Натали Лан

– Как скажешь, – Флориан направляется к выходу из комнаты, а затем оборачивается и напоследок добавляет, – я был у него дома и видел ваши совместные фотографии.

Не найдя, что ответить, я опускаю голову и прошу ненадолго оставить меня одну. Когда Фло уходит, у меня перед глазами проносятся все когда-либо сделанные снимки. Интересно, какие из них он хранит на видном месте? Он сберег то, что мне пришлось спрятать на дне старой коробки, и я не понимаю, как должна к этому относиться.

Часть меня продолжает злиться, ведь, несмотря на прошедшие годы, обида никуда не исчезла. Но другая часть не желает, чтобы кто-то считал себя виноватым за мои собственные ошибки.

Когда я, наконец, выхожу из комнаты, то обнаруживаю посреди коридора Даниэля, склонившегося над Пломбиром. На нем синяя футболка и черные джинсы с небольшими дырами на коленях.

– Надо же, ты не под завалом, но все равно не отвечаешь, – вместо приветствия ехидничает он.

– Помимо завалов у меня куча другой работы, – сейчас я не чувствую ничего, кроме раздражения, – когда-нибудь да отвечу.

– Когда-нибудь меня не устраивает, – он выпрямляется, и в его взгляде появляется вызов. – Ты свободна сегодня вечером?

– Я же сказала: отвечу когда-нибудь потом, – мне не впервой отбиваться от нагловатых типов вроде него. Обидно переходить на грубость, ведь в нашу первую встречу он показался довольно милым. – Почему ты здесь?

– А ты почему такая высокомерная? – его язвительный тон начинает действовать мне на нервы.

– Прости, если мое высокомерие задело твое раздутое эго, – я замечаю идущего к нам Ника и быстро ретируюсь на кухню, чтобы влить в себя, как минимум, две чашки крепкого кофе.

– Я буду ждать ответ! – кричит мне вдогонку Даниэль, и, зайдя на кухню, я замечаю ухмылки на лицах подруг.

– Не собираюсь я ему отвечать, – злобно бросаю я, хватая со стола кружку с уже приготовленным для меня напитком. – Что он тут вообще забыл?

– Он заехал за Ником. У их общего друга на днях была свадьба, а они только сейчас додумались купить ему подарок, – отвечает Ясмина, макая печенье oreo в чай.

– Отвратительно, – меня непроизвольно передергивает от увиденного, – там же теперь плавают крошки.

Соседка удивленно приподнимает брови, но ничего не говорит. После вчерашнего откровенного разговора она, кажется, уважает мое плохое настроение. Лу и вовсе решает перевести разговор в безопасное русло.

– Мне понравилось жить с вами, – с улыбкой заявляет она, походя в этот момент на счастливого ребенка, побывавшего в гостях у любимой бабушки.

– Ты пробыла здесь меньше суток, – напоминает ей Ясми.

– И что? – Лу закатывает глаза. – Может, в будущем построим огромный дом и будем жить в нем все вместе?

Слушая их, я расслабляюсь и позволяю себе помечтать вместе с ними. Они обсуждают, сколько этажей будет в доме, и какого размера мы сделаем бассейн. Мне нравится думать, что нам удастся сохранить нашу дружбу и пронести ее сквозь года. Но я прощалась с близкими слишком часто, чтобы поверить в это. Рано или поздно мы отдалимся, и это расставание будет таким же естественным, как наша нынешняя близость.

Шесть лет назад

В конце сентября, как и ожидалось, Артем пересаживается за другую парту, к Рите – девушке, с которой он начал встречаться. Перед тем, как уйти, он говорит: «Только без обид, ладно?». Я пожимаю плечами и отвечаю: «У меня и в мыслях не было обижаться». Так мы оказываемся сидящими на противоположных концах кабинета.

Я почти уверена, что вселенная издевается надо мной, потому что спустя два дня учитель по английскому языку ставит нас в пару и просит к следующему уроку подготовить презентацию про легенду музыкального мира Фрэнка Синатру. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, я замечаю сконфуженного Артема.

– А почему я сам не могу выбрать, с кем работать в паре? – спрашивает он, с вожделением разглядывая свою подружку.

