Четверть Луны

Мария Грация Гулло – Массимо Лонго

Четверть Луны

Стражи Зелёного Поля

Перевод Галины Полтараус

Copyright © 2018 М. Г. Гулло – M. Лонго

Дизайн обложки и графика были реализованы при участии Массимо Лонго

Все права защищены.

СОДЕРЖАНИЕ

Первая Глава Он такой неуловимый, когда я пытаюсь его обнять… Стр.7 Вторая Глава Его преследовал шёпот, от которого шли мурашки Стр.16 Третья Глава Осознав его ужас, он начал смеяться Стр.26 Четвёртая Глава Как плохое предзнаменование, он шептал слова на незнакомом языке Стр.42 Пятая Глава Лицом к лицу с чем-то ужасным Стр.55 Шестая Глава Его разум наполнен песнопениями Стр.64 Седьмая Глава Несовместимые характеры взрывались под эти напевы Стр.76 Восьмая Глава Отражала эту ужасную картину Стр.92 Девятая Глава Винтовая лестница поднималась вверх к бесконечности Стр.113 Десятая Глава Ему казалось, что, наконец, он может пробить руками небо Стр.129 Одиннадцатая Глава Эта мысль упорно терзала его душу Стр.140 Двенадцатая Глава Напоминал чесночный раствор и пах серой Стр.153 Тринадцатая Глава Он спустился с небес, приведя с собой самые чёрные облака Стр.169 Четырнадцатая Глава Скользя, спустился с облака Стр.188 ПятнадцатаяГлава Он как будто бы изчез в недрах земли Стр.203 Шестнадцатая Глава Неожиданный странный звук, похожий на глубокое бульканье Стр.216 Семнадцатая Глава Изящной походкой он переступил порог Стр.227 Восемнадцатая Глава Когти впились ещё глубже Стр.238 Девятнадцатая Глава Как сделать торт-маргаритку Стр.252 Двадцатая Глава Меня иногда зовут по имени, которое мне дали Стр.264

Пролог

— Посмотришь, всё будет хорошо, ты уже большой...Возвращайся играть с другими детьми, мы ещё обязательно увидимся, я обещаю!

Мальчик смотрел, глазами полными слёз, как медленно исчезает тот, кто был его товарищем по играм столько, сколько он себя помнил.

Он быстро побежал к каруселям в солнечном парке и продолжил играть с другими соседскими детьми, в то время, как воспоминание о его воображаемом друге исчезало.

Толкаясь, дождался своей очереди на горку. Не теряя ни минуты, он бросился вниз со всей возможной скоростью. Ещё не приблизившись к концу спуска, он замечает маленькую светленькую девочку, которая на секунду вырвалась из-под контроля матери, не успевает затормозить и с силой сбивает её.

Девочка теряет равновесие и ударяется головой о бетонный выступ, окружавший горку.

Он попробовал дотянуться до малышки, чтобы удостовериться, что она не слишком сильно ударилась, но мама девочки его грубо оттолкнула, спеша на помощь. Как ему показалось, в один момент, бедняжку окружила толпа мам и бабушек.

Единственное, что он смог услышать, пока пробивался через лес ног взрослых, было:

— Она без сознания! Кто-нибудь, вызовите Скорую помощь!

Этот голос яростно звенел в его ушах, его обуял страх. И он побежал в сторону рощицы за парком.

Неожиданно всё вокруг потемнело. Ледяной воздух приносил странные звуки, которые, смешавшись со словами, услышанными раньше, превращались в непонятные стихи, которые доносились из-за группы деревьев, откуда и появилась длинная тень. Голос становился всё более настойчивым и доносился уже со всех сторон. Он был всё ближе и ближе, пока не зашептал на ухо:

"Damnabilis ies iom, mirdo cavus mirdo, cessa verunt ies iom, mirdo oblivio ement, mors damnabils ies iom, ospes araneus ies iom…"

Он крепко сжал голову руками, чтобы не слышать этого голоса, но всё было бесполезно; он упал на колени и его глаза потухли...

