Схизис

Кажется, я точно знаю, каким образом оказался в этом теле. Когда я впал в кому после конфуза на собственном дне рожденье, моя мать решила дать мне второй шанс. Скорее всего, после нескольких дней моего пребывания в коме, она потеряла всякую надежду на моё выздоровление и решила переселить меня в другое тело. Наверное, ей не хотелось сводить с ума ещё одного человека, и она решилась отправить меня в оболочку Мёрфи, а Регину переместить в мою умирающую в реанимации плоть. Никто не думал о Регине. Однако, должно быть, что-то пошло не так, и Регина осталась в оболочке вместе со мной. Но как тут оказался Давард? Как эта тварь попала в оболочку? У меня нет никаких предположений.

Я многое осознал, но было слишком поздно: тварь не только получила полный контроль над телом Мёрфи, но и сумела добраться до моего тела в реанимации. Сейчас я уже знаю, что оболочка пережила клиническую смерть. Сопоставляя это с тем, что Давард написал резиденту («Ночь я возвращаться в Кармэйн… »), я прихожу к выводу, что тварь переместилась вместе со мной в моё настоящее тело в реанимации во время клинической смерти оболочки Мёрфи. Оболочку реанимировали, вернули к жизни, и я снова вернулся в неё. Однако кратковременное перемещение открыло возможность Даварду захватывать моё тело в реанимации. (Буду называть тварь в моём исконном теле «Лжекармэйном») Сейчас Чарли Мэлроуз должен помочь Лжекармэйну выбраться из реанимации, потом они должны вернуться сюда в Инверто. Не знаю, получиться ли у них такое провернуть, а если да, то каким образом? Но если Лжекармэйну удастся проникнуть в Инверто, боюсь, он совершит что-то ужасное.

Я буду заканчивать запись. Мне нужно что-то предпринять, добыть средства для защиты, если Лжекармэйн окажется опасен (в чём я не сомневаюсь). У меня плохое предчувствие. Эта новогодняя ночь не сулит ничего светлого. Если эта запись попадёт в руки тому, кто ознакомился со всем что было, то вот, что я тебе скажу, человек: ты ничего не знаешь о мире, в котором живёшь.

Газета «Калейдоскоп», 8 января, вечерний выпуск

Разгадка массовой гибели 167 человек в Инверто

Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным. Нет ничего непонятного, что не могло бы быть объяснено редакцией газеты «Калейдоскоп». С 1 января весь город пребывал в страхе и смятении, одна пугающая новость за другой и никаких здравых объяснений. Однако кошмар завершается, и теперь мы можем объяснить всё произошедшее. Наш утренний выпуск пролил свет на исчезновение Кармэйна Уэзби из отделения реанимации городской больницы, а теперь у нас есть одна большая теория, объясняющая всё. Мы передаём официальные заключение следствия по трагедии в Инверто и пожаре в библиотеке.

Итак, полиция выступила с окончательным вердиктом экспертизы: все 167 человек в Инверто погибли в ночь с 31 декабря на 1 января в результате отравления ядовитым газом через систему вентиляции. Отравление привело к разрушению клеток крови и нарушению кровообращения – медицинскими терминами звучит как гемолиз и ДВС-синдром. Также ядовитый газ спровоцировал головокружение, тошноту и неконтролируемую рвоту. Нарушение кровообращения привело к желудочному кровотечению и в купе с неконтролируемой рвотой усугубило состояние людей. Практически все погибшие скончались из-за попадания кровавых рвотных масс в дыхательные пути. Как следствие – асфиксия и острая дыхательная недостаточность. Вот, как ушли из жизни 167 человек в Инверто.

Однако на теле Кармэйна Уэзби были обнаружены следы многочисленных ножевых ранений. Тем не менее, как утверждает следствие, у него также обнаружены признаки асфиксии рвотными массами. Ножевые ранение были получены им одновременно с отравлением и не удаётся доказать обратного.

