Желтуга. Киносценарий

Антон Измерлиев

Желтуга. Киносценарий

ГРАНИЦА КИТАЯ И РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ. 1891 ГОД.

ЭКСТЕРЬЕР. ТАЙГА.

Трое вооружённых мужчин с заплечными мешками идут по тропе.

1-ЫЙ

Про Петро слыхали?

2-ОЙ

Про какого? Их тут до чёрта

1-ЫЙ

С Киева который. У него еще на левой руке двух пальцев нет

2-ОЙ:

А, этот… И что с ним?

1-ЫЙ:

Домой собрался на прошлой неделе. И пошёл, дурак, до станицы один

3-ИЙ:

И?

1-ЫЙ:

И… Наткнулись на него через два дня. Застрелили. Лежит на тропинке, а вместо затылка – каша. Золото, деньги – всё под чистую обобрали.

2-ОЙ:

Местные промышляют. Эти, как их – нивхи.

ПРИМ. НИВХИ – КОРЕННОЙ НАРОД ПРИАМУРЬЯ.

1-ЫЙ:

Да наши тоже не брезгуют – самому зачем кайлом махать – подобрал золотишко с трупа, как хорошо

(сплевывает)

3-ИЙ:

(робко)

А я слышал, что нивхи сначала выслеживают человека, смотрят, с золотом идёт или пустой. Если пустой – то пропускают свободно.

2-ОЙ:

А если с золотом?

3-ИЙ:

А если с золотом, то обгоняют его и на тропе впереди кладут платок. Если положишь на платок самородок – пройдёшь, никто и пальцем не тронет. Не положишь – найдут потом… Как Петро.

1-ЫЙ:

(сплёвывает)

Сказки это всё. И платки, и нивхи твои.

3-ИЙ:

А ещё я слышал…

1-ЫЙ:

(резко)

Стой!

Все трое останавливаются. На тропинке перед ними лежит шерстяной платок.

2-ОЙ:

(1-ому)

А ты говорил "Сказки"!

Мужчины поспешно снимают с плеч ружья. Они оглядываются по сторонам, пытаясь разглядеть засаду.

3-ИЙ:

(начинает развязывать мешочек с самородками)

Надо заплатить!

1-ЫЙ:

(разъярённо)

Да на кой?! Три мужика, все с оружием! Отобьёмся! Да?

(смотрит на 2-ого)

2-ой кивает.

1-ЫЙ:

(решительно)

Пошли! Осталось вёрст пять, не больше.

Он перешагивает через платок и идёт по тропе. Оглушительно звучит выстрел. 1-ый с простреленной головой валится на землю. 2-ой с отчаянным криком стреляет наугад во все стороны, потом бросается бежать. Выстрел. Пуля ударяет 2-ого в спину и швыряет его лицом на тропу. 3-ый отшвыривает ружьё в сторону.

3-ИЙ:

Не надо! Не стреляй! Я заплачу!

Он развязывает дрожащими руками мешочек на поясе и достаёт крупный золотой самородок. Секунду помедлив, кладёт его на платок. Тишина. 3-ий стоит и ждёт. Ничего не происходит.

3-ИЙ:

Я могу идти? Я же заплатил!

Тишина. 3-ий осторожно, без резких движений поднимает с земли своё ружьё и одевает его на плечо. Он проходит мимо тела 1-ого и его взгляд останавливается на мешочке с золотом на поясе трупа. Выстрел, пуля выбивает фонтанчик земли у него под ногами. 3-ий убегает, ни разу не оглянувшись.

Из подлеска выходит Чевгун. Он подходит к телу 1-ого, срезает с пояса мешочек с самородками. Обыскивает его, находит запазухой деньги. Тоже самое он делает и со вторым телом. У 2-ого широко раскрытые остекленевшие глаза. Чевгун смотрит на тело, потом наклоняется и опускает ему веки. Подобрав с земли платок с лежащим на нём самородком, Чевгун уходит в лес.

ЭКСТЕРЬЕР. ВЕЧЕР. ЗАВОД, ДВЕРИ ЦЕХА, ВИД С УЛИЦЫ.

Двери цеха растворяются, на улицу выходит толпа рабочих. Среди них идут АЛЕКСЕЙ и СЕРГЕЙ, молодые парни 20-22 лет.

