– У-у-у, – неизвестно кому пожаловался Стёпа. На душе было скверно и тяжело. Стёпа заставил себя сесть на кровати, и стал исследовать стол. На столе обнаружилась тарелка с объедками, засохшая горбушка «бородинского», пустая бутылка из-под водки и пепельница, полная окурков, причём сверху лежали газетные чинарики.

– Опять махру курил. – поморщившись, подумал Мурашкин. – А ведь слово давал никогда не курить эту дрянь! А где вторая бутылка? – с этими словами Стёпа встал и заходил по комнате. Подойдя к окну, Стёпа открыл форточку, потом подумал и открыл окно. Бутылки нигде не было видно. Тогда Стёпа открыл шкаф. Внизу под пиджаком и зимней курткой стояли пустые бутылки. Стёпа шкаф закрыл.

– Я точно помню, что вчера брал две. Одна на столе, а где вторая?

Постояв, и мучительно соображая, Стёпа лег на пол и заглянул под кровать. Под кроватью было темно и пыльно, но бутылки не было. Степан при помощи стула поднялся, стукнул себя по лбу и, пошатываясь, побрёл в прихожую.

– Вчера шел дождь, я был в плаще. У меня феноменальная память! – с гордостью сказал Стёпа и проверил у плаща карманы. – Нету, а где тогда? Я был один или нет? – неуверенно сам у себя спросил Мурашкин. – На столе один стакан, значит – был один. Логично? Логично! Куда я мог её спрятать? Может на кухне? Точно! Надо идти!

Стёпа поискал домашнюю рубашку и тренировочные штаны с двумя лампасами. «Генеральские», – гордо называл их Мурашкин. Одежда висела на спинке стула. Поскольку носки Стёпа не снимал, оделся он довольно быстро. Он, конечно, мог и в трусах сбегать на кухню, но очень боялся встретить там соседку – Галину Валериановну Профурсетскую. Дружбы с ней Степан не водил, скорее наоборот. Когда-то давно, ещё до Стёпиной женитьбы, Профурсетская поймала Стёпу в коридоре, прижала своей богатырской грудью к стене и, запустив руку в его трусы, жарко задышала в лицо:

– Пойдём ко мне, ты обо всём забудешь.

Мурашкина такая перспектива как-то не очень обрадовала. Он с трудом выдернул из своих трусов руку Галины Валериановны, ловко поднырнул под другую руку, и убежал к себе в комнату. После этого Профурсетская, глядя на Стёпу, всегда презрительно поджимала губы.

По дороге на кухню, Степан зашел в туалет, затем в ванную – помыть руки. В зеркале Стёпа увидел своё отражение и не узнал.

Кухня была пуста. На Стёпином столике гордо стояла бутылка водки. Стоящий рядом с бутылкой чайник выглядел инородно. Тем не менее, Степа налил в чайник воды и поставил на место. Оглядев кухню, Степан направился к холодильнику, открыл дверцу и внимательно изучил свою полку. Полка была практически пуста, только в углу стояла коробка, на которой было написано «Яйцо диетическое второй категории, десять штук». Стёпа открыл коробку. В ней сиротливо в угловой ячейке сидело яйцо.

– Поправлюсь и пойду в магазин! – решил Мурашкин.

– На какие шиши? – вступил с ним в полемику внутренний голос.

– Бутылки сдам! – ответил Степан.

Стёпа часто разговаривал сам с собой – больше было не с кем. Жена ушла два года назад, не выдержав Стёпиного пьянства. Забрала свои вещи, посуду и ушла, оставила Стёпе одну простынь, подушку, одеяло и транзистор «Альпинист», который им на свадьбу подарили Стёпины друзья.

Долгожданное тепло заполнило организм. Степа улыбаясь, подошел к подоконнику и включил транзистор. Приёмник захрипел и начал что-то бессвязно бубнить. Стёпа покрутил ручку настройки. Пропустив симфоническую музыку, Мурашкин остановился на эстрадной волне. Какой-то мужик душевно пел про лебедей. Довольный Стёпа налил себе полстакана, отщипнул от горбушки, выпил, занюхал и тут радио заговорило…

– Ну что, Степан, полегчало? – спросило радио.

– Да, – не сразу ответил Степан.

– И не надоела тебе такая жизнь? Тебя уже с пятой работы выгоняют. Скоро вообще без работы останешься. На что жить будешь?

– Ты кто такой?

– Душа я твоя, Стёпа. Вот ты пьёшь, а я болею. Почти каждое утро страдаю. А помнишь раньше? Ты просыпался, улыбался новому дню, а сейчас…

– Что сейчас?

– Сейчас не улыбаешься. У тебя одна забота – опохмелиться.

– Это что же? Я до чёртиков допился что ли? Как это я с душой разговариваю?

– Допился, конечно, но не до чертиков – радио твоё на мою волну случайно настроилось, вот и разговариваем.

– Это что же, каждый так может?

– В принципе, каждый. Только душевную волну найти трудно, а удержать ещё труднее.

– Погоди, мы с тобой на УКВ разговариваем. Что и другие нас слушать могут?

