Гивральское Око. Арлерская Стража

– Что за расистское слово – «олень»?! Так трудно называть их арсунами?! Это же великий народ с богатой культурой и историей! Они принесли нам электричество и осадную инженерию! Меня бесит, как люди с принижением смотрят на других! арсуны – олени, дианеи – желтомордые, грольвы – недоросли!

– Что ты так завёлся, Ольгрим? – угрожающе спросил следователь с холодным выражением лица. – Нотации свои на сцене почитаешь, ясно тебе? У жены своей что ли научился мозги выедать?!

– Не трогай мою жену! – огрызнулся Ольгрим нервно.

– И тебе ведь известно, что дети у вас не получатся, – усмехнулся Свен, сделав большую затяжку. – Однажды она тебя переживёт, а ты в шестьдесят лет помрешь как обычный человек, страдающий маразмом и ходящий под себя. Для арсунов шестьдесят лет – лишь время для взросления, как бы сказать… как для нас двадцать пять. А она будет жить до двухсот или до трёхсот лет, потом станет старухой, и также помрёт, обсирая свои портки или что у них там бывает.

Ольгрим безмолвно сидел, сдерживаясь, чтобы не нагрубить старшему брату. Свен всегда о нём заботился, когда родителей не стало. Но занятие Ольгрима он всегда презирал не видя в этом будущего. Свен был расистом, как и многие в людском обществе. Ольгрим сидел, отстранившись от брата, веки дрожали.

Немного погодя старший брат, кажется, понял, что ляпнул лишнего:

– Ну же, Ольгрим, не кипятись, я не хотел обидеть, – Свен пытался поймать его взгляд, с доброй, как ему, наверное, казалось, улыбкой. – Извини, если как-то задел. Ну же, братец.

Ольгрим наблюдал за ним исподлобья.

– Вообще-то, она твоя невестка! – отрезал он, чуть не вскочив с места, – Разве о родственниках так отзываются?!

– Ну, извини, я не хотел.

Окурок был брошен в пустое дно кружки. Ольгрим чувствовал себя кипящим чайником, который вот-вот разлетится на куски. Он сдерживался, как мог.

–Поспрашивай, пожалуйста, о подозрительных личностях у своего общественного слёта, может, кто слышал? Арсуны детей похищают и даже скупают.

Ольгрим молчал.

Не дождавшись ответа, Свен вытащил из кошелька деньги и положил на стол. Уделил секунду ожидания в надежде, что брат взглянет на него. Но тот даже не шелохнулся. Не дождавшись, он шагнул к выходу.

– Спрошу, братец, – наконец, вымолвил Ольгрим.

– Спасибо, – сказал Свен не оборачиваясь.

***

Кальран возвращался обратно в Дом Стражей после наискучнейшей прогулки с послами. Список он так и не добыл: управитель оправдался, что всё подготавливается и скоро будет у него в руках. Ноги ломило, пот лился ручьём, всё, что он хотел – это в душ. Потом внезапно вспомнил про сломанный замок подсобки. «Кому бы поручить его починить…» – подумал он. Но справедливо будет сделать самому. По пути он заскочил в магазин и купил самый дешёвый замок, какой смог найти.

Его голова пульсировала, готовая вот-вот взорваться. Кальран попытался покурить, но не получилось, он выкинул бычок, который вскоре подобрали ребятишки, желающие испробовать взрослые удовольствия. «Почему в Доме Стражей нет душа?»

И он всерьёз подумал о найме служанки, которая хотя бы раз в неделю могла бы мыть полы, выносить мусор. Но ему придётся урезать кому-то жалование. Но кому? Себе? Фиаре? Свенгиру? Или двадцати рядовым стражникам, которые кормят свои семьи?

