Оборотень

– Ну, мне пора… – потеряно пробубнил Витя.

– Я это заметила, судя по тому, что ты переоделся, – улыбнулась Ира.

– Я, ну, не хочу, – честно признался Витя.

– Понимаю, – кивнула Ира, крепко сжав его руку. – Но иначе никак.

– Ир, ты… Наша с тобой встреча… Это без преувеличения одно из самых ярких и потрясающих событий в моей жизни. Я обещаю, что никогда тебя не забуду.

– Как и я тебя, родной мой, – нежно ответила она, проведя рукой по его щеке. – Можешь только пообещать кое-что?

– Что угодно! – выпалил Витя.

– Будь здесь счастлив, – неожиданно серьезно сказала Ира. – Я не хочу, чтобы ты грыз себя из-за того, что мы больше не увидимся. Это глупо и неправильно. Ты потрясающий парень, Вить, я бы даже сказала, что лучший… И заслуживаешь ты также самого лучшего. И лично для меня не будет большей радости, чем осознание того, что ты движешься вперед.

– Ну, мы хоть переписываться-то будем? – решил на всякий случай спросить Витя.

– Спрашиваешь? – фыркнула Ира. – Я все ждала, когда ты наконец спросишь, как меня найти Вконтакте. Думала вот, сообразишь, нет.

– Я порой бываю тупеньким, прости, – счастливо улыбнулся Витя.

Витя оставил ей ссылку на свою страницу. Ира тут же кинула ему заявку. Вечером он ее обязательно добавит. Кто знает, может, когда-нибудь, они снова увидятся. Земля круглая, ничего нельзя исключать.

– Что ж, не буду говорить «прощай», – подытожил Витя.

– Я, пожалуй, соглашусь.

Их прощальный поцелуй был особенным. Таким, каким он и должен быть. Неповторимым. Собравшись с силами, Витя невероятным усилием воли заставил себя встать и направиться к выходу. Последний раз взглянул на нее. На ее милое личико, ее потрясающей глубины зеленые глаза и точеные плечики. И ушел. Сердце выло от безысходности, но он дал обещание. И он его сдержит.

– Договорили? – спросила на выходе Катя, которая явно уже немного устала стоять в дверях.

– Да, – мечтательно, но с нескрываемой грустью ответил Витя.

– Ей тоже очень больно, – понимающе кивнула она. – Что ж, Вить, рада была познакомиться. Увидимся еще, сходим втроем с Сережей в кино там, например. Ну, или может даже вчетвером, если ты встретишь кого-нибудь. А я почти уверена, что так и будет.

– Спасибо, – Витя был бы очень рад с ней еще раз увидеться. Катя, несмотря на свою легкую инфантильность, была хорошим человеком. Он это чувствовал. И очень был рад за Сережу, если у них действительно что-то получится в итоге. И, судя по тому, что Катя крепко взяла инициативу в свои руки, то скорее всего так и выйдет.

Они обнялись на прощание, и Витя направился наконец-то в сторону выхода. Ребята его там уже заждались.

– Со всеми попрощался? – Андрею явно не терпелось узнать всех подробностей.

– С Тарасом забыл, – не то, чтобы Витя сильно расстраивался этим фактом. – Но я почти уверен, что смогу себя простить за такое невежество.

– Как ты мог, – нарочито поучительно возмутился Коля.

– Позор мне, – согласился Витя, поворачиваясь к гардеробщице. – Простите, там мне родители должны были верхнюю одежду оставить, эммм, для Соколова Виктора.

– А, да, были такие, – монотонно ответила она. – Это не тебя волк покусал?

– Меня, да, меня, – Витя совершенно как-то не хотел сейчас вдаваться в лишние подробности. – Можно уже мои вещи, пожалуйста?

Гардеробщица лишь странно зыркнула глазами, но больше вопросов задавать не стала, и вскоре Витя не без удовольствия облачился в новую зимнюю парку, которую уже давно приглядел в спортивном магазине, но как-то стеснялся попросить отца купить. А тут вон как – само приплыло. Стоило только чуть-чуть пострадать.

– Ну, ребятки, рад был со всеми вами познакомиться. Уж поверьте, что эти два дня я еще долго буду вспоминать, – печально вздохнул Витя, застегивая молнию на парке.

– Никто не сомневался, – довольно улыбнулся Коля.

