Сталин и Военно-Морской Флот в 1946-1953 годах

14 февраля 1950 года было подписано советско-китайское соглашение, согласно которому СССР обязался 31 декабря 1952 года передать Китаю, как ВМБ Порт-Артур с городом и портом Дальний, так и железные дороги – КВЖД и ЮМЖД. Впоследствии передачу Порт-Артура и Дальнего задержала начавшаяся Корейская война, но принципиальные решения были приняты до ее начала И.В. Сталиным, а не Н.С. Хрущевым. Кстати, при этом Сталин одновременно прорабатывал вопрос перебазирования соединений из Порт-Артура в порты южного Китая. Однако после ХХ съезда КПСС, отношения между Н.С. Хрущевым и Мао Цзедун резко ухудшились и вопрос уже больше не поднимался.

К слову сказать, и сегодня на ТОФе, в связи с отдаленностью и обособленностью, выделена отдельная группировка войск на Северо-Востоке, которая объединяет под единое командование, как сухопутные, так и военно-морские силы на Камчатке, при их значительной самостоятельности. Так что сталинская идея разделения ТОФа, хоть и в усеченном виде, но сохранилась и на Дальнем Востоке и сегодня.

Договоренность 1950 года о возвращении китайцам Порт-Артура, предполагала и передачу контроля за Желтым и Восточно-Китайским морем КНР, поэтому надобность в двух флотах сразу отпала. Кроме этого аляскинское направление к этому времени также было признано стратегически бесперспективным, а корейско-китайское утратило значение, в связи с превращением Китая в союзника СССР. ну, а вскоре закончилась и Корейская война на условиях сохранения «статус-кво». Когда, после ухода из Порт-Артура морская операционная зона на Дальнем Востоке снова сильно сократилась, сразу же, вполне логично, встал и вопрос об объединении 7-го и 5-го флотов в единый Тихоокеанский флот, что и произошло весной 1953 года. Кстати, одновременно с объединением двух дальневосточных флотов, были объединены в единый Дальневосточный военный округ и два округа – Дальневосточный и Приморский. Причина их объединения была та же – с передачей Квантунского полуострова и КВЖД Китаю, сократился ТВД и изменились задачи. Кстати, инициатором объединения и округов и флотов на дальнем Востоке выступил овсе не Н.Г. Кузнецов, а маршал Г.К. Жуков. Что тут сказать, все четко, логично и своевременно.

Кстати, наряду с разделением флотов, Сталин провел еще одно реформирование флотской организации, которое, кстати, также не нашло понимания у тогдашних адмиралов. В частности, негативно отзывается об этой задумке Сталина бывший командующий Северным флотом адмирал В.И. Платонов. Что же так не понравилось адмиралу Платонову? Да то, что, по распоряжению Сталина на океанских флотах были созданы Морские оборонительные районы (МОР), по существу, укрупненные военно-морские базы, с гораздо большим составом сил и, как следствие этого, с гораздо большими возможностями. В состав МОРов (которые являлись, по существу, самостоятельными оперативными объединениями) вошли соединения охраны водного района и торпедных катеров, береговая артиллерия, части морской пехоты и наблюдения, соединения вспомогательных и спасательных судов.

По задумке Сталина, создание МОРов позволяло освободить командующих флотами и их штабы от непосредственных задач обороны баз и побережья, позволяя сосредоточиться на подготовке и проведении операций в океанах. Так на Северном флоте в Кольском заливе был образован КоМОР, в Белом море – БеМОР. При Хрущеве эта перспективная задумка Сталина была, разумеется, уничтожена. Возродилась она лишь на рубеже 80-х годов, когда были созданы Кольская, Приморская, Камчатская и Сахалинская флотилии разнородных сил, практически полностью повторяющие структуру МОРов и выполняющие такие же задачи. После этого возникает вполне логичный вопрос: а был ли талин таким уж профаном в военно-морском деле, ка нам пытается представить его в своих мемуарах адмиралы Н.Г. Кузнецов и В.И. Платонов?