Месячный бюджет составляет семьдесят четыре тысячи пятьсот урилов, и он распределён до края, а управитель не собирается выделить ещё штат. Кальрану бы хотелось с ним поговорить по этому поводу, но сейчас не время, все заняты организацией праздника, вся казна уходит туда. Десяток подрядчиков отлично заработает на празднике. Народу будет много, впрочем, как всегда.

Кальран обнаружил, что у Дома Стражей стоит карета с четырьмя лошадьми. За штурвалом сидел кучер-арсун – старый, сухой как тростник, с кривыми засохшими рогами, с дырявыми клыками, в которых он ковырялся зубочисткой. Они перекинулись взглядами, приветствуя друг друга кивками. «Плачущий Кинжал прибыл…» – предположил начальник стражей.

Когда он вошёл, увидел в коридоре двоих арсунов – высоких, стройных, с узкими разрезами глаз, что характерно их природе. Одеты они были в одинаковые коричневые кожаные безупречные шинели, и такого же цвета брюки, кажется, кожаные – «кажется в них жарко» – подумал он. У того, кто постарше, росли чёрные как уголь рога, красивые, изящные, а у молодого серые, с белыми пятнами. Молодой носил шарф, закрывающий пол-лица.

Арсуны стояли у двери в кабинет и оглянулись, когда услышали шаги.

– Приветствую в Арлерском Доме Стражей! – дружелюбно сказал Кальран, подавая правую руку.

– Приветствую, – формально улыбнулся тот, кто постарше, и они пожали друг другу руки. – Меня зовут Йонгар Ис'Бравен, а это младший сержант, Увраил Ка'Ваерфолд. А вы, судя по всему, Кальран Залиер?

– Так точно, прошу, пройдемте внутрь, – Кальран открыл дверь кабинета.

Начальник стражей поставил перед своим столом два стула, и открыл окно, которое еле поддалось. Из него в кабинет тут же ворвался прохладный ветер. Присев на своё место, Кальран решил освободить пепельницу от старых окурков, просто вышвырнув в окно.

– Эй! – возмутилась Фиара, которая вместе с Востой гуляла на заднем дворе.

Кальран жестом велел, чтоб та убрала этот беспорядок. Новый замок положил в ящик.

Когда все ритуалы были соблюдены, он обратился к арсунам, которые сидели перед ним в ожидании.

– Я начальник стражей Арлера, знаю, что вы прибыли по просьбе нашего главнокомандующего по вопросам Чёрного Клевера, – начал Кальран.

– Так точно, – согласился Йонгар ровным, уверенным голосом. – Как Чёрный Клевер связан с вашим расследованием?

– Чёрный Клевер, – откашлялся начальник стражей. – Судя по всему, взял заказ у какого-то загадочного Айдарио. По словам нашего пленника…

– У вас есть пленник? – вклинился Увраил, тот, кто помоложе.

– Да, – кивнул Кальран. – Чёрный Клевер работает с неким Ирвингаром и доставляет детей от пяти до десяти лет тому самому Айдарио с помощью членов Черного Клевера.

– Разрешите, я поговорю с пленником? – предложил Увраил, но обратился он к Йонгару.

Кальран бросил недоумённый взгляд на Увраила, потом на Йонгара. Он почувствовал себя оскорблённым, как будто его посчитали пустым местом. Это его город, его пленник, и спрашивать позволения следует у него!

Арсун постарше обратился к Кальрану:

– Вы позволите, начальник Залиер? – спросил старший, он оказался более учтивым, чем второй.

Кальран открыл ящик и достал связку ключей.

В коридоре им навстречу шли трое стражников. Увидев арсунов, они уставились на них, словно увидели диковинных животных. Чужеземцы были невозмутимы, уверенны и непоколебимы. Более гордые и властные, чем те немногие арсуны, которые живут в Арлере.

– Займитесь своими делами! – приказал Кальран, и стражники шагнули дальше, время от времени оглядываясь и что-то обсуждая.

