Не боги

Слезы полились у него из глаз, и он уткнулся в подушку и зарыдал.

Глава 45

Проснулся он разбитым, с головной болью и ломотой где-то внутри. Холодная вода немного облегчила страдания. По пути на завтрак несколько раз тренькнул телефон, предупреждая о полученных сообщениях, а потом раздался звонок.

– Привет, – Шевчук говорил как будто из какой-то бочки. – Нашли мы нужного человека, я скинул тебе все его координаты. Он в курсе ситуации, так что смело звони и все объясняй.

– Спасибо, Толя! – Артем очень обрадовался новости. – Он из… – он не смог подобрать нужного слова, но Шевчук ему помог:

– Он из наших, и этим все сказано. Я его лично не знаю, но его знают мои ребята. Этого достаточно. Он поможет всем, чем сможет. Только у меня к тебе просьба есть.

– Говори.

– Не повторяй Васиных ошибок.

Шевчук уже отключился, а Артем все стоял, привалившись к стене и прижимая к уху телефон. Проходившая мимо медсестра спросила:

– Извините, вам плохо?

– Нет, – ответил Артем, – просто задумался.

В перерывах между процедурами он посмотрел сообщения: «Кирсанов Борис… звонить после 14-00… номера телефонов…». В какой-то момент появилось еще одно послание, от Савелия: «Я заезжаю в Москву. Пиши, куда приехать».

После обеда он набрал Кирсанова. Разговор получился недолгий и очень конкретный, как у давно знакомых друг с другом компаньонов.

– Если что – звоните, – сказал напоследок Кирсанов. – Мобильник включен круглые сутки, поэтому я доступен в любое время.

– Спасибо, Борис, – ответил Артем.

Ближе к вечеру приехал Савелий. Они встретились в холле клиники – там же, где когда-то Артем последний раз видел Светлану. И от этого воспоминания на душе сразу стало тяжело.

– Выглядишь ты, конечно, паскудно, – резюмировал Сава, когда они уселись в самом уголке. – Ну, давай, колись, что задумал.

– «Подарок» где? – спросил Артем.

– В машине лежит. Ты не увиливай, рассказывай.

Всего Артем рассказывать не стал – ни к чему. Слушая друга, Савелий только вздыхал да иногда гладил ежик на голове. Под конец оба боялись посмотреть друг на друга.

– А дальше что? – спросил Савелий.

– Как получится, – ответил Артем. – Куда кривая вывезет.

– Ясно, – сказал Савелий. – А обо мне ты подумал? Как мне потом с этим жить?

– Молча. Молча и скрипя зубами. Ты сам видишь – я могу не выкарабкаться. Мне и Денисов так сказал. Так что давай без истерик.

– Я Ялынского удушу, суку!

– Да не в нем дело, Савелий. Он тот еще говнюк, но это он меня сюда направил, а здесь меня первоначально подремонтировали, и Свету я тут встретил. И потом – это судьба. Не получилось ничего у меня в Москве.

– А кстати, – вспомнил Савелий, – ты же тут контакты какие-то налаживал, с людьми встречался. Чем все закончилось-то?

– Да ничем, – Артем махнул рукой. – Пропали все, да и я в какой-то момент перестал им звонить – ну, когда все завертелось. Есть одна теория, конечно, но…

– Ты про Славку? Он же тут обитает.

– Да. Тема-то та же была, вполне могли на него выйти, вот он и подсуетился. Но это только предположения, фактов нет, так что смысл наговаривать?

– Наговаривать? – Сава усмехнулся. – Он в городе не появляется, его никто не видел сто лет, все, что за ним было, продано. Так что вряд ли твои наговоры далеки от действительности.

– Ладно, наплевать, – сказал Артем. – Ты сейчас куда собираешься?

– Ну, – Савелий глубоко вздохнул, – не знаю. Надо как-то тебе все передать.

Артем засунул руку в карман и вытащил ключи.

– Я сейчас тебе адрес скажу – это квартира, что я снимаю, еще несколько дней она за мной. Она тут недалеко, легко найдешь. Сейчас поедешь туда, отоспишься. Стоянка для машины там закреплена, на брелке вот номер, торговый центр рядом. При входе брелочек консьержу покажешь, Степан Игнатьевич его зовут, утром ему же ключи отдашь и спокойно поедешь домой. «Подарок» под матрасом оставишь. И еще…

Савелий внимательно посмотрел на Артема.

