Лаура

– Не совсем правильно, Слава. Но вы так точно улавливаете детали. Я уточню: родственны Вы и Мы. Такова была одна из задач наших визитов на Землю. А вселенские миры бесконечно разнообразны, и многие цивилизации с нами несовместимы в принципе. Ой, – вдруг опомнилась Лаура, – и вы ни разу не засмеялись! Я могу увлечься и уйти в такие фантазии! Вот теперь наверняка кажусь вам странной, да?

– Вы прекрасны, Лаура. В самом деле очень логичные и по-настоящему захватывающие мысли. Мне нечего сказать. Но всё-таки интересно знать: как же Вы и Мы породнились? Хотя бы поверхностно скажите.

– Скажу. А уж фантазирую я или нет – это право вашей оценки. Итак. Самый значимый наш визит к Земле был много-много календарных лет назад: восточный берег Средиземного моря. Там и рельеф местности удобный, и климат, и при контакте «посадочных модулей» с почвой минимальный вред экологии. Здесь-то мы, гости из глубин космоса, и породнились с землянами, заодно ускорив процесс эволюции интеллекта землян. Генетическое слияние было более чем удачно. Этому предшествовала большая исследовательская работа. Конечно, всё произошло не в одночасье – столетиями. Всё было естественно, честно и не вызывало подозрений и сомнений у тогда ещё девственных землян. Заключались брачные союзы, появлялись дети. Была включена биопрограмма расселения по Земле метисцированных граждан миграционным и кочевым методами. Произвольный процесс породнения продолжается и по сей день. Метисцированных землян (из ранних наследственных поколений) можно отличить по очень острому уму, по быстрому анализу ситуации и по активной способности к любой деятельности. Так что мы с вами близки генетически и ДНК у нас общее.

– А я тоже метисцированный? – спросил я с иронией. – Мне кажется, нет. Я не чувствую в себе острого ума и способности быстро анализировать.

– Слава, я этого не знаю. Да и знать необязательно, главное – мы, по сути, близки.

– Это меня радует, – пошутил я. – Но ведь гости из космоса могли ошибочно породниться с другой популяцией землян, например, с обезьянами или бегемотами.

– Могли, но зачем? Породниться можно с любой, даже с самой невообразимой, популяцией. Но зачем? Мы знали, кто нам близок.

– Лаура, вот вы сказали, что породниться можно с любой популяцией. Но и земляне могут это сделать рано или поздно. Возможно, уже и пытаются: мы умеем клонировать виды, хотя это немного другое, но направление схожее. А вдруг удастся? Что тогда получится? Что-то невообразимое.

– Это ужасно, – сказала Лаура. – Ни одна нравственная цивилизация не будет заниматься этим после первых опытов. Мы этот урок прошли. Никакой пользы в этом нет. Главная идея – совершенствовать себя, именно себя. А просто так экспериментировать над природой – опасно: какие монстры могут получиться! Есть грустные примеры неосторожных опытов, и как трудно потом исправлять страшные ошибки. И вообще можно ли повысить интеллект, породнившись с обезьяной или мышью? Можно лишь успешно подвергнуть свой род болезням и инфекциям, ранее не присущим ему, а также мутировать новые. И зачем надо обезображивать изначальную природу? У природы всё рационально. Но на Земле такие опыты проводятся, и часто негласно, из корыстных побуждений. Однажды такие эксперименты могут вам очень дорого обойтись.

– Я-то как раз это понимаю, Лаура, – сказал я. – Наука не стоит на месте, она хватается за всё, и для неё нет моральных запретов: это стихия. Возможно, наука и погубит цивилизацию на Земле, и не исключено, что это случится на моём веку.

– Как раз так и гибнут цивилизации, – добавила Лаура. – Я-то знаю. Но я знаю и другое: опасные эксперименты помогают вовремя опомниться и перейти к созиданию, а неудачные – закаляют и движут науку вперёд. С нами когда-то, в незапамятные времена, такое случилось. Но, к сожалению, немногие цивилизации могут вовремя остановиться и отделить опасное от неудачного, и это приводит к необратимому.