* * *

Забегая вперед, отметим, что Н.Г. Кузнецов, при всей его мемуарной строптивости, после своего назначения в июле 1951 года Военно-морским министром СССР, больше вопросов о неразумности разделения флотов уже Сталину не задавал. В то, что он, наконец-то, понял сталинский замысел, я сомневаюсь, иначе бы промолчал в мемуарах. Значит просто затаился. И раздельное существование 4-го и 8-го флотов сохранялось весь период его дальнейшего руководства ВМФ. Объединять их будет уже его преемник – адмирал С.Г. Горшков. Объединение флотов на Балтийском море объединение состоялось 24 декабря 1955 года.

Опыт деления флотов пригодился значительно позже, когда в 60-80-х годах началось формирование оперативных эскадр. Так 7-я эскадра была нацелена на Северную Атлантику, 5-я- на Средиземное море, 8-я- на Индийский океан, 19-я- на Вьетнам и Юго-Восточную Азию, и, наконец 10-я- на Тихий океан. При этом 7-я и 10-я эскадры были основными, формирующими своими кораблями остальные, удаленные от своих баз, оперативные соединения. Более того, структура штабов управления данными эскадрами в несколько урезанном виде повторяла структуру флотских штабов.

Следует отметить, что создание двух дополнительных флотов было поддержано большой группой старших офицеров и адмиралов, которым, благодаря этому получили возможность серьезно продвинуться по карьерной лестнице. Таким образом, получало хорошую командную практику большое количество офицеров и адмиралов, которым предстояло в будущем возглавить океанский флот СССР. Отметим среди них хотя бы адмирала флота В.А. Касатонова, адмиралы Ф.В. Зозулю, И.И. Байкова, Ю.А. Пантелеева и т. д.

Так что И.В. Сталин прекрасно понимал, что делал в 1946 году. Возможно, он интуитивно чувствовал, что рано или поздно, опыт создания им военно-морских оперативных объединений будет востребован.

Разумеется, что реформирование флотов в 1946–1957 годах нельзя рассматривать и вне контекста кораблестроительной программы 1946–1956 годов. По предложению Главного штаба ВМФ СССР (а по сути – личному решению Сталина) по десятилетнему плану 1946 года ставилась задача в течение десяти лет создать военный флот, если не равный, то хотя бы сравнимый с военным флотом США и превзойти флот Великобритании. Судя по численному составу судостроительной программы на 1946–1955 годов новых кораблей должно было вполне хватить и на два новых флота. Таким образом, новые флоты однозначно создавались «на вырост». Если примерно распределить запланированные к строительству корабли по флотам, то на каждый из шести (4-й, 8-й, 5-й и 7-й, Северный и Черноморский) получалось по 1–2 новому линкору и тяжелому крейсеру, 5–6 новых легких крейсеров, 20–30 новых эсминцев и 60–70 новых подводных лодок. Перед нами достаточно сбалансированный состав небольших, но вполне боеспособных флотов.

Реформирование ВМФ 1946–1947 года сыграло однозначно положительную роль. В определенном плане это был эксперимент, с большим заделом на будущее. Что-то прижилось, от чего-то отказались. Разумеется, ни о каком самодурстве со стороны Сталина, в разделении Балтийского и Тихоокеанского флотов не может быть и речи, т. к. это была глубоко продуманная акция. К сожалению, до настоящего дня вокруг этого вопроса ходит много домыслов, осталось и непонимание. Впрочем, так бывает всегда, когда за одной шахматной доской садятся гроссмейстер, просчитывающий игру на 5–6 ходов вперед и дилетант, не видящий дальше одного хода. В данном случае гроссмейстером себя показал именно И.В. Сталин.

Существует легенда, что Н.Г. Кузнецов, услышав от Сталина о разделении Балтийского флота, якобы, спросил его с нескрываемой издевкой:

– А какой из двух флотов останется Краснознаменным?

Если данный факт действительно имел место, то он характеризует автора реплики, как человека, который буквально напрашивавшегося на конфликт. Зачем же Кузнецов напрашивался на конфликт со Сталиным? Неужели Кузнецов думал, что, испугавшись его дерзости и хамства, Сталин поймет, что неправ и изменит свое стратегическое решение? Что ж, кто из нас не ошибался. Хуже другое – ошибочности своей позиции Н.Г. Кузнецов не понял до конца жизни. Впрочем, может все же понял, но не нашел в себе сил в этом признаться…

