Завтра было вчера, или Повесть о вечной любви

«Подожди, Жека» – Игорь сосредоточился – «Дай, бог, памяти…ещё…сейчас…» – он словно тормошил свою память, вертя головой в разные стороны, упорно пытаясь что-то из неё извлечь. Видимо, у него никак это не получалось, потому что напряжение с его лица не спадало, губы были сжаты до невероятной степени. На лбу появилась испарина, а щёки округлились и порозовели. И вдруг он неожиданно подпрыгнул, словно его кто-то подбросил, схватился за лоб и повалился на пол. В этот раз из его уст я услышал не то стон, не то плач, не то хохот. Действительно, было непонятно, то ли он плачет, то ли хохочет, то ли вообще «отключился». В ту минуту я в очередной раз за него испугался. «А вдруг у него панический обморок, тогда необходимо срочно вызывать «скорую».

«Игорь, ты что!?» – подскочив, я попытался его растормошить.

Здесь Игорь вытаращил на меня свои осовелые зрачки и, действительно, захохотал каким-то неестественным, отрешённым от всего мирского хохотом. Это был даже не хохот, а что-то похожее на отдалённое, несколько приглушённое эхо. Словно отголоски этого далёкого эха проникали в подсознание. Создавалось впечатление, что это хохочет не Игорь, а тот самый великан с косматой гривой. Вот это да! Самое время не «скорую», а «психушку» вызывать. Я очень осторожно помог подняться товарищу, усадил Игоря на диван, а сам уселся в кресло, стоящее напротив.

Минуты две-три Игорёк молчал, опустив глаза, затем резко приподнял голову и, видимо, обращаясь ко мне, тихо пробормотал: «Включи свет…сумерки уже…темно».

Я машинально повернул выключатель. Вдруг что-то лопнуло. Кажется, это перегорела лампочка. Свет не зажёгся.

«Приключения продолжаются» – то ли подумал, то ли произнёс я. «Сейчас появится призрак» – эта мысль залетела в мою голову и сразу же по телу поползли мурашки, а через несколько мгновений меня бросило в жар. «Вот что значит самовнушение» – подумал я мимолётом, но, тут же осёкся, уставившись на комнатную дверь.

Дверь в коридор чуть-чуть заскрипела и приоткрылась. «Обычный сквозняк, наверно на кухне открыта форточка, а на улице сильный ветер» – эти мысли пронеслись в голове машинально, чисто интуитивно, хотя беспокойный «червячок сомнения» уже глубоко проник в мою душу.

Дверь, за которой находился длинный, тёмный коридор, ведущий на кухню, и, одновременно, к входной двери, приоткрылась почти наполовину. И там, в глубине коридора, я заметил какую-то светлую тень – полоску, которая, то растягивалась, то сужалась, выделывая довольно причудливые блики. «Жуть» в очередной раз влетела в меня. Возникло ощущение, что кто-то тронул мои волосы, и они стали приподниматься.

«У вввас, там, В КОРР-РИ-ДОРРЕ, тете-леви-зззор, что ли гор-ррит?» – бестолково заикаясь, спросил меня Игорь.

Осознав, что Игорь тоже видит эту тень, я всё же сделал вид, будто ничего не происходит.

«Да с чего ты взял?» – произнёс я с хриплым придыханием – «Там только холодильник».

Я продолжал наблюдать за светлой тенью. Игорь отбежал в сторону от двери, встав сбоку от меня, и теперь уже не мог видеть эту загадочную тень. Затем он отвернулся к стене. Я собрал в кулак всю свою волю, понимая, что необходимо сосредоточиться, отогнать от себя всё дурное и думать только о хорошем. Как обычно в подобных случаях, я закрыл глаза, мысленно сосчитал до десяти и чётко произнёс три раза: «Всё будет хорошо…» Затем я смело открыл глаза. Тень не исчезла, но страх улетучился моментально. Теперь меня разъедало беспокойное любопытство. Не может же девушка, в конце концов, появиться вот здесь, сейчас, в моей квартире. Хотя…

И здесь я обнаружил, что мы снова сидим у костра – я, Игорь, Юрик, Альберт – далёкое озеро чуть светится, на небе громадная луна, звёзды, вдали лес чёрной полоской обозначен, а к нам приближается…светлая тень. Затем минутное «видение» костра исчезло, и я РЕАЛЬНО увидел, что светлая тень – полоска в коридоре почему-то стала УВЕЛИЧИВАТЬСЯ и ПРИБЛИЖАТЬСЯ к нашей двери. Я стоял, как вкопанный, не отрывая взгляда от двери.