АЛЕКСЕЙ:

(продолжая разговор)

А потом по своим сверили – так и есть, он, гадина, часы в цеху подкручивает и, получается, мы в неделю два часа бесплатно работаем.

СЕРГЕЙ:

Ну? Сказали ему?

АЛЕКСЕЙ:

Скажешь тут… Один разговор – не нравится – пошёл вон.

СЕРГЕЙ:

Всем вместе надо.

АЛЕКСЕЙ:

(машет рукой)

Соберёшь ты всех, как же. Сразу в политики запишут и отправят куда следует. И вообще, давай про это не будем.

СЕРГЕЙ:

Ну, не будем, так не будем. Ты мне лучше вот что скажи – Маруся тебе как?

АЛЕКСЕЙ:

(краснея)

Что значит "как"?

СЕРГЕЙ:

Нравится или нет?

АЛЕКСЕЙ:

А тебе зачем?

СЕРГЕЙ:

Да она сама спрашивала.

АЛЕКСЕЙ:

(останавливаясь)

Когда это она тебя спрашивала?

СЕРГЕЙ:

Мы с Ольгой гулять пошли, и она с нами увязалась. Я ещё подумал – какого ей лешего надо? Нам бы вдвоём побыть, сам понимаешь, а тут эта Маруся пристала как банный лист. И всё про тебя расспрашивает.

АЛЕКСЕЙ:

И что расспрашивала?

СЕРГЕЙ:

Как, говорит, товарищ твой поживает, симпатичный такой? Да нет, говорю, у меня симпатичных товарищей, все так себе.

Оба смеются.

АЛЕКСЕЙ:

Ну, хорош, рассказывай уже.

СЕРГЕЙ:

Да что рассказывать? Нравишься ты ей, в общем. В воскресенье праздник, пойдём с нами в город, на гулянья. Ольга Марусю позовёт. А там уж сами разберётесь. Ну, пойдёшь?

АЛЕКСЕЙ:

Не знаю.

СЕРГЕЙ:

Трусишь, что ли?

АЛЕКСЕЙ:

Ничего я не трушу.

СЕРГЕЙ:

Так, значит, пойдём?

АЛЕКСЕЙ:

Пойдём, пойдём, только отстань.

СЕРГЕЙ:

(хлопая его по плечу)

Вот это по-нашему!

Они проходят мимо пивной.

СЕРГЕЙ:

(останавливаясь)

Лёшка, зайдём по пиву?

АЛЕКСЕЙ:

По пиву? А что, можно.

Друзья заходят в пивную.

ИНТЕРЬЕР. ПИВНАЯ. ТУСКЛОЕ ОСВЕЩЕНИЕ, НЕБОЛЬШИЕ КРУГЛЫЕ СТОЛИКИ. ЗА СТОЙКОЙ ХОЗЯИН ПИВНОЙ. НАШИ ДРУЗЬЯ ЗА СТОЛИКОМ, ПЕРЕД НИМИ ДВЕ КРУЖКИ С ПИВОМ. НЕСКОЛЬКО ПУСТЫХ КРУЖЕК СТОЯТ НА КРАЮ СТОЛА.

СЕРГЕЙ:

Твоё здоровье!

(чокается с Алексеем)

АЛЕКСЕЙ:

И твоё!

Друзья пьют из кружек.

СЕРГЕЙ:

В деревню давно писал? Как там у твоих дела?

АЛЕКСЕЙ:

Писал полгода назад. Никто не отвечает. Да ты же знаешь – у меня только брат остался, а мы с ним никогда не ладили.

СЕРГЕЙ:

Всё равно, родная кровь. Это дорогого стоит.

АЛЕКСЕЙ:

Родная кровь… Как родители померли, выпер меня из дому, хорош родственничек.

СЕРГЕЙ:

Ты хоть с родителями пожил. А я с трёх лет в приюте. Самое обидное, не помню совсем ни отца, ни мать…

АЛЕКСЕЙ:

Ты только не подумай, что я это из-за пива, но ты мне, правда, как брат.

СЕРГЕЙ:

И ты мне.

Друзья неловко обнимаются через столик. Распахивается входная дверь и в пивную заваливается пёстрая компания. ЕГОР ПЕТРОВ, невысокий тщедушный мужичок в ДОРОГОЙ соболиной шубе, которая смотрится на нём крайне нелепо, цыган с гитарой, огромный лысый мужик, от которого так и веет угрозой, пёстро и безвкусно одетые женщины.

