Анти

– Да. Я действительно страшно об этом говорю, потому что, то, чего хочет Мерч и так называемая «группа», которую он представляет, не просто страшно. Чудовищно, ужасающе. Назови как хочешь и все равно ни один из эпитетов не сможет в полной мере отразить действительность.

Глаза Нэн со все большей тревогой смотрели на него. Она знала, что Элисон не склонен к преувеличениям и фантазиям. Произошло что-то действительно серьезное. И, вероятно, что-то плохое…

– Не пугай меня, – на этот раз ее голос понизился почти до шепота.

– Извини. Просто я действительно расстроен этим разговором. Да еще Марти. Давний приятель, с которым мы вместе работали давным-давно. С ним у меня сегодня тоже состоялся странный разговор… Видно сегодня день такой – странных и не совсем приятных разговоров, – попытался пошутить Элисон. Взглянув на Эни, которая с интересом рассматривала рыбок в большом аквариуме, установленном посреди ресторана, он наклонился через стол и поцеловал Нэн в губы. Желания говорить и дальше на неприятные темы у него не было. Зря он вообще что-то ей рассказал об этом…

– Хорошо, что после конференции будет запущено производство вакцины, и обитатели Союза начнут полномасштабную борьбу с лихорадкой. Мне будет чем заняться, – улыбнулся он. Нэн пожала его руку и тоже улыбнулась.

– Тебе всегда есть чем заняться, мистер умная голова. – она засмеялась. – Уверена, твоё выступление на конференции произведёт фурор. Ты станешь знаменитостью, все будут знать, кто спасает много-много жизней… – она внимательно смотрела на него. – Просто, пожалуйста… будь осторожен.

Элисон сделал вид, что не понял к чему именно относится высказанное ею предостережение.

–Думаю Эни понравится путешествие. Она любит узнавать что-то новое, – он с нежностью посмотрел на Нэн. – Жаль только, что ты с нами не полетишь.

Нэн вздохнула.

– Мне тоже жаль. Но нужно срочно решить проблему Лонгорийцев. Целая планета осталась без воды, сам понимаешь, им приходится тяжко. Сложно, привыкнув к благам цивилизации, вдруг начать обходиться лишь минимальным питьевым запасом. – улыбнулась Нэн. – Нужно выяснить, что произошло и что явилось причиной отравления источников пресной воды и устранить её.

– Я знаю, что твоя работа очень важна, – мягко сказал Элисон. – И она приносит не меньше пользы, чем побеждающие болезни вакцины. Пойдем, потанцуем, моя прекрасная спасательница, – предложил он с улыбкой. Нен тоже улыбнулась, подавая ему руку.

Глава 4

Волопас. Галактика М490. Планета Муфрид

Двери бесшумно разошлись. Муфридианин, не отрывая взгляда от видеофона, вошел в апартаменты. Бледно голубое одеяние из тонкого шелка, свидетельствовало о принадлежности хозяина жилища к высшему сословию Муфрида. На взгляд Алана оно только еще сильнее подчеркивало уродство муфридской расы.

Наконец, представитель знати выключил видеофон. Заметив незнакомца, он замер. Зрачки мутно-желтых глаз расширились. Коричневое шишковатое лицо исказилось страхом и безысходностью, приобретя сероватый оттенок. Из горла вырвался хриплый булькающий звук. Маленькая красная точка на миг застыла точно по середине лба муфридианина и затем взорвалась ярко-оранжевыми брызгами. Грузное тело дернулось и начало оседать на, выложенный плитами из эинийского камня пол. Каждая из таких плит стоила целое состояние. В воздухе разлился кисловатый запах. Муфридианин лежал, раскинув в стороны длинные конечности, отдаленно похожие на руки, но вместо пальцев только с одним большим толстым когтем и маленьким отросточком, напоминающим щупальце, сбоку от него.

