Бей или беги

– Благодарю, товарищ полковник. – Польщенный таким вниманием начальника стушевался Медведев. И одним махом опорожнил стакан.

Мусаев же наоборот медленно со вкусом, словно смакуя, но все же выцедил весь стакан.

– Хороший коньяк. Дорогой, наверное. – Заметил Медведев, вытирая ладонью губы.

– Если договоримся, каждый день будешь такой коньяк пить и меня добрыми словами вспоминать. – Поднял вверх палец начальник.

– Я вас слушаю, уважаемый Ахмед Рашидович. – Медведев очень внимательно уставился на Мусаева.

– У тебя француз сидит, Отто Шварц?

– Так точно. Сидит.

– Что ты о нем думаешь?

– Ну, я уже указывал в докладе.. – Начал было Медведев.

Но начальник остановил его, подняв руку.

– Если бы мне нужно было его личное дело, то я так бы и сказал. Мне нужно твое личное мнение об этом человеке.

– У нас он находится уже почти месяц. В коллектив влился без всяких осложнений. К блатным не примкнул, скорее мужик, правда на работу тоже не торопится выходить. Все время тренируется или во дворе, или в спортзале. Не очень разговорчив, от участия в Активе отказался наотрез. Много читает, можно сказать, завсегдатай библиотеки, заказал несколько книг на английском и французском языках. Если угодно сейчас уточню какие.

– Не стоит уточнять, ну читает и пусть себе читает. Ты суть его преступления знаешь, полковник?

– Ну да, ст. 112 УК РФ, ст. 213 УК РФ. – Начал было Медведев.

Но Мусаев жестом его остановил.

– Это все и без тебя мне известно. Ты не знаешь самого главного, полковник. Этот человек не только совершил эти преступления, он нанес обиду очень влиятельным и уважаемым людям. Такие оскорбления могут быть смыты только кровью.

– Я не совсем понимаю.

– Тот юноша, ну которому этот злодей уши оторвал с особым цинизмом, он никто иной, как мой племянник. Его фамилия Прохоров Александр Фархадович. Он сын моего родного брата, Мусаева Фархада Рашидовича, очень влиятельного и богатого человека у нас на Кавказе.

– Но он, вроде бы славянской внешности и имя.. – Начал было Медведев.

– У него мать русская. А имя дали в честь его деда генерала МВД СССР, героя Советского Союза.

– Вот оно как. Я этого не знал. Как же так получилось, что сын и внук таких уважаемых людей проходил службу сержантом в одном из РОВД Москвы?

– Он заочно учится в высшей школе МВД, так его дед захотел. Чтобы добиться в этой жизни все самому. Теперь понял? И у него было все хорошо, пока этот поганец, этот легионер, не нанес ему такого оскорбительного увечья. Теперь вся жизнь парня собаке под хвост. Ты это понимаешь, полковник?

– Сочувствую, товарищ полковник и вам и вашему брату. Только я пока не понял, чем я вам могу быть полезен. Пристрелить мне его, что ли, прикажете?

– Отдай его нам, полковник.

– Не понял? Каким образом? – Медведев ошарашенно глядел на своего начальника.

– А ты его пошли в город на какие-нибудь работы, ну не одного конечно, в составе какой-нибудь бригады, под конвоем естественно. А там уже не твое дело, мои люди все сделают.

– Так как, так-то? – Медведев до их пор искренне считал, что Мусаев его или проверяет, или шутит. – А потом я должен буду его место занять? – Мрачно пошутил он.

– А потом ты получишь сто тонн «гринов» и поедешь с супругой и внуками на море отдыхать. Ну, естественно, нужно будет инициировать служебную проверку, ведь формально это будет считаться побегом. Но председателем-то комиссии буду я. Так что не ссы, все обойдется.

В это утро областной начальник УФСИН засиделся в кабинете начальника ИТК Медведева. О чем они там говорили, никому не известно. Правда, дежурный по ИТК видел, что водитель Мусаева уезжал куда-то, а потом, нисколько не скрывая, пронес в кабинет Валентина Ивановича две бутылки дорогого коньяка.

Глава 8

Последние осенние денечки радовали солнышком и теплом. Василий как всегда все свободное время, остававшееся после чтения книг и посещений библиотеки, посвящал тренировкам на свежем воздухе. Вот и сегодня после часовой пробежки по жилой зоне он занимался на перекладине, рассчитывая следующие полчаса потратить на занятие с гирями и штангой.