ЕГОР ПЕТРОВ:

(хозяину пивной)

Ну, что смотришь? Не признал меня?

ХОЗЯИН:

Нет, сударь, извиняюсь, не могу вспомнить.

ЕГОР ПЕТРОВ:

(усмехаясь)

А ты получше, получше присмотрись.

ХОЗЯИН:

(недоверчиво)

Егорка, ты что ли?

ЕГОР ПЕТРОВ:

Я тебе теперь не Егорка! Я теперь ЕГОР ВАСИЛЬЕВИЧ!

(бьёт кулаком по стойке)

А ну, давай-ка напои тут всех за мой счёт, чтобы на ногах никого не осталось!

(швыряет на стойку пачку денег)

Понял, нет?!

ХОЗЯИН:

Понял, ЕГОР ВАСИЛЬЕВИЧ, всё в лучшем виде сделаем!

ЕГОР ПЕТРОВ:

(довольно смеётся)

То-то же, знай Егора, холуйская морда!

Компания усаживается за дальний столик. Хозяин пивной с помощником разносят по столам бесплатные пиво и водку.

ЕГОР ПЕТРОВ:

Пой, цыга! Давай мою…

Цыган начинает "По диким степям Забайкалья…". ЕГОР ПЕТРОВ плачет, потом движением руки смахивает со стола посуду. Женщины его успокаивают.

ЕГОР ПЕТРОВ:

Черти! Черти драные! Я же всё купить могу – и кабак этот завшивленный, и вас всех! Я же калифорниец, КА-ЛИ-ФОРНИЕЦ! У меня денег два мешка, а я сижу тут с вами, рваниной, и не брезгую!

АЛЕКСЕЙ:

Калифорниец? О чём это он?

МУЖЧИНА ИЗ-ЗА СОСЕДНЕГО СТОЛИКА(МС):

Не слыхали про Калифорнию, что ли? Место в Америке, где золото моют.

СЕРГЕЙ:

Про Калифорнию слыхали, а он-то тут причём? Или он оттуда приехал?

МС:

(подсаживаясь к ним за столик)

А он не с американской Калифорнии. Он с той, что на Амуре. С Желтуги.

АЛЕКСЕЙ:

С какой ещё Желтуги?

МС:

Есть такое место. Аккурат на границе с Китаем. Тайга, речка Желтуга. Ничего интересного. Вот только однажды…

ПРИМ. МЫ НЕ СЛЫШИМ ГОЛОС РАССКАЗЧИКА, НО ВИДИМ СОБЫТИЯ, О КОТОРЫХ ОН РАССКАЗЫВАЕТ.

ЭКСТЕРЬЕР. УЧАСТОК ЗЕМЛИ РЯДОМ С БЕРЕГОМ ЖЕЛТУГИ.

Молодой орочен (О.) копает могилу.

ПРИМ. ОРОЧЕНЫ – КОЧЕВОЙ НАРОД ПРИАМУРЬЯ.

Рядом с ним завёрнутое в шкуры тело. Он работает, стоя по пояс в яме. Лопата звякает о метал. О. наклоняется и поднимает со дна ямы камень. Он очищает его от грязи, и мы видим, что это золотой самородок.

ЭКСТЕРЬЕР. СТОЙБИЩЕ ОРОЧЕНОВ.

О. показывает самородок хорошо одетому, дородному купцу. Тот вертит золото в пальцах, рассматривает, потом отдаёт обратно О. Купец спрашивает О. о чём-то.

ЭКСТЕРЬЕР. БЕРЕГ ЖЕЛТУГИ.

О. Приводит к месту погребения ИНЖЕНЕРА и группы рабочих с инструментами. Он показывает им место, где нашёл камень. Мы видим, что там сейчас небольшой могильный холмик. Из жестов О. Мы понимаем, что он просит ИНЖЕНЕРА не повредить при работе могилу. ИНЖЕНЕР успокаивающе похлопывает О. по плечу.

ЭКСТЕРЬЕР. ТО ЖЕ САМОЕ МЕСТО.

Рабочие копают большой шурф, ИНЖЕНЕР руководит работой.

