Академия нежити. Кафедра неприятных последствий

– Подкачай навык защиты, революционер, иначе тебя съедят с потрохами.

Глава 6

Занятие по влиянию на разум началась с того, что меня чуть не спалило заклинанием на двери лектория. Оказывается, вход сюда разрешался только по пропускам, который я благополучно забыла в спальне. Одноклассницы, наблюдающие за тем, как струя пламени проносится в сантиметре от моих волос, гаденько поржали, но потом одна из них, миловидная блондинка с черными белками глаз, протянула мне свой пропуск.

– Заходи, – приветливо улыбнулась она. – Ты новенькая, да? Нормальная?

Это прозвучало так странно, будто диагноз. Нормальность в здешних стенах была чем-то неправильным, и поэтому поток студентов – сорок пять разновозрастных существ – изучал меня с нескрываемым интересом, пока я доставала тетрадь и ручку.

Все расселись по местам. Преподаватель постучал по доске, призывая к вниманию, когда в лекторий ворвался Игнат. Встрепанный, не выспавшийся, с раздутой губой, он долго искал свободное место и, разумеется, остановился на том, что было рядом со мной. Я выругалась про себя и убрала сумку с сидения. Игнат пах чистотой (когда успел помыться-то?) и был одет в новенькую рубашку, но с такими красными от недосыпа глазами, будто налитыми кровью. Здороваться я не стала. Он почему-то тоже.

Носатый преподаватель сверился со списком в журнале и посмотрел на студентов поверх очков.

– Кто у нас Ника Миронова?

Я подняла руку.

– Москвичка, значит, – протянул с уважением. – Ну и как в вашей Москве, лобстеров на ужин едите?

– На завтрак, – поправила его, – на ужин у нас черная икра без хлеба.

Хохотнув, он представился сам – я не успела записать его имени, только фамилию, Котельников –  задал мне несколько вопросов о ресурсе и знании теории, а затем принялся выводить на доске нескончаемые формулы. Мел неприятно скрипел, аудиторию клонило в сон. Игнат так вообще прикрыл веки и, кажется, задремал. Я изучала его профиль, острый, неровный, длинные ресницы, тонкие губы, родинку у уха.

Вполне себе симпатичный парень, пока не открывает рта.

– Нравлюсь, да? – шепнул он, не разлепляя век.

Я надулась, собираясь ответить что-нибудь едкое, но после вспомнила его вчерашнего, потрепанного, с разбитой губой, и миролюбиво полюбопытствовала:

– Ты как вообще?

– Как будто по мне проехались трактором, но в целом прекрасно. Извини, что заставил тебя проноситься со мной всю ночь. Не представляю, что на меня нашло.

– Бывает, – ответила я и вновь погрузилась в вереницу из символов и букв, вычерчиваемых на доске.

С ним было комфортно молчать, и меня это устраивало. После лекции стояло практическое занятие, и когда Котельников попросил нас разбиться на пары, я как-то машинально оказалась рядом с Игнатом. Нет, ну а чего, пусть расплачивается за спасенную шкуру.

– Итак, пробежимся по ментальному воздействию на разум и защиту от него, – сказал преподаватель и уткнулся в газету, не интересуясь студенческими успехами.

Очень своевременная тема, если учесть, что разум Игната отключило чьим-то заклинанием. Я подула на руку и вырисовала руну воздействия, надеясь увидеть остекленевший взгляд оппонента, но…

Игнат с легкостью заблокировал мой удар. И ответил своим, от которого меня на секунду выбросило прочь – не помог даже щит. Я прочувствовала на себе его силу, и она сносила на своем пути всё как неспокойная река. Мир пронесся перед глазами, а затем всё потемнело, и голоса смолкли.

Обалдеть! Как его вообще заворожили с такими-то способностями?!

– Извини, – растерянно улыбнулся Игнат, когда меня отпустило. – Я думал, ты сильнее.

– Я теоретик, а не практик, – сказала обиженно.

В голове отдавалось чужим воздействием. Если магия и имела какой-то почерк (в чем ученые сомневались), то у Игната она была очень напористая, резкая, но пахнущая той же прогорклой полынью, что и её хозяин. Неестественный какой-то запах, чужеродный, я не могла сопоставить его с Игнатом.

К концу занятия чары более-менее усвоились, и Игнат уже не мог так запросто выключить меня из реальности. Впрочем, мне ни разу не удалось одолеть его. Обидно!

Когда занятие окончилось, Игнат дождался, пока я соберу сумку, а точнее – без разбора свалю всё внутрь.

– Показать, где следующая пара? – предложил он миролюбиво.