– Легионер, тебя Егор требует. – К нему обращался уже знакомый по СИЗО, дохляк.

– Чего надо, «Спица». – Соскочил с перекладины Василий. Вообще-то в миру, дохляк был Коля Спицин. Он получил «пятеру», за квартирную кражу, и это уже была его шестая ходка.

– Он мне не докладывает. – Улыбнулся Спица, обнажив три последних гнилых зуба. – Сходи, узнаешь.

Отказывать Егору было нельзя, он был смотрящим и чтобы не происходило в зоне, происходило или с его ведома, или являлось нарушением и строго каралось.

– Пойдем, они на лужайке. – Махнул рукой Спица и пошел не оборачиваясь, уверенный, что Легионер пойдет за ним.

Лужайкой назывался небольшой холмик, возле котельной на который «шестерки» натаскали больших сухих чурок, чтобы авторитетам было удобно сидеть. Тут же находился самодельный мангал, на раскаленных углях которого Филин жарил шашлык. Эта лужайка была удобна тем, что оттуда все просматривалось, и было невозможно незамеченным подслушать, о чем здесь говорят.

– Добрый день компании. – Поздоровался, подходя к лужайке, легионер. – День добрый, Егор.

– Садись, легионер. Разговор есть – Кивнул Егор, указывая на свободный чурбан. – Филин, подай легионеру «соточку».

Филин быстренько налил половину зеленой, эмалированной кружки теплой водки и протянул ему.

– Здоровья всем, братва. – Поднял кружку Василий и медленно выцедил, тут же подхватив горячий кусок мяса с полиэтиленового пакета, разостланного на стоящей посредине чурке заменяющей стол.

– Слушаю тебя внимательно, Егор.

– Тут сорока «маляву» в клювике принесла. – Усмехнулся Егор. – Тебя касается.

Егор был коренастый, средних лет мужчина, славянской внешности и говорят с неплохим образованием. Когда-то он учился в Университете и что характерно, именно на юридическом факультете, но потом что-то пошло не так, впрочем, толком этого никто и не знал, но первую ходку он мотал здесь же, по статье 105 часть 2 и получил он тогда 13 лет. Вторично Егор присел уже сознательно. Тогда ему инкриминировали ст. 162, разбой и тоже по второй части. Получил он тогда 8 лет. Вот тогда он и был замечен лагерными авторитетами и скоро стал там смотрящим. Третий раз, говорят, что он и не совершил ничего, а в зону пошел по решению сходки, чтобы навести там порядок. Порядок он навел, да так там и тормознулся, зона стала его образом жизни, он уже реальной жизни на свободе и не представлял. Да если разобраться, что такое свобода? Это каждый день с утра, сломя голову мчаться на работу, причем хорошо, если это работа хоть чуть-чуть тебе по душе. А если нет? Вот и мучайся до пенсии. А потом пенсия. Как само государство вполне официально обозначило этот период жизни каждого человека – «Период дожития». Очаровательно, правда? То есть пахал, пахал и вот тебе период дожития. Обнадеживающе, ведь, правда? Егор давно для себя все решил и теперь зона, заменяла ему все. В общем-то, Егор ничем в принципе от легионера не отличался, одному дом, семью и работу заменял Легион, а другому Зона. И каждый был своей судьбой, в общем-то, доволен и ни к чему большему не стремился.

– Ну, так что там случилось? – Усмехнулся Василий. – Мне уже надо начинать бояться?

– Ты помнишь того, кому уши оборвал?

– Так, в общих чертах. Мне безухие люди не нравятся, есть в них что-то незавершенное. Не люблю сюрреализм.

– Вот видишь, а он тебя не забыл и часто вспоминает.

– Может у него новые уши выросли?

– Ты знаешь хоть кто он такой? – Егор закурил и протянул пачку сигарет Василию.

– Даже фамилию не помню. Я еще удивился, фамилия вроде русская, а вся родня черные, и отчество какое-то не славянское.

– Прохоров Александр Фархадович.

– Точно, Прохоров.

– Ты ему вместе с ушами, всю карьеру обломил. Парень собирался посвятить себя делу борьбы с преступностью, как его дед генерал МВД и герой Советского Союза. Учился в Москве в высшей школе МВД. А теперь куда ему?

– Ну да. Фуражка будет на глаза спадать, какая уж тут карьера.