– Сава, ты только правильно все пойми, ладно?

– Е-мое…

– В общем, если что… Ты там знаешь, что надо будет сделать с моим имуществом, если у меня дойдет до самого нехорошего.

– Артем, ну что ты несешь!

– Не перебивай. Ты знаешь, с кем там договориться, как что обставить. Деньги с продажи возьмешь себе, понял? И не забывайте про могилу Марины.

Савелий крепко обнял Артема и уткнулся ему в плечо, которое мигом промокло. Самому Артему тоже было нехорошо, но плакать ему не хотелось – а может, он вчера выплакал всю отмеренную порцию? Так они и сидели, пока Савелий не разжал объятия и не посмотрел еще раз в глаза Артему долгим внимательным взглядом.

– Дай слово, – попросил он.

– Какое? – спросил Артем.

– Что не будешь делать идиотские поступки.

Артем улыбнулся. «Еще один!»

– Это я точно могу тебе обещать.

– Значит, мы не прощаемся?

Артем еще раз улыбнулся и покачал головой.

Возвращаясь назад, он столкнулся на лестнице с Денисовым.

– А я вас искал, – сказал главврач. – Мне сказали, что вы внизу.

– Друг приезжал.

– Ясно, – Денисов кивнул. – Пойдемте ко мне.

Как только они сели в кабинете, Денисов ошарашил:

– Сегодня похоронили Светлану.

Артем раскрыл глаза от удивления. Денисов поднял руку.

– Извините, что принял решение за вас. Но там было очень много народу, и я подумал, что вам будет не совсем комфортно находиться там. Если хотите, можем съездить прямо сейчас – кладбище будет работать еще чуть больше часа. Или завтра.

– Да, – после паузы ответил Артем, – пожалуй, вы правы. Лучше завтра. Вы все правильно сделали, спасибо вам.

Он откашлялся, после чего сказал:

– Хотел спросить вас, да все было неудобно.

– Слушаю.

– Виталий Викторович, у нас с вами сложились очень хорошие отношения. Вы очень добры ко мне и тратите на меня много времени. Я хочу вам хоть как-то отплатить.

– Считаете, что платы за лечение недостаточно? Зря вы так, – Денисов встал и подошел к окну. – Не забывайте, что я в первую очередь врач. Да, я действительно к вам хорошо отношусь, но это не значит, что в иных обстоятельствах здесь к вам было бы другое отношение.

– И, тем не менее, – Артем попытался настаивать. – Я не хочу вмешиваться в коммерческую тайну и прочие нюансы, связанные с образованием и существованием этой клиники, но… могу ли я выступить, к примеру, в роли мецената и внести определенный финансовый вклад? Мне бы очень этого хотелось.

Денисов продолжал смотреть в окно. При этом он засунул руки в карманы и переминался с носков на задники туфель. Создавалось впечатление, что он задумался. Но вот он вытащил руки из карманов, повернулся к Горбунову и, сощурившись, спросил:

– А если мы не сможем вам помочь? Вы нам дадите деньги, а мы ничего не сможем сделать для вас? Как вам такой вариант?

Артем усмехнулся.

– Этот вариант меня не испугает. И не только потому, что я вам доверяю. Я верю в судьбу, а еще у меня есть планы на ближайшее будущее. Поэтому я бы, что называется, поупорствовал в своем желании. Как вам такой вариант?

Денисов хмыкнул и сел в кресло.

– Вы уж извините, Артем Григорьевич, что я тут такие слова говорю. Просто, не в обиду вам, всяких меценатов приходилось видеть. Ну, а если по чести сказать – я буду очень рад. Тем более, что есть определенные планы и, соответственно, будут определенные траты. Большое спасибо за предложение. Отказываться не буду, даже если сочтете меня за крохобора, – засмеялся главврач.

– Насчет крох – давайте их и обсудим, – предложил Артем.

Они немного посовещались, после чего договорились завтра же все оформить – после того, как съездят на кладбище.

Поужинав, Артем завалился на кровать. Он закрыл глаза и задумался.

«Два дня. Осталось два дня».

Глава 46

Утром снова пообщались с Денисовым и договорились, что на кладбище поедут после обеда. Документы о внесении финансовой помощи оформят перед поездкой на кладбище – так будет более удобно. С утра Артема ждали обычные процедуры.

– В конце концов, вы сначала пациент, а потом меценат, – сказал Денисов. – И мы ни на йоту не отступим от утвержденного плана лечения. В том числе, и по операции – дату я вам скажу чуть позже.

