Проданные воспоминания. Глава 1

Прам повернул направо, и мы углубились в узкие торговые улочки. Торговцы кричали, хватали нас за стремена, зазывая в свои лавки. Не обращая на них внимания, мы двигались по часовой стрелке все больше уходя в противоположную сторону от перехода на нижние этажи. Чем дальше мы отъезжали, тем менее оживленными становились улицы. Похоже, мы обходили и многолюдный центр. Я понял, что Прам избегает улиц, где можно встретить конный патруль или будки стражи. Это могло означать, что рыцарь опасается встречи с ними. От осознания этого на душе у меня полегчало. Значит власть Прама надо мной не безгранична и с ним можно торговаться.

– Как я узнаю, что с Молли все в порядке?

– Когда вернешься домой.

– Но домой я вернусь только после того как отдам воспоминания.

– Да. И у тебя нет выбора.

– Я могу обратиться к патрулю.

– Тогда ты не встретишься с Дюрером.

Наши кони шли шагом по узкой ремесленной улице. Из лавок, расположенных на первых этажах домов с вынесенными и живописно расставленными рядом на каменном тротуаре всевозможными глиняными горшками, седлами и конскими сбруями, ножами, клинками, зеркальцами и большими зеркалами, нас зазывали посмотреть товар подмастерья. Сами мастера по большей части что-то изготавливали, мало обращая внимания на прохожих. Кузнецы ковали, гончары крутили свои круги, стеклодувы варили стекло для зеркал и всевозможной посуды. Крепкий запах конского навоза, раскаленного железа, смешанного с дымом горящего в горне каменного угля, кислятина выделанной кожи, сдоба свежеиспеченного хлеба, все эти запахи обволакивали нас. Сильно захотелось есть.

– Может перекусим? – предложил я.

– Это можно, – согласился Прам, начав выискивать взглядом харчевню.

Но вокруг никаких едален не было. На эту улицу приезжали не за нарядами или мебелью для дома, здесь не заключались крупные дорогостоящие сделки, поэтому не возникало потребности в местах, где можно подкрепиться, передохнуть, провести деловые переговоры.

– Проедем пару кварталов. По дороге обязательно что-нибудь найдем. – Прам похлопал своего рысака по холке. – Подкрепимся и двинем дальше.

– Сколько идти до перехода?

– Два дня. Подъем еще два дня. Нам надо подняться на второй этаж уровня D. – Прам посмотрел на меня будто проверяя помню ли я.

– Помню. – Ответил я на его немой вопрос.

– И день от перехода до места назначения.

Мы пересекли обширную площадь, которая окружала большой каменный замок с высокими стенами. Над воротами с подъемным мостом висело два красных флага, на которых были изображены по три черных льва, вставших на задние лапы. Судя по величине площади и самому замку, здесь обитал богатый сеньор. Мы углубились в квартал, где жили ростовщики.

– Проедем одну улицу, а там должен начаться квартал победнее, – сказал Прам, разглядывая дорогие вывески харчевен для ростовщиков и их клиентов.

Здесь стояли не только красивые электрические уличные фонари, но даже некоторые вывески подсвечивались разноцветными лампочками, что стоило немалых денег. Редкие люди, побывавшие на уровнях С и D, рассказывали, что там электричество совсем не так дорого, как у нас, поэтому ночью в некоторых местах там бывает также светло как днем.

– Правда, что на высших уровнях электричества завались? – я рассматривал красивые большие витрины лавок и харчевен, которые на ночь также как и у нас закрывались тяжелыми деревянными окованными железом ставнями.

– Правда, – кивнул головой Прам. – Там вообще всего завались. Правда я не был на уровне Е, но по рассказу одного знакомого, у которого знакомый там побывал, немного слышал про тамошнюю жизнь.

– И что там?

– Там вроде рая, о котором нам рассказывают.

– Здорово, я бы хотел посмотреть хотя бы одним глазом.

– Про это даже не мечтай. А вот, кстати, харчевня, – Прам указал рукой в тонкой лайковой перчатке на дешёвую таверну. У меня есть хорошая новость для тебя: прогонные за счет принимающей стороны.

– Понятно. Поэтому мы ищем самые дешевые харчевни. Хотя по тебе можно сказать, что такая еда будет для тебя непривычной.

– Все для Вас, дорогой друг, – сыронизировал Прам.

– Сколько же вы тогда мне собираетесь заплатить за воспоминания?

– Ровно столько, сколько ты озвучил. В таких делах Дюрер не мелочится.

– Я заметил, – съязвил я, слезая со своего совсем приунывшего скакуна. – Надо бы ему задать овса, а то боюсь дальше мне придется идти пешком, – я погладил коня по морде. – Какие на этот счет распоряжения поступали от Дюрера?