– Я бы на твоем месте не хихикал. У него отец крупный делец на Кавказе, богатый, влиятельный и авторитетный. Есть еще два дяди и оба большие начальники. Один из них заместитель начальника нашего областного УФСИН Мусаев Ахмед Рашидович. Он сегодня к нашему хозяину приезжал, часов пять терки терли.

– Ну, так я-то здесь причем? Мне и так по максимуму дали. Выше Закона все равно не прыгнешь.

– Еще как прыгнешь. Плохо ты наших чиновников знаешь. Короче они хотят тебя купить. И, по-моему, уже купили.

– Как это?

– Скорей всего, тебя скоро под каким-нибудь предлогом вывезут из зоны. Все официально, ну к примеру, для каких-то работ, потом тебя умыкнут лихие люди, а будет объявлено что ты ушел на «рывок», на не запланированный побег. Вот и все.

– Я на работу же не хожу, Егор. – Развел руками Василий.

– Ну, скажем, в городскую больницу, к какому-нибудь специалисту узкого профиля.

– Ты че, смеешься? – Василий ткнул себя в грудь под всеобщий смех братвы. – Дистрофия? Или мышечная атрофия? – И сжал кулак.

– На, еще соточку прими, болезный ты наш. – Филин сунул ему наполовину наполненную водкой кружку.

Спица что-то шепнул на ухо Егору и приглашающе помахал рукой.

– Иди сюда.

К Егору несмело протиснулся «Косой». Худой, в чем душа держится зек, полностью оправдывающий свое погоняло, он был действительно косой. Уставившись на Егора он молчал, корча какие-то рожи и подавая не совсем понятные знаки.

– Ты говорить будешь или вату сюда жевать пришел? – Рявкнул Егор.

– Так это, – Косой несмело кивнул на легионера. – его касается. Информация точная и – Он обернулся, обвел присутствующих взглядом и понизив голос прошептал. – секретная.

– Ладно, пошли легионер, перетрем все в узком кругу.

Глава 9

– Отто Шварц, к хозяину. – Раздалось по громкоговорителю.

– Легионер, ты че глухой? Тебя к хозяину. Третий раз уж объявляют. – Спица удивленно похлопал его по плечу.

– Ничего. Подождут, мне некуда торопиться. – Усмехнулся Василий, напяливая на себя свитер. Он только что сделал десятикилометровую пробежку, принял душ и чувствовал себя превосходно. – С какого хрена я понадобился хозяину? Наверное, на волю отпустить хочет? – Подмигнул он Спицину. – Ладно, схожу.

Легионер не спеша, ловя на себе удивленные взгляды осужденных, направился к зданию администрации. Он уже знал, чем вызван интерес начальства к его персоне. Этот вопрос они вместе со смотрящим и приближенным к нему авторитетам еще вчера детально обсудили и приняли соответствующие меры. Теперь все зависело только от самого Легионера. Там за лагерными воротами, ему уже никто кроме него самого помочь не сможет.

– Осужденный Отто Шварц, статья….. – Начал было как обычно Василий.

– Хватит тараторить. – Прервал его полковник Медведев, махнув устало рукой. – Сейчас поедешь в город, в ФСБ. Там тобой интересуются, сам знаешь, наверное, по какой причине. С тобой поедут двое инспекторов. Сейчас пойдешь к заму по БОР, он все организует.

– Никуда я не поеду. – Окрысился Василий. – По закону я не имею право покидать территорию зоны. Если им что-то надо, пусть сами приезжают. Если будете настаивать, я пожалуюсь прокурору по надзору.

– Ишь ты, грамотный какой. А в ШИЗО не хочешь? Иди давай и не вякай. Прапорщик – Окликнул он. – Отведи его к заму по БОР.

Заместитель начальника учреждения по безопасности и оперативной работе подполковник Иващенко встретил Василия нерадостно. Мрачно уставившись на осужденного, он мысленно рассуждал примерно так же, как и Василий, да впрочем, как и любой здравомыслящий человек.

– С какого перепуга они должны вывозить осужденного за пределы зоны, где он отбывает наказание, по требованию какого-то капитана ФСБ. Он что, переломится, если сам сюда приедет? К тому же и бумаги официальной что-то он не видел. Хозяину, конечно, уже все глубоко по хер, он скоро на покой уйдет. А если что случится, кто отвечать будет? Конечно он – Зам по БОР. Кто же еще. Может самому с ними съездить? Но начальник, как назло, совещание назначил и просил быть в обязательном порядке. Ладно, хрен с ним, пусть едут. – Что стоите? – Рявкнул он. – Задача понятна?