Крепко пожав руки своим товарищам по несчастью, Витя спустя пару минут уже был на желанном свежем воздухе. На свободе.

Городское поселение, одним из районов которого и был Белоомутск, приветливо встретило подростка легким морозом и частыми хлопьями снега, которые приятно щекотали нос. Первым делом Витя решил заглянуть в ближайший Макдональдс. У него в прямом смысле разыгрался зверский аппетит. А еще он отметил, что ему было жарко. Хотя на улице был объективный мороз. Помнится, он мониторил прогноз погоды – температура должна была держаться в пределах пятнадцати-двадцати градусов мороза. Но по ощущениям складывалось, будто он зачем-то одел зимнюю парку как минимум в конце марта.

«Возможно, это как-то связано с тем, что я теперь оборотень, – Витю все еще бросало в легкий холодок от этой мысли. Да и непривычно было рассуждать об этом так спокойно, будто это что-то естественное. – У волков же температура тела выше, чем у людей. В принципе, это логично. Только вот теперь как мне медицинские анализы сдавать, если что – тайна сия велика есть. Хотя, не буду спешить с выводами. Дома надо будет измерить температуру. Если есть предположение – нужно подкрепить его фактами».

Улучшенное обоняние открыло буквально-таки огромную палитру запахов. Что было непривычно – очень многое сбивало с толку и волей-неволей заставляло смотреть на те или иные вещи под другим углом. Казалось, будто весь мир разом решил показать свое истинное нутро. Где-то запахи были слабые, почти незаметные, будто скрывающиеся под толщей снега. Где-то наоборот – резко въедались в ноздри и даже спустя время все еще настойчиво витали в воздухе. Так было, например, с закусочными – расставленные по всему периметру города забегаловки с разнообразной едой буквально сводили голодный Витин желудок с ума. Он и раньше отмечал приятный, но резкий запах подобных заведений, а сейчас он и вовсе стал невыносимым. Хотелось что-то более приятного – запах леса, например. Свежих еловых веток, шишек. Чистого снега. Да, на удивление, у него тоже был свой запах. Который в городских условиях, к сожалению, беспощадно перебивался запахом деятельности человека – те же закусочные, запах авто, дорогого и не очень бензина, прочих химических выделений. Особняком стоял запах краски – Витя так и не понял, откуда он.

Голова немного ходила ходуном. Нужно было отвлечься. А для этого стоило уже поскорее перекусить. Дойдя наконец-то до Макдональдса и зайдя внутрь, Витин нос куда более явно познакомился с запахом людей. В больнице как-то это все не так бросалось в глаза. Видимо, почувствовав волю, внутренний зверь раскрепостился и куда более активно начал принимать участие в расширении возможностей Витиных органов чувств. Запах еды перемежался с запахов различных духов, пота и одежды. Стараясь избавиться от этой симфонии запахов, Витя начал забивать свою голову чем угодно, начиная от Иры и кончая логарифмами, что вроде как даже помогало, но явно не с таким эффектом, на который подросток рассчитывал. Однако, когда он с ходу чуть ли не целиком проглотил пару чизбургеров, то сосредотачиваться стало действительно легче.

Ну и раз полегчало – почему бы немного не поэкспериментировать? Витя решил протестировать свой слух. В больнице ему удавалось слышать голоса из-за закрытой двери на расстоянии примерно метров десяти. Не совсем четко, скорее, будто в испорченном телефоне, но все же слышать. Сейчас он решил улучшить качество оборотнической связи, ну или хотя бы попытаться. В качестве объектов были выбраны: женщина через два столика, разговаривающая по телефону, она больше для разминки, семейство, которое располагалось примерно в метрах пяти-шести от Вити и две девчонки, сидевшие вообще в другом конце зала. Максимально дистанцировавшись от общего шума общепита, Витя исподлобья уставился на женщину, стараясь сфокусировать свое внимание сугубо на ней. «Ушки на макушке», – пронеслось в голове у него. Пара секунд концентрации и Витя уже нагло подслушивал разговор ничего не подозревающей женщины. Звук был кристально чист, будто она сидела буквально в паре сантиметров от него:

– …и, Жанночка, не забудь, что вечером у нас с тобой девичник. Пусть мы хоть и выглядим, как старые клячи, но главное – бодрость духа…

«Справедливо», – Витя не мог не отметить, что рад за эту женщину, ввиду ее оптимизма, но самого бы все же на подобный девичник под дулом пистолета бы не затащили.