ПРИМ. ШУРФ – ВЫКОПАННАЯ В ЗЕМЛЕ ЯМА ДЛЯ РАЗВЕДКИ ПОЛЕЗНЫХ ИСКОПАЕМЫХ. СТЕНЫ ШУРФА УКРЕПЛЯЛИ ДОСКАМИ. НА ЖЕЛТУГЕ С ПОМОЩЬЮ ТАКИХ ЯМ ШЛА ДОБЫЧА ЗОЛОТА – СНАЧАЛА ВЫКАПЫВАЛИ ШУРФ, ДАЛЬШЕ РЫЛИ БОКОВЫЕ ТОННЕЛИ НА ЧЕТЫРЕ СТОРОНЫ.

Несколько рабочих поднимают из ямы завёрнутое в шкуры тело. Один из них показывает на тело и что-то спрашивает у ИНЖЕНЕРА. ИНЖЕНЕР небрежно машет рукой в сторону реки. Рабочие швыряют тело в воду.

ЭКСТЕРЬЕР. ТО ЖЕ МЕСТО СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ.

О. подходит к ИНЖЕНЕРУ и что-то гневно говорит ему, показывая на то место, где была могила. Мы не слышим, что отвечает ИНЖЕНЕР, но видим, как презрительно он смотрит на О. О. бросается на него, бьёт по лицу. На О. тут же набрасываются рабочие, осыпают его ударами. Когда они расступаются, О. уже мёртв. ИНЖЕНЕР отдаёт приказание и тело О. Швыряют в реку.

ЭКСТЕРЬЕР. ТО ЖЕ МЕСТО СПУСТЯ ДВА МЕСЯЦА.

По тайге, по берегу реки к месту работ идут люди. По одному, по двое, по трое. Вдоль берега Желтуги уже десятки шурфов. Кое-где возле них построенные на скорую руку зимовья.

ПРИМ. ЗИМОВЬЕ – НЕБОЛЬШАЯ БРЕВЕНЧАТАЯ ИЗБА.

ЭКСТЕРЬЕР. ТО ЖЕ МЕСТО СПУСТЯ ПОЛГОДА.

Вдоль берега Желтуги вырос целый старательский городок. На единственной улице, образованной двумя рядами зимовий, множество самых разных людей. Здесь есть русские, китайцы, местные, из народов Приамурья, есть и те, чью национальность сложно определить с первого взгляда. Мы видим вывески магазинов, среди которых есть даже оружейная лавка.

В центре улицы огромное трёхэтажное здание из брёвен. Над входом вывеска – "ЧИТА". Золотодобытчики роют боковые коридоры шурфа. Старатель с помощью лотка промывает землю в реке, на дне лотка блестят самородки. Старатели, даже не смыв пот и грязь, заходят в "Читу".

ИНТЕРЬЕР. "ЧИТА".

Мы будто попадаем в другой мир – хрусталь, бархат, огромные люстры, от которых светло как днём. Играет оркестр. Верхний этаж "Читы". Казино. Рулетка, карточные столы. Рабочие швыряют деньги на зелёное сукно. Женщины в вульгарных нарядах вьются вокруг них, не обращая внимание на их внешний вид. Вчерашний крестьянин, всю жизнь проживший в нищете, ставит на кон сумму, на которую мог бы прожить всю оставшуюся жизнь.

ЭКСТЕРЬЕР. УЛИЦА ЖЕЛТУГИ. ВЕЧЕР.

Цирковое представление при свете факелов. Акробаты, музыканты, фокусники, танцоры. Толпы золотодобытчиков. Богато одетый человек машет рукой и его слуги выкатывают для толпы несколько бочек спиртного. Бочки тут же вскрывают, начинается всеобщая пьянка. Кто-то обнимается, кто-то дерётся. Вверх взлетают ракеты и на чёрном небе расцветают вспышки фейерверка.

ИНТЕРЬЕР. ПИВНАЯ.

МС:

Вот что такое Желтуга. А сейчас, извините, мне пора.

Он с трудом встаёт из-за столика и сильно нетрезвой походкой идёт к дверям. Алексей и Сергей сидят молча, заворожённые рассказом.

АЛЕКСЕЙ:

Нет, ты только представь – поработал год, да чёрт с ним – хоть два – и всё, сам себе хозяин! Не надо больше спину ни на кого гнуть!

СЕРГЕЙ:

(задумчиво)

Не у всех, наверное, так гладко выходит.

АЛЕКСЕЙ:

Ты же слышал, что он рассказывает – кто в казино деньги спускает, кто на женщин. Ты вон на этого посмотри.