***

Заточенный арсун услышал шаги, но ему было плевать, кто там и что там. Ему требовался врач: сломанные рёбра ещё больше опухли, правая рука не двигалась.

Он кое-как открыл глаза, но перед собой пока что видел только серые стены. Поворачиваться ему не хотелось.

– Финдиаль Йоз'Гарен, к тебе пришли! – услышал он голос того самого блондина, который именует себя начальником стражей.

– Мамочка пирожки принесла? – захрипел он, но вышло не очень, смех отдавался болью.

– Йоз'Гарен, – голос был другой, властный, ровный, угрожающий. – Меня зовут Йонгар Ис'Бравен, я старший лейтенант Ордена Плачущего Кинжала, у нас к тебе вопросы.

– Задавайте, – выплюнул Финдиаль. – Мне и так недолго осталось, если сам не помру, то обязательно помогут.

– Какой статус ты занимаешь в Чёрном Клевере? – поступил первый вопрос.

– Я, – простонал он. – Собака на побегушках. Бросят палку – побегу за ней, скажут прыгнуть с обрыва – спрошу, как именно.

Решётка отворилась, кто-то шагнул к нему и вдруг схватил за рог и повалил на грязный пол. Он был не в силах сопротивляться, но инстинкты говорили обратное, Финдиаль беспорядочно махал руками, один раз даже врезал по лицу нападавшему, и шарф, который закрывал тому лицо, отлетел. Незнакомый арсун начал пихать ему в рот какие-то грибы, вонючие и горькие. Финдиаль сопротивлялся, но силы были не равны, пришлось проглотить.

***

Йонгар подал Увраилу флягу с водой, и тот начал насильно наливать арестанту в рот. Вскоре Финдиаль перестал дёргаться и остался лежать на полу, успокоившись, на лице появилась тень улыбки.

Кальран заметил на лице Увраила шрамы. Не те шрамы, которые украшали, а те, что уродовали: порезанный нос, кривые губы и дырявая левая щека. Как будто на него напал дикий зверь. Арсун, поспешно поправил шарф, возвышаясь над заточённым. Начальник стражей пребывал в шоке от происходящего. Ему было интересно, что же впихнули пленнику в рот.

– Что вы ему дали? – поинтересовался Кальран. – Он не мог добровольно их принять?

– Этот гриб добровольно в здравом уме никто не примет, он убивает, и очень мучительно, – пояснил старший лейтенант. – Но он успеет всё нам рассказать во всех подробностях. Итак, – начал Йонгар. – Как ты попал в Арлер?

– Старший брат набирал ребят для большого дела, где платили бешеные деньги. Он договорился с неким Кханом, но его я не видел, говорят, какой-то здоровенный арсун, которых мир не видывал… – голос был, словно не его, говорил ровно, отречённо, как будто у него отняли душу.

– Это первый твой визит в Арлер?

– Для меня первый, но ребята рассказывали, что были в Гринволе и Ульрихдане…

– Скольких всего детей вы похитили?

– Около сорока или пятидесяти, если взять общее количество. В Арлере с первым ребёнком мы провалились, вмешался какой-то мужик.

Йонгар вопросительно взглянул на Кальрана.

– Да, так и было. Ниарайд, зовут Вазран Йормунд, – кивнул начальник стражей.

– Сколько вас из Чёрного Клевера? – продолжил допрос Йонгар.

– Четырнадцать или пятнадцать. Доставкой занимается две группы, по двое, остальные служат подстраховкой, чтобы замести следы в случае непредвиденных обстоятельств как в прошлый раз.

Йонгар вытащил из кармана блокнот и палочку с серым стержнем. У Кальрана расширились глаза, он ещё не видел таких изобретений.

– Говори список арсунов, имена которых знаешь, – произнёс Йонгар, и арестант начал говорить.

