Кит на краю света

Над торговыми экранами в Лэйн и Кауфман были расположены информационные дисплеи, которые своей бесшумной лентой сообщений давали тайные знаки денежным дельцам Уолл-стрит и Лондона: на экранах мелькали сообщения новостных агентств Bloomberg, Reuters, CNN и Sky News. Мониторинг экранов – в этом заключалась работа Джо… часть его работы. Джо никогда не был трейдером, он был аналитиком. Его задачей было соединение точек. На экране появилось сообщение о том, что Yangtze Motors объявляют о покупке завода по производству двигателей в Индии.

– Что это значит? – с этими словами рука Джейн опускалась на плечо Джо. – Мой голубоглазый мальчик, – говорила она. – Найди мне короткую позицию.

И Джо быстро начинал стучать по клавишам, проверяя свои модели.

– Это могут быть плохие новости для Anglo Emirate Holdings.

– Почему так?

– Им принадлежит сорок процентов SKO Components в Мумбаи – фактически они только что их выкупили, а SKO поставляет запчасти Vinus Patel, которые также находятся в списке Yangtze Motors. Я думаю, это решение не оставляет им шансов на маневры.

– Поняла, – отреагировала Джейн. – Но какой оборот у Anglo Emirate?

– Полмиллиона.

– Ясно. Давайте сделаем по ним крупную сделку. – Джейн обнимала Джо и начинала раздавать инструкции трейдерам. – Отлично справился, голубоглазый мальчик – говорила она.

– Сначала надо подождать и посмотреть, отреагируют ли рынки падением, прежде чем что-то говорить.

– Но так и будет. Это точно.

Рука коснулась его плеча, и он вздрогнул.

– Я вас напугала?

Он обернулся и увидел молодую женщину, ее лицо показалось ему знакомым, вероятно, он видел ее на вчерашней спасательной операции. Джо встал и пожал протянутую руку.

– Меня зовут Полли Хокинг. Мы не представились должным образом.

– Я Джо, – ответил он.

– Джо?.. – Она ждала фамилию.

– Просто Джо. Джо Хак, если угодно.

– Понятно, – улыбнулась она. – Я присяду рядом?

– Конечно. – Он подвинулся в сторону, чтобы освободить место. Девушка села настолько близко, что ее бедра и ноги почти вплотную прижались к его телу.

– Вчера вы были прекрасны. – Она улыбнулась странной улыбкой, которую можно было бы расшифровать, как нечто среднее между восхищением и флиртом, но Джо был еще недостаточно с ней знаком, чтобы полностью понимать ее эмоции.

– И вы тоже, – тихо ответил он, и они рассмеялись.

– У меня есть кое-что ваше.

Джо поднял брови.

– Правда?

Полли порылась в своей корзине.

– Я думаю, это принадлежит вам. – Девушка протянула ему полосатые свежевыглаженные штаны. – Кенни Кеннет нашел их возле скал. Я их постирала для вас. И тут кое-что еще. – Она достала связку автомобильных ключей и позвенела ими. – Я никогда не каталась на «мерседесе», – произнесла она с томной улыбкой. – Прокатите меня?

Они выехали с автопарковки на набережной и направились вдоль Корнуолла в сторону Треденджела и Пензанса.

– В баке осталось мало бензина, – сказал Джо.

– В Треденджеле есть заправка.

– Сколько до нее?

– Всего несколько миль. – Полли Хокинг удобно устроилась на глубоком кожаном сиденье и принялась изучать кнопки на приборной панели. – Я всегда мечтала о спортивной машине, – сказала она.

– Это не совсем спортивная машина.

– А что делает эта кнопка?

– Это музыкальный проигрыватель.

– Можно включить музыку? – Она повернула селектор. – Это же радио?

– Нет. Это обогреватель.

– Так, а это? – После этих слов раздалась громкая музыка.

– Пожалуйста… – Джо протянул руку и убавил звук. – Я не хочу слушать музыку.

Она посмотрела на него и убрала руку от приборной панели.

– Я действую на нервы?

– Нет. – Они уже подъехали к повороту на ферму Бевиса Мэгвиза. – Я думаю, нам пора обратно.

– Уже? Но мы только что выехали.

– Я знаю. Мне очень жаль. – Он начал разворачивать машину, а Полли надулась.

– Ну и зануда.

Он развернул машину в Сент-Пиран и вздохнул.

– Они, наверное, уже ищут меня, – сказал Джо.

