Мой французский шеф

– Вот тебе и очередь в женский туалет. Ну, подруга, теперь у каждой из нас есть история о влиянии алкоголя на сексуальную раскрепощенность женщины в Барселоне, – смеется Николь. – Кит-Кат, я надеюсь, ты не коришь себя? Я бы сказала, что это очень по-французски – найти себе парня на одну ночь, но ты ведь не оценишь мой юмор.

Я выгибаю бровь и тем самым даю ей понять, что развивать тему нет смысла.

– А если серьезно, то я думаю, что тебе давно пора было сделать нечто подобное, дорогая. Твое так называемое семейство спит и видит поиметь с тебя как можно больше бонусов – кто в виде денег, а кто в виде репутации. Пора бы тебе сделать что-то по-настоящему для себя. Твой отец воплощает лишь свои мечты и планы, и прикрывает все это словами, что он заботится о твоем будущем. Муж… Можно я не буду ничего говорить об этом куске дерьма? Свекровь – выколоть бы глаза этой стерве. В общем, ты можешь смело наплевать на всех и жить свободной жизнью. Спать с кем хочешь, учиться на кого хочешь, а главное – работать где хочешь, и никто не вправе тебе указывать.

Я вздыхаю и думаю, что, наверное, она права.

– А теперь расскажи еще раз, как он выглядел, – хлопает в ладоши Николь и в этот момент очень напоминает пятилетнюю девочку с конкурса «Маленькая мисс Америка».

– Ну-у, – тяну время, – он высокий, примерно под метр девяносто, широкоплечий и поджарый. У него темные волосы и самые красивые голубые глаза, которые я видела.

На секунду я улетаю далеко в свои мысли и снова представляю его руки на своем теле. Внизу живота распускается тепло, из-за чего я немного ерзаю на своем стуле. «Так, держи себя в руках, Кит. Подумаешь, незнакомец, которого ты больше никогда не увидишь», – говорю я себе. Но подсознание весело отвечает мне: он не незнакомец, его зовут Рафаэль и он реален. Все равно я не знаю ни его фамилии, ни адреса, да и познакомились мы в Испании. Я прерываю свой поток мыслей и возвращаюсь к Николь.

– Вообще он чем-то напомнил мне Кена, – смеюсь я.

– Кена? – хмурит брови Николь. – Это мужа Барби, что ли? Фу, дорогая, он что, такой же деревянный? – и мы обе сползаем от смеха под стол.

– Сама ты деревянная, дурочка, – наконец просмеявшись, отмахиваюсь от нее. – Нет, он был великолепен. И знаешь, я с ним кончила, – одними губами проговариваю я. – С Эриком такого никогда не случалось.

– Милая, мне кажется, с Эриком ты даже возбудиться нормально не могла. Ума не приложу, почему ты не скажешь отцу, что хочешь уйти от него. Мне кажется, он бы понял, что гребаный изменник-садист не пара его дочери. И неважно, из насколько родовитой семьи этот козел. В конце концов, с вашими деньгами титул можно и купить, если мистеру Спенсеру так этого хочется.

– К сожалению, родословную не перепишешь за деньги. По крайней мере так, чтобы об этом не пронюхали чертовы репортеры. А отцу это важно. Почему-то в сенаторы берут людей с хорошими связями. Ума не приложу, отчего так, – ерничаю я.

– Эх, вот и скажи теперь: много ли счастья принесли нам наши деньги? – тяжело вздыхает Николь.

– Ну, мне они никогда не были в радость, – смеюсь я. – Хотя… Что ты сказала? Подожди, о чем ты?

Я вглядываюсь в лицо Николь, пытаясь прочитать эмоции, а она лишь снова вздыхает.

– Помнишь, вчера ты спросила меня, почему я езжу на Peugeot?

– Конечно. Прости, если обидела, но эта машина и правда тебе не подходит. Я могу легко представить в этом автомобиле себя, но ты же звезда, и твой внутренний свет удачно подчеркивают твои финансовые возможности, – шучу я.

– В общем, ты и правда угадала. Эта машина у меня всего четвертый месяц. Мою Tesla пришлось поставить в гараж и плотно закрыть чехлом до лучших времен. Я хочу рассказать тебе это до того, как мы приедем в Лион, чтобы ты не удивлялась той реальности, в которой я живу, – странно улыбается Николь.

– Господи, да что же случилось, расскажи уже нормально!