Стоит ли говорить, как неприятно мне становится от этих невзначай брошенных слов? Я снова чувствую себя прокаженной.

– Знаем, как вы будете работать над презентацией, – подкалывает Артема кто-то из одноклассников.

– Тихо! – учитель повышает голос, потому что в классе стоит ужасный гомон. – Я распределил пары еще в начале месяца, и ничего менять мы не будем. Открывайте учебники.

Мы с Артемом встречаемся глазами и, кажется, до него только сейчас доходит, как грубо прозвучал его вопрос. Он поправляет очки и пытается ободряюще улыбнуться, но мне дурно от одного его вида. Я отворачиваюсь и не смотрю на него до конца дня, пока он не подходит, чтобы договориться о встрече.

– Тебе будет удобно прийти ко мне и сделать эту сраную презентацию?

– Сраную? – не помню, чтобы он выражался так прежде. Люди меняются, но я каждый раз оказываюсь не готова к этим стремительным переменам. Словно все, кроме меня, идут вперед, а я топчусь на месте.

– А что не так?

В дверях кабинета я замечаю Риту, и она явно недовольна происходящим.

– Твоя девушка вряд ли обрадуется, если мы прямо сейчас пойдем к тебе домой.

– Она пойдет с нами.

– Зачем?

– Ну, – сначала он мнется и опускает взгляд, но затем в нем появляется незнакомая мне прежде решимость, – ее поставили в пару с Олегом, а от него никакого толку. Ты же поможешь ей с презентацией?

– Хочешь, чтобы я сделала две презентации? Для нас и для нее с Олегом?

– Да, тебе ведь не сложно?

На мгновенье я застываю и недоуменно смотрю себе под ноги. Мной и прежде пытались воспользоваться, но так открыто – никогда.

– Помнишь, как мы поругались прошлым летом?

– Конечно, – он выглядит сбитым с толку, – а что?

– Зря я тогда перед тобой извинилась, – схватив висящий на стуле рюкзак, я быстро направляюсь на выход, и Рите приходится отойти в сторону.

– Да постой ты! – Артем пытается схватить меня за руку, но я вырываюсь. – Подожди! Давай поговорим!

– О чем? – спрашиваю я, остановившись у лестницы. – О твоем потребительском отношении?

– Ты преувеличиваешь, я всего лишь попросил о помощи.

– Да? Ну, тогда тебя ждет сюрприз. Нормальные люди так о помощи не просят.

– И что? Мне на коленях тебя умолять?

– Ты ведь это не серьезно? – мне тошно даже смотреть на то, каким человеком он стал. – Во что ты превратился?

– О чем ты вообще?

– Думаешь, если стал взрослее и мужественнее, можешь вести себя как животное? – я крепко держусь за перила, чтобы не упасть вниз от накатившей слабости. – Куда подевался тот мальчик, который всегда был добр ко мне?

– В этом все дело? – его глаза вспыхивают огнем. – Ты злишься, потому что я перестал таскаться за тобой, как ручной пес?

Не думаю, что когда-либо еще меня так задевали чужие слова. Он видит, что мне больно, и что мне жаль. Это я виновата в том, что Артем ожесточился. Из-за меня он утратил веру в людей и теперь предпочитает использовать их исключительно в своих целях. Вот что бывает, когда пользуешься чьей-то добротой и ничего не даешь взамен. Человек чувствует себя преданным и начинает черстветь, как испортившийся хлеб.

– Ладно, – мне удается выровнять сбившееся дыхание и ненадолго успокоиться, – я это заслужила.

– Ната… – кажется, он уже сожалеет о сказанном, но слишком поздно. Думаю, мы только что подвели финальную черту в нашем общении. Хуже уже просто быть не может. – Я не то имел в виду.

– Пришли мне тему презентации Риты. Я все сделаю, не переживай, – мне хочется поскорее уйти с этого холодного лестничного пролета.

– Ты не обязана, – виновато говорит мне вдогонку Артем, но я уже спускаюсь вниз. С каждым пролетом его голос звучит все тише и тише, пока не смолкает совсем. Последнее, что мне удается расслышать, это слово «прости».