«Что с тобой? Ты оглох?» – где-то в подсознании, в самой его глубине далёким эхом звучал взволнованный голос то ли Игоря, то ли ДРУГОГО МОЕГО ТОВАРИЩА. Я пытался не обращать на этот голос никакого внимания, полностью сосредоточившись на НЕОБЬЯСНИМОМ ЯВЛЕНИИ.

Светлая тень приближалась. Всё повторялось опять, как ТОГДА, только теперь обстановка совершенно другая. «Но ведь здесь такого не может быть. Здесь же цивилизация» – обрывки подобных мыслей, каким-то нелепым хороводом кружились в голове. Но одновременно довольно странная, НЕВЕРОЯТНАЯ мысль, кровавым отблеском обожгла моё подсознание. Она появилась откуда-то издалека, может быть из космоса, из глубин ВСЕЛЕННОЙ.

«Всё в этом мире относительно. Каких-то несколько столетий назад на том самом месте, где сейчас стоит этот дом, волновалось степное поле, и мчались здесь, по этой самой земле, дикие всадники на своих диких конях, размахивая короткими мечами или стреляя из луков отравленными стрелами».

Мне представилась подобная картина настолько ярко, что я воочию увидел мчавшихся прямо на меня всадников. Они неслись довольно быстро и с каждым мгновением ПРИБЛИЖАЛИСЬ. Впереди скакал воин в кожаном шлеме. Он диким взглядом смотрел прямо на меня, размахивая мечом. Наши взгляды ВСТРЕТИЛИСЬ.

И вдруг я понял, что этот воин всего лишь молодая девушка. Откуда и зачем здесь девушка? Хотя, что-то такое я припоминаю. Я ведь готовил по древней истории сообщение, и выступал с ним на какой-то конференции. Я тогда очень волновался и некоторые высказывания древних историков и философов даже вызубрил наизусть. И вот теперь они, совершенно машинально, ВОСКРЕСЛИ в моей памяти. Кажется, прежде чем выйти замуж, степная савроматская девушка обязана была выполнить СВЯЩЕННЫЙ ОБРЯД. Значит, скорее всего, эта девушка древняя савроматка. В памяти выплыло свидетельство древнегреческого историка Геродота о том, что «савроматские женщины исстари ведут свой образ жизни: они ездят верхом на охоту с мужьями и без них, выходят на войну и носят одинаковую с мужчинами одежду. Относительно браков соблюдается у них следующее правило: ни одна девушка не выходит замуж, пока не убьёт врага…»

Близкий современник Геродота знаменитый врач Гиппократ выражался ещё более определённо: «Их женщины ездят верхом, стреляют из луков и мечут дротики, сидя на конях, и сражаются с врагами, пока они в девушках, а замуж они не выходят, пока не убьют трёх неприятелей, и поселяются на жительство с мужьями не прежде, чем совершат обычные жертвоприношения…»

Вот это да! Мысли теперь уже беспокойным калейдоскопом крутились в моей голове. Девушка приблизилась ко мне настолько близко, что достаточно ей было метнуть стрелу или бросить боевой топорик… вот она натягивает тетиву. Я невольно отстранился. Теперь уже нет никакого сомнения, что она целится именно в меня. Но что такое? Создаётся впечатление, что у девушки нет правой груди. Ну, конечно, её и НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ. Теперь я вспомнил, что Гиппократ также сообщает о страшном, нелепом, каком-то кощунственном обычае выжигания матерями у девушек – савроматок, готовящихся вступить в сражения, правой груди. Это делалось якобы для того, чтобы «вся сила и изобилие соков» перешли в правое плечо и руку и для того, чтобы грудь не мешала девушке стрелять из лука.

