Пепел и пламя

– Что, полоски? Какие еще полоски? Где? – Я принялась с тревогой ощупывать шею.

– Без паники, народ, – сказал Селки, с трудом сдерживая смех. – Это жабры. Посмотри на свои руки, нимфа.

И вот тогда я заметила, что между пальцами у меня перепонки. Невероятно тонкие переливающиеся перепонки с волнистым рисунком. От удивления у меня перехватило дыхание.

– Это все благодаря водной короне, – жизнерадостно объяснил Селки. – Через несколько дней она исчезнет.

– А до того времени я буду ходить с перепонками и жабрами? – поинтересовалась я. Вот теперь мне совсем поплохело.

– Только при непосредственном контакте с пресной водой. Влияние речной короны вскоре пройдет. Но до тех пор ты теоретически можешь дышать под водой.

Ну прекрасно…

– Просто поверить не могу, – проворчал Энко у меня за спиной. Он перестал меня расчесывать и теперь нежно поглаживал раздраженную кожу. Было так приятно, что мне не хотелось его останавливать.

– Жабры с перепонками исчезнут через минуту-другую, – сказал Нерей, взглянул на мою шею и добавил: – А вероятность того, что у луговой нимфы будет аллергия, крайне мала. – И тем не менее во взгляде речного бога отчетливо читалось извинение: – Мне жаль. Я такого не ожидал. Как я уже сказал, на самом деле эти водоросли очень мирные. Понятия не имею, почему все зашло так далеко.

– Не сваливайте все на Ливию, – рявкнул Энко у меня из-за спины.

– Все в порядке, – сказала я, отстраняясь от него. – Спасибо, Энко. Мне уже полегче.

Затем я рассказала Нерею о том, какие требования выдвинули водоросли.

Внимательно меня выслушав, речной бог поинтересовался:

– Это все?

– Думаю, они просто хотят лучшей жизни, – пожала плечами я. – Их можно понять.

Нерей посветлел лицом.

– Что ж, это можно устроить. Уверен, улитки с дракончиками будут только рады, если у них появится еще один аквариум. Это внесет в их жизнь немного разнообразия. Почему я сам до этого не додумался?! Утром первым же делом достанем рыбу и других речных обитателей. И установим прожекторы, чтобы в аквариуме было светлее.

Что ж, звучало довольно многообещающе. В другой ситуации я бы снова связалась с водорослями, чтобы сообщить им эту прекрасную новость, но сейчас мне даже думать не хотелось о том, чтобы приблизиться к краю аквариума. И это несмотря на то, что зуд постепенно утихал.

Эванджелина вспорхнула, полетела ко мне и устроилась у меня на плече. Она все еще казалась взволнованной.

– Ну ты чего, малышка, – сказала я и успокаивающе погладила ее по крылышкам. – Все хорошо, не бойся. Со мной ничего не случилось.

Эванджелина и правда слегка подрагивала – видимо, переволновалась. Я была тронута тем, что она так беспокоится обо мне.

Вскоре Эванджелина исчезла за вырезом моей рубашки.

– Какая красивая бабочка-силлектис. Что ж, пожалуй, настало время выполнить свою часть сделки. – Нерей с улыбкой огляделся. – Пойдемте со мной.

Мы вернулись на этаж, где находилась подсобка с покерным столом. Нам навстречу вышел Селки, и только тогда я поняла, что его не было с нами в лифте. Селки успел полностью одеться – впрочем, в его случае понятие «полностью» было довольно относительным. Обтягивающая футболка с изображением русалки, шорты-бермуды и шлепанцы – и это когда на улице всего плюс двенадцать! Похоже, у Селки в роду были по меньшей мере моржи.

– Селки проведет тебя туда, где я прячу канал связи. Это самый обычный телефон, ты поймешь, как им пользоваться. Остальные – располагайтесь, мы подождем здесь.