В коридоре у палаты Мёрфи Шелдона, где найден Кармэйн Уэзби, обнаружили тело резидента психиатрии Чарли Мэлроуза. Напомним, что мужчина был подан в розыск вечером 31 декабря. Резидент проводил незаконные эксперименты над пациентом Мёрфи Шелдоном и несколькими днями до новогодней ночи ввёл ему смертельную дозу транквилизаторов. Пациента с трудом удалось реанимировать. Однако в ночь с 31 декабря по 1 января Чарли Мэлроуз предположительно провёл Кармэйна Уэзби в палату Мёрфи Шелдона. Полиция пришла к мнению, что именно Мёрфи Шелдон нанёс ножевые ранение Кармэйну Уэзби, после чего покинул стены больницы. Чарли Мэлроуз, тем временем, в рамках своих незаконных экспериментов ввёл неизвестное отравляющее вещество в систему вентиляции. Резидент и все, кто находился в больнице, как уже известно, скончались после его эксперимента.

После опроса других сотрудников старинной библиотеки Южного Лавбери, сгоревшей недавно, удалось выяснить, что они неоднократно видели Лору Уэзби с неким молодым мужчиной в библиотеке прошлой весной и летом. Позже сотрудники библиотеки опознали Мёрфи Шелдона в том мужчине. Из этого следует, что Лора Уэзби, Кармэйн Уэзби и Мёрфи Шелдон были связаны друг с другом. Неизвестно, что могло приключиться между ними, однако психически нездоровый Мёрфи Шелдон сбежал в новогоднюю ночь, а через пару дней проник в подвал библиотеки.

– Это было вечером 3 января, – сообщает работница библиотеки, – пришёл мужчина и попросил у меня книгу со странным названием, которое я и сейчас не вспомню. Я принялась искать её, а вернувшись назад к своему рабочему месту, уже не застала мужчину. Позже, когда полиция показала мне фотографии Мёрфи Шелдона, я узнала его. Это он приходил тем вечером 3 января.

– Вы не видели Лору Уэзби?

– Нет. Я закрыла библиотеку и отправилась домой. Наверное, она проникла ночью. Лора столько лет проработала в библиотеке, думаю, ей не составило бы труда это сделать.

– Лора все 30 лет проработала в библиотеке?

– Нет, несколько раз она увольнялась, в том числе, когда её сын начал хорошо зарабатывать. Но Лора, даже не работая в библиотеке, не редко появлялась тут. Все настолько привыкли к ней, что просто принимали её как за жителя библиотеки.

Лора Уэзби и Мёрфи Шелдон проникли ночью с 3 января на 4 января в подвал в библиотеке, а затем устроили пожар. Однако не понятно, находились ли они все 2 дня после в подвале, ибо пожар случился только в ночь с 5 по 6 января.

Этот и другие вопросы не оставляют умы, однако если вдохнуть полной грудью и откинуть все сомнения и предвзятость, то версия полиции всё логично объясняет. Сумасшедший пациент, неадекватные эксперименты над ним врача-резидента психиатрии, горюющая мать, только что вышедший из комы Кармэйн Уэзби – всё это, наряду с неизвестным, но очевидно имеющим место быть конфликте между ними, привело к столь запутанному делу с большим числом жертв. Все погибли и должны были унести секреты в могилу. Однако благодаря безупречно проведённому следствию и всеобщему сплочению жителей нашего величественного города Лавбери тайны всех происшествий последних дней были полностью раскрыты. Мы надеемся, что наш следующий вечерний выпуск окажется приятным и принесёт доброе известие, прервав, наконец, собой череду трагичных новостей. Никогда не нужно оставлять надежду, ибо она есть, даже когда не остаётся ничего. Мы желаем нашим читателям счастливых дней, хорошего настроения и удачного года! Читайте «Калейдоскоп» и будьте в курсе всех событий первыми!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Ха-ха-ха. Глупая газетёнка.

8 января. Меня зовут Регина Мартес. Я собрала все эти записи воедино, чтобы восстановить правду. Признаюсь честно, в первую очередь это на пользу мне самой – ибо я сама начинаю сомневаться в действительности всего произошедшего. Но всё это было. На самом деле. Вырезки из газет, записи резидента Чарли Мэлроуза, дневник пациента, их переписка и записи твой твари – всё это подтверждает мои собственные воспоминания. Осталось восстановить последний кусочек мозаики, чтобы прорисовалась полная картина случившегося. И тогда, я надеюсь, ты поверишь мне, простишь всё, что сделала на самом деле не я, и мы снова будем вместе.

