Бугорландские Хроники

Бесцеремонно расталкивая всех на своем пути, Шампиньон меж тем вплотную приблизился к Гороху.

– Готов ответить на твои вопросы, царь, заявил он царю, так и не соизволив при этом слезть со свиньи.

– На небе звезд – не меряно. И мерить их мне нет охоты. Вода, она и есть вода, – сухой не будет ни когда. Человек же не летает как птица, потому, что не достоин. Ну, а что, касается вина…, то я пью – всё… – Всё – что горит. При этих словах Шампиньон схватил висевший у него на поясе огромный турий рог, и принялся дудеть в него изо всей своей мочи. По вокзалу покатился душераздирающий рев.

– Вот так бы сразу и сказал, обрадовался Горох, радостно потирая при этом руки. – Я сразу понял, что Вы наш человек. Как только увидел Вас во второй раз. – А этим вот своим дудением, что Вы хотите сказать? На что Батон резонно заметил, что этим дудением его отец ни чего сказать не хочет, он просто хочет дудеть, и всё.

– Ну, тогда… – Добро пожаловать на войну, господа, поприветствовал новобранцев царь Горох.

– Пять миллионов золотых, – заявил Шампиньон, перестав, наконец, дудеть. – Каждому!

– За что? – опешил Горох.

– За смерть, пояснил барон. – Вы же нас на смерть ведете…

– Ну это еще не факт, смутился Горох.

Тут в дело вновь вмешался Градус. Схватив баронскую свинью под уздцы, он зашептал Шампиньону:

– Бесплатное питание и лечение за наш счет. И замок. Настоящий средневековый замок.

– Замок? – задумался Шампиньон. – Замок это хорошо, но мало… – Значит так – бесплатное питание, бесплатное лечение, замок… – И… и треть того, что добудем.

– Бесплатное питание, бесплатное лечение, замок, бесплатный памятник в случае трагического исхода, и… одну пятую часть того, что добудем, не сдавался Градус.

– Ну, ладно, согласился барон. – Только бесплатный памятник пусть будет нам в любом случае, а не только при трагическом исходе. И они ударили по рукам.

Горох, узнав о результатах торгов, и опасаясь того, чтобы бароны не передумали, велел всем срочно грузиться по вагонам.

Цап Царапыч с Маргадоном заиграли прощальный марш, торжественные звуки которого, время от времени, заглушались призывными всхрипами Шампиньонского рога. Но, вот все заняли свои места согласно купленным (плацкартным) билетам и поезд тронулся. Факс при этом чуть было не остался на перроне, до последнего момента снимая удаляющийся вдаль паровоз с завоевателями. Потом, опомнившись, режиссер схватил камеру со штативом, и побежал вслед уходящему поезду. Его ручная ворона все это время кружилась над ним, тревожно каркая во все свое воронье горло. В конце концов, Факс все же сумел на бегу ухватиться за протянутую кем-то из солдат руку, и его всем миром втащили в последний вагон.

Книга вторая

Битва за Бугор.

Глава 1. Бугорландия. Платформа «1629км».

2.1.1.

Бугорландия оказалась настолько маленькой страной, что не имела даже собственного железнодорожного вокзала. Вокзал бугорландцам заменяла маленькая железнодорожная платформа, значащаяся во всех железнодорожных справочниках под номером «1629 км». Поезда у этой платформы останавливались только по требованию пассажиров, т.е. крайне редко и неохотно. Но сейчас был как раз именно такой случай. По требованию царя Гороха и его спутников машинист скорого поезда притормозил у платформы «1629 км» ровно на минуту, именно столько времени разрешалось стоять железнодорожному составу у платформы такой категории.

Этого времени завоевателям едва хватило на то, чтобы выйти самим, а также выгрузить из багажного вагона пони, осла и тележку, доверху загруженную походными вещами. При такой ускоренной выгрузке в рядах завоевателей чувствовалась некоторая нервозность, или если говорить точнее – суматоха и неразбериха. Все только и делали, что бестолково бегали взад и вперед, не столько помогая, сколько мешая друг другу. Наконец поезд ушел, послав горе – завоевателям напоследок прощальный гудок, после чего все сразу же как-то быстро успокоились, и перевели дух.