Артем кивнул. У него были свои планы, но открывать их кому-либо он не собирался. Поэтому он отправился по обычному маршруту. Полдня прошли быстро, что его очень устроило. Зайдя перед обедом в палату, он осмотрелся.

ВИП-палата. Место, где он провел несколько тяжелых дней и ночей. Вот телевизор – он не включил его ни разу. Холодильник – туда он ни разу ничего не положил. Цветы поливал, да. По сути – вся эта вип-обстановка ему не была нужна вообще. И не будет нужна.

Потом он переоделся, написал записку, сунул ее в карман и спустился в холл, где и подождал Денисова. Потом они сели в машину и отправились в банк.

Оформление финансовых документов не заняло много времени, и вскоре они уже были на кладбище. Могила Светланы находилась относительно недалеко от входа.

– Директор кладбища – наш клиент, – объяснил Денисов. – Увы, это жизнь, даже в таких вопросах приходится искать, как раньше говорили, блат. Сейчас с этим ужас как тяжело. Могли дать могилу в таких пикулях – не дай Бог!

На могиле стоял большой крест, вокруг все было завалено цветами и венками. К кресту была прислонена большая фотография Светы. Смеющаяся, счастливая, она смотрела на пришедших с какой-то иронией. У Артема защемило в груди, навернулись слезы. Он положил купленные у входа на кладбище гвоздики ближе к кресту, после чего закусил губу, пытаясь справиться с нахлынувшим. Но отвести взгляд от фотографии Светланы так и не смог.

«Прости меня, – говорил он ей безмолвно, – прости, что не уберег, не был рядом с тобой. Прости, что наша любовь была такой недолгой. Прости, что поставил свои проблемы выше всего остального. Прости, что не смог… пока не смог…»

В какой-то момент Артему стало полегче, и он повернулся к Денисову. Тот, увидев, что на него смотрят, быстро смахнул слезы.

– Надо будет памятник сделать, – сказал Артем, – может даже – с этой фотографией.

– Договоримся, – шмыгнув носом, ответил Денисов, – у них тут своя мастерская, очень качественные надгробия делают.

Оба чувствовали, что стоять долго у могилы им уже невмоготу, поэтому, посмотрев еще раз друг на друга, они, не сговариваясь, стали медленно отходить назад, словно боясь повернуться спиной к этому взгляду.

К выходу с кладбища они шли в полном молчании. Подойдя к машине, Артем, словно что-то вспомнив, завертел головой.

– Вы не знаете, здесь есть туалет? – спросил он у доктора.

– Да, вот там, за зданием администрации, – Денисов показал рукой.

– Хорошо.

Артем посмотрел на Денисова и открыл рот, словно хотел сказать еще что-то. Тот сдвинул брови, не понимая действий Артема, но неловкий момент уже прошел: Артем махнул рукой и бодро потопал в сторону указанного здания. Денисов сел в машину и стал ждать.

Минут через пятнадцать он начал что-то подозревать. Выйдя из машины, он проследовал по тому же пути, что и ранее прошел Артем. Ни в туалете, ни в администрации Горбунова не было. Денисов кинулся обратно на кладбище, но и у могилы никого не было. Он снова сел в машину и тут увидел записку, аккуратно вложенную в сгиб пассажирского сиденья. Прочитав ее, Денисов от злости ударил по рулю.

– Ну, ты и дурак! – высказал он самому себе. – «Два» тебе по психологии, Виталик! Не хватило ума понять, почему он был такой паинька все эти дни. А он просто все решил. Ох-хо, какой же ты дурак!..

Артем в это время ехал в такси по направлению к съемной квартире. Подъехав к дому и расплатившись с таксистом, он зашел в подъезд и подошел к консьержу.

– Давно вас не было видно, – сказал дядечка с окладистой бородкой, протягивая ключи. – Вы не заболели часом? Ваш товарищ ничего не сказал. Смурной он какой-то. Я его даже пускать не хотел, если бы не брелок на ключах – точно бы не пустил.

– Много дел навалилось, Степан Игнатьевич, – Артем постарался как можно приветливее улыбнуться. – Все в делах, и товарищ мой не исключение.

Закрыв за собой входную дверь, он прислонился к ней спиной. Постоял так минуту, отдышался – хотя и поднимался на лифте, но чувствовал себя не очень. Умывшись, прошел на кухню и поставил чайник. После этого открыл холодильник – и не смог сдержать улыбки.