Он показывает на ЕГОРА ПЕТРОВА, который, хохоча, засовывает купюры в вырез платья одной из женщин.

АЛЕКСЕЙ:

(продолжает)

Мы-то с тобой не дураки, мы хоть год, хоть два можем вообще без всего обойтись. Даже выпивать не будем. Зато потом…

(Он мечтательно прикрывает глаза)

СЕРГЕЙ:

Сомнительно это всё, Алёша. Звучит, конечно, хорошо, только…

АЛЕКСЕЙ:

Что "только"? Что нас с тобой тут держит-то?

СЕРГЕЙ:

Работа есть, какая-никакая, а там неизвестно что. Этот гусь, может, набрехал всё, а мы уши развесили. И вообще – с пьяных глаз кто такое обсуждает? Мы отдохнуть пришли, так давай отдыхать, а потом натрезвую поговорим.

ЭКСТЕРЬЕР. ДЕРЕВНЯ НИВХОВ. НЕВЫСОКИЕ БРЕВЕНЧАТЫЕ ИЗБЫ.

ЧЕВГУН идёт по деревне, подходит к дому НОТА. НОТ – местный торговец, самый богатый человек в этой деревне. Его изба больше и выше остальных. Чевгун стучится в дверь. Жена НОТА открывает ему и приглашает войти.

ИНТЕРЬЕР. ИЗБА НОТА.

НОТ, толстый, заплывший жиром нивх, сидит за столом и сосредоточенно ест. Он не обращает на ЧЕВГУНА никакого внимания. ЧЕВГУН некоторое время стоит молча, ждёт, что на его появление хоть как-то отреагируют.

ЧЕВГУН:

Здравствуй.

НОТ:

(равнодушно)

Здравствуй и ты.

ЧЕВГУН:

Гостя полагается к столу приглашать.

НОТ:

То гостя. Ты же не гостевать пришёл. Показывай, что принёс.

ЧЕВГУН снимает с пояса мешочек и высыпает на стол самородки. НОТ лениво перебирает их.

НОТ:

По рублю за три золотника веса даю.

ЧЕВГУН:

На прииске четыре рубля за один золотник дают.

НОТ:

То на прииске. Только там и спросить могут, где это ты столько золота добыл. Ну, не хочешь – забирай.

(отодвигает от себя самородки)

ЧЕВГУН молча смотрит на него, потом опускает глаза.

ЧЕВГУН:

Забирай по рублю. Ещё мне патронов надо, соли, муки и спичек.

НОТ кивает, подаёт знак помощнику, что всё это время сидел в углу избы. Тот отпускает ЧЕВГУНУ припасы. ЧЕВГУН складывает всё в мешок и, не прощаясь, уходит.

ИНТЕРЬЕР. ДОМ ЧЕВГУНА. НИЧЕГО ПРИМЕЧАТЕЛЬНОГО, ОБЫЧНАЯ ИЗБА.

ЧЕВГУН заходит внутрь, к нему бросается сын, мальчик 11 лет. ЧЕВГУН обнимает его одной рукой, в другой держит мешок с припасами. АЙГУН, жена ЧЕВГУНА, стоит в стороне, она не спешит подойти к мужу.

СЫН:

На охоте был? Меня почему не взял? Я мужчина, тоже хочу на нерпу охотится.

ЧЕВГУН:

В другой раз возьму. Успеешь ещё.

Сын разбирает мешок. ЧЕВГУН стоит, ожидает, что жена подойдёт к нему. Но она отходит и начинает собирать ужин. Семья Чевгуна за столом.

СЫН:

(говорит с набитым ртом)

…а в борьбе я любого побеждаю! Слышишь, отец?

ЧЕВГУН:

(внимательно смотрит на АЙГУН)

Да, сын, слышу.

СЫН:

У Лонгуна уже своё ружьё! А ты мне когда купишь?

ЧЕВГУН:

Скоро, сын, скоро.

За столом повисает молчание. ЧЕВГУН почти не ест, пытается поймать взгляд АЙГУН, но та не поднимает на него глаза.

ДОМ ЧЕВГУНА. НОЧЬ.

ЧЕВГУН и АЙГУН занимаются любовью. Мы видим лишь их лица и тёмные контуры тел. ЧЕВГУН напряжён, часто дышит. АЙГУН лежит неподвижно, как мёртвая. Когда всё заканчивается, Айгун отворачивается лицом к стене. Чевгун пытается обнять её, но она сбрасывает его руку.