И первое, что увидели завоеватели на бугорландской земле, был странный знак, висевший на фонарном столбе. Знак этот был в форме равностороннего треугольника красного цвета, внутри которого был нарисован череп со скрещенными под ним костями. Прямо под черепом большими буквами было написано грозное предупреждение – «Не влезай! Убьет!»

Озадаченные таким недвусмысленным предупреждением завоеватели, молча, сгрудились возле этого знака, не зная, что им дальше делать в такой ситуации.

– Салют, неожиданно как гром среди ясного неба, раздался голос откуда-то снизу. При этом завоевателей больше всего удивило не смысл сказанного, а то обстоятельство, что этот неведомый голос исходил не сверху, как это обычно происходит в таких случаях, а откуда-то снизу.

Впрочем, все тут же прояснилось. Из-под платформы не спеша, вылез очень толстый кот черно-белой масти с дымящейся сигарой в зубах. Усевшись поудобнее перед опешившими солдатами, кот глубоко затянулся, и, выпустив в небо колечко сизого дыма, продолжил:

– Знавал сего мужчину я. – Уродца звали, то ли Юрик, то ли Жмурик. Он сторожем на кладбище работал, раньше. Да вот, пропал… -Совсем. Услыхав такое странное кошачье заявление, новоиспеченные завоеватели тут же принялись обсуждать, кто кем раньше был, и кто – кого знал.

Горох же, внимательно осмотрев со всех сторон невозмутимого кота, грозно спросил у того:

– А ты кто, собственно, такой будешь?

– Эх, знать бы мне, кто я таков, горько вздохнул кот. – Быть может я – поэт, а может – неуч,, свидетель, хищник, неудачник, в конце концов – прохожий…

– Мне кажется ты – кот, хмуро заметил царь.

– А ты – глупец, не остался в долгу кот. – И не о чем с тобой мне говорить. Оглядев опешивших от такой наглости клоунов, кот добавил:

– Со всеми вами, кстати, тоже.

После чего, смачно сплюнув сигару на землю, кот растворился в ближайших кустах. Впрочем, уже через секунду его усмехающаяся кошачья морда высунулась из кустов, и заметила:

– Да, вот еще что – Вы микрофон включить забыли. Это замечание целиком и полностью относилось к Факсу, снимавшему на пленку всю эту сцену с говорящим котом. И впрямь, многоопытный Факс, в спешке, забыл включить микрофон в своей кинокамере, и вся заснятая им сцена с котом теряла теперь свой смысл.

– О боже, жалобно вскричал тут режиссер. – Гггосподин кот, вввернитесь. Вввернитесь, господин кккот. Давайте все еще раз пепереснимем. Все с сссамого ннначала – начнем с салюта … им же и закончим….

Да только все это было напрасно, – кота уже и след простыл.

Глава 2. Туристы с пушками не ходят.

2.2.1.

Если не считать странной встречи с котом, в целом все для завоевателей складывалось пока не плохо. Стояла теплая солнечная погода. На ясном, прозрачно – голубом небосводе не было ни облачка, ни тучки. Теплый местный ветерок ласково обдувал новоиспеченных завоевателей. Хотелось закрыть глаза, и забыть обо всех своих проблемах… Стоять так вечно, не думая больше ни о чем.

Но расслабляться завоевателям было ни как нельзя, они находились на территории чужой, наверняка враждебной им страны. С одной стороны платформу обступал густой сосновый лес, с другой же стороны простирались вдаль бескрайние холмы и поля. Только вот новоиспеченным завоевателям было сейчас не до любования местными красотами. Ни кто из них раньше не участвовал в завоевательных походах, и не знал, что нужно было делать в такой ситуации.

Да тут, еще царя Гороха вновь охватили смутные сомнения в правильности своих действий. Строго-настрого наказав всем с платформы пока не сходить и вести себя как можно тише, царь удалился на другой край платформы, где облокотившись на хлипкое ограждение, о чем-то сильно призадумался.

Остальным его поданные расположившись поудобнее на рюкзаках и спальных мешках, принялись ожесточенно резаться в карты. За неимением денег играть приходилось на спички. Везло в основном Яшке – писарю, который во время игры думал вовсе не об игре как таковой, а о быстротечности его несчастной жизни. Что собственно не помешало ему еще до обеда выиграть целую упаковку спичек. После чего мысли писаря приняли другое, более практическое направление, а именно, как ему лучше распорядиться своим выигрышем.