"Damnabilis ies iom, mirdo cavus mirdo, cessa verunt ies iom, mirdo oblivio ement, mors damnabils ies iom, ospes araneus ies iom…"

Первая Глава

Он такой неуловимый, когда я пытаюсь его обнять

— Элио, Элио, быстрее! Помоги мне с пакетами, пока не началась гроза!

Элио стоял без движения в своих новых ботинках и наблюдал, как его мать без конца суетится.

— Элио! Что ты там застыл? Возьми это! — И она всунула ему в руки огромный пакет с овощами.

Элио не собирался больше ничего делать, он поднялся по внешней лестнице дома, развернулся и толкнул калитку, остановился, рассматривая этот проклятый мигающий красный свет кнопки лифта, затем поднялся по лестнице в дом и, положив пакет на кухонный стол, ушёл в свою комнату слушать музыку и валяться на кровати.

За это время и мать поднялась по лестнице и пришла его искать.

Она появилась на пороге его комнаты с криком:

— Чем ты занят? Мы ещё не закончили, иди и помоги мне!

— Да, да...иду... — отвечает Элио, не двигаясь, впрочем, а только чтобы избавиться от неё.

Джулия уходит, надеясь, что в этот раз будет по-другому. Она была в отчаянии, потому что не могла расшевелить своего сына, который становился всё более и более апатичным.

Со стороны входа послышались быстрые шаги его сестры, которая звала его весёлым голосом:

— Элио! Элио! Подними свою задницу с кровати и иди и ты тоже помоги маме, она ждёт тебя внизу, — прокричала она, зная, что ничего не добьётся.

Элио не двинулся с места и продолжал равнодушно смотреть в потолок, увеличив громкость музыки.

Джулия, измученная больше борьбой с сыном, чем переутомлением, в конце концов, закончила разгрузку покупок вместе с дочерью Гайей. Она не могла думать ни о чём другом, кроме Элио, пока поднималась по лестнице этого бело-оранжевого пятиэтажного дома, такого, как и все дома в их рабочем районе в городе Джалингва, где они жили и лифт в котором работал через день, но никогда в тот день, в который надо было занести в дом покупки. В этом доме жили двадцать семей, в двадцати квартирах, окна которых выходили на противоположные стороны.

— Это был последний раз, когда ты себе позволил что-то подобное! — прокричала она из кухни, — Когда приедет твой отец, мы это исправим!

Но Элио её даже не услышал, погружённый в монотонную музыку, которая лилась в его уши, не затрагивая эмоционально; никто и ничто не могло бы рассеять окружавшее его ощущение тоски и паранойи. Его бесполезный мир окутал его, как детское одеяло Лайнуса. Он был таким и хотел, чтобы окружающий мир с этим смирился.

Гайя сильно отличалась от него: пятнадцать лет, короткие чёрные волосы и живые, любопытные глаза. Двадцати четырёх часов в сутки ей не хватало, чтобы успевать сделать всё, что её интересовало.

Джулия тоже была очень активной, но в отличие от дочери, её волосы были светлыми и кудрявыми, она была полновата, но энергична и решительна, в общем, типичная сорокадвухлетняя мама, всегда занятая и разрывающаяся между работой и семьёй.

Пришло время ужина, но из комнаты Элио не доносилось никаких звуков, только полная тишина. На самом деле, он и не пошевелился, оставаясь в той же позе, которую принял, когда упал на кровать и одел наушники.

Послышался звук ключа, поворачиваемого в замке входной двери и в этот же момент, не дав двери даже открыться, искажённый и жалующийся голос Джулии обрушился на мужа:

— Так больше не может продолжаться!

— Дай мне войти, милая…

Джулия поцеловала мужа, ни на секунду не переставая жаловаться.

— Снова Элио, да? — безропотно спросил мужчина.

— Да, он! — ответила Джулия.