Дальше он сосредоточился на семействе. Тут уже было сложнее. Большее расстояние требовало куда большей сосредоточенности, так что Вите постоянно, да и мешали какие-нибудь сторонние звуки. Подросток закрыл глаза и слегка потер пальцами у висков – это было нужно, чтобы постараться отпустить ненужные мысли. В итоге он все же смог добиться желаемого результата:

– Илюша, нет! Я не буду покупать тебе ту гитару – у нас дома точно такая же у тебя в комнате лежит, только другого цвета!

– Ну пааааап! – ребенок уже готов был перейти на визг.

– А будешь мне тут истерики устраивать – я у тебя вообще планшет отберу!

«Господи, вот почему я ненавижу детей, – скривился Витя. – Неужели я таким же был? Да не, бред какой-то».

Последним на сегодня экспериментом было подслушивание пары девчонок чуть младше Вити. Тут ему было уже немного неловко. Но наука требовала… Если под наукой подразумевать его собственное любопытство.

Старая процедура. Полная отстраненность от мира. Есть только он и они. Если ему действительно удастся их подслушать, хотя бы чтоб половину слов можно было разобрать, то это уже можно будет считать успехом. Глупо было надеяться на то, что спустя два с половиной дня после укуса у него будет получаться буквально все. Он и так почему-то думал, что вся эта его новая жизнь дается ему подозрительно легко. Ну, по крайней мере, он никого не сожрал. Хотя хотел.

Витя уже слышал очертания голосов. Какие-то конкретные слова все никак не удалось выцепить. Впрочем, сдаваться он пока не планировал. От внутреннего напряжения он аж слегка вытянулся вперед.

– …ну… решила… вечера… – наконец-то удалось что-то услышать.

– …знаю… живаю…

«Блин, ну давай же, ну, Виктор Константинович, соберись», – Витя был уже на взводе.

– Да что ты все носишься с этим, как я не знаю с чем! – резкий голос выбил Витю из колеи. Видимо, девчонки о чем-то спорили. И до этого разговаривали шепотом. Сейчас же одна решила повысить голос, в результате чего Витя все прекрасно услышал. Как и несколько людей, сидевших недалеко от тех девчонок, которые тут же смерили их раздраженным взглядом.

– Да тише ты! – взмолилась вторая. Голос уже был не так отчетливо слышно, девчонки снова перешли на шепот. Но Витя каким-то чудом все уже удалось продолжать дальше прослушивать разговор. Эксперимент завершился положительно. Пусть Витя и не до конца понял как, но положительно. Он максимально самодовольно начал попивать сок из трубочки. – Ты еще всему Маку расскажи, что я сегодня вечером, скорее всего, лишусь девственности…

Кашель разразил весь Макдональдс. Витя поперхнулся. И справедливо решил, что с него на сегодня хватит экспериментов. До хорошего это точно не доведет. Постельные подробности незнакомых ему людей представляли для него интерес в последнюю очередь. Так и не допив сок, Витя, обуреваемый чувством стыда за незаконное вторжение в личное пространство, поспешил удалиться.

Теперь уже можно было спокойно прыгать на электричку и прямой дорогой до Белоомутска. Сворачивать по пути еще куда-то особого желания не было. Хотелось поскорее домой – хотя бы чтобы элементарно по-человечески помыться. Да и Ире поскорее хотелось написать…

Вообще, Витя понимал, что ему сейчас предстоит огромный объем работы – нужно было проанализировать бесчисленное количество мистической литературы и фильмов на тематику оборотней. Хотя он сомневался, что найдет что-нибудь дельное или соответствующее действительности, ибо вряд ли все те авторы, при всем к ним уважении, действительно имели контакт с теми, о ком писали. Но совокупность полученной информации, при тщательном отсеивании, может дать свой скромный результат.

Конечно, был еще и второй вариант – найти Омегу и поговорить с ним (а может и с ней, под юбку Витя заглянуть в ту ночь как-то не догадался), так сказать, по душам, но Витя боялся, что их встреча не закончится малой кровью. То, что творил Омега – такое безнаказанным оставлять нельзя. Хотя, чисто теоретически, были ли у него шансы при прямом столкновении? Пока что ответ больше склонялся к отрицательному. Но Витя будет над этим работать. И Сережа ему в этом поможет. Как ни крути, но у Витиного лучшего друга было куда больше познаний во всей этой научной фантастике.

