Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд!

Сердце стало побаливать чаще – не иначе, соседка снизу опять химичила – и Алексей Петрович пошел на прием к терапевту. Вернувшись домой, тут же засел за письмо в прокуратуру. Это ж надо! Мало того, что доктор не может отличить отравление кислотой и луковой шелухой от возрастных изменений коронарных сосудов, так еще и усомнился в здравом уме пациента! К психиатру? Алексей Петрович прекрасно помнил, кто его туда уже пытался послать! Дальше терпеть решительно невозможно! В этом городе сговорились все! Ну, ничего, где надо – разберутся. Эх, то-то тюрьмы переполнятся!

Что удивительно, на прием к психиатру он все же пришел. Собрав все свое мужество и подготовившись к самому худшему. Почему? Дело в том, что и прокуратура, и уролог (враги врагами, а о себе позаботиться все же надо) отказались даже разговаривать, пока он не покажется в психоневрологический диспансер. Не президенту же писать. Доктор был корректен, на стационарном лечении не настаивал, хотя и обмолвился – мол, нервы бы подлечить неплохо, от нервов и сердечко может пошаливать, и потенция с думами о судьбах Родины обычно не дружит. Сошлись на дневном стационаре: говорят, у них там можно всех специалистов пройти в процессе лечения. А после обеда – домой, пока эти соседи совсем не распоясались. Да и двор надо держать под контролем, вот только бинокль бы у сантехников обратно реквизировать…

Старшая дочь заявила, что тоже хочет стать врачом. Ничего, впереди еще много времени, чтобы ее отговорить.

La cucaracha

Есть хорошая народная психиатрическая пословица: «Если вы параноик – это еще не значит, что ОНИ за вами не гонятся». Иными словами, не все, что вам говорит пациент на приеме, – бред сивой кобылы в тихую лунную ночь. И если человек утверждает, будто изобрел алгебру леса, то не исключена вероятность, что он действительно открыл некоторые закономерности, выражаемые в цифрах и весьма полезные в ведении лесного хозяйства. Прецедент был.

История эта случилась давно. Пришел как-то к психиатру на прием мужичок. Самый обычный рабочий с самого обычного завода. Отправил его на консультацию травматолог. На направлении красовался грозный предварительный диагноз: «Delirium tremens»[18]. Правда, во внешнем виде посетителя не было ничего такого, что могло бы с ходу насторожить специалиста, – ни алкогольного хабитуса, ни суетливости в движениях и жестах, ни постоянных попыток стереть невидимую паутину с лица, ни прочих мелочей, которые о многом говорят, даже если пациент старательно изображает тесную и горячую почти любовь с окружающей реальностью. С другой стороны, делирий встречался и у многих более видных и даже одиозных личностей, в этом он поистине демократичен, посему доктор решил расспросить визитера поподробнее.

– А с чем вы попали к травматологу?

– Растянул лодыжку и порезал руку.

– Как же это вы так неосторожно?

– Жену спасал.

– От кого, простите мое природное любопытство?

– От тараканов.

– Она их так боится?

Мужик обреченно вздохнул, предчувствуя, как дальше будет развиваться беседа, но решил быть откровенным.

– Доктор, вы бы их тоже испугались. Они большие, – профессиональный жест рыбака, показывающего рыбку где-то комплекции ершика, – а еще они ШИПЯТ И ЩЕЛКАЮТ КЛЮВОМ!

– А когда вы последний раз выпивали?

– Доктор! – Мужик мученически возвел очи горе. – Я пять лет в полной завязке, я на квартиру коплю! Пацаны – что мелкий, что постарше – во дворе другим детям хвастаются, у тех-то отцы как выходной – так хрюкотека! Если б я знал, я бы вам одного таракана принес. Вот и травматолог не поверил, что не по пьянке я руку рассадил да ногу потянул, все удивлялся: надо же, мол, а перегаром не пахнет! А всего-то дел, что на мокром полу нога поехала, да кухонная дверь со стеклом аккурат на пути оказалась. Ладно, не головой, а то вообще бы не поверили, что такое можно на трезвую голову наколобродить!

Дверь открылась, и в кабинет влетел запыхавшийся мальчонка. Увидев доктора, он на мгновение замешкался, но потом деловито подошел к столу, достал из-за пазухи бумажный пакет и высыпал содержимое на стол. Пять ОЧЕНЬ КРУПНЫХ мексиканских тараканов, два из которых еще подавали признаки жизни. Доктор, закаленный армейскими и общежитейскими буднями, отделался легким «твою же ж мать». С медсестрой все обстояло хуже.