***

Когда через несколько дней я отправляю Рите на электронную почту презентацию об Эдит Пиаф, она, вместо слов благодарности, просит мой никнейм в ICQ. Мне и в голову не приходит, что это как-то связано с Артемом.

Rit04ka: Спасибо за презентацию. Просто хочу, чтобы ты знала: попросить тебя об этом была идея Артема, а не моя.

N@t@: Не за что. Я не знала, но мне ни к чему эта информация.

Rit04ka: Он сказал, что ты ему якобы должна.

N@t@: Он прав, я виновата.

Rit04ka: Ты преувеличиваешь. Он рассказал мне обо всем. Я не считаю тебя виноватой.

N@t@: Поэтому ты была недовольна, когда он просил меня об этом?

Rit04ka: Я была вне себя от ярости! Парни бывают такими придурками.

N@t@: А что именно он тебе рассказал?

Rit04ka: Ты ему нравилась, а он тебе нет. Ты принимала его доброту, но никогда ее не просила. Почему тогда считаешь себя обязанной ему?

N@t@: Не думаю, что ты понимаешь масштабы. Мне стыдно за все те случаи, когда я не говорила ему элементарного «спасибо».

Rit04ka: Скажи честно: он тебе нравится?

N@t@: Нет. Конечно же, нет.

Rit04ka: Хорошо, потому что я почти уверена, что у него еще остались к тебе чувства. Знаешь что? Я думаю, вам нужно помириться и жить дальше. Оставить все обиды в прошлом, понимаешь?

N@t@: Я не согласна. Думаю, лучше всего будет перестать общаться.

Rit04ka: Как глупо. Я вас помирю, вот увидишь!

N@t@: Не надо, зачем?

Rit04ka: Вы мне потом еще спасибо скажете.

N@t@: Сомневаюсь.

Rit04ka: До встречи в школе!

Я сразу же удаляю нашу переписку из чувства вины, будто заранее знаю, что ни к чему хорошему это не приведет.

На следующий день, когда я захожу в класс, Рита сидит за моей партой. Она вскакивает с места и подбегает ко мне.

– Наконец-то! – восклицает она. – Скорее давай, садись!

Она берет меня за руку и тащит к нашему теперь общему столу.

– Что происходит? – я хочу громко возмутиться, но, смотря на ее короткие каштановые волосы и озорную улыбку, оказываюсь не в силах злиться.

– Чш-ш-ш! – шикает она на меня. Подняв голову, я замечаю вошедшего в кабинет Артема. Он проходит несколько метров, прежде чем замечает, что его девушка сидит рядом со мной.

– Рита? – негромко зовет он ее.

Она оборачивается и смотрит на него абсолютно невинным и беспечным взглядом.

– Привет! Ты что-то хотел?

– Почему ты сидишь там, а не… со мной? – Артем выглядит сбитым с толку, все наши одноклассники с любопытством наблюдают за разворачивающейся картиной.

– А почему бы и нет? – неожиданно Рита обнимает меня за плечи так, словно мы невероятно близки. – Мы с Натой – хорошие подруги.

– Подруги? – заметно, что Артем окончательно впадает в ступор, но, решив не продолжать эту нелепую сцену, согласно кивает. – Да, точно, подруги.

– На этой неделе я сижу с Натой, а дальше – посмотрим, – Рита по очереди подмигивает нам обоим, и в этот момент до меня доходит, что она делает.

– То, что ты затеяла – невероятно глупая идея. И из этого все равно ничего не выйдет, – шепотом протестую я.

– Это мы еще посмотрим, – она гордо вскидывает подборок, в ее темных глазах мелькают озорные огоньки.

– Зачем тебе это?

– Затем, – в ее спокойной улыбке я замечаю что-то еще, с чем мне только предстоит разобраться, – прекращай задавать вопросы.

– Мы с тобой никакие подруги, так что не смей меня затыкать, – в шутку скалюсь я.

– Вошла в роль? Вот и молодец! – Рита кажется довольной собственным планом по спасению нашей с Артемом дружбы, и ее энтузиазм невольно передается мне.