Мертвец, при жизни, был и знатен, и богат, но теперь и то и другое утратило значение. Смерть уравнивает всех. От властителя судеб звездных систем и галактик до последнего раба. Мертвы все одинаково, раз и навсегда, окончательно и бесповоротно. Глупцы, правда, верят в бессмертие души, в переселение, возрождение и всякую другую подобную чушь. Но Алан не верил, ни в бессмертие, ни в переселение. Он не верил в существование самой души. Все это ерунда. Он слишком много раз наблюдал смерть, чтобы верить, что что-то есть после нее. Убрав оружие, он подошел к телу своей жертвы и забрал из кармана ключ от лифта, который позволял перемещаться на любой из уровней здания. Убитый жил на самом «верхнем» уровне, предназначенном, исключительно, для таких как он. Богатых и знатных. Обитатели средних и нижних уровней не имели возможности попадать наверх. Для них доступ в царство роскоши и благополучия был закрыт. Сам Алан попал сюда через ресторан, расположенный на одном из верхних этажей, который посещали только богачи. Но возвращаться тем же путем было рискованно. Безопаснее всего спустится на один из нижних уровней, и затем, взяв аэротакси, отправиться в космопорт.

Алан вставил карту и нажал кнопку 36 этажа, так как на ней был обозначен переход. На планете, почти сплошь застроенной небоскребами, и перенаселенной до невозможности, все, что находилось ниже высоты пятидесяти этажей, представляло бедность и полную безысходность. Дома соединялись между собой длинными переходами. Переходы располагались на средних уровнях. Элита, обитавшая на верхних уровнях, перемещалась на личных аэрлайнах, а обитатели самых нижних уровней либо вообще никуда не перемещались, либо проходили до нужного места по улице, хотя сделать это было проблематично из-за возвышавшихся горами свалок мусора, всевозможного хлама и ненужного старья, которыми было завалено все пространство между поднимающимися к небу небоскребами. Но неудобства самых низов, никого не волновали.

В лифте Алан надел маску с защитным фильтром. Воздух верхних этажей кондиционировался и очищался специальными установками, а все, кто обитал ниже пятидесятого этажа были вынуждены обходиться масками, если конечно у них были деньги на покупку сменных фильтров для них.

От площадки возле лифта в две стороны расходились полутемные коридоры, где располагались квартиры жильцов тридцать шестого этажа. Прямо напротив начинался переход, ведущий в соседнее здание.

Некогда прозрачные стены перехода, покрылись толстым слоем пыли и копоти, практически не пропускавшим через себя свет. Изнутри стекла были исписаны и разрисованы местными любителями живописи. Повсюду была невообразимая грязь. Сваленные где попало кучи отбросов, в которых копошились отвратительные шестилапые существа. Они с урчанием пожирали зловонные объедки. По соседству с ними, тоже в поисках более-менее пригодной для употребления еды, копались представители разумных форм жизни. В основном муфридиане, но попадались и представители других рас. Все они были оборванные и грязные донельзя и больше походили на животных чем на наделенных разумом существ. Ускорив шаг, Алан с брезгливостью наблюдал за их действиями. Он никогда не понимал, как наделенные разумом создания могут позволить себе опуститься до такого состояния. Он сам никогда не принял бы участь раба, или копающегося в отбросах существа. Он бы до последнего вздоха бился за свое место в этой жизни, за свои права. Он лучше потерял бы свою жизнь в этой попытке, но не превратился бы в жалкое пресмыкающееся существо, ничем уже, по сути, не отличающиеся от шестилапых тварей, поедающих отбросы, спаривающихся и размножающихся тут же в мусорных кучах, дерущихся за лакомый кусок.

По соседству с кучами мусора располагались расцвеченные огоньками небольшие, размалеванные все теми же местными живописцами, магазинчики и палатки, предлагавшие продукты, алкоголь, наркотические вещества. Также можно было сделать тату, массаж, узнать будущее. Почти возле каждого магазинчика стояли особи женского пола, предлагавшие желающим развлечься себя. Такие же грязные и оборванные, как и исследователи помоек. Одна из путан, принадлежавшая к человеческой расе, шагнула к Алану. Изобразив на чумазом потасканном лице улыбку, она протянула к нему грязные, покрытые язвами руки.

– Всего две монеты, красавчик, – проскрипела она. Алан оттолкнул ее и пошёл ещё быстрее. Отвергнутая дама хрипло прокаркала ему вслед несколько ругательств.

Отвратительная мерзкая планета. Перенаселенная, грязная, с отравленным воздухом. Девяносто восемь процентов населения живет именно так, опустившись, копаясь в помойках, не имея ничего, кроме своей собственной жалкой, никчемной жизни. Даже представить страшно, что творится на самых «нижних» уровнях. Здесь, на среднем, настоящая клоака. А серый воздух, пропитанный ядовитыми испарениями мало пригоден для дыхания. Химический запах, смешанный с вонью гниющих объедков, пробивается даже сквозь фильтр. Чем дышат на самых нижних этажах вообще непонятно. Уж там точно никто не может позволить себе маску. Впрочем, здесь тоже это мало кому по карману. Всё, кто повстречался Алану, были без них.