Энко снова хотел возразить, но я коснулась его руки и тихо сказала:

– Ты сказал, что Нерею можно доверять. Поэтому я доверяю ему и его сыну. Уверена, Селки не задушит меня в каком-нибудь укромном местечке. Он так запал на Джиджи, что вряд ли станет доставлять нам неприятности.

Энко стиснул челюсти и коротко кивнул.

Селки широко улыбнулся и приглашающе махнул в сторону двери, откуда он и появился.

– Нам туда, нимфа. Прошу, – сказал он и, напоследок улыбнувшись Джиджи, пошел вперед. Я последовала за ним. Нам пришлось пройти несколько извилистых темных коридоров. Дом оказался намного больше, чем я ожидала.

– Скажи… – начал было Селки и замедлил шаг, чтобы поравняться со мной. – А у твоей подруги есть парень?

Было ясно, о ком он говорит.

– Нет, парня у нее нет.

– Можешь дать мне ее номер? Хочу пригласить ее на свидание.

«Ох уж эти полубоги и их непоколебимая самоуверенность!» – подумала я и мысленно закатила глаза.

Я тянула с ответом, поэтому Селки добавил:

– Послушай, нимфа. Джиджи очень милая. Она мне нравится, я тоже ей нравлюсь, а что еще нужно? Я из хороших парней. Веселый, верный, честный…

– Скромный, – вставила я.

Селки весело фыркнул.

– Я не обязан тебе нравиться, нимфа. Главное, что я нравлюсь Джиджи. Кроме того, у тебя есть свой личный фанат. Сын Аида виляет хвостиком, как верный пес, стоит тебе только взглянуть в его сторону. Это трудно не заметить.

Я посмотрела Селки в глаза, никак не комментируя его замечание про наши с Энко отношения. С какой стати мне обсуждать с ним свою личную жизнь?! Но в то же время я знала: Джиджи понравился этот парень и она заслуживает того, кто наконец исцелит ее разбитое сердце.

– Просто спроси у нее номер телефона и пригласи на свидание. Уверена, такой подход понравится Джиджи намного больше.

Селки неуверенно заморгал, но через несколько секунд взял себя в руки и улыбнулся.

– Хорошо. Так и сделаю, – сказал он и открыл дверь слева от себя.

Моему взгляду предстала узкая пыльная комната, от пола до потолка забитая разным хламом. На шатком столике возвышался светло-зеленый телефон годов этак семидесятых. Черный кабель, тянущийся от трубки к аппарату, блестел жирным блеском. У столика стояло широкое кресло с высокой спинкой, обитое бархатом в оранжево-коричневую полоску. Наверное, тоже пережиток безвкусных семидесятых.

Я решительно переступила через порог и чуть было не задохнулась от запаха пыли и затхлости, ударившего в нос.

– Удачи! – отсалютовал Селки и с грохотом захлопнул за мной дверь.

Я осталась наедине с телефоном, который видела только в фильмах. Наедине с горой хлама и огромным креслом, похожим на пристанище миллиона пылевых клещей. Я расправила плечи. Все это ради Маэля. Ради того, чтобы спасти его, я готова даже перетерпеть компанию клещей.

Я нерешительно приблизилась к креслу. Мне же необязательно в него садиться, чтобы позвонить? Я присмотрелась к телефону – тот больше напоминал реквизит из фильма, чем работающий аппарат. Трубка была покрыта тонким слоем пыли. Зажмурившись, я протянула к ней руку, коснулась… и предмет у меня в руке изменился. Я широко распахнула глаза и увидела, что держу раковину огромного моллюска – наподобие тех, из которых делают конхи. Снаружи она была кремово-белой, а изнутри – розово-перламутровой. Ракушка выглядела идеальной и абсолютно чистой.