Может, у нас и правда с ним все наладится? Двум людям не обязательно враждовать, если у них не получилось построить отношения. У меня закрадывается крохотная надежда, что в десятом классе все изменится к лучшему.

Если бы мне давали деньги за каждую мою ложную надежду, я бы уже давно стала миллионером.

7 глава

Ясмина вместе с Лу и Флорианом уходят в кинотеатр, а я договариваюсь о встрече с Артемом.

Натали: Предлагаю увидеться и все обсудить. В парке у библиотеки через час.

Артем: Я приду.

Постепенно ко мне возвращается прежняя уверенность в себе. Я слишком долго боролась с гипертрофированным чувством вины, чтобы так легко сдаться. Любую ситуацию можно взять под контроль, и эта – не исключение.

Воспользовавшись моментом, когда никого нет в квартире, я снимаю с себя домашнюю одежду и, оставшись в одном нижнем белье, включаю музыку. Моя небольшая переносная колонка начинает проигрывать какую-то меланхоличную и совершенно не подходящую под настроение песню. Указательным пальцем я медленно перещелкиваю композиции, пока не нахожу «I Love You Baby» Фрэнка Синатры. Удовлетворенно кивнув и подхватив на руки Уголька, я принимаюсь кружиться по комнате. И хоть мой партнер по танцам не шибко доволен происходящим, наше выступление выходит весьма сносным.

Отпустив после первого куплета кота, я, танцуя одними плечами, подхожу к зеркалу и смотрю на собственное тело. Провожу кончиками пальцев по растяжкам, появившимся на животе, бокам и бедрам из-за постоянных скачков в весе. Мне жаль, что так случилось, но я больше не пытаюсь их скрыть и не мечтаю о том, чтобы они бесследно исчезли. Они такая же часть меня, как россыпь родинок на груди или шрам на внутренней стороне бедра. Обхватив себя обеими руками, я, плавно покачивая бедрами, продолжаю танцевать и напевать строки, которые должны звучать в голове каждой женщины, когда она смотрит в зеркало.

You're just too good to be true,

I love you baby!

Ты просто слишком хороша, чтобы быть правдой,

Я люблю тебя, детка!

Заплетя длинные ярко-фиолетовые волосы в косу и надев белоснежный сарафан на тонких бретелях, я быстро подкрашиваю тушью ресницы и наношу на губы бесцветный бальзам с ароматом малины. Уже собираясь выходить из дома, я вспоминаю о Даниэле и открываю нашу переписку.

Даниэль: Привет! Как насчет того, чтобы прогуляться сегодня вечером?

Даниэль: Только не говори, что снова оказалась в плену учебников и тетрадей.

Даниэль: Просто скажи, как долго ты планируешь лежать под завалами? Я собираюсь ехать за Ником. Надеюсь, увижу тебя, и мы договоримся о встрече.

Он настолько самонадеян, что даже забавно. Я полжизни потратила на изучение себя и отлично знаю, что обычно мои мозг, сердце и тело не реагируют на таких парней. Но что-то в нем есть.

Натали: Привет, Дани. Просто хотела извиниться за то, что не отвечала на сообщения и нахамила во время нашей утренней встречи.

Даниэль: Ник сказал, что у тебя какие-то проблемы. В этом дело?

Натали: Передай Нику, что по возвращении домой его ждет особо радужный прием. Я раз и навсегда отучу его болтать обо мне со своими друзьями. Где тут смайлик ножа или топора? Если найдешь – покажи ему.

Даниэль: О_О

Даниэль: Пожалуй, ему лучше какое-то время перекантоваться у меня.

Натали: Возможно. Иначе я за себя не ручаюсь!

Натали: Но да, он прав, у меня сейчас полно проблем. Я ненавижу терять контроль над собственной жизнью, а именно это в последнее время и происходит. Может, у тебя такое бывает? Когда под ногами будто открывается воронка, и ты не можешь удержаться?

Даниэль: Конечно, бывает. Такое случается со всеми живущими на планете людьми. Мы все живем одну жизнь, ты не знала?

Натали: Одну жизнь?