И совсем непонятно, что заставляет тех, кто живет в таких условиях еще и плодиться с сумасшедшей скоростью. Постоянно увеличивая численность нищих голодранцев, награждённых похотливыми родителями всевозможными уродствами и мутациями.

Нет, Муфрид определенно одна из самых отвратительных планет, когда-либо попадавшихся Алану. Дойдя, наконец, до площадки аэротакси, Алан с чувством облегчения уселся на пассажирское сидение и приказал доставить себя в космопорт.

Космопорт напоминал муравейник. И был ненамного чище перехода на среднем уровне. Алан проталкивался через толпу, желая поскорее убраться с мерзкой планеты. В вип зале было свободно. Пассажиров там почти не было. Но именно из-за того, что слишком мало пассажиров могло позволить себе воспользоваться услугами випа, Алан и предпочёл толкаться в толпе. Привлекать лишнее внимание к своей персоне было ни к чему. Он уже почти протиснулся к стойке регистрации, когда пришло сообщение. Вообще, очередная работа, а Алан не сомневался, что это именно работа, сейчас была не совсем кстати. Он собирался немного передохнуть. Взять отпуск. Если так вообще можно выразится в отношении его рода деятельности. Но, как бы там ни было, даже наемным убийцам иногда хочется сделать перерыв.

Отойдя в сторону, Алан прочитал сообщение. И конечно, опять нужно тащиться черт знает куда, ворчливо подумал он. Естественно, хоть канал, по которому поступали заказы, был зашифрован и практически на сто процентов застрахован от возможности взлома или слежки со стороны властей и служб безопасности, все равно никто не называл в подобных посланиях вещи своими именами. Сам Алан был предпринимателем, господином Ааронсом, а обратившейся к нему заказчик горел желанием купить у господина Ааронсома некий товар. Обычно полезные ископаемые, драгоценные камни, предметы искусства. Что-то дорогостоящее, соответствующее суммам гонорара, который брал Алан за свои услуги. Торга предусмотрено не было. Таково было негласное правило сделок подобного рода. Обращавшиеся к Алану за услугами готовы были платить. Те, кто хотел сэкономить, искали других «специалистов» в данной области. Алан никогда не снижал цену, не спорил, не разводил дискуссий. Он работал четко, не оставляя следов, всегда выполняя все договорённости. И благодаря этому он был крайне востребован. Со стороны заказчика он ожидал той же четкости и соблюдения установленных договором условий.

В этот раз Алану предлагали сделку по продаже коллекции редких камней. Сумма предлагаемого гонорара означала, что заказчик крайне заинтересован в устранении одного из представителей гуманоидов. Возможно, цель, намеченная заказчиком труднодоступна. К примеру, днем и ночью находится под неусыпной охраной маленькой армии телохранителей, или безвылазно сидит в подземном бункере.

Просмотрев сообщение до конца, Алан запросил у видеофона информацию по интересующим его вопросам, касающимся нового заказа. Все имеющиеся в межгалактической базе сведения о предмете договора, то есть о будущей жертве. И другие, сопутствующие, но тоже необходимые и важные сведения о планете и месте, где должно состояться исполнение заказа. О климате, традициях, коренных жителях, направлении политики и самых популярных именах, религии и т.д. Алан всегда подробнейшим образом изучал все вопросы и вникал в мельчайшие детали. Именно поэтому он был жив и здоров, и имел солидный счет в банке, а не сгинул на одной из планет с дыркой в голове или где-то еще, как многие менее внимательные к мелочам и деталям «коллеги». По крайней мере, сам он был твердо убежден в этом.