– Полгода назад я занималась тем, что открывала сразу два новых салона в Лионе. Жить приходилось практически на два города, постоянно возвращаясь на выходные в Париж, домой. Папа все настойчивее предлагал купить квартиру в Лионе и не мыкаться по отелям, но я не видела в этом особого смысла, пока все ремонтные и строительные работы не растянулись на два месяца. Я была так вымотана, что согласилась на красивую маленькую квартирку с видом на Сону. В общем-то, к делу это не относится, но папа не поскупился. А потом, когда пришло время заняться пожарной безопасностью салонов, пришел он. Его зовут Люка, он пожарный… – Николь замолкает и молчит добрых полторы минуты.

Я не выдерживаю и спрашиваю:

– Ну, и? В чем проблема? Пожарный так пожарный. Или он до сих пор не дает тебе разрешение на строительство?

Николь прыскает от смеха и отвечает:

– Конечно же нет! Проблема совсем в другом. В общем, он думает, что я управляющая в салоне, что езжу на маленьком оранжевом Peugeot и живу в съемной квартире, которую оплачивает компания.

– Но почему? Ты пыталась его проверить или что? Боялась, что он гонится за твоими деньгами?

– Поначалу так и было. Точнее, я никогда не афиширую, что именно я хозяйка, чтобы было меньше заморочек, да и цена на работу так более честная. Но потом он позвал меня на свидание и в разговоре обмолвился, что ненавидит, когда ему лгут. Рассказал, что прошлые его отношения закончились как раз по этой причине и из всех форм общения он принимает только честность. Но на тот момент я не могла признаться. Мне было с ним так интересно, что я решила продолжить знакомство. А потом стало уже слишком поздно признаваться, – чуть не плачет Николь. – В общем, теперь я девушка из обычной американской семьи, для которой компания снимает жилье. И я не знаю, как выпутаться из этой ситуации. Такая вот грустная история. Я так боюсь его потерять…

Я молча пододвигаю свой стул и крепко обнимаю подругу. Да, в нашем мире вряд ли найдется человек без проблем, и большинство из них мы устраиваем себе сами.

9

Кит

Две недели с Николь пролетели, как отпуск на каком-то суперкурорте, который всегда очень ждешь и которого всегда чуть-чуть недостаточно. К сожалению, с ее Люка мне так и не удалось познакомиться лично. У него умерла бабушка, и он уехал куда-то на север страны заниматься организацией похорон. Тогда вместо знакомства Николь решила развлечь меня иначе. В один из дней, почти сразу после моего приезда, подруга буквально заставила меня посетить ее салон красоты.

– Послушай, если не хочешь идти туда просто так, то сходи хотя бы для оценки качества предлагаемых услуг.

– Ники, ты знаешь, что с тобой просто невозможно спорить? Ты же любого заставишь делать по-твоему.

– Разумеется, ведь я вся в папу. К тому же, будь все иначе, вряд ли мне бы удалось так удачно развивать собственный бизнес.

– Так вот в чем кроется твой успех. Ты берешь людей в плен и не отпускаешь до тех пор, пока они не обратятся в твою веру.

– Это значит да?

– Конечно, ведь я не хочу зависнуть тут навечно. Мне еще в Марсель ехать, – усмехаюсь я.

Салон оказывается действительно шикарным местом, в котором сразу чувствуется вкус, стиль и статус. Сначала я посетила массаж, во время которого парень по имени Кристоф промял, как мне кажется, абсолютно каждую мышцу в моем теле, заставив его пари́ть. Потом мастер Адель сделала мне новую стрижку с легким каскадом. Спустя почти три часа я выхожу оттуда отдохнувшей и обновленной.

– Ну как? Стоило оно того? – заискивающе спрашивает Николь.

– О да. Дорогая, теперь я еще больше понимаю, почему твои салоны пользуются такой бешеной популярностью. Если в каждом из них работают такие мастера, то я готова купить пожизненный абонемент.

– Я так рада! И раз уж мы обновили тебе стрижку, может, немного займемся имиджем?

– А что с ним не так?

Быстро оглядываю себя: классическая белая блузка на пуговицах Chanel заправлена в узкую бежевую юбку-карандаш по колено. Скучновато, конечно, но я давно привыкла одеваться так, чтобы соответствовать строгим взглядам моего отца на одежду.