– Так точно. – Подтвердил начальник конвоя старший инспектор Пустовалов.

– Выполняйте.

Через десять минут микроавтобус «Форд Транзит», пройдя все формальности необходимые в таком случае, миновал КПП и выехал на шоссе по направлению к городу.

Василий, свободно откинувшись на спинку заднего сиденья, куда его посадили конвойные, с интересом разглядывал мелькающий за окном ландшафт. До города по трассе было не более тридцати километров, эту информацию, он в числе прочей, получил вчера от бывалых сидельцев, умудрившихся побывать в этом лагере не один раз. Единственно, что мешало ему наслаждаться поездкой, так это наручники, больно стягивающие запястья.

– Командир, разреши закурить. – Миролюбиво обратился Василий к старшему инспектору.

– Кури, что я тебе пепельницу держать должен?

Василий поднял руки, показывая, что он не сможет достать из кармана ни сигареты, ни зажигалку.

– Подожди. – Инспектор добрался до заднего сиденья и сунул зажженную сигарету ему в руки. – Кури на здоровье.

Больше конвоиры на него внимания не обращали, полностью сосредоточившись на обсуждении своих проблем.

Василию только этого как раз и надо было. Бывалые сидельцы, иногда ездившие уже на этом микроавтобусе, знали, что осужденных всегда стараются усадить на заднее сиденье, это позволяло конвойным находиться на достаточно приличном расстоянии от осужденного и свободно, не опасаясь лишних ушей, вести свои разговоры и одновременно держать того в поле зрения. Так фактически и произошло. А это значит, что под сиденьем, находящимся впереди от Василия, с правой стороны будет приклеен ключ от наручников, а слева на скотче держалась небольшая, острая как бритва, заточка. Чуть сдвинувшись в сторону, Василий выждал, но видя что его движение не вызвало у охраны никаких подозрений, опустил руки под сиденье. Все нормально, как и было обещано. Через секунду ключ уже был в руках у Василия, еще несколько секунд и наручники сняты. Василий, стараясь не глядеть на руки, аккуратно засунул наручники в карман бушлата. Следующая процедура прошла также незаметно и бесшумно. Рев старенького «Форда» заглушил шелест скотча и через несколько секунд нож был у него в кармане.

За окном промелькнул километровый столб. Вовремя он все сделал, успокоился Василий, до стационарного поста ГИБДД оставалось ровно пять километров. Как предположил вчера Егор, захват Легионера должен был произойти именно на посту. Ну, во-первых, там нет посторонних лиц, во-вторых, «гаишников» проще уговорить, месть за мента для них святое дело, ну, а в третьих, они же все на крючке у начальства. Погрязшие во взятках и вымогательствах спорить с начальством не будут. Себе дороже.

Выждав еще минуту, Василий вдруг вскрикнул.

– О, черт. Сгорю сейчас.

– Чего там у тебя? – Обернулись конвоиры.

– Сигарета за бушлат упала и горит. – Мучительно скорчился Василий.

– Черт безрукий. – Проворчал Пустовалов и нехотя стал перебираться к Василию. Автобус мчался по трассе с приличной скоростью и передвигаться по микроавтобусу на ходу было весьма затруднительно.

– Где сигарета? – Склонился он над Василием, держась обеими руками за спинки сидений. Только сейчас, взглянув на его руки, Пустовалов осознал что попался. Наручников на руках зэка не было и холодный пот мгновенно выступил на лбу конвоира когда их глаза встретились.

– Где?… – Хотел сказать Пустовалов.

Резкий короткий удар, даже не удар, а тычок в солнечное сплетение, заставил его подавиться. Несколько секунд он не мог вдохнуть, только таращился выпученными глазами на Василия. Судорожно сжимающимся легким требовался хоть глоток свежего воздуха. Василий, словно пожалев конвоира, освободил его от мучившего удушья, нажав указательным пальцем на пульсирующую точку на его шее. Закатив глаза, тот медленно повис на руках у Василия.

– Командир, что это с ним? – Крикнул Василий ничего не понявшему напарнику. – Пить меньше, наверное, надо. Забери его, он же меня задавит, кабан такой.

– Коля, стой. – Крикнул тот водителю, пробираясь к заднему сиденью.

– Что там случилось? – Обернулся водила, однако скорость не сбавил.