Дослушав поток информации, выданной видеофоном, Алан мысленно выругался. Мало того, что придется делать длинный перелет до базы телепортации, так потом еще нужно будет плыть на железном корыте, черт бы его побрал, по океану. Вода! Алан терпеть не мог воду. Неспокойную воду в больших количествах. Море, океан. Даже озера он не любил. Но в его ремесле не приветствуются капризы. Заказ есть заказ. Если заказчику приспичило, чтобы жертва была устранена во время путешествия на пароме посреди океана, значит именно так все и произойдёт. отказываться из-за ерунды крайне неразумно. Капризный киллер начинает вызывать беспокойство и подозрения, вследствие чего, легко может сам стать мишенью. И нежелание провести пару дней на болтающейся посреди океана железяке, причем, судя по всему, вполне комфортабельной, уж точно не стоит подпорченной репутации. Да к тому же планета класса Си, на которую предстояло отправиться, представляла собой милое, уютное место, а не очередную высокотехнологичную клоаку, типа Муфрида. Планета Урелис являлась одной из нейтральных планет. То есть местом, где нет промышленных предприятий, не ведётся добыча полезных ископаемых, и вся планета – сплошной заповедник, да ещё и с благоприятный климатом. Естественно, подобное место превратилось в популярный курорт, причём исключительно для богатых. Также на Урелисе находился крупный научно-исследовательский комплекс, в котором проводятся конференции и презентации важнейших достижений в различных областях науки. Одним словом, райский уголок на просторах вселенной, с сервисом на высшем уровне, к которому привыкли те, кто может позволить себе отдых в подобном месте. Была одна маленькая странность. На планете категорически запрещено перемещение на воздушных средствах. Только по воде или, по скоростным шоссе внутри материка. Дурацкое правило, но не более того. Богатые туристы, кстати, любят такие чудачества, считая их дополнительной экзотикой.

«Меня устраивают Ваши условия. Камни будут доставлены в оговоренный срок», – написал Алан. Несколько секунд спустя видеофон известил о том, что его личный счет, только что пополнился на весьма значительную сумму. «Ладно, потом сразу махну куда-нибудь… А тебя выкину, к чертовой бабушке», – мысленно пообещал он видеофону и вновь занял очередь на регистрацию.

Глава 5

Соловей. Галактика Черный глаз. Планета Кампориус

В большом, полутемном зале было невыносимо душно. Обитатели Кампориуса вечно мерзли. Несмотря на жаркий влажный климат, и днем, и ночью они дополнительно подогревали свои жилища, да и общественные заведения тоже, устраивая настоящую баню.

Ферцингль исподлобья бросил осторожный взгляд на наместника. Дело, явно принимало неприятный оборот. Наместник сидел в золоченом кресле из толстых дутых металлических трубок, сдвинув брови и нахмурившись. Лицо злое и взгляд тёмных глаз не сулил ничего хорошего. Ферцингль чувствовал, как струйки пота скатываются под густой растительностью, покрывающей всю поверхность его крупного тела. Он с тоской покосился в сторону выхода. Молчаливая стража надежно охраняла путь к отступлению. Ферцингль вздохнул. Угораздило же его влипнуть.

Стены, обитые темной бархатистой тканью, расшитой золотыми нитями, со вставками отделанными кожей одной из разновидностей местных рептилий, делали обстановку еще более мрачной и гнетущей.

Наконец, наместник нарушил затянувшуюся тишину:

– У тебя ровно сутки, чтобы убраться с планеты! – сверля Ферцингля недобрым взглядом, пророкотал он. – Завтра, в это же время я доложу о твоих мерзких делишках Главному распорядителю Кампориуса.

Наместник свирепо сверкнул глазами и слегка подавшись вперед прошипел:

– Я не приказал бросить твою никчемную задницу в темницу только чтобы не порочить имя твоей великой матери, негодяй! Никому не нужен подобный скандал. Ты вор, лжец и мерзавец!!!

Наместник уже не сдерживал себя и перешел на крик.

– Я попрошу Вас, наместник, обойтись без подобных эээ… оскорблений! – гордо вскинув голову и пытаясь сохранять достойный вид, возмутился Ферцингль. – Я артист, у меня тонкая душа и мне претят грубость и …

– Что?!!! Молчать!!! – взревел наместник, подскочив в своем кресле и на глазах багровея от ярости. – Да я тебя!!!… Да, ты, мерзкая вонючка еще смеешь вякать… Ах, ты… Артист! Да ты ничтожество! Никчемное создание, позор вселенной…

– Я попрошу… Что Вы себе позволяете… – вновь попытался отстоять достоинство Ферцингль, чувствуя, как под густой растительностью стекают уже целые потоки исходящей из тела влаги.