Я с радостью согласилась, ибо преспокойно запуталась бы в переплетениях ходов академии и очутилась где угодно, кроме нужного кабинета. Мы шли по коридору, когда пиликнул мой телефон. Одно непрочитанное сообщение. Я удалила его, не открывая, но лицо при этом перекосило от раздражения. Жест не укрылся от вездесущего Игната.

– Назойливый поклонник?

– Что-то типа того, ага.

– И много у тебя их?

– Достаточно, – нехотя бросила я.

– Какая-то ты неразговорчивая, Миронова. Или считаешь, что я тоже встану в очередь за право обладанием твоим сердцем? Тогда напомню: мне от тебя ничего не надо, кроме помощи, за которую я, между прочим, готов платить, – прыснул Игнат и показательно ускорился. – Но извини, если надоедал! – донеслось до меня насмешливое.

Я не стала его догонять. Обойдется. На этом раз мы расселись по разным углам лектория и не смотрели друг на друга даже случайно, чтобы не сталкиваться взглядами. Совсем позабыла, какой неприятный этот тип.

Не нужен он мне ни в каком качестве: ни приятелем, ни уж точно парнем.

***

Весь вечер Рита порхала на крыльях любви, что меня искренне пугало. Нет, влюблялась она каждый раз всерьез и навсегда, только «навсегда» обычно заканчивалось первой же ссорой. Дело в другом. Как мою подругу угораздило связаться с кровососом? Её, предвзято относящуюся ко всему, что хоть как-то отличалось от границ человечности, ненавидящую смерть, тянуло к нему как магнитом.

Это было неправильно. Впрочем, в последнее время у меня всё кругом вызывало подозрение, будь то шум в коридоре (опасность!) или ледяная вода вместо горячей в кране (подстава!). Но, как говорится, если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами не следят.

– Ты не представляешь, насколько он мне нравится. –  Рита обхватила подушку и вжимала её в себя, точно обнимая. –  Мы всю ночь болтали о всякой ерунде, ну, типа учебы или увлечениях, а на прощание поцеловались. О-о-о, это было так круто! Да я убить за него готова!

– А тебя не смущает, что он, кхм, хладнокровный?

Язвительную реплику о длинных клыках, которые мешают целоваться, я оставила при себе.

– Да в нем тепла побольше будет, чем в твоем, – оскорбилась Рита.

– В каком моем? – не поняла я, отрываясь от ноутбука, где бездумно листала новостную ленту.

– Ты думаешь, я не видела, как ты рассматривала друга Антона? Как его, Игорь?.. На «И» что-то, да? Не спорю, он фактурный, еще и татуировка эта, но какой-то мрачный. Фу, не люблю таких.

О, нет, подруга, тут ты ошибаешься. Да я скорее вернусь к неугомонному Артуру – тот атаковал мою страничку комментариями и просьбами дать ему самую-последнюю-на-свете попытку, – чем замучу с Игнатом. Меня от одного его имени на «И» воротит.

– Рит, я же пыталась объяснить тебе, что именно Игнат с Антоном упрашивали меня возродить того колдуна, но ты не услышала. Нам с ними точно не по пути.

– Почему же, услышала. Просто это судьба, – заявила подруга восторженно, отбросив подушку. – Из целого бара мужиков я выбрала эту парочку. Давай дадим им шанс, а? Ради меня.

– Извини, но преступать закон просят не тебя, а потом и шансы давать не тебе. – От негодования я уронила крышку ноутбука на клавиатуру. – Пойду-ка прогуляюсь!

Рита бурчала что-то обвинительное, пока я натягивала кроссовки, но не останавливала меня. Мы столько лет провели бок о бок, что она как никто другой знала, что я быстро остываю, если остаюсь наедине с собой – и долго тлею в компании с кем-то.

Из спальни Юноны смердело тухлыми яйцами – сколько можно готовить всякую мерзость?! Куда она свои варева девает-то, неужели сама пьет?

Я зажала нос пальцами и двинулась по коридору незнамо куда.

Меня вело не зрение, но чутье. Обострившееся до предела, оно звало куда-то вглубь, подальше от шумного общежития, от административного корпуса, от лекториев и спортивного зала. Холод уже не казался таким зловещим, мы сроднились с ним, свыклись. Я куталась в толстовку, но скорее от напряжения и нервного озноба.

Наверное, я пропустила момент, когда оказалась в катакомбах, освещенных тусклыми лампочками, которые загорались от движения и гасли за моей спиной. Как меня угораздило завернуть сюда?..

Но интуиция звала туда, в самый низ. Невидимая нить протянулась между мной и чем-то, что хранилось в глубине этих коридоров, скрытое под толщей пыли.

Это был древний склеп. Я отодвинула кованую решетку и вошла внутрь, спустилась по каменным ступеням и оказалась перед гробом, высеченным из куска мрамора. Как в сказках. Там, наверное, дрыхнет местная принцесса в ожидании поцелуя прекрасного принца.