Белоомутск встретил своего героя размеренным спокойствием. В отличие от города, здесь почти всегда стояла тишина. Да и запах здесь был другой. Если там был стойкий аромат цивилизации, то данный ПГТ, при всех его косметических изменениях, подобным еще похвастаться не мог. Витя втайне надеялся, что и не сможет. Бескрайний лес, тянувшийся за железной дорогой, будто говорил о том, что этому месту лучше отчасти оставаться диким. Это было удивительное и прекрасное место. Витю и до всех последних событий необъяснимо тянуло туда. Он любил гулять по окраине и наслаждаться тишиной, лишь изредка прерываемой звуками поездов. В детстве мама часто летом водила его туда поздним вечером и, указывая на светлячков, которые скапливались возле редких болотистых участков, говорила, что это за ним наблюдают блуждающие огоньки, которые заманивают путников в болота, где те благополучно пропадают. И Витя, раскрыв рот, слушал. Конечно, он потом немного обиделся, когда мифические огоньки оказались всего лишь светлячками, но он был очень благодарен маме за то, что в детстве она сделала ему настоящую сказку.

В семнадцать лет, конечно, не до сказок. ЕГЭ, поступление в университет, новые знакомства и перспективы – реальный мир оказался в итоге куда насыщеннее, чем абстрактные сказки. Только вот теперь ситуация немного поменялась. Витя вообще теперь не был уверен, что хоть что-то теперь имеет равнозначное значение, чем его метаморфоза. Все, что он знал, во что верил, весь его уютный мирок оказался ложью. Все же не совсем это он имел в виду, когда на Новый Год под бой курантов загадал кардинальные перемены в своей жизни. Какая злая ирония.

Родной двор пустовал. Занятия в школе еще не закончились, а ребята постарше уже если и сидели во дворах, то поздним вечером. И обязательно кто-нибудь, да с гитарой. Витя с Сережей порой присоединялись к подобным компаниям попеть песенок, ну и чего греха таить, слегка выпить. Никто, в общем-то, из старших и не возражал. Витю с Сережей многие знали, и никто не относился к ним хуже, чем нейтрально. Да и плохо относиться к ним причин особых и не было – добрые и отзывчивые ребята, с которыми и поговорить было о чем, да и просто находиться в их обществе приятно. Вообще народ в Белоомутске был хоть и своеобразный, но добрый по большей части. Моральных уродов, конечно, тоже хватало, но подобный контингент встречается практически в любом социуме, тут уж ничего не поделаешь.

Зинаида Михайловна, Витина соседка снизу, как обычно восседала на лавочке около входа в подъезд. Такой самопровозглашенный страж порядка и гроза мечтающих погреться в подъезде школьников. Хотя на самом деле – добрейшей души человек.

– Замерзнете же, Зинаида Михайловна! – окликнул ее Витя. – Не май месяц-то на улице, что ж Вам дома не сидится?

– Ой, батюшки, Витенька! – искренне обрадовалась она. – Вернулся-таки. Живой и здоровый. А такие слухи ходили, кошмар, чего только люди не придумают!

– Рано меня похоронили, Зинаида Михайловна, – укорил старушку Витя. – Я еще, знаете ли, пожить хочу.

– Да я-то что, я-то знавала, что с тобой все в порядке! Сережка-то твой всему двору рассказал, поди, что ты уже домой сегодня вернешься. Только не ждала я тебя так рано, вечером думала, что отпустят только.

– Не, я и так там с ума сходил от безысходности… и еще раз от безысходности, – если бы Витя остался с Ирой еще хотя бы на пару часов, то он бы точно забил на данное ей обещание и иммигрировал нелегально в Лондон.

– Ох, бедняжка, – посочувствовала Зинаида Михайловна. – Ну, ты вечером заходи, чаем тебя угощу. Я еще плюшек с маком напекла, когда ты маленький был совсем – тебе очень нравились.

– Да, я помню, – улыбнулся счастливым воспоминаниям Витя. – Я постараюсь выкроить время.

Оставив Зинаиду Михайловну дальше бдить, Витя проскользнул в подъезд и поднялся к себе на этаж. М-да, и о чем он сейчас будет с родителями разговаривать? Накинутся на него сейчас с расспросами, а ему и ответить-то нечего. Рассказать им все? Нет уж, увольте. Может быть, когда-нибудь, но точно не в этой жизни. Переминаясь с ноги на ногу около двери, Витя сам не заметил, как случайно услышал родительский диалог:

– То есть он уже окончательно решил? – Витина мама была явно чем-то очень расстроена.