– Вон!!! – заорал наместник, вскакивая на ноги и тыча, трясущейся от злости рукой, в Ферцингля. – Вон!!! Вон из моего дворца и вон с Кампориуса! Негодяй!!!… Охрана!!!…

Подлетевшие на призывы своего господина охранники принялись грубо выталкивать впавшего в немилость посетителя.

– Не смейте! Не трогайте!… Я сам пойду… Руки прочь! Я артист… – пытаясь увернуться от рук охранников взвизгивал Ферцингль.

– Вышвырните его из дворца, – рухнув в кресло выдохнул наместник. – А будет брыкаться, всыпьте ему палок. Да не стесняйтесь…

Наместник покачал головой и презрительно добавил:

– Артист! Воровская морда! Артист… Тьфу! …

Дотащив общими усилиями до ворот упирающегося, брыкающегося и продолжавшего возмущаться столь грубым отношением Ферцингля, один из провожатых отвесил напоследок изгнанному артисту хорошего пинка. Так что из ворот дворца Ферцингль вылетел с приличным ускорением, едва не завалившись в дорожную пыль, и устояв только благодаря наличию четырех нижних конечностей. Шерсть, пропитанная потом, в процессе борьбы с охраной свалялась и висела клочьями. Вид Ферцингль имел весьма жалкий.

– Да как они все смеют! Негодяи!…

Бросив гневный взгляд на дворец, Ферцингль, понурив голову, поплелся по пыльной, раскалившейся от жары дороге. Размышляя о превратностях судьбы и том что делать дальше. Этот толстокожий, бесчувственный, не способный понять тонкость артистической натуры, идиот наместник непременно выполнит свою угрозу и сообщит о его маленьких и совершенно случайных промахах Главному распорядителю, правящему этой захудалой планеткой. И тогда Ферцинглю точно не поздоровится. Как пить дать, кинут в темницу. Нужно убираться отсюда. И для начала, нужно придумать, как это сделать и куда направиться.

– О-хо-хо! – горестно вздохнул пустерианин, разжалобив самого себя почти до слез. Придется, видно, обратиться к агенту. Не к матери же, в конце концов. Она его предупреждала, что больше не намерена ему помогать. И это родная мать! Подумать только! Эх!… Ничего другого, кроме звонка агенту, в голову не приходило. Чтобы улететь отсюда нужны деньги, а их у него нет. И времени на их поиск нет. Да и откуда их взять здесь, где царят средневековые порядки и жизнь у подавляющего большинства, примерно, такая же – бедная и бесправная. И, кстати, куда лететь тоже не понятно, и, в любом случае, куда бы он не отправился, там тоже понадобятся деньги. Какая жизнь сложная и даже, порой, жестокая. И все в ней крутится вокруг злополучных денег, будь они не ладны.

Основательно покрывшись серой дорожной пылью за время пути, и еле передвигая уставшие ноги, Ферцингль, наконец, добрался до города. Тоскливо глядя на вывески ресторанов и харчевен, манящих сводящими с ума ароматами, Ферцингль, чувствуя страшный голод и призывное урчание в пустом животе, понуро поплелся в сторону постоялого двора, на котором он остановился. Главное, не нарваться на хозяина. Сразу пристанет с оплатой. Ох уж эти обыватели. Тоже только о деньгах и думают. Хоть жители планеты и выдают себя за ценителей и почитателей искусства и творчества в любом проявлении, но как только доходит до денег вся их любовь и почитание моментально испаряются. И того, кого сами ещё вчера носили чуть ли ни на руках и превозносили до небес, пинают под зад и осыпают оскорблениями, требуя вернуть долг. Лицемеры, невежды и корыстолюбцы.

А он, Ферцингль – тонко чувствующая натура. Непонятая, оскорбленная, всеми отвергнутая. Ему требуется бережное, чуткое отношение. Артиста так легко обидеть, его душа ранима…

На экране видеофона возникло лицо агента.

– Эй, Моренамбль, старина, как де…

– Заткнись! – рявкнул агент. – Не трать моё время. Я все знаю. Все! Ты понял?! Так, что не начинай…

– Послушай… Давай спокойно все обсудим. Тут такое дело… Недоразумение… – даже слегка растерявшись вследствие неожиданной осведомленности агента, затараторил Ферцингль.

– Помолчи! – вновь возвысив голос приказал агент. Послышался вздох раздражения, – Слушай меня… Молча!