АЙГУН:

От тебя кровью пахнет.

ИНТЕРЬЕР. "УГОЛ" АЛЕКСЕЯ. КРОВАТЬ, ТУМБОЧКА.

ПРИМ. "УГОЛ" – ЧАСТЬ КОМНАТЫ, ОТДЕЛЕННАЯ ЗАНАВЕСКАМИ. ЛЮДИ ЧАСТО СНИМАЛИ ЦЕЛУЮ КОМНАТУ, РАЗБИВАЛИ ЕЁ НА "УГЛЫ" И СДАВАЛИ ИХ В АРЕНДУ.

АЛЕКСЕЙ лежит на кровати, закинув руки за голову, мечтательно смотрит в потолок. Мы слышим голоса его соседей, ругань, кашель. АЛЕКСЕЙ ни на что не обращает внимания. Мыслями он уже на Желтуге.

ЭКСТЕРЬЕР. ГОРОДСКАЯ УЛИЦА.

АЛЕКСЕЙ опаздывает на работу. Он бежит по улице, лавируя среди прохожих. Почти у самой проходной завода он толкает под руку хорошо одетого ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОГО ГОСПОДИНА, который с несколькими спутниками идёт по улице. АЛЕКСЕЙ небрежно извиняется на ходу и забегает на проходную. ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЙ ГОСПОДИН смотрит ему вслед, как будто хочет запомнить.

ИНТЕРЬЕР. ЗАВОДСКОЙ ЦЕХ. РЯДЫ СТАНКОВ.

АЛЕКСЕЙ и СЕРГЕЙ работают за соседними станками. За их спинами прогуливается МАСТЕР. В цех входит тот самый ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЙ ГОСПОДИН, которого АЛЕКСЕЙ толкнул утром. Рядом с ним идёт инженер и еще несколько человек сопровождения. Алексей случайно бросает взгляд в их сторону и сразу же поспешно отворачивается, стараясь не показывать своё лицо. Но его уже узнали. Однако ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЙ ГОСПОДИН спокойно проходит мимо него. АЛЕКСЕЙ переводит дух.

АЛЕКСЕЙ:

Слышь, СЕРЁГ, а кто это был, такой важный?

СЕРГЕЙ:

Не знаешь, что ли? Это Прохоров, владелец.

МАСТЕР:

Разговорчики!

СЕРГЕЙ и АЛЕКСЕЙ возвращаются к работе.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЙ ГОСПОДИН:

(инженеру)

За тем станком кто у тебя работает?

(показывает на АЛЕКСЕЯ)

ИНЖЕНЕР:

Уточню. А что с ним такое?

ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЙ ГОСПОДИН:

Да ничего. Но чтобы завтра его на моём заводе не было. Понял?

ИНЖЕНЕР:

Сделаем.

ИНТЕРЬЕР. ЗАВОДСКОЙ ЦЕХ, СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ.

АЛЕКСЕЙ и СЕРГЕЙ заканчивают работу. К ним подходит МАСТЕР.

МАСТЕР:

(АЛЕКСЕЮ, виновато)

Ты, Гусев, это… Инженер сейчас подходил, сказал уволить тебя. Сам хозяин распорядился. Ты уж, это, давай сам… Расчёт бери, я прослежу, чтобы всё до копейки рассчитали. Ток чтоб без скандалу.

Мастер отходит в сторону. АЛЕКСЕЙ стоит молча, ошарашенный случившимся.

ЭКСТЕРЬЕР. ГОРОДСКАЯ УЛИЦА.

АЛЕКСЕЙ идёт ОЧЕНЬ быстрым шагом, почти бежит. СЕРГЕЙ еле поспевает за ним.

СЕРГЕЙ:

ЛЁШКА! Да не горячись ты так! На этом заводе свет клином не сошёлся.

АЛЕКСЕЙ:

Да не в заводе дело! Он, сука, нас за людей не считает! Толкнул я его, видите ли! А то, что я без куска хлеба останусь, это ничего! Мразь, ох и мразь!

АЛЕКСЕЙ останавливается так внезапно, что СЕРГЕЙ едва не врезается в него.