Размером она немногим уступала телефонной трубке. Ох, а тяжелая какая! Я посмотрела вниз, на столик, и почувствовала, как от удивления у меня глаза на лоб полезли. От громоздкого аппарата не осталось и следа. Даже кабель исчез! И зачем я только закрыла глаза?! Если бы оставила их открытыми, то увидела бы это превращение. Ладно. Эта ракушка, конечно, милая, но что толку? Как по ней звонить? Тогда я сделала то, что казалось наиболее логичным, а именно – поднесла ракушку к уху и сказала:

– Алло?

Через мгновение и без того темное помещение погрузилось в мрак, да такой кромешный, что и кончика носа не разглядеть. Затем я увидела рамку – большую и, судя по всему, деревянную. Она возникла передо мной, как новое окно на мониторе компьютера. Окно подрагивало, заходилось помехами и было настолько прозрачным, что сквозь него просвечивала темнота. Если честно, оно напоминало портал в другой мир.

– Алло? – повторила я, все еще прижимая раковину к уху.

Внезапно в парящем посреди помещения окне появилось изображение, и моему взору предстал темноволосый мужчина с кустистыми бровями. Одет мужчина был в треники и футболку – растянутую и замызганную, всю в пятнах. Густая борода выглядела растрепанной и неопрятной.

– Что? – рявкнул мужчина.

Несколько мгновений я ошалело смотрела на этого странного типа, а потом перевела взгляд на стену позади него, увешанную бесчисленными телевизорами. На всех телевизорах – а было их штук тридцать, не меньше – шли разные программы на разных языках. В основном сериалы – ситкомы и мыльные оперы, в которых люди либо кричали, либо обнимались и плакали, либо целовались.

– Что такое, черт тебя побери! – прорычал мужчина.

– Эм… Я… – пробормотала я и запнулась. Ну не спрашивать же, кто он такой?

– Кто посмел нарушить мой покой?!

Я присмотрелась к мужчине повнимательнее. Позади него сверкнула молния. Боже мой. Я что, попала к самому Зевсу?! Получается, Нерей не соврал, и я попала прямиком в личные покои Зевса?! Я почувствовала легкую тошноту.

– Здравствуйте! Меня зовут Ливия, и я очень рада, что мне представилась возможность поговорить с вами, Зевс.

Если передо мной не Зевс, то он сообщит об этом, еще и наверняка накричит на меня… Но мужчина и глазом не моргнул. Вместо этого он уставился на меня своими темными глазами. У него в бороде запутались остатки мармеладной конфеты. Я мысленно содрогнулась. Зевс выглядел до ужаса неряшливо, а помещение вокруг больше напоминало свалку.

– Кто ты такая? – прорычал он. – Я тебя не знаю.

Судя по всему, Зевс не видит, что я нимфа…

– Я нимфа.

Зевс зашелся таким неудержимым хохотом, что мармеладка (а точнее, ее останки) упала с его бороды.

– Не рассказывай мне сказки, девочка. Нимфы давно вымерли.

Я сглотнула.

– Я луговая нимфа.

Хохот перешел в сдавленное хихиканье.

– Ну и дела! Кажется, мне снова попался галлюциногенный орех. Такие странные галлюцинации… – Отвернувшись, Зевс засунул руку в пакет, вытащил из него горсть орехов, сунул в рот и принялся шумно жевать. – Ладно, хватит с меня твоих выдумок. Все, я кладу трубку, а тот, кто дал тебе этот канал связи, умрет ужасной смертью.

– Нет, нет, нет, нет! – закричала я, дико размахивая свободной рукой. – Умоляю вас, не надо! Все, кто мне помогает, действуют исключительно из лучших побуждений! Дело в Маэле, сыне Аида. Его схватили и держат в заточении на Олимпе. Маэль – мой друг, и мне нужно знать, в порядке ли он. А еще я хочу… То есть я хотела бы вступиться за него. Маэля арестовали несправедливо. Он никому не хотел причинить вреда. Он просто пытался защитить свою сестру. Маэль уж точно не собирался захватить мир – или что там еще хотят на него повесить. Да, он сын Аида, но он никогда бы не сделал ничего подобного. Он совсем не похож на своего отца. Он добрый и всегда желает всем самого лучшего, и…

Зевс оборвал меня взмахом руки. Он выглядел таким раздраженным, что я немедленно замолчала.