– Ты наконец-то устроила себе настоящий отпуск только по своим правилам, так давай немного разбавим твой лаконичный и строгий гардероб яркими красками и сексуальностью? Кит-Кат, я тебя знаю: внутри твоего стройного тельца пылает настоящий огонь, который приходится постоянно сдерживать. Пусть хотя бы эти три месяца будут на сто процентов про тебя, а не про твоего отца или мужа?

– Ники, ты же знаешь, я не могу сейчас позволить себе вкладываться еще и в одежду. Все мои карты находятся в Барселоне, и пользуется ими другой человек.

– Разве я говорила, что платить будешь ты?

– Даже не начинай снова эту песню, что все будет куплено на твои деньги…

– Послушай, Кит-Кат, ты подарила мне величайший подарок – свой приезд. Позволь отплатить тебе такой мелочью, как вещи. К тому же в последнее время я и сама не могу вдоволь насладиться дорогим шоппингом, как привыкла. Люка может что-то заподозрить, если вдруг у меня резко появится море новых вещей.

– Ники, мне кажется, тебе нужно срочно ему признаться. Ты увязаешь в этом все больше и от этого становишься лишь несчастнее.

– Я скоро все ему расскажу. Вот только придумаю, как лучше всего это сделать. А пока скажи: ты согласна сделать меня самой счастливой и разрешить подарить тебе гардероб мечты?

И под этим натиском я, конечно же, сдаюсь.

– Ох, ну что же с тобой поделать. Пойдем, потратим немного твоих денег.

Ники удостаивает меня своего коронного победного танца, после чего мы отправляемся за покупками.

К концу дня я или, точнее, мой гардероб на сто процентов состоит из обтягивающих платьев-футляров с сексуальным декольте, коротких юбок, струящихся легких шифоновых блузок и брюк-палаццо, подчеркивающих длину ног. Честно признаться, мне и самой нравилось такое преображение.

Чтобы обновки не висели без дела, каждый вечер мы выходим в ресторан, а утром и днем, так как мне нужно практиковаться, я готовлю для Ники дома. В какой-то момент подруга говорит, что очень рада отсутствию в ее квартире весов. Правильно, незачем расстраивать себя лишней информацией.

За три дня до начала обучения я выдвигаюсь в Марсель. По пути мне хотелось немного проехаться по Провансу, насладиться красотой и спокойствием Авиньона и Люберона. Во время своего тура по родине пастиса и вкуснейшего вина решаю, что неплохо было бы прикупить пару бутылочек молодого розе, которые будут скрашивать мне вечера в Марселе.

Честно сказать, я не так уж плохо разбираюсь в любимом напитке Диониса. Еще в школьные годы отец оплачивал мне уроки с частным сомелье, который с рвением маньяка обучал меня искусству выбора вин. Вот только именно его подход навсегда отвратил меня от приобретения сортов, которые покупать, как говорят, до́лжно. Я из принципа выбирала вина, которые нравились в первую очередь мне, а уже потом экспертам. Ведь если нет шансов бунтовать по-крупному, то можно делать это хотя бы в мелочах.

Остановившись в двух разных винодельнях, я купила три разных сорта розе и дала себе обещание чуть позже обязательно приехать сюда еще. Может быть, во время учебы у меня будет пара свободных дней?

Заехав в Марсель, я беспрепятственно заселилась в свою крохотную квартирку, которую арендовала через интернет. Здесь была всего одна спальня, в которой помещалась двуспальная кровать, большой черный платяной шкаф на ножках и маленькая тумба с телевизором. Особый интерес представлял балкон, куда вели прекрасные французские двери. Он был хаотично заставлен горшечными растениями, что создавало ощущение полноценного зеленого сада. Здесь же стояли небольшой металлический стол и два стула с витыми ножками, выкрашенные в ярко-желтый цвет, что сразу настраивало на позитивный лад. Но решающим фактором в выборе квартиры, конечно же, была кухня. Небольшая, но очень удачно организованная зона с двумя большими окнами, в которой помещался холодильник, встроенная плита с духовкой, стиральная и посудомоечная машины, раковина и даже несколько напольных и навесных шкафов. Все это дополняла барная стойка, вокруг которой стояло четыре высоких белых стула.

Учеба начинается только завтра утром, поэтому сегодня я решаю съездить за продуктами и приготовить себе крем-брюле в честь исполнения почти что самой главной моей мечты. Вечером я ложусь спать в приподнятом настроении и точно помню, что последней мыслью перед сном было: как же хорошо делать что-то именно для себя.