Этот диалог происходил пока Карло, доставая контейнер для еды и оставляя его на кухне, пошёл положить в шкаф сумку, которую он брал на работу с запасной рубашкой внутри, которую он уже носил с собой из-за сильной жары, несмотря на то, что был только конец мая.

Это был спокойный мужчина, ровесник жены, высокий и худой и его волосы, уже почти совсем седые, когда-то были цвета воронова крыла, как теперь у его дочери. У него было вытянутое и впалое на щеках лицо, на орлином носу он носил металлические очки с круглыми линзами.

— Мы можем поговорить после ужина? — мягко спросил он жену, надеясь её успокоить

— Ты прав, милый — ответила она, но, сама того не осознавая, продолжила жаловаться до самого начала ужина.

К счастью, Гайя, не умолкая, рассказывала о проведённом дне, облекая даже небольшие удачи в ироничную и забавную форму.

Она как раз закончила накрывать на стол, когда мать сказала:

— Иди и позови Элио.

— Бесполезно, — ответила она — он и не пошевелится, если только не придёт отец...

Джулия продолжала жаловаться мужу:

— Он не выходит из своей комнаты с тех пор, когда я привезла его из школы, ситуация ухудшается.

— Но мы же решили, что он должен начинать возвращаться сам?

— Я была в том районе, потому что делала покупки...

— У тебя всегда есть повод защитить его, а потом ты жалуешься!

Карло неодобрительно покачал головой, не соглашаясь с женой, поднялся с дивана и пошёл звать сына.

Вошёл в комнату без стука и нашёл его таким же, каким его видела в последний раз мать. Его пустые глаза были устремлены в потолок, белые наушники всё ещё были надеты на голову, и даже ботинки...

Карло не мог узнать в этом парне мальчишку, которого он возил на велосипеде. Сейчас ему уже исполнилось тринадцать лет и он был таким же высоким, как отец; из-за лени он разгладил свои белые детские кудри, чтобы не ухаживать за ними. Его зелёные глаза были ещё очень красивыми, но потухшими. В последние годы его ничего не интересовало. Его смеха не было слышно настолько давно, что все уже забыли, как он звучит. Карло было очень жаль, что он не мог проводить с ним столько же времени, сколько проводил в детстве, но в то же время он сомневался, что его внимание будет оценено по достоинству.

К сожалению, несколько лет назад, по причине экономического кризиса, он потерял работу недалеко от дома. На самом деле, многонациональную корпорацию, в которой работал Карло, к переезду подтолкнул не столько кризис, сколько увеличение прибыли, — поведение, типичное для этого типа компаний.

С трудом, но у него получилось найти новую работу; к сожалению, расстояние до неё было немаленьким и время, которое уходило на дорогу неизбежно отнималось у его семьи. Кроме того, он возвращался настолько уставшим, что ему было сложно принимать участие в делах семьи даже когда он был дома, после ужина он ложился на диван и почти всегда засыпал, несмотря на все усилия держать глаза открытыми.

Карло сделал знак снять наушники и Элио подчинился, чтобы избежать длинной лекции по прочистке мозгов.

— Иди за стол, время ужина, — сердито сказал он. — Твоя мать говорит, что ты сидишь тут с четырёх!

Элио поднялся с опущенной головой и прошёл мимо отца в кухню, даже не ответив ему.

Гайя уже сидела за столом, который сама же и накрыла, со смартфоном в руке и обменивалась сообщениями с подругами, организовывая будущие мероприятия.

Элио сел за стол напротив неё и ни разу не обратился к ней за время всего ужина.

Ужин прошёл спокойно, все разговаривали о событиях прошедшего дня, за исключением Элио, который нехотя надкусил бутерброд и, как только стало возможно, ушёл назад в свою комнату к большому разочарованию его матери, которому вторило мрачное выражение лица отца.

Оставшись одни, Джулия и Карло, убрали со стола то, что осталось от ужина и продолжили обсуждать обычную тему, беспокоящую их последние несколько лет: поведение сына.