– Кто они?

– Полиция, скорее всего.

– Вы преступник?

– Я бы так не сказал.

– Хорошо, тогда вы не преступник. – Полли положила свою нежную руку на его колено и сжала. Он мягко отодвинул ее руку в сторону.

– Иногда, – заговорил Джо, – совсем неважно, кем ты себя считаешь. У закона может быть другое мнение на этот счет.

На этаже Джейн Ковердэйл в «Лэйн и Кауфман» трейдеры кричали номера в телефонные трубки, повсюду ярко светили лампы, везде были высокие окна, но в углу аналитиков, таращащихся в свои мониторы, царили мрак и темнота, разгоняемые лишь бледным светом жидкокристаллических дисплеев. Владения Джо располагались вдалеке от разгоряченных криков и яростных голосов трейдеров, клубок проводов позади экранов был его стихией, которая кодировалась алгоритмами, и хранилась в базах данных и строчках кода, подчиняясь логическим типам данных. Он научился фильтровать голоса: резкие команды Джейн Ковердэйл и тихие голоса рядовых трейдеров, обрисовывающих сценарии клиентам на Ломбард-стрит, в Сингапуре или Гонконге, их победные крики после радостного сигнала о повышении доходов или разочарованные возгласы при виде плохих показателей. Для Джо все звуки растворились в гуле белого шума.

Иногда Джейн Ковердэйл покидала территорию трейдеров и приходила в мрачный мир аналитиков. Когда все внимание Джо было приковано к огромному количеству цифр на экране, она бесшумно подходила сзади и клала руку ему на плечо, что заставляло вздрогнуть от неожиданности. «Джо, милый Джо, мой голубоглазый мальчик», – с этими словами она наклонялась и почти касалась грудью его лица, но все ее внимание было сосредоточено лишь на его экране. Только на экране. Касание грудью могло быть случайным. Или намеренным. Худая, словно змея, Джейн Ковердэйл уже трижды выходила замуж и трижды разводилась, ее желала одна половина подчиненных и жалела другая. И вот ее рука была на его плече, и она так близко, что он ощущал приятный запах ее пота и мог вдохнуть мощные природные феромоны. «Что у нас тут, милый Джо? Что происходит?»

Акции и торги представляли собой математическую алхимию подсчета шансов и волны из моря цифр. Аналитики были своего рода шаманами, магами и астрологами, которые могут предсказать будущее. «Что тут у нас, – спрашивала Джейн, – а это что?» И палец Джо скользил сверху вниз по экрану и указывал на отдельные цифры там и тут. «Посмотрите, лаборатории NovaQuest закрыты, BSAF Biotech в минусе, дела у AmbireChemical все хуже и хуже», – говорил он.

– Что это означает?

– Программа показывает графики цен акций за последние двадцать пять лет торгов. Я знаю, если каждый раз, когда все их показатели идут вниз, значит через несколько часов мы увидим соответствующее падение во всей фармацевтической отрасли – до пяти пунктов. А вот этот график… – Он продолжал указывать кончиком пальца – это наш уровень уверенности. Восемьдесят восемь процентов.

Джейн могла сжать его плечо, а иногда даже поцеловать в щеку; медленный и нежный поцелуй свидетельствовал, что она осталась довольна его словами. После его доклада она выпрямлялась и фокусировала свое внимание на энергичных молодых людях под яркими лампами.

– Так, Джулиан… Подготовь мне несколько шортов по фармацевтическим акциям. Astra Zeneca. Не так много. Поддерживай их ниже регуляционных лимитов. Полмиллиона. – Она пальцем показывала на трейдеров и облизывала губы, а потом уходила обратно, громко стуча каблуками красных туфель, ни разу не оглянувшись в сторону Джо.

Когда был тот самый вечер? Пять лет назад? Или шесть? В тот вечер торги уже завершились и даже самые преданные делу трейдеры разошлись по домам, но Джо все еще продолжал работать: он смотрел на монитор и пролистывал тысячи строк кода, как вдруг ощутил знакомое прикосновение мягкой руки и знакомый одурманивающий запах женского тела.

– Джейн?

– Мой голубоглазый мальчик. – Она подкатила свободный стул и села напротив него. – Что ты здесь делаешь так поздно?

Он постучал ручкой по столу.

– Последние три сделки, на которых мы сыграли, принесли нам только убытки.

Джейн, хитро улыбаясь, наклонила голову и провела пальцами по его шее.