2.2.2.

Факс, в отличие от остальных, в карты не играл. Во-первых в карты ему ни когда не везло, а во-вторых играть его собственно ни кто и не пригласил. И как всегда бывало в таких случаях, режиссер обиделся, а обидевшись на всех, он всегда начинал думать о своем фильме. Фильм, который прославит его имя на весь мир. И тогда он все всем припомнит… – И этим солдафонам, что не желают с ним общаться… И тем козлам из киноакадемии, что отказались от его смелых идей и новаторских предложений в сфере киноискусства, и спровадили его в эту дурацкую экспедицию, – подальше с глаз долой. Он им всем припомнит…

Но для начала Факсу нужно было запечатлеть на пленке чего необычное. Снять то, что до него еще ни кто не снимал, и этим удивить весь мир.

Из технических средств у режиссера имелось для этого одно серьезное новшество – специально обученная ручная ворона. Эту птицу Факс купил по случаю на птичьем рынке. Вообще-то он хотел купить попугая, но попугаи стоили намного дороже, посему ему пришлось довольствоваться малым, – т.е. простой вороной. Которую он, после долгих раздумий и размышлений, назвал – «Наручницей» т.е. «научной ручной птицей». Ворона эта оказалась на редкость умным и смышленым созданием. Быстро сообразив, что ни кто ее бесплатно кормить не будет, она тут же принялась со всем усердием помогать режиссеру в его нелегком кинематографическом труде, взвалив на себя всю тяжелую и неквалифицированную работу. Мало того, что она таскала на себе всю осветительную аппаратуру, микрофоны, штативы и бобины с кинопленкой, так вдобавок ко всему, ей еще приходилось и за пивом для режиссера летать. Впрочем, иногда ей удавалось заниматься и творческой деятельностью. Время от времени, режиссер доверял ей озвучку некоторых сцен в своих фильмах. Особенно хорошо вороне удавались всевозможные скрипы, будь то скрип колеса или скрип несмазанных дверных петель.

Со временем режиссер стал доверять ей даже кинокамеру, когда нужно было запечатлеть какой-нибудь необычный кадр с высоты птичьего полета. А однажды, в фильме «Грачи прилетели», она на заднем плане сыграла даже роль грача – переростка.

В процессе совместного сосуществования с режиссером, ворона выучилась говорить одну фразу – «Бывает и хуже…», которой ей хватало на все случаи жизни.

Так, что с технической стороны проблем у Факса, как мы видим, не было. Проблемы были у него в другом, в частности – с написанием сценария фильма.

Просидев в глубоком раздумье пару часов, и ничего путного так и не придумав, Факс пришел к выводу, что не нужно ему ни чего придумывать, все и так придет к нему само собой. Ему нужно будет лишь снимать на пленку все, что не попадя, точнее все, что попадется под руку. Ну а потом, из отснятого материала, он и слепит уже все, что захочет. И успокоенный таким решением Факс благополучно уснул.

2.2.3.

Градус же все это время тоже не находил себе покоя. Сначала он долго бранил Гороха за его дурацкую нерешительность (не вслух, конечно же, а про себя), а потом и вовсе решил напиться, благо выпивки у него было предостаточно. В свое время, еще в супермаркете, он тайком ото всех наполнил двадцатилитровую канистру чистым 98-процентным медицинским спиртом. А чтобы солдаты ни чего не заподозрили, он тогда же написал на этой канистре – «Диоксидтринитрометилобутан». Это слово он сам выдумал, пока писал, и очень гордился этим. Так что выпивка у него была, с кем выпить тоже проблемы не было, но что-то все-таки мешало Градусу исполнить задуманное. Может быть, его нынешнее положение главного советника? За всю свою долгую и непростую жизнь он ни разу не видел, чтобы главные советники пили спирт из канистры с подчиненными, честно говоря, он и главных советников-то не видел ни разу. А может, Градус просто не захотел ронять себя в глазах окружающих? Как бы там ни было, канистра со спиртом пока оставалась нераспечатанной. И вот только Градус решил было махнуть на все рукой, и в первую очередь на самого себя, как из дальнего угла платформы вернулся Горох, и быстро привел всех и все в порядок.