– Меня это не волнует, – только и сказал он.

– Умоляю вас, Зевс! Маэль невиновен. Сейчас он тяжело ранен. К тому же он пошел на риск только ради того, чтобы предотвратить ужасную опасность! Он позаботился о том, чтобы никто не мог добраться до проклятого золота. Дайте ему слово, выслушайте его, и он сам все объяснит.

– Послушай меня внимательно, полоумная трещотка, – снова перебил меня Зевс. – У меня нет ни времени, ни желания с этим возиться. Поговори с Гермесом, если чего-то хочешь. Не дозвонишься – что ж, значит, он тоже не хочет иметь с тобой дел. Меня, знаешь ли, все это давно перестало интересовать. Я выполнял свои обязанности на протяжении многих тысячелетий, и теперь мне все надоело. Я занят. – Зевс взмахом указал на телевизоры, на которых шли сериалы. – Очень занят.

– Прошу вас, Зевс!

– Так, пора с этим заканчивать.

С этими словами Зевс нажал на какую-то кнопку, и в следующий момент экран исчез. Раковина у меня в руке рассыпалась на тысячи мелких осколков. Острые края неприятно впились мне в кожу. Освещение вернулось в норму, и я с ужасом уставилась на горстку у моих ног – то, что осталось от раковины. Зевс уничтожил каналы связи. Значит, я виновата в том, что Нерей потерял последний контакт с Олимпом. В горле встал комок. Чувствовала я себя отвратительно. Интересно, Нерей очень рассердится? Я хотела было направиться к двери, но тут она распахнулась.

– Ну и? – бодро поинтересовался Селки. – Что сказал большой босс?

Я ничего не ответила. Селки уставился на обломки раковины, лежащие на полу.

– Ой-ей.

Я кивнула.

Селки закусил нижнюю губу и сказал:

– Нужно поговорить с отцом.

* * *

Признаться, я ожидала, что Нерей поднимет шум из-за того, что я испортила его канал связи, но мужчина вел себя так же спокойно и рассудительно, как и раньше.

Я испытала колоссальное облегчение: хватит с меня криков Зевса, которых я наслушалась за последние несколько минут… Когда мы с Селки вернулись в покерную, все по-прежнему сидели за столом и, судя по всему, были увлечены жаркой беседой.

– Слухи о том, что Зевс пренебрегает своими прямыми обязанностями, ходят довольно давно, – сказал Нерей, подливая себе чай. – Что ж, теперь у нас есть тому подтверждение. Думаю, это означает, что ты сама по себе, Ливия. На помощь Олимпа рассчитывать не стоит.

– Но без помощи Олимпа мне не обойтись! – с отчаянием вскричала я. – Только олимпийский суд может оправдать Маэля!

Нерей пожал плечами.

– Мои возможности ограниченны. Единственное, чем я мог помочь, – это предоставить доступ к каналу связи, но его больше нет.

– А что насчет монеты? – поинтересовалась Джиджи.

– Пустая трата ресурсов, – отозвался Нерей, покачав головой. – Зевс избавился от этого способа связи. Теперь от монет никакого толку.

– Почему вы сразу не сказали нам об этом? – задумчиво нахмурившись, спросил Ноа.

– Потому что повелитель рек любит играть со смертными, – проворчал Энко. – Как, впрочем, и все боги.

– И чем же вы недовольны? У вас был свой шанс, – с улыбкой отозвался Нерей.

– Да, еще кое-что… – потупившись, сказала я и смущенно уставилась на свою чашку. – Зевс сказал, что того, кто дал мне телефон, ждет ужасная смерть.

Селки испуганно распахнул глаза, Ноа с Энко выпрямились, Джиджи зажала рот рукой, а Джемма в ужасе уставилась на меня. Но на Нерея, судя по всему, мои слова не произвели никакого впечатления.