– И что мы будем с этим делать?

Он откинулся на спинку своего стула.

– Пытаться это понять, – ответил он, стараясь улыбнуться в ответ. – Потому что в нашем подходе есть какая-то ошибка.

– Ошибка? – Ее ухоженные ногти уже медленно опускались вниз по его груди. Джо пытался не замечать отметины, которые они оставляют на коже.

– Мы слишком много надежд возлагаем на исторические модели, – сказал он, – но каждый хеджевый фонд и инвестиционный банк располагает аналогичными данными. Все торговые площадки в Сити работают по одной модели анализа. Они все имеют схожие компьютерные торговые системы. Мы все просто не можем шортить одни и те же акции. Вот почему регрессивный анализ имеет мало смысла.

Она отдернула руку, увешанную многочисленными золотыми кольцами от бывших любовников, и провела пальцами по его волосам.

– Тогда для тебя подойдет фондовый рынок, – сказала Джейн. – Акции растут и падают. Шансы приходят и уходят. Лучшие мозги и умнейшие удачливые люди терпят неудачи на простых вычислениях. В какую сторону пойдут котировки акций? Вырастут ли они? Или упадут? Почему нельзя предсказать настолько простую вещь? – Последние слова она буквально прошептала ему в ухо, позволяя ощутить всю теплоту своего дыхания. От нее не скрылось то, как он отпрянул от нее, поэтому Джейн откатилась на своем стуле назад и внимательно посмотрела на него. – Что у тебя есть для меня, мой мальчик? Что там у тебя?

В бардачке машины Джо нашел свой бумажник. Теперь он снова платежеспособный человек. Он оставил машину на единственной парковке и вместе с Полли Хокинг пошел вдоль пристани.

– Позвольте мне угостить вас кофе, – предложил он, – в качестве компенсации за короткую поездку.

Перешагивая через разбросанные канаты и сети, они направились в гостиницу Хедры Пенхаллоу и разместились на цветастом диванчике.

В «Лэйн и Кауфман» всегда был свежемолотый кофе из зерен арабики. Девушка по имени Амелия работала там бариста, она занималась только тем, что взбивала молоко для капучино и вытряхивала пустые кофейные картриджи. Вот насколько кофе был важен на пятом этаже. Сорок восемь сотрудников и собственная бариста. Амелия точно знала любимый вид кофе каждого коллеги и точное время его подачи. Для Джо любимым утренним кофе был латте в тонкостенной кружке из китайского фарфора, а для того, чтобы проснуться, вместе с латте он выпивал стаканчик двойного эспрессо. Ровно в четверть десятого с его стола исчезала пустая кружка, а на ее месте появлялся свежий американо, к которому прилагался десерт или обезжиренный маффин. Порой он даже не замечал, как бариста стоит за его спиной и ловко меняет чашки. В полдень Джо наслаждался чаем эрл грей с капелькой молока. Ранним вечером наступало время для еще одной чашечки латте. Стоило ему только оторваться от раздумий и поднять голову в поисках напитка, Амелия уже бежала к нему – с чашкой в руке, конечно же.

– Могу ли я показать вам церковь? – спросила Полли. Они вместе поднялись вверх по Клифф-стрит и там, распахнув скрипучие ворота, девушка впустила его на церковное кладбище. – Это ворота для поцелуев, – сказала она, но все его внимание было приковано к часовой башне. Он так опрометчиво отпустил створку ворот, что Полли пришлось ее придержать.

– Только посмотрите на эту красивую церковь, – прошептал Джо самому себе, эта фраза вызвала воспоминания из прошлого, и он сразу же улыбнулся. – Сколько лет этой церкви? – спросил он у Полли.

– Много, – ответила она.

Они бродили среди могильных камней.

– Тысяча восемьсот шестьдесят пятый, – читал Джо даты на камнях, в поисках самого раннего захоронения. – Тысяча восемьсот сороковой. Тысяча семьсот какой-то там.

Аналитики «Лэйн и Кауфман» писали компьютерный код со скоростью судебной стенографистки. Их мозги были заточены именно под это. Джо толстым фломастером рисовал на доске техническое задание, а его ребята писали по нему код.