У человечества в целом вообще довольно утилитарный взгляд на окружающий мир, и большинство предметов, явлений и существ, которые нельзя слопать, как-то поиметь в домашнем хозяйстве или хотя бы объявить носителями красоты неописуемой и ценности эстетической, признаются вредными и мастдай. А тараканы – мало того, что не носят мед или хотя бы деньги от соседей, так еще и имеют наглость тесно с нами сосуществовать. Более всего они успели намозолить глаза прекрасной половине населения, которая за мамонтами большим кагалом не носилась, а сидела и поддерживала огонь в тогда еще вполне конкретно-наглядном домашнем очаге. Наверное, даже обижали. Возможно, грязно домогались. В общем, неприязнь к этим домашним насекомым у дам прошита на генетическом уровне. Реакция – тоже.

Когда временно оглушенный доктор собрал трупы пяти убиенных (последние двое, судя по всему, были добиты саунд-волной) в баночку и помог так и не сумевшей его оседлать медсестре снизойти с рабочего стола, сбор анамнеза вышел на новый виток. Выяснилось, что в подвале хрущевки, где проживал мужик, некогда располагалась станция юннатов. Сами понимаете – хомячки, кролики, морские свинки. И подаренные невесть кем мексиканские тараканы. Когда станция была расформирована, более пушистых и харизматичных обитателей разобрали по домам. А ЭТО родители, видимо, забраковали напрочь – дескать, от своих не знаем как избавиться, а тут еще иммигранты. А придавить или пшикнуть дихлофосом ни нога, ни рука не поднялись. А потом тараканы куда-то пропали. А потом появились, да так, что местным рыжим и усатым пришлось уматывать – не та комплекция, чтобы оспаривать право на территорию. В целом новые жильцы старались вести себя дружелюбно, «дос текилас пор фавор»[19] не требовали, но любви людской так и не снискали. Вот и пришлось однажды мужику с тапком наперевес отважно броситься на защиту супруги, обнаружившей на своей кухне экспедиционный отряд инсектоидов. Также в беседе выяснилось, что сына в дурдом прислала мама, которую смутно обеспокоило решение травматолога. Сын, проникшись важностью момента, в срочном порядке добыл вещдоки и рванул на помощь – надо сказать, вовремя.

Так что, помимо заключения для травматолога, психиатр на всякий случай черкнул пару строчек для СЭС – во избежание.

И как это психотерапевты упустили из виду такую вещь, как лепка пельменей? Очень, очень медитативное занятие!

О тонкостях межвидовой фармации

Дежурства в поликлинике в выходные и праздничные дни – это редкая возможность сделать те дела, до которых не доходили руки в течение месяца, побродить по пустым (или, по крайней мере, малолюдным) коридорам, насладиться отсутствием необходимости куда-то спешить. А еще – послушать, о чем говорят санитарочки. Причем вне зависимости от того, планировали вы слушать или нет. У них есть удивительная особенность: даже если беседа будет вестись вполголоса, вы обязательно будете в курсе основной линии сюжета. А если постараетесь НЕ СЛУШАТЬ – то еще и деталей.

Надо отдать должное нашему младшему медицинскому персоналу: политику они практически не обсуждают. Сволочи? Сволочи. Продажные? Аки ночные бабочки, только нет того сексуально-эстетического позитива. Это ж как погода: летом жарко, в феврале вьюги, а повторять навязшие в зубах сентенции – моветон, мез ами. Дача, работа, родственники – вот три столпа непринужденной беседы на скамейках напротив процедурного кабинета. С небольшими тематическими отступлениями, но с неизменным возвращением к классике жанра.

На этот раз разговор вился вокруг дачной тематики: кто как подготовился к зиме, что от самой зимы ожидать – мол, по одним прогнозам, будет теплая и бесснежная, а вот если судить по обильно уродившейся рябине – так вовсе даже наоборот, и кому верить – совершенно непонятно. Да и климат стал не тот, ох, не тот – мало того, что глобальное потепление (никто, кстати, не в курсе, оно вообще есть или это все гнусные инсинуации стоящих за экологами финансовых групп?), так еще и близость водохранилища все карты путает – шутка ли, практически Францию утопили, да какие земли – м-м-м, плодороднейшие, с заливными лугами. Эх, вот все у нас так…

– Кстати, Анатольевна, ты этот свой сахар етидрированный только для сада используешь или сама пьешь?