– Кивран Ис'Донек, Унвин Ка'Врил, Лоек Ур'Горхин, Садайош Де'Бринвол…

Услышав имя Садайош, глаза у арсунов расширились от удивления, и они перекинулись взглядами, Кальран это заметил, но ничего не сказал – это дело его не касалось.

– Остальных родов не знаю, Армор, Фриаль, Грун…

– Кто такой Ирвингар? – прозвучал следующий вопрос.

– Не знаю, кто он такой, но говорят, какой-то знатный человек при дворе управителя города. Он около года прощупывал почву, чтобы начать операцию. Так рассказывают…

– Куда доставляли детей? – на этот раз вопрос задал Кальран, арсуны взглянули на него, но вмешиваться не стали.

– Планировалось доставить на границу Хиштара, где возвышались древние истуканы, но другая группа доставляла их оттуда в другое место, о котором нам не следовало знать.

– Истуканы далеко находятся? – спросил Йонгар у Кальрана.

– Прилично, полдня пути, если не подводит память, – ответил Кальран. – Кто такой Айдарио? – спросил он у пленника.

– Айдарио или, как его называют, Айходи – дианейский учёный, который проводит запрещённые эксперименты над людьми, так мне рассказали, – глаза у лежачего арсуна начали тускнеть.

– Время поджимает, вопросы ещё остались? – спросил старший лейтенант.

Кальран отрицательно покачал головой. Увидев это, Увраил вытащил нож и вонзил лежачему прямо в сердце, тот потух.

– Этот гриб, – начал объяснять Йонгар. – Помогает рассказать всю правду, но в конце, дойдя до кишечника, убивает в агонии. В мучительной, отвратной агонии. Убийство ради милосердия – обычная практика.

Но Кальрану практика не показалось обычной. Он оценил, как легко и быстро удалось получить столько информации, но выглядело все это по-варварски жестоко. Люди обычно не прибегают к таким способам, но кто знает, что скрыто за дверьми разведки Гивральского Ока.

Они вернулись в кабинет Кальрана. Начальник стражей был взволнован, полдня пребывания Плачущего Кинжала пролили больше света на туманное расследование, чем все его ведомство за пару дней. Очень яркого света. Они дали возможность двигаться дальше. Кальран предложил арсунам сигарету, но те отказались, так что он один начал испускать дым. Его рука норовила дрожать, но силы, чтобы сдержать ее, были. Столько имён он услышал, столько деталей, ни один допросник не добьётся такого результата самыми изощренными пытками.

– С чего советуете начать? – поинтересовался Кальран уверенным, но взволнованным голосом, сделав глубокую затяжку.

– Изучите окружение управителя, а мы наведаемся к этим истуканам, – предложил Йонгар, сдерживаясь от соблазна предложенной сигареты. – Но имейте в виду, начальник Залиер, мы помогаем вам до тех пор, пока с Чёрным Клевером не будет покончено, а дальше вы сами.

– Большее и не требуется, – улыбнулся Кальран.

***

Вечер. Солнце пряталось за горизонт протяжно и лениво. Вазран смотрел на него, прищурив глаза. Он стоял у причала и ждал старого приятеля, известного мошенника, прохвоста и честного перевозчика. Они не договаривались о встрече, и Вазран хотел его удивить.

По лестничным досочкам одной из грузовых лодок послышались шаги и женский смех. Он обернулся. Спускались двое: обляпанная косметикой портовая шлюха и его приятель, держащий ту за талию. Друга звали Норвел Гранд – Норвел Проныра. Он был в чёрном моряцком камзоле, на левом ухе красовалась кольцеобразная серьга, длинные черные волосы заплетены в косички. Они молча встретились взглядами.

– Ну давай, детка, не скучай тут без меня, – он шлепнул по ягодицам шлюху и хрипло засмеялся.

– Не буду, – захихикала она, игриво состроив глазки на прощание.

Приятели молча рассматривали друг друга, потом одновременно разразились смехом и дружески обнялись.