Я никогда не умела писать, тем более так хорошо, как это умеешь ты. Но ведь из нас двоих ты – писатель, а я лишь твой спутник. Как бы тесно не вращалась Луна вокруг Земли, она не сумеет повторить её глубокие синие моря, зелёные просторы лугов, чудесные слои атмосферы и обилие живых существ. Ты твердил мне всегда: пиши и ты научишься писать. И вот я пишу. Но у меня нет твоего таланта. Однако ты верил в меня, и с тобой я чувствовала себя всемогущей. Ты нужен мне, в особенности после всего того кошмара, что я пережила. Надеюсь, ты не будешь критичен к моему тексту, ведь целью моей является не творчество, а сокровенная правда.

Мёрфи Шелдон должен был родиться женщиной. Во всяком случае, он всегда чувствовал себя женщиной и хотел быть ею. Я простила его… или попытаюсь простить. Мы не ладили с ним на работе и завидовали друг другу: он моей внешности, а я его способностям. Мёрфи был если не умнейшим, то хитрейшим человеком из всех, кого я встречала. Однако наша с ним неприязнь не выходила дальше бытовой конкуренции, пока не появился ты. Ты покорил нас обоих одновременно. Признаюсь честно, Мёрфи любил тебя куда отчаяннее, чем я. Может потому, что он был более эмоционален и проявлял чувства более выраженно. Но ты выбрал меня и… дальше ты и сам многое знаешь. Чем сильнее ты его отвергал, чем грубее к нему относился, тем больше Мёрфи ненавидел меня. Помнишь, я сказала тебе, что боюсь его? Я в правду думала, что он убьёт меня. Хорошо ли, что я удержала тебя в тот день? Если бы ты избил его, неизвестно на что бы тогда он решился. Он мог покончить с собой, и лучше бы так оно и случилось. Теперь он итак мёртв, а вместе с ним погибли 167 невинных людей, в том числе и Кармэйн Уэзби.

Мёрфи решился забрать моё тело, и у него получилось. В последней записи Кармэйн верно описал мои воспоминания, и нет смысла мне пересказывать, как я обменялась телами с Мёрфи и что было после. Однако как он должен был счастлив оказаться в теле той женщины, которую любил ТЫ! Оборачиваясь назад и глядя на всё, что случилось с Мёрфи, я думаю, он получил то, к чему стремился. Он стал женщиной, вкусил плоды твоей любви и… что ещё ему нужно было? Ничего. Так что пусть теперь гниёт в земле, завистливый ублюдок. Но надо же: из-за него я не могу быть рядом с тобой! Он наверняка усмехается глядя на меня из могилы, поедаемый червями. Ладно, в сторону ненависть. Я не знаю, что произошло между тобой и Мёрфи, когда он был в моём теле, но я не имею к этому никакого отношения. Я находилась в его теле, в его сумасшедшем мозге. Это было ужасно! Ужасно! Ужасно! Перечитай, что писал Кармэйн. Мне было куда хуже!

Я продолжу хронику событий ночи с 31 декабря на 1 января. До сих пор я передавала историю с записей, газетных новостей и всё потому, чтобы ты не сомневался. Моим словам ты не веришь. Однако никто кроме меня не сможет рассказать, что случилось той ночью в Инверто и случившееся потом в библиотеке. Все свидетели мертвы, за исключением меня одной. Ты можешь мне не поверить, однако я больше не буду тебе ничего доказывать. У меня не осталось сил. Я пытаюсь искать вокруг себя то, за что можно зацепиться и не упасть в пропасть безумия. Воспоминания мучают меня, и я хочу, чтобы всё закончилось. Не думай, что я угрожаю тебе самоубийством. Я не угрожаю. Просто я хочу, чтобы ты знал, что творится внутри меня. Так что решай сам, верить мне или не верить. Ты моя последняя надежда на жизнь.