Кончиками пальцев коснулась ледяного мрамора. И тут крышка откинулась, легко, точно пластмассовая.

Сквозь пепельный сумрак я увидела лицо того, кто покоился в гробу; правильное и аккуратное. Он был очень красив, но какой-то неестественной красотой, от которой по коже пробежала волна дрожи. Его синеватые губы изогнулись в ухмылке, ресницы дрогнули. Мужчина открыл глаза и произнес хрипловато, будто не размыкал губ много веков:

– Вот ты какая, Νίκη.

Я отшатнулась и уперлась спиной в промерзшую стену. Картинка размылась, стерлась от  неловкого движения, и только легкое головокружение напоминало о том, что только что я повстречалась с тем самым магом, которого мне требовалось возродить.

С невозможно красивым магом. Он казался ожившим портретом: высокий лоб, тонкие скулы, выступающий кадык. Было в его внешности что-то восточное, в миндалевидных глазах и в смуглой коже, и в носу с благородной горбинкой.

С невероятно сильным магом. Отголосок его мощи наполнил меня всю, пробрался в нервные окончания. Секундное вмешательство, и я ослабла, будто из меня выкачали весь источник подчистую. Ноги подкосились, и страх, ненормальный, а оттого особо сильный, сковал тело.

– Твоя магия вкусна, та, что несет знамя победы, – отдалось в висках сладким шепотом, от которого свело лопатки.

Не помню, как бежала обратно, как неслась сквозь коридоры, как зажигались и гасли лампочки. Я очнулась только в корпусе общежития, задыхаясь и потирая ноющий бок.

Неужели это было по-настоящему? С мертвецами я ещё не контактировала, и, надо сказать, мне не понравился первый опыт – слишком уж он болезненный и опустошающий.

Рита тоже не теряла времени даром – вместе с Антоном она хрустела чипсами за просмотром какого-то боевика. Я вошла под стрельбу и неприличную ругань.

– Ты чего такая… помятая? – удивилась подруга, а Антон смутился и весь подобрался, будто я могла отходить его веником за поползновения к Рите.

– Где живет твой дружок-революционер? – В моем голосе появилась нотка безысходности.

– В смысле? Какой? Игнат? В общежитии. А, н-у-у, пятнадцатая комната, – не сразу нашелся кровопийца. – А что?..

– Кажется, наша малышка собралась провести вечер в компании приятного молодого человека, – прыснула Рита.

Но я уже развернулась и рванула в мужскую половину общежития. Кулак долго молотил по двери требуемой комнаты перед тем, как её жилец выполз наружу.

– Антон, ты задолбал терять ключи… – потянулся он, но увидел меня и застыл на половине зевка.

В растянутой футболке и шортах Игнат меньше всего походил на самоуверенного мятежника, а заспанный видок и отпечаток ладони на щеке делали его каким-то домашним и абсолютно безвредным.

– Твой колдун очень назойливо лезет в головы к тем, кто имел глупость оказаться поблизости с его телом, – сказала я, отталкивая Игната плечом и входя в неприбранную спальню. Сразу видно, что здесь существовали парни: только у них носки могут валяться и на подоконнике, и под матрасом, и даже на обеденном столе.

– То есть?

– Что непонятно? Только что я лично имела неосторожность впустить его в свой разум, и это было… сильно. До сих пор знобит. Есть подозрение, что он и в тебя мог забраться. Но это ещё предстоит выяснить.

– Откуда ты… – Игнат почесал в затылке.

Лицо его вытянулось, в глазах появилось что-то, что я легко идентифицировала как испуг. Что, не нравится, когда всесильные колдуны лезут внутрь своими немытыми лапами?

– Оттуда, – я села за компьютерный стул, покрутилась на нем от волнения, пытаясь собрать себя в кучу, и произнесла то, о чем потом многократно пожалела: – Я принимаю твое предложение. Как вы собираетесь его оживлять?

Глава 7

Я ожидала долгого монолога, но, вместо того чтобы подробно расписывать детали воскрешения, Игнат попросту повел меня к тому, кто был негласным руководителем восстания в стенах академии. Так сказать, снял с себя бремя ответственности.

– Проще будет услышать всё от Серафима Аркадьевича, – сказал он с каким-то сомнением, точно догадывался о чем-то, что стопроцентно не понравилось бы мне.

Хм, не к добру это. Очень надеюсь, что дело ограничится одним колдуном в мраморном гробу, а не войском из нежити разной степени гниения.