– Да, наш правитель всегда любил разбрасываться угрозами, но за тысячи лет осуществил лишь малую часть из них. Не думаю, что он просто возьмет и испепелит меня. Я ведь хранитель рек.

Джиджи медленно убрала руку ото рта, повернулась ко мне и спросила:

– Значит, Зевс категорически отказался тебе помочь?

Я рассказала о том, как прошел разговор.

Энко покачал головой.

– Чего-то подобного я и ожидал. Он еще хуже отца. Настоящий пофигист!

– Но как нам тогда помочь Маэлю?..

– Единственное, что вы можете сделать, – это дождаться, пока проявится посланник богов, – сказал Нерей. – Да, сейчас Гермес пропал, но он – бог, так что с ним несчастный случай точно не произойдет. Я знаю Гермеса, у него светлое сердце. Истинный олимпиец. Поверьте, он свяжется с вами, как только у него дойдут руки. Нужно набраться терпения.

Я сжала лежащие у меня на коленях руки в кулаки и тихо пробормотала:

– Терпение… Боюсь, терпение не входит в список моих достоинств.

– Вы уверены, что этот Маэль еще жив? – вдруг поинтересовался Селки.

Я кивнула, хотя моя уверенность основывалась не на фактах, а на стремлении выдать желаемое за действительное.

Энко твердо посмотрел Селки в глаза и заявил:

– Маэль – мой брат. Уверен, я бы почувствовал, если бы он умер.

– Что ж, тогда самое время перейти к плану «Б», – отозвался Селки, откинувшись на спинку стула.

– Если у тебя есть план «Б», то мы с удовольствием его выслушаем.

Нерей сделал глоток чая и осторожно поставил чашку на стол перед собой.

– Ливия, мне очень жаль, что ты не добилась желаемого.

– Спасибо за помощь, повелитель рек, – сказал Энко, поднимаясь с места. – Нам пора.

Остальные тоже поднялись. Только сейчас я заметила, что после встречи с Зевсом от раздражения на коже не осталось и следа. Хоть какая-то польза от этого неприятного разговора…

– Был рад встрече. – Нерей на прощание махнул рукой, но вставать не стал и продолжил пить чай. Откуда ни возьмись появился Лин У и открыл нам дверь.

Селки пошел с нами и отвел нас к огромному аквариуму с дракончиками, которые тут же с любопытством подплыли к бортику. Вытянутые и округлые, как у тюленей, мордочки, желтые глаза, синевато-фиолетовая чешуя… дракончики напоминали инопланетных существ. Я почесала одному из них подбородок, и тот забавно фыркнул, слегка поцарапав меня жесткими усиками. Я могла бы бесконечно играть с водными дракончиками, да и остальные были от них в полном восторге, но в какой-то момент Селки, смеясь, повел нас к выходу. Он пообещал, что мы можем вернуться в любой момент, чтобы навестить их.

На улице Селки повернулся к Джиджи и сказал:

– Я напишу тебе, хорошо?

Мне показалось, что он волнуется.

Я и не заметила, когда эти двое обменялись номерами телефонов!

– Да, конечно! – закивала Джиджи, и они с Селки улыбнулись друг другу так, словно не желали расставаться.

Ноа тем временем приобнял Джемму за талию и прошептал:

– Наверное, здорово, когда ты влюблен…

Джемма широко улыбнулась и чмокнула его в губы.

– Наверное. Интересно, каково это?

Рядом с этими парочками я чувствовала себя пятым колесом в телеге, хотя прямо за мной стоял Энко. После исчезновения Маэля он вел себя как мой телохранитель. Как же я скучаю по Маэлю… И сейчас, когда остальные выглядят такими влюбленными, я остро осознаю, что, несмотря на все разногласия, царившее между нами недоверие и все преграды, рядом с Маэлем я была по-настоящему счастлива.