— В чём мы ошибаемся? Я не могу понять! Гайя — подвижная, весёлая и полна жизни! — сказала Джулия.

— Я не уделяю ему должного внимания! — как всегда обвинял себя Карло.

— Но ты — не единственный отец, который вынужден проводить много часов вне дома, на работе и я всегда дома во второй половине дня, — Джулия повторяла ему это всегда, потому что не хотела, чтобы он нёс на своих плечах всю тяжесть мысли от том, что он мог являться причиной проблем сына.

— Дело не в характере, Джулия, потому что Элио не был таким, ты это прекрасно знаешь!

— Я бы очень хотела, чтобы так оно и было, Карло, но с возрастом характер меняется и, как видишь, ситуация всё время ухудшается. В школе тоже катастрофа, не дай Бог ему придётся пересдавать какой-нибудь предмет и мы не сможем послать его в загородный лагерь, как в предыдущие годы; потому что городской летний лагерь сделает из него амёбу!

— Джулия, другие дети развлекаются в летнем лагере. Дети Франчески и Джузеппе без ума от него. Ты же знаешь, что и в загородном лагере он ничего не делает! Мы должны найти какую-нибудь альтернативу, что-то, чтобы заставило его реагировать. Он даже не выглядит живым, ты помнишь, какими мы были в его возрасте?

— Конечно! Моя мама каждый вечер кричала на выходе из дома, чтобы предупредить меня, что ужин готов, но я, как правило, даже не слышала её, продолжая бегать по полю и кататься на траве. Мы были свободны и счастливы. Конечно, мы не можем предложить ему всё это в городе, но он не пользуется этой свободой и за городом. У него нет ни одного друга, ему некого пригласить к себе домой, чтобы хоть как-то разбавить то монотонное существование, которое он ведёт. Он никому не позволяет приблизиться к своему сердцу и иногда я себя спрашиваю, что он чувствует по отношению к нам. Он такой неуловимый, когда я пытаюсь обнять его...

— Джулия, подростки больше не хотят маминых ласк, я уверен, что он нас любит, но мы больше не знаем, как с ним нужно общаться. Но необходимо найти способ. Надо расшевелить его. Я думал поговорить с Идой, у неё два сына, может, она сможет помочь советом.

— Ты боишься, что он пойдёт по следам Либеро? Ты думаешь, что это может быть наследственное психическое расстройство? спросила Джулия.

— Нет, у Либеро была совсем другая проблема, связанная со смертью отца, но есть что-то общее и опыт Иды может нам очень пригодиться, она совершила чудо с этим мальчиком после переезда за город. Сама! Со всем хозяйством только на ней!

— Хорошо, поговори с ней, я доверяю твоей сестре, её способ видеть проблему мне нравится.

— Когда мы получим табель успеваемости? — спросил Карло жену.

— 19 июня…

— Слишком поздно, чтобы решать, что делать; попроси учителя по итальянскому принять тебя, мы должны решить, куда отправить ребят, будь то летний лагерь в городе или за городом, до этой даты, — предложил Карло.

— Да, ты прав. Лучше знать, какова ситуация, даже если Элио не так уж и плохо учится. Только, как и во всё, что делает, он не вкладывает в учёбу душу. Ты знаешь что сегодня заехали новые соседи со второго этажа? Они кажутся хорошими людьми. Синьора Джованна сказала, что они приехали из Потенцы. Так далеко! Первое время не будет для них лёгким. У них есть сын возраста Элио, я могла бы позвать его к нам как-нибудь...

Джулия заметила, что Карло, лежа на диване, уже заснул.

— Давай пойдём в кровать, милый, — прошептала она, нежно разбудив его.

Вторая Глава

Его преследовал шёпот, от которого шли мурашки

Элио стоял на широком тротуаре перед школой. Его все оббегали вокруг, запрыгивая в машины родителей или гоняясь друг за другом по дороге домой. Он же, в надежде, что мама не ушла после встречи с преподавателем по итальянскому, растерянно озирался направо и налево, как бы в поисках помощи, которую могла бы предоставить машина матери.