– Хозяин, – крикнул Прам выходящему из таверны толстяку в кожаном фартуке с повязанным на голове красным платком, – задай нашим коням хорошего овса, да накрой нам на террасе. – Прам бросил ему большую серебряную монету. – Мне вина, а человеку пива, – приказал он, отвязывая ножны и садясь за стол.

Трактирщик низко поклонился и, раздавая команды двум подбежавшим мальчишкам, засеменил внутрь своего непритязательного заведения. Через час, съев жаркое из барашка и выпив два стакана пива, мое настроение улучшилось. Прам курил трубку, изредка отпивая из кубка толстого синего стекла, отчего вино в нем казалось черным.

– А что это за странный коршун был? – спросил я чуть захмелевшего рыцаря.

Я надеялся, что Прам, немного расслабившись, расскажет мне что-нибудь о происходящем со мной и моей Молли.

– Это конкурирующая лавка. Они хотели перехватить контроль над тобой.

– “Перехватить”? – переспросил я.

– Нет, – тут же поправился Прам, – установить. Да, они хотели установить над тобой контроль, чтобы бесплатно забрать товар.

– Как с помощью коршуна они могли установить контроль? – я выпил остатки пива из глиняной кружки, которую подал мне трактирщик. – Он умный что ли?

– Почти, – странно ответил Прам. – Они с его помощью хотели тебя задержать. Думаю часа на два. Они устроили свалку, а потом взяли бы тебя. Но мы оказались быстрее.

– Как же они узнали вообще обо мне и товаре?

– Скупщик. – Прам допил вино и встал. – Поехали. Надо двигаться, конкуренты не дремлют.

– И все-таки, зачем нам так далеко ехать?

– У меня приказ доставить тебя. Больше мне ничего не известно.

– Но про Молли тебе что-то известно? – не сдавался я.

– Могу сказать только то, что если вздумаешь дурить, она окажется в самом дешевом борделе для солдатни на третьем этаже.

Меня будто по лицу ударили наотмашь. Прам бросил на меня взгляд и пошел к своему гнедому.

Вдруг послышались женские крики, топот множества ног, цоканье подков о булыжники мостовой, звон разбитого стекла. Выскочивший на эти звуки трактирщик, тихо ругаясь про себя, стал быстро закрывать тяжелые ставни, а мальчишки заносить с террасы посуду и мебель. Мы, живущие на уровне В слишком хорошо знали что все это означает.

– Скорее, пока нас не ограбили и не взяли в плен. – Прам уже взнуздал своего отдохнувшего коня.

Я не собирался теперь отставать от него ни на шаг. Более того, теперь я был кровно заинтересован в удачном завершении сделки более, чем когда-либо.

Перекинув поводья через голову задремавшего мерина, я забрался в седло, лягнул его пятками под дых. Жалобно заржав, старый конь затрусил вслед за рысаком Прама. Сзади раздались крики с требованием остановиться, которые явно относились к нам. Мимо просвистели стрелы. Одна ударилась тупым наконечником о столб террасы соседней харчевни и упала нам под ноги.

Говорят, когда-то когда не было правила «зеркала» люди могли убивать друг друга. Не знаю как это происходило, поскольку в нашем мире такое практически невозможно. Сейчас меня могли взять в плен и продать в солдаты, но это совсем не входило в мои планы.

Прам мгновенно развернулся, поднял щит, вынул огромный палаш, и, размахивая им, со свирепым выражением лица бросился на догоняющую нас толпу, посреди которой гарцевал на вороном коне черный рыцарь. Сразу стало понятно, что никто не хотел получить подбитый глаз, перелом руки или ребер, поэтому толпа загалдев, волной покатилась обратно, расступаясь и выдавливая из себя черного рыцаря с красным щитом, на котором чернели три льва. Вооруженные дубинками дворовые люди, на которых не было доспехов, встали полукругом, расчищая улицу под предстоящее поле битвы своего сеньора с каким-то пришлым рыцарем, посмевшим бросить ему вызов. Прам осадил гнедого, поприветствовал противника, дождался от него ответного приветствия и провозгласив: “Жизнь во имя чести”, дал шпоры своему коню. Черный рыцарь тоже что-то прокричал, но я не расслышал, так как слова сразу потонули в одобрительном гуле его челяди. Рыцарь оказался гораздо менее искушенным бойцом, чем Прам, который первым же ударом палаша выбил своего противника из седла. Но, видимо, здесь не привыкли проигрывать, тем более каким-то одиночкам, поэтому как только Прам повернулся спиной к толпе, его тут же оглушили огромной колотушкой. Поверженного таким нечестным способом противника связали и, перекинув поперек гнедого, повезли в сторону замка, мимо которого, мы прошли без малого два часа назад.