– С Серегой плохо. Он с утра что-то за сердце хватался.

– Надо было похмелиться, сколько уже магазинов проехали. – Назидательным тоном пояснил Коля, прижимая автобус к обочине.

Дальше все произошло, как и планировалось, то есть «без сучка и задоринки». Конвоирами были инспектора, осуществляющие контроль, за осужденными внутри жилой зоны, поэтому огнестрельного оружия при них быть не могло по закону. Не имели они и возможности получить оружие для конвоирования, так как поездка была не запланированная и время для получения оружия, просто не было. Поэтому конвой ограничился спецсредствами; резиновыми палками, электрошокерами и газовыми баллонами. Что само по себе было сущей ерундой для такого професионала, каким был легионер. Через минуту уже все поголовно конвоиры, включая и водителя Колю, были мгновенно обездвижены и находились в полной потере сознания в результате тупой травмы кто головы, кто в область сердца, водителя Колю пришлось ударить в шею в область сонной артерии, очень болезненная травма.

Найденной под водительским креслом веревкой, Василий надежно связал всех охранников, заклеил им скотчем рты, благо и тот нашелся в бардачке запасливого водителя.

Закурив хорошую сигарету, тоже позаимствованную у Коли, Василий не спеша обдумывал дальнейшие свои действия, одновременно внося коррективы в намеченный накануне план, с учетом изменившихся обстоятельств.

Поскольку он предпринял контрмеры до поста ДПС, – Думал теперь Василий – тем самым сократив число противников не менее чем на половину, это конечно был плюс. Но что дальше? Если продолжить движение автобуса дальше, как они и планировали, то придется этот пост проезжать и сделать это незаметно не получится. Тем более, если их предположения были правильными, то всяко-разно их там должны ждать. Оставались только варианты; назад на автобусе или в лес пешком, но был и третий на попутке вперед и он казался Василию более удачным и безопасным.

Загнав машину в придорожную рощицу, Василий, не спеша обшманал пленников, изъяв самое для него необходимое и ценное; часы Пустовалова надел на руку, прихватил его же портмоне, для удобства запихнув в него все деньги и карточки, какие только нашел у всех троих. Чтобы создать видимость не праздно шатающегося, а спешащего по своим делам человека, закинул на плечо спортивную сумку, валяющуюся без дела в кабине водителя, и вышел на автотрассу, предварительно замкнув двери автобуса на ключ.

Долго голосовать ему не пришлось. Буквально второй автомобиль, перед которым Василий поднял руку, остановился. Это была фура с тягачом «Вольво».

– Далеко едешь, отец? – Весело поинтересовался белобрысый пацан, сидящий за рулем этой громадины.

– До города, сынок, довезешь?

– Довезу. Садись батя, садись.

И очень удивился, когда Василий одним прыжком заскочил в высоченную кабину тягача.

– Ну, ты батя даешь. Прям как молодой. – Завистливо фыркнул пацан, поглядывая на Василия. – Спортом, наверное, раньше занимались?

– Было дело. – Улыбнулся Василий. – Был и я когда-то молодым и красивым. Ты куда, сынок, путь держишь? Если не секрет.

– Да какой секрет, в Минск. В Беларусь еду.

– Значит, по объездной поедешь?

– Конечно. Что мне в городе делать.

– Ну, тогда меня в Сосновке и высадишь. Годится?

– Да легко. – Кивнул головой разговорчивый водитель.

Справа впереди показался стационарный блок-пост ДПС. На площадке стояла служебная «Ауди» с включенными проблесковыми маячками, чуть в сторонке были припаркованы еще два автомобиля; черный легковой «Мерседес» и автобус такой же марки.

– Вот это, видимо, за мной. – Усмехнулся в душе Василий. – Только хрен вам. Ищите ветра в поле.

Глава 10

После производственного совещания, когда начальник ИТК уже собирался, по давно сложившейся традиции, испить травяного чайку, и уже было потянулся к старенькому китайскому термосу, раздался телефонный звонок. Глянув на экран смартфона, Валентин Иванович чертыхнулся, звонил полковник Мусаев.

С первых слов стало понятно, что начальник чем-то раздражен и своего недовольства, скрывать не собирается.

– В чем дело, полковник? Мы же договорились. В каком свете ты меня выставляешь перед уважаемыми людьми?