Итак, когда Кармэйн писал последнюю свою записку, Давард находился в теле Кармэйна и вместе с Чарли возвращался в Инверто. Врачи нашли транквилизаторы под полом в палате, но карандаши и листы бумаги оставили. Они винили резидента, а на Кармэйна (в теле Мёрфи) не обращали внимания – сдался им сумасшедший. Однако они усилили наблюдение за ним. Впрочем, толку от этого не было никакого. Давард уже предпринимал попытку раскинуть весь свой мрак на мир. Они с Чарли прибыли в Инверто и Давард размножился, проник в тело резидента и всех остальных, находившихся в психиатрической больнице. За исключением оболочки Мёрфи – она всё ещё была пристанищем самого Даварда. Ему нужно было убить эту оболочку, в которой находились мы с Кармэйном и тогда бы Давард закрепился в теле Кармэйна. Охранник, в теле которого уже поселился отросток твари, спокойно открыл дверь и впустил «Лжекармэйна» и Чарли. Сотрудники больницы и пациенты, также захваченные отростками Даварда, застыли каждый на своих местах. И вот Давард беспрепятственно следует в палату номер 33 и собирается уничтожить оболочку Мёрфи, а затем с армией тварей из 167 человек продолжить захват мира по такому же принципу. Каждая тварь, захватившая тело, размножалась бы на сотни других Давардов, которые в свою очередь захватывали бы новые тела и так далее по чудовищной прогрессии. Эта ужасная тварь попала в наш мир не случайно. Даварды, не знаю, сколько их было и есть, всегда обитали на волнистых холмах, на которых построили Инверто. Когда Лора Уэзби провела обряд перемещения сознания своего сына, тело Мёрфи находилось в той самой психиатрической больнице и наверняка, Давард воспользовался возможностью и поселился вместе с Кармэйном в оболочке. Ведь Давард – это тот самый, ворующий душу.

Однако Кармэйн не бездействовал. Он звал врачей в палату, чтобы не остаться одному. Но все врачи, медсёстры и санитары уже были захвачены Давардами, и никто из них не отзывался. По Инверто постелилось густое молчание. И вот стали доноситься приближающиеся шаги в коридоре. Они были неспешными, уверенными. Я чувствовала нарастающий холод и ужас. Я, как и Кармэйн, поняла, что приближался Давард. Через некоторое время у дверей в палату показалось тело Кармэйна. Глаза его хищно поблёскивали, а кожа была пугающе бледной и безжизненной. Кармэйн, управляющий телом Мёрфи, заранее лёг на кровать и претворился спящим. Через узкую едва заметную щель в глазах мы видели, как Лжекармэйн входит в палату и с ножом в руке приближается к нам. Он медленно, но уверенно забирается на кровать, садится на нас с Кармэйном и заносит руку с ножом кверху. Прежде чем она опускается, Кармэйн открывает глаза, и поднимает руку с твёрдым карандашом, остро заточенным зубами и быстро вонзает его в глаз Лжекармэйна. Нож выпадает из руки твари, и она с воплем скатывается на пол. Кармэйн, не теряя времени (Давард мог снова вернуться в оболочку Мёрфи) поднимает нож и наносит один за другим удары ножом по своему родному телу (в котором находился Давард). Далее случилось нечто ужасное: истекающий кровью Лжекармэйн с несовместимыми с жизнью ранами вскакивает с полу и начинает изрыгать кровяную массу со рта. В какой-то момент углы рта его трескаются, расходятся и рвутся, а из глотки вылезает нечто, разрывая ткани на своём пути. Тварь, совсем похожая на то, что вылезло из «красного буйвола» по преданиям «Мифов Лавбери». Сквозь кровь и слизь, покрывающие тварь, проглядывали её костлявый хребет, щупальца и рыбьи глаза. Я не знаю, откуда у Кармэйна набралось столько смелости, но он не то чтобы не отвернулся, он накинулся с ножом на эту тварь. Он вонзил остриё ножа прямо в грудь этого чудовища, вылезшего из Лжекармэйна. Тварь сразу развалилась, а её останки растеклись кровью по полу. В это же мгновение отовсюду послышались вопли страдания. Кармэйн захватил свою последнюю записку, спрятал её в карман и выбежал в коридор, где нашему взору предстала ещё более жуткая картина: резидент, медсестра на посту, пациенты в палатах – все изрыгали что-то похожее на ту тварь, что вылезла из Лжекармэйна. Незрелые отростки Даварда растекались в лужи крови сразу после выхода из чрева хозяев. Смерть Даварда несла смерть всем его потомкам. Они распадались, но, к сожалению, тела, из которых они выбирались, не выдерживали такого процесса и гибли. Вот, почему все погибли в ту ночь в Инверто.