* * *

В 1946 году И.В. Сталину снова неожиданно напомнил о себе известный писатель-маринист Леонид Соболев. 21 марта 1946 года Сталин получил весьма пространное письмо от его жены Ольги Михальцевой: «…Товарищ Сталин, в жизни бывает, когда даже независимый и сильный человек нуждается в моральной поддержке. Оглянувшись вокруг на густо населенный наш огромный и такой крошечный мир, я поняла, что говорить мне сей час не с кем, слишком значительным представляется вопрос. И мыслью обратилась к Вам. Я ни о чем конкретном не прошу Вас, тем все это, быть может, сложнее. …Речь идет о ЛЕОНИДЕ СОБОЛЕВЕ. Однажды было у него уже такое тяжелое физическое и душевное состояние, которое привело к необходимости решительных мер. Но тогда, три года тому назад, растущие успехи на фронте оказались более действительными, чем санаторный режим, и через 11 дней мы удрали из санатория на южный фронт, и все обошлось. Сейчас его положение несравнимо серьезнее. Мир застал нас в Германии. С армией мы вошли в Берлин, и оттуда проделали «по Европам» 20.000 километров на машине. Видели неповторимое и незабываемое. Леонид вернулся переполненный драгоценным творческим материалом и сел за стол. Он просиживал за столом дни и ночи, но реальной работы не получалось. С его точки зрения, н и ч е г о не получалось. Он перестал совершенно спать. Нервное истощение дошло до предела. Лучшие врачи, по моему настоянию, смотрели его, говорили с ним. Организм, в основном, оказался здоровым, и я перестала тревожить его этими дополнительными раздражителями. Леонид потерял волю к действию и становится в тягость самому себе. …Во время войны Леонид стал писать новый роман – «Зеленый Луч», о молодом человеке, командире флота. Он написал пять больших глав. Он любит этот роман, возвращается к нему, но роман почти не двигается. С искренним запалом писал он «Дорогами Побед» – и, вернувшись, думал сразу продолжать их. Но и эта книга не двигается. …Леонид сейчас созрел, как мыслитель и художник, и полон до краев. Нужен маленький и верный толчок, чтобы это богатство вырвалось наружу сквозь мрачную броню недоверия к себе, прорвать которую самому мешает страшная усталость. Какой должен быть этот толчок… взываю к Вашему великому уму и великому житейскому опыту…»

Письмо, прямо скажем, весьма странное – сплошной поток сознания. Ну, устал от войны Соболев, а другие не устали? Какой нужен был «толчек» от Сталина для вдохновения писателю-маринисту также непонятно. Возможно, что, если Соболеву уж опостылела Москва, ему помог бы обрести вновь жажду жизни какой-нибудь колымский лагерь. Но, скорее всего, жена Соболева просто напоминала Сталину о своем муже и его «неоцененных» заслугах, намекая, что неплохо было бы стимулировать Соболева очередной Сталиснкой премией или орденом. О том, как именно отреагировал Сталин на это письмо мне неизвестно. Полагаю, что он сразу все прекрасно понял и промолчал. По крайней мере, никаких наград Л.С. Соболеву после этого письма так и не последовало.

Глава вторая

Десятилетний план кораблестроения 1946–1956 годов

Когда в Великой Отечественной войне произошел коренной перелом, и стало очевидно, что война будет выиграна, Сталин занялся прогнозом будущего послевоенного расклада военной и военно-морской мощи в мире. С учетом того, что за время Второй мировой войны военно-морские силы союзников по антигитлеровской коалиции (и несомненных потенциальных послевоенных соперников за мировое господство) выросли до небывалых размеров (в особенности США), Сталин естественно размышлял и над вопросом укрепления советского ВМФ. Разумеется, все предвоенные кораблестроительный планы уже не годились. Война во многом изменила приоритеты применения военно-морского оружия. Поэтому теперь следовало создавать новые корабли, с учетом всех достигнутых в годы войн технических новшеств.

Еще в 1943 году Нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов, заместитель наркома по кораблестроению и вооружению адмирал Л.М. Галлер и начальник Главного управления кораблестроения Наркомата ВМФ адмирал Н.В. Исаченков предприняли первые шаги по разработке планов послевоенного строительства военно-морского флота. Наркоматом ВМФ была подготовлена записка о восстановлении судостроительной промышленности и о разработке первого десятилетнего плана военного кораблестроения. Эта записка в конце 1943 года была доложена Н.Г. Кузнецовым И.В. Сталину, который оставил ее себе для изучения.