Наутро я стою перед рестораном Поля Моро La Table Ronde4 и вспоминаю, как впервые увидела его по телевизору. Вместе с ведущим утренней передачи Поль на своей кухне создавал нежнейший мильфей5 с фисташковым кремом и малиной, а я не могла оторвать глаз от его рук, которые буквально парили над каждым ингредиентом. В тот же день я спустилась на кухню к нашей помощнице по дому Хэйзел и под ее присмотром повторила рецепт мастера. Вечером мы сидели на кухне и втайне от отца наслаждались вкусом свежеиспеченного десерта. Мильфей вышел не таким красивым, как у Поля, но не думаю, что его можно чем-то испортить. Разве что не доложить в тесто масла… Но преступлений против главного ингредиента французской кухни я не допускала никогда.

С тех пор я задалась целью выучить французский – тут, разумеется, мой отец был не против.

– Будущей первой леди или жене дипломата, на худой конец, нужно знать как можно больше языков, – говорил он.

Но вот когда отец узнал о моем желании брать уроки кулинарии, он буквально взорвался.

– Моя дочь никогда не будет кухаркой на чьей-то кухне, она не будет стоять у плиты и обжигать лицо и уродовать руки. Ты рождена не для этого!

Стоит ли говорить, что больше этот вопрос в нашем доме не поднимался? Разве что единожды…

Разумеется, я тайком продолжала развивать свое мастерство. Ходила на курсы в течение учебного года, всегда расплачивалась за них наличкой, чтобы невозможно было отследить траты. Бесконечно смотрела ролики на YouTube и собирала все новые техкарты рецептов в свою коллекцию.

За эти годы я неплохо поднаторела в искусстве создания десертов, но всегда, с самого первого дня, моей большой мечтой была учеба у самого Поля. И вот я наконец-то здесь. Честно сказать, уже больше двух лет Поль Моро не берет учеников. Ему семьдесят два, и он явно устал. Но я была настойчива. Воспользовавшись связями отца, – естественно, без его ведома – разузнала личный номер мастера и названивала ему целый месяц. В итоге, когда он сдался, сама согласилась на все его условия, после чего еще и чувствовала себя самой счастливой.

Конечно, как всякий француз, Поль обставил все в лучшем виде именно для себя. Разумеется, он заломил цену. Сделано это было явно в попытке меня напугать, но я сразу заявила, что это приемлемо и не стала мучить нас обоих попытками сбить стоимость. Тогда он сообщил мне, что моим непосредственным учителем будет его лучший ученик и преемник, под руководством которого сегодня работают все сорок три ресторана Поля. Маэстро же будет выступать лишь советчиком и мудрым наставником. И снова, хотя и со скрипом, я согласилась. Не в моих интересах было брыкаться. Да, я хотела учиться именно у Поля, но главное было попасть к нему на кухню, встретиться и начать готовить. А там, быть может, он не смог бы стоять в стороне.

С такими мыслями я потянула на себя дверь ресторана и вошла внутрь.

10

Рафаэль

Утро я провел на рынке, закупая продукты к сегодняшнему уроку. Давно я не делал этого сам, как настоящий шеф. Будет приятно вновь погрузиться только в готовку на целых три месяца, тем более что последние два года я все больше занимался бизнес-вопросами семьи, открывал новые рестораны – одним словом, увеличивал наше влияние в кулинарном мире. Чуть больше месяца назад позвонил дядя и сказал, что просто необходимо подвинуть все дела и взять одну ученицу.

Первой реакцией было, конечно же, отказать. Как он вообще может предлагать мне что-то подобное? Сейчас не до учеников. Новый ресторан в Токио, потом договор с китайцами о ресторане в их новом отеле в Нью-Йорке. Но дядя не дал вымолвить и слова. Просто сказал, что он уже ей пообещал. «Она согласилась заплатить пятьсот тысяч евро за обучение», – прокричал он мне в трубку, и вдруг этот аргумент показался мне крайне разумным. Конечно, это были небольшие деньги для нашей семьи, но если человек готов заплатить такую сумму всего за три месяца, значит, он и правда горит идеей заниматься кулинарией. А такое рвение и стремление к мечте мы с дядей особенно уважаем.

