Наследник для нелюбимого Альфы

Ада Раевская

Наследник для нелюбимого Альфы

Наследник для нелюбимого альфы

Глава 1. Марк.

Музыка била по ушам. Чёрт, как Лизка вообще это выносит? Я бы оглох, если бы мне приходилось слушать это постоянно, но сестра почему-то выглядела вполне довольной: в свой день рождения вечеринку она решила устроить именно дома, а я теперь вот страдаю. Народу на первом этаже было много, в основном, люди. Впрочем, я не удивлён, сестра не сильно жаловала молодых волчиц, и я её даже отчасти понимал.

Я шёл через всю эту толпу, надеясь быстрее добраться до лестницы и оказаться у себя в комнате, хотелось просто сносить всех на своём пути, но я держал себя в руках, помня о том, что могу без особых усилий переломать руки-ноги каждому из присутствующих.

Пока я пробирался сквозь всех этих, скорее всего, студентов, в меня врезались примерно раз тысячу, но в этот раз обстоятельство обострилось ещё тем, что на меня что-то вылили.

Спокойно, Марк, ты ведь взрослый альфа и не станешь откусывать этой девчонке голову. И вообще ничего с ней делать не будешь.

Неаккуратная гостья подняла на меня свои глазища быстрее, чем я успел её обойти. И в глазищах этих плескался страх. О, Луна, чтоб этот день вурдалаки задрали.

– Ой… – пробормотала блондиночка, слишком соблазнительно закусывая нижнюю губу.

Вот только ещё не хватало мне этого. Я думал, сегодня уже не сможет случиться ничего хуже, чем успело случиться, но нет, жизнь полна сюрпризов. Замечательно, у меня буквально за пару мгновений встал на какую-то пигалицу, хотя секс сегодня уже был! Впрочем, никогда это ещё не удовлетворяло мой темперамент.

– Вот тебе и “ой”, – грубо откликнулся я. – С дороги уйди, не беси.

Малявкой, кажется, завладел ступор, иначе я не мог сказать, почему она не подчинилась моему приказу, а лишь ещё больше выпучила свои голубые омуты…

Так, глючит меня уже знатно, надо линять. Холодный душ мне в помощь, блять.

– Простите, я такая неловкая, – голос её прозвучал неожиданно громко во всей этой свистопляске, по крайней мере, я слышал её очень и очень отчётливо, хотя музыка стала бить по ушам, кажется, ещё сильнее: – Я…

Её слова звучали монотонно, а сама она будто бы не хотела их произносить, но оно и понятно: скорее всего, я сейчас выгляжу не совсем как тот, кто готов простить такую выходку. Не совсем, как тот, кто способен хоть что-то прощать.

– Уйди, говорю.

Меня бесила и манила необходимость её разглядывать… А ещё она стояла слишком близко, и вокруг всем было слишком плевать на других, поэтому никто даже не заметил бы, реши я взять её прямо на этом месте.

В голове уже плясали картинки не самого приличного содержания, а назойливая незнакомка при этом ещё и начала тяжело дышать, что тоже не укрылось от моего внимания.

Интересно, если я сейчас захочу её трахнуть, она согласится? Учитывая, что её платье больше походило на тряпочку, едва скрывающую стратегически важные места, а сердце билось подозрительно часто, то, думаю, особо труда не составит…

Человек, конечно, поэтому дикого траха не выйдет, но почему бы и нет, раз она понравилась мне так сильно? Я не привык себе отказывать.

– Пойдём-ка, крошка, со мной, – усмехнулся я, хватая её за руку. Тут меня уже начинало бесить всё, кроме этой красотки. Зря, очень зря, я её назвал пигалицей, девчонка была вполне себе фигуристой, это я заметил, мельком оглядев её, а на ощупь она вообще сказка, уверен.

Моя “добыча” послушно шла за мной следом, и меня это более чем устраивало. Моя бурная фантазия предоставила мне множество вариантов того, как мы с ней проведём ближайшие несколько часов… На один раз я был не согласен, потому что меня давно уже не клинило на ком-то так, как на ней сейчас. А она реагировала на меня правильно. Пока что её возбуждение было лёгким, едва различимым, но стоит мне только подтолкнуть её в пучину разврата, как ею завладеет страсть, без вариантов.