– Да, – напряженно ответил ей Константин. – Он вообще не думал изначально что-то предпринимать по этому поводу. Ты сама знаешь его позицию – «моя хата с краю, ничего не знаю». Община-то и вмешалась только из-за того, что его приемный сын ну очень уж настаивал. Игорь не уточнил, почему. Но меня это, честно говоря, и не интересовало.

– Нам он точно никак не поможет? – в голосе Марии звучали некоторые нотки отчаяния. Витю это неслабо так напрягло. Какие дела его родители могут иметь с теми детьми природы? Витя никогда не слышал о том, чтобы его отец хоть как-то контактировал с Семеновым и его людьми.

– А как он поможет, Маш? – Константин также явно был не в лучшем расположении духа. – Ты сама понимаешь, что тут уже ничего нельзя сделать. У меня, конечно, есть один вариант, но для этого мне обязательно нужен кто-то из общины. Но вряд ли они без веской причины будут с нами настолько тесно сотрудничать.

– Кость, попытайся, умоляю. Иначе… Даже думать об этом не хочу.

Витя не понял ровным счетом ничего. У его семьи, как оказывается, очень серьезные проблемы. И связано это напрямую с общиной. И почему он не в курсе? Его родители никогда от него ничего не скрывали. Наверное.

«И где же я так провинился, что у меня вся жизнь кувырком пошла? Сначала оборотень кусает, теперь родители еще в какие-то проблемы умудрились ввязаться…»

Витя уже без особой уверенности позвонил в дверь. Он мог бы еще подслушать разговор родителей, но, как уже показал сегодняшний горький опыт – меньше знаешь – крепче спишь. Проблемы его родителей – это, все же, их проблемы. И если они его не посвящают, то значит, что его помощь им точно не нужна.

Он слышал, как его отец неторопливо направился открывать дверь. Щелчок щеколды, легкое поскрипывание, и Витя снова дома.

– А вот и наш герой! – обрадовался Константин.

– Да уж, герой, сто раз, – пробурчал Витя. – Идиот ко мне более применимо.

– Не хотел поднимать эту тему в больнице, но ты вроде как в ту ночь у Насти обещал остаться, разве нет?

– Пап, – Вите совершенно не хотелось вспоминать всю ту историю у нее дома. – У меня были некоторые причины уйти, все, не спрашивай, пожалуйста.

– Ну и стоило оно того? Ты мог погибнуть вообще-то!

– Не знаю уж, стоило или нет, с какой стороны посмотреть, но я жив, так что…

– Ладно, Вить, прости, просто, ты даже представить себе не можешь, через что нам с мамой пришлось пройти, когда нам Наташа позвонила и сообщила новость, что на тебя напал тот самый волк.

Вите вновь стало безумно стыдно. В больнице он еще не до конца осознавал весь ужас ситуации. А теперь, будучи с родителями наедине, он был готов чуть ли не наложить на себя руки за всю ту боль, что он причинил этим замечательным людям исключительно по своей тупости.

– Ты прости, пап, – Вите приходилось чуть ли не выдавливать из себя слова. – Я просто до сих пор, ну, поверить не могу, что жив. Что удалось отбиться. Я даже не знаю, какие слова в данной ситуации наиболее уместно подобрать…

– Сходи к маме лучше, – подмигнул Константин.

Мария стояла у плиты и явно соображала что-то вкусное на вечер. Когда Витя ее окликнул, то ее реакция его даже немного напугала. Поворачивается, бледная, того гляди за сердце схватится.

– Эй, эй, мам, ты чего? – Витя не на шутку обеспокоился.

Мария лишь кое-как сползла на стул и беспомощно заплакала. От невозможности уже что-либо изменить, Витя лишь прислонился спиной к холодильнику и медленно присел на холодный кафельный пол, держась за голову.

– Мне нет оправданий, – процедил он.

Мария все же нашла в себе силы успокоиться, подошла к Вите и села рядом с ним:

– Я так рада, что ты жив, ты даже не представляешь… Я так боялась, даже чуть в Бога верить не начала…

– Я люблю тебя, мам.

Они крепко обнялись. А еще, Витя в который раз осознал, только на этот раз уже, видимо, раз и навсегда, что ради этой женщины он горы свернет. Просто ради того, чтобы на ее лице была улыбка, а не поток слез.