– Структурированный. А ты зря смеешься, у меня в этом году, несмотря на жару страшную, вся зелень была яркая, сочная. А сама тоже пью, по гранулке растворяю и пью. Чем я хуже помидоров? Что для растений полезно, то и человеку хорошо.

– Ну, не скажи, не скажи. Тот же навоз тебе вряд ли впрок пойдет – хоть поливай, хоть маски делай… Запах, опять же.

– Кстати, насчет запаха. Я тут недавно прочитала про одну убойно полезную вещь – препарат АСД фракция 2. Его в обычных аптеках не продают, а вот в ветеринарных – сколько хочешь. Так вот, если его правильно применять и не обращать внимание на запах – просто суперсредство.

– От чего?

– Можно сказать, от всего. Язва желудка, аллергии, гипертония, даже рак! Мать Берии, говорят, им от рака вылечили! От инфекционных и вирусных инфекций вроде тоже спасает – уж больно хорошо он иммунитет поднимает. Я инструкцию распечатала, в понедельник принесу. Делают, правда, из всякой дряни – раньше из лягушек, сейчас из мясокостной муки. Потому и запах. Но иммунитет от него прет, как на буфет.

– Иммунитет, говоришь? Моему бы что другое поднять, а то у него на меня, кроме давления, ничего не реагирует.

– Так возьми, и пусть принимает! Я скоро в ветаптеку пойду, так давай и на тебя тоже пару фанфуриков возьму.

– Ой, Анатольевна, и на меня тоже прихвати, ладно? А то желудок побаливает, а перекись пить мне чего-то страшно. Кстати, дорого стоит?

– Что ты! Сущие копейки! Вот, кстати, я что заметила: то, что для человека продается за бешеные деньги, для животных стоит по-божески. Мы тут с моим на даче по весне как впахались, как перетрудились – у меня спину прихватило, у него колени да кисти заболели. Что вы думаете? Пошла в ветеринарную – для кота «Контрасекс» покупать, а то замучил орать да за барышнями по всей округе шастать, – а там лежит во-от такенный флакон мази для лошадей. Ну, чтобы суставы и связки лечить. На пол-литра почти. И стоит копейки. И состав хороший – ментол да камфара. Взяла, помазали – все как рукой сняло! Мой-то – ну разве что копытом не бил да не ржал, так полегчало. Да и мне спину отпустило в момент, да так приятно, просто блеск! Так-то.

– Мазь – это здорово. И это, что для желудка да от рака – надо подумать.

– А вот моему, блин, надо этот самый «Контрасекс» купить. Уж больно по сторонам стал посматривать, причем, как я полагаю, все больше налево. Профилактика в нашем деле – первейшее средство. Если не считать кастрации, конечно, но так ведь и себе ничего не останется…

Дежурство плавно подходило к концу. Обогатившись духовно и пополнив багаж фармацевтических знаний, я пошел собираться домой, по пути кое-как отмахавшись от предложения приобрести пару флакончиков целительного зелья.

Младшая дочь предъявила два выпавших зуба и вполне справедливо полагает, что зубная фея ей теперь крупно должна. Положила их в блюдечко рядом с кроватью, будет караулить прилет крылатой бестии. Мне, если честно, даже немного тревожно за сказочный персонаж.

Улетные операции

Человек – очень противоречивое существо. Изрядную часть своей сознательной жизни он может жаждать чего-то чудесного и необычного, кляня серые скучные будни – дескать, как же достала эта повседневка! Однако, стоит ему отхватить кусочек чего-то действительно необычного, фантастического и грандиозного, как он начинает испуганно озираться в поисках чего постабильнее, попроще, потривиальнее, а главное – к чему можно покрепче пришвартовать норовящую отчалить в автономное плавание башню.

Когда я занимался частной практикой, пришлось мне года полтора или чуть более арендовать кабинет в том же помещении, где находилась женская консультация. Там же располагался и абортарий, благо площади и прочие условия позволяли. В качестве препарата для наркоза доктора использовали калипсол[20]. Буквально в первую неделю работы на новом месте я догадался, почему мне с такой охотой предоставили кабинет на их территории.