Ферцингль сердито фыркнул. Его переполняло возмущение столь бесцеремонным обращением, но ситуация была не на его стороне, и он плотно сжал толстые губы, и зубы тоже сжал, на всякий случай. Убедившись, что собеседник внял его словам, агент продолжил:

– Так как ты влип, и на этот раз, умудрился превзойти себя самого, – послышался ещё один тяжкий вздох. – Ты будешь делать то, что я говорю. Безо всяких там твоих обычных выкрутасов, капризов и нытья. Ты – никто! Ясно! Ты бесполезный, никчемный…

– Но-но! Я попрошу… – не выдержав переходящей все границы наглости агента, нарушил-таки молчание Ферцингль. Агент, в очередной раз с шумом выпустил воздух.

– Сейчас ты, соберёшь свое барахло, если, конечно, у тебя осталось еще что собирать, – на этот раз из видеофона послышался презрительный смешок. – Пока ты собираешься, я сделаю перевод. На сумму, которой хватит на билет на звездолет. Тебе повезло, на одной чудесной планете, нужен кто-то вроде тебя, чтобы развлекать отдыхающую публику, переправляющуюся на пароме через океан. Причём публика богатая, так что тебе и впрямь невероятно повезло. – Послышался очередной гнусный смешок.

– Развлекать отдыхающую публику?! Я!!! – задохнулся Ферцингль. – На пароме!!! Надеюсь, это просто не слишком эээ… удачная шутка?! …

Агент снова вздохнул.

– Ты мне надоел, Фирцингль. Если ты ещё что-нибудь выкинешь или сделаешь не так, как я сказал, можешь забыть мой номер. Потому что я палец о палец больше не ударю ради тебя. Будешь сам выпутываться, и думаю, тебе придётся это делать недолго. Тюрьмы и темницы есть на каждой планете. А ещё колонии, каторга, да и смертная казнь кое где до сих пор осталась, так что у тебя богатый выбор… – с явным удовольствием перечислил возможные варианты агент.

– Я понял, – уже просто задыхаясь от гнева и возмущения, быстро сказал Ферцингль.

– Хорошо. Я рад, что ты не такой дурак, каким все время себя выставляешь. Все инструкции будут приложены к сообщению о поступлении денег. – Чао! Держи себя в руках и не делай больше глупостей…

Агент отключился.

«Почему на меня сегодня все орут и обращаются со мной как… как…» – от возмущения Ферцингль не мог закончить мысль.

Ну что за жизнь? Ещё одна захудалая планета. Развлекать публику на пароме… Нет, дальше пасть уже некуда! Почему жизнь так жестока к нему? Почему?!!!…

Ферцингль горестно вздохнул. Взглянув на себя в зеркало, висевшее на стене, он начал встряхиваться всем телом, пытаясь очистить шерсть от пыли, а также от прилипших колючек и репейников. Пыли немного поубавилось, а вот колючки и репейники держались крепко, не желая покидать густую растительность.

Глава 6

Гончие псы. Галактика Кит (NGC4631) Планета Мендара

Птицы были белые и очень большие. Прищурив один глаз от яркого солнца, Эни наблюдала как они парят над океаном, расставив огромные крылья и высматривая добычу. Время от времени одна из птиц складывала крылья и стремительно бросалась вниз, с брызгами врезаясь в темную воду и исчезая в ней. Пару секунд спустя она вновь показывалась над поверхностью, с зажатой в изогнутом мощном клюве поблескивающей тусклым серебром рыбиной.

Одна из птиц опустилась на песок и покосив темным глазом в сторону девочки, наконец решилась и поковыляла к протянутому маленькой рукой сухарику.

– Хорошая, ты хорошая! Моя красавица! – гладя гладкую, кажущуюся прохладной, голову птицы, ласково приговаривала Эни. Птица проглотила сухарь. Еще раз оглядела девочку и издав гортанный клекот, расправила крылья и взмыла в воздух.

– Пока, птичка! Я буду скучать по всем вам, птички! – крикнула Эни. Обернувшись на дом, она заметила в окне отца и помахала ему. Отец помахал в ответ и поманил Эни рукой, давая понять, что пора уходить с пляжа.

Вбежав в гостиную, Эни подлетела к отцу и чмокнула его в щеку. Рот ее, как и обычно, растянулся в улыбке до ушей.

–Детка, нам нужно закончить со сборами… – вздохнул Элисон и обвел взглядом заваленную вещами гостиную.