Она плелась за мной следом очень медленно, похоже, поспешить ей не позволяли туфли, поэтому я бесцеремонно подхватил её на руки. Я её, наверное, пугал, но меня слишком пьянил её запах и её вид, так что я позволили себе эту грубость. Почему-то мне казалось, что она не убежит от меня куда подальше в страхе. Наверное, эту уверенность давало то, что глазами своими она смотрела на меня совсем не напугано, а язычок её то и дело показывался изо рта и проходился по губам. А мне, блять, хотелось, чтобы на месте её языка был мой.

– Как тебя зовут? – спросил я, когда успел уже подняться по лестнице и выйти в коридор второго этажа.

Кукла, не отрывая от меня взгляда, прошептала:

– Мира.

Я кивнул, а она спросила уже более уверенно:

– А тебя?

Я ответил:

– Марк.

Она улыбнулась и прижалась к моей груди ближе, прикрыв глаза.

Ведьма она, что ли? Почему именно от неё меня так вставило? Она ведь даже не волчица, да что там, даже не полукровка. Человек, просто человек, даже дальнего родства с нами у неё не было, это точно.

Небольшой диалог, произошедший между нами, был последним, что мы сказали друг другу за этот вечер.

Я направился прямиком в ванную, чтобы освежиться после этого дня и обласкать её тело. Несмотря на дикое возбуждение, я не хотел с ней торопиться. Мне хотелось свести её с ума, так же, как она меня свела. Хотелось, чтобы она стонала, не в силах сдержаться, и приглашающе раздвигала передо мной ноги.

Когда мы оказались в светлом, слишком светлом помещении, она скинула туфли и едва ли не спрыгнула с моих рук. Судя по тому, что на щеках её играл румянец, она смущалась, но не спешила убежать от меня куда подальше. А влажные взгляды выдавали Миру с потрохами: она понимала, для чего я её сюда привёл. И не собиралась сопротивляться.

Я начал расстёгивать влажную рубашку, а девушка просто смотрела на меня. На ней одежды было намного меньше, потому что я уже успел понять, что верхней части белья её наряд не предусматривал. Значит, учитывая, что она уже сняла обувь, на ней сейчас лишь пародия на платье и трусики.

Скинув рубашку, я избавился от ремня и сделал шаг вперёд, приближаясь к Мире. Она вздрогнула, глядя смотря мне в глаза, и то и дело переводя взгляд ниже, но не отступила, а, наоборот, сделала маленький шажок ко мне, встав почти вплотную, и одной рукой дотронулась до пресса, напрягшегося под её ладонью.

Я опять залип. Ладонь у неё была маленькая, ей самой под стать, но не детская. Пальцы длинные, музыкальные будто бы. И эти самые пальцы сейчас порхали по моему животу и выше. Ниже она опустить руку не осмеливалась, кажется.

Я позволил ей ещё немного поиграться, после чего притянул её к себе и опустил ладони на упругую попку, мягко поглаживая. И, чтобы не нагибаться, я подхватил её за бёдра, заставляя обнять себя ногами. Платье удобно задралось выше, позволяя мне задрать приподнять его до талии. После чего я аккуратно проник пальцами под резинку её трусиков и погладил нежную кожу.

Точно ведьма. Если они существуют, то выглядят именно так. И у порядочных альф от них сносит крышу.

Мира шумно выдохнула, когда я сжал её задницу без преграды в виде ткани её одежды и белья. Она прикрыла глаза и крепче обхватила меня ногами, прижимаясь своей промежностью ко мне.

Крыша съезжала, но контроль не пропадал. Я помнил, что она очень хрупкая, и это доставляло определённое удовольствие. Каждое моё движение было выверенным, я следил за тем, чтобы не вложить в очередное касание слишком много силы, за тем, чтобы не сделать ей больно, но оттого, что я продолжал сохранять самоконтроль, я не лишался удовольствия. Наоборот, напряжение возросло до такой степени, что отпустить его резко нельзя. Значит, удовольствие сегодня я буду растягивать.

Миру я посадил на тумбу, на которой так удачно не было ничего наставлено. Затем я запер дверь ванной, чтобы никто не смог нам помешать и пошёл включать воду.

Глянув на Миру, я подумал, что прохладная вода такой горячей девочке не понравится, поэтому включил воду чуть погорячее, чем предпочитаю сам.

Вернувшись к ведьмочке, я решил, что самое время её поцеловать. Она как раз удобно сидит на высокой тумбе.