– Вазран, не узнать тебя! Когда успел приодеться? – удивился Норвел.

– Долго рассказывать, давай лучше присядем и поговорим, – предложил ниарайд.

Они зашли в каюту. Норвел налил в маленькие рюмочки ром и накрыл богатый стол с морепродуктами.

– Ну, за встречу!

– За встречу! – они чокнулись, и крепкий алкоголь залпом обжигающе прошёл через горло. – Дрянь какая-то! – прищурился ниарайд, закусывая раком.

– После пары рюмок уже не покажется дрянью! – захохотал Норвел. – Рассказывай, что нового в городе? Как проходит подготовка к празднику?

– Проходит как всегда, в суете. Некоторые вещи не меняются. Но я пришёл к тебе по делу, и крайне важному, – его лицо приняло серьёзное выражение.

– Ну, говори, – сказал Норвел с нетерпением.

– Я обратился к Лопоухому Дону, – выпалил ниарайд.

Время словно замерло, оледенело на пять секунд, показавшихся Вазрану вечностью.

– Ты что, совсем спятил?! – взревел Норвел. – Кто в здравом уме будет к нему обращаться?!

– Я же по серьёзному делу, – начал оправдываться Вазран.

– Не важно, какое дело, только дурак будет к нему обращаться! Хочешь всю жизнь в долгах остаться?! – его возмущению не было предела.

– Поэтому пришёл к тебе, – объяснил ниарайд с улыбкой.

Приятель стал нервно поедать рака.

– Ну, конечно! Еще и меня туда надо вмешать! Ну вот чем я могу тебе помочь с Доном Лопоухим?! Чтобы вместе с тобой подставиться?! Без него вопрос никак не решить?! Что за дело такое, чтобы?..

– В городе завелась банда оленей, которые скупают детей у бедняков. У них есть посредник по имени Ирвингар, я попросил Дона его найти.

– Банда оленей, говоришь? И зачем им понадобились человеческие дети? – в его голосе появилась заинтересованность.

Он наполнил рюмки.

– Вот хочу это выяснить, – покачал головой Вазран.

Норвел посмотрел на него, словно на тупого.

– На кой черт тебе понадобилось заниматься этой добродетельностью? Думаешь, стражники без дела сидят? Без тебя не справятся?

Вазран насупился и молча накатил рюмку, не дождавшись тоста. На этот раз прошла легче. После недолгого молчания, он заговорил:

– Знаешь, Норвел, – голос оказался низким, почти тихим и отдавался печалью. – Я долгое время топтался на месте, таил давнюю обиду на дядю, которую ещё в детстве мог загасить. Потерял смысл жизни, просто существовал… – накатил третью рюмку. – Сейчас же хочу быть полезным. Ниарайдская судьба мне уже не светит, поэтому хоть какой-то вариант.

Друг понял, что имеет в виду Вазран. Они познакомились три года назад при печальных обстоятельствах. Вазран как всегда был избит толпой оскорблённых забияк, но на этот раз ему досталось сильнее обычного. Он лежал на обочине, истекая кровью, не в силах двигаться. Норвел, возвращаясь после очередных переговоров, случайно наткнулся на Вазрана и не оставил незнакомца умирать, а решил помочь, подлатать раны, накормить и приодеть. С тех самых пор они дружат. За это время они выручали друг друга бесчисленное количество раз.

– Что Дон от тебя хочет? – холодно спросил Норвел.

– Пока не знаю, – ещё рюмка, голова тихо начала гудеть, язык заплетаться. – Но что бы он от меня ни хотел, мне нужна подстраховка.

– Страховка какого рода? – голос Норвела погрубел и охрип.

– Хитрость. Мне нужна хитрость, чтобы избавиться от этого лопоухого. Я же могу на тебя положиться? – будучи трезвым, он говорил бы это шёпотом, но сейчас басил во весь голос.

– Мы что-нибудь придумаем. Но, если дело запахнет жареным, я умываю руки.