– Пойдем, – сказал Энко. – Нам надо развезти остальных по домам.

Хотелось возразить, сказать, что нет никаких «нас», но на это у меня не было сил. Энко всячески старался меня поддержать. От этой мысли мне почему-то становилось легче.

И все же меня не отпускало неприятное предчувствие, что это «мы» скоро превратится в проблему.

Глава 3

Новенькая

Нет новых сообщений. Нет новых сообщений. Я потеряла Маэля. Потеряла его навсегда. Навсегда. Навсегда…

Кто-то пихнул меня в бок. Я вздрогнула, распахнула глаза. Где я? Передо мной, окутанная сумрачным туманом, стояла девушка с огромными иссиня-черными крыльями. Пряди длинных темно-каштановых волос змеями вились вокруг ее головы, блестящие, будто покрытые алмазной пылью. Я почувствовала, как мои ментальные щиты рассыпались в прах, и в следующее мгновение разум затопили крики. Кричали растения. Они гибли, оставшись без воды, питательных веществ и солнечного света… Я физически чувствовала их страх и боль. И все, как один, взывали ко мне о помощи.

Девушка посмотрела мне в глаза. На губах у нее заиграла улыбка. «Привет…» – произнесла она, не раскрывая рта. Это слово будто впилось прямо в мозг. Испуганно ахнув, я отшатнулась, да так резко, что чуть не упала со стула.

Кто-то похлопал меня по спине, и я посмотрела в сторону. На меня смотрели ясные голубые глаза. Джемма. Это Джемма, всего лишь Джемма. Точно. Я нахожусь в школе. На уроке биологии, если быть точнее. Помню, как почувствовала невероятную усталость, на мгновение прикрыла глаза, а потом увидела…

– Кто это? – спросила я. От страха мой голос прозвучал тихо и хрипло. – Ты видишь эти черные…

– Доброе утро, мисс Маккензи! – громогласно окликнул меня мистер Роджерс через все помещение. Класс взорвался смехом. Растения на столе передо мной исходили криком. Я схватила пенал и принялась судорожно искать спрятанный в нем медовый бальзам для губ.

«Помоги нам, спаси нас, дочь Истока. Спаси нас!»

– Я несказанно рад, что вы наконец соизволили проснуться, – сказал мистер Роджерс. – Хотя бы для того, чтобы поприветствовать свою новую одноклассницу.

Новая волна смеха.

Новая волна криков.

Некоторое время я не отрываясь смотрела на мистера Роджерса и только потом осмелилась перевести взгляд на стоявшую рядом с ним девушку. Ужасающие крылья исчезли, как и пелена тумана, щитом окружавшая ее стройную фигурку.

– Прошу прощения, – выдавила я, с трудом заставляя губы двигаться. Наконец-то я нащупала медовый бальзам. Не глядя достала тюбик и дрожащими пальцами открутила колпачок. Я не решалась намазать им губы, пока на меня смотрит мистер Роджерс, поэтому просто придвинула пенал поближе и сделала глубокий вдох. К счастью, запах меда был таким сильным, что я почувствовала его даже со своего места.

«Вода… нам нужна вода… Дочь Истока, помоги нам, спаси нас. Спаси…»

Запах меда успокаивал меня, но вот заглушить голоса в голове стоило мне неимоверных усилий. Я торопливо отодвинула высокие склянки с травой, стоявшие на столе, немного подальше от себя. Ох, ну когда же мы закончим изучать ботанику?

– Ты в порядке? – прошептала Джемма, наклонившись ко мне. – У тебя такой вид, словно ты вот-вот свалишься со стула. Впрочем, ты и правда чуть не свалилась. Поэтому спрошу еще раз: ты в порядке?

Вместо ответа я сглотнула подступивший к горлу комок.