– Я не понял, удивился царь, – что тут за бардак? Объявляю всеобщее построение! Через пять минут всем быть в полной боевой готовности. Мы выступаем!

Услыхав такое недвусмысленное приказание своего главнокомандующего, солдаты, тут же побросав карты, засуетились, забегали в разные стороны, в поисках своего оружия и иного снаряжения ежесекундно сталкиваясь при этом и мешая друг другу.

Проснувшись от стоявшей вокруг него невообразимой толкотни и неразберихи Факс, первым делом придал своему лицу задумчиво-озадаченное выражение, всем своим видом показывая, что он и не спал вовсе, а просто лежал и думал с закрытыми глазами. Потом заметив, что все вокруг него усердно чем-то занимаются, и боясь, как бы и его ни привлекли к каким-нибудь тяжелым физическим работам, режиссер схватил кинокамеру и принялся с самым серьезным видом разбирать и чистить ее. Хотя она и без того была в полном порядке.

– Хорошие вещички, заметил он с видом знатока, разглядывая пакуемые солдатами вещи. – Жаль, только, что все это в скором времени будет разбито ядрами, залито кровью, и разодрано в клочья пушечной шрапнелью. Продать бы все это добро, пока не поздно, а то ведь даром пропадет…

Между тем завоеватели с грехом пополам, наконец, построились на перроне в одну шеренгу. Оглядев войско, Градус недовольно покачал головой.

– В таком виде, Ваше Величество, мы далеко не уйдем. Да нас первый же патруль остановит.

– Ты думаешь? – всполошился царь. – И, что же делать?

– Нужно замаскироваться. Замаскироваться, так, что бы мама родная не признала в нас захватчиков и завоевателей. По крайне мере до того момента, покуда мы не захватим какой-нибудь город или на худой конец замок. И вот тогда-то мы и предстанем во всей своей красе.

– Ну, и под кого же ты предлагаешь нам замаскироваться? Под туристов?

– Туристы с пушками не ходят, Градус задумался… – Я предлагаю другой вариант, нам нужно переодеться в … в клоунов.

– В кого? В клоунов? – удивился Горох. – Но почему именно в клоунов?

– Клоунов ни кто не боится, их и за людей-то не считают. У нас в обозе, если помните, как раз есть дюжина клоунских костюмов.

– И, что, смутился царь, – я тоже должен буду переодеться в этого… клоуна?

– История знает множество примеров, когда крупные политики начинали свою карьеру именно с клоунов. Нам всем нужно пройти через это.

– Ну, хорошо, сдался царь, – клоуны, – так клоуны. В конце концов, они ни чем не хуже других. Приказываю – всем переодеться в этих… – Ну, в общем, – исполняйте ….

Нельзя сказать, чтобы такой приказ пришелся солдатам по душе, ведь клоунами быть они не нанимались. Однако, ослушаться царя ни кто не посмел.

Сам Горох тоже облачился в ярко-красный клоунский костюм. Правда, поверх своего клоунского наряда он все же накинул черный шелковый плащ, чтобы хоть как-то отличаться от остальных своих подданных. И бондану не снял, – все таки лучше, чем шутовской колпак.

Режиссер от переодевания на отрез отказался, сославшись на журналистский нейтралитет.

Ученая ворона, увидав толпу клоунов так и обомлела от изумления, широко разинув клюв. Потом сглотнула слюну, и прокаркала:

– «Бывает и хуже…»

– Ну, вот, заметил со своей стороны царь, – так вы хоть немного стали на людей похожи. Будем носить эти костюмы до тех пор, покуда не добьемся, в этой жизни, хоть чего-нибудь стоящего. Всем всё ясно? Клоуны понуро кивнули.

– То-то… – Кстати… – А где бароны? – заметил царь отсутствие части своих подчиненных. – Не уж-то сбежали? И это после всего того, что я им тут наобещал?

– Немедленно найти, и вернуть на место!