На центральной полке лежала бутылка водки и рюмка, а рядом на большой тарелке были нарезаны разносолы – овощи, колбаса, красная рыба. В отдельном пакете лежал хлеб.

– Савелий, спасибо тебе за этот вечер, – проговорил Артем и начал все выгружать на журнальный столик в гостиной. Поглядев на сервировку и удовлетворившись увиденным, он придвинул столик к кровати. Потом подошел ближе к изголовью и начал все прощупывать. Долго заниматься этим не пришлось – секунд через пятнадцать в его руках был небольшой сверток. Артем нежно прижал его к груди, сел на краешек кровати возле столика и стал разворачивать «подарок».

Под номером девять в коллекции лежал «Walther Mod. 9». Чудо немецкой техники, изготовленный еще во время Второй мировой войны, в рабочем состоянии, отстрелянный и смазанный, с соответствующими ему патронами – все, как положено! Когда-то Савелий купил этот миниатюрный пистолет за бешеные деньги у одного старого полковника, которому два таких пистолета удалось вывезти из поверженной фашистской Германии. У старика было шикарное собрание разного оружия, но все, что Саве удалось у него выцыганить –лишь этот «вальтер», чему, впрочем, друзья были несказанно рады. И вот теперь он понадобился Артему, именно его Артем сейчас держал в руках.

– Привет! – поздоровался он с пистолетом. – Не подведи меня.

Он проверил работу всех механизмов и остался доволен. В магазине было пять патронов – этого было более чем достаточно. Артем поставил пистолет на предохранитель и положил его рядом с собой на кровать, после чего налил себе водки в запотевшую рюмку.

– Света, прости меня!

Выпив, он пару мгновений посидел с закрытыми глазами, закусил рыбой и включил телевизор – просто так, чтобы не было вокруг этой звенящей тишины. Потом посмотрел на телефон.

Все имеющиеся номера Денисова он заблокировал, пока ехал на такси. Конечно, был вариант, что тот не успокоится и постарается дозвониться до Артема с чужого телефона, но почему-то теплилась надежда, что записка все объяснит. По крайней мере, до сих пор ему никто не звонил.

– Сава, прости меня. Ты же сам говорил: если придется – надо делать и не думать.

Он выпил еще одну рюмку, закусил и откинулся на кровать. К тому, о чем вещал телевизор, Артем не прислушивался. Больше его волновало его собственное состояние. До боли в зубах хотелось напиться. Но впереди был очень важный день. И как его организм, в нынешнем состоянии, отреагирует на алкоголь? Завтра он должен быть в самом лучшем состоянии. Поэтому еще одну-две, и все!

Он налил водки:

– Толя, я не повторю Васиных ошибок. Потому что Вася их не допускал.

«Третья. Пожалуй, хватит».

Артем вспомнил разговор с Кирсановым.

– На место преступления его повезут в четверг, к 11-00, – сказал Кирсанов. – Пока все зафиксируют – это максимум до обеда. В сопровождении двое, плюс следователь и водитель. Остальные сразу на место подойдут. Если хотите на него посмотреть – здесь будет самый подходящий случай. Думаю, при большом желании можно будет подойти метров на пять.

«А ближе и не надо», – подумал Артем. Он поднялся, еще раз глянул на пистолет, а потом взял телефон. Кирсанов ответил после второго гудка.

– Я просто хотел узнать: ничего не изменилось? – спросил Артем.

– Нет, – ответили на том конце. – Я бы сообщил.

– Спасибо.

Встав, он прошел в прихожую, где надел куртку, в которой обычно ходил на улице. Маленький пистолет без проблем умещался в наружном кармане, не оттягивал его и не причинял никаких неудобств при ходьбе. Артем снял куртку и повесил ее обратно, вместе с пистолетом, после чего опять сел за столик. Съев еще немного овощей, он убрал остальное обратно в холодильник, разделся, принял душ и лег в кровать. Когда ему надоел бубнеж телевизора, Артем его выключил, и в комнате опять стало тихо.

Сон не шел, при этом в груди что-то болело. «Не хватало еще окочуриться тут!» – подумал он. И в этот момент он вспомнил палату, и тех, кто с ним когда-то был рядом: Либермана, Сан Саныча, Васю. Вспомнил лишь однажды виденного им Бориса Белкина. Вспомнил все свои мысли и сомнения, споры и разногласия.