Мы бродили по тихой улочке взад-вперёд больше часа. Лаура спросила меня, не надоедает ли она своей однообразной и скучной темой разговора. Но захватывающую тему невольно подпитывал я, и нам было очень интересно общаться. Разговаривали мы на разные темы, не зацикливаясь лишь на внеземной тематике. Лаура оказалась очень эрудированной девушкой. К примеру, ей интересна музыка разных стилей и направлений, современная и классика. Она увлечена творчеством рок-группы «Пинк Флойд», к которой очень тепло относится (в этом у нас было полное единство), и даже отметила особую мелодичность композиций группы и своеобразное звучание инструментов, благодаря чему, по её мнению, «Пинк Флойд» и через пятьдесят лет будут слушать с удовольствием музыкальные интеллектуалы. А это уже что-то! «Видно, гуманоиды – меломаны», – шутя, подумал я.

Начинало темнеть, а я всё никак не мог решиться на расставание. Наконец я сказал Лауре, что хотел бы увидеться с нею ещё как-нибудь и не случайно, на улице, а просто созвониться. К удивлению, у неё не было сотового телефона и она не любит им пользоваться. На мой вопрос: «Значит, не увидимся?» – Лаура как бы приуныла и ответила: «Наверное, увидимся». Я не мог найти подходящих слов прощания. И вот какое получилось у нас расставание.

Я протянул Лауре руку. Она подала свою, на мгновенье отдёрнула и снова решительно протянула, глядя на меня с едва уловимым смятением. Я взял её ладонь в свою и поразился, как она мала – как у девочки-второклассницы, нежная, с чуть заметным загаром, и пальчики без тени маникюра. Ладонь была горячая, как у человека с высокой температурой. Я испугался за неё.

– Как вы себя чувствуете?

– Хорошо, – ответила она. – Ваша ладонь мне тоже кажется горячей. Но это ничего – небольшая разница в составах тканей даёт такой эффект.

– Перестаньте, Лаура. Это не шутка. Вторую неделю стоит жара за тридцать градусов, возможно, вы перегрелись. Мне тоже очень жарко. Может, проводить вас?

– Слава, не волнуйтесь за меня, пожалуйста. Со мной всё в порядке. У меня температура тела, как и у вас, тридцать шесть и шесть (плюс-минус). Вы в этом убедитесь, может быть.

– Тогда не будем задерживаться в такую жару. Идите домой, и могу посоветовать: прямо сейчас попейте тёплого чаю с мёдом или малиной.

Лаура засветилась милой улыбкой.

– Хорошо, – сказала она, – попью тёплого чаю с мёдом или малиной.

– Ну, пока, – твёрдо сказал я. – Иногда я хожу этим маршрутом, по улице Луначарского, и, возможно, ещё увидимся. Я начинаю верить в чудеса.

Я кивнул Лауре и повернулся, чтобы уйти.

– Постойте, – остановила она меня. – Вы за меня беспокоитесь, но поверьте: нет причины. Я вот что хотела сказать… – Лаура запнулась.

– Что?

Необъяснимое волнение нахлынуло на меня. Мы смотрели друг другу в глаза, и я подсознательно ждал от Лауры какой-то важной информации.

– Ну… обнимите меня, что ли, пожалуйста, – попросила она тихим голосом.

Я сделал шаг к ней и прижал к себе.

Нежное, горячее тело чуть-чуть дрожало. А я, обнимая, крепко прижимал её к себе, и не хватало сил опустить руки.

– Это какая-то сказка, – шептал я Лауре на ухо. – Что же происходит? В вас нельзя не влюбиться. Ваша индивидуальность может с ума свести. А я – всего лишь мужчина и даже не с другой планеты.

– Это так хорошо, – шёпотом отвечала Лаура, – вы, земной мужчина, обнимаете меня. И я вам нравлюсь – это так хорошо.

Лаура всем горячим телом прильнула к моей груди, и тут вылилась истинная гармония наших чувств. От Лауры не исходило ни малейшего запаха косметики, лишь чистый, девственный запах юного тела.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.