– По рукам.

– По рукам. Но не беспокой меня понапрасну. Не подходи ко мне с этим вопросом, если сам все разрулишь, и, надеюсь, ты справишься.

– Я всегда справляюсь! Будем!

11 июня. 11 дней до праздника Нового Света

Фиаранна сидела в кабинете начальника на его стуле. Голова гудела, она устала и не выспалась. Её разбудили в пять часов утра, и она еле приволокла себя на работу. Три женщины пожаловались, что у них пропали дети. Они стояли перед стражниками, рыдали и так орали, что ни одного слова невозможно было разобрать.

– Успокойтесь дамы, – деликатно уговаривал их Свенгир. – Говорите по очереди, мы во всём разберёмся…

Но они не переставали.

– Тихо! – заорала Фиара, вскочив с места. Сразу наступила тишина. – По очереди, вам сказали! Что за курятник тут устроили!

– У нас дети пропали, – промолвила одна из них сквозь слёзы.

– Плевать! По очереди! – Фиара была злая, крайне злая, хотелось всех послать. – Имя, фамилия, адрес!

Свен усмехнулся, взглянув на неё.

Одна из женщин запнулась, после заговорила:

– Ульдина Кравиц, ребёнка зовут Ольгерт, живём по адресу Переулок Косого Гаррота, четыре. Ему восемь лет, – проговорила она, всё ещё всхлипывая.

– Мы соседи, наши дети играли вместе, – вмешалась другая.

– По очереди! – снова заорала Фиара. – Да и вообще, выйдите остальные, потом вас вызовем! – скомандовала допросница.

– Дамы, – Свен указал на открытую дверь.

Как только те вышли, дверь захлопнулась.

– Присаживайтесь, – сказала Фиара более спокойным тоном.

Женщина села, вытирая слёзы платком.

– Как выглядит ваш мальчик?

– У него светлые волосы, передних зубов нет, очень смышленый, вот такого роста.

Фиара прикинула: «Метр двадцать или около того».

– Как и когда он пропал?

– Он всегда с друзьями играет в парке «Сад Хоттабона». Возвращается обычно в восемь, но вчера не вернулся. Всю ночь разыскивали с соседями, но не нашли. И обратились к вам.

– Понятно, – сказала Фиара и поставила точку. – Будут новости, мы с вами свяжемся. А пока идите домой, выспитесь, мы обо всем позаботимся, – она натянула самую добрую улыбку из возможных, но получилось не очень.

Женщина быстрым шагом вышла из кабинета, не проронив ни слова и продолжая всхлипывать.

Фиара сидела и массировала виски, голова раскалывалась.

– Где Кальран? – спросила допросница уставшим голосом, язык заплетался.

– Он в Управительском Доме. У него появилась зацепка, где можно искать Ирвингара, – ответил Свен, подкуривая сигарету. – Двое стражников дежурили у того самого берега и с прошлого раза никого не обнаружили. Видимо, олени изменили схему доставки. Они на два шага впереди, мы не знаем, откуда начать. Если так дальше продолжится, начнётся паника.

– Это точно, – согласилась она. – За Востой кто присматривает?

– Дадли, у него трое детей, поэтому привычен к этому делу, жаловаться не стал.

– Кстати, насчёт оленей, – начала Фиара. – Ты виделся с ними?

– Нет, – покачал головой следователь. – Но мужики рассказывают, что они какие-то охреневшие, чванливые и страх потерявшие. Наши олени им не ровня.

– Ну, конечно, Орден Плачущего Кинжала как никак. Ну, ладно, вызывай следующую.

