвия её видела. Потом она вышла из дома так быстро, что Сильвия едва уловила её движение.

– Прости, Розали, – тихо сказала она, хотя едва сдерживаемое дрожание голоса выдавало её желание побежать за Софи и влепить ей хорошую пощечину. Розали была не виновата в том, что её подруга – пороховая бочка. Сильвия просто не имела права срываться на ней. Она сжала руки в кулаки. Странно. Ни боли, ни капельки крови. Ах, да. Сон. Галлюцинация. Сильвия начала забывать про главное.

– То есть, – начала Сильвия, Розали подняла на нее грустный взгляд, – если я выйду, я умру. Так? – Розали кивнула. Сознание подсказывает сидеть и не высовываться без разрешения. Кто такая Сильвия, чтобы перечить собственному сознанию? – И что мне тогда делать?

– Мы проводим тебя к Оден. Это незаконно, и нас с Софи могут отхлестать, если заметят рядом с ней. Но если нас заметят рядом с тобой – убьют, – Розали вздохнула. – Софи права. Выбора у нас не остаётся.

– Но, если мы пойдем к этой вашей Оден, мы выйдем из дома. А если верить Софи, это меня убьёт. И вас убьёт. А если рядом с вами будем и я, и Оден, то вселенная схлопнется, – Сильвия откровенно потешалась.

– Она фигурально, – на лице Розали вернулась добрая улыбка. Все колкости она пропустила мимо ушей, наверное, сказалась жизнь с Софи. – Мы знаем законы, и будем с тобой, чтобы ничего непоправимого не произошло. Выдумали легенду о драке с монстром, будем ей следовать.

Сильвия промолчала. Правда или галлюцинация, ей ничего не оставалось, кроме как ждать.

Софи вернулась, когда начало темнеть. Покачивающаяся голубая ткань в её руках оказалась платьем, какие Сильвия видела только в фильмах по книгам Джейн Остин.

– Ты должна мне два. Это платье – моё любимое, – бросила Софи сидящей в кресле и со всех сторон обложенной бусинами Розали.

– Сначала отведём Стефани, потом поговорим, – ответила она, не отвлекаясь от дела.

– Сильвия. Меня зовут Сильвия, – отозвалась Сильвия с лежанки. Всё, что можно было обдумать, она уже обдумала и теперь лишь рассматривала потолок и слушала, что происходит вокруг. Она хотела хотя бы пойти в сад и подергать сорняки, чтобы не страдать от безделья, но Розали остановила её. Из-за незнания, по её словам, Сильвия рисковала убить весь урожай. Других дел для неё Розали не нашла. Сильвия только посмотрела туда, где должно было находиться небо и попросила тех, кто там, наверное, был, скорее вывести её из этой странной комы. Сильвия уже не могла терпеть это положение. Она была даже согласна на прежнюю должность помощника администратора, и извинилась бы перед Диланом за сцену из-за заместителя, лишь бы вернуться обратно.

– Пока что ты – Стефани, – холодно ответила ей Софи. – Я не хочу на эшафот из-за твоего эго.

Сильвия глубоко вздохнула. Софи только и делала, что пыталась вывести её из себя. Розали глянула на них и усмехнулась. Наконец она отложила недоделанное ожерелье на импровизированный столик у кресла и оторвала от платья, в котором, как оказалось, всё это время находилась Сильвия, кусок ткани, куда завернула кучу листьев удиличьей ягоды.

– Розали, ты…

– Ага, – она перебила Софи. – Если ты, конечно, не найдешь способ зажечь здесь огонь.

Сильвия не удержалась и прыснула. Впервые она услышала от Розали шутку, да еще и вполне неплохую. Даже убийственный взгляд Софи не стер улыбку с её лица.