Здесь я почему-то подумал, а что если девушка левша, тогда, пожалуй, ей необходимо выжигать левую грудь. Но это опасно, потому что там близко СЕРДЦЕ. Мне вспомнилось ещё указание историка IV века до нашей эры Псевдо-Скилака о том, что «народ савроматов управляется женщинами».

В этот момент кто-то легонько прикоснулся к моему плечу. Я вздрогнул и открыл глаза. Воинственная девушка и все её соплеменники сразу растворились, но тревога не исчезла, потому что светлая полоска НИКУДА НЕ ДЕЛАСЬ.

И в этот самый момент меня осенило. «Тонкая длинная полоска, летящая к двери. Это же стрела, стрела из параллельного мира». Я вспомнил, что где-то читал о наложении времён, о том, что ничего не проходит бесследно, и что наша Земля никогда ничего не забывает. Там было указано, что иногда, в исключительных обстоятельствах, любой период прошлого может проявиться в настоящем, и наше подсознание УВИДИТ ЭТО. Здесь не нужна никакая «машина времени», потому что лучшая и самая совершенная «машина времени» это наше внутреннее чутьё, наша интуиция. И вполне вероятно, что сейчас я наблюдал РЕАЛЬНЫХ ВОИНОВ, которые кочевали здесь ДВЕ С ПОЛОВИНОЙ ТЫСЯЧИ ЛЕТ ТОМУ НАЗАД.

Дверь в коридор снова заскрипела. Через меня пробежал сквозняк – я почувствовал озноб. А затем всё тело будто сковало железными цепями. Я скорее не увидел, а почувствовал, что дверь продолжает раскрываться. Мне опять померещилось, что я сплю, и всё происходящее мне только снится. А, может, я, действительно сплю? Дверь в коридор из комнаты раскрылась почти полностью. В этот момент глаза Игоря расширились, а зрачки ещё больше позеленели. Мне показалось, что он хотел отскочить в сторону, но не успел. Я увидел, или почувствовал, как светлая тень в форме стрелы, влетев в комнату, ударила по Игорю, а затем сразу уменьшилась, растворилась, исчезла.

«Стрела Амура, из параллельного мира!?» – мои мысли смешались. А затем какие-то их обрывки стали нелепо кружиться в голове. «Значит, в параллельном мире тоже есть любовь, влечение к женщине». И вдруг меня буквально потрясла странная нелепая мысль: «А разве секс там может быть? А если может, то, каким образом? Да нет, вряд ли, там же только тени, призраки…» И здесь мысль ещё более нелепая зародилась в моей душе. «Но ведь Игорь, всё-таки, не призрак. Тогда как же он мог полюбить призрак, а призрак полюбить его?.. Непонятно. А, хотя, если произошло наложение миров, то это вполне объяснимо».

Стихи, поэтические строки, в очередной раз, лёгкой струйкой влетели в моё раненое сердце.

«Я пить тебя хочу»,

Немые губы шепчут в полутьме,

По трепетной земле я не хожу – лечу,

И руки всё тяну – тяну к тебе,

Как будто соль прикладываю к ране,

И душу жгут порочные огни,

И кони-облака плывут в ночном тумане,

И призраки мерещатся вдали.

Не верю в предсказания дурные,

Под взглядом я бездонным промолчу,

И в восхищенье пред красой богини,

К её коленям сердце опущу…

Наконец, Игорь словно очнулся и, помолчав минуты две, довольно уверенно заговорил.

«Ну да, конечно, именно перед вторым появлением девушки мы с тобой, видимо, увидели то кладбище в подсознании, и вот теперь я его увидел воочию. Спасибо тебе, Жека, напомнил».

Фраза эта, почему-то потрясла меня своей обыкновенностью, какой-то нелепой попыткой совместить несовместимое, примирить непримиримое. Да разве это допустимо, чтобы душу человека, чудо его переживаний втискивать в какие-то нелепые рамки обыденности. Я смотрел на своего друга и не мог понять, кто всё-таки передо мной? – Реальный человек, мой товарищ, которого я знаю уже более трёх лет, или…его двойник? Эта мысль постоянно влетала в моё сознание, она кружилась, она порхала, она…обжигала. Чтобы успокоиться, я решил также «приземлить» свои мысли и абсолютно спокойным голосом, как будто НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО, поторопил своего товарища.