Дело в том, что один из побочных эффектов калипсола – яркие галлюцинации, схожие с теми, что можно испытать под действием ЛСД. А теперь представьте операционный день (обычно суббота), когда с небольшим интервалом дают наркоз десяти – пятнадцати пациенткам… Присутствие в соседнем кабинете психиатра давало хотя бы некоторую надежду на то, что увлекательное путешествие сознания завершится в той же точке пространства, откуда начиналось.

Чаще всего это были полеты – и чаще всего по коридорам и тоннелям, раскрашенным в яркие, насыщенные цвета. Так, у одной дамы это были ярко-желтые, ослепительно-белые и непроглядно-черные тоннели, пересекающиеся под немыслимыми углами, переходящие один в другой, меняющие уровень и направленность – при том, что движение по ним становилось все быстрее и быстрее, с одновременным вращением вокруг оси, проходящей через пупок и леденящей все тело… нащупав эту ось, она попыталась убрать от себя это вращение и холод – в результате засандалила лежавший на животе пузырь со льдом через всю комнату. Ответом были нестройные матюки и реплика: «О, еще одна вернулась в эту долбаную реальность…» Другая, напротив, плыла по коридорам медленно и крайне осторожно, поскольку четко знала, что она – это мина, а все эти ярко-красные трубы – это ее (той, которая она, только ОНА, КОТОРАЯ НА САМОМ ДЕЛЕ) кровеносные сосуды, и если она вдруг коснется стенки – то взорвется, и ТА истечет кровью, а трубы все сужались и сужались…

Третья безмятежно парила над горами, и так ей было хорошо, что медперсонал, пытавшийся ее разбудить, с ходу огребал таких сложных синтаксических люлей, что потом долго жалел об отсутствии диктофона – воспроизвести впоследствии столь заковыристые пожелания и конечные пункты пеших походов не представлялось возможным, а мадам заявила, что она девушка приличная, практически нецелованная и сроду ничего страшнее слова «жопа» не произнесла, как вы такое вообще могли подумать!

Не всем открытые пространства по нраву, и одну из пациенток пришлось в срочном порядке успокаивать – она была СОВСЕМ ОДНА посреди бескрайней раскаленной пустыни, охваченная жесточайшим приступом агорафобии – как выяснилось впоследствии, единственным за всю ее жизнь. Особенно ее напугало небо – пронзительно голубое, бескрайнее и грозящее обрушиться и раздавить. А в реальность вернуться все никак не получалось, вот ведь засада!

У следующей дамы проблем с пространством не возникало – оно четко ограничивалось комнатой, в которой она приходила в себя после наркоза. Вот только комната, как аквариум, была заполнена густым воздухом, в котором дама плавала, словно рыбка, то взмывая к потолку, то ныряя к самому полу, наблюдая лежащих на кровати женщин. И себя среди них. От себя, лежащей, к себе же, плавающей по комнате, тянулась серебристая пуповина, неощутимая, но прочная. Перед пробуждением было несколько тревожных минут, когда пациентка пыталась попасть обратно в себя, лежащую, и несколько раз промахивалась (персонал снова услышал порцию отборных выражений), но потом все получилось, и с воплем: «Ну что, блин, кто тут мастер парковки?!» – она открыла глаза.

Галлюцинации галлюцинациями, но самым схожим, буквально стереотипным был боевой настрой по отношению к мужской части населения, из-за которой они здесь очутились. В целом, опуская подробности, он выражался в следующем: «Если после всех моих страданий этот редкой породы дятел /пенетратор-перфоратор / ненужное зачеркнуть – посмеет заикнуться про секс без презерватива иначе как с целью пополнения в семье… да я ему лично все канатики бантиком завяжу!»

Приходил коллега, Владислав Юрьевич. Жаловался, что один пациент подарил ему на праздники бутылку водки и банку шпротов. Пришлось успокоить, продемонстрировав свои трофеи: сушеную красноперку и «Чупа-Чупс», подаренный жене. Главное – подарки были от души.

Килограммы, сантиметры… главное – душа!

Тощая корова еще не газель.

Смотритель гарема

Стремление человека к прекрасному и совершенному неистребимо и по силе уступает разве что готовности сделать соседу приятный сюрприз или дать по тыкве несогласным с линией партии. А что из прекрасного может быть ближе и роднее, чем собственные сантиметры и килограммы! Казалось бы – все просто: вот индекс массы тела Кветелета (кто не в курсе – это вес в килограммах, поделенный на квадрат роста в метрах), ежели он от двадцати до двадцати пяти – живи и радуйся. Но кто мы такие, чтобы искать себе легких путей?