Несколько десятков метров они продвигались в полной темноте, держась за руки, Софи – справа, Сильвия – посередине, Розали – слева. Сильвия совершенно не понимала, как Софи и Розали вообще могут идти, совершенно ничего не видя. Спрашивать она не решалась. Лучше, если пока она будет играть свою роль. Стефани из Леагоры, чем бы эта самая Леагора не была. Может, и хорошо, что не нужно было разговаривать. Сильвии не доставало знаний, чтоб поддержать придуманную девушками ложь.

В какой-то момент они остановились. Что-то зашуршало, Розали что-то забормотала себе под нос. Сильвия не сдержала вздох удивления, когда одно её запястье засветилось, сначала немного, затем все сильнее и сильнее, и в конце концов стало напоминать странный дизайнерский ночник. Следом Розали провела им над второй рукой, и она тоже начала сиять. Свет распространялся, будто мёд растекался по коже, по плечам, шее, телу, голове. Платье не скрывало его, лишь приглушало. И Сильвия, и даже Софи, не могли оторвать глаз от Розали. Она же лишь опустила взгляд.

Освещаемые теплым, будто от свечи, светом, они двинулись дальше. Теперь никто не спотыкался, но вдалеке всё еще царствовал мрак. Сильвия рискнула подать голос.

– Долго идти?

– За ночь успеем и туда, и обратно, – отозвалась Софи, идущая рядом с Сильвией. Розали успела убежать немного подальше, видимо, выискивая камни и водоросли, указывающие путь.

– Восемь часов?..

– Сейчас, если я помню правильно, конец мая. – Она отвела взгляд, задумавшись. – Значит, ночь длится пять часов, не восемь.

– Никогда не обращала на это внимание.

– Когда-то обращать внимание на длительность дня и ночи было моей работой. Мы с моим начальником писали столько научных трудов… – Софи улыбнулась, но почти сразу же испуганно вернула прежнее выражение лица.

– Как-то Софи говорила мне, что вращение земли замедляется, – отозвалась Розали, всё так же высматривая камни, будто они на самом деле не были одинаковыми. Загадкой для Сильвии было и то, почему на песке вообще было столько камней. В голове сложилось два плюс два. Поэтому она их и высматривала. Сильвия вздохнула.

– Ты сомневаешься в моих знаниях? – Во взгляде Софи виднелась неприкрытая угроза.

– Нет, про это сейчас каждый пятиклашка знает, – кажется, ответ вышел немного жёстче, чем Сильвия изначально хотела, но она не стала исправляться. Пусть Софи думает, что хочет. Еще немного – и их пути разойдутся. Ничего, если вместо едва слышного бормотания возражающей Розали Софи послушает ответы уверенного в себе человека.

Розали застыла на месте. Кажется, она вздрогнула, по крайней мере, так показалось Сильвии, когда до неё дошла мелкая рябь воды.

– Что происх…

– Тсс!

Софи не стала ничего объяснять, а Сильвия, увидев, насколько она испугана, не стала переспрашивать. Что-то происходило, и явно нехорошее. Неужели Тана подслушала их, выставила перехватчиков, и теперь Софи и Розали пострадают просто потому, что Сильвия появилась в их жизни? Едва приготовившись объяснять ситуацию, Сильвия поняла, что так напугало их.

Она бы закричала, если бы смогла, но всё тело будто залили бетоном. Сильвия не могла пошевелить ни единой мышцей, увидев лишь часть того, что преградило им путь.

Щупальце – хотя щупальцем это похожее на дождевого червя-переростка нечто назвать было сложно – потянулось к Розали. Схватило за талию. Сильвии даже показалось, что она слышала хруст рёбер. Розали кусала его, терзала ногтями, кричала, но тщетно. Она выкрикнула имя Софи и еще что-то на непонятном Сильвии языке. Та, закопавшись по щиколотки в ил, стала кричать. Не так, как после пробуждения Сильвии. Громче. Настолько громче, что Сильвия чувствовала всем своим нутром, как звук проходит сквозь неё. Розали упала, рядом приземлились листья. Следом – Софи, которую чудовище ударило по голове чем-то вроде клешни на конце щупальца. Признаков жизни она не подавала.