– Я вас не понимаю, Ахмед Рашидович. – Сердце у Медведева упало куда-то вниз и вдруг зачастило с перебоями, да так, что он мгновенно покрылся липким потом, руки затряслись и подступила такая слабость, что хоть ложись и помирай. Предчувствие уже подсказывало – Случилась беда.

– Где твой легионер, мать твою? Ты что, решил со мной шутки шутить? Да я тебя без пенсии оставлю, ты у меня сам в зону пойдешь.

– Не понимаю? Как договаривались в 10:00 осужденный Отто Шварц в сопровождении двух инспекторов отбыл, как и положено. Мой зам по БОР лично проследил. Я думал, что все уже решено. Честно говоря, я ждал вашего звонка, но с несколько иной информацией.

– Не было твоего автобуса. – Несколько сбавив тон, проворчал начальник. – Разберись и держи меня в курсе.

– Этого только не хватало. – Где-то в глубине души Медведев все еще надеялся, что ничего сверхординарного не произошло, ну могла же, в конце концов, машина сломаться и тут же сам себя опровергал, так позвонили бы. Нажав клавишу селектора крикнул:

– Люся, вызови ко мне срочно зам по БОР.

Медведев представил самое худшее, что могло произойти, и снова похолодел. – Черт, перед самой пенсией такой прокол.

– Вызывали, товарищ полковник? – Заглянул Иващенко.

– Заходи. – Начинал злиться Медведев. – Никому ничего поручить нельзя. Правильно говорил Наполеон: «Если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам». Где Отто Шварц, мать твою? Неужели нельзя было вовремя доставить и доложить?

– Так уехали они вовремя. Все путем. В чем проблема-то? – Иващенко удивленно развел руками. – Сейчас позвоню Пустовалову и все выясню. Машина исправна, Колька тоже в норме. Что-то никто не отвечает, – пожал он плечами. – Позвоню попозже.

– Ты не звони. – Взъярился полковник. – Хватай вон мой Уазик и давай ищи. Позвонит он. Совсем оборзели, «Мать твою».

***

Пока неуклюжий и медлительный зам по безопасности и оперативной работе ИТК организовывал поиск, давал инструкции и вводные, прошло немало времени.

Гораздо более оперативными и плодотворными оказались действия полковника Мусаева и его людей. Ну, во-первых, зам начальника областного УФСИН был более самостоятельный в своих решениях и действиях, во-вторых, более лучше, технически оснащен, ну и кроме всего прочего он имел преданных людей в своем окружении, которых привез сюда, в Сибирь, со своей малой родины. И они ему служили отнюдь не только из-за чувства долга и соблюдения должностных инструкций.

Не прошло и часа, как ему позвонил капитан Каримов и сообщил, что «Форд» найден, машина закрыта на ключ, но по всем признакам внутри находятся люди.

– Жди меня. – Буркнул Ахмед Рашидович. – Обеспечь охрану, никого к машине не подпускать.

Пока его «Мерседес», плавно покачиваясь, стремительно летел по трассе, в мозгу Мусаева созрел и сформировался план. Он отдавал себе отчет, что побег осужденного, тем более иностранца, наверняка вызовет интерес не только службы собственной безопасности, но и ФСБ, а может даже и Контрразведки МО. Все причины, по которым осужденный оказался за воротами лагеря, были ни на чем не основаны, просто потому, что никто ни куда осужденного не вызывал. И этот, якобы вызов в ФСБ, был придуман самим Мусаевым чтобы выманить осужденного за пределы зоны не вызвав подозрения у осужденных. И вот на тебе, такой прокол. Мусаев нисколько не сомневался, что когда начнется серьезная проверка причин, по которым осужденный Отто Шварц оказался там, где находиться не должен и кто дал на это команду, никто из руководства зоны скрывать ничего не будет и все ниточки, в конце концов, приведут к нему, полковнику Мусаеву. И даже если удастся найти общий язык с начальником ИТК и его замом, то есть еще промежуточное звено – конвой, уж они-то молчать не будут и все выложат как на блюдечке. А если поступить вот так? Быстро все просчитав, из машины Мусаев выходил уже с готовым планом.

– Каримов. – Подозвал он капитана. – Открывай, переговорим с ними, узнаем, что им известно. Только быстро, времени нет.       Потом, пока люди Каримова занимались с автобусом, отвел того в сторону и минут пять о чем-то ему говорил, причем в резкой и категорической форме как и принято на Кавказе, жестикулируя и размахивая руками.