Четыре-пять сотен лет назад худоба расценивалась как признак нездоровья – вспомните женские персонажи кисти Рафаэля и Рубенса. Да и наши прабабушки и прадедушки сказали бы, что на кости разве что собаки кидаются, прости господи… Но нынешним красоткам здорово подкузьмили Твигги, Кейт Мосс и иже с ними, возведя худобу в ранг несомненных достоинств. Теперь мужчину красят не только шрамы, но и набитые в стратегически важных местах о девичьи костлявые прелести синяки. Нет, в целом идея была хороша, и стройненькая фигурка чудо как приятно смотрится, заставляя мысли метаться между нематериальной эфемерностью ангелоподобного создания и вполне земными, вызывающими правильные реакции противоположного пола округлостями в нужных местах. Дуальность почище корпускулярно-волновой природы электрона. Просто если когда-то идеал был ближе к верхней границе нормы индекса, то сейчас он северным пушным зверем подкрался к нижней и вот-вот ее нарушит. И (простите меня, феминистки) желание обладать сменится желанием накормить.

С мужчинами как-то все попроще: там рулят поначалу объемы бицепса и тайком проверяемые сантиметры глубины возможного проникновения, плавно сменяясь килобаксами потенциально семейного дохода. Дамам же сложнее: им надо как-то все эти сантиметры, килобаксы и близкий к полутора сотням IQ вдохновлять и направлять, при этом стараясь не задавить интеллектом. Им надо оставаться в образе той, к чьим ногам так и хочется бросить все вышеперечисленное (мамонта оставь в прихожей, дорогой). Ну, как тут не попытаться переплюнуть общепризнанный идеал! Да бог с ними, с прекратившимися месячными – одной проблемой меньше, хотя бы на время…

Вы не представляете, насколько быстро решение похудеть и убрать лишние сантиметры вот тут и вот тут переходит из ранга неплохой идеи в разряд навязчивой! Опять же, к услугам страждущих мощная фарминдустрия, заточенная под сформированную потребность: низкокалорийная пища, сжигатели жира, донышкопробивной чай. Для особо продвинутых – пищевые добавки с фенамином (что не афишируется, конечно) и капсулы с гельминтами (раз уж вам калории лишние, то малюткам будут в самый раз). И хирургия. И фитнес. И еще тридцать три удовольствия. А втянувшись, остановиться так трудно – еще бы, это ведь будет шаг назад, нет – капитуляция! Что еще подкашивает – так это инертность и задумчивость процесса. Вес – он ведь только набирается быстро, а уходит неспешно и вальяжно. А хочется, чтобы уже вчера! Вот и начинаются эксперименты над собственной жизнью, и появляются виртуозы двух перстов во рту и клистирной трубки в противоположном месте. Есть, конечно, и ряд психических заболеваний, при которых анорексия – один из симптомов. Таковыми могут быть: собственно нервная анорексия, весь спектр неврозов, большинство депрессивных и некоторые из маниакальных эпизодов в рамках как МДП[21], так и других психических расстройств, а также дисморфоманический[22] бред при шизофрении. Как раз недавно консультировал пациентку в стационаре: при росте в 176 сантиметров вес 37 (!!!) килограммов. А начиналось все под теми же лозунгами: «Я толстая и страшная».

Если оставить тонкости дифференциальной диагностики специалистам, то каковы основные признаки, заставляющие задуматься и озаботиться? Прежде всего, это снижение веса тела настолько, что индекс Кветелета опустится ниже 17,5. При этом потеря веса достигается человеком самостоятельно за счет сочетания отказа от пищи, от которой он, предположительно, «толстеет», и одного из дополнительных приемов – рвота, слабительные, чрезмерные физические нагрузки, диуретики, средства, подавляющие аппетит. Ужас перед ожирением принимает вид идефикс, человек мнит для себя приемлемой только худобу. Следующий этап – прекращение менструаций у женщин и потеря полового влечения и потенции у мужчин (организм здесь мудрее носителя и сам регулирует способность оставлять потомство и его вынашивать). При возникновении анорексии в предпубертатном возрасте проявления полового созревания задерживаются или вовсе не наблюдаются, то есть мальчики долго остаются мальчиками, а девочки – девочками.