В начале 1944 года, проанализировав записку Кузнецова, Сталин поручил ему, а также заместителю Председателя Совнаркома В.М. Малышева и Наркому судостроительной промышленности И.И. Носенко, подготовить совместно десятилетний план военного кораблестроения. При этом Сталин особо рекомендовал тщательно продумать и определить, какие именно корабли должны быть запущены в крупные серии из проектов, разработанных и начатых осуществляться перед войной, а какие построить по вновь разработанным проектам, с учетом опыта войны.

В 1944 году Н.Г. Кузнецов представил И.В. Сталину последовательность своего видения по развитию и восстановлению индустрии, призванной в недалеком будущем обеспечить потребности ВМФ. Среди них было предложение о развитии дизелестроения, в котором предусматривались поставка для ВМФ в 1946–1948 годах 3068 дизельных двигателей суммарной мощностью 466 410 л. с. и замыслы восстановления производства судовых дизелей на Коломенском заводе, «Русском дизеле», заводе «Двигатель революции» и других.

Адмирал Л.М. Галлер

На рубеже 1944–1945 годов, приняв решение о строительстве новых малых кораблей (например, 60 «стотонников» в Ленинграде), Государственный Комитет Обороны (ГКО) дополнительно утвердил на 1945 год достройку кораблей предвоенных программ – крейсеров, эсминцев, подводных лодок и сторожевых кораблей. В конце 1944 года начались подготовительные работы к переводу корпусов крейсеров, лидеров, эсминца, тральщиков и подводных лодок из портов Кавказского побережья на заводы Николаева.

Десятилетняя программа рождалась в ожесточенных спорах между руководством наркоматов ВМФ и судостроительной промышленности. То, что между руководителями ВМФ и судостроителями в процессе разработки программы кораблестроения началась очень серьезная борьба, не является секретом. Отголоски этой борьбы попали и в документы, и в ряд мемуаров. Вообще-то отстаивание интересов своего ведомства на столь длительную перспективу – это обычное дело. Так было, есть и будет всегда. Однако в 1944 году эта традиционная борьба переросла в самое ожесточенное противостояние, где в ход пошли все законные и незаконные методы и приемы. При этом главным объектом давления обеих враждебных группировок стал И.В. Сталин. Именно ему жаловались, наушничали и писали доносы. Сколько мог, Сталин старался сдерживать драчунов, стремясь соблюдать баланс интересов противоборствующих ведомств и главное интересы государства.

Что касается руководителей ВМФ, то их, вполне естественно, интересовал исключительно вопрос боевых возможностей будущего флота. Поэтому они были заинтересованы планировать создание таких классов кораблей и в таком количестве, которые бы, по их расчетам, обеспечили через десятилетие безопасность государства с морских направлений. Это была зона их ответственности. Что касается руководителей судостроения – наркома И.И. Носенко и его заместителя А.М. Редькина, то у них была своя правда. Прежде, чем начинать создание в массовом количестве современных кораблей, им надо было, прежде всего, восстановить пришедшую в упадок в ходе войны судостроительную промышленность, а на это нужны были годы и огромные финансовые вложения. Помимо этого, большие проблемы были с квалификацией инженеров и рабочих – на восстановление этого также нужны были годы. Объективная реальность была такова, что наличные кадры были просто не в состоянии строить сложные корабли. Поэтому руководители судпрома понимали, что, если моряки протолкнут у Сталина свои «хотелки», отдуваться придется им. Ну, а если они не смогут вовремя построить, все что пришло в голову стратегам из наркомата ВМФ, с плеч в самом прямом смысле полетят именно их головы. Именно поэтому они не только ожесточенно оборонялись, но и сами атаковали.