«Ну, рассказывай дальше…о своём путешествии».

И здесь Игорь, словно, спохватился – в очередной раз забегал по комнате, замахал руками – и… продолжал молчать. Летели минуты, а Игорь всё не решался продолжить свой рассказ. Видимо, он всё ещё был не в состоянии подобрать подходящие слова. Тогда я подумал: «Насколько всё – таки беден наш язык по сравнению с нашей многообразной жизнью. Иногда чувства просто выплёскиваются из души, из глубины подсознания, как из глубины ВСЕЛЕННОЙ, а выразить эти чувства обычными словами мы не умеем. Я ещё раз внимательно вгляделся в Игоря, и мне стало «НЕ ПО СЕБЕ», мне стало СТРАШНО. «Пьяные» зрачки Игоря перебегали от одного предмета к другому, его дрожащие руки хватали различные вещи, лежащие на письменном столе. Пробегая очередной раз по комнате, Игорь задел стоящий напротив двери стул, и он с каким – то невероятным грохотом, свалился. Резкий, неожиданный удар упавшего стула напомнил мне удар молнии в степи. И здесь я снова увидел ЕЁ – ту самую ТЕНЬ – ПОЛОСКУ, которая кружилась по комнате (вполне возможно, что это у меня всего лишь рябило в глазах). И эта полоска – молния, почему то всё время ударяла Игоря. Мне казалось, что от Игоря отлетают электрические разряды. Удары следовали за ударами, но Игорь, казалось, их не замечал. Он продолжал носиться по комнате, не говоря ни слова, а только тяжело вздыхал. Теперь было чётко видно, что с ним творится нечто НЕОБЬЯСНИМОЕ. С одной стороны, он, видимо, предпринимал отчаянные попытки вернуться в реальный мир, но это ему никак не удавалось. Скорее всего, он продолжал пребывать в какой-то прострации. Мне стало «жутко» наблюдать адские мучения своего товарища и ужасная мысль влетела в моё подсознание. « А вдруг он не сможет ВЕРНУТЬСЯ ОТТУДА? Вдруг его НЕ ОТПУСТЯТ?»

Наконец, я понял, что ему просто НЕ ДАЮТ ГОВОРИТЬ. Видимо, не хотят, чтобы, приоткрывшуюся ему тайну, он выносил в этот грешный, погрязший в пороках, мир.

Я подскочил к нему, схватил за ворот рубашки и, притянув к себе, начал трясти изо всех сил.

«Очнись, Игорёк, рассказывай дальше, я тебя внимательно слушаю…»

Но Игорь выпучил на меня свои огненно-красные зрачки и не произносил ни слова.

Тогда я отпустил его и, сдерживаясь, как можно спокойнее произнёс: «Ну, пожалуйста, Игорь, расскажи, что СЛУЧИЛОСЬ С ТОБОЙ дальше. Я никому не расскажу, я же твой друг».

Здесь я заметил, что огненные искорки в глазах Игоря стали постепенно блекнуть. Его взгляд стал принимать обычное, хотя и немного испуганное выражение.

«Кажется, ужасное позади, опасность, на этот раз, миновала» – что-то такое подумал или почувствовал я, хотя сам не понял, почему. Мне стало ясно, что Игоря именно в данный момент торопить не стоит, что он всё расскажет сам. Действительно, примерно через минуту он всё-таки заговорил, только почему-то очень тихо, почти шёпотом. Я с напряжённым вниманием вслушивался в его слова, часто «мурашки» пробегали по моему грешному телу. Иногда опять создавалось впечатление, что я беседую ВОВСЕ НЕ С ИГОРЕМ. Итак, что же шептал мой добрый товарищ? Я максимально напряг слух, пытаясь услышать его, казалось, бессвязную речь.