Даниэль: Да, мы проживаем одни и те же моменты. Просто в разное время и в разных оттенках.

Натали: Странно, никогда об этом не думала.

Даниэль: А стоило бы. Тогда бы поняла, что мы все одинаковые.

Натали: Лааадно. Я лишь хотела извиниться и сказать, что тебе не стоит приглашать меня на встречи.

Даниэль: Вот как? Значит, я ошибся.

Натали: В том, что между нами пробежала искра?

Даниэль: А Ник и правда гребаное трепло.

Натали: Ну а я о чем? Он определенно заслуживает наказания.

Даниэль: Если придумаешь, как это сделать – пиши. Я с радостью встречусь с тобой и обсужу детали плана мести.

Натали: Буду иметь в виду. Пока!

Даниэль: До встречи, Ната.

Когда-то я сказала самой себе, что влюблюсь только в того, кто сможет рассмешить меня до слез. Нет, после общения с Даниэлем на глазах не выступают слезы, но я улыбаюсь так, как не улыбалась уже очень давно.

Может, дело именно во мне? В том, что я намеренно избегаю тех, с кем будет легко, и ищу тех, с кем будет сложно?

***

Пунктуальный Артем уже ждет меня у входа в парк. Я подхожу к нему настолько уверенно, насколько вообще умею. Он поправляет очки, что делает всегда, когда нервничает. Меня поражает то, как хорошо я все-таки его знаю. Мне никогда не удается забыть о количестве лет, которые мы провели бок о бок в школьных классах, но я бы хотела взглянуть на него, как на абсолютного незнакомца. Понравился бы он мне, встреть я его вот так случайно в парке? Появился бы у нас шанс на счастье, познакомься мы сейчас, а не в первом классе? Есть ли хоть какая-то вероятность того, что наша любовь могла быть не такой больной?

– Если ты собираешься мне врать, то я лучше сразу пойду домой, – Артем с недоверием осматривает меня и парк, словно его окружают злейшие враги.

– Успокойся, пойдем присядем, – поправив небольшую сумку, наискось висящую на плече, я направляюсь к деревянным скамейкам.

Как только мы садимся, Артем поворачивается ко мне.

– Просто скажи, насколько все было плохо? Ты могла умереть?

– Это началось, когда мне было тринадцать, – я не смогу рассказать ему абсолютно все, но он прав, что заслуживает знать хотя бы часть правды, – с каждым годом все становилось только хуже. Ты тут ни при чем, понимаешь?

– Но ты сама мне сказала про десятый класс, – Артем сейчас похож на того, кто подвергает сомнению все, что слышит.

– Да, потому что тем летом мне официально поставили диагноз.

– Если я ни при чем, почему ты сразу обо всем не рассказала?

– Думаешь, мне легко об этом говорить? Считаешь, это приятно – вспоминать годы лечения и борьбы с ненавистью к себе?

– Нет, но ведь я… это я…а мы – это мы, – он отворачивается, словно не способен примириться с услышанным. – Хочешь сказать, твоя болезнь не связана с тем, что ты меня бросила?

– Что? – я хочу засмеяться, но вовремя одергиваю себя. – Я бы не смогла тебя бросить, даже если бы захотела, ведь мы с тобой никогда по-настоящему не встречались, Артем.

– Для всех остальных мы может и не встречались, но между нами… Ты и сама знаешь, – он опускает голову и снова поправляет очки.

– Конечно. Я все помню.

– Жалеешь о том, что было?

– Не в моих правилах о чем-то сожалеть.

– Точно, – он кивает, похоже, собственным мыслям, – к концу одиннадцатого класса ты стала другой. Дело в терапии?

– Да, я училась любви к себе. И она невозможна без прощения.

– И кого ты должна была простить?

– Всех, себя в том числе, – часть меня невероятно гордится собой за пройденный путь, но другая продолжает жить прошлым. – Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему мне не хотелось обсуждать это с тобой?

– Ты такая лгунья, – Артем, снова повернувшись ко мне лицом, усмехается.

– Почему это?

– А ты сама как думаешь? – он обеими ладонями хлопает по скамье. – Оглянись, Ната. Ты сидишь рядом со мной. Разве это похоже на то, что ты отпустила случившееся в школе?