Её губы оказались мягкими, сладкими, но поцелуй получился с привкусом алкоголя. Его запах от неё я чувствовал и прежде, но, если меня нюх не подводил, она сделала всего несколько глотков слабоалкогольного коктейля, и я сейчас не становлюсь насильником, пользуясь состоянием девушки.

Мира подалась вперёд, положив мне руки на плечи, а я наоборот отстранился от неё, но по очень уважительной причине: я хотел её раздеть. И она мне в этом помогла, буквально выскальзывая из своей одежды, которой будто бы нарочно было так мало.

Где-то мелькнула мысль, что с таким одеянием она могла и кого-нибудь другого себе сегодня найти, но я тут же переключился на её тело, открывшееся моему взору, потому что волку такой вариант не понравился. Впрочем, собственнические замашки от него терпеть не впервой, зверю почему-то хотелось остепениться и иметь рядом с собой одну-единственную самку. Но я на то и альфа, чтобы послать мохнатого куда подальше.

Девчонка осталась передо мной в одних крохотных трусиках, а её грудь, ничем не прикрытая, манила налившимися сосками. Я не сдержался и прильнул к ним губами, мягко лаская. Мне не хотелось нарушать молчание, спрашивая, как ей больше нравится, но и не хотелось сделать ей больно, поэтому я держал себя в руках. И доставлять ей удовольствие, было просто непередаваемо. Наверное, мне так нравилось, потому что она мгновенно откликалась на ласку, была просто безумно чувственна.

Лаская губами и левой рукой её груди, я правой расстёгивал свою ширинку, чтобы избавится и от брюк. Трусы сегодня как раз не предусмотрены…

Одновременно с тем, как я скинул брюки, я оторвался от сосков Миры и, одной рукой приподняв её за талию, второй сдёрнул с неё последнюю преграду.

Всё, теперь обнажены мы оба.

Глаза Миры отчего-то были похожи на блюдца, когда она рассматривала мой член, но мне некогда было раздумывать: я, уже привыкнув носить её на руках, направился к ванной и вместе с ней шагнул туда, опускаясь в воду, всё так же держа её. Попкой Мира примостилась прямо на мой каменный стояк и громко выдохнула, и вздох её был на грани стона. Я же, не знаю, как сдержался, чтобы не ворваться в неё прямо сейчас.

Волосы Миры, светлые и волнистые, были собраны заколкой на затылке, и я позволил себе эту заколку снять. Золотистые волны рассыпались по её плечам, заставляя меня задохнуться её нежным ароматом.

Слишком много Миры, той, которая всего минут пятнадцать-двадцать назад меня бесила. Куда это делось?

Я едва-едва отдышался, как она решила повернуться в моих руках, причиняя мне своими движениями крышесносный кайф, а, когда оказалась со мной лицом к лицу, поцеловала, положив свои руки на мои щёки. Она целовала нежно, и пусть мне хотелось добавить страсти, я позволял ей это делать так. Нежность ей нравится, похоже.

Разорвав наш поцелуй, я наугад взял с полки свой гель, тут же его открыв. Мира дрожала будто бы от холода, и мне хотелось её согреть. Мои ладони горячие и как раз подойдут для этих целей… Надеюсь, “греть” я её буду долго. До самого утра, желательно.

От моих прикосновений к своей груди Мира жмурилась, как ласковая кошечка, не мурлыкала разве что… Но её тихие стоны были прекрасной альтернативой мурчанию.

Она положила мне руки на плечи, тем временем как я распределял гель по её телу. Мира казалась маленькой, хрупкой, но “детскости” в этом почти не было. Она скорее была похожа на ожившую статуэтку.

Эх, нихрена себе, меня плющит…

Меня несло, я почти не контролировал свои желания, при этом я не срывался на дикость, как мог подумать… Даже волку уже не очень-то хотелось быть жестким с этой самкой. Мира пробуждала во мне такие порочные и несвойственно-мягкие мысли, что у меня не было сил сопротивляться им. Они незаметно захватили меня в свою власть.

Вода немного остыла, но кожа девушки оставалась розовой, распаренной. Она нежилась в горячеватой воде, я не ошибся, выбирая температуру.

Ладони я опустил на её ягодицы и поцеловал её в шею. Она почти вскрикнула, всаживая свои ноготки в мои плечи. Я бы мог этого и не заметить, но мне маньячно хотелось ловить каждое её движение. Схожу с ума. Но, да и хер с ним. Сегодня можно, сдержанным и холодным буду завтра. Наверно.

Руками я раздвинул её ножки, пальцами сразу устремляясь к промежности. Мира текла так, что у меня в ушах стучало оттого, как её хотелось.