«А дальше…понимаешь…пока я к кладбищу подходил, я все ноги промочил…там же болото кругом…подойти вплотную очень трудно. Я с кочки на кочку прыгал…но, всё равно ноги, словно ватные от воды стали. Промёрз ужасно, а тут ещё дождик…сначала чуть накрапывал, а дальше всё сильнее – сильнее, так что, пока я до холма с крестами добрался, весь почти до нитки промок».

Здесь, я зачем-то спросил Игоря: «А самочувствие у тебя сейчас, какое? Надеюсь, не простудился?»

Задал я этот вопрос скорее машинально, и сразу пожалел об этом.

«Ты, понимаешь, Жека, не мог я простудиться» – простонал мой товарищ.

Как ни старался я сдерживать себя, но этот ответ, в очередной раз, вывел меня из равновесия.

«Это как понимать??? По-моему, простуде подвержен каждый!»– выкрикнул я, зачем-то размахивая кулаками.

«Каждый смертный…» – пробормотал как бы про себя Игорь.

«Что!!!???» – я был потрясён – и снова заорал, хотя прекрасно понимал, что кричать в данной ситуации бессмысленно, но сдерживать себя я был не в состоянии. «Что ты мелешь!!!??? Ты откуда это взял??? Из древних восточных сказок? Или из Библии? Ах, да…я и забыл, что все мы смертные, а ты у нас один…бессмертный!»

Конечно, я это всё полушутя прокричал, даже особо не задумываясь. Я вполне резонно считал, что Игорь произнёс свою последнюю фразу скорее машинально, чем всерьёз, а, может, для того, чтобы придать больше таинственности своему рассказу. Но то, что я услышал от него дальше, ввело меня, поистине, в шоковое состояние. Я был уже не в силах его перебивать, а только обессилено слушал, уже смирившись со всем. Сначала мне казалось, что Игорь бредит, потом, что он действительно заболел. Наконец, я окончательно убедился, что Игорь побывал где-то там, за той самой запредельной чертой, куда нам (ПРОСТЫМ СМЕТРНЫМ?), ход недоступен. А ему это как-то удалось. Я вспомнил о «стреле» и подумал, что Игоря не ругать, а, действительно, жалеть и УВАЖАТЬ надо.

«Каждый человек уникален в этом мире, он приходит в этот мир, чтобы выполнить своё особое предназначение. И, вполне допустимо, что Игорь, после встречи с девушкой, ОСОЗНАЛ, для чего он ЯВИЛСЯ В ЭТОТ МИР. Больше я не перебивал своего товарища. Я передаю его рассказ так, как я его запомнил.

«Итак, я всё-таки добрался до кладбища, хотя, весь дрожал от озноба. Мне было очень холодно и неуютно. Дождь усилился, а я, как назло, одел только лёгкую осеннюю курточку, а на ногах у меня были рваные кеды, как раз те самые, в которых я летом работал на раскопках. Естественно, что я вымок весь до нитки за каких-нибудь пятнадцать минут. Я бродил туда-сюда, натыкаясь на старинные кресты, месил грязь и удивлялся самому себе. Ну, зачем, зачем я сюда пришёл? Я же знал, что здесь только заброшенное кладбище, а не деревня. Я прекрасно понимал, что меня здесь никто не встретит, не согреет, чаем горячим не напоит. Что же мне теперь делать? Замерзать здесь одному? Но умирать не хотелось и, бродя между могильными крестами, по топкому болоту, я всё-таки не терял смутной надежды на какое-то чудо, на что-то надеялся. Какое- то внутреннее чутьё подсказывало мне, что пришёл я сюда не зря.

Сколько времени бродил я между крестами? Если полагаться на обычное время, то, пожалуй, минут сорок – пятьдесят. Наконец я, совсем обессиленный, присел на кочку или на пенёк. И вот здесь, только здесь, я абсолютно отчётливо понял, что уйти отсюда я уже НЕ СМОГУ…НИКОГДА. Почему я так подумал? Пожалуй, по двум причинам. Первая причина самая обычная, житейская. Я вымокший, промёрзший, уставший, голодный, просто не в состоянии проделать долгий путь в обратном направлении. К тому же очень быстро темнело, а дождь и ветер неумолимо усиливались.