Сейчас казалось, что это было очень давно. Прошло пять лет с тех пор, как они начали работу над системой, которая должна была все изменить. Но в тот раз это был не совсем обычный рабочий день. «В этом квадрате, – объяснял Джо, – у нас находятся товары потребления, любые предметы. Вот эта стрелка означает зависимость. Shell Oil зависит от логистики. Логистика зависит от безопасности. Безопасность, в свою очередь, зависит от расходов этой страны на поддержание обороноспособности, а еще…» Он рисовал новые стрелки, а ребята писали код. Родни Байетт, Джонатан Вудман, Манеш Патель и работавшая с ними небольшая группа программистов – они были волшебниками, которые превращали его линии в огоньки на компьютерных экранах. «Нам нужно смоделировать, – говорил он им, – смоделировать каждую зависимость акций друг от друга. Нам нужно знать не только то, что производители воды зависят от дождей. Представляйте каждую компанию подобно планете, которая парит в темной вселенной тайных сил. Какие скрытые гравитационные силы притягивают и толкают планету, что управляет приливами?» Он перебрасывал фломастер в руках, наслаждаясь тем, какое впечатление на коллег производят его слова. «Представьте, – продолжал он, – произведение искусства в галерее, состоящее из десяти тысяч шариков, помещенных в огромный куб над вашей головой, причем каждый из них связан ниточками с другими. Каждый шарик – это компания, а каждая ниточка – это их взаимоотношения, по которым текут потоки денег и товаров. А еще представьте такое событие… Загорается нефтяная платформа в Мексиканском заливе. И нам придется обрезать несколько ниточек, представьте себе это». Во время своего монолога Джо поглядывал на ребят, которые превращали его слова в цифровую магию, и показывал им, как воображаемые ножницы режут невидимые ниточки между компаниями. «Чик-чик». Он улыбался. Коллегам нравился такой полет воображения. Хоть Джо и говорил об этом словами, но они прекрасно его понимали, превращая сказанное в числа, базы данных, маркеры и драйверы. Они говорили об языке Java, HTML-разметке, переменных SQL, идентификаторах, комментариях и строках кода. Джо отвечал на любые вопросы, поскольку прекрасно понимал этот сложный диалект. Небольшой группкой они сидели за своими столами на пятом этаже. Они – аналитики. Им не доверяли трейдеры, которые не могли понять, почему такие важные решение доверяют программистам и математикам, но их очень любили управляющие банков. Амелия снова несла кофе. Клац, клац, клац. Очередная кружка капучино. Фоновым шумом были слышны телефонные переговоры, мобильные рингтоны, инструкции для дилеров, которые раздавала Джейн Ковердэйл.

– Это мой супруг, он священник. – Полли Хокинг представила седого человека, который вышел из боковых дверей церкви и поприветствовал их. Это худощавое обветренное лицо тоже было знакомо ему по операции на пляже. Джо все еще витал в своих размышлениях о разговорах в далеком инвестиционном банке. Только сейчас он вернулся в реальность и пожал мужчине руку.

– Приятно с вами познакомиться.

Рукопожатие было холодным, словно морские водоросли. Они даже не улыбнулись друг другу.

– Ты тот парень с китом.

– Ну, на самом деле это был не мой личный кит, – начал было Джо, но муж Полли Хокинг уже отвернулся от него.

– Ты пропустила изучение Библии, – священник заговорил с женой. – А еще ты должна была подготовить цветы для часовни. Ты сделала это? Мне звонила Эйлин Мэгвиз и рассказала, что видела тебя в спортивной машине у въезда на ферму. В спортивной машине! – Тон разговора был крайне недоброжелательным. – Я бы не назвал это спортивной машиной, – поправил Джо.

Преподобный Хокинг медленно повернул голову в сторону Джо, словно уже давно забыл о его присутствии.

– Не назвал бы? – едко отреагировал священник. – Это имеет значение?

– Это имеет значение для страховых компаний, – ответил Джо. В его голове уже выстроилась цепочка зависимостей: страховые компании зависят от водителей, а водители от цен на бензин, цены на бензин – от спроса и поставок, поставки требуют определенных условий и политической стабильности. Почему он всегда об этом думает? Неужели все эти годы на пятом этаже оставили такой след на его личности, что его образ мышления навсегда изменился? Он достал воображаемые ножницы и обрезал нить размышлений. Чик.

Викарий смотрел на него со смесью отвращения и презрения. Он беззвучно зашевелил губами, словно хотел что-то сказать, а затем снова повернулся к Полли.

– Ты не могла бы объяснить этому молодому человеку, что у тебя есть обязанности при церкви, – произнес он. – Жду тебя в ризнице через две минуты. – Викарий ушел в ту самую дверь, из которой вышел.