Противостояние началось уже на ранних стадиях проекта будущей кораблестроительной программы. Кроме того, что нарком И.И. Носенко и его заместитель А.М. Редькин считали, что для выполнения требований флота потребуется несколько лет работы, по восстановлению разрушенных войной и созданию новых заводов и конструкторских бюро, споры коснулось соотношения элементов будущих крейсеров, эсминцев и подводных лодок. Кроме этого, с целью получения средств на модернизацию промышленности, с учетом ее реальных возможностей, они настаивали на крупносерийной постройке будущих крейсеров, эсминцев и подводных лодок по откорректированным проектам 1939–1940 годов. Для этих кораблей у наркомсудпрома уже имелись частично или полностью готовые образцы главных энергетических установок и вооружения. Учет опыта войны и достижений мирового кораблестроения при этом должен был свестись к установке на кораблях РЛС и гидролокаторов, а также применению более новой технологии – сварки корпусов. Возможное же начало строительства кораблей новых проектов, особенно крупных, руководство НКСП откладывало на 50-е годы. Только решив и согласовав все эти вопросы, Носенко с Редькиным полагал возможным начать разговор о серьезной кораблестроительной программе. Руководство Наркомата ВМФ, игнорируя все эти доводы, требовало, начинать строительство немедленно и по максимуму.

Из книги воспоминаний Н.Г. Кузнецова «Накануне» «Уже при рассмотрении проекта послевоенной судостроительной программы у моряков и судостроителей появились крупные разногласия. Так, исходя из опыта войны, мы просили, как можно скорее перейти к строительству кораблей по новым проектам. А Наркомат судостроительной промышленности доказывал неизбежность постройки в первые четыре-пять лет кораблей, уже освоенных промышленностью. Это, конечно, было легче, чем налаживать выпуск кораблей новых типов».

С подачи Сталина, для систематизации предложений ВМФ по десятилетнему плану военного кораблестроения, в 1945 году была создана специальная комиссия, которую возглавил Нарком ВМФ, и образованы секции по классам кораблей во главе с опытными адмиралами. Так руководителем секции по авианосцам, крейсерам и легким крейсерам был назначен командующий Тихоокеанским флотом адмирал И.С. Юмашев. Секцию по лидерам эсминцев, эсминцам и сторожевым кораблям возглавил командующий эскадрой Черноморского флота вице-адмирал С.Г. Горшков. Секция по охотникам за подводными лодками, торпедным катерам и тральщикам работала под руководством командующего эскадрой Балтийского флота вице-адмирала Л.А. Владимирского.

Иван Степанович Юмашев

* * *

Еще в конце 1944 года Сталин дал указание Кузнецову заняться проектированием и конкретных кораблей для будущего океанского флота, с учетом опыта Второй мировой войны. Для разработки заданий на перспективное проектирование кораблей 6 января 1945 года Нарком ВМФ приказал создать специальную комплексную комиссию, в которую входили опытные адмиралы и офицеры флота. Так подкомиссию по линкорам и крейсерам возглавил начальник ВМА вице-адмирал С.П. Ставицкий, по эсминцам – контр-адмирал А.В. Добротворский. В подкомиссиях работали такие известные теоретики, как контр-адмиралы И.П. Чернышев, А.В. Томашевич, инженер-контр-адмирал А.П. Шершов, вице-адмирал Л.Г. Гончаров и другие. По результатам работы отдельных подкомиссий для перспективного проектирования и строительства были выбраны линейный корабль стандартным водоизмещением 75 000 тонн с мощными противоминной защитой и зенитным вооружением (более крупный, чем линкор проекта 24), большой и малый авианосцы (проект 72 ЦНИИ-45, по типу германского «Графа Цеппелина», с 30 самолетами, был отклонен), крейсер в 25 000 тонн с 9-дюймовой артиллерией («тяжелый» – против «вашингтонских» крейсеров с 8-дюймовыми орудиями), два типа легких крейсеров («средний» и «малый», или «крейсер» и «легкий крейсер»), два типа эскадренных миноносцев («большой» – для Севера и Тихого океана и «малый», или просто «эсминец», – для стесненных условий Балтики), три типа подводных лодок – большого, среднего и малого водоизмещения и другие корабли. Ряд предложений подкомиссий, с тактической точки зрения, был, безусловно, обоснованным и носил прогрессивный характер. Последнее вылилось в высокие требования к эффективности зенитной артиллерии, в том числе – необходимость установки универсальных орудий главного калибра на эсминцах, обоснование типа тяжелого крейсера (частичное возрождение идей 1935 года), двух типов авианосцев с сильными ударными авиагруппами.

