Апокалипсисник. Сборник рассказов

Люди, сбившиеся в группы, заново учились навыкам добывания пищи и преодоления трудностей дикого и полудикого выживания. Постепенно вырабатывали оптимальные алгоритмы существования в новых условиях. Мужчины пропадали на охоте, а женщины и дети занимались собирательством и заготовками излишков впрок. Рылись землянки, обживались пещеры. Жизнь входила в привычное русло и у людей, кроме тяжелых будней начали формироваться элементы досуга и праздники.

***

Особо опасным, но пользующимся неизменным успехом, было развлечение «поймать андроида».

Пойманного андроида приносили связанным и устраивали представление с гаджетом другого пола. Эти публичные представления были похожи на бои гладиаторов древнего Рима и проводились при большом скоплении народа и мерах безопасности. Арена огораживалась безопасной стеной.

Но самым популярным развлечением были поединки человека с андроидом, когда он пытался тобой овладеть, а ты его должен был нейтрализовать. Эти поединки приходило смотреть все племена, и только самым сильным и ловким мужчинам удавалось выйти победителем. Они были всеобщими любимцами и пользовались огромным успехом у женщин.

Если же побеждал андроид – позор всего общества падал на голову проигравшего, над которым надругался обыкновенный гаджет.

БОЖИЙ ПРОМЫСЕЛ ИЛИ ВАГИНСТВУЮЩИЕ СЕСТРЫ 2

После блистательной победы «вагинствующих сестер» по искоренению из обихода секс-андроидов наступил период отрезвления, анализа и пересмотра сложившегося положения дел. Институт брака и семьи был полностью разрушен индустрией секс-гаджетов. Само понятие любви стало чем-то нарицательным, и этот факт не способствовал возрождению института брака как социальной норме.

На обломках старого мира «Вагинствующие сестры», ставшие партией власти, намеревались построить новый мир гармоничных отношений между мужчинами и женщинами. Однако слом старого, как всегда, скоротечен, зато создание чего-то нового в человеческих отношениях – дело крайне сложное, требующее времени, тонкой и кропотливой работы. Та легкость, с которой принимались решения по искоренению андроидных гаджетов, обернулась пугающей своими масштабами проблемой строительства новых отношений, точнее, хорошо забытых старых.

***

На координационном совете WS легендарная Кэт Лу, пытаясь перекричать зал, ощутила тщетность своих попыток. Скомкав доклад, она заявила, что, чтобы справиться со сложившейся ситуацией, нужна ясная концепция и совершенно новая философия отношений, иначе всех нас ждет крах и позорный разгром на будущих выборах.

Ее никто не слышал, толпа разъяренных женщин орала свое!

«Что можно ждать от «Вагинствующих сестер» кроме сексистских лозунгов и популистских заявлений типа: «Каждой даме по мужику на все времена!» – подумала в ужасе Кэт.

– Такой подход обрекает нас на полный провал, – заявила Кэт – нужно разработать научную теорию, философское обоснование новой программы, сделать концепцию достоянием гласности, путем общественных обсуждений и научных конференций, на которых авторитетные ученые, историки и философы дадут ключи к строительству новых отношений.

Председатель собрания и не менее легендарная особа по кличке Гюрза, вскочив с места, завопила, забыв о своей хрестоматийной сдержанности и самообладании:

– Какие, к чертям, ученые? Какие, к чертям, философы? Загнать всех этих недееспособных нарциссов в штанах куда следует, выпороть и заставить выполнять свои обязанности, как это было многие тысячи лет!

Кэт Лу, холодно переждав столь эмоциональную вспышку Гюрзы, поймав, наконец, паузу, взмахнув рукой, произнесла:

– Я всю жизнь преклонялась перед пламенным борцом нашего движения глубокочтимой Гюрзой, но теперь, когда мы на пороге перемен, нам понадобятся не силовые, а, я бы сказала, интеллектуальные методы работы. То, что предлагает глубокочтимая Гюрза, не чем иным, как дремучим террором, я назвать не могу, и согласиться с этим невозможно, потому что все эти лозунги и террор обречены на провал!

Я бы сама с удовольствием занялась публичной поркой этих инфантильных никчемных самцов, но террор, как метод обречен на социальный взрыв и протест. Тем самым, все эти действия неминуемо обернуться против нас.

Женщины всегда отличались от мужчин более тонкими методами решения своих задач…. Дамы, включите мозги, и победа будет за нами!

Сестры! Предлагаю переизбрать глубокочтимую Гюрзу в качестве председателя нашего движения.

***

– Уважаемый Таркос, Вас приглашают на встречу с Президентом, – сказал референт.

– Я – кабинетный ученый, мое дело – рыться в пыли веков, расшифровывая древние письмена. Не понимаю, что им нужно, этим «Вагинствующим» дамам?

– Сестрам, – поправил референт и добавил – завтра, в 12.00, лимузин будет Вас ожидать и доставит на Пляс Пигаль.

В недоумении Таркос провел остаток дня и ночь. В задумчивости он готовился к встрече, так и не понимая причины интереса к своей скромной персоне.

***

Пляс Пигаль удивил отсутствием какой-либо суеты. Правительственная резиденция встретила величественной тишиной. Привратник в белых перчатках корректно открыл дверцу лимузина и впустил взъерошенного и немного мешковатого не по протоколу Таркоса в вестибюль. Тонкий запах орхидей контрастировал с запахом улицы и подчеркивал многозначительную тишину правительственного учреждения.