А вот вторая причина… Её трудно объяснить. Где-то там, в глубине своих чувств, я понимал, что НЕ ДОЛЖЕН ОТСЮДА УХОДИТЬ, что просто НЕ ИМЕЮ ПРАВА так просто покинуть это МЕСТО. Я чувствовал, что обязан раскрыть тайну, может быть, своей судьбы, а, может быть, и ВСЕГО ОСТАЛЬНОГО. Я должен был понять что-то такое, что скрыто от нашего обычного мира, о чём мы только смутно догадываемся, но боимся сами себе в этом признаться. И, почему-то, в эти мгновения, мне даже смерть не показалась такой уж слишком страшной, я как-то даже перестал её бояться и приготовился ко всему. Мне даже как-то любопытно стало, что же со мной будет происходить, когда я начну замерзать. Такие вот странные мысли втемяшились в мою башку. (Игорь улыбнулся).

Я сидел на этом пеньке довольно долго. Уже наступили сумерки. Постепенно озноб прошёл… всё моё тело сковало. Я чувствовал, что уже с громадным трудом могу пошевелить рукой или ногой. Голова моя сжалась в плечи и стала, словно, чугунная. Я закрыл глаза, сон стал постепенно обступать меня. Только ты не думай, что я потерял сознание, я всё прекрасно ощущал… я, всего лишь… решил отдохнуть. Мои мысли были чёткие. Вот чуть- чуть отдохну, наберусь сил… встану и пойду. Я всё-таки ещё не совсем замёрз. У меня ещё есть время, во мне ещё есть энергетическая сила… ещё не поздно встать и уйти… ещё не поздно. И вдруг откуда-то сверху я услышал, как эхо отозвалось на мои мысли… – «ПОЗДНО!!! ПОЗДНО!!!»

А затем я увидел, что какие-то странные существа, в каких-то цилиндрических шлемах, приближаются ко мне. Но, понимаешь, Жека, я понимал, что это никакие не инопланетяне, что это всё-таки жители Земли. Эти существа окружали меня. Сколько их было? Может быть, десять, может быть, двадцать, я не уловил. В руках некоторые из них держали (я не сразу разглядел) остро отточенные ножи, другие – какие-то продолговатые лопаты. Но, знаешь, я их совсем не испугался. Мне было просто любопытно, что же они со мной сделают? Неужели принесут в жертву? Но, понимаешь, как я сказал, страха смерти абсолютно не было, как будто я уже умер. Самое интересное, что и могильных крестов вокруг себя, я почему-то больше не видел.

В самые первые минуты, я не мог разобрать, на кого похожи эти существа. Шлемы загораживали их лица. У меня даже закралось сомнение, люди это вообще или роботы? Хотя, повторяю, в том, что они земляне я абсолютно не сомневался. То есть, даже если это роботы, то они сделаны на нашей Земле, а не где-то в космосе. Наконец, ближайшее ко мне существо уставилось на меня, и под его шлемом я успел заметить немного приплюснутый сизоватый нос, тонкие сероватые губы и усталые грустные, даже какие-то поблекшие карие выпученные глаза с красноватыми белками. Если это всё-таки был человек, то создавалось впечатление, что он только что был освобождён из концлагеря в котором провёл долгие годы – настолько измученным был весь его вид.

Это существо вперило в меня свои осоловелые выпученные зрачки и пробормотало, видимо, обращаясь ко всем остальным.

«Смотрите, оказывается он живой. Уходим».

Второе существо, стоявшее неподалёку, ему ответило. «Он не может быть живым. Он здесь просидел почти три тысячи лет. Ты разве не видишь, это обычная мумия».

Здесь довольно неожиданно раздался громовой голос уже третьего существа, подходившего сзади.

«Что за ерунду городишь. Мумифицировали в Древнем Египте. А этот из СССР ХХ века. Это прекрасно видно по его облику и одежде. А тогда только две мумии советских вождей было изготовлено – Владимира и Иосифа, и то Иосифа почти сразу перезахоронили в обычной могиле».