«Вот и мое время пришло, мужики. Вы уж извините меня. Я ведь думал, что все это неправильно. Что надо наслаждаться жизнью, надеяться на выздоровление, на изменения в жизни, стремиться к чему-то. Был уверен, что на этом свете есть справедливость, правда, настоящее возмездие. Не знал я, что дело может быть совсем в другом. Что бывают в жизни моменты, после которых – уже все. Край, конец, предел. Не понимал я вас. А сейчас – понимаю. Всем своим нутром понимаю, и знаю теперь, почему вы так поступали. И сам так же поступлю – завтра. Потому что должен. Потому что не вижу смысла в дальнейшем своем существовании. Потому что ОНА там, и я хочу к ней – как можно скорее! Но перед этим я должен сделать то, что задумал. Потому что это – правильно. Уж вы-то меня поймете».

Артем вдруг откинул одеяло, прошлепал босыми ногами на кухню и открыл холодильник. Налил в рюмку водки и посмотрел в окно, куда-то вверх. Туда, где находятся небеса.

– Дай вам Бог там, мужики, – он отсалютовал куда-то в вышину и выпил.

«До завтра…»

Эпилог

В 11-20 следующего дня Горбунов Артем Григорьевич выпустит пять пуль по Миронову Владимиру Васильевичу, более известному как Мирон. В результате этого Мироновым В.В. будут получены ранения, от которых он скончается на месте. Сотрудниками полиции в ответ также будет применено оружие, в результате чего Горбунов А.Г. будет убит. В ходе служебной проверки выяснится, что сотрудники полиции приняли Горбунова А.Г. за сообщника маньяка, который хочет его освободить, поэтому они и будут стрелять на поражение. Прокуратурой действия сотрудников полиции будут признаны правомерными.

Одного из сотрудников полиции, присутствующих на месте убийства, капитана Николая Курченко, будут подозревать в том, что именно по его халатности на место преступления попало постороннее лицо. Однако во время служебной проверки достаточных доказательств эта версия не получит. Тем не менее, на пенсию Николай Курченко так и уйдет, не получив следующего офицерского звания.

Артем Горбунов будет похоронен в родном городе, рядом со своей женой Мариной. Перевозкой тела из Москвы будут заниматься его друзья Савелий Краев и Анатолий Шевчук. После похорон Артема Горбунова они подружатся.

Через год у четы Краевых родится сын. Родители назовут его Артемом. Папа будет его баловать и, изредка, плакать.

Татьяна, дочка Василия Вадеева, после окончания школы будет учиться за границей. Учебу ей оплатят друзья отца. Однажды мать расскажет ей всю правду об ее папе.

Виталий Денисов еще десять лет будет руководить клиникой. Иногда он будет заходить в гости к Антонине Павловне и Дусе Романовым. Он же поможет в установке красивого памятника на могиле Светланы Романовой.

Виталий Денисов никому и никогда не признается в том, что любил Светлану. До самой своей смерти он так и не женится. Его похоронят рядом с той, кого он так долго и безответно любил.

Евдокия Романова окончит университет и станет юристом. Во время одного из первых своих рабочих дней она встретит молодого человека, в которого влюбится. И лишь много позже узнает, что его фамилия – Горбунов.

Доктор Ялынский переедет на постоянное место жительства в Израиль. До последних часов нахождения в России ему будет казаться, что за ним наблюдают и хотят задержать. Медицинский центр возглавит бывший завотделением Бойко.

Уголовное дело, по которому привлекался Артем Горбунов, сначала приостановят, а потом и вовсе закроют. Следователь Соломин почти сразу после этого уволится и станет адвокатом. Родственники погибших поднимут шум, но им ничего не удастся добиться.

Некоторые средства массовой информации сопоставят факты и придут к выводу, что смерти Шестаковой, Харченко, Макарова, Миронова, а также некоторые другие, связаны между собой. Будут высказаны различные версии дальнейших событий, журналисты попытаются побеседовать с очевидцами событий, а также родственниками погибших и их палачей. На федеральном канале выйдет передача, в которой снова будут озвучены слухи о неких организациях, якобы жестоко наказывающие тех, кто преступил закон, но по каким-то причинам избежал наказания. Но на этом все утихнет. Ведь те, кто в действительности имел хоть какое-то отношение к происшедшему, ни с кем общаться не станут. И у них будут на это свои причины…