***

– Ваше Превосходительство, профессор Таркос в приемной, – шепнул секретарь в микрофон.

Двустворчатые белоснежные двери распахнулись, и Таркос оказался в огромном кабинете, оформленном резьбой с редкой золотой отделкой. Навстречу поднялась ее Превосходительство госпожа Президент, в прошлом – Кэт Лу, легендарный агент-нелегал подпольного братства «Вагинствующих сестер». О ее деятельности в народе ходили легенды, как впрочем, и о ее красоте. Внешность Кэт была совершенно особой. Это не была красота утонченных изнеженных мадонн. Она была воплощением ярко выраженной женской стати и внутренней силы. Это была женщина недюжинного ума и уникальной физической силы. Все эти черты вместе создавали особый образ, способный любого подчинить своей воле одним только взглядом или улыбкой. Молва говорила, что ее сила и владение всевозможными приемами неоднократно сокрушали тренированных мужчин, как, впрочем, и женский ум, изворотливый и изощренный, неизменно оказывавшийся более совершенным инструментом, чем мужская предсказуемость.

***

Одним взглядом она оценила своего визави как «ботаника». Острый ум и быстрота мысли Таркоса также не ускользнули от ее внимания.

– Дорогой Маэстро, я – Ваша давняя поклонница и счастлива, познакомиться с Вами лично!

Таркос, растерявшись, недоуменно поднял бровь.

– Да чем я так заинтересовал столь выдающуюся особу? – он смутился случайной двусмысленности своих слов, поскольку выдающейся Кэт Лу была не только по статусу, но и по комплекции. За ее уникальной внешностью скрывалось смертельное оружие обаяния и силы.

В глубине души Кэт устала от своего бурного прошлого и испытывала потребность в общении с интеллигентными умными собеседниками. Таркос был именно таким, и она, действительно, зачитывалась в юности его исследованиями древних рукописей. Он был первым, кто сумел расшифровать латунные таблички, найденные в одной из шахт в угольных пластах древности неимоверной. Долгие годы текст табличек не поддавался расшифровке самыми маститыми учеными. Количество табличек совпадало с количеством стихов в Библии, и это натолкнуло Таркоса на гениальную догадку. Текст Библии оказался намного древнее, и не вполне совпадающим с подлинником. Под страхом смерти об этом Таркосу было велено молчать, и не кем иным, как председателем «Священной комиссии Ватикана». Однако саму историю открытия уже нельзя было скрыть и она была предана гласности, а автор стал фигурой, отмеченной всеми возможными званиями и наградами.

Кэт Лу, чутьем опытного разведчика чувствовала, что за табу Ватикана скрыта сакральнейшая тайна, и визит Таркоса был тому главной причиной.

***

– Вы – кумир моей юности, – повторила Кэт свой комплимент, желая подойти к интересующей ее теме. – Вам, человеку широчайшего кругозора, автору философских трудов и археологических исследований, наверное, понятна та нравственная разруха в умах и сердцах наших соотечественников, произошедшая после сексуальной революции.

Таркос согласно кивал и хотел с горячностью что-то воскликнуть. Но Кэт остановила его властным жестом, который показался не вполне уместным и резковатым. Одернув себя за свою несдержанность, она с милой улыбкой извинилась и сказала, что вполне понимает его реакцию, но хочет продолжить свою мысль.

– Видите ли, дорогой Маэстро, мне хочется, предварив Ваши слова, предложить Вам стать Главным идеологом Совета при Президенте по разработке концепции развития и формированию института гармоничных отношений, любви и брака. Все то, что было разрушено в последние десятилетия, должно быть воссоздано на новом уровне. Ненасильственно, тонко, и, я бы сказала, нежно. Знаю, что это непросто, после того, как безмозглые суррогаты разрушали эти отношения. Люди напуганы и растеряны. Обжегшись на вседозволенности, они перестали общаться. Должно вырасти новое поколение, научиться любви, влечению, выращиванию потомства и заботе друг о друге. Эти простые, казалось бы, вещи исковерканы до невозможности в душах людей и существуют в уродливых формах. Ваше объемное видение истории человечества с библейских времен помогут нам восстановить в обществе мир и гармонию.

Она смотрела на него с удовольствием и даже с завистью. Годы борьбы сделали ее жестким инструментом силовых мгновенных решений, лишали ее внутренней женственности и глубины. Она видела перед собой настоящего ученого, у которого мозг представлял собой отточенный как бритва инструмент, способный сопоставлять в одно мгновение массу данных. Она кожей чувствовала несовместимость их темпераментов и, в то же время, невероятную его привлекательность и обаяние.

Он знал засекреченную Ватиканом тайну, и от этого ему было особенно больно осознавать, как далеко жизнь увела их от первичного замысла Творца. Не в силах противиться ее предложению, он согласился возглавить комитет.

Симпатия, с которой Кэт смотрела на него, вызывала у Таркоса недоумение, но и робкую надежду. Годы сидячей работы, не делали его этаким «мачо», и он это хорошо понимал, но ее заинтересованность и живой интерес вселяли надежду не плодотворные отношения.

***

Он очнулся от обморока и, с трудом открыв глаза, осмотрелся. Где он, и что с ним? – полная загадка. Как, впрочем, и кто он такой, и какой сегодня год? Он лежал посреди кабинета на полу.