АЛЕКСЕЙ:

А знаешь, даже и хорошо, что так вышло. Да, плевать на всех этих

(он неопределённо машет рукой)

Я ещё раздумывал – ехать, не ехать, боялся всё бросать, а теперь и бросать-то нечего!

(смотрит на СЕРГЕЯ)

Поедешь со мной?

СЕРГЕЙ:

Лёшка, я …

АЛЕКСЕЙ:

Ты сам подумай – чего ты тут добьёшься? Видел старых рабочих – хуже нищих живут. Хорошо, если дети будут кормить. А если, не дай Бог, покалечишься? Думаешь, тебе хоть копейку даст кто-нибудь?! СЕРЁГА, мы там поработаем год, ну, может, два, вернёмся сюда и будем жить по-человечески.

СЕРГЕЙ:

(тихо)

У меня ОЛЬГА тут.

АЛЕКСЕЙ:

Да? И что ты ей предложить можешь? Угол, занавесками огороженный и соседей, которые любой ваш шорох будут слышать. Это шанс, шанс, понимаешь?

СЕРГЕЙ:

(внезапно разозлившись)

Шанс? Ты забулдыгу в кабаке послушал – и всё, уши развесил. Шанс… А сколько народу ни с чем оттуда уезжает, никто не рассказывает. Сколько людей там и остаются. Как у тебя просто всё – "годик поработаем и разбогатеем"! Да пол России уже в шелках бы ходили, если бы всё так легко было!

АЛЕКСЕЙ:

Трусишь ты просто. Ладно, я тебе так скажу – я завтра же еду на Желтугу. Хочешь – поехали со мной, не хочешь – ну, извини тогда, если что не так.

АЛЕКСЕЙ разворачивается и уходит.

СЕРГЕЙ:

(вслед АЛЕКСЕЮ)

ЛЁШКА, не пори горячку! Подумай ещё…

ЭКСТЕРЬЕР. ВОКЗАЛ. ОКУТАННЫЕ ПАРОМ ПОЕЗДА. СЛЫШАТСЯ ДЛИННЫЕ, ПРОТЯЖНЫЕ ПАРОВОЗНЫЕ ГУДКИ.

АЛЕКСЕЙ стоит на перроне, в ногах у него заплечный мешок с вещами. Мимо него проходят целые толпы людей. Суета, толкотня, ругань. АЛЕКСЕЙ явно растерян. Он беспокойно оглядывается по сторонам, пытаясь понять, где же его поезд. Неподалёку от него торгует пирожками парень, ровесник АЛЕКСЕЯ. АЛЕКСЕЙ подходит к нему.

АЛЕКСЕЙ:

Доброго дня, я тут спросить хотел…

ГОЛОС СЗАДИ:

Умный какой! Взял и влез без очереди! Нееет, так не пойдёт!

АЛЕКСЕЯ хватает за плечо здоровый пузатый мужик и дёргает на себя. От неожиданности АЛЕКСЕЙ едва не валится с ног.

АЛЕКСЕЙ:

Ты что, гад, делаешь?!

ЗДОРОВЫЙ МУЖИК:

Это ты меня гадом назвал, сопля?! А ну, иди сюда!

АЛЕКСЕЙ поспешно отходит прочь. Он идёт по перрону, видно, что ему здорово не по себе. АЛЕКСЕЙ подходит к ВОКЗАЛЬНОМУ СЛУЖАЩЕМУ, что стоит в центре перрона.

АЛЕКСЕЙ:

Извините, вы не подскажите мне, где тут поезд на Хабаровск?

ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ:

(небрежно тычет пальцем куда-то в сторону)

Там стоит.

АЛЕКСЕЙ:

(начиная злиться)

Да где там-то? Объясни ты по-человечески.

ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ:

Проходи давай, буду я каждому объяснять.

АЛЕКСЕЙ отходит в сторону. К ВОКЗАЛЬНОМУ СЛУЖАЩЕМУ подходит дорого одетая дама с собачкой на руках. Рядом с ней слуга с двумя чемоданами.

ДАМА:

(обращаясь к ВОКЗАЛЬНОМУ СЛУЖАЩЕМУ)

Скажите, эээ… Любезный, где я могу найти поезд на Хабаровск?

ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ:

(крайне вежливо)

Сейчас повернёте налево, мадам, и по прямой, до 12 перрона. Да извольте, я вас провожу.

ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ идёт впереди, расталкивая толпу. Дама и её слуга идут следом. Сзади них на небольшом расстоянии следует АЛЕКСЕЙ.

ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ:

Вот, мадам, 12 перрон. А вот и ваш поезд. Приятного вам путешествия.

(дама дает ему купюру, он почтительно принимает её)

Премного благодарен, мадам!

Дама и слуга уходят к поезду, ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ убирает купюру в карман, довольно улыбаясь.

АЛЕКСЕЙ:

(подойдя к нему)

Вы только таких за людей считаете? Только тех, кто денег бросить может? А остальные – дерьмо, да?

ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ:

(неприязненно)

Чего тебе ещё? Пошёл вон!

АЛЕКСЕЙ:

Я тебе не собака, чтобы так разговаривать! Ты…

К ним подходит жандарм.

ЖАНДАРМ:

Чего тут такое, Прохор?

ВОКЗАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ:

Да вот, Осип Павлович, гражданин буянит.

АЛЕКСЕЙ:

Я не…

ЖАНДАРМ:

(обрывая)

Рот свой закрой. Буянит, значит?

АЛЕКСЕЙ совершенно потерян. Он не знает, что ему делать. Откуда-то из толпы выныривает СЕРГЕЙ.

СЕРГЕЙ:

(жандарму)

Вы извините его, Христа ради, это братишка мой, подгулял с самого утра малость. Вы простите, пожалуйста, я уж теперь за ним присмотрю.

Он поспешно, пока не опомнился жандарм, уводит АЛЕКСЕЯ в толпу. Только оказавшись в отдалении, друзья останавливаются.

АЛЕКСЕЙ:

(улыбаясь)

Решился?

СЕРГЕЙ:

Смотрю, вовремя я.

(хлопает АЛЕКСЕЯ по плечу)

Куда же я тебя одного отпущу, чудак? Ладно, вот наш поезд, пойдём на посадку.

Друзья показывают билеты проводнику и поднимаются в один из вагонов 4-ого класса в самом конце поезда.

ИНТЕРЬЕР. ВАГОН 4-ОГО КЛАССА ПОЕЗДА НА ХАБАРОВСК. ВСЕ СКАМЬИ ЗАНЯТЫ НАРОДОМ, В ПРОХОДЕ СУМКИ, ЧЕМОДАНЫ, МЕШКИ.

ПРИМ. ВАГОН 4-КЛАССА ИЗНУТРИ ОЧЕНЬ ПОХОЖ НА СОВРЕМЕННУЮ ЭЛЕКТРИЧКУ – ТОЧНО ТАКИЕ ЖЕ ЖЕСТКИЕ ДЕРЕВЯННЫЕ СКАМЬИ, ОБРАЩЕННЫЕ ДРУГ К ДРУГУ.

СЕРГЕЙ и АЛЕКСЕЙ сидят на одной из скамеек. В ногах у них два больших мешка из которых торчат рукояти инструментов – кирки, лопаты и т.д.

АЛЕКСЕЙ:

(недовольно)

Взяли бы весь инструмент там, на месте. Переть его через всю Россию…

СЕРГЕЙ:

На месте он стоить будет в десять раз дороже.

АЛЕКСЕЙ:

Откуда ты знаешь?

СЕРГЕЙ:

Сам подумай. Заводов там нет, значит, инструмент откуда-то везут. За дорогу надбавка – это раз. А еще это прииск, там у людей деньги водятся. Раз водятся, значит, можно цену накручивать. А мы в заводском магазине взяли и везём сами.

АЛЕКСЕЙ оглядывает вагон. Его взгляд останавливается то на одном, то на другом пассажире, ни на ком надолго не задерживаясь. Потом его внимание привлекают двое мужчин, играющих в карты на скамье в углу вагона. Хотя все остальные места заняты, к этим двоим никто не подсаживается. Первый из игроков (ОРЕХ) разбитной вертлявый парень 22-х, 23-х лет. Видно, что он умеет обращаться с картами, с лёгкостью перебрасывает их из руки в руку, перемещает карту между пальцами, одним словом, он всячески "рисуется". Второй картёжник (ФРОЛ) играет спокойно, без суеты. Ему около 35 лет, он производит впечатление человека жёсткого, даже опасного. ФРОЛ словно чувствует взгляд АЛЕКСЕЯ, поворачивается к нему и пристально смотрит. Вслед за ним к АЛЕКСЕЮ оборачивается и ОРЕХ.