К лету 1945 года комиссия ВМФ завершила работу над предварительным десятилетним планом военного кораблестроения на 1946–1955 годов. По этому плану ВМФ СССР к 1 января 1956 года должен был иметь: 4 линейных корабля (водоизмещением по 75 тыс. тонн), 10 тяжелых крейсеров (водоизмещением по 25 тыс. тонн), 30 крейсеров, 54 легких крейсера, 6 эскадренных авианосцев, 6 малых авианосцев, 132 больших эсминца, 226 эсминцев и 495 подводных лодок. Фактически Сталин второй раз начинал создание Большого океанского флота. В августе 1945 года план кораблестроительной программы представил И.В. Сталину адмирал флота И.С. Исаков (Н.Г. Кузнецов находился на Дальнем Востоке, в связи с советско-японской войной).

Корабли основных классов намечалось распределить почти равномерно по всем четырем театрам с некоторым усилением Тихоокеанского флота по крупным кораблям. Авианосцы и большие подводные лодки руководство ВМФ предполагалось сосредоточить на Севере и на Дальнем Востоке. Типы кораблей будущего флота соответствовали предложениям подкомиссий и отчасти предварительным проработкам ЦНИИ-45, конструкторских бюро и военно-морской академии. В то же время готовых проектов новых кораблей (даже эскизных), еще не было (за редким исключением), и их только предстояло разработать в 1946–1947 годах параллельно с достройкой крейсеров, эсминцев, подводных лодок и сторожевиков предвоенных проектов.

В «Законе о пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946–1950 гг.» говорилось: «Обеспечить строительство в СССР сильного и могучего Флота. Построить новые корабли и новые базы… Увеличить судостроение в 1950 г. вдвое по сравнению с 1949 г.»

9 мая 1945 года в Ленинград вернулось из эвакуации ЦКБ-17 и уже в этом же году разработало технический проект для крупносерийного строительства первого эсминца с цельносварным корпусом проекта 30 бис. В 1946 году на базе филиала ЦКБ-17 на заводе им. А.А. Жданова было создано новое бюро ЦКБ-53 (ныне АО «Северное ПКБ») для проектирования легких кораблей, обеспечившее строительства 70 эсминцев по проекту 30 бис. В том же 1946 году ЦКБ-17 было приказано остановить работы по созданию проекта авианосца и сосредоточить все силы на проектировании легких крейсеров проекта 68К типа «Чапаев» и проекта 68-бис типа «Свердлов». ЦКБ-17 блестяще справилось с этой непростой работой. Практически сразу началась достройка крейсеров проекта 68К, а в Ленинграде, Николаеве и Молотовске развернулось строительство самой большой в истории России и СССР серии крейсеров проекта 68-бис.

Легкий крейсер проекта 68 бис

22 декабря 1945 года на Петроградской стороне города Ленинграда, на базе Научно-технического Комитета Наркомата ВМФ, воссоздан Центральный НИИ военного кораблестроения.

Заметим, что при рассмотрении всех предыдущих кораблестроительных программ, как и при рассмотрении других важных флотских вопросов, И.В. Сталин никогда не требовал каких-то особых научных обоснований и расчетов. В принятии решений он всегда старался руководствоваться исключительно государственными интересами и здравым смыслом. В своих мемуарах Н.Г. Кузнецов отмечал, что при личных докладах, без свидетелей, Сталин, как правило, принимал по флоту все, что предлагал ему Нарком, полностью полагаясь на его компетенцию и доверяя ему. Но в сентябре 1945 года обсуждалась не только пятилетняя кораблестроительная программа, обсуждалась дальняя перспектива развития отечественного ВМФ. Вне всяких сомнений, что в 1945 году Сталин к серьезно готовился встрече с руководством ВМФ, изучал документы, советовался со специалистами.

Даже поверхностного ознакомления с предложениями Наркома ВМФ понятно, что они не были до конца подкреплены ни экономическими, ни финансовыми возможностями СССР в тот период. Ослабленное тяжелейшей войной, потерявшая большую часть своей промышленности, в том числе и судостроительной, квалифицированные кадры, СССР был не в состоянии построить такое громадное количество кораблей, тем более в такое сжатое время. По большому счету, к середине 50-х годов надо было хотя бы восстановить из военных руин промышленность, в том числе и судостроительную. На первый взгляд предложения Н.Г. Кузнецова и его «команды» своей фантастичностью напоминают похожие планы «преобразования» РККА в предвоенные годы М.Н. Тухачевским.