Что делать? Прекрасным дамам – помнить, что идеалы идеалами, но здравого смысла еще никто не отменял, поэтому стоит относиться к своим стремлениям без душевного надрыва, с долей здорового юмора и самокритики и оставаться хотя бы в границах нормы по индексу массы тела. В конце концов, есть, есть еще страны, где пышные формы вызывают искреннее восхищение: ах, какая красивая ханум! Опять же, не забывайте: на Руси всегда проводилась некая параллель между добротой и полнотой, и худощавый человек невольно наводил окружающих на мысль, что либо он снедаем страстями, либо у него глисты. А если хотите похудеть естественнейшим путем – влюбитесь крепко-крепко. В того же собственного мужа. Верное средство!

Совет мужчинам: будьте немного турками. Дайте своей любимой понять, что не находите страсти и вдохновения в обладании суповым набором. Можете даже чуть покривить душой – вам простится. Минусов практически никаких, зато плюсов – хоть отбавляй: возможность прильнуть к мягким изгибам, нетравмоопасный секс – да мало ли! Ах, да – не забываем про доброту…

Сменяя на водительской медкомиссии своего коллегу, Алексея Васильевича, заметил, что он скопил немалую очередь, и все какие-то раздраженно-испуганные. Видимо, опять спрашивал про принцип работы дизеля и гонял по названиям столиц государств. Добрее надо быть с людьми, мягче.

Об особенностях физиологии португальских лошадей

Наибольшее сочувствие и понимание из всех сотрудников правоохранительных органов у меня вызывают участковые. В том числе и потому, что с нашими пациентами им приходится встречаться не сильно реже, чем нам. И в тех условиях, когда методы убеждения уже не действуют, методы принуждения применять рановато, а метод личного примера… да пошел он, этот метод личного примера!

Историей этой поделилась наша коллега, очаровательная Юлия Юрьевна. К ней на прием пришла бабулька, Надежда Семеновна (назовем ее так), и затребовала с доктора справку, что у нее, у бабульки, с головой все в порядке. Надо сказать, что человек, заявляющийся к психиатру и требующий справку о том, что он психически здоров, обычно вызывает легкий укол профессиональной паранойи, причем не меньший, чем если бы визитер желал получить справку, что он псих. Сразу возникает закономерный вопрос: мол, а кому вы собрались эту справку показывать? А почему этому кому-то что-то надо доказывать? И вообще индульгенциями торгуют не у нас, нет, адресок дать не можем.

Вот и тут доктор – нет, чтобы сразу бац – и справку на стол. Но нет, оказалась въедливой и страсть какой любопытной, стала сыпать вопросами, да такими, что в двух словах-то и не ответишь. Пришлось колоться.

Оказывается, прислал Надежду Семеновну участковый. Мол, не приму у тебя, Семеновна, больше ни одной телеги, пока справки из дурдома не принесешь. Вишь, какой нахал! А ведь я его еще во-от таким маленьким помню. Или не его? Или не таким?

Тьфу, запутали меня, доктор! А у меня сахарный диабет, на инсулине сижу крепче, чем Витька с первого этажа на своем герыче, чтоб ему так на том свете черти жилы тянули, как он мне нервы! Я, можно сказать, человек заслуженный, инвалидность имею. Аж второй группы. Нет, не умственного труда. Общую.

Так вот, о чем это я? А, о заявлении. Я просила-то всего ничего: чтоб участковый разобрался с Прасковьей. Прасковьей Ивановной, если точнее, хоть и не заслужила она такой чести. Нет, не соседка. Была когда-то, лет семь назад, в соседях, а потом я переехала. Думала, избавлюсь от кровопийцы – так нет, она стала приходить по моему новому адресу и меня донимать. Для чего? А чтоб мою дачу заграбастать. У нас участки с ней соседние, так я ее к себе на дачу на лето пускала, жалеючи – на ее шести сотках только кермек татарский с чертополохом хорошо растут, даже дома не построено, а муж умер, вот и приютила. А она с той поры задумала меня со свету сжить, а дачку-то себе оттяпать. Еще тогда начала клинья подбивать: позовет в мое отсутствие молодежь да мужиков постарше, они всю дачу презервативами закидают, а у меня через это дело сахар в крови ка-ак шандарахнет – и я в больницу попадаю. Прихожу из больницы – нет презервативов, только вороны квелые какие-то на заборе сидят – не иначе, склевали и подавились. Я ее стыдить, Прасковью, а она честными глазами смотрит – мол, окстись, Семеновна, у тебя, никак, не только сахар в крови, но и дрожжи в одном месте, вот и бражничаешь себе помаленьку!