С южного конца академии мы двинулись к северному и оказались в преподавательском корпусе. Бесконечное множество одинаковых дверей с золотистыми табличками, приглушенный свет, загробная тишина и полное отсутствие людей – всё добавляло нервозности. Игнат, не стучась, открыл дверь кабинета и жестом пригласил меня войти первой. Едва ступив внутрь, я застыла от удивления. Во-первых, здесь повсюду были книги. Они лежали стопками на рабочем столе, устилали собой пол, приткнулись на широком подоконнике, оккупировали стеллаж во всю стену.

Во-вторых, в мягком кресле, уткнувшись носом в тетрадь, сидел знакомый преподаватель. Как же его?.. Котельников, что ли. Точно, вот почему словосочетание «Серафим Аркадьевич» показалось мне знакомым! Значит, он совмещает жизнь благопристойного учителя с мятежами? Но зачем ему, с виду обычному человеку, влезать в проблемы нежити?

Всё-таки что-то здесь нечисто.

Седеющие волосы Серафима Аркадьевича – чем думали родители, когда называли ребенка столь непроизносимым именем?! – были давно не мыты, а на макушке образовалась плешь, которую я рассматривала с каким-то жадным интересом ровно до тех пор, пока Игнат не кашлянул, и Котельников не поднял на нас подслеповатый взор.

– Какая нежданная встреча. Видимо, Игнат получил согласие от нашего некроманта, – проскрипел он одобрительно, нацепив очки на выдающийся нос.

– Угу, получил. Я помогу вам, иначе сойду с ума, – и это не было шуткой.

Даже сейчас я ощущала связь, которую сама же и выстроила, когда приблизилась на опасное расстояние к мертвому колдуну. Он связал нас прочной леской из магии, которую не разрезать, не порвать. Дышал моими легкими, обитая где-то на задворках разума. Тянул из меня все соки.

– Тогда проведем ритуал немедленно! – На губах Котельникова заиграла шальная улыбка, от которой мне стало дурно. – Тебе сообщили о денежной компенсации? Полтора миллиона, сумма немаленькая.

Игнат встал передо мной, отгораживая от решительно настроенного преподавателя. Почему-то этот простой жест успокоил. Хоть какое-то приятельское участие.

– Давайте не будем торопиться. Как я понимаю, у Ники с Александром особая связь.

– В смысле? – Серафим Аркадьевич поморщился.

Пришлось поделиться и тем, как я влезла в странные катакомбы, и как познакомилась с расчудесным магом. Александр, значит. Так себе имечко, если честно. Подобных мужиков должны звать как минимум Себастьянами, а как максимум не звать вообще никак, ибо их имя, произнесенное вслух, вспенивает реки и рушит горы.

Но он оказался Александром. Сашей, если по-нашему. Великий и могучий Сашка с внешностью древневосточного божка и бархатистым голосом.

– Поразительно, почему ваши маги не охраняются? – закончила я свой рассказ. – Хоть замок бы повесили ради приличия, а то заходи всяк любопытный люд, воруй драгоценные гробы.

– Тут такое дело… – Котельников почесал залысину. – Гроб не хранится в катакомбах. У нас вообще нет катакомб, да и кто положил бы мертвеца в людной академии?..

Чего?! Я вытаращилась на преподавателя по проникновению в разум с искренним недоумением, а тот развел руками, мол, знать не знаю, что за галлюцинации ты словила.

– То есть мне почудилось?

Котельников покачал головой, вплетая пальцы в редеющие волосы, и выдал:

– К сожалению, сомневаюсь. Твое описание гроба и внешности Александра очень точное. По всей видимости, он достаточно окреп, чтобы связаться с собратом-некромантом.

Мне вспомнилось смутное ощущение нереальности происходящего, когда я шла по катакомбам. Не было ни запахов, ни звуков, только оглушительная тишина и ноги, ведущие меня вниз без всякого понимания: а на кой оно надо.

– Значит, ритуал откладывается, – горько известил Котельников.

– Что за ритуал хоть? – я постучала Игнату по плечу, но тот был немногословен, думая о чем-то своем.

Его морские глаза вновь потемнели, и черты лица потяжелели, заострились сильнее прежнего. Эй, его опять, что ли, заворожили?! Но тут Игнат тряхнул волосами и взял меня за руку. Его пальцы сцепились на моем запястье так, что я ойкнула от боли.

– Ритуал осушения. – Голос отражался о стены кабинета и приобретал какой-то особый, трагичный окрас. – Всего-то требуется очередной некромант, которого Александр высосет до дна.

– В смысле?! – Я отпрянула, чуть не запнувшись о стопку книг.

– Некромантов было много, – честно ответил Котельников, почесав кончик носа. – Но ни один из них не сохранил себя, как не сохранила бы и ты. Но ваша связь многое меняет. Подобного не случалось, а потому мы не станем рисковать нашей единственной связью с Александром.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.