Жулик

Помимо «почтовых» обязанностей, братва «грела» карцер, «вышаков» и прочую уважаемую публику. Общак добровольно-принудительно пополняла каждая передача. Не могу знать, что доходило до страждущих, однако братки ели всегда домашнее.

Рутину оживило появление «петушка» – так на тюремном сленге называют пассивных гомиков. Маленький, вертлявый, он уверенно прошел в дальний угол и залез на шконку у туалета. Даже когда хата забита и люди спят по очереди, «петушиный насест», по негласному правилу, остается вакантным. «Петушок» зажил привычной жизнью. У него появились чай, сигареты, сладости, и я сделал вывод, что скучать ему не дают. Обладатель красивого меццо-сопрано, по вечерам наш «петя» устраивал концерты. Особенно ему удавался хит Глории Гейнор «I Will Survive».       Осенью я попал в камеру с другим «опущенным». Тот жил под нарами, и выползал лишь поесть.

– За что сидишь? – поинтересовался я.

Он назвал статью.

‒ Укрывательство?

Малец кивнул и заплакал. Сбивчивый рассказ прояснил следующее. Сосед по деревне убил бабу и попросил бедолагу помочь убраться. Тот вымыл пол и сел за недонесение. В СИЗО его изнасиловали. То, что я пока жив-здоров, казалось мне большим чудом!

Наступил июль. От жары не спасала даже ночь. Чтобы охладиться, в раковине мочили майки, простыни и другое тряпье. Испаряясь, вода превращалась в туман и, смешиваясь с сигаретным дымом, наполняла камеру пеленой смога. Дышалось тяжело. Болтали про возможный туберкулез. Перспектива адская, хотя вариант нашелся. Я узнал, что в изоляторе есть камера, откуда заключенных водят на пищеблок. Там они мыли, убирали и помогали поварам. По тюремным правилам это западло, однако переход туда давал шанс сохранить здоровье, разнообразить меню и чем-то занять время до разбора кассации. Наплевав на понятия, я подал заявление.

В «рабочке» царили иные порядки. Блатные отсутствовали, а заправлял всем одноглазый бугор по прозвищу Нельсон. Неопределенного возраста, пожелтевший от чифиря и никотина, он производил впечатление бывалого урки. Говорил мало, не выпуская мундштук из беззубого рта, вид имел задумчивый и вызывал уважение. Болтали о его невероятной арестантской судьбе, но когда осенью он ушел в лагерь, выяснилось, что сидит Нельсон за бродяжничество. Хороший понт здесь ценится дороже денег!       Иерархия существовала и тут. Ветераны имели привилегированный статус грузчиков. Подняв мешки со склада, они грелись на солнце, играя в домино. Те, кто рангом ниже, делали заготовку, чистили овощи, размораживали мясо и рыбу. Новичкам светила неприглядная участь посудомоев, и я сделался одним из них. Работа оказалась грязной и тупой. Я засыпал миски содой и, поболтав в ванне, ставил их сушиться. Освоив нехитрое дело, успевал подышать прохладой с недалекой речки и помечтать, как выйду отсюда.