– Неудобно получилось, – сказал Джо. Он внезапно будто почувствовал на своей ноге отпечаток руки Полли Хокинг, когда она сжала его колено во время поездки.

– Все нормально.

Он видел ее впервые. Впервые в жизни. Почему он даже не взглянул на нее? Они вообще не смотрели друг на друга. Они всего лишь были рядом: на прибрежной лавочке она села около него, он шел по улице рядом с ней, они вместе ехали в машине. Во время поездки Джо смотрел на дорогу, а в гостевом доме его взгляд все время скользил мимо нее, его внимание почему-то постоянно переключалось на что-то другое. В его памяти остались только отдельные фрагменты: кончик ее носа, щека, локон волос. Он видел пушистые волоски над ее верхней губой, небольшие морщинки вокруг глаз, тусклые следы веснушек, отметку тревоги на лбу. Он как будто уже тысячу раз видел, как она откидывает непослушную прядь волос, которая постоянно падала на лицо.

– Спасибо за поездку, – сказала Полли. Он почувствовал вину за свое поведение. Почему они повернули назад так быстро? О чем он вообще волновался? Почему убрал ее руку? Но это нужно было оставить прямо здесь и сейчас. Иначе к чему все это могло привести?

Речевой аппарат больше не повиновался его мозгу. Джо не мог сказать ничего такого, что изменило бы ситуацию.

Полли подняла тонкий палец. Она хотела прикоснуться к нему, наверное, всего лишь коснуться его лица. Это был узнаваемый знак заигрывания, она бы не сделала это случайно. В одно мгновение он перехватил ее руку, и палец застыл в дюйме от лица.

– Полли… ты идешь? – раздался сварливый голос невидимого мужа.

Ее глаза были мягкими, словно акварель. Она медленно моргала. Стояла так близко, что Джо чувствовал ее дыхание на своем лице.

– Подожди, – внезапно произнес Джо. Откуда появились эти слова? Что у него было на уме?

Она выдержала его взгляд.

– Мне надо идти, – прошептала она в ответ.

Джо отпустил ее руку. Кончик ее пальца завис в воздухе. Он все еще ощущал след прикосновения. Сейчас она могла бы прикоснуться к нему, и если бы она это сделала, то целиком и полностью завладела бы каждой клеточкой его тела.

– Полли…

– Я должна идти.

Все, что осталось между ними – лишь мерцание ее глаз и теплота его взгляда.

Потом она ушла.

– Полли Хокинг, – Джо прошептал ее имя, словно старался запомнить. Он потрогал лицо в том месте, где мог оказаться ее палец. – Полли. – Она незваной мечтой проникла в его голову. – Полли Хокинг.

В офисе Джейн Ковердэйл висели картины с видами болезненно голубого неба над Шаранте и изображения ярких, выжигающих глаза, подсолнухов. Там стоял обтянутый белой кожей диван-оттоманка, который выглядел слишком хрупким для двух человек. В тот единственный раз, когда Джейн его соблазнила, она даже не позволила ему расстегнуть свою блузку. Она даже не стала полностью раздеваться: только закатала вверх юбку-карандаш из тонкой ткани, а чулки приспустила до колен. Выражение ее лица давало понять, что это – максимум ее обнажения. В ожидании она легла на белую кожу. Он знал, что нужно делать, потому что это было традицией пятого этажа. Протоптанная дорожка в офис Джейн Ковердэйл, внеурочная работа, закрытая дверь, два потных тела. Это был запах успеха.

После того, как все закончилось, ее юбка оказалась на месте, а все следы встречи – уничтожены, Джейн расстегнула самую верхнюю пуговицу блузки. «Пусть все догадываются», – сказала она, будто кто-то еще был там и мог их увидеть. Она наклонилась к нему, чтобы что-то сказать на ухо, а он замер в ожидании какого-то нежного сообщения.

– Завтра, – тихонько прошептала Джейн, – я хочу увидеть новую модель. – Он не сразу понял ее слова, но, заметив его замешательство, она отстранилась и подняла тонко выщипанную бровь. – Компьютерную модель, – сказала она. – Сеть? Ту, которую ты обещал?

– Да, конечно. – Он надевал штаны в спешке, и штанины неудобно обмотались вокруг ног. Будет ли вежливо поправить их прямо сейчас?