***

Сегодня река была спокойной, дул легкий прохладный ветер. Увраил, запыхавшись, греб, а Йонгар крутил пальцами сигарету с задумчивым видом. Пять месяцев и четыре дня воздержания. Это была его единственная сигарета, которую он собирался покурить только по особенному случаю, перед смертью, либо в большой праздник, хранил он её в серебряном портсигаре, с единственной спичкой. Младший сержант смотрел на него и усмехался, надеясь увидеть, как он закурит, но этого не происходило. Йонгар всегда вытаскивал сигарету, если погружался в раздумье.

– Садайош где-то здесь, – наконец заговорил старший лейтенант.

– Вот найти бы его, – понадеялся Увраил.

– Если захочет, он сам с нами свяжется. Не думал я, что его миссия заведет сюда. Так далеко от дома, но он знал, на что идет.

– Напомни, зачем его направили?

– Выяснить цели Черного Клевера.

Лодка приплыла к берегу, и арсуны оттащили ее на песок.

Они прибыли в то самое место, о котором рассказал Финдиаль. У берега, на границе Хиштара, стояли десятки потертых эпохами истуканов древнего мира. Некогда священное место заросло лиственницами со всех сторон. Истуканы были разного размера и с разным выражением лиц от отвращения и удивления до равнодушия и удовольствия. Некоторых поглотила земля, виднелись только макушки. В них была привлекательная загадочность, которую не хотелось раскрывать. Увраил представил первобытные племена, которые приходили сюда проводить свои дикие ритуалы. Возможно, они являлись образами богов создателей. Есть теория, что во времена до Великого Спасения боги-создатели ходили по земле и творили чудеса. Жаль, что сейчас всё это можно только представить.

– Кто возвел этих истуканов? – спросил Увраил, сидя на корточках перед лицом одного из них.

– Какая польза спрашивать у меня? – фыркнул Йонгар, изучая затоптанные следы. – Я никогда не был силен в истории да и не интересовался. Если бы ты спросил у старика Эльмора, он бы тебе рассказал и от себя бы добавил.

– Да… – вздохнул молодой арсун. – Интересно, как он там…

– За садом, наверное, присматривает или выращивает картошку, старик заслужил отдых, – он обнаружил оброненный кем-то портсигар с тремя сигаретами внутри, который лежал тут пару дней: махорка отсырела.

– Знаешь, Йонгар, мне часто снится север, особенно тот момент, когда я оказался в лапах того тигра. Иногда не получается заснуть…

– Мы все через это прошли, – вздохнул Йонгар, предчувствуя, что сейчас начнутся долгие жалостливые рассказы Увраила. Он пронаблюдал следы до берега. – Первую группу ожидали трое или четверо. Как только детей привозили, вторая группа оставалась в ожидании, пока первая не исчезнет из виду. Потом вторая уплывала в другое место, – предположил старший лейтенант. – Но после того инцидента место поменяли. И, кажется, тот случай не был первым. Финдиаль ошибся. Похищено гораздо больше детей, скорее всего, скуплены, раз в городе до сих пор не подняли шума.

Вдруг Увраил увидел, как за одним из истуканов промелькнула чёрная тень. Арсун тут же приготовил мушкет, а другой рукой вытащил гравированный кинжал.

– Лейтенант! – он кивком указал на истукана.

Йонгар тоже вооружился, услышав хищный рык. Арсуны бесшумно начали окружать каменную статую. Старший лейтенант жестом велел Увраилу напасть с другой стороны. Молодой арсун прыгнул и выстрелил в существо. Ему казалось, что он попал, но нечто набросилось на него с выставленными вперед когтистыми лапами. Увраил вонзил кинжал в грудь, где, как он думал, находилось сердце, но существо продолжало набрасываться как ни в чем не бывало.

Йонгар напал на нечто со спины и повалил, схватив за шею. Начал неистово резать до тех пор, пока существо не обмякло, но всё ещё продолжало вяло брыкаться. Тогда старший лейтенант выстрелил в голову: полчерепа разлетелось на куски, разбрызгивая черную как дёготь кровь. Вонь, исходившую от трупа, невозможно было ни с чем сравнить.