«Ты имеешь в виду Владимира Крестителя?» – спросило первое существо.

«Нет, дорогой мой невежда. Владимир Святой или Владимир Креститель, принявший на Руси христианство, был Киевским князем, и жил он на целую тысячу лет раньше. И никто его не мумифицировал. А Владимир – Советский Вождь, был безбожником, беспощадным борцом со всякой религией, считая её вредным пережитком прошлых эпох, настоящим опиумом для народа».

«Ну, ты всегда хорошо знал так называемую советскую эпоху, а я о ней, признаться, почти ничего не знаю» – с явным неудовольствием промямлило первое существо.

«Да ты и другие эпохи не лучше знаешь, поэтому и запутался в двух соснах. А я всегда интересовался именно этим довольно оригинальным и странным периодом» – продолжало «греметь» третье существо и от этого его «грома» у меня в ушах стоял нестерпимый звон. «Репрессии, Великая Победа над Тевтонами, ну а затем кризис и распад».

Здесь вмешалось второе существо. «Да, да. Насколько я помню из обзорного исторического курса древней российской истории, в 1917 году от рождества Христова к власти в России, действительно, пришли интернационалисты, которые мечтали о мировом коммунизме. Но я опять забыл, как первоначально называли себя эти правители. А год распада их государства я так и не запомнил».

«И ты после этого образованным себя считаешь?» – это опять недовольно загремело, третье, как я понял, самое знающее существо. «На раскопки вот прилетел. Древнюю российскую цивилизацию раскапывать и изучать, а элементарных вещей не знаешь. Большевиками они себя называли. А государство их большевистско-коммунистическое – Советский Союз – распалось в 1991 году от рождества Христова. И просуществовало-то оно всего около семидесяти лет».

Здесь первое, самое незнающее, как я понял, существо, с каким-то испугом спросило: «Если, как ты говоришь, мумии в ту эпоху почти не изготовляли, то откуда она, эта самая мумия, здесь появилась?» Существо указало лопатой в мою сторону.

«А вот это мне и самому не понятно. Необходимо срочно вызвать специалиста» – немного мягче пробурчало третье, не только самое знающее, но и самое главное, как я понял, существо.

«А сидит-то, сидит, ну прямо как живой. Слушайте, а, может, это прошлогодняя экспедиция его в земле обнаружила и на свет божий извлекла?» – промямлило как-то неуверенно первое существо.

После его слов третье существо буквально разъярилось: «Ты сам-то подумал что сказал? Если бы такое мировое открытие было сделано, о нём бы везде сообщили. Обнаружили мумию эпохи большевиков в нашем регионе. Да это просто исключено. Ну, допустим, они скрыли это. Но на кой ляд им мумию, так хорошо сохранившуюся здесь оставлять? Она же моментально гнить начнёт. Здесь же сырость, слякоть, снег, дождь. Нет, здесь что-то не так. Не может это странное существо быть мумией. Я срочно вызываю специалиста из центра. Он через два часа уже будет здесь и всё разъяснит. Так что лучше подождать».

Во время их «странного» разговора я сидел обалдевшим истуканом и старался не шевелиться. Я боялся разоблачить себя, чтобы эти «психи», действительно не забрали меня в какую-нибудь идиотскую исследовательскую лабораторию. Я старался даже не дышать, ничего не понимая. В голове у меня была полная неразбериха.

Да это же полнейшая белиберда. Что они там мелят? И кто они, вообще, такие? Какая мумия? Я обычный советский молодой человек 1960 года рождения (пускай даже, от рождества Христова, хотя у нас сейчас так не принято говорить). А они, видно, никакие не археологи (в непонятных шлемах), а просто идиоты, которые сбежали из психушки и бродят здесь, скрываясь от милиции». Но в то же время я чувствовал, что никто меня никуда не заберёт, потому что я нахожусь под защитой самого дорогого мне существа, что в обиду ОНА меня не даст, спасёт меня. Я сам не понимал, почему я думал именно так. Видимо, мне подсказывало это моя собственная интуиция, которой я всегда доверял гораздо больше, чем обыкновенному, но такому банальному и совершенно бестолковому разуму.