Но что-то меня насторожило. То, что я упускал всё то время, что ею наслаждался. И сейчас расплавленный мозг неохотно подкидывал мне варианты.

И в одну секунду меня будто бы осенило.

Девственница. Она, блин, девственница.

От этого осознания я замер на месте, не зная, что делать дальше. Остановиться? Миру всё устраивает, это я точно знаю, потому как на нюх не жалуюсь, но… Что должно твориться в голове у девушки, чтобы свой первый раз провести с незнакомым мужиком, которого она видит впервые в жизни?

Но, тем не менее, она меня хотела. У меня аж крышу сносило от густого запаха её вожделения. И сейчас она нетерпеливо ёрзала, потираясь промежностью о мои пальцы.

Наверное, я должен был прекратить и, прежде чем всё-таки продолжить, раз сто переспросить, уверена ли она, хочет ли она… Но я, будучи эгоистичным мудаком, просто прижал её к себе и продолжил ласкать пальцами. И её тихие стоны придавали уверенности: она абсолютно точно совершеннолетняя, мне даже в паспорт заглядывать не надо, потому что запах её говорил, что ей лет двадцать. Наверное, таким экстремальным способом она решила избавиться от девственности, потому что так как нормальных кандидатов не было.

То, что я всё-таки учуял, что она девочка, дало мне одно: теперь я точно буду предельно аккуратен, чтобы не сделать ей сильно больно. Пусть меня и не прельщала до этого перспектива возиться с девственницами, сейчас я уже не в состоянии остановиться. Как я вообще могу подумать о том, чтобы прекратить это до тех пор, как попробую её?

Нет, всё.

Я оторвался от Миры, включив воду, которой и смывал с неё пену. Я касался как можно откровеннее, и только сейчас понял, что её неторопливость и осторожность на самом деле – смущение. Даже щёки слегка краснеют, просто это не слишком заметно.

Внизу всё ещё продолжала греметь музыка, но я понадеялся на Лизино благоразумие, которое обосновано тем, что я ей разрешал с домом делать что угодно в пределах разумного с одним условием: никто из её гостей не должен просочиться на второй этаж.

И сейчас, выходя из ванной голым с голой же Мирой на руках, я цепко оглядывал коридор, направляясь в свою комнату. Всё-таки, ванная комната – не то место, где такая девочка, как Мира, должна стать девушкой.

По дороге нам никто так и не встретился, я даже не прислушивался: люди ходят обычно как кони, их за километр слышно. Так что незамеченными мы оказались в спальне.

Мира даже не стала рассматривать комнату, она во все глаза смотрела на меня. Её взгляд то и дело соскальзывал с лица ниже, но тут же возвращался. В глаза она мне, впрочем, не смотрит. В основном, только на губы.

Я аккуратно опустил её на кровать, немыслимым движением перед этим откинув покрывало. Волосы Миры раскинулись по подушке, превращая её при этом в подобие ангела. Ангела, которого я сейчас сделаю порочным.

Она прикрывала глаза, когда я гладил её бёдра. Щурилась от удовольствия. Вместо стонов она выдавала хриплые вздохи, от которых у меня планка падала, но я держался. Исследовал ладонями всё её тело, ласкал медленно, тягуче. Если бы кто-то когда-то сказал мне, что на всё это у меня хватит выдержки, я бы послал его подальше. Но сейчас я даже получаю удовольствие от этой сладкой пытки.

Я проник в Миру одним пальцем и отчётливо заметил, как она напряглась. Хотелось усмехнуться, но я лишь потянулся к ней и поцеловал, чтобы отвлечь. Она была достаточно влажной, чтобы проникнуть в неё по-настоящему прямо сейчас, но она должна кончить. Ей в любом случае будет больно, но пусть сначала будет всё-таки хорошо.

Целую её глубоко, одновременно с этим нахожу её клитор, и она вздрагивает, выгибаясь. Мягко его массирую, из-за этого Мира отрывается от моих губ и тихо стонет, кусая губы так сильно, что даже начинает пахнуть кровью, совсем чуть-чуть. Я не сдерживаюсь, облизываю её губу, от чего она вцепляется в простынь и выкручивает её в ладонях, почти задыхаясь. К одному пальцу я добавляю второй, он проникает с трудом, но Мира только сильнее жмурится, не подавая признаков сильной боли. Ласкаю клитор и одновременно двигаю пальцами, чтобы подготовить.