Сейчас восемь утра, и я сижу с чашкой кофе за столом в пока еще закрытом ресторане. Интересно, как же выглядит эта Китти Спенсер? Может быть, она похожа на мою новою знакомую Кит? Я улыбаюсь этой мысли, сразу же представляя образ зеленоглазого олененка из клуба. Черт, даже ни разу не видя новую ученицу, я уже сравниваю ее с той, которая не выходит у меня из головы последние две недели. Что же это за наваждение такое? Ну переспал я с девушкой один раз, такое со мной уже случалось и далеко не единожды, вот только теперь почему-то в каждой особе женского пола я ищу ее. Со счета сбился, сколько раз за это время мастурбировал, вспоминая незнакомку из клуба. Надо было хотя бы сфотографировать ее на прощание. Было бы доказательство, что она реальна и я не схожу с ума по мифическому существу.

Солнечный свет проникает сквозь стеклянные двери ресторана, и я прячусь в полумраке, который создает небольшая колонна возле моего стола. Мимо проходят люди, я медленно провожаю их тени глазами, но вдруг одна из них останавливается и замирает. Я слегка наклоняюсь вперед и проверяю, кто там. Увиденное настолько неожиданно, что едва не опрокидываю чашку с кофе. Мне кажется, что я схожу с ума, потому что перед рестораном стоит моя клубная знакомая Кит собственной персоной. Сменила прическу и в целом выглядит немного иначе, но это точно она.

Как по заказу мой член реагирует на нее, начиная увеличиваться в размере. «Только не сейчас, парень», – шиплю я и резко прячусь обратно за колонну, чтобы безбоязненно наблюдать за ней.

Это точно Кит, но что она здесь делает? Девушка несколько минут стоит перед дверями, как будто решаясь. Но вот она смело тянет одну из них на себя. И тут до меня начинает доходить: Кит и Китти Спенсер – это один и тот же человек. Что ж, все становится куда интереснее.

Я шагаю ей на встречу.

– Приятно и очень неожиданно видеть тебя, Кит. Правда, я ждал некую Китти Спенсер, но думаю, ты и есть она. Я прав?

Мой маленький олененок вздрагивает, и ее огромные глаза наполняются паникой. Что ж, она точно меня узнала.

– Что ты здесь делаешь? Ты тоже будешь обучаться у Поля? Но это невозможно, я оплатила частные уроки, он не мог взять еще ученика, – возмущенно и в то же время растерянно говорит девушка.

Она крутит головой в надежде найти какое-то объяснение тому, что я здесь нахожусь. Но с тем учетом, что я уже одет в поварской китель, сложно придумать мне роль обычного посетителя, которого по старой дружбе пустили в ресторан до открытия.

– Не волнуйся, все, чему мог, Поль давно меня научил. И теперь я буду для тебя проводником в мир его знаний.

– Ты? Так ты и есть тот талантливый ученик, который сегодня руководит всеми ресторанами Поля? – с сомнением говорит Кит. И это звучит даже слегка обидно.

– Ученик, партнер, генеральный директор… племянник, – произношу я после небольшой паузы. – Называй как хочешь, у меня много ролей. Но главное – я профессионал. Чтобы ты не переживала, могу даже похвастаться регалиями в виде шести звезд «Мишлен», но кому это важно, не правда ли? – медленно расплываюсь в улыбке. Да, я заигрываю с ней, но при этом, видя растерянность и испуг, хочу сделать так, чтобы она мне доверилась. – И если уж я согласился обучать тебя, то обещаю: ты уйдешь с этой кухни настоящим maître des desserts6.

– А… а как же Поль? Где он? Он обещал, что будет моим наставником, я заплатила за это, – в растерянности говорит Кит, используя, мне кажется, свой последний аргумент.

Она так искренне расстроена, что мне хочется прижать ее к себе и сказать, что все будет хорошо. Вместо этого я подхожу чуть ближе и беру ее за руку. Она поднимает на меня свои огромные зеленые глаза, и мне становится трудно дышать. Кровь приливает к члену. Чувствую, если все пойдет так и дальше, придется официально признать, что у меня во второй раз началось половое созревание.

– Если уж тебе так важно, чтобы именно Поль тебя обучал, то можем и это устроить. Мое полное имя Рафаэль Александр Поль Моро, поэтому, если хочешь, можешь звать меня Полем. Я даже буду откликаться, обещаю, – она выдергивает руку и злобно смотрит на меня.

– Не смей надо мной издеваться! Я заплатила полмиллиона евро не за парня, выдающего себя за мэтра кулинарии, а за настоящего профессионала, за гения, понимаешь?! – почти кричит она.