Клоуны тут же разбежались в разные стороны в поисках пропавших баронов. Те, впрочем, как вскоре выяснилось, ни куда и не думали убегать, а мирно спали себе под сиреневым кустом. И ни какое построение им было не указ. Керя, первым обнаруживший спящих баронов, разбудить их не решился. Осторожно развернувшись на носочках, чтобы ни одна веточка под ногами случайно не хрустнула, он побежал докладывать об этом царю. Царь, узнав о том, что бароны благополучно нашлись, будить их тоже не стал. Мало ли что может взбрести этим взбалмошным баронам спросонок, пусть уж лучше спят. Так и им спокойней, и царю. А пока, что прокашлявшись, Горох тихо прошептал:

Слушай Царский указ №1. «Всем подразделениям и родам войск как можно скрытней и незаметней вступить на землю предполагаемого противника, захватить близлежащий плацдарм и… – Пока все».

В ответ на это клоуны-завоеватели таким же тихим шепотом прокричали три раза «Ура», после чего осторожно вступили на Бугорландскую землю.

Глава 3. Знакомство с местностью.

2.3.1.

Вот уже добрых три часа продвигались завоеватели вглубь неведомой им страны. Возглавлял войско царь Горох верхом на маленьком пони. Следом за царем пешим строем шли все остальные, ведомые неунывающим Градусом. Замыкал же шествие осел, тащивший на себе походную тележку, доверху груженную всевозможным барахлом и продуктами. Сзади к тележки, была прицеплена хоть не большая, но чертовски тяжелая пушка. Таким вот образом получилось, что вся тяжесть этого похода была возложена на бедную ослиную спину.

Еще на вокзале завоеватели выкрасили свою походную тележку в ярко-голубой цвет, а по бокам ее крупными буквами написали фирменное наименование своего спонсора – Супермаркет «НИРВАННА». Эмблема спонсора была везде – на брезентовых палатках, на мешках с мукой и сахаром, на зубной пасте, даже удочки и те были с логотипом фирмы «НИРВАННА». Но завоевателей это ничуть не смущало, главное, что эти вещи они получили совершенно безвозмездно, т.е. даром.

Узкая песчаная тропинка, по которой все это время двигались клоуны- завоеватели, пролегала сквозь старый сосновый лес. Огромные сосны, при виде непрошеных гостей, казалось с какой-то немой укоризной, качали своими верхушками, и недовольно скрипели. Даже безобидные рыжие белки, перескакивая с ветки на ветку, сердито цокали сверху на завоевателей.

А завоеватели все шли и шли, не известно куда, и неизвестно за чем. Где-то далеко позади остался перрон за № «1629 км.» с мирно посапывающими под кустом сирени строптивыми баронами. Но не их отсутствие волновало сейчас царя. Бароны от него ни куда не денутся, ведь поезд, на котором они сюда приехали, давным-давно ушел, а следующий же поезд, судя по всему, прибудет еще не скоро. Если вообще когда-нибудь прибудет. Волновало же сейчас царя совсем другое. Прошло уже довольно много времени с момента их похода, а они не встретили на своем пути еще ни одного местного аборигена. Не то, чтобы это обстоятельство очень уж сильно огорчало царя, но все же слегка настораживало. Он не любил каких либо неясностей или недоговоренностей и предпочитал видеть врага перед собой, чем не видеть его вовсе.

Между тем тропинка, по которой шли все это время завоеватели, и не думала заканчиваться, убегая все дальше и дальше вглубь леса. Такое поведение незнакомой тропинки также не нравилось царю. Если говорить честно, он уже порядком устал и от дороги и ото всей этой неопределенности, висевшей в воздухе.

«На сегодня мы прошли вполне достаточно», решил Горох, в очередной раз, сверившись со своим конспектом по завоевательскому делу, и велел делать привал. Тем более что и день уже подходил к концу, начало смеркаться. Место для отдыха особо искать не стали, разбив лагерь прямо на обочине тропинки. Утомленные завоеватели из последних сил поставили палатки, и насобирали немного сухого валежника для костра. Но вот, наконец, все приготовления были закончены, костер разожжен, и выставлены часовые. Точнее из-за малочисленности войска был выставлен лишь один часовой, основной обязанностью которого было поддерживать огонь в костре и одновременно с этим следить за возможным приближением неприятеля.

За всеми этими приготовлениями незаметно стемнело. Первый ужин завоевателей в чужой стране получился весьма скромным. Копченая грудинка, печенье, пиво, да рыбные консервы, вот и все, чем смогли побаловать себя в тот вечер завоеватели. Даже простого хлеба у них не было, т.к. в свое время ни кто не позаботился взять его с собой. А местный магазин они еще не встретили. Впрочем, отсутствие хлеба было единственным недостатком этого вечера.