Кармэйн собственноручно расправился с родным телом. Это была осознанная жертва: он знал, что не сможет вернуться к прежней жизни в своём теле. Я указываю это потому, чтобы были понятны его цели. Он хотел закончить всё, покончить раз и навсегда с тварями и не допустить повторения истории. Поэтому, не стоит критиковать совершённое им. Я, по-прежнему запертая в оболочке, чувствовала его боль и страдания. Он добрёл до выхода из больницы, где мы встретили ещё живого охранника. Бедный мужчина истекал кровью, не понимая происходящего. Кармэйн просил его закрыть дверь за ним и не впускать никого. Мы покинули больницу (я и Кармэйн в одной оболочке), а охранник, видимо, послушался и закрыл дверь. Но ни ему, ни кому другому за запертой дверью Инверто не удалось выжить.

Кармэйн хотел поджечь больницу, но, вскоре, у него в голове зародилась другая идея. Он направился домой к матери. Кармэйн петлял дорогами, бродил по городу, а в голове у нег творился настоящий хаос. Только под утро он добрался до дому. Лора Уэзби встретила нас, как ни в чём не бывало. Кармэйн и она не промолвили и слова друг другу. Он молча принял душ, надел чистые вещи и сел за стол. Лора приготовила ему яичницу с колбасой. Пока Кармэйн ел, она, молча и с улыбкой наблюдала за ним. Никто из них так и не произнёс ни слова и Кармэйн отправился в спальню Лоры. На тумбочке он обнаружил листы бумаги – ими оказалась переписка Кармэйна с резидентом и записи Чарли. Кармэйн обернулся и обнаружил в пороге мать. Она молча наблюдала за ним, а потом вернулась на кухню. Чарли, должно быть, посетил Лору вечером 31 декабря. Кармэйн забрал записи, побрёл к себе в спальню, где перечитал их. Затем он уснул. Пока он спал, я не могла ничего делать и ничего видеть, кроме его снов. Кармэйн видел во сне дочь.

Когда он проснулся и открыл глаза, за окном снова стояла ночь, и Кармэйн опять провалился в сон. Опять сон с его дочерью. Окончательно проснулся Кармэйн только вечером второго января. Мысли его протрезвели, и я замечала чёткую решительность за ним. Лора приготовила ему пышный ужин и виляла вокруг, прислуживая с покорной улыбкой. За ужином Кармэйн сказала ей несколько слов:

– Ты точно понимаешь, какой ужас сотворила. Иначе бы пришла за мной в первый же день.

– Кармэйн… – попыталась начать Лора, но он грозно стукнул кулаком по столу и она замолчала.

Кармэйн доел ужин, а после принял горячую ванну. Несколько часов он провалялся в воде, один раз обновив ванную горячей водой. Врач выписывал Лоре снотворное и Кармэйн принял несколько её таблеток и снова забрался в кровать. Сон вскоре завладел им и мною. Следующим утром, 3 января, Кармэйн покинул дом матери, пока она спала. Он купил в киоске «Калейдоскоп» и прочитал последние известия. Газета оповещала о пропаже пациента из отделения реанимации городской больницы. Искали его – Кармэйна Уэзби.

Кармэйн в эти дни передвигался исключительно пешком. Он не торопился, рассматривал по пути всё вокруг, даже дышал, с каким-то усердием. Мысли его были свежи, легки и свободны от гнетущих событий прошлых дней. С самого моего переселения в тело Мёрфи, никогда я ещё не чувствовала себя так хорошо. Странно, что после гибели Даварда, шизофрения оболочки не проявлялась. Что это означало? Болезнь отступила? Или это была вовсе не болезнь, а наваждения Даварда? А может просто контроль Кармэйна над оболочкой затянулся? Если причиной шизофрении являлся Давард, то, должно быть, он поселился в оболочке ещё до Кармэйна, вместе со мной. Всё запутанно. Впрочем, было не так важно разобраться с причиной хорошего состояния. Разве люди беспокоятся, задаются вопросами, когда им действительно хорошо? Разве ищет человек объяснения своему счастью? Нет, он, словно опьянённый, пускается в мир приятных грёз и наслаждений. Так и я затаилась в глубинах разума Кармэйна, разделяя его чувства освобождения и покоя.