– Могут, но только меня, а потом я часто перехожу на другую волну – это зависит от твоего состояния. Так что, если я пропаду, значит, перебралась на другую волну. Ну так, что с пьянством делать будем, Стёпа?

– Будем продолжать, естественно, – улыбнулся Степан, и налил полстакана. Снова отщипнул от горбушки и выпил.

– Чего молчишь? – прожевывая хлеб, спросил Степан.

– А чего говорить? Больно смотреть, как ты себя губишь.

– А мне нравится. Жизнь хоть какой-то смысл приобретает. Расцветает даже.

– Занялся бы ты каким-нибудь делом, вложил бы него всю душу, а душу вложишь – всё сможешь. Ты же был телемастером, телевизоры ремонтировал, чего бросил?

– Бросил – выгнали! Настроил одному новый телик, выпили на радостях, ну и загулял на неделю. Погоди, если душу можно услышать на УКВ, так можно такой приёмник сделать с устойчивым приёмом, и продавать всем желающим. Я же разбогатею! У меня где-то схемка была фиксации волны. Погоди, я сейчас смастерю простейший приёмник, добавлю схемку, и получайте «приёмник души»! Душа, а душа, как тебе идея?

— Душа – это Божий промысел, ты её в клетку не запрёшь.

– Какую клетку? Мы с тобой общаемся, причём здесь клетка? Ты вот мне лучше помоги, как настроиться на тебя первоначально?

– Болеть я должна, я тогда волны распространяю, чтобы ангел-хранитель твой знал.

– Ага! А когда у нас душа болит?

Стёпа достал с антресолей коробку с радиодеталями, паяльник. Нашел в книжном шкафу стопку журналов «Радио». Почти сразу нашел нужную схему и сел паять. Вскоре он собрал приёмник с нужной схемой, поместил его и закрепил в старый корпус транзистора. Осталось только вставить две пальчиковые батарейки. Но с батарейками у Степы в доме была беда – их просто не было. Тогда Степан подключил свой приёмник через самодельный адаптер. Включил, настроил на волну, как на «Альпинисте», но приёмник молчал.

– Так, душа заболеть должна, говоришь, – Степан налил полстакана и выпил. Стал медленно крутить ручку настройки. Раздался голос:

– Опять пьёт! Когда ты закончишь?

– Скоро. Вот разбогатею и закончу. Начну путешествовать. В Индию съезжу, в Лас-Вегас.

– Дай-то Бог!

– А теперь мне надо раздобыть денег на батарейки. Ты не знаешь где взять?

– А много надо?

– Рублей сто.

– Сыграй в мгновенную лотерею у метро. У тебя с вчерашнего десять рублей мелочью осталось. С выигрыша тебе ещё и на хлеб хватит и на бутылку молока.

– Лучше кефира.

– Пусть будет кефир, не возражаю.

Степан купил билет, стёр защитный слой, под ним в трёх окошках красовались одинаковые числа – 250. Продавец не хотел отдавать деньги, предлагал ещё взять билеты, но Стёпа твёрдо стоял на своём, и продавец сдался. Степан тут же в соседних ларьках купил четыре батарейки, бутылку кефира и батон белого хлеба.

Дома Степан вставил в приёмник батарейки, включил и настроился на нужную волну. Радио заговорило:

– Неужто за ум взялся? Даже пива не купил.

– Привет! Как думаешь, за сколько можно продать такое устройство?

– Думаю, в два раза дороже обычного приёмника, а то и в три. А кому ты собираешься его продать?

– Да Профурсетской, чего далеко ходить!

– Ей сейчас такое радио пригодилось бы – у неё душевная рана – на прошлой неделе от неё сбежал её сожитель.

– Жоржик сбежал?!

– Да, и, по-моему, сменил номер телефона – на звонки не отвечает.

– Я рад за него. Пойду, предложу.

Мурашкин застал Профурсетскую на кухне, где она гремела в раковине грязной посудой.

– Доброе утро, Галина Валериановна! – поздоровался Стёпа.

Профурсетская не ответила, только смерила его злобным и презрительным взглядом.

– Галина Валерианова, я тут в американском журнале нашел схемку, позволяющую услышать свою собственную душу. Я сделал такое радио и теперь любой может поговорить со своей душой. Не хотите ли взглянуть?

– Шарлатанство, небось, какое-нибудь. Откуда у американцев душа?

– Этого я не знаю, врать не буду, но со своей душой я только что разговаривал.

– Давайте попробуем. Это бесплатно?

– Пробный сеанс совершенно бесплатный. Ну что готовы?

– Да, – сказала Профурсетская, и зачем то, поправила свою причёску.

Степан включил приёмник и стал медленно вращать ручку настройки. Раздался голос:

– Разве можно так обращаться со своей душой. Сначала дала меня растоптать, потом разрешила всю меня оплевать и, когда он ушел, вместо того, чтобы радостно поставить в церкви свечку, стала убиваться и страдать.

– Всё беру, выключи, сколько стоит?

– Всего полторы тысячи.

– Сейчас принесу, Стёпочка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента

Купить и скачать всю книгу

На страницу:

Перейти

1 из 1