В непростую ситуацию попал режиссер, который формально не являлся завоевателем, и, следовательно, не мог претендовать на солдатский паек. И хоть деньги на еду у него имелись, да только вот купить на них здесь в лесу он ни чего не мог. Поэтому ему ни чего не оставалось, как сидеть сейчас в сторонке, всем своим видом показывая, что он чем-то сильно занят и ему пока не до ужина.

– Накормите кинокамеру, пожалел режиссера царь Горох, – он нам еще может пригодиться.

– Как же пригодится, проворчал Хомяк, выдавая бедолаге режиссеру пачку печенья и банку рыбных консервов. – Как в кловунов передеваться – так у него видишь ли – нейтралитет, а как жрать – так тут как тут.

Не смотря на такое пренебрежительное отношение к своей персоне Факс, тем не менее, от предложенной ему еды благоразумно отказываться не стал, и тут же с жадностью набросился на пищу. Несколько кусочков печенья перепало и вороне, которая философски прокаркала при этом:

– Бывает и хуже…

2.3.2.

Первая ночь в чужой стране запомнилась завоевателям тревожным ожиданием чего-то необычного. Впрочем, как это ни странно, ни чего необычного в эту ночь не произошло. Все было тихо и спокойно. Только филин время от времени ухал где-то вдалеке, ароматно пахло пряной травой, да изредка потрескивали дрова в костре. На темном небосводе сияла полная красавица луна.

И пока рядовые участники этого похода мирно спали в своих палатках, в царском шатре проходило особо важное тайное совещание. В совещании принимали участие помимо самого царя еще его первый советник Градус, а также бароны, наконец-то проснувшиеся и догнавшие основное войско как раз к самому ужину. Факса на это тайное совещание благоразумно не пригласили, боясь огласки. Так, что тому ни чего не оставалось, как банально подслушивать, притаившись за тонкой стенкой шатра. Единственное, что утешало режиссера в этой ситуации, так это, что не было дождя. Больше всего на свете Факс не любил подслушивать всяческие секреты во время дождя или в сильный мороз. Он любил работать в комфортных условиях.

Но вернемся непосредственно к тайному совещанию. Первым делом царь Горох, поздравил всех присутствующих с началом активных военных действий.

– Главное – сделано, сказал царь, – мы переступили черту. В смысле – перешли границу. Теперь дело за малым – закрепиться на завоеванных позициях. И расширить их.

После чего Горох предложил каждому из присутствующих высказаться по этому поводу. Градус, который не прочь был бы сейчас поспать, как все рядовые солдаты, а не заниматься пустой, как он думал, болтологией на ночь глядя, смачно зевнул, после чего предложил организовать по такому случаю маленький банкетик. Не дав советнику договорить, со своего места вскочил барон Шампиньон, и закричал, что – «маленьким банкетиком тут ни как не обойтись, что это дело не простое, а особенное, и отмечать его следует тоже по особому, с размахом». На что Горох заметил, нахмурившись, что – «сейчас еще не время. Сначала нужно дело сделать, а погулять они всегда успеют». Зевнув в очередной раз, Градус заметил, что «нужно гулять пока есть такая возможность, и пока ни кого из местных нет поблизости».

Но Горох остался непреклонен, – банкет будет проведен лишь по окончании военной операции. А сейчас все свои силы следует направить на ознакомление с объектом завоевания. Градусу ни чего не оставалось, как достать свой ставший уже знаменитым потрепанный атлас и, открыв нужную страницу, зачитать вслух статью касающуюся Бугорландии.

– «Бугорландия – очень маленькая страна с тихим, миролюбивым населением. Летом в ней не жарко, зимой не холодно. Правит страной король Виргеум, который женат на Кисе де Муре, представительнице древне… древнего рода».

– Любят эти короли б… блин, женится на представительницах древне… го рода, усмехнулся Градус. – Как будто других б… барышень нет. Ну да ладно, бог с ними, со всеми… – Читаю дальше:

– «У королевской четы имеются две дочери – погодки, старшую зовут Шиповничком (названную так в честь дальнего родственника – фон Дорна), а младшую – Лисичкой (названную так в честь еще более дальних восточных родственников)».