– Завтра, – сказала она. – Мой голубоглазый мальчик. – Джейн подняла телефонную трубку и начала прослушивать поступившие сообщения. – Может, тебе уже стоит выйти? – спросила она.

9

Эта штука в Саудовской Аравии

Придется достать немного наличных. Сначала надо заплатить аренду доктору Буксу. Джо срочно были нужны одежда и еда. И еще ему срочно необходим компьютер. А если они ищут его? Заметят ли они его машину на дороге? Объявлен ли его белый «мерседес» в розыск? А что насчет его банковского счета? Могли ли его заморозить? Или просто отслеживают?

Доехав до фермы Мэгвиза, он припарковал машину и милю прошел пешком до главной дороги. Его машина была слишком подозрительной, а где-то тут должен был проезжать автобус, о котором упоминал Букс. Вскоре он действительно наткнулся на остановку, но нигде не было расписания движения общественного транспорта. Джо ждал. Возможно, он пропустил один из автобусов? Можно было пойти пешком, но законы природы устроены таким образом, что автобус появится именно в тот момент, как только ты отойдешь от остановки. Лавочка, на которую он присел, находилась в крайне плачевном состоянии и вся была облеплена жвачкой. Как он вообще здесь оказался? Почему он тут оказался? «Это не моя вина», – сказал Джо сам себе. Так почему бы не вернуться к машине и не поехать в полицию с чистосердечным признанием? Он попытался представить себе подобный сценарий событий. «Меня зовут Йонас Хак, – скажет он и приготовится к аресту, – я именно тот человек, которого вы ищете. Тот самый парень, который обанкротил инвестиционный банк. Я готов принять наказание».

Сделает ли он это? Или просто сбежит? «Но на самом деле виноват не я. Я не занимался торгами. Вы должны поговорить с миссис Ковердэйл, – тут он мягко кивнет, – и поговорите еще с Колином Хелмсом или Джулианом Макьюэном. Они давили на меня. Постоянно на меня давили. И они зашли слишком далеко».

Все было хорошо, когда они впервые запустили модель. Она работала в тестовом режиме и не имела доступа к реальным деньгам. Джейн привела Колина Хелмса с девятого этажа, чтобы он посмотрел на нее. Колин был чем-то похож на медведя, волосы странного цвета, а нос напоминал клюв хищника.

– Покажите ему, на что вы способны, – промурлыкала Джейн.

– Я сотни раз видел такие программы, – сказал Колин. Он, казалось, больше интересовался Джейн, чем программным обеспечением.

– Тем не менее, – ответила Джейн, – мне кажется, что ты должен увидеть именно эту.

– Мне уже не нравится, как она выглядит, – сказал Хелмс сразу после того, как Джо и Манеш запустили системы. – Цвета просто ужасные. – Он рассмеялся, словно это было смешно.

– Мы пока не начинали работать над пользовательским интерфейсом, – уточнил Манеш. – Сейчас мы находимся в режиме просмотра базы данных.

– Вот это да, ничего себе, – с показным волнением произнес Хелмс.

Джо пришел на помощь своему коллеге. Он прекрасно владел двумя диалектами: языком программистов и языком людей с девятого этажа.

– Не думайте о внешнем виде, – спокойно сказал он. – Мы не собираемся продавать эту программу, поэтому ей не нужно выглядеть красиво. Она не должна выглядеть великолепно, она должна надежно работать. – Джо нажал несколько кнопок. – Предложите какое-нибудь событие.

– Какое событие?

– Что-нибудь из сегодняшних новостей. Желательно последние новости. В этом заключается вся прелесть этой программы. Она смотрит не только на связи в цене акций, она анализирует все сразу: безработицу в Италии, выборы в Румынии, влажную зиму в Испании.

Хелмс засмеялся.

– Моей жене увеличили грудь, – прохохотал он. – Включите это в программу.

Джейн с серьезным видом наклонилась вперед.

– Эта штука из Саудовской Аравии, – предложила она.

– Хороший выбор. – Джо взял мышку и кликнул. – Итак, полчаса назад CNN выступили с сообщением о том, что в Саудовской Аравии на пороге собственного дома, был найден мертвым министр, Эр-Рияд во всем обвиняет Иран. – На экране появился ползунок. – Это позволяет нам настроить градус отношений между Саудовской Аравией и Ираном. – Он кликнул и перетащил ползунок вниз. – Давайте предположим, что они стали на градус прохладнее. Но верблюдам бояться пока нечего.