После покупки газеты, Кармэйн направился в ясли. Через час его ожидания у стен яслей, явилась его бывшая жена с дочерью. Кармэйн на расстоянии наблюдал за дочерью и не мог налюбоваться ею. Я, наконец, поняла, что представляет собой отцовская любовь. Надеюсь, когда-нибудь мне удастся стать матерью и сравнить с ней материнскую любовь. Мечты. Затем, мы направились к Мёрфи домой. Я поняла это не сразу, только когда начали вырисовываться знакомые мне улочки и здания. Я боялась, что Кармэйн мог совершить что-нибудь нехорошее. Но мой страх не находил оправданий, ибо мысли его были чисты, и я не нашла в них никаких злых умыслов. Он прождал с полчаса, пока дверь подъезда не отворилась, выпустив жильца дома. Кармэйн воспользовался моментом и проскочил внутрь. Мы поднялись на седьмой этаж, где располагались пышные апартаменты Мёрфи. Он жил там до нашего обмена телами, а когда переселился в моё тело, то купил эту квартиру. Я плохо объясняю, потому что плохо пишу. Но ведь понятно, что он не мог оставить меня жить в его роскошной трёхкомнатной квартире, а сам жить в моей конуре в Южном Лавбери. А так как теперь я находилась в его теле, квартира и принадлежала мне. В общем, он воспользовался моим невменяемым состоянием и совершил сделку купли-продажи. Так вот, Кармэйн приблизился к его квартире, позвонил в дверь, и на пороге вскоре показалась… я, точнее моё тело, подвластное Мёрфи. Увидев свою прежнюю оболочку, он попытался закрыть обратно дверь, но Кармэйн просунул ногу в проём. Мёрфи испуганно глядел на него. Однако Кармэйн не проявлял агрессии, он лишь вручил ему записи, оставленные резидентом, и прибавил:

– Тебе недолго осталось.

Потом он вернулся домой, опять пешком. Снова странный обед, полный молчания. Однако вскоре к дому Лоры подъехала полиция. Касаемо дома: Кармэйн купил его, после развода с женой. Итак, когда приехала полиция, Кармэйн приказал матери молчать о нём и вылез на задний двор через окно.

Он покинул район и направился в библиотеку, где всю жизнь проработала его мать. Он обманул внимание работницы библиотеки и проник в потайной подвал. Там Кармэйн изучил все старинные ветхие книги и нашёл на их страницах изображения тех тварей, а ещё множество других мистических вещей и обрядов. Я не хочу рассказывать ещё что-то об ужасном содержании тех книг, ибо Кармэйн хотел, чтобы никто больше не мог повторить действий его матери и Мёрфи Шелдона. Он просидел множество часов в библиотеке, пока не явилась Лора Уэзби. Он заставил её провести обряд и вернуть меня назад в моё тело. Лора недолго отпиралась и вскоре я открыла глаза в роскошной трёхкомнатной квартире. Я снова была сама собою – Региной Мартес. Последней мыслью, пронёсшейся в голове у Кармэйна, было обращение ко мне. Он попросил меня вернуться и уничтожить подвал с ветхими книгами чудовищного содержания. Что случилось с Кармэйном и Лорой Уэзби уже известно из новостей. Хотя полиция всё же не смогла установить причину их смерти, их предположения оказались верны – они наглотались снотворных таблеток Лоры и… ну и всё. Также известно, что случилось с библиотекой и да, это моих рук дело. Теперь, как и желал того Кармэйн, книги уничтожены и люди, знающие тонкости тех обрядов, тоже. Но, неизвестно, прочёл ли книги кто-нибудь ещё. Возможно, есть такие люди. Но, надеюсь, никто не решится на то, что совершили Лора и Мёрфи.

Итак, я написала уже много всего. Я предупреждала, что не умею красиво писать. Но, надеюсь, всего этого хватит, чтобы вызвать доверие ко мне. Если так, то немедля явись ко мне. Я жду тебя. Я буду ждать до утра. Если ты не явишься, то с первым лучом солнца я освобожу себя от страданий.

Навеки твоя Регина Мартес