Поцеловав ее в мокрую щеку, Витя, все еще стыдливо смотря в пол, нырнул к себе в комнату, где тут же включил комп. Зайдя на свою страничку, он даже не стал просматривать огромное количество сообщений, с вероятными пожеланиями скорейшего выздоровления. Первым делом он принял Ирину заявку в друзья и тут же ей отписался:

«Привет, Ириш!) Спешу тебе сообщить, что я наконец-то дома. Доехал без особых приключений, хотя я, честно говоря, не жалею, оных мне хватило сполна за последние пару дней: D Ты как там?)»

Отправив заветное сообщение, Витя сперва вынул из сумки свой сборник и заботливо поставил его на почетное место в своем книжном шкафу, слегка отодвинув «Когда дыхание растворяется в воздухе. Иногда судьбе все равно, что ты врач» Пола Каланити. Теперь можно возвращаться к экспериментам – выудив из ящика стола градусник, Витя тут же сунул его к себе в подмышку и принялся ждать. По прошествии пяти минут, ему все же удалось оценить результат эксперимента, который оказался весьма впечатляющим – термометр, вместо обычных 36,6, показывал в районе 39. Вопрос о том, почему подростку было так жарко был снят. Отложив градусник в сторону, Витя тут же загуглил одно единственное слово – «Оборотень». Поисковик выдал огромное количество артов с этими милыми существами, ссылки на просмотр онлайн каких-то дешевых ужастиков и страшилки разной степени глупости. Действительно какие-то более-менее научные статьи, за исключением Википедии, пришлось пару минут так поискать.

Человек может быть сердцем чист

И молитвы читать от души,

Только волком становится он

В полнолунье, в полночной тиши.

Такой незамысловатый эпиграф начинал статью об оборотнях. В какой-то степени именно из-за него Витя и остановил свое внимание именно на этом тексте. И хоть написано было красиво и интересно, но Витя в общем-то ничего нового не узнал. Полная луна, серебряная пуля, научное название феномена – «ликантропия». Про Зверя из Жеводана он и так краем уха слышал, да и много чего мутного было в этой истории. Описывался случай Жана Гринье, на котором Витя остановил подробное внимание, но каких-то откровений вычитать не удалось. Он вообще пришел к выводу, что Гринье был обычным психом.

В углу высветилось сообщение. От Иры. Витя тут же отложил все научные изыскания в сторону.

«Рада это слышать) А у нас тут теперь тишь да гладь, как будто все веселье с тобой ушло»

Следом пришло одно сообщение, от которого у Вити слегка екнуло сердце:

«Скучаю <3»

«Я тоже (» – тут же написал он в ответ.

Сидеть и улыбаться в комп это так тупо. Хотя все равно никто не видит, так что, какая разница?

Ира пока не отвечала, поэтому Витя решил проверить одну догадку – вбив в поисковике «Нападения животных в Белоомутске», тот начал внимательно изучать новостные сводки. В основном были статьи только о нынешних нападениях. Забавно, что не только местные старожилы говорили про оборотня – сайты так и пестрили заголовками по типу «Бешеный волк или оборотень?», «Оборотень в российской глубинке» и все в таком духе. Имела бы представление желтая пресса о том, насколько они сейчас правдивы – Витя многое бы отдал, чтобы увидеть эти журналюжьи лица. Но помимо последних зверств, СМИ ни о каких других случаях не упоминали. В одной статье только все же нашлась интересная заметка, что примерно десять лет назад уже было зарегистрировано нападение животного с летальным исходом, но поскольку случай был единичным, то все списали на дворовых собак и благополучно забыли. Да и жертва была обычным пьяницей – не та персона все же, чтобы для СМИ трагедию раздувать. Однако Витя решил взять заметку на вооружение – Дьявол всегда кроется в деталях, а такая деталь могла в итоге помочь собрать пазл. Осталось только найти кого-то, кто мог об этом детально поведать. У родителей спрашивать было бесполезно, Витя с семьей сам только примерно лет десять назад как раз сюда переехал, а вот Зинаида Михайловна, помнится, его как раз на чай приглашала…

Чуть не сломав при этом стул, Витя резко встал и решил не ждать прям уж совсем вечера, чтобы навестить старушку. На выходе в коридор его внезапно оглушил телефонный гудок.