Школьный двор быстр опустел и Элио разочарованно поплёлся домой пешком. Он ненавидел двигаться и ещё больше ненавидел возвращаться этой липовой аллеей, которая отделяла школу от дома.

Он подождал ещё несколько минут, потом медленно пошёл прочь. Приказал ступне подняться, что кому-то и могло показаться простым, но для Элио, который уже много лет не общался со своими конечностями, это усилие давалось с трудом.

Он начал свой путь с поворота налево, на улицу Корсо и, как только завернул за угол, оказался перед самым ненавистным участком. Улицу по обеим сторонам окаймляло то, что любому человеку показалось бы прекрасными цветущими липами, которые благоухали и ветер разносил этот аромат. Шаг за шагом, с трудом, он пошёл вдоль ряда деревьев, и неприятное ощущение, что за ним следят, не покидало его.

Он резко обернулся и ему показалось, что зверь — чёрный-черный — спрятался за дерево.

«Не может такого быть», — повторял он —«мне просто показалось, что у этого свирепого пса на носу пенсне!».

Он снова в страхе пустился в путь, но ему казалось, что он видит маленькие тени за деревьями. Как будто этого было мало, втер, дующий сквозь ветви, преследовал его ледяным шёпотом, который достигал его ушей или, точнее, проникал прямо в мозг.

Он не понимал смысла этих звуков. Охваченный этим неприятным ощущением, он приказал своему телу попробовать побежать. Он потел и, чем быстрее бежал, тем быстрее его настигали звуки и тени.

Он побежал ещё быстрее, но услышал страшный голос, который приказывал остановиться, Элио резко повернулся и опять ему показалось, что что-то чёрное спряталось за ближайшим деревом. Он уже почти приблизился к спасительному повороту, за которым закончится кошмар.

Он почувствовал чьё-то дыхание на шее и повернулся, не останавливаясь, но яростный удар повалил его на землю.

Потрясённый, Элио сжался в комок и закрыл голову руками.

В этот момент он услышал такой родной голос, зовущий его:

— Элио! Элио! Что, чёрт возьми, происходит?

Это была его сестра, недовольная тем, что он сбил её с ног. Он сразу же поняла, что Элио находится в плачевном состоянии.

Её голос стал спокойнее:

— Как ты?

Элио, услышав её голос, раскрыл руки и поднял голову.

Гайя увидела его растерянное лицо, очень бледное, бледнее обычного, и вспотевшее. На секунду задумалась над тем, что он бежал — вещь, совершенно ему не характерная. Её показалось, что он от чего-то или кого-то убегал и она помогла ему подняться.

— Почему ты так нёсся? — спросила она — Что тебя напугало?

Гайя не помнила, чтобы он бегал в последние время. Элио не ответил, он хотел только отойти от дороги как можно быстрее. Так ничего и не сказав, он завернул за угол.

Гайя в волнении бежала за ним.

— Элио! — она снова позвала его.

— Ничего! — грубо ответил Элио. — Ничего не произошло!

Беспокойство Гайи постепенно сменилось гневом на его поведение:

— Ничего, говоришь? Ты только что повалил меня на землю и говоришь, что ничего не случилось?

Элио, чтобы избежать дальнейших столкновений с ней, которые истощили бы его и без того слабое тело, извинился:

— Прости меня.

Эти ничего не значащие извинения ещё больше разозлили Гайю, корторая, несмотря ни на что не отходила от брата — его состояние продолжало беспокоить её.

В воскресенье утром Джулия и Карло наконец-то приняли решение и, готовя завтрак, разговаривали, готовясь сообщить новость детям, которые ещё спали.

— Это было очень любезно с её стороны сделать нам такое предложение, надеюсь, что ребята не будут против, — сказала Джулия, улыбнувшись.

Сделать такой выбор было непросто, но и она и Карло чувствовали радостное возбуждение, решившись.