– Ты бредишь, – мне хочется заставить его замолчать, но запущенный процесс уже не остановить.

– Как скажешь, – он поднимается и бросает на меня какой-то новый взгляд, наполненный то ли презрением, то ли осуждением, то ли всем вместе. – Я был влюблен в тебя с первого класса, но именно ты нашла меня после выпуска из школы. Ты написала мне и попросилась в книжный клуб. Я никогда не настаивал, но ты все равно оставалась и остаешься рядом. Это ты держишь меня поблизости, а не я тебя. Все еще считаешь, что смогла отпустить произошедшее между нами?

Когда он уходит, я растерянно оглядываюсь по сторонам. Вспоминаю, как познакомилась в этом самом парке с Лунарой, и расстраиваюсь, что сейчас она не здесь. Мне жизненно необходим человек, который заверит меня в том, что все будет хорошо. Кто-то должен сказать, что последние четыре года я не преследую свою первую любовь. Потому что, если сказанное Артемом – правда, я ни разу не в порядке.

Шесть лет назад

Мы с Ритой ходим по торговому центру в поисках платья, которое она наденет на свой день рождения в эти выходные. Удивительно, но наша притворная дружба быстро переросла в настоящую. Это произошло во многом благодаря Рите. Ее общительность, активность, дружелюбие и доброта не оставили мне ни единого шанса. Несмотря на мои попытки оставаться равнодушной, я начала замечать, как по утрам с нетерпением жду ее появления в классе и как ищу ее фигуру в толпе прохожих на улице.

Их отношения с Артемом продолжали стремительно развиваться. Иногда, застав их целующимися в женском туалете, я подолгу не могла прийти в себя. Та нелепая влюбленность, появившаяся в девятом классе, переросла во что-то большее, и мне было странно видеть, что он счастлив с кем-то другим. Это так абсурдно. Как человек, к которому ты питаешь такие сильные чувства, может любить кого-то еще?

– На-а-а-та! – Рита тянет меня к очередной витрине, где выставлена новая коллекция. – Мне срочно надо это примерить! Идем!

– Ты уже и так перемерила всю одежду в этом торговом центре, – жалобно протягиваю я, но подруга лишь запрокидывает голову и кружится, громко смеясь.

– Ты такая ворчунья, – она подбегает к стойке и, схватив первое попавшееся платье, прикладывает его ко мне, – а тебе идет!

Я уже очень давно потеряла любовь к походам в магазин. Примерка одежды превратилась в изощренную пытку, и мне нравилось покупать вещи на пару размеров больше, чтобы обходиться без примерки. Я физически не могла зайти в примерочную и снять с себя всю одежду, стоя перед зеркалом.

Но Рита все меняла.

Рядом с ней у меня появлялась утерянная уверенность в себе. Ее ободряющие улыбка и прикосновения придавали сил. Я начала надеяться, что со временем мне станет легче.

– У меня нет подходящего платья для твоего праздника, – наконец, признаюсь я.

– И ты говоришь об этом только СЕЙЧАС? – последнее слово она произносит так громко, что на нас оборачиваются все консультанты в магазине. – Тогда ты точно должна его примерить. На, держи.

Она протягивает мне ярко-красное платье с глубоким вырезом.

– Не слишком ли оно… откровенное?

– А у меня такой дресс-код на празднике, ты не знала? – она так быстро перемещается по торговому залу, что я едва поспеваю за ней.

– Откровенный дресс-код? Впервые о таком слышу.

– Конечно, впервые. Я – самый что ни на есть новатор, мать его!

Мне хочется поблагодарить ее за ту радость, которую я испытываю рядом с ней. Она не просто смешит и поднимает мне настроение, она делает что-то гораздо более значимое. То, чего я и сама до конца не понимаю. Просто знаю, что с ней моя жизнь меняется к лучшему.

Когда мы подходим к примерочной, я застываю на месте.

– Это плохая идея, – бубню я себе под нос.

Рита молча берет меня за руку и тянет за собой, крикнув девушке-консультанту, что у нас два платья.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.