– Разрешите представить вам вашу новую одноклассницу. Ее зовут Тиффани Ларусс, – сказал мистер Роджерс. – Тиффани приехала к нам из далекого Ньюфаундленда, и все мы очень ей рады. Тиффани, садись. Так, посмотрим… Где у нас еще есть свободное место…

– Спасибо, – негромко сказала Тиффани, повернувшись к мистеру Роджерсу. У нее в волосах мелькнула розовая прядка. Похоже, у этой Тиффани слабость к розовому: рюкзак ее тоже был розовым, как и грубые вязаные носки, выглядывающие из ботинок.

– За нашим столом есть местечко! – услышала я голос Джеммы. – Нас всего трое.

Мистер Роджерс смерил каждую из нас по очереди оценивающим взглядом, словно переживая, что мы с девочками окажем на Тиффани плохое влияние. Его взгляд остановился на мне. Я попыталась придать себе бодрый вид и посмотрела на мистера Роджерса со всем воодушевлением, на которое была способна. В конце концов… Мистер Роджерс не трогал меня весь урок и дал мне поспать. Он классный и к тому же красивый. Сегодня он оделся по-осеннему, в соответствии с погодой: длинная рубашка, поверх нее – вязаный кардиган грубой вязки. Мистер Роджерс в очередной раз выглядел так, будто подрабатывает моделью у Томми Хилфигера.

Я выдавила из себя неуверенную улыбку. Мистер Роджерс глубоко вздохнул и сказал:

– Что ж, почему бы и нет. Мисс Ларусс, можете сесть на свободное место рядом с мисс Маккензи. Возможно, вам удастся спасти ее от падения во сне. Будет жаль прерывать занятие, чтобы отнести мисс Маккензи в медицинский кабинет.

Класс снова засмеялся. В любой другой день я бы посмеялась вместе со всеми, но сегодня… Увиденное никак не выходило у меня из головы. Оно было таким реальным! Конечно, две бессонные ночи подряд не могли пройти бесследно, но неужели дошло аж до галлюцинаций?! Кажется, я где-то читала, что недостаток сна приводит к глюкам и бредовым фантазиям. Точно, припоминаю что-то такое. Да, наверное, в этом все дело, ведь направляющаяся к нам девушка – Тиффани – совсем не похожа на чудовище.

– Привет, – сказала она высоким, слегка пронзительным голосом и протянула мне руку. – Можете звать меня Тиффи.

Я пожала ее руку, и… Ничего. В Тиффани не было ровным счетом ничего мифологического, мистического или сверхъестественного. Она выглядела совершенно безобидной. Темно-зеленые глаза смотрели дружелюбно и прямо, улыбка казалась слегка застенчивой. Поздоровавшись с Джеммой и Джиджи, Тиффани села на свободное место справа от меня, вытащила из рюкзака розовую тетрадь и розовую ручку с помпоном на конце. Что ж… Теперь можно с уверенностью утверждать, что ее любимый цвет – розовый и все его оттенки.

Пока Тиффани раскладывала на столе вещи, я рассматривала ее, стараясь, чтобы это не бросалось в глаза.

– Значит, ты из Ньюфаундленда? – шепотом поинтересовалась Джемма. – Как круто… Париж, наверное, кажется тебе тропиками.

– Есть такое. – Тиффани смущенно улыбнулась. – Но дождь мне нравится куда больше снега, поэтому меня все устраивает.

Я решила, что сидеть посередине и молча пялиться прямо перед собой, точно статуя, – это грубо, поэтому повернулась к Тиффани и сказала:

– Добро пожаловать! Эта школа реально классная, мне здесь очень нравится. Раньше я жила в Корее.

– В Корее? Как интересно. Мне бы хотелось туда съездить. Скажи, а там…

– Девушки, – обратился к нам мистер Роджерс, стоявший на другом конце класса. – Меня радует, что вы не даете мисс Маккензи заснуть… но то, как вы это делаете, радует меня несколько меньше. Вынужден напомнить, что урок еще идет, хотя мои рассказы, наверное, и вполовину не такие интересные, как ваши.

Густо покраснев, Тиффани кивнула.