Её оргазм почему-то наступает слишком неожиданно. Она сжимает собой мои пальцы, моё терпение машет рукой на прощание. Я, даже не задумываясь, нависаю над ней, чтобы в следующий момент, прижав её руки к подушке над головой, войти одним быстрым движением.

Ловлю её болезненный вскрик губами, всё-таки не спеша двигаться. В ней кошмарно узко, у меня плывёт перед глазами от кайфа, но я всё-таки не спешу стремлюсь начинать двигаться, давая ей привыкнуть.

Своей щекой чувствую, как по её щеке стекает слеза, но не двигаюсь. Дыхание у нас обоих сбито, но вздохи Миры похожи на отголоски рыданий. Но всё-таки же она, вроде бы, успокаивается, и я выхожу из неё, чтобы тут же войти.

Мне многого стоит, чтобы не сорваться на дикий ритм сразу же, но Мира, кажется, не умирает от боли, а я слишком возбуждён, чтобы продолжать в прежнем темпе. Я закидываю её ноги себе на пояс и начинаю мягко, но быстро проникать в неё. Целую её шею, пальцем легко дотрагиваюсь до клитора, она вновь начинает глотать стоны. Не знаю, сколько в них боли, а сколько наслаждения, но спина её выгибается, а стенки влагалища сжимают мой член ритмично, будто она всё ещё чувствует отголоски оргазма.

С каждым толчком я всё резче врываюсь в неё, но пытаюсь компенсировать это стимуляцией. Мира закусывает губу, зажмуривается и дрожит, а я продолжаю её трахать. Разглядываю её лицо, ничего в целом не подмечая, просто… любуясь?

Мира опускает руку на мою ладонь, которая находится у неё между ног, и молча на неё надавливает, требуя, видимо, более настойчивых движений. И я делаю так, как она хочет, благодаря чему уже через несколько мгновений Мира коротко вскрикивает и обмякает подо мной, тяжело дыша. Её молниеносный оргазм, несмотря на свою поверхностность, заставляет её сжать меня в себе, отчего я не сдерживаюсь и изливаюсь прямо в неё.

Мелькает мысль о защите, но я тут же от неё отмахиваюсь: я – чист, она – тоже, мне точно никакие анализы не нужны, а забеременеть она не сможет точно, потому как даже у волчиц не получилось этого сделать. Человек точно не сможет стать матерью моего ребёнка.

Утром я слышу, как она поднимается с кровати и по-своему бесшумно выходит из комнаты. Мешать Мире я не собираюсь точно, мне просто не хочется этого делать. Мы с ней вообще только имена друг друга знаем, даже хорошо, что она избавила нас обоих от необходимости пересекаться вновь.

Но отрицать очевидное я не буду: ночью у меня был самый странный секс в моей жизни. И мне понравилось, несмотря на то, что никакой дикой страстью тогда и не пахло.

Глава 2. Мира.

Мой побег остался никем не замечен: я просто пробираюсь утром в ванную, где мы были с Марком, быстро принимаю душ, натягиваю свою одежду, которая сегодня кажется мне ещё менее удачной, и спускаюсь вниз, где кое-как нахожу свой телефон и ключи от квартиры. Парочка гостей вчерашнего праздника спят прямо на полу в зале.

Вызываю такси и мысленно благодарю всевозможных создателей смартфонов, которые умудрились сделать так, чтобы расплатиться в такси я смогла при помощи этого самого смартфона.

Машина приезжает только через полчаса, но и за это время ни одно полуживое тело не просыпается, и никто не выходит в зал.

Таксист оказывается просто мечтой интроверта: молчит всю дорогу, даже терминал мне протягивает молча. Я выхожу из машины, сразу же проходя в подъезд, и радуюсь, что никто из моих знакомых в здравом уме не будет просыпаться в такое раннее время, а тем более выходить на улицу.

В общем, Вселенная была ко мне благосклонна и до своей квартиры я добралась без происшествий. Сразу же, как только оказываюсь дома, набираю себе ванну, чтобы смыть с себя прикосновения Марка. Они, безусловно, были приятны, но мне хотелось скорее о них забыть, потому что… потому что.

Я просидела в ванной до тех пор, пока не остыла вода, а затем решила, что нужно ещё поспать. Проснусь, а ночь с невероятным мужчиной, с первым для меня мужчиной, останется в прошлом.