— Гайя будет счастлива, — сказал Карло, — Элио, как всегда, останется бесстрастным, вот увидишь.

— Не знаю… у Гайи много друзей в летнем лагере, ей будет жаль, что она не поедет; Элио, в отличие от неё, ненавидит его, — прокомментировала Джулия.

— Я больше не могу терпеть, пойду и разбужу их, — решительно предложил Карло и направился к комнатам детей.

Он не дал им времени даже умыться.

— Мы с мамой решили, что вы будете делать этим летом. Школа заканчивается в пятницу, а уже в субботу утром вы будете на станции с чемоданами в руках!

— Но в летний лагерь надо ехать только через пятнадцать дней! — озабоченно заметила Гайя, поглядывая на мать, которая наблюдала за сценой в коридоре через кухонную дверь.

— Именно потому что вы не поедете в летний лагерь, - объяснила Джулия, подтверждая страхи дочери. — Мы решили подарить вам такое лето, которое было у нас, когда мы были детьми.

— То есть? — спросила Гайя, в то время как Элио молчал, мрачнея всё больше.

— Свежий воздух, бег сломя голову, купание в озере и прекрасные сельские вечера, — ответил Карло дочери.

Гайя заметила, что родители переглядываются и смеются и приняла всё за шутку.

— Перестаньте нас дурачить. Что с вами сегодня?

— Вас никто не дурачит. Тётя Ида предложила вам пожить у неё, — признался Карло детям, которые смотрели на него с недоверием.

— Это только плохой сон, я возвращаюсь в постель! — сердито сказала Гайя.

— Подумать только, я надеялся, что ты будешь счастлива, — сказал её отец.

— Счастлива? Я всю зиму только и жду каникул, чтобы поехать в летний лагерь и встретиться с друзьями!

— Гайя, но и в селе у тёти ты сможешь завести друзей, — попыталась приободрить её Джулия.

— Но почему? Мне там хорошо. И там есть свежий воздух и пруд, мне ничего больше не нужно.

— Тебе — нет, но Элио нужно сменить обстановку, — добавил Карло.

— Я так и знала, — подпрыгнула Гайя, — что всё из-за Элио! Тогда пошлите только его в село к тёте.

— Мы не хотим, чтобы он ехал один, — настаивала Джулия.

— Но я же ему не няня!

— Ты — старшая сестра! А ты ничего не скажешь, Элио? – спроси Карло.

Элио не произнёс ни слова, только пожал плечами.

Это привело Гайю в ярость:

— Тебе нечего сказать? Тебе всё равно, скажи маме и папе, что ты и в селе не будешь ничем заниматься.

Элио наклонил голову, соглашаясь с сестрой.

— Хватит, Гайя, не надо! Решение уже принято. За вами приедет ваш двоюродный брат Либеро, — Карло завершил разговор.

Гайя убежала, злая и разочарованная.

— Это пройдёт, — сказала Джулия, зная позитивное отношение к жизни своей дочери.

Элио тихо-тихо ушёл в свою комнату.

Карло был ошеломлён поведением дочери, но при этом уверен, что принятое решение было лучшим за последнее время.

Наступила пятница, Карло поехал на станцию за племянником: было большой радостью снова его обнять.

Либеро был весёлым парнем с простыми манерами. Высокий и худой, но не стройный, у него были большие руки, привычные к работе на ферме и потемневшее от солнца лицо. Зелёные глаза выделялись на этом лице, волосы были короткими и зачёсаны с пробором, по моде послевоенного времени. Он с силой обнял дядю и болтал о том и о сём всю дорогу.

Карло смотрел на него с удивлением, вспоминая тот период, когда он болел, был апатичным и легко раздражительным. Безусловно, Либеро не был гением, но простая жизнь, которую он вёл, делала его счастливым и Карло хотел бы видеть Элио таким же спокойным. В это время Либеро, не отрываясь, смотрел в окно и спрашивал обо всём, что видел.

Дома все ждали его приезда.