– Извини, но тебе и правда придется довольствоваться мной. Дело в том, что два дня назад Поль упал в своем саду и сломал бедро.

– О Боже! – восклицает Кит и прикладывает руку ко рту. Какая же у нее маленькая ручка, ну точно олененок. – И как он себя чувствует?

– Он лежит в госпитале и готовится к завтрашней операции. С тем учетом, что было уже слишком поздно что-то менять, я не стал звонить тебе и переносить обучение. Вряд ли мне удастся выкроить в своем графике еще три месяца для постоянного нахождения в Марселе.

– Конечно, я понимаю, – она сводит брови и о чем-то задумывается.

Я буквально вижу, каким бурным потоком мечутся мысли в ее голове, и мне хочется, чтобы она проговаривала их вслух, но молчу. Нужно, чтобы она сама задавала вопросы, а не я подталкивал ее к общению. Почему-то для меня очень важно, чтобы она доверилась мне.

Я видел ее практически обнаженной: тот небольшой кусок платья, скомканный на талии, ничего не прикрывал. Но мне кажется, что главного она все-таки не показала. Мне нужна ее душа, ее мнение, взгляды, вкусы – хочется по-настоящему распробовать это изысканное блюдо под названием Кит Спенсер. Я усмехаюсь собственным мыслям. Мне – и важно мнение девушки! Такое со мной случалось разве что в постели, когда нужно было узнать, под каким углом входить, и то на заре времен. Но за эти две недели, прожив пытку мыслями о Кит, я перестал чему-либо удивляться. Это новый период моей жизни, и его просто нужно пережить.

Наконец она произносит:

– Хорошо. Я приехала учиться у Поля, а раз уж ты его племянник, ну и сам Поль уверял меня по телефону, что мой преподаватель будет более чем квалифицирован, – на секунду она замолкает, – то я готова попробовать заниматься у тебя. Но это будут чисто деловые отношения.

Я усмехаюсь ее последнему замечанию, но не произношу вслух свои мысли на этот счет.

– Bon7. Тогда немного о распорядке. По телефону ты сказала Полю, что хочешь специализироваться исключительно на десертах.

– Да, я хочу открыть свою кондитерскую в Нью-Йорке, – говорит Кит, после чего почти шепотом добавляет, – когда-нибудь.

Ловлю ее взгляд и продолжаю:

– Мы встречаемся здесь каждое утро с понедельника по пятницу ровно в восемь утра. Ресторан открывается в полдень и работает до 13:30, после чего следующий заход стартует с 19:30 до 21:30. В эти часы мы работаем вместе с поварами на кухне. Пока они убирают и делают заготовки, мы занимаемся отдельно в учебной кухне, которая пристроена к ресторану.

Она с удивлением смотрит на меня, и я поясняю:

– Поль неслучайно выбрал именно этот ресторан для занятий. Мог бы не выдергивать тебя из Нью-Йорка – наверняка ты знаешь, что у нас там есть два заведения. Нет, именно этот ресторан всегда был Меккой для юных шефов, мечтающих учиться у знаменитого Поля Моро. Он считает, что дома и стены помогают. Поэтому именно в первом своем ресторане выделил место под дополнительную кухню, в которой всегда занимался с кулинарными дарованиями. В общем, последние два года, с тех пор как Поль полностью отошел от дел, я стараюсь поддерживать эту традицию. Хотя, признаюсь, с развитием бизнеса у меня практически не остается на это времени. И обычно Поль с пониманием к этому относится. Он давно не брал новых учеников, – задумчиво потираю рукой подбородок. – Но ты как-то его убедила. И заполучила меня, – усмехаюсь я.

Она вспыхивает, как елочная игрушка, и мне нравится этот розовый румянец, окрашивающий ее щеки.

– Как я уже сказал, все будни – это учебные дни. Мы будем много практиковаться. Исключением станут выходные. В субботу мы будем встречаться в шесть утра и ездить вместе на рынок за необходимыми продуктами – это тоже своеобразная часть программы. Если не главная. Поль всегда говорил мне, что повар должен все свои органы чувств положить на алтарь выбора правильных продуктов, чтобы приготовить шедевр. Вот мы и будем учиться выбирать. Ну а в воскресенье развлекательная программа, – улыбаюсь я.

– Что еще за развлекательная программа? – с подозрением спрашивает Кит.