Проснувшись, я сразу же почувствовала себя разбитой и несчастной дурой. На самом деле, я таковой и являлась, но всё-таки старалась вспоминать об этом не слишком часто. А в этот раз ещё и никак не удавалось избавиться от этого чувства.

В итоге я так и ходила весь день, будто пришибленная, неспособная даже сериал посмотреть, не говоря уже о чём-то более-менее серьёзном. Не получилось запихать в себя даже жалкий бутерброд, организм будто бы не проснулся даже к вечеру.

Спать тоже не хочется, лежать мучительно, сидеть и ходить тоже. Нахожу себе “пристанище” на балконе, наблюдая за редкими прохожими. В десять часов, что удивительно, звонит тётя. Она обычно в это время уже спит без задних ног, потому что от природы она – жаворонок. Я ей по этому поводу постоянно завидовала…

– Да, Ир, – ответила я на звонок, стараясь придать голосу как можно более живое звучание. Наверное, Ира бы заподозрила что-то неладное, если бы не то, что она сообщила мне:

– Мира, мы с Кирюхой в больницу попали, – затараторила она, не давая мне и слова вставить. Но новость мгновенно заставила меня собрать себя в кучу и с готовностью слушать, что от меня требуется. – Касю возьми к себе, я не успела тебе сразу позвонить.

– А что случилось? – сразу же спросила я. Мой двоюродный братишка был на удивление здоровым ребёнком, даже простывал очень редко и болел не тяжело, в отличие от своих сверстников.

– Ветрянка, – вздохнула Ира. – Врачи говорят, у совсем маленьких бывает. Температуру сбить не могла и сыпь жуткая.

Я вздохнула. Да, ветрянка, ещё мама говорила, в нашей семье никем почти легко не переносится.

– Касю заберу, вам что-нибудь нужно? – сразу спросила я, а то Ира могла и постесняться меня “напрягать”.

– Нет, завтра Елена Сергеевна всё привезёт, не беспокойся. – Елена Сергеевна – свекровь Иры, которая рушила все стереотипы о свекровях одним своим видом. Ей было всего пятьдесят с хвостиком, потому как мамой впервые она стала ещё в девятнадцать лет, и была просто божьим одуванчиком. И, Пока муж Иры Денис был на вахте, она хлопотала над невесткой и внуком. И даже надо мной иногда умудрялась. Но Однако, на кошек у неё была аллергия, пусть и не сильная, но дискомфорт бы Кася ей точно доставила. – Ладно, пока, – пробормотала Ира, и вызов прервался.

Учитывая, что сна у меня было ни в одном глазу, я решила, что могу за кошкой сходить сейчас. Она у меня бывала и саму меня тоже прекрасно знала, так что стресса испытывать не должна от вынужденного временного переселения.

Район у нас был спокойный, так что, поэтому идти куда-то ночью я не боялась. Тем более, квартира Иры была совсем недалеко. А на обратном пути Кася меня от всех спасёт.

Выйдя на улицу, я почувствовала всё ту же разбитость, но всё-таки продолжила свой путь. С наступающей апатией нужно бороться, иначе она захлестнёт с головой, и будет мне депрессия. А депрессия сейчас никак не вписывается в мой график.

Когда я подошла к нужному мне дому, то поняла, что забыла ключи. Но на злость у меня сейчас не хватало эмоционального диапазона, поэтому я просто проделала обратный путь, который занял ещё почти двадцать минут, а затем снова пошла в сторону дома Иры.

Со второй попытки у меня всё получилось, я накормила голодную Касю, а затем после вытащила переноску, куда она с готовностью забралась. Животное было счастливо, я ей даже позавидовала. У неё всё просто: поела, поспала – счастье есть, оно здесь!

А я вот совершила очередную тупость и теперь не могу решить, жалеть мне об этом или всё-таки поймать дзен и забить. Логика подсказывала, что нужно склониться ко второму варианту, но весь день у меня почему-то получался первый.

А Сутки назад мне казалось, что идея в голову мне пришла просто прекрасная! Через три недели мне должно было исполниться двадцать, а я всё ещё была девственницей. Это начало тревожить меня не так давно, но беспокойство быстро успело набрать обороты. К вечеринке Лизы я напоминала себе себе заведённую пружину.

И вот, ни с одной подружкой, даже с самой Лизой, которая числилась моей лучшей подругой, не обсуждая это, я решила, что подцеплю кого-нибудь на вечеринке и лишусь